Текст книги "2ee12c20a0804e1f3049418a1a08479d"
Автор книги: Vastise
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 47 страниц)
– Ты голодна? – Драко аппарировал у крайнего стеллажа. – Ты ничего не ела.
– Заботишься обо мне? – невинный вопрос, который вызвал у мужчины вспышку гнева. Она сжала корешок фолианта и повернула разворот в его сторону. Но Малфой даже не взглянул на книгу.
– Представь себе, Грейнджер. Всё время я только и делаю, что забочусь о тебе. Вытаскиваю из передряг, решаю проблемы и…
– Ты не должен этого делать, – девушка поднялась с софы, решив, что расскажет ему о находке позже.
– Должен. Ты ведь знаешь.
– Я помогу Нарциссе, даже если ты перестанешь быть хорошим мальчиком и…
– Какого хрена ты молчала, что твой полоумный муж избивает тебя? Почему не сказала Поттеру? Почему не сказала мне?
– Это моё дело, и оно никого не касается.
– Да что ты… – он схватил её за плечи. – Ты теперь со мной, Грейнджер. Никто не посмеет тебя тронуть.
– Я не твоя, – шепот, который отскакивал от стен, прозвучал неуверенно.
– Нет, моя, чёрт возьми. И все твои чёртовы дела – мои, – его глаза горели огнём.
– Малфой, я…
Одним резким движением он притянул девушку к себе и прижал сильной рукой. Сердце забилось так быстро, что едва не ломало рёбра. Рот наполнился слюной. Зрачки расширились, а тело задрожало от ожидания. Поцелуй меня.
Гермиона не понимала, кому принадлежат эти мысли. Его дурманящий аромат крошил лёгкие, заставляя смотреть только в серые волшебные глаза.
Другой рукой Малфой крепко сжал затылок несопротивляющейся ведьмы. Внутренности горели адским пламенем, которое казалось вот-вот сожжет её. И сгореть в чёрном огне его души хотелось больше всего на свете. Девушка могла только вожделенно ждать. Будь ближе.
Мужчина слегка приоткрыл рот, как будто намеревался что-то сказать. Её пальцы аккуратно залезли под рубашку, используя небольшие зазоры между пуговицами, и коснулись напряженного торса. Полустон вырвался из её груди, будто приглашая его к решительным действиям.
– Ты принадлежишь мне.
Драко одним движением палочки снёс со стола все книги, продолжая левой рукой придерживать затылок девушки, не отпуская ни на секунду. Он поднял её в воздух и усадил на деревянную поверхность. Шероховатые руки принялись исследовать мягкий шёлк светлого платья. Словно давал ей последний шанс отказаться. Как будто это было возможно.
Её тело предательски ликовало и выгибалось навстречу холодным прикосновениям слизеринца. Да, она пожалеет об этом и не раз, будет корить себя за свою несдержанность, ей будет невероятно стыдно смотреть в его холодные глаза. Плевать. В нём сосредоточился весь мир, весь смысл тьмы и света, все обостренные чувства.
Она буквально чувствовала его злость, страсть и желание, которому невозможно сопротивляться. Их эмоции сплелись в один большой ком. Стали чем-то единым.
Гермиона с трудом могла контролировать дыхание, которое было настолько шумным, что, казалось, целый мэнор слышал сбивчивый ритм её вздохов. Малфой лишь касался. Не целовал, не пытался раздеть. Просто гладил, разжигая неконтролируемый пожар.
Недостаточно близко. Жар расползался по груди, устремляясь в низ живота. Фиолетовая нить обвязала их руки, растворяясь замысловатым узором на запястьях. Хотелось избавиться от проклятого шёлка, выкинуть его. Разорвать на мелкие кусочки. Уничтожить.
Он продолжал цепко держать тонкую талию и смотреть в затуманенные глаза. Его взгляд опустился на пухлые и слегка покусанные губы, заставляя Грейнджер трепетать от ожидания поцелуя. Драко медлил. Наслаждался её потерянным взглядом, её слегка задернутым платьем, открывающим вид на тонкие длинные ноги, её вздымающейся грудью.
Малфой едва мог контролировать своё дикое желание снова почувствовать сладковатый привкус очерченного рта. Услышать рваные стоны. Заставить трепетать от каждого прикосновения.
Аромат. Она пахла словно разомлевшее поле цветов под полуденным солнцем. Невозможно сопротивляться её податливому телу, которое ведьма прижимала к его бедрам с таким усердием. Между ними все было по-настоящему. Чары или магия лишь усиливали бурю. Драко хотел запомнить и вбить в собственную память именно такую Грейнджер. Открытую. Манящую. И принадлежащую только ему одному.
Она резко дернула его за плечи, притянув к себе еще ближе. Гермиона жаждала поцелуя. И в своей жажде она изучала его границы, пытаясь понять, что Малфой готов ей дать, что готов позволить, как далеко готов зайти. В безумном взгляде серых глаз ясно читалось, что эти самые границы были очень и очень широкими. Что в этот раз он не остановится, даже если в библиотеку ворвутся Волан-де-Морт вместе с Пожирателями.
– Драко, я…
Мужчина не дал ей договорить и впился в её сладкие губы жадным поцелуем, проникая языком в стонущий рот. Он думал об этом с той самой чертовой ночи на складе, когда она извивалась под его прикосновениями, когда она призналась ему, что хочет его, когда она вытянула из него ядовитое проклятие. Драко запустил пальцы в кудрявые волосы волшебницы и слегка потянул в сторону, заставляя ее подставить свою молочную шею прямо под его исследующие поцелуи.
В ответ она больно укусила его плечо, сжав свои острые зубки на бледной коже и оставляя неглубокие следы. Грейнджер управляла тьмой. Его тьмой. Та тянулась к ведьме своими путами, желая заполучить её всю полностью. Без остатка. И не отпускать.
Девушка лизнула место укуса и посмотрела на слизеринца взглядом, полным удовлетворения своей выходкой, словно хотела сбить с него спесь, словно хотела показать ему, что владеет ситуацией, словно хотела сделать ему больно.
Он медленно спускался, изучая каждый миллиметр ее безупречной кожи. Малфой хотел большего и не собирался останавливаться. Мужчина почувствовал, как волшебница обвивает его ногами и притягивает к себе. Он сжал ее оголившееся бедро с хриплым рыком и возобновил прервавшийся поцелуй. Гермиона нуждалась в нём.
Она была такой требовательной и такой соблазнительной, что дементор всех подери, Драко не мог оторваться от нее. Это было выше его сил.
– Грейнджер, если ты вдруг в середине передумаешь, я не знаю, что сделаю с тобой – с этими словами мужчина развязал пояс от ее платья и быстро стянул его.
Прикосновения были умопомрачительно приятными, сводя с ума волшебницу, которая чувствовала, что он хочет ее так же сильно, как и она его. Через тонкую ткань своего белья и жестковатый материал его штанов, девушка ощущала, насколько сильно он желает её.
Драко на секунду оторвался от красных губ и остановился, рассматривая запрокинутую голову Гермионы и длинные ноги, крепко державшие его торс. Она захныкала, боясь, что Малфой решил прекратить и оттолкнуть ведьму от себя. Но тот лишь зашипел и снова овладел её ртом, углубляя поцелуй.
Он перестал себя сдерживать, и его движения тоже перестали быть такими. Грейнджер сводила его с ума. Заставляла чувствовать то, что волшебник давным давно запретил себе чувствовать: надежду. Дарила ему колдовской свет, вытягивая отвратительное проклятие.
Трясущимися пальцами она расстегивала пуговицы, которых казалось было бесконечное количество, на помятой рубашке. Малфой стащил её через голову, не желая ждать ни минуты больше. Сейчас. Он должен ощутить податливое тело под собой прямо сейчас. Гермиона хотела того же и спустила широкие рукава платья, оголяя дрожащую кожу. Она осталась практически в одном нижнем белье, смяв сбившийся шёлк где-то внизу.
Его взгляд, полный удивления и чего-то похожего на восхищение, ласкал полуобнаженную грудь и живот волшебницы. Сейчас она почти физически чувствовала, что принадлежит именно ему. Что никто и никогда не сможет прикасаться к её телу с такой прожигающей до самых костей страстью. Предназначение.
– Не так быстро, Грейнджер, – он подхватил ведьму на руки и аппарировал в свою спальню.
В его движениях не было ни капли нежности. Властно прижав её к идеально заправленной постели, Драко навис сверху и расстегнул ремень. Девушка простонала от одной мысли, что сейчас они соединятся в один огромный вихрь. Что вся внутренняя энергия вырвется наружу, выкрикивая его имя. Он – опасные сети и самый желанный плен, в который Гермиона так отчаянно стремилась.
Жар разгоряченного тела обжигал руки Малфоя, ласкающего белоснежную грудь Гермионы. Отрывистыми движениями он заставлял изгибаться её тело, вырывая прерывающиеся вздохи.
Драко приподнял девушку, ловко расстегивая замочек на бюстгальтере. Бросив кружево в сторону, он накрыл большими пальцами соски и начал мягко массировать, заставив ведьму вскрикнуть от удовольствия еще громче. Она извивалась, желая почувствовать его прикосновения с большей силой.
Драко слегка спустился ниже и продолжил ласкать грудь Грейнджер уже языком, вырисовывая незатейливые круги. Его рука коснулась кружева трусиков и мягко надавила на чувствительную точку. Волшебница дёрнулась ещё сильнее, стараясь быть к нему ближе. Стараясь ощущать всё глубже. Голова кружилась от бурлящего желания, а кровь стучала в висках.
Недостаточно. Гермиона схватилась за светлые волосы и прижала мужчину, желая отобрать у него весь огонь, чтобы сгореть в нём. Она требовала. Хотела получить все. И получит.
– Драко, пожалуйста…
Грейнджер умоляла. В первый раз. И Салазар им свидетель, Драко поклялся, что не в последний. Малфой стянул дурацкое кружево, отбросив трусики куда-то в темноту комнаты, и провёл рукой по разгоряченному бедру. Его возбуждение достигало предела, стоило увидеть, как Гермиона тянется к нему. Услышать, как из её горла вырываются сдавленные стоны. Почувствовать, как она раскрывается под его напором.
Он начал гладить её пальцами очень осторожно и медленно, заражая ведьму безумием. Драко хотел, чтобы она изнывала от удовольствия так же, как терял голову он сам. Чтобы растворилась в ощущениях и судорогах, признавая – между ними воющий мрак и испепеляющая страсть.
Она двигалась навстречу, желая чувствовать его прикосновения сильнее и глубже. Мужчина положил руку на её живот, вынуждая остановиться. Ему стоило всех вселенских сил сдержать себя и не овладеть ей прямо сейчас. Член так плотно натянул ткань белья, что та едва не трескалась под напором.
Такая сладкая пытка. Гермиона уже не могла выдержать. Она хотела, чтобы он был внутри. Невозможно больше ждать, невозможно терпеть. Вечная мерзлота Малфоя оказалась настолько жаркой, что ведьма едва не горела. Ее тело извивалось от проходящего по всем клеткам тока.
– Прошу тебя, Драко…
Второй раз. Одним движением он приспустил резинку. Девушка коснулась головки, снося все барьеры контроля в его голове. С ней он мог быть настоящим, без мерзкого притворства и масок, которые почти приросли к острому лицу. Её мольбы и стоны сводили с ума, вынуждая хотеть Грейджер до боли, до потери пульса, до самого конца.
Гермиона слегка улыбнулась, наслаждаясь запрокинутой головой Малфоя. Возбуждённый член задвигался под мягкими движениями горячих пальцев. Она возвращала ему ту самую сладкую пытку, под которой стонала несколько минут назад. Становилась единственным смыслом всего, что у него было. Медлить не оставалось никаких сил.
Раздвинув коленом ноги волшебницы, Малфой вошел, наслаждаясь каждой секундой, каждым миллиметром тела Грейнджер, каждым аккуратным движением. Ему хотелось, чтобы она ощутила, что он готов перевернуть весь чёртов мир ради неё. Сдержать любую бурю и превзойти самого себя. Отдать ей, не моргнув глазом, остатки собственной души.
Драко увеличил темп, двигаясь внутри Гермионы сильнее и жестче. Толчки становились всё более рваными. Он входил до упора, заполняя её полностью. Ведьма стонала от каждого скользящего рывка. Малфой сжал тонкую талию, впиваясь пальцами в нежную кожу.
– Боже мой, не останавливайся, – выдохнула волшебница, вцепившись в его плечи.
Мужчина даже и не думал. Он вбивался резкими движениями, входил глубоко, не оставляя ни миллиметра между ними. Драко чувствовал, как её мышцы сжимаются. Грейнджер сейчас всецело принадлежала ему, и он брал все, что она ему предлагала. Малфой не мог оторваться от неё и завладел сладким ртом ведьмы, заглушая громкие стоны. Да, милая. Покажи мне, что ты чувствуешь.
Гермиона двигалась вместе с ним в яростном ритме, обвивая ногами рельефный торс Малфоя ещё сильнее. Это был дьявольский омут страсти, в котором они оба тонули, забыв обо всем на свете. Никогда ранее она ничего подобного не чувствовала. Это был не просто секс. В её тело буквально впивались острые зубы его внутренних демонов, разрывая нежную плоть на части.
Она хотела отдать ему всю себя, растворяясь в неземных ощущениях. Грейнджер схватилась за ускользающее проклятие и начала вытягивать ядовитый мрак, заставляя Драко застонать прямо в её рот. Соединялись не только их тела, но и сознания вперемешку с душой.
Девушка чувствовала, как приближается к пику. От глубокого интимного прикосновения к его сознанию она едва не кончила сразу, ощутив все грани Малфоя, вбивающегося в неё резкими толчками.
Он тоже был близко к оглушающему взрыву и дёрнул горячее тело на себя, опустив одну её ногу вниз, а другую прижав к себе. Мужчина привстал на колени, входя в неё под прямым углом ещё глубже. Гермиона начала жадно глотать воздух, пытаясь сдержать огромную волну удовольствия.
Он накрыл чувствительную точку пальцами, а зубами прикусил закинутую на плечо ногу. Так близко, что она вот вот разлетится на миллион осколков.
Драко был у самого края пропасти, ощущая как всё тело дрожит от накатывающего неземного наслаждения. Еще один резкий толчок, и одновременный оргазм заставил Гермиону издать протяжный стон, а Малфоя хриплый рык.
По их телам проходила судорожная волна удовольствия. Такого долгожданного. Такого нужного. Капли пота стекали по его острым скулам, а глаза были похожи на плавящуюся платину. Грейнджер чувствовала, как пульсирует его член в её сжимающихся мыщцах. Тепло растекалось в каждой клетке бурлящим потоком, а кожа… Чёрт возьми, она вся светилась фиолетовым светом.
Опасная магия, неконтролируемая и разрушающая, наполнила кости до треска. Драко втянул носом воздух, касаясь её дрожащей ноги.
– Ты видишь это?
– Не разговаривай, ты отвлекаешься, – Малфой повторил уже сказанную ранее фразу.
Он открыл глаза и заметил невероятное свечение. Во взгляде мелькнуло удивление, но мужчина не собирался снова вливаться в работу и исследования. Не сейчас. Он хотел насладиться моментом.
Драко вышел из разгоряченного тела Гермионы. Одним движением застегнул брюки, а после упал на свободный край кровати и притянул девушку к себе. Их связь требовала и кричала, что так правильно. Так можно продлить волшебное ощущение, что у него есть душа. Незапятнанная и целая.
– Акцио одеяло! – взмах палочки и ведьма оказалась закутанной в теплую ткань, оставаясь под ней соблазнительно голой.
– Малфой… – пробормотала Гермиона, прижимаясь к его груди, – Ты солгал…
– О чем ты, Грейнджер? – насторожился волшебник.
Она чувствовала его сознание. Была внутри его головы. Неужели колдунья увидела что-то, что не должна была?
– Ты обещал, что я буду умолять трижды. Я сделала это всего лишь дважды, – она улыбалась с закрытыми глазами.
– В следующий раз ты будешь делать это всю ночь.
Драко ощутил мерзкую горечь понимания, что как бы он не старался – не сможет защитить её. Не сможет отступиться от дурацкого плана. Не сможет выжить в битве с Димитровой.
– Блейз отправил патронуса. Они вернутся завтра утром, – магия их соединения разбилась о суровую реальность.
– У них получилось?
– Да… – неуверенно проговорил Малфой.
Сообщение, которое передал Забини, было слишком туманным, будто мулат был уверен, что за ними следят.
– Это хорошо. Потому что похоже, я знаю, что хочет создать Кирин. И что мне дала твоя мать.
========== Давай за завтраком читать самые длинные книги, где все герои жили долго и счастливо. ==========
Драко повернулся в сторону тяжело дышащей девушки. Она прижималась к нему всем телом, обнимая одной рукой. Растекающееся умиротворение саднило тяжелой горечью от осознания, что ему пришлось и придётся впредь обманывать её.
Ложь сопровождала Малфоя всю его жизнь, но в отношении Грейнджер… Это было самая низкая мерзость, какую только он мог совершить. И сейчас мужчина нагло воровал хрупкую нежность и тепло, которые волшебница отдавала настолько искренне, что внутренности выворачивало от собственной подлости.
Тонкие пальцы мягко гладили шелковистую кожу, вычерчивая ледяные узоры на спине. Занудная и высокомерная зазнайка превратилась в желанную ведьму, вселяющую в него надежду. Хотелось продлить минуты, вбив их в каменную душу маленьким молоточком. Запомнить томные глаза, приоткрытый рот, выдыхающий его имя, искреннюю улыбку.
Грейнджер узнает. Сегодня, завтра или через неделю, но она обязательно узнает, что Малфой предал её доверие. Но сейчас остановить это всё и отодвинуться просто нет сил. Драко не только почувствовал свою душу, но и понял, что хочет видеть запутанные кудри на подушке каждое утро. До самого конца.
– Ты не слушаешь? – девушка слегка ущипнула его, привлекая внимание.
– Могу себе позволить несколько минут без планов, обсуждения грядущей войны и сумасшедшей болгарки?
– Когда… – она привстала и обернулась одеялом. – Когда мы вытащим Нарциссу и остановим Кирин, будем валяться хоть весь день.
Драко горько усмехнулся. Намёк Грейнджер на их возможное совместное будущее разлился невероятным теплом, но тут же разбился о стену правды. Он совершил ошибку, подпустив её слишком близко. Никто не должен об этом узнать. Нельзя подвергать колдунью ещё большей опасности.
– Ты говорила, что поняла, что тебе дала моя мать. Расскажи мне.
– Я лучше покажу, – девушка встала с постели и оглядела комнату в поисках одежды. – В библиотеке, прежде чем ты… Прежде чем ты аппарировал, я нашла книгу, которая многое объясняет.
Волшебник прикрыл глаза, понимая, что тягучая тишина и умиротворение испарились. Сколько ему осталось? Не больше месяца. Даже чертова магия Грейнджер не спасёт его от проклятия, которое вновь вцепилось острыми как бритва зубами. С того самого дня, когда он наблюдал в переулке, как ведьма спешит на собрание в Грот, Драко продумывал собственный план. И даже вспыхнувшие чувства не должны помешать этому. Ему суждено сгореть в удушающем пламени мерзкой отравы, и Димитрову он утащит за собой. Любой ценой.
Малфой поднялся вслед за Гермионой и остановился напротив открытого шкафа. Застегнув брюки и ремень, мужчина вытянул аккуратно сложенную белую футболку и поймал немигающий взгляд. Она разглядывала его обнаженный торс, широко открыв свои карие глаза.
– На что уставилась, Грейнджер? – он привычно ухмыльнулся. Её щеки мгновенно вспыхнули.
В ту же секунду девушка подскочила к нему и встала слишком близко, позволяя его лёгким уловить пьянящий сладкий аромат кудрявых волос.
– На твои шрамы, Малфой, – гордо поднятая голова и ровный голос.
– Я думал, ты теперь будешь называть меня по имени, – он продолжил говорить в привычно язвительной манере. – Обычно женщины, с которыми я сплю, так делают.
– Что ж, я не «обычная женщина, с которыми ты спишь», – ядовито протянула ведьма, знавшая слизеринца уже достаточно хорошо, чтобы поддаться провокациям. Не так быстро.
– Это правда. Ты необыкновенная, Гермиона – Драко заправил кудрявую прядь за ухо и почувствовал, как его сознание коснулось её.
Смена тона и настроения заставило Грейнджер задержать дыхание. Их связь стала только сильнее. Между ними не дружба, не привязанность. Что-то совсем иное. Смешанная палитра чувств, где она боялась его потерять, хотела близости горячего тела и чтобы… Чтобы он заботился о ней. И на краю этой самой палитры жгло дикое желание спасти Драко от отравляющего проклятия.
– Ты хотела что-то показать. В библиотеке, – он закрылся и прекратил поток.
Будто не хотел больше делиться тем, что у него было внутри. Гермиона развернулась и быстро надела светлое платье. Шёлк был таким помятым, что даже самый усердный и кропотливый эльф вряд ли бы смог вернуть ему первозданный вид.
Малфой прошёлся по её фигуре задумчивым взглядом и коснулся светлого пояса.
– Какие цвета тебе нравятся?
– Что? – опешила Грейнджер.
– Ну оттенок, окраска… – проговорил Драко с сарказмом.
– Обычно такие вопросы задают на первом свидании. К чему это? – казалось, что даже её лицо заострилось, так умело она копировала его саркастическую манеру общаться.
– Пытаюсь сделать вид, что интересуюсь твоим мнением насчёт гардероба, который ты возьмёшь с собой в Италию, раз я так беспардонно испортил твоё платье.
– Драко, мы всего лишь один раз переспали. Ты же не думаешь…
– Переспим и во второй, но не воображай себе лишнего, – холодно проговорил мужчина. – Не хочу, чтобы дело прогорело на том, что ты придёшь на биржу в неподобающем виде.
– На биржу?
– Я придумал более детальный план, как украсть у Гальдини то, что необходимо. На семейном ужине, которого так не хватает Поттеру, узнаешь подробности, – с этими словами волшебник направился к двери. – Теперь библиотека.
Его лёд дробил кости. Гермиона кивнула и последовала за ним. Она уже была в полной власти мужчины и не могла себе позволить прыгнуть в омут с головой снова. Нужно больше времени.
И не стоило забывать о большой вероятности, что это лишь фальшь магии хаоса. Между ними столько различий и противоречий… Страх сковывал. Если она опять попадет под чье-то влияние и власть, то больше не сможет вырваться. Никогда. Из-за жуткого прошлого ведьма была готова резко отодвинуть в сторону Драко, который уже перешёл черту и вонзился своими серыми глазами в её сердце, медленно забирая его себе.
Они бы могли аппарировать, но слизеринец шёл по бесконечным коридорам поместья, не произнося ни звука.
– Чего ты боишься?
Чёртова связь. Он почувствовал, что Гермиона утопает в собственном страхе и сомнениях и, не церемонясь, задал прямой вопрос.
– Подпускать тебя слишком близко, – прошептала девушка.
Малфою не нужно было объяснять подробности, волшебник и так всё понял.
– Никто не причинит тебе вреда. Я обещаю, – он сжал её ладонь.
– И ты тоже?
Вопрос на поражение. Он уже это сделал и не один раз. Носил Димитровой кровь Гермионы по требованию. Из этого требования заносчивая ведьма превратилась в обязательное условие. Главный ингредиент. Философский камень, который создает эликсир вечной жизни. Его жизни.
Пожертвовать собой ради спасения Нарциссы и спасти остальных, включая Грейнджер. План оставался всё тем же. Столько лжи, столько грязи…
– Я не Уизли. Твой бывший муж поплатится головой за то, что сделал.
– Нет, – жестко ответила девушка.
Драко коснулся ручки двери библиотеки и выгнул бровь.
– Прежде чем мы войдём и займёмся работой, пообещай мне, что не станешь убивать Рона, посылать наёмников или что-то подобное.
– Как благородно.
– Я хочу начать жить без прошлого, которое мучает меня до сих пор. Но смерть Рональда не решит эту проблему, а только усугубит. Пообещай мне, Драко. Пожалуйста.
– Он избивал тебя годами. Не смей просить меня…
– Он был когда-то моим другом и пережил со мной войну. Что-то сломало его, что-то заставило его ступить на тот путь, который мы прошли под одной крышей. Но я не хочу, чтобы кровь Рональда гнила на твоих руках.
Она коснулась большим пальцем острых скул Малфоя, открывая своё сердце, чтобы он почувствовал, чтобы он понял. Никаких оправданий для Уизли не существовало. Только желание отпустить и двигаться дальше.
Грейнджер показывала всем существом, что перестала делить мир на чёрный и белый, принимая серую реальность Драко. Гермиона просила не трогать Уизли, чтобы идти дальше. И чтобы…
– Тени моего прошлого не должны отравлять будущее.
Мужчина тяжело выдохнул. Она хотела слишком многого, но стоила всего. Даже таких невыполнимых вещей
– Я обещаю.
На её лице появилась лёгкая улыбка с оттенком печали и чего-то ещё, что он не смог разгадать. Пока что не смог. В одном Грейнджер точно права: им нельзя сближаться. Нельзя допустить, чтобы ведьма влюбилась. Потому что Малфой должен умереть, а она должна жить.
– Спасибо, – девушка убрала ладонь, прервав контакт, и посмотрела на запертую дверь. – Может всё-таки откроешь? Или ты греешь ручку?
– Дамы вперёд, – ухмыльнулся слизеринец.
Книги валялись на полу, а пергаменты разлетелись по всей комнате. Чернильница оказалась перевернутой, залив половину стола. В библиотеке царил жуткий беспорядок, словно здесь устроили дуэльный клуб. Гермиона вытащила палочку и с лёгким смущением принялась наводить чистоту.
– Ты можешь приказывать домовикам… – начал было Драко, но осекся, увидев осуждающий взгляд.
– Я справлюсь, не нужно утруждать эльфов. Тем более, я почти закончила, – отрывисто проговорила ведьма.
– Салазар, только плаката в их защиту не хватает. Некоторые вещи неизменны.
Грейнджер пропустила язвительную шпильку мимо ушей и левитировала книгу на нужной странице прямо перед Малфоем. Тот быстро прошелся глазами по тексту, и ни один мускул на его лице не дрогнул. Будто информация не вызывала никаких эмоций.
– Что ты думаешь по этому поводу?
– Прорицательница, спасшая мир? Ты веришь, что написанное здесь – правда?
– Уверена, – она скрестила руки. – Я изучала камень, что дала Нарцисса, и исследования показали: энергия внутри нестабильна и хаотична. Слишком много соответствий, чтобы быть простой случайностью.
– Думаешь, Малфои удостоились такой чести, чтобы оберегать проводник хаоса? – скептически проговорил мужчина. – Мы – не единственная древняя чистокровная семья, поэтому…
– Речь не о тебе, а о Нарциссе. Она ведь в первую очередь Блэк. Что если Мелания Нуар отдала артефакт именно кому-то из предков Сигнуса? Неудивительно, ведь фамилии…
– Одинаковые. По-французски Блэк – это Нуар, – продолжил её мысль Драко. – Если она вообще когда-то существовала. Вполне может быть, что Мелания взяла фальшивое имя, чтобы спрятаться или сбежать.
– Если александрит заколдован на родовой крови, то понятно, почему он оказался в руках Нарциссы. И понятно, почему Кирин хочет завладеть им: лучшего проводника для управления дементорами и не придумаешь.
– Она держит маму в плену, потому что ждет, что та ей отдаст артефакт, – серые глаза скользили по странице. – Хранитель должен передать камень добровольно, иначе магия попросту не будет подчиняться новому хозяину.
– Если мы обменяем латунь на Нарциссу, то Димитрова никогда не сможет осуществить план. Последний ингредиент лежит в одном из моих тайников в Италии, и чтобы открыть его, понадобится сложное зелье и моя кровь. А если попытается отобрать её силой, то я могу активировать защитные заклинания, и рунный круг замкнётся.
Малфой оторвался от книги и задержал тяжелый взгляд на розовых щеках Гермионы. Он должен сказать ей, просто обязан. Кирин поэтому посылала Драко за кровью и приказывала быть рядом и контролировать каждый шаг ведьмы. Чтобы тот поставлял важную составляющую. И именно поэтому сохраняла Грейнджер жизнь, не нападая в открытую.
– Она манипулирует не тобой, а Нарциссой, думая, что камень у неё. Возможно, пугает твоей смертью или что-то подобное. Отдадим ей латунный каст, пусть решит, что победила, а когда миссис Малфой будет в безопасности, сможем запереть Димитрову в Азкабане.
– Гермиона, я должен тебе сказать… – чёрт возьми, обязан просто. Всё слишком далеко зашло.
– Нет, Драко, не надо, – девушка коснулась рукой его напряжённого плеча. – Если бы там была моя мать – я бы сделала что угодно, чтобы спасти её. И я понимаю, что сейчас ты рвешься найти Кирин и оторвать ей голову, но нужно действовать согласно плану. Рискованно импровизировать, может погибнуть много людей. Клянусь, мы вернём твою маму домой, и всё будет хорошо. Я верю тебе и верю в тебя всем своим сердцем. Не делай глупостей, не привлекай внимания, не отступайся. Мы справимся. Вместе.
Малфой похолодел. Грейнджер была права во многом, но не во всём. Нельзя подвергать её опасности, рассказывая правду. Если она узнает, что Димитрова уже владеет нужной кровью, то полетит быстрее молнии к своему тайнику. Там могут быть расставлены ловушки или может поджидать Оуэн. Слишком рискованно. Переиграть болгарскую ведьму он должен сам. И пусть после всего Гермиона вознаневидит его, но, по крайней мере, останется жива. Как и Нарцисса.
Нельзя импровизировать, всё верно, но в одном ты не права: в этой битве мы не вместе. Здесь я один.
– Обязательно, – выдавил из себя Драко.
– Ты что-то хотел сказать? Прости, я перебила: не хочу, чтобы ты жертвовал собой, поэтому не удержалась, – девушка виновато улыбнулась.
Я уже пожертвовал. Всем, что у меня было и что могло бы быть.
– Ничего. Это не важно, – очередная ложь.
Я рядом с тобой до конца, Гермиона. И если будет нужно прикрыть твоё тело от сотни тысяч авад, я сделаю это, не раздумывая.
– Спасибо, – её взгляд потеплел. – Нужно просмотреть оставшиеся книги и пергаменты, прежде чем придут Астория и Гарри.
– Я разрешу аппарацию на вечер и открою каминную сеть. Думаю, нам всем пойдет на пользу немного отдохнуть, – проговорил Малфой и взял первый попавшийся свиток.
Несколько часов они почти не разговаривали, кропотливо выискивая необходимую информацию. Кромта принесла обед прямо в библиотеку, заботясь о хозяине и его гостье.
Гермиона допивала теплый чай и чувствовала, как глаза режет усталость. На сегодня достаточно. Подняв низко опущенную голову, она заметила, что Малфоя нет в комнате. Как странно. Когда он успел исчезнуть? И почему ничего не сказал?
Девушка попыталась уловить их связь, но ничего не получалось. Внутри было пусто. Без него всё вокруг становилось мрачным, и стены словно давили на неё, обжигая своим холодом. Она отложила пергамент в сторону. Нужно найти Драко и коснуться его мраморной кожи.
Глаза остановились на часах. Уже было поздно, и Гарри мог появиться в любую минуту. Да, они не договаривались о времени, но расписание маленького ребёнка вряд ли включает ночные посиделки. Грейнджер переместилась в свою комнату, чтобы переодеться и привести себя в порядок.
На постели лежало красивое платье тёмно-вишневого цвета и большая коробка с надписью «Ла Перла». Под аккуратным бантом скрывалась карточка, где чётким и ровным подчерком была выведена лишь одна строчка.
Надень. Я позже сниму.
Провокация, которая вызвала у Гермионы дрожь по всему телу. Мысль о близости с ним разгоняли кровь с бешенной скоростью. Ткань оказалась невероятно мягкой и приятной на ощупь. Простой, но элегантный покрой, идеально подчеркнул точёную фигуру.
Посмотрев на себя в зеркало, ведьма улыбнулась отражению. Потрясающее платье скрывало кружевное дорогое белье. И она сгорала от нетерпения в ожидании момента, когда Малфой его снимет.
В комнате появилась эльфийка и почтенно поклонилась.
