Текст книги "2ee12c20a0804e1f3049418a1a08479d"
Автор книги: Vastise
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 47 страниц)
Она взглянула на пергамент, лежащий на краю трюмо. Малфой и вправду достал приглашения, даже прислал великодушное письмо с предложением сопроводить её. Ну уж нет. Гермиона была более чем уверена, что это Гарри его надоумил. Ей бы хотелось узнать, о чем же они разговаривали. Ведь не успел слизеринец выйти из кабинета начальника аврората, как Коралина уже обсуждала, что же за дела ведут лорд Малфой и мистер Поттер. Грейнджер само собой разумеется, отказалась от сопровождения бывшего однокурсника. Не хватало ещё больших сплетен по всей Британии. Их и так столько, что Рон совсем с ума сошел, избивая ведьму сильнее, чем обычно. И это только сильнее подстегивало голос внутри, уже практически кричащий, что пора бежать. Гермиона была в шаге от того, чтобы послушаться и исчезнуть. Будь что будет.
Девушка надела темно-синее атласное платье со струящейся юбкой до самого пола. Простое и изысканное, без камней и вышивок. Волшебница очень любила его за легкость и мягкость ткани, которая обволакивала каждую клеточку словно еле ощутимая паутинка. Она едва не помяла наряд в кабинете штаб-квартиры совсем не предназначенной для сборов на светское мероприятие. Оставаться дома после всего ей не хотелось. Идти было некуда, а Грот слишком проходимое место для всех членов организации. И здесь он ее точно найдет. Если она решит уйти от мужа, то нужно подумать, где она будет жить. Пока на это не предусмотрены ни средства, ни возможности, слишком много денег уходит на нужды организации. Ведьма бросила еще один быстрый взгляд на приглашение. Опера проходила в магической части Ковент-Гардена, в самом роскошном театре всей Англии.
Небольшие жемчужные серьги завершили утонченный образ. Гермиона выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Она никак не могла выбросить из головы ситуацию в отделе тайн. Именно поэтому ей не хотелось видеться с Малфоем, ведь он может задавать неудобные вопросы, на которые у неё просто нет ответов. Чувствовать на себе его стальной взгляд, говорящий «я всё видел, я всё знаю». Но Грейнджер скорее поцелуется с дементором, чем спасует перед высокомерным блондином, поэтому ведьма приказала себе держать ситуацию в руках и не дать ему ни малейшего шанса выбить её из колеи.
Положив амулет во внутренний кармашек клатча, ведьма аппарировала в большой холл королевского театра. В фойе играл небольшой квартет, создавая непередаваемую атмосферу праздника. Волшебники общались, официанты носили шипучий брют, а разнообразие прекрасных платьев подчеркивало изящество вечера, который по правде говоря, мало отличался от любых других светских мероприятий. Девушка огляделась по сторонам. Слева от неё стояла улыбчивая колдунья, приветствовавшая прибывших гостей. Она проверяла пергаменты и мило объясняла программу вечера. Гермиона направилась к ней, попутно открывая белый клатч.
– Добрый вечер, мадам. Могу ли я попросить ваше приглашение?
– Да, разумеется, – гриффиндорка протянула полученное письмо.
– Мадам Грейнджер, добро пожаловать. Ваше место в центральной ложе, отличный вид и потрясающая слышимость. Уверяю вас, вы будете поражены. Вход в ложу отдельный, можете подняться по той крайней лестнице, – голос был нежным и мягким. – В левом крыле вы найдете угощения и зону отдыха, а в правом – небольшую картинную галерею. Выступление начнется через полчаса, можете пока насладиться нижним этажом.
– Благодарю, – Грейнджер взяла программку и повернулась в сторону выставки.
Ведьма почувствовала, как накатывает волна неприязни к Малфою. «Неужели нельзя не выделяться и найти нормальные билеты? Почему он взял центральную ложу?» Его стремление получать всё самое лучшее было ожидаемым, но не настолько же. У них работа, а центральная ложа привлекала слишком много внимания, а тот факт, что они опять «вышли в свет вместе», вызовет взрыв общественного интереса. Злость науськивала волшебницу, что Малфой сделал это специально, чтобы привести в бешенство Гермиону, но холодная логика подсказывала: возможно, других билетов уже не было. Девушка вспомнила слова Джейн о несправедливом отношении к новым коллегам и взяла под контроль свои эмоции, решив не спешить с выводами.
Галерея, несмотря на огромное количество гостей в холле, была абсолютно пустой. Колдунья скользнула взглядом по полотнам. По мраморной плитке раздавался звонкий звук её каблуков, когда она подходила к каждой картине ближе. Внимание шатенки привлекло одно произведение, которое было ей знакомым. Она видела его на выставке в Италии и влюбилась с первого взгляда.
Уотерхаус, который по большей части писал для магглов, создал несколько работ и для магического мира. «Волшебница Шалот» была завораживающей, и Гермиона даже слегка задержала дыхание, оказавшись к полотну так близко. Каждая его линия была идеальной, выражая столько эмоций сразу. Ведьма давно подумывала заказать репродукцию, но всё никак не могла найти подходящего художника.
Изображенная девушка плыла на лодке, пытаясь спасти свою жизнь. В ней было столько надежды и желания жить, что Грейнджер буквально утопала в её искрящихся чувствах. Непоколебимая вера сквозила в нарисованных зеленых глазах. Она искала спасения в мужчине, с которым могла бы быть счастлива, но так и не нашла его. Гермиона будто завидовала стойкости Шалот, которая боролась до конца и не хотела умирать. Такой контраст с внутренним состоянием гриффиндорки: будто зимний воздух схлестнулся с летним зноем. Грейнджер, продолжая разглядывать каждый кусочек полотна, вспомнила строки любимого поэта:
– Я не буду что-то доказывать. Я же не пастор, чтобы кричать «поверьте, поверьте», но встретив тебя…
– Я начал бояться смерти, – закончил за неё низкий бархатный голос.
Девушка медленно повернула голову в сторону и увидела стоящего совсем рядом Малфоя. На нем был темный костюм классического покроя, который эффектно подчеркивал платину слегка небрежно уложенных волос и мороз серых глаз. Даже рубашка была черная, словно мужчина не допускал самой мысли появиться чему-то светлому в его образе. Трость Люциуса подходила как нельзя кстати к мрачному виду слизеринца, смотрящего на картину, возле которой задержалась Гермиона.
– Откуда ты знаешь это стихотворение?
– Джон Сой – мой любимый автор. Не думал, что кто-то ещё читает настолько трагичные стихи.
В её взгляде промелькнуло легкое удивление, словно она не могла поверить, что Малфою может нравиться тот же писатель, что и ей. Слишком глубоко внутри неё. Каждое слово поэмы звучало в расползающейся дыре душащей боли, а он оказался так близко у рваных краев, что мог коснуться рукой ядовитой печали. Блондин даже не взглянул на Грейнджер, скользя глазами по углам полотна.
– Никогда прежде не видел этой картины.
– Её написал Уотерхаус по мотивам поэмы Теннисона, – колдунья говорила тихим голосом, словно открывала какую-то тайную дверцу своей души. – Волшебница Шалот была заточена в башне и проклята. Мирно ткала гобелен, смотря из магического зеркала на мир. Однажды она увидела Ланселота, скачущего в деревню, и ей захотелось посмотреть на мужчину через окно. Шалот не устояла, и как только выглянула за раму, то зеркало треснуло и проклятие начало убивать бедную девушку. Волшебница пыталась уплыть на лодке к возлюбленному, но так и не смогла. Утром Ланселот и жители деревни нашли её тело возле берега, удивляясь откуда там могла взяться такая прекрасная женщина.
– Какая печальная история. Разве существуют рыцари, ради которых стоит умирать? – Драко повернулся в сторону ведьмы и посмотрел в потемневшие карие глаза.
– Возможно, ей стоило искать способ снять проклятие, а не наблюдать за красивыми мужчинами, – Гермиона слегка улыбнулась.
– Не все проклятия можно снять, Грейнджер, – казалось, в комнате опустилась температура ниже нуля от льда в его словах. На острое лицо вернулась прежняя маска невозмутимости. – Но если бы она попросила помощи у Ланселота, вряд ли бы он отказал.
– Никогда не думала об этом в таком ключе, – она подняла высоко голову, пытаясь поравняться с ним. В её голове невольно пронеслась фраза лучшей подруги. «Драко тебе не откажет». – Я всего лишь видела её стойкую веру и усилия, которые были напрасны, ведь она не смогла выжить.
Драко смотрел на девушку, которая продолжила завороженно разглядывать картину с нескрываемым интересом. Сейчас он первый раз солгал ей, сказав, что никогда не видел этого полотна ранее. Почему-то ему захотелось узнать, что именно видит на холсте всезнайка Грейнджер.
Войдя несколько минут назад в галерею и заметив гриффиндорку, задумчиво сжимающую локти, он почувствовал какой-то знакомый эфир отчаяния. Девушка была настолько погружена в свои мысли, что Драко решил понаблюдать за ней. Пока она не начала читать наизусть стихи… Те, которые вызывали в его мраке тусклый луч надежды. Малфой не мог себе этого позволить. Слишком дорогое удовольствие.
– Смотри-ка, Блейз, мы их по всему театру ищем, а они здесь картины в свои кабинеты присматривают, – Джейн в греческом пудрового цвета платье выглядела очаровательно.
Стоящий рядом с ней Забини также, как и лучший друг, был одет во все черное. Мужчина держал за руку блондинку, показывая всем видом, что она принадлежит только ему. Рунная магия, связавшая их на прошлом мероприятии, повлияла на восприятие и создала из флирта необыкновенные чувства. Теперь они выглядели словно самая счастливая пара.
– Ни траура, ни похорон. Вы с Малфоем вместе одевались? Повеселее рубашки не нашлось? – усмехнулась Гермиона.
– По средам мы носим черное, – просто ответил Драко. – Сегодня как раз среда.
– Какое странное правило. У вас что, школьный клуб для подростков?
– Я думал, ты любишь правила, – посмеялся Блейз, глядя на покрасневшее лицо шатенки.
– План остается прежним, – блондин не хотел продолжать перепалку. – После первого акта мы с Джейн работаем. Ваша задача не «помогать», а «не мешать».
– Как скучно. Я надеялся, что хоть какое-то задание получу, кроме как наслаждаться интерьером и есть закуски от шеф-повара, – Забини приложил ладонь к груди.
– По тебе сцена плачет просто, – Драко направился в сторону выхода, оставляя последнее слово за собой.
В главном холле почти никого не осталось, до начала представления оставалось совсем немного времени. Волшебники поднялись по винтовой лестнице, ведущей в центральную ложу. Четыре бархатных кресла расположились по балкону, а черный стол с шампанским разделял их по двое на каждую сторону.
Блейз отодвинул тяжелую мебель, предлагая место Джейн. Как только девушка расположилась, он тут же уселся рядом и протянул ей брют. Для них это было словно очередное свидание, а не попытка узнать что-то важное о Димитровой.
Гермиона скептически взглянула на оставшиеся кресла, понимая, что ближайшие два часа она просидит рядом с Малфоем. На расстоянии не более десяти дюймов. Она села в угол, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, насколько это было возможно, учитывая, с кем именно находилась Грейнджер.
Слизеринца, казалось, вообще ничего не волнует. С непроницаемым лицом мужчина опустился в бархатное кресло и отложил отцовскую трость в сторону. Его поза была строгой, а взгляд немного напряженным. Будто выискивал кого-то глазами. Без единого слова он протянул ведьме бокал, предлагая шампанское. Гриффиндорка взяла фужер, но не сделала ни глотка. Её взор был прикован куда-то в наполняющийся гостями зал, а тело практически вжато вглубь ложи. Как будто она пыталась раствориться, исчезнуть. Драко почувствовал, что кто-то на него смотрит. Проследив за глазами Грейнджер, он наткнулся на рыжую голову. Уизли.
«Что ты здесь делаешь, придурок?» Он не мог их четко видеть на таком расстоянии, но наверняка, ему хватило мозгов узнать бывшего одноклассника и собственную жену. Малфоя до сих пор не покидало ощущение, что в их отношениях что-то нечисто. Он вспомнил свой разговор с Поттером.
Гулкий звук быстрых шагов разрывал тишину коридора, ведущего к начальнику аврората. После всех боггартов, перемещений и загадок голова шла кругом, но мужчина старался сохранять ясность ума. Не время раскисать, еще успеется. Драко негромко постучал в большую дверь.
– Входите, – почти сразу раздался низкий голос Гарри.
Малфой слегка улыбнулся, глядя на беспорядок в кабинете главного мракоборца. Шла интенсивная работа по расследованию нападения в аббатстве, не оставляя никаких шансов аккуратно сложенным документам и сферам с доказательствами. Поттер менял местами в огромной проекции разные локации, пытаясь выяснить хоть какие-то детали, которые они пропустили. В визуальном поле отыгрывались действия на дипломатическом вечере как в замедленной съемке. Гарри увеличил векторную иллюзию и создавал заметки прямо в ней, пытаясь воспроизвести самый точный сценарий того, что же произошло.
– О, знаменитый Драко Малфой, – аврор бросил взгляд на первую полосу Пророка и улыбнулся, – не успел сходить на танцы, тут же попал в газету.
Блондин ухмыльнулся в ответ, оценив старую шутку. Столько времени прошло с того дня, как он подсунул Грейнджер вырванную страницу о василиске и тайной комнате. Вражда с золотым трио длилась так долго, чтобы в итоге завершиться дружбой между ним и Гарри. Даже забавно.
– А ты все также учишься балету, Поттер? – вернул колкость Драко, разглядывая зеленые глаза. Мракоборец засмеялся и запечатал проекцию в кубе.
– Есть какие-то продвижения в работе?
– Палочка, создавшая метку, содержит в себе волос единорога. Проверяем сейчас всех гостей, чьи древка имеют именно такую составляющую.
– Уже успел посмеяться, что я в твоем списке лицо номер один? – Малфой опустился в кожаное кресло.
– Признаться, я был удивлен, что у тебя именно единорог. Почему-то мне казалось, что ты владеешь жилой дракона, – задумчиво проговорил Гарри. Он сел напротив и устало потер глаза. – Не смотря на свидетельствование Гермионы в твою невиновность, невыразимцы скорее всего захотят проверить палочку на использование Мортмордре.
– Министерский контроль уже граничит с безумием, – едко сказал Драко. – Так значит, Грейнджер меня защищала?
– Скажем так, даже для своих стандартов она сделала очень большую работу. Шесть исписанных пергаментов, если быть конкретным. Тебе выделила целых полтора.
– Я несказанно польщен.
– Не будь занудой, благодаря ей тебя с Забини не вызвали на допрос. Но ты ведь не об этом пришел поговорить, верно? – Поттер знал точно, что если Малфой сидит в его кабинете, то случилось что-то из ряда вон выходящее.
– Я пришел обсудить, если есть что-то новое по делу. И прояснить некоторые моменты касательно твоей подруги. Начнем с первого, если ты не против…
– Кроме того, что мы смогли идентифицировать составляющую палочки первого преступника, удалось выяснить, что в купольной защите были сделаны тонкие грани.
– Тонкие грани? То есть разорвали защитное поле? Как это возможно?
– Пока работаем над этим. Предполагается, что это не разрыв, а скорее поднятие кромки окружающего аббатство заклинания. Будто кто-то поддел край и прошел в образовавшийся магический проем. Именно поэтому никакие сирены не сработали, – Гарри взглянул на отчеты, лежащие в диком беспорядке. – Второй преступник владеет палочкой, внутри которой какая-то часть дромарога. Предполагаем, что маг родом из севера, там популярны эти составляющие. Пока ждем ответа от местных мастеров о продажах и наличии такого древка. Да и Дафна быстро включилась в процесс, поэтому думаю, что результат не заставит себя долго ждать. Больше пока ничего нового выяснить не удалось.
– Мой информатор рассказал, что Димитрова представляет собой жертву амбиций родителей. Над ней ставились жуткие эксперименты, о которых даже в школе стало известно. Но конкретики тоже мало. Она ищет все, что связано с дементорами, – Драко поджал губы. – Надо найти информацию, как артефакты Грейнджер с ними связаны. Это может занять время.
– Я сегодня должен уже быть в Шотландии. После того, как вернусь, могу попробовать достать нужные тебе свитки…
– Нет необходимости. Твоя подружка с этим справилась, они уже в мэноре.
– Святой Годрик, ваше общение существенно облегчает мне задачу, – засмеялся Поттер. – Что насчет Гермионы? Ты сказал, что хочешь что-то прояснить.
– Я сегодня видел её боггарта. Не то, чтобы это было мое дело, но… – Малфой усиленно подбирал слова. – Ты знал, что больше всего на свете она боится Уизли? Думаю, тебе, как лучшему другу, стоит знать.
Гарри смотрел непонимающим взглядом. Как будто ждал, что мужчина скажет: «Это была шутка». Но тот не произнес больше ни слова. Лишь выжидающе смотрел на аврора.
– Ты уверен в этом?
– Более чем. Сегодня мы оказались в отделе тайн, произошло небольшое недоразумение при переносе этих существ. Когда я увидел Уизли, то первая мысль…
– Да, я понял. Я поговорю с ней. Но, Драко, не думаю, что… – неуверенно начал Поттер, не готовый услышать то, что собирался сказать слизеринец.
– Как я уже сказал, это не мое дело, но боггарт твоей лучшей подруги – ее собственный муж. Есть над чем поразмыслить, – бросил Малфой и поднялся с кресла. – В среду мы отправимся на выступление Мелодиан. Там будет один маг, с которым нужно пообщаться. Думаю, мы увидимся уже после твоих каникул.
Блондин протянул руку, которую мракоборец крепко пожал. Драко вышел из кабинета, оставляя Поттера один на один со своими мыслями, а ему и правда было над чем подумать после их разговора.
– Он сидит в левой ложе, – зашептала Гермиона прямо в ухо волшебника, отвлекаяя его от воспоминаний и возвращая в оперу. – Вы можете встретиться в винном зале во время перерыва. Я видела его бронь в списках у входа.
Её горячее дыхание обожгло кожу, а запах печеного яблока ударил в нос. Мужчина не был уверен, был ли это парфюм или кудрявые волосы, но почему-то аромат напомнил ему детство. Когда по воскресеньям эльфы готовили карамельные яблочные дольки, которые он любил больше всего. А теперь возле него сидела Грейнджер и пахла точно так же. Нонсенс.
– Откуда ты знаешь? Видела его раньше?
– Приглядись, у него посох и мантия Дурмстранга. Возможно, не успел переодеться или специально подчеркивает свою принадлежность. Не говоря уже о том, что рядом с ним сидит Берта Саммерс. Она курирует обмен студентами между Хогвартсом и Дурмстрангом уже несколько лет, – продолжила шептать Гермиона, придвинувшись совсем близко.
– Умница, Грейнджер. Я его не заметил.
– Мне показалось, ты спишь. Мы вообще-то работаем.
– Тогда сними пару очков со Слизерина, – усмехнулся Драко. – Зря только нервничаешь.
Зал взорвался апплодисментами, не дав девушке колко ответить. Тяжелый красный занавес медленно опустился. Это был конец первого акта, и сейчас всех ожидала получасовая пауза. Достаточно времени для того, чтобы расспросить Полакова.
Вся четверка поднялась и вышла в просторный холл. Остановившись возле греческой статуи, Драко задержал Джейн.
– Забини думает, что я тебя представлю как партнера по бизнесу, но мы же не с министерскими кретинами идем общаться, сама понимаешь, – Малфой говорил тихо, наблюдая, как немного отдалились Блейз и Грейнджер.
– Разумеется. Кого мне сыграть? Мой репертуар от няни до любовницы, – Блэкли была не из робких.
– Побереги любовницу для своего парня. Вот тебе зелье иллюзий. Выпьешь и на руке появится татуировка Пожирателей, – мужчина вытащил из заколдованного кармана шелковую шаль. – Возьми, прикроешься от гостей. Она проявится в течение пяти минут.
Волшебник хотел, чтобы Полаков принял её за свою. Блондинка без лишних слов выпила содержимое склянки. Вряд ли бы после всего Малфой пытался бы убить таким образом, да и защитные руны на спине были прочными и сильными. Горло начало жечь, девушка немного закашлялась. Раздражение. Усталость. Отрицание. Это не её эмоции, это Блейз. Рядом с ним стояла какая-то женщина в ярко-красном платье и что-то яростно говорила, достаточно живо жестикулируя.
– Драко, мне нужно использовать эти пять минут на кое-что, пока не появится татуировка. Я сейчас вернусь, – она решительно направилась в сторону Забини, не слушая возражения Малфоя.
Странная женщина отчитывала Блейза, словно тот был нашалившим мальчишкой. Приблизившись, краем уха Блэкли услышала, что именно та говорит.
– Я тебя предупреждала, что ты должен найти невесту. И что я вижу? Ты абсолютно не слушаешь меня!
– Мама, не начинай.
– Ты хоть понимаешь, как это важно!? Ты – мой единственный сын. Я вынуждена приступить к решительным мерам. Завтра же свяжусь с несколькими влиятельными семьями и начну переговоры насчет брака, – Делоурс вскинула голову.
– Милый, не познакомишь нас? – девушка взяла под руку Блейза. Тот посмотрел на неё предупреждающим взглядом, но та лишь улыбалась и даже не взглянула на мужчину.
Женщина осмотрела с ног до головы подошедшую к ним Блэкли. Темный взгляд останавливался на каждой детали платья и украшений. По выражению её властного лица было совсем непонятно, о чем она думает в этот момент.
– Джейни, это Делоурс Нерезза Забини, моя мать, – он попытался загородить блондинку от хищных темных глаз. – Мама, позволь мне представить тебе Джейн Астрид Блэкли, мою…
– Невесту, – перебила его волшебница. – Блейз вел переговоры с моим отцом достаточно долгое время, и, наконец, папа согласился. Теперь необходимо соблюсти все правила высшего света. Разумеется, кольца нет, ведь вы, как мама, обязательно должны участвовать в заказе и выборе такого украшения, как и во всех остальных приготовлениях. Сезон уже закончился, поэтому нужно обязательно дождаться следующего, иначе может выглядеть беспрецедентно…
Своим мягким голосом ведьма обволакивала и околдовывала стоящую рядом Делоурс так умело, что опытная чародейка даже не заметила тонких флюидов эмпата. Блэкли рассказывала о своей семье, о педантичном отце и о серьезных отношениях. Женщина подсознательно начала копировать действия ведьмы. Птичка попалась в капкан.
– Моя дорогая, как только этот своенравный мальчишка мог скрывать вас от меня так долго?
– Миссис Забини, Блейз не виноват. Он хотел сделать все по правилам чистокровных семей, зная, как для наших родителей это важно. Мы даже не появляемся на мероприятиях без сопровождения. До официального оглашения все должно быть в тайне. Знают об этом только самые близкие люди, – Блэкли кивнула в сторону стоящих Драко и Гермионы. – Мой отец придерживается строгих принципов что касается брака, поэтому…
– Ничего не нужно объяснять, милая. Я все понимаю, – глаза Делоурс светились. Она была подвержена сильному влиянию Джейн и вообще не вникала в то, что именно та говорила. – Вы можете прийти вместе с Драко и миссис Грейнджер к нам на обед в субботу. Прошу вас, не отказывайтесь.
– Обязательно, миссис Забини. А теперь, если позволите, мы пойдем к нашим друзьям.
– Конечно, конечно. Бегите, дети, – женшина лишь махнула рукой и тут же потянулась за бокалом брюта, словно хотела отпраздновать победу.
Блэкли пришлось подтолкнуть мулата, который явно пребывал в шоке. Теперь навязчивая мама оставит его надолго со своими распросами, по крайней мере до следующего лета. Он не верил происходящему. Голос Драко вывел друга из задумчивости.
– Что нужно сказать девушке, спасшей тебя от сумасшедшей мамаши?
– Я тебя люблю, – Блейз выдохнул и выпил залпом какой-то янтарный напиток, который был в руках Малфоя. Виски обожгло горло. – А если серьезно… Джейн, ты даже представить себе не можешь, что ты для меня сделала.
– Делов-то… Очень влюбчивые женщины больше всего подвержены влиянию эмпатов. К сожалению, она не будет помнить всех подробностей после, но я уверена, что ты справишься с её амнезией.
– Да, но не забываем о деле, – Грейнджер не разделяла восторгов по поводу произошедшего и была как на иголках. – Полаков уже в винной комнате, у него там бронь на дегустацию, но Малфоя он, естественно, примет. Блейз, возьми на себя Берту. Я пока подышу свежим воздухом. На все четверть часа.
– Нами командует Грейнджер. Уму непостижимо, – шепнул Забини Драко.
– Дай всезнайке почувствовать себя главной, иначе будет ныть всю дорогу, – парировал мужчина. – Джейн, пойдём…
Они направились в сторону восточного крыла и вскоре растворились в толпе шумных гостей. Гермиона была напряжена, словно натянутая струна. Мало того, что она не могла пойти вместе с волшебниками расспросить Игоря об этой Димитровой, так еще здесь оказался Рон. Ведьма точно знала, что он её видел. Её, сидящую рядом с Малфоем.
– Пойду, предложу нашей красавице выпить, – Забини взял два бокала и решительно пошел с самой обворожительной улыбкой к мисс Саммерс.
Светловолосая колдунья кивала головой, словно соглашалась во всем с Блейзом. Слизеринец свое дело знал, поэтому ей не вырваться из этой светской беседы.
Гриффиндорка немного усмехнулась, понимая, что Берта полностью во власти сладких речей мулата, что бы он там не плел. Она медленно зашагала к выходу, придерживая длинное платье. Прохлада зимнего сада коснулась разгоряченной кожи, немного успокаивая натянутые нервы. За прохладным стеклом расцвела редкая черная орхидея Окулус, королева всех цветов. Золотистые прожилки на тонких лепестках подчеркивали изысканность бесценного сорта.
Гермиона вспомнила, как профессор Стебль рассказывала легенду, что Окулус может расцвести только в присутствии безответно влюбленного человека. Что боль изнывающего сердца подпитывает заколдованное растение, заставляя черные бутоны распускаться, словно траурная вуаль. Возле перил стояла темноволосая девушка и о чем-то спорила с высоким блондином. Они переговаривались тихо, да и стояли далеко, поэтому Грейнджер не могла ничего слышать. Мужчина заметил её и тут же одернул свою спутницу. Та медленно повернулась и встретилась с ведьмой прямым взглядом.
Почувствовав себя неуютно, будто помешала влюбленной паре наслаждаться вечером, Гермиона отвела глаза в сторону. Через мгновение они исчезли. Волшебница даже на секунду подумала, что ей померещилось, но быстро отмела эту мысль.
– Где же твой любовник? – мерзкий голос Рональда раздался за спиной.
– Он мне не любовник, – еле слышно прошептала девушка, чувствуя, как накатывает паника. Она знала этот взгляд. Уизли не просто разозлен, он в диком бешенстве. И вряд ли сможет сдержаться.
– Найдем укромное место побеседовать, моя дорогая, – он больно схватил её за руку и потащил куда-то из зимнего сада.
Вряд ли кто-то из гостей заметит что-то неладное. Муж куда-то ведет свою жену. Для всех всё в порядке вещей. Как и должно быть.
Уизли улыбался всем волшебникам и до хруста сжимал девичью ладонь, заставляя каждую тонкую кость гудеть от напряжения. Гермиона чувствовала как волна жгучего стыда окатывает её с ног до головы. Хотелось сквозь землю провалиться, ей казалось каждый знает, куда он ведёт ведьму и для чего. Некоторые мужчины кивали с понимающими усмехающимися лицами, по крайней мере Грейнджер видела их выражение именно таким. Говорящим «Повеселитесь, ребята».
Рональд вывел девушку в темный коридор и толкнул спрятанную в стене дверь.
– Когда-то эту комнату использовали лорды, чтобы развлекаться в антракте с милыми танцовщицами. Входи, дорогая, – он с силой пнул гриффиндорку, что та упала прямо на холодный паркет тайного помещения.
Мужчина схватился за уложенные волосы и протащил колдунью до самого угла, с невероятным презрением на лице, бросив её у края платяного книжного шкафа.
Гермиона не могла сопротивляться, не могла даже вдох сделать. Назойливый голос так громко кричал в голове, чтобы она взяла палочку и заставила Уизли поплатиться за каждый синяк, каждую пролитую каплю крови, за каждую сломанную кость. Но ведьму накрыла колющая беспомощность и страх.
Рон выхватил из внутреннего кармана ее платья волшебную палочку и бросил в другую сторону. Теперь она была полностью беззащитна. Одна. Наедине с монстром.
– Знаешь, я даже поражен твоей смелостью и отвагой. Прийти с Малфоем в оперу, это, знаешь ли, очень храбро. Думаешь, можешь меня выставлять полным идиотом?
Он заколдовал комнату оглушающими чарами. Теперь сколько бы она не кричала, вряд ли кто-нибудь придет ей на помощь.
– Разве в последний раз мы не обсуждали эту ситуацию, моя дорогая, что ты должна быть хорошей женой… И что я вижу? Ты так и не усвоила урок.
Звук первой пощечины сотрясает воздух и оставляет на лице Грейнджер красную полосу. Она чувствует во рту ржавый привкус крови и старается отползти в сторону, но мужчина хватает её за край платья.
Тонкая ткань рвется под жестким рывком сильной руки. Рональд с отвращением бросает в лицо уничтоженный подол.
– Что же ты молчишь, мерзкая шлюха? Уже придумала, как будешь объяснять Гарри и остальным, почему убила своих родителей и легла под хорька? – он вцепился пальцами в тонкую шею, перекрывая воздух. Волшебница пыталась вдохнуть хотя бы глоток кислорода, но не могла. Её глаза начали закатываться, и только тогда Уизли ослабил хватку.
– Как ты только выносишь себя, Грейнджер?
Он бросил девушку на пол, словно тряпичную куклу. Одним ударом ноги он в очередной раз сломал её нос, из которого хлынула кровь.
Ведьма закашлялась, пытаясь прийти в себя. Она держалась за лицо и затравленно, будто пойманный в капкан зверь, смотрела на заносящего кулак супруга.
Гермиона уже согласилась с вопящим голосом, что это конец. Что это в последний раз, когда Рональд бьет её. Нужно только выбраться отсюда. И будь, что будет. Только вот он найдет девушку, куда бы она не спряталась. Когда Грейнджер ушла в первый раз, Уизли приволок волшебницу домой и избивал три дня.
– О чем задумалась, моя дорогая? Ты, наверняка, рассчитывала ублажить сегодня Малфоя? Что ж, я предоставлю тебе шанс получить кое-что получше.
Рон направлялся к раненой девушке, попутно расстегивая штаны. Он схватил её за горло и поставил на колени. Сильно натянув длинные волосы, мужчина надавил второй рукой на сомкнутые челюсти, вынуждая Гермиону раскрыть рот от невыносимой боли.
Дверь с оглушительным грохотом открылась, и раздались резкие шаги. Кто-то толкнул Рональда в сторону. Послышались глухие звуки ударов. Один за одним. Звон разбитого стекла и треснувшего дерева. Девушка с трудом повернула голову и увидела, как Блейз замахивается для следующего хука, а Уизли смотрит с нескрывающим ужасом на своего противника.
Забини вытащил палочку и воткнул кончик древка в щеку Рона, вызвав у того слабый всхлип.
– Пожалуйста… Мы просто разговаривали…
– Я видел, что ты пытался с ней сделать, мразь. Я выпотрошу твои кишки и скормлю их гиппогрифам, – глаза мулата горели яростным огнем.
