Текст книги "2ee12c20a0804e1f3049418a1a08479d"
Автор книги: Vastise
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 47 страниц)
– Как только я сниму нить и зафиксирую печать, начнется твоё преображение, Герм, – Блэкли коснулась кончика волоса. – Готова?
Дурацкое желание сохранить вкус зелья не давало девушке раскрыть рта. Она лишь кивнула.
Как только Джейн закончила ритуал и натянула нить, сразу началось что-то невероятное.
В дымчатом тумане все вокруг закружилось и поплыло. Грейнджер видела саму себя в кровати. Какую-то проволоку на собственной шее. Это не иллюзия. Это его воспоминание. Прикосновения. Он снимает заклятие. Освобождает от душащих шипов. Голос Малфоя вырвал её из потока.
– Я что-то должен чувствовать?
– Не ты. Она.
И Гермиона чувствовала. Пустота, мрак, забвение. Его холод был вовсе не показной, он был что ни на есть настоящий.
Кожа посветлела на несколько тонов, волосы вытянулись и побелели. Коньячные оттенки её глаз уступили ледяной платине. Черты лица стали настолько острыми, что даже взглянув на них, можно было порезаться.
Ведьма смотрела на Малфоя. В её тело вливалась какая-то неведомая энергия, жаждущая быть рядом с ним. Говорить с ним. Дышать одним воздухом.
Печать блеснула фиолетовым цветом.
– Что это? – спросил Блейз, завороженный игрой оттенка.
– Никогда не видела ничего подобного, – удивленно проговорила Блэкли. – Не могу сказать…
– Что-то не так? – голос Гермионы стал немного выше и чем-то напоминал Гринграсс.
– Всё в порядке. Просто странности, – фиолетового свечения уже не было. Джейн лишь пожала плечами.
– Что с твоим платьем, Салазар тебя раздери? – Малфой выгнул бровь, наблюдая, как ярко-красный цвет вытесняет зелёный тон. Его глаза убивали. Прямым выстрелом. Очередью из непростительных.
– Не нравится? – невинно спросила гриффиндорка. – Как по мне, просто безупречно.
– Ты… – мужчина подошел очень близко и схватил её за плечи. Опасно. – Абсолютно невыносимая стерва, Грейнджер. Мерзкий характер и отвратительное поведение.
– Кого мне это напоминает, – Забини настолько забавляла ситуация, что он не смог удержаться. – Молодец, всезнайка. Выглядишь просто великолепно.
Она не слушала, находясь полностью во мраке серых глаз. Не оторваться. Не сбежать. Ей хотелось, чтобы он не отпускал рук. Чтобы он сжимал её плечи в пылающей ярости. «Черт, что это такое?» Моргана сохрани.
Гермиона молчала. Не могла выдавить из себя ни звука. Только едва слышные выдохи вырывались из её горла.
– Держись рядом со мной. Никуда не отходи. Будешь говорить только, если я кивну, – Драко командовал. Говорил, что делать. Нет сил сопротивляться. – Твоё имя – Элоди Рейн Малфой. Не забывай план. Без фокусов, Грейнджер.
– Драко, тебе нужно поддерживать с ней физический контакт. Так легче держать связь, – Джейн крутила печать в руках, стараясь не упустить нить.
Малфой схватил девушку за локоть и обжег её нежную кожу горячим дыханием. Как же опасно близко.
– Пора, – еле слышно прошептала Гермиона, аккуратно прикоснувшись тонкими пальцами к его ладони.
Четвёрка аппарировала прямо перед входом в дом Картера. Игра началась.
========== Бог прощает миру грехи лишь за твои волосы ==========
На улице не было абсолютно никого. Яркая вывеска Картер-хаус играла красками, освещая пустоту ночного холодного Лондона. Игорный дом завлекал чародеев, словно свет фонаря мотыльков. Буйные взрывы лучей прожекторов и громкая музыка манили, заставляя почувствовать вкус праздной жизни, где нет места печали и грусти. Только веселье и азарт. В окнах поместья танцевали красивые девушки в откровенных нарядах, двигаясь так соблазнительно, что оторвать от них взгляд было невыносимо сложно. Волшебники переместились во внутренний двор дома, который давным давно превратился в обитель куража, где люди могли получить целое состояние или проиграть все до последнего сикля.
Первое, что заметила Грейнджер, была огромная кованая дверь с вырезанными на ней цветами и необычными кельтскими знаками. Только потом, оглядевшись, колдунья увидела павлинов, по-королевски ходящих вокруг каменного фонтана, внутри которого располагалась статуя Фортуны, богини удачи. Она варила зелье, помешивала его, а на котле зиждилась надпись «Феликс Фелицис». Ирония экстра класса. Девушка перевела взгляд на врата. Сквозь эту магию нужно было пройти. Задача далеко не из простых, даже для Джейн.
Девушка прижималась к Забини и прятала руку в кармане его пиджака, удерживая колдовскую печать. Невероятно сложное задание, с которым ей нужно справиться во что бы то ни стало. Драко любезно предложил локоть и мгновенно изменил выражение своего лица, словно все было просто великолепно, и он в изумительном настроении. Гермиона с очаровательной улыбкой ухватилась за мужчину и проверила палочку в карманах платья. Ее грудь быстро вздымалась, будто волшебница не могла справиться с волнением. Проклятый бергамот разъедал легкие, вырывая с корнем все внутри.
– Не дай им сожрать тебя с потрохами, Грейнджер, – еле слышно, прямо в ухо прошептал Малфой.
Он как будто специально лишь усугублял и без того плачевное положение. Чем ближе слизеринец находился к Гермионе, тем сложнее было удержаться от мыслей о его волосах. Если они такие же мягкие на ощупь, как на вид. «Твою мать, держи себя в руках. Это побочные эффекты».
Волшебники подошли почти вплотную к магической двери, и прямо перед ними возник молодой человек с огромным пергаментом.
– Приветствую вас в игорном доме сэра Картера. Мистер Забини и Мисс Блэкли, – он прошёлся глазами по списку. – Лорд Малфой и… Мисс Малфой?
Мужчина скептически посмотрел на Гермиону, явно сомневаясь в том, что именно она и есть загадочная сестра, о которой говорили все светские дамы и абсолютно весь персонал. Нонсенс. Люциус Малфой имеет дочь вне брака. На первый взгляд, в каждой клетке, в каждом волоске выглядывало очевидное родство. Но что-то было не так. Девушка стояла в диком напряжении, которое чувствовал даже привратник. Возможно, от своего первого выхода в свет, или же… она не та, за кого себя выдавала.
– Прошу прощения, но мне необходимо вызвать наместника, – маг мог все испортить своей возней и подозрениями.
Необходимо было что-то предпринять. Прямо сейчас. Иначе наместник может начать бесконечные проверки, которые были очень некстати. Джейн держала улыбку, стараясь не выпускать печать, а Блейз поддерживал ее как мог. Драко напрягся, и девушка почувствовала, как его мышцы натягивают тонкую ткань костюма. Мужчина собирался что-то сказать, но недовольный голос Гермионы раздался раньше.
– Как смеет этот отвратительный рот произносить такое в твоём присутствии? – Гермиона крепче сжала локоть колдуна и повернула голову, показывая всем видом, насколько ей мерзко находиться в метре от привратника. – Вы – паразитирующие черви на магическом сообществе, сошедшие с ума от зависти к настоящим чистокровным семьям. Гореть вам всем в адском пламени только за косой взгляд на моего брата.
Каждое слово источало яд, а лицо было непроницаемым и надменным. Такими она представляла себе Малфоев. Привратник замедлился и покраснел. Только сейчас он понял, какие последствия его могут ждать за такую оплошность и лишнюю подозрительность. Блондинка была до дрожи пренебрежительной и острой на язык. Ее манера держаться и внешность не оставляла никаких сомнений, чья она дочь.
– Приношу свои извинения. Прошу, пройти через ворота.
«Гермиона-пленных-не-берём-Грейнджер, черт подери». Драко бросил быстрый взгляд на гриффиндорку, которая его мягко сказать удивила. Желчь в ее словах травила не хуже горючих токсинов, выжирая все живое, будто мерзкая тля в саду. Невыносимо самовлюбленная до кончиков ногтей. Подчёркивающая своё превосходство одним взглядом. «Черт, Блейз прав. Я тщеславный нарцисс с непомерным самомнением, раз мне нравится новоиспеченная сестра».
– Пожалуйста, мисс Малфой, не могли бы вы пройти первой? Ещё раз приношу свои глубочайшие извинения, – привратник опустил глаза, пытаясь исправить неловкую ситуацию.
Чародейка отпустила руку своего спутника. Даже стук её каблуков был напыщенно презрительным. Слегка тряхнув волосами, она вошла в проем и на секунду остановилась. Прямо на металлических решётках высветилось желанное «Малфой». Кровь не обманешь. И в ней сейчас текла именно такая. Малфоевская. С примесью змеиных достоинств и холодного металла. Как только Драко приблизился к своей сестре, двери будто сошли с ума, переливаясь зелёными и фиолетовыми красками. Их одна на двоих фамилия горела искрящимся пламенем, языки которого обволокли кованую решетку волшебных врат.
– Прошу вас, проходите. Желаю вам приятного вечера, лорд Малфой, – привратник перевёл взгляд на блондинку. – Леди Малфой.
Внутренняя огромная зала поражала своим убранством. Заколдованные голубые бабочки разносили огоньки света, а потолок был усеян звёздами, словно настоящее ночное небо. Над столами, где волшебники играли в карты, висели в воздухе красные свечи, освещая напряжённые и азартные лица. Винтажная музыка подчеркивала праздность вечера, разливаясь медленнее любого вина. Пирамиды из шампанского были настолько высокими, что дотянуться до верхнего бокала было просто невозможно. Вейла подула на фужеры, и они вмиг окрасились в красный. Напитки разлетелись по столам, заменяя пустое стекло.
Красивый брюнет улыбнулся Грейнджер и предложил ей шампанского. Девушка улыбнулась в ответ и протянула ладонь за напитком. Резкий вброс. Молниеносным движением Драко остановил ведьму.
– Ты не принимаешь выпивку из рук обслуги. Только магия, – Малфой прикоснулся губами к ее руке, создавая впечатление, будто он лишь хотел сделать маленький приятный жест.
– Простите, милорд. Моя неосторожность, – проговорила Гермиона, задерживая дыхание от зноя лёгкого поцелуя.
Мужчина щелкнул пальцами, и к Грейнджер подлетел фужер с игристым вином.
– Это вдова Клико, тысяча девятьсот девяносто четвёртого. Если предпочитаешь Пино Нуар или Пино Менье, то…
– Я не разбираюсь в вине. И в шампанском. Предпочитаю джин со льдом, – усмехнулась девушка. – Или неприлично дорогой виски.
– Оу, коллекция Люциуса может быть уничтожена собственной дочерью. Мне почти жаль, – улыбнулся Драко.
– Это лишь малая компенсация за детство без любимого папочки.
– В его случае тебе считай повезло расти без отца, – усмешка сползла с губ.
– Эй, красотка, не налегай на спиртное. Ты себе представить не можешь, как трудно держать эту печать, – шикнула на ведьму подошедшая Джейн. – Если ты будешь в отключке, то я вряд ли смогу помочь.
Она схватилась за Блейза, словно за спасательный круг, и старалась улыбаться, чтобы не выдать своего напряжения. Мужчина гладил ее по спине, успокаивая и поддерживая. В левой руке у Блэкли был клатч, которым она умело скрывала печать вместе с нитью.
– Забини, который по счету виски ты уже пьёшь? – вскинул бровь Малфой.
– Я создаю ауру и образ пьяного гостя. Не мешай.
– И чем тебе это поможет? Выбить скидку у бармена?
– Ты делаешь свою работу, а я свою, – Блейз улыбался, видя как друг не понимает, что именно это значит.
– Нужно найти Картера. Времени не так уж и много, – Гермиона всматривалась в толпу гостей.
– Он должен быть в своей ложе. Авраам обычно играет пару партий с гостями. Может, повезёт и сможем составить ему компанию, а заодно и поговорить, – со знанием дела сказал Драко. – Ты его точно заинтересуешь.
Его взгляд блуждал по светлому лицу Гермионы, будто он пытался найти что-то в её эмоциях. Не отрешенный. Не беспристрастный. Тёплый, с искоркой. Ей показалось, точно показалось. Малфой не может так смотреть.
– Какое преступление, что нам ещё не представили такую прекрасную даму! – елейный голос высокой брюнетки заставил всех обернуться. – Милая, мы так вас ждали!
Драко инстинктивно заслонил собой Грейнджер, словно пытался защитить от цепких рук светской львицы.
– Мисс Белинда Кроули, какая честь, – легкая неискренняя улыбка. – Прелестна как всегда.
– Лорд Малфой… Благодарю, что вы почтили своим присутствием наш скромный вечер. Признаться, мой будущий супруг был удивлён, получив от вас положительный ответ на приглашение. Вы так долго нас не посещали…
– Сегодня особенный вечер. Я хотел представить вам мою дражайшую сестру, леди Малфой, – он аккуратно подтолкнул ведьму, которая старалась удерживать заинтересованное выражение лица.
– Мерлин, вы так похожи на Люциуса! Не нужно никаких зелий, чтобы понять, кто ваш отец.
– Мисс Кроули…
– Ну что вы, зовите меня просто Белинда. Я уверена, что мы сможем стать хорошими подругами. Чистокровные должны держаться вместе в такое непростое время, – ее жеманные манеры вызывали только отторжение.
– Я – Элоди. Как прекрасно, что брат привёл меня в такое чудесное место, где столько достойных волшебников. И какой декор! Белинда, скажите, где вы приобрели эти канделябры? Просто восторг, – защебетала Гермиона, оглядев весь зал в поисках предмета для похвалы, словно варилась в этой фальшивой каше всю свою жизнь.
– О, я думаю, ваш друг расскажет об этом больше, – ведьма бросила взгляд на Блейза. – Мистер Забини, передайте вашей матери мою благодарность за некоторые элементы декора. Было очень великодушно с ее стороны согласиться продать такие бесценные предметы искусства. О, вы сегодня с мисс Блэкли. Добро пожаловать. Ваш отец был у нас на прошлой неделе, как жаль, что вы разминулись.
Белинда смаковала каждое слово, глядя на Джейн. Вражда между ними была слишком очевидна, даже наигранность светской беседы не могла это скрыть. Блейз почувствовал, как у волшебницы закипает кровь.
– Я обязательно передам ваши благодарности маме. Правда, она сейчас занята, просто невероятно занята. Подготовка к свадьбе единственного сына, знаете ли… Но прошу вас, Белинда, сохраните эту тайну до следующего сезона, – Забини допил остатки виски.
Лицо брюнетки на секунду исказилось. Блейз был отличной партией, которую она хотела устроить своей младшей сестре. Малышка Джейни их опередила. Что ж, главный приз все ещё был свободным. Кроули перевела взгляд на Драко.
– Авраам и я, разумеется, ждём вас в ложе. Через полтора часа будем играть в кворк. Вы приглашены, и отказа я не приму! Хорошего вечера!
– Благодарю, – сухо ответил Малфой, недовольный выбором игры.
Как только Кроули скрылась в толпе, Джейн обратилась к Блейзу:
– Она растрепает то, что ты сказал за пять минут на весь Лондон!
– Ошибаешься. Ей достаточно трёх, но ты видела её лицо? Это стоило того. Никто не будет поддевать твою гордость, фея. Тем более какая-то там Белинда, – широко улыбался мулат.
– Блейз, это уже не шутки. Ты сейчас практически сказал на общественном мероприятии сплетнице Кроули, что женишься. На мне… Могут быть последствия, – серьезно сказала ведьма. – Я не хочу подвергнуться осуждению за твоё разбитое сердце.
– Может, это я разобью твоё? – продолжал улыбаться мужчина. Он понимал, о чем говорит Джейн. Слишком острые клыки у чистокровных клуш, стремящихся усесться в кресло подороже. Это может привести к скандалу, который отразится на репутации. Мужчина плевал на свою, но Джейн… совсем другое дело. – Это было опрометчиво. Я исправлю ситуацию.
Блейз увёл колдунью вглубь зала, чтобы та могла хоть немного отдохнуть. И поесть. Ей нужны силы. Гермиона смотрела вслед уходящей паре, которая была уже не так беззаботна, как раньше. Она знала, что руны слабли с каждым днём.
– Малфой, это ты? Черт, вымахал как великан! – темноволосый мужчина протянул ладонь для рукопожатия. Драко смотрел на него изучающим взглядом, но через секунду его глаза потеплели.
– Паркинсон? Твою мать, я думал, ты сдох давно, – слизеринец крепко схватил руку брюнета. – Как поживается принцу в изгнании?
– Замечательно. Уже три года, как не видел дражайшего папеньку. И нескончаемое количество лет жду, когда Пэнс напишет письмо, что маменька отравилась гербицидами для семейного сада, – волшебник явно не жаловал свою семью. – Кстати, заноза вроде как замуж за Нотта собралась. Я думаю, у него стокгольмский синдром.
– Что, прости?
– Психическое заболевание, когда жертва влюбляется в своего мучителя, – прошептала Гермиона в ухо наклонившегося Драко.
– Это твоя подружка? Выглядит очень… ммм… по-малфоевски.
– Я его…
– Даже не думай, Поллард. Она со мной, поэтому свои лапы держи при себе, – мужчина ткнул указательным пальцем в грудь Паркинсона.
– Эй, все давно в прошлом. Сейчас поймёшь, почему… – колдун обернулся. – Эйслин, милая…
Среди толпы показалась каштановая голова, которая направилась в сторону волшебников.
– Драко, позволь тебе представить миссис Паркинсон. Единственная женщина, которая имеет надо мной безграничную власть.
– А ты умело варишь амортенцию, иначе я бы ни за что не согласилась на этот брак.
Гермиона едва сдержалась, чтобы не охнуть от удивления. Перед ней стояла бывшая коллега из отдела по правопорядку. Эйслин Хоупвен. Магглорожденная ведьма. Здесь. Замужем за Поллардом Паркинсоном. Похоже, что в шампанском были какие-то иллюзорные зелья.
– Теперь я понимаю, почему ты ушёл из семьи… Ради такой девушки, – Малфой искренне улыбался. Впервые за весь вечер. – И как нормальным волшебницам отдыхается среди всего этого чистокровного цинизма?
– Ничего нового. Почти как встретиться с родственниками моего мужа. Правда тех я бы лучше держала на поводке. Так безопаснее. А ещё лучше перед этим привиться от бешенства…
Грейнджер единственная засмеялась маггловской шутке. И поймала удивленный взгляд Эйслин.
– Вы поняли мой юмор. Близко общаетесь в неволшебной среде?
Ведьма взглянула на Малфоя. Сейчас она не знала, что сказать, немного смущенная своим несдержанным смехом.
– У вас общего больше, чем вы себе можете представить, – уклончиво ответил Драко.
– О, мы никому не скажем о твоих грязных фантазиях, – миссис Паркинсон сделала значительный нажим на слово «грязные», явно намекая на своё происхождение. – Я вас не видела у чёрного входа. Как вы прошли через врата?
– Чёрного входа? – переспросила Гермиона.
– Для эльфов. Там достаточно трудно пролезть, но если постараться…– просто ответила девушка.
– Это отвратительно, что тебе пришлось воспользоваться этим путём, чтобы попасть сюда… – начал свою тираду Поллард.
– Но зачем? Здесь нет ничего, кроме лицемерия и лжи. Зачем находиться среди людей, которые готовы лизать зад всем, кто записан в список двадцати восьми? – удивился Малфой.
– Я всегда следую за своим мужем. Куда бы он не пошёл. Это причина номер один. Причина номер два – обожаю доставлять неудобства светским стервам своим присутствием. Они не могут выгнать меня, потому что Картер должен моему мужу баснословные деньги, – засмеялась Эйслин. – Получается, что вы прошли через врата?
– Не думаешь ли ты, моя милая, что у Драко бы завелась маглорожденная подружка?
– Вряд ли лорд Малфой сможет позволить себе такую экзотику, – неожиданно вставила Гермиона.
– Думаю, что знаю одну такую ведьму, которую я бы потянул и морально, и материально, – усмехнулся мужчина, рассматривая лицо гриффиндорки, которое приобрело удивлённый вид.
– Драко, Драко… Я знаю тебя с самого детства. Ты всегда хотел все самое лучшее. И если уж в твоей постели окажется маглорожденная, то это будет как минимум будущий Министр магии, – Поллард выразительно посмотрел на свою жену.
– О, лорд Малфой, мой муж прав, не продешевите с выбором. Берите Грейнджер, не пожалеете, – Эйслин ответила супругу влюблённым взглядом.
– С удовольствием воспользуюсь вашим советом, как только подвернётся такая возможность, – еле сдерживал смех слизеринец.
Гермиона покраснела настолько сильно, что бледность кожи сошла на нет. Щёки горели, она шумно выдохнула. Драко щелкнул пальцами, и стакан с водой оказался прямо в руках девушки. «Как он понял, что у меня в горле пересохло?»Залпом выпив прохладный напиток, она облизнула губы. Глаза Малфоя заскользили по её лицу.
– Только ты опоздал, мой друг. Она уже выбрала чистокровного, и это далеко не семейство Малфоев, – Поллард сделал глоток вина.
– Я в курсе, – сухо проговорил блондин. – Слышал, у Патрика началась стихийная магия. Поздравляю!
– Да, очень смышлёный ребёнок. Не в мать, – улыбка сползла с лица Паркинсона. – Рад был видеть тебя. Возможно, уже не увидимся. Через три недели мне тридцать.
Шатенка сжала его локоть. Грейнджер этого не заметила. Она не слушала. Она была слишком далеко и глубоко в своих воспоминаниях. Гермиона почувствовала, как горечь и боль накатывают, сжимая горло. Рональд Уизли преследовал её, и его тень своими цепкими пальцами высасывала из волшебницы всё живое. Жизненно необходимо убраться отсюда. Срочно на воздух.
– Прошу простить меня, мне нужно подышать, – ведьма отпустила руку слизеринца и направилась в сторону внутреннего двора игорного дома.
Драко что-то сказал ей в след. Не сейчас. Нужно дать холодному ветру заморозить каждую косточку внутри тела, чтобы эти дурацкие иглы исчезли. Чтобы не чувствовать этой поганой раздирающей боли. Она сдерживала свою истерику слишком долго.
Подавляла эмоции столько времени, что они пожирали её душу, вгрызаясь в каждый миллиметр гнилыми резцами. Выедали всё живое, высасывали кровь, словно огромные клещи. Вечерний Лондон ударил по розовым щекам и слегка охладил горячую кожу.
«Дыши. Глубже. Ты больше туда не вернёшься. После этого дела ты уедешь в Париж. Или Прагу. Все о тебе забудут, но ты будешь свободна». Во внутреннем дворе росли кусты барбариса, создавая небольшой лабиринт. Живая изгородь не увядала и не колыхалась от промозглого ветра. Изящная магия.
Девушка присела на скамейку возле зелёных листьев. Также она сидела в тот проклятый вечер, когда Рон в последний раз её ударил. Когда она решила от него уйти. Адвокат Забини уже подготовил все документы, оставалось подписать заявление. Гермиона представила, как взбесится Уизли, получив письмо из суда. И что будет потом. Лица близких людей, скривившиеся от разочарования и жалости, пролетали в сознании ведьмы, словно кадры из старого фильма. Она немного поежилась, ощутив силу холодной ноябрьской ночи. Нужно возвращаться. Её ждёт работа.
– Какая красивая птичка прилетела к нам в гости, – сальный голос раздался с правой стороны.
Это был Томас Кэрроу. Его последний брак закончился таким скандалом, что от него сплетницы до сих пор не отошли. Жена, которая была старше мужчины на двадцать пять лет, случайно погибла при загадочных обстоятельствах во время медового месяца, оставив волшебнику приличное наследство, которое он быстро пропил и прогулял. Разумеется, что новоиспеченная незамужняя леди Малфой заинтересовала мага.
– Меня зовут Томас, очень приятно познакомиться, – его елейный голос просто не мог обмануть Грейнджер, но очень пытался.
– Я – Элоди. Мне пора, мистер Кэрроу, – слова слетели с языка прежде, чем Гермиона смогла понять, какую ошибку допустила.
– Похоже, что моя слава идёт быстрее меня.
Мерзко. Не первый мужчина, который флиртовал с ней ради корыстных целей, но именно он вызвал целую гамму отвратительных ощущений.
– Мне нужно идти, извините, – девушка попыталась встать и пройти в сторону дома, но липкая рука схватила её за запястье.
– Прошу вас, останьтесь. Я могу предложить вам свой пиджак, если вы замёрзли.
– Не стоит, – ведьма дёрнулась в неправильном направлении. Она уходила в лабиринт сада. Томас воспринял это как вызов.
Все шло не так. Идиотские игры, идиотский вечер, идиотский Малфой, который не знал о чёрном входе. «Ты тоже не знала. Никто не знал». Противный голос снова раздался в голове.
Спрятаться в живой изгороди. Гениальная идея. Теперь она останется в темноте с навязчивым поклонником, где их никто не увидит. Потрясающий ход, просто великолепный.
– Милая Элоди, я следую за вашим парфюмом. Вам не скрыться, – он преследовал её. Думал, что это флирт. Что она хочет раствориться с ним во мраке сада.
Твою мать. Волшебница наткнулась на тупик. Безболезненно разрешить эту ситуацию никак не выйдет. Придётся жестко осадить Томаса. Годрик помоги, как все невовремя и не к стати. Звуки шагов послышались совсем близко.
– Я почти поймал вас!
Легкие наполнил запах черничных сигарет. Едкий дым врывался в сознание и окутывал разум. Божественный аромат. Грейнджер втянула носом фруктовый запах, пытаясь задержать тягучие нотки в себе. Неожиданно рука схватила девушку и втащила между ветками изгороди. К её груди прижимался Оуэн. Его зелёные глаза искрили весельем, а мягкая улыбка будто говорила: ну и устроила же ты представление. Мужчина прижал палец к розовым губам. Гермиона не поняла, как ему удалось найти прорезь в колючих кустах и не поцарапать нежную кожу в резком движении. Ворот чёрной рубашки щекотал лицо, а небритая щетина лишь придавала плавным чертам небрежного шарма. Он вглядывался в темноту и продолжал прижимать к себе ведьму. Все насквозь пропахло черникой и табаком. Его еле слышный шёпот обжег ухо:
– Миссис Грейнджер, прекратите так тяжело дышать. Я же не железный.
– Я не… – начала было волшебница, но тут же замолчала под звук шелестящих шагов Кэрроу.
Мужчина удивленно посмотрел в тупик, не понимая, куда могла деться девушка. Оуэн погладил её поясницу пальцами, вызывая электрическую волну по телу. Его сердце билось ровно и спокойно, отбивая ритмичный стук. Они стояли в узком проходе неподвижно, словно статуи. Изгородь начала немного обвивать волшебников, будто выталкивая их с другой стороны лабиринта. Через несколько мгновений они оказались рядом с лавкой.
Запыхавшийся Кэрроу вышел из тени барбариса и окинул Оуэна неприязненным взглядом.
– Девушка вам ясно сказала, что не хочет вашего общества. Нет значит нет, – презрительно сказал Димитров. – Томас, лучше убирайся отсюда…
Неприкрытая угроза, выбивающаяся из этикета. Как неподобающе. Как бесцеремонно. Как правильно в этой мерзкой ситуации. Возле субтильного Кэрроу Оуэн выглядел ещё более мужественно. Его закатанные рукава обнажали большую татуировку, на запястье виднелся кожаный напульсник, а на шее висел какой-то серебряный герб.
Димитров вытащил волшебную палочку и направил прямо на Томаса.
– Три…
Кэрроу тут же ретировался, бормоча под нос что-то о наглости некоторых гостей, и куда катится мир.
– Самый скользкий слизняк, которого я только видел, – проговорил колдун. – Так на чем мы остановились, миссис Грейнджер?
– Я не…
– Шшш… – его смуглый палец снова оказался на мягких розовых губах Гермионы. – Будет очень грустно, если вы сейчас начнёте лгать. Прошу, не нужно.
– Как вы догадались?
– Здесь Малфой, мисс Блэкли и мистер Забини. Куда же они без вас? Да и вероятность существования сестры… Что ж, очень интересная история.
– Зачем вы здесь? – девушка смотрела в зелёные глаза, не отрываясь.
– Как и все… Кураж, веселье, красивые женщины… Даже удалось спасти одну из них от чванливого идиота. Не люстра, конечно.
– Откуда вы знаете Кирин Димитрову? – гриффиндорка не отступала ни на шаг. Между ними было не больше двадцати дюймов.
– Общее прошлое. Много общего прошлого, – уклончиво ответил волшебник. Он мягко взял руку Гермионы и заглянул в её ладонь. – Слышали что-нибудь о гадании по руке? У вас очень сильная линия судьбы.
– Расскажите о ней, что знаете! – почти потребовала Грейнджер.
– О судьбе? Считается, она даётся человеку при рожде…
– О Кирин!
– Вы очень волевая личность, Гермиона… Такие женщины, как вы, встречаются так редко… И я чувствую от вас запах смерти. Вы буквально пропитаны ей…
– Оуэн, расскажите о Димитровой. Это очень важно.
Мужчина коснулся ее щеки и приоткрыл рот. Его глаза блуждали по настороженному лицу волшебницы, заставляя румянец снова окрасить красными оттенками бледную кожу.
– Такая требовательная. Такая властолюбивая. Как жаль, что у вас может быть только один любовник. Смерть. Вы носите её с такой гордостью, как дамы расшитые платья. Пронизанная насквозь мраком и холодом, словно ранее утро ещё морозной весной, – тыльная сторона его руки продолжала гладить пылающую щеку. – Вы себе представить не можете, какая вы опасная женщина… И притягательная.
– Оуэн…
– Гермиона, я не могу сказать все… Но если бы я стоял на перепутье между Францией и Испанией, то предпочёл бы Париж. Подумайте над этим…
Его глубокий голос гипнотизировал. В нем была какая-то своя загадка. Древняя тайна, которую хотелось изучить и найти ответы. Грейнджер приоткрыла рот, набирая воздух для очередного вопроса, но Димитров это воспринял, как приглашение, и медленно наклонился к её губам.
– Отойди от неё. Сейчас же, – отрывистый голос Малфоя искромсал тишину своим льдом.
Гриффиндорка отскочила как ошпаренная, но мужчина стоял, не двигаясь.
– Прошу прощения, лорд Малфой. Ваша сестра – это кохинур в семейной сокровищнице, – Оуэн коснулся губами руки Гермионы и, слегка кивнув Драко, направился назад в здание.
Звенящую тишину разрезал только звук его удаляющихся шагов. Как только волшебники остались одни, Драко смерил Гермиону презрительным взглядом.
– Что ты себе позволяешь, во имя Салазара? – он шипел, даже не пытаясь скрыть свои эмоции.
– Общаюсь с новым другом в саду. Это преступление? – никто больше не будет контролировать её жизнь. Никто.
– Ты позоришь моё имя, зажимаясь с проходимцами по углам. Светишь бельём перед этим… – Малфой перевёл взгляд на дорожку, по которой ушёл Оуэн.
– Оу, ты думаешь, раз купил мне Ла Перла, то бельём я должна светить перед тобой? – шаг ближе. Каждое слово выплевывать, приправляя отборным ядом.
– Именно так я и думаю, Грейнджер, – опять хватает за плечи. Это становится какой-то странной традицией: сжимать её тело, когда она сделала что-то не так.
– Если бы оно было на мне… – девушка практически касалась кончиком носа его губ.
– Что если я тебе не верю?
Провокация. Черт возьми, в мыслях Гермионы скользнул образ, как Малфой трогает ткань кружева на её бёдрах. И этот образ ужаснул ведьму. Она думала о пальцах слизеринца на своих трусиках. «Слишком много шампанского. Я просто выпила слишком много шампанского».
Она продолжала смотреть, не в силах отвести взгляда. Словно магия удерживала её прямо в ледяной пустыни серых глаз.
– Что если я тебе не верю, Грейнджер? – еле слышно повторил Драко свой вопрос.
Перед ним стояла совсем не зазнайка, а совершенно другой человек. Перед ним был он сам. Образ потерянной дочери Люциуса дрогнул. Поплыл. Растворился. Малфой увидел каштановые кудри и ореховые искорки. Фиолетовая дымка обрамляла мягкие черты лица. Она закусила губу. Драко почувствовал знакомое напряжение ниже живота. «Твою мать, только не на Грейнджер». Мужчина моргнул и вновь увидел перед собой блондинку, которая смотрела на него с такой злостью, что пробрало бы до дрожи и дементора.
– Тогда проверь, – выдохнула ведьма.
Выстрел насквозь. Очередью из непростительных. Она пробила его грудную клетку двумя словами. Гриффиндорка предлагала ему взглянуть, есть ли на ней белье. А может и не просто взглянуть.
