Текст книги "2ee12c20a0804e1f3049418a1a08479d"

Автор книги: Vastise

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 47 страниц)

Джейн лучезарно улыбнулась и охотно схватилась за ладонь. У них оставалось совсем немного времени, чтобы насладиться друг другом, пока руны их еще связывают и создают легкий эфир любви.

Помахав подруге на прощание, ведьма исчезла вместе с Забини. Гермиона осталась на кухне одна. На столе остывал горячий кофе и блестел сахарный сироп на круассанах, но в горло уже не лезло ни то, ни другое. Грейнджер неподвижно размышляла над реакцией своего тела на злого Малфоя, который стоял слишком близко.

Волшебница чувствовала азарт и желание провоцировать его ещё больше, увидеть, сколько он сможет выдержать. Ей хотелось, чтобы мужчина коснулся её. Показал свои чертовы способности. Заставил все голоса в голове замолкнуть.

Гермиона была почти уверена, что это уникальная способность, что-то наподобие как у Джейн. Когда она краем глаза заметила, как ведет себя Блэкли, обрабатывая их эмоции, то сразу поняла, что уже видела подобные движения. Так вел себя Малфой в библиотеке, когда изучал с гриффиндоркой старые записи и книги.

Дар противоположный эмпатии. Иначе объяснить, почему они оба оказались на грани жизни и смерти во время раута, никак нельзя. И если Блэкли ощущает чувства всех и каждого… Грейнджер присела за стол и начала напряженно думать, пытаясь осознать, что может быть такого уникального в слизеринце.

«Он блокирует эмоции. Свои и чужие. Поэтому смог взять под контроль мою панику и шок тогда. И заглушить голоса».

Ведьма не знала, есть ли определенное название для таких способностей. Ей безумно хотелось расспросить Малфоя о его даре, ведь ни в одной книге, что она читала, не описано ничего подобного. Гермиона столкнулась с загадкой, которую не разрешить походом в библиотеку. Девушка почувствовала знакомое ещё со школы жжение, которое означало только одно. Она хочет изучить незнакомую территорию вдоль и поперек. С научной точки зрения, разумеется. Только на этот раз терра инкогнита была слишком высокомерной и отрешенной.

Затянув кудрявые волосы в высокий хвост, волшебница отправилась разбирать коробку с одеждой. Нужно взять что-то не очень заметное, но и достаточно дорогое, чтобы избежать оценивающих взглядов в ателье Паркинсон. Разорвав картон, Грейнджер выудила строгий костюм темно-синего цвета с молочной блузкой. Более, чем подходяще. И мантия в тон брюк. Идеально. Легкий макияж придал лицу свежести. «Что же делать с волосами?»

Выбивающиеся кудри сегодня раздражали. Возможно потому, что Уизли любил их, называя Гермиону беззащитной и милой девочкой, как из сказки, играясь с мягкими волнами. Также Уизли любил накручивать их на кулак, прежде, чем протаскивал девушку по всей комнате.

Ведьма схватилась за волшебную палочку, и тремя взмахами уложила волосы, вытеснив дурацкие воспоминания. Теперь всё по-другому. Теперь её идеально черные волосы, гладкие, словно поверхность замерзшего озера, были собраны, а кончик хвоста касался поясницы. От темно-русого цвета не осталось и следа, также как и от вихрей кучерявых завитков. Нежно-розовая помада сменилась на красную. Глубокий бургунди подчеркивал ореховые глаза, уничтожая образ нежной принцессы, который так нравился считай почти бывшему мужу.

Прикрепив амулет к внутренней подкладке блузы, девушка посмотрела на шрам, который ей оставила Беллатрикс. Рональд считал это позорной меткой, её никто не должен был видеть. Как будто никто не знал, что она – грязнокровка. Как будто вырезанные буквы лгали. «Надо как-то зайти к Теодору». Семейство Ноттов веками занимались магическими татуировками и чернилами. Бизнес передавался из поколения в поколение, но сами представители рода сохраняли кожу без единого касания волшебной иглы.

Грейнджер опустила закатанный рукав, скрывая рубцеватый шрам. Если авроры или министерские заметят, то план с её заболеванием провалится с оглушающим треском, а этого никак нельзя было допустить. Надо заскочить в Грот за оборотным.

Небольшое покалывание над ухом. Малфой предупреждал, что сейчас аппарирует. Ему не нужно разрешение, но правила и манеры, привитые с пеленок, заставляли его следовать этикету.

– Что с твоими волосами? – он изогнул бровь и скептически осмотрел ведьму.

– А что с ними? – девушка застегнула аметистовые сережки.

– Они черные. И ровные.

– О, какая невероятная проницательность.

– Раньше было лучше, – проговорил слизеринец. – Сейчас ты не выглядишь как Грейнджер.

– Может быть, именно эту цель я преследовала? Благодарю за комплимент, ты умеешь вселить уверенность в себе, – скривилась волшебница.

– О, так ты хочешь, чтобы я тебя похвалил? Вряд ли это возможно, мне нравились твои кудри, которые ты так жестоко уничтожила, превратившись в потерянную дочь Блэков, – прищурился Малфой, саркастически произнося каждое слово отдельно.

Оба пытались осмыслить происходящее. Гермиона неверяще смотрела на мужчину, который только что сказал… Он встретился с ней глазами и шумно выдохнул. Неловкое молчание повисло в комнате, заставляя молодых людей ещё сильнее углубиться в размышления о том, что только что случилось.

– Малфой, я…

– Я к тому, что то гнездо, с которым ты ходишь со школы, для меня привычней, – его ледяной тон разрезал со свистом тягучую тишину. – Но маскировка отличная, прям не узнать заучку Грейнджер.

– Ты… – она почувствовала себя как много лет назад в Хогвартсе. – Абсолютно невыносим.

– Могу сказать о тебе тоже самое. – Драко поморщился. – Ты ещё долго? Мы уже опаздываем.

– Если ты закончил восхищаться моей прической, то да.

Его глаза практически метали непростительные заклятия, но он молча протянул руку для аппарации.

– Быстрее, Грейнджер. Не стоит задерживать личную модистку, – низкий голос был глубоким и властным. – В ту часть ателье у тебя нет доступа.

– Предполагаю, как и у всех заурядных клиентов, – вскинула голову Гермиона и взялась за шершавую ладонь.

Резким движением мужчина притянул её ближе, переместив хватку на локоть. Как будто не хотел касаться горячей кожи.

Голова немного закружилась, а дыхание стало неровным. Парная трансгрессия была сложнее, поэтому ведьма прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя.

– Лорд Малфой, добро пожаловать. Мисс Паркинсон предупредила обо всех деталях, не волнуйтесь, работа будет сделана быстро, – миловидная блондинка тут же приступила к своим обязанностям.

– Меня больше интересует конфиденциальность. Никто не должен узнать о присутствии здесь моей протеже.

Гермиона бросила быстрый взгляд на мужчину. Его лицо было непроницаемым, словно то, как он назвался её покровителем, было в порядке вещей.

Блондинка кратко кивнула и вышла из просторной комнаты, где стояло несколько манекенов, полосатый диван и огромное количество зеркал.

– Что ты себе позволяешь? – зашипела волшебница.

– Предпочитаешь, чтобы я называл тебя метресса? Или тебе приятней слово содержанка? Как насчет любовницы? – Малфой зашептал ей прямо в ухо, в два шага сократив расстояние между ними. – Могу еще предложить фаворитку… Ты находишься в дорогом светском ателье. Не называя твоего имени, я должен хотя бы обозначить твой статус. И если протеже тебе не по вкусу, то выбери что-то из перечисленных выше позиций.

– На дворе двадцать первый век, сколько уже можно протаскивать свои старые моральные устои, – закатила глаза Грейнджер.

– Привыкай, через несколько часов тебе придется стать членом одной аристократической семьи с ужасно старыми устоями.

– Я могла бы попросить мадемуазель стать на подиум для замеров? – модистка вернулась с булавками, пергаментом и волшебным пером. – Прошу вас, это не долго. Лорд Малфой, какое платье нужно подготовить?

– Возможно, было бы уместнее задать данный вопрос мне? – красные губы растянулись в улыбке.

Блондинка лишь шокировано посмотрела на Гермиону и перевела взгляд на Драко, не понимая, всё ли в порядке.

– Никакого сатина и шифона. Цвет не светлее оливкового, длина не выше колена. Декольте французское или v-образное, но не слишком глубокое, – Малфой говорил так уверенно, словно сам шил платья на заказ.

– Да, сэр, разумеется, – девушка шелкнула пальцами, и перо начало записывать все на пергамент, а лента полетела мерить сантиметры Грейнджер. – Могу предложить вам итальянский шелк, если вы не против. Мисс Паркинсон привезла его из самого Комо!

– Принесите самые дорогие модели, что есть, – отрывисто произнес Драко, наблюдая за гриффиндоркой.

Модистка слегка улыбнулась и вышла из комнаты.

– Почему тебе нужно контролировать абсолютно всё? – через плечо спросила девушка. – Это какой-то тайный фетиш мистера Малфоя?

– Странный вопрос, Грейнджер. Помнится, ты утверждала, что нет человека более властолюбивого, чем я. А теперь удивляешься моему стремлению всё контролировать. Или это была неумелая попытка поговорить о моих сексуальных предпочтениях? – он наслаждался её вспыхнувшим лицом. Уже не такая дерзкая и непокорная.

– Мне незачем знать, что ты предпочитаешь в сексе, – Гермиона вздернула нос, но не смогла остановить расползающийся румянец.

Мужчина сделал шаг ближе, и легкие наполнил тягучий запах бергамота. Ведьма была выше благодаря подиуму и смотрела в серые глаза сверху вниз. Когда они приблизились еще на несколько дюймов, Грейнджер заметила странные прожилки, отдающие фиолетовым оттенком. Ей пришлось задержать дыхание, чтобы тяжелый аромат перестал кружить голову. Даже в дурацком ателье, полном бантов, кружев и корсетов, он умудрялся быть хозяином положения и управлять каждым движением всех вокруг.

– Я принесла шесть вариантов на выбор, – впорхнувшая блондинка осеклась, когда заметила пересечение взглядов молодых людей. – Я могу оставить вас, если желаете…

– Нет необходимости, – вдохнул Малфой.

– Не стоит, – выдохнула Грейнджер.

– Вторая от вас модель подойдет, – продолжил слизеринец. – Изумрудный или веридиан. В худшем случае хвоя. Я вернусь через некоторое время. Прошу отправить готовое платье в мэнор. Не позже пяти. Благодарю, – он повернулся к Гермионе. – Будь так любезна, аппарируй в поместье без приключений.

С этими словами мужчина растворился в воздухе, не дав волшебнице даже набрать воздуха для ответа.

– Как я могу к вам обращаться? – модистка очень старалась вести себя профессионально, но это было в сложившихся обстоятельствах сложно. – Мисс Смит? Меня вы можете называть Лора.

Она явно не в первый раз сталкивалась с подобной ситуацией, поэтому умело избежала острого угла с именем, предложив самый распространенный вариант.

– Лора, скажите, что вы думаете по поводу гранатового цвета?

​– О, это сейчас самый модный оттенок красного, – её глаза заблестели. – Но Лорд Малфой дал четкие инструкции… Как и мисс Паркинсон.

​– Мисс Паркинсон? Могу ли я узнать, что именно она сказала?

​– Я всего лишь обычная модистка, мисс Смит, которая боится потерять работу. Мне было велено сшить для вас подходящее платье, но когда начальница говорит: «Дай диктатору выбрать крой, но не цвет. Его должна выбирать женщина», то это значит…

​– Это значит, милая, что мы шьем гранатовое платье, – улыбнулась Гермиона, мысленно восхваляя Пэнс.

***

Мерзкий ужасный дождь стучал по немного обветшалой крыше, заставляя волшебницу поморщиться от очередного укола боли. Она работала так долго, что не заметила как стемнело и начался ливень. Поиски лекарства высасывали из девушки все силы, не давая даже вздохнуть. Давящий круг усталости и отчаяния смыкал грудную клетку.

Стол, заваленный пергаментами и книгами, тоже не выдерживал напряжения последних нескольких недель, слегка поскрипывая под тяжестью массивных фолиантов. Нужен отдых, буквы сливались в один сплошной текст. Астория отложила очки. Обычно она обходилась без них, но глаза сильно уставали от обилия записей, поэтому пришлось надеть.

Малфой ничего конкретного по обнаруживающему зелью не сказал. Да, это определенно была амортенция. Да, все указывало на то, что Джинни поила своего мужа любовной дрянью. Да, это может быть причиной частых болезней Джеймса. Но было столько аргументов против этой теории, что волшебники терялись в догадках, что же на самом деле происходило. Гарри, как и все авроры, проходил каждый свой рабочий день проверку на влияющие заклинания и снадобья, чтобы исключить возможность империо и тому подобных вещей. В список зелий входили оборотное, амортенция, ослабляющие и все остальное, что могло бы потенциально нарушить работу мракоборца. Как такое возможно, чтобы никто не заметил воздействие любовного напитка?

Астория устало потерла глаза. Двойственность ситуации слишком давила на неё. Как и страх правды. Если волшебница права насчет Джиневры, то мальчику нельзя помочь. Это просто вопрос времени, когда он либо умрет, либо… О втором варианте девушка даже думать не хотела. Она взглянула на левое запястье. Под фарфоровой кожей скрывалась следящая метка. Её не было видно, но Гринграсс точно знала, что та там есть. Вторая половинка была на маленькой ручке Джеймса. Нарушение должностных полномочий, за которое её вряд ли упекут в Азкабан, но однозначно лишат работы и выгонят из медицинского сообщества с позором. И Тори была готова рискнуть своей карьерой ради чужого ребёнка.

Мистера Гринграсса бы хватил удар, а маменька точно бы полоснула себе горло прямо в мраморной ванной, если бы оба два узнали, что их младшая дочь вытворяет. И какую выбрала дорогу.

Её родители едва отошли от скандала после отмены свадьбы с Драко. Он жестко заявил, что готов нести ответственность за нарушенный договор, что род Малфоев должен закончиться на нем, что ему по душе праздная жизнь, необремененная семейными обязательствами. Хотя что бы не говорил мужчина, мистер Гринграсс всё равно холодно и мерзко отчитал дочь, что та не смогла удержать такую партию.

Дафна, обладающая дерзким характером и неконтролируемым языком, начала яро защищать сестру. И чем больше ведьма противостояла взбешенному отцу, тем больше ненавидела Драко за его решение. Только это было не его решение.

Раздался небольшой стук в двери, вырывая Асторию из воспоминаний.

– Да, войдите.

– Мисс Гринграсс, я принесла чай. Вы ничего не едите, так хотя бы выпейте горячего, – Мелисса была самым заботливым интерном. – Я нашла только зеленый, если вы не против.

– Береги тебя Мерлин, ты очень вовремя. Благодарю.

Девушка вошла в кабинет и поставила поднос на верхнюю книгу. Конструкция немного зашаталась, но волшебница справилась и аккуратно поставила чашку прямо перед Тори.

– Я пойду. Не буду мешать…

– Мелисса, прошу, останься. Можем попить чай вместе.

– Простите, мисс Гринграсс, но меня внизу ждёт муж. У него как раз закончилась смена.

– О, конечно, конечно. Он только начал работать недавно? Как дела на службе продвигаются?

– Пока привыкает, спасибо, что спросили. Несколько дней назад уронил из перемещения боггарта. Так переживал, что его уволят за это, что пришлось успокоительной настойкой напоить, – слегка усмехнулась Мелисса. – Хорошего вечера, мисс Гринграсс.

– И тебе. Увидимся завтра на работе, – улыбнулась ведьма, смотря вслед уходящей ученице.

Все сливалось в один бесконечный день, в котором не было ни начала, ни конца. Астория никогда не жаловалась. Она этот путь выбрала сама. Еще когда в первый раз увидела, как Поттер поймал снитч. И с того самого чертового дня началась её длинная история, которая продолжалась уже двенадцать лет. Драко говорил, что ей нужно подумать о собственной жизни, а не всё время страховать Гарри, словно невидимая тень.

Увести отряд Амбридж в другом направлении, подменить домашнее задание для Снейпа, помешать Вейн подлить Бедовый лосьон в тыквенный сок. Астория улыбнулась воспоминаниям. Теперь у неё совсем другие заботы. И проблемы, от которых она пытается защитить Гарри.

Усталость накатила с новой силой, заставляя девушку закрыть глаза и облокотиться о мягкое кресло. Всего пару минут и потом нужно заколдовать кабинет. Пойти домой, поесть…

Жжение. Острое. Сильное. Рука горит огнём. Астория резко открыла глаза, разбуженная режущим ощущением на запястье. Метка обжигала гладкую кожу и светилась кроваво-красным цветом. Джеймс в опасности.

Эта мысль прогнала остатки сна и заставила ведьму сосредоточенно думать, что же могло произойти. Надо настроиться. Почувствовать, где находится ребёнок. «Только не паниковать. Вдох-выдох». Страх прорастал в легких колючим терновником, вытесняя привычное хладнокровие и рассудок. Не позволять, держать под контролем. Он на Гриммо. Дома. «Но почему не сработали охранные заклинания? Метка не может ошибаться. Черт, черт, черт!»

Астория развернула сферу авроров. Теперь она видела каждого мракоборца в виде светящейся точки на карте Британии. Гарри всё также в Шотландии, точка синяя. Ему ничего не угрожает. Боль снова пронзила левую руку, будто кто-то проворачивал в ней плоскостью тупого ножа. С мальчиком что-то творится, но никто не знает об этом. «Где же Джинни? Может, ей стало плохо, и она потеряла сознание? Но может быть и нападение…».

Медлить нельзя. Кроме неё вряд ли кто-то придет на помощь. Три, два, один. Гринграсс аппарировала на площадь, спрятавшись в темном переулке. Ни магглов вокруг, ни волшебников. Никого. В доме горел свет, казалось, ничего не происходит. Девушка всматривалась в полумрак комнат, пытаясь понять, что случилось. Запястье жгло невыносимо. Неожиданно в окне появилась тень, в чьей руке отчетливо виднелся нож. Свет тут же погас.

Астория побежала. Плевать на все, на правила, на то, что будет с ней потом. Дверь была приоткрыта, и ведьма беспрепятственно вошла. Связующая магия с младшим Поттером давала преимущество. Кто-то пробежал по лестнице. Тори достала палочку и приготовилась атаковать. Боевой маг из неё был не самый лучший, но, черт возьми, она бы перегрызла глотку любому, кто бы посмел угрожать Джеймсу. Его крик заполнил гостиную и весь первый этаж. Гринграсс старалась двигаться медленно и бесшумно. Раздался неприятный чавкающий звук. Под ногами расползалась тягучая темная лужа, в которую только что наступила слизеринка. Кровь.

Она была повсюду. На стенах тянулись следы от рук и пальцев, пытающихся ухватиться хоть за что-нибудь. Ребёнок плакал всё сильнее. Он сидел на полу возле груды каких-то тряпок. Астория тут же подошла к мальчику. Быстро осмотреть малыша. Ни царапины, ни проклятия, никаких повреждений. Ничего. Он был сильно испуган, но не ранен. Девушка наколдовала успокаивающие чары, и истерика прекратилась. Немного залечивающих, чтобы снять ужасный стресс. Несколько рун для защиты.

– Всё хорошо, я здесь. Тебя никто не обидит, – она крепко прижала к себе Джеймса. – Смотри, кто к тебе пришёл.

Несколько взмахов палочкой, и светящийся дракон закружился вокруг мальчика, завладев его вниманием. В бликах от иллюзии Тори увидела туфлю. То, что она приняла за груду тряпок, на самом деле оказалось тело в неестественной позе.

Аккуратно приблизившись, Астория развернула и увидела… Рыжие волосы, стеклянный взгляд, свежая рана на шее. Джинни. Гринграсс пыталась найти пульс. Зрачки были расширены, кожа белая, словно первый снег. «Бадьян. Не сдаваться. Ещё не поздно».

Колдомедик вытащила склянку из кармана светлой мантии, покрытой красными пятнами. «Давай! Давай же!» В тусклом свете луны и иллюзии блеснуло лезвие ножа.

– Экспеллиармус! – одной рукой придерживая Джинни, другой направляя палочку на противника в дверях, воскликнула Тори.

Она медленно ползла, закрывая собой мальчика. Острое оружие отлетело в сторону, а незнакомец метнулся прочь. Девушка ощутила ужасный запах гари и тошнотворного зелья. Резко поднявшись, она побежала вслед за нападающим, но тот скрылся в темной улице очень быстро, не давая ни малейшего шанса.

«Что делать?» Джеймса оставлять нельзя. Призвать авроров тоже нельзя, она будет первая подозреваемая, учитывая руки в крови Джиневры, не говоря уже о том, что в её голову влезут лучшие легилементы Министерства. Сейчас она рискует не только собой. Бросить непростительное? Но её палочку найдут менее, чем за час. Это не выход. Грейнджер. Вот выход. Где бы она не была, Гермиона точно поможет и очень быстро. Пока поймут, что к чему, Астория сможет придумать новый план.

– Экспекто патронум! – возник величавый олень с размашистыми рогами. – Мой сын в опасности. Нужна помощь. На Гриммо. Сейчас.

Более, чем достаточно. Нужно убираться отсюда. Джеймс заплакал, когда дракон погас. Тори ласково погладила малыша по голове.

– Всё будет хорошо, ты – мой маленький воин, – легкий поцелуй в макушку.

Девушка поспешила прочь, ведь гриффиндорка могла явиться в любую минуту.

Наблюдая из тени переулка, Астория нервно держалась за мантию. Появилась какая-то странная незнакомая блондинка в красном платье, следом за ней Малфой. Медлить больше нельзя. Хоть там появилась не Грейнджер, теперь о малыше позаботятся. Драко справится. Гринграсс растворилась в воздухе.

***

Собираться куда-то в мэноре Грейнджер еще не приходилось. Гостевая комната, в которую её привела Вакса, была просторной и светлой, хоть и немного холодной. Небольшой камин с потрескивающим огнём освещал лицо девушки, сидевшей напротив трюмо с огромным зеркалом. Магия иллюзий сошла, вернув волнистые волосы каштанового оттенка. Гермиона хотела перестать купаться в лживых светских мероприятиях, хотела сбежать, оказаться на море. Чтобы бриз спутывал кудри, ступни щекотал мягкий песок, запах соленой воды заполнял легкие, вытесняя тяжелый аромат бергамота, который словно преследовал её обоняние.

​Ведьма повернулась к кровати, где лежали три коробки. Когда она вошла в комнату вслед за эльфом, то не сразу поняла, почему их такое количество, ведь платье всего одно. Но то, что было внутри, лишь доказывало какой манией контроля обладает Малфой. Черные туфли от Перегрима Бёрка. Любой маггловский бренд по сравнению с ним был обычной дешёвкой. Змеиная пряжка на блестящей коже лишний раз подчеркивало цену обуви. И статус носящей её женщины. «Как он узнал мой размер?»

​В коробке номер два оказалось потрясающее гранатовое платье из тончайшего шёлка, который обволакивал кожу словно нежное облако. Французское декольте выглядело вызывающе, и было напорядок глубже, чем представлял себе Малфой. Надевая такое произведение искусства, Гермиона решила заколдовать наряд. Теперь оно было хвойного цвета. Иллюзия спадет как только Джейн завершит ритуал. Слизеринец будет в бешенстве. И эта мысль согревала гриффиндорку, заставив улыбнуться.

​Осталась последняя. Молочный бант перевязывал плотные стенки дорогого дизайнерского картона. Сняв крышку, Грейнджер вспыхнула. На дне коробки был аккуратно сложен комплект нижнего белья цвета блен-де-блана. Самый модный оттенок белого этого года. Рядом с кружевными трусиками покоилась карточка Ла Перла. Малфой купил ей белье. Твою мать. Гермиона хотела вернуться в прошлое и остановить свой длинный язык, с которого опрометчиво слетели слова о туфлях и бюстгальтере. Противный голосок в голове зашептал: «Ты же сама напросилась. Это же ты ему поставила условия».

«​Ну уж нет, Малфой». Девушка захлопнула коробку и спрятала её под кровать. Давать ему лишний повод задеть свою гордость, она не собиралась.

​В дверь негромко постучали.

​– Я могу войти? – раздался голос Джейн.

​– Да, конечно.

На блондинке было надето легкое платье нежно-голубого цвета с расшитым лифом и достаточно большим разрезом, открывающим вид на стройные ноги. Греческую прическу подчеркивала тонкая тиара, которая держала немного выбивающиеся кудри.

​– Афродита позавидовала бы, – Гермиона улыбнулась подруге.

​– Не говори так, иначе услышит, и меня ждет кара, – девушка оставила за собой открытую дверь. – Какое чудесное платье! Драко и вправду постарался… Подожди! Стоп! Мои глаза обманывает какое-то колдовство, или на твоих ногах Бёрк?

​– Да, именно они. Если уж и терпеть такую высокомерную выскочку, как Малфой, то хотя бы за неприлично дорогие туфли, – попыталась отшутиться Грейнджер.

​– Надеюсь, под этим нарядом на тебе надето второе условие, которое ты озвучивала утром.

​– Такого удовольствия я ему не доставлю.

​– Что ж, тогда он будет удивлен, не увидев свой подарок, снимая твое платье.

​– Джейн, ты что, выпила? На тебя Забини плохо влияет, – прошипела волшебница. – Между мной и Малфоем ничего нет. И быть не может, поэтому прекрати.

​– Ладно, ладно, – примирительно подняла руки Блэкли. – Я просто хотела сказать, что все готово для начала ритуала. Мы ждем только тебя.

​– Как невежливо заставлять аристократических засранцев ждать, – пробубнила Гермиона.

​– Ах да, вот… Драко сказал, чтобы ты надела. Это фамильные бриллианты, – Джейн протянула открытую коробочку, где лежали красивые серьги.

​– Ему надо обратиться за помощью. Правда. Думаю, смогу выторговать скидку на лечение, – поморщилась девушка. – Контролирующий все подряд психопат.

​– Всё никак не могу понять, Грейнджер, за что тебя называют умнейшей ведьмой. Мы не на прогулку по Хогсмиду идем, поэтому прекрати истерить и создай образ утонченной леди, хоть и для твоего ужасного характера это будет невероятно сложно. – Малфой смерил чародеек морозным взглядом. – Подними волосы.

​Смущенная его выпадом, Гермиона молча опустила голову и подняла тяжелые кудри. Несколько шагов, касание холодных пальцев, звук металлической застежки. Теперь на ее груди покоилось колье, обжигая нежную кожу ледяным инеем.

​– Мое терпение не безгранично, и ты мне уже надоела со своими идиотскими выходками. Сосредоточься на работе. – гранитная крошка скрежетала в каждом его слове. Сейчас перед ней был до жути разозленный мужчина, уставший от провокаций. – Прекрати фантазировать, что я всё это делаю ради того, чтобы затащить тебя в постель. Если для спасения моей матери нужно осквернить семейные драгоценности, надев их на твою грязную шею, то так тому и быть. А теперь без единого звука застегни эти чертовы серьги и спускайся вниз.

​Резко развернувшись, он вышел. Стены дрожали от свинца произнесенных фраз хозяина мэнора.

​– Не хочу показаться бестактной, но он… совсем немножко прав, – еле слышно сказала Джейн. – Что с тобой происходит? Ты словно специально лезешь на рожон.

​– Не могу объяснить. И не могу это контролировать, – также тихо ответила Гермиона.

– В тебе что-то изменилось. Хочешь поговорить об этом? – ласково спросила Блэкли.

– Ты могла бы просканировать меня? Нужно понять, что именно происходит, – нахмурилась волшебница. – Я склоняюсь к мысли, что руны на дверях аббатства повлияли не только на вас с Малфоем.

– Завтра я в твоём распоряжении!

– За сегодня не волнуйся. Все пройдет гладко, я об этом позабочусь, – твердо решила Грейнджер.

– Я не сомневаюсь в твоих возможностях. Лишь волнуюсь за твое состояние, – блондинка кратко кивнула и вышла за двери.

Глубокий вдох. Это всё дурацкий стресс, подавленная агрессия, разъедающий страх. «Ты – профессионал. Ты будешь держаться отстраненно и не будешь провоцировать Малфоя. Нравится тебе или нет, но вы в одной упряжке, и ты должна быть хладнокровной и расчётливой».

​Девушка застегнула платиновую пряжку на туфлях и спустилась в холл поместья, где над бурлящим котлом склонились Блейз с Джейн, а Малфой закатывал рукав. Очевидно, для кровопускания.

​– Салазар всемогущий, выглядишь и без магии как потерянная дочь Люциуса. Выше голову держит разве что Драко, – усмехнулся мулат. – А лицо… Фея, глянь-ка.

​– Словно лёд заморозили и разбили на большие куски, – продолжила шутку Блэкли, чем заслужила испепеляющий взгляд подруги. – Ладно, ладно. Не нужно так смотреть.

​Звук каблуков звонко разносился по огромному холлу. Гермиона остановилась возле Драко, который смотрел куда угодно, но не на неё.

​– Малфой… То, что случилось наверху… Это более не повторится, я…

​– Давай уже скорее закончим начатое, – он её оборвал на полуслове, не желая продолжать разговор.

​– Они что, переспали? – зашептал Блейз.

​– Пока нет, – еле слышно ответила Блэкли и подошла к блондину. – Будет не больно.

​Одно резкое движение, и кровь потекла по фарфоровой коже. Девушка быстро наполнила склянку и залечила рану. На лице мужчины не дрогнул ни один мускул, словно он делает подобные вещи каждое утро.

​Когда лезвие коснулось руки Гермионы, та невольно поморщилась от острой боли. Кинжал был явно заколдованным, раз от такой небольшой царапины было столько неприятных ощущений.

​Джейн наполнила два кубка красноватым зельем, и вылила в каждый из них колбу с кровью. Лицо Малфоя не выражало абсолютно ничего, но гриффиндорка была уверена, что ему совсем не хочется пить снадобье, где главная составляющая её собственная кровь.

​Между тонкими пальцами Блэкли проплелся серебряный волос единорога.

​– Встаньте ближе, друг напротив друга. Возьмитесь за руки, как при непреложном обете. После того, как выпьете связующее зелье, голова может кружиться. Из побочных эффектов: обмен воспоминаниями, слабость, возможно тошнота.

​Малфой, не издавая ни единого звука, схватил Гермиону за руку и одним движением заставил сделать шаг ему навстречу. Не грубо, но слишком настойчиво даже для него. Её кожа была такой горячей, что столкнувшись с морозными иголками мужского запястья, она едва не отдернула ладонь. Но смогла сдержаться и лишь крепче сжала пальцами складку пиджака. Даже на каблуках волшебница не была на уровне его глаз, смотря на холодную сталь снизу вверх.

​– Теперь я обмотаю связку нитью. Постарайтесь расслабиться и вытеснить из сознания всё лишнее.

​Светящийся волос коснулся соединённых рук и тут же обвился вокруг волшебников.

​– Зелье, ребятки, – Блейз протянул каждому по кубку. – Джейни сказала, что сейчас вы почувствуете вкус друг друга.

​Глаза мулата хитро блеснули, но ни Гермиона, ни Драко никак не отреагировали на шутку.

​Малфой схватил зелье свободной рукой и начал пить. Жадно. Темно-красная капля стекала по четко очерченному подбородку, а его глаза разъедали в Грейнджер огромное пятно, замораживая своим инеем. Девушка поежилась, почувствовав смущение и что-то еще… Совсем непонятное.

Слизеринец сжал крепче её руку, словно привлекал внимание ведьмы. Она подчинилась, опять взглянув в металлические глаза. Отстраненно. Хладнокровно. Без провокаций. Гермиона вторила себе это как священную мантру, не прерывая визуальный контакт. Допив остатки, Драко протянул пустой бокал Забини.

​– И что же ты чувствуешь? Какая для тебя на вкус всезнайка?

​– Пусть тебе твоя подружка скажет, – огрызнулся мужчина. Скорее гоблины начнут раздавать галлеоны нищим, чем он признается, что в его рту растекается вкус чертовых карамельных яблок.

​Грейнджер вдохнула запах зелья. Ничего необычного. Этот аромат преследовал её уже несколько дней, нещадно вытесняя из легких воздух и заполняя каждую клетку. Никаких примесей. И ни с чем не спутать. Глоток за глотком. Её рецепторы обжигали знакомые ощущения. Свежий тост, намазанный маслом. Чай. Чай с проклятым бергамотом, которым провонял, казалось, весь Лондон, да и весь чертов мир. Фисташковый круассан. Последняя капля была выпита.