Текст книги "Похититель души (СИ)"
Автор книги: Traum von Katrin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Чтобы убрать бардак? – подхватил её исправляющееся настроение Джонс. Такой повеселевшей он любил её ещё больше.
Что-то слишком много мыслей сегодня в его голове. Много лишних понятий.
– Чтобы починить, наконец, качели! – подхватив кружки, Бетти дождалась, пока он откроет ей дверь в их жилище. Давно уже кажущееся не клеткой, а маленькой крепостью.
Комментарий к 7. Подслушано
Небольшая размолвка, которая только ещё больше показала, насколько они друг другу нужны. Оба налажали, но хватило ума исправить ситуацию)) Дорогие читатели, осталось всего три главы+эпилог. И скорее всего, теперь главы будут немного реже выходить, но точно не меньше, чем раз в неделю (смотрите новости в группе). Впереди самое интересное!
========== 8. Нутелла ==========
В полночь Джагхеду вроде бы полагалось спать – на уже пригретом диване под пледом и с неизменным ножом в руке. Но сон никак не шёл. Весь вечер им с Бетти пришлось убирать по всей гостиной осколки и пытаться очистить стену от капелек кофе, и уставшая хозяйка давно ушла в свою комнату отдыхать. Пусть от короткой ссоры достаточно быстро не осталось следа, Джонс чувствовал, насколько шатки эти зарождающиеся отношения. Теперь, лежа в тишине и пялясь в потолок, он мог обдумать всё трезво.
Отступать сейчас, когда знал, что сопротивляться никто и не хочет, он не собирался. Но и сомнения Бетти, так открыто высказанные подруге, понимал всецело. Несколько дней, и ему предстоит вернуться в свой Саутсайд, в холодный трейлер, который за неделю наверняка опять обворовали и выбили окно. Нужно будет искать новую работу, средства к существованию. Вряд ли получится обойтись без очередного шага за черту закона. Учитывая всё это – неужели он сможет, как положено приличному мужчине, водить даму сердца на свидания, дарить цветы или с улыбкой знакомиться с её родителями? Нет. Конечно же, нет. У таких отношений нет будущего. Бетти не из тех, кто сможет терпеть парня-вора, а его жизнь вовсе может подвергнуть её опасности. Да, сейчас она готова быть с ним, пока он весь из себя милый мальчик, не выходящий из дома и подкручивающий смеситель. Но это всё подобно снежинке на ладони, тающей ужасно быстро. Он вернётся в Саутсайд, и это место быстро напомнит, кто Джагхед Джонс на самом деле. Как бы не хотелось, как бы не тянулось к теплу этой девчонки всё его нутро, втаскивать настолько чистое и светлое создание в такую жизнь просто нечестно.
И тут же, на фоне всех тяжёлых мыслей, на губах рождается улыбка: а ведь ей и правда, понравился его пока что незаконченный рассказ. Он верил, что Бетти была абсолютно искренна, когда во время уборки осколков отметила самые интересные моменты и вымаливала рассказать дальнейший сюжет. Смешно, потому что Джаг и сам не знал, как должна закончиться эта история – писал только, когда в голову приходили новые идеи, удачно складывающиеся слова. Элизабет даже робко предложила, раз уже всё равно прочитала, по окончании работы немного отредактировать текст и попробовать опубликовать его в принадлежащем издательству Куперов литературном журнале, но такой шаг показался ему слишком смелым. Чтобы настолько личное творение увидели ещё чьи-то глаза? Да ни за что. Проще выйти из дома без трусов. Он и так не мог отделаться от мыслей, что при прочтении Бетти прекрасно поняла все его чувства, и только её природная тактичность помогла ему избежать неудобных вопросов.
Внезапно на журнальном столике завибрировал его старенький телефон, чем безмерно удивил: кому сдалось пообщаться в такой час? Похоже, случилось что-то серьезное. Моментально подскочив с дивана и схватив трубку, Джаг туго сглотнул от нехорошего предчувствия: Свит Пи.
– Да? – тихо прошептал он, не желая тревожить давно спящую Бетти наверху. На всякий случай поднялся и поплёлся в сторону кухни, чтобы звук был потише и не дошёл до чутких ушек.
– Живой, Джонс? – с явным облегчением выдохнул друг. – Думал, тебе уже давно пора вязать чёрную ленточку на фотку.
– С чего вдруг?
– Толлбою почти каждый день притаскивают в бар новых претендентов на роль тебя и блондиночки. Сейчас услышал, что очередного парня привели избитым до полусмерти, лицо в кашу. Вот и звоню, узнать, не тебя ли на этот раз.
Новость заставила Джонса нервно передёрнуться, ощутив холодок между лопаток. Кто-то получает по морде просто потому, что она похожа на его. Ушедшее было благодаря уютной атмосфере ощущение опасности возникло снова, и пальцы Джага сильней сжали трубку. Иллюзия, что весь мир исчез, и есть только эта маленькая крепость, рухнула моментально. Им с Бетти по-прежнему грозит совсем съехавший с катушек старый хрен, от которого пора бы избавиться.
– Не надейтесь с Фангсом так быстро от меня отделаться, – небрежно фыркнул Джаг, изображая полное спокойствие. – Я ещё покопчу небо. Осталось протянуть до вторника, и за нами ответный ход. Вы же не против немного поработать с копами?
– С копами? – заволновался Свит Пи. – Уверен? Что придумал, как нам вытащить твою задницу?
– На этом ебучем празднике Пиккенса будет одна девчонка, Вероника Лодж. Она будет ошиваться возле южных, пока наш ебливый козел не решит, что это ему подарочек. Вы будете следить, чтобы ей ничего не грозило, и мы с Бетти тоже. А когда он совсем распустит лапки, позовём копов и станем свидетелями домогательств, – кратко рассказ Джонс их достаточно простой на словах план. – Толлбой не отвертится, а фамилия Лодж свяжет ему хрен.
– Что-то мне это не очень нравится. А если он не станет приставать к этой девке? Или будет не один – как ты защитишь её тогда до прихода копов? Уж не знаю, как ты её уболтал участвовать в этом дурдоме. Но пахнет всё это дерьмом, Джаг. Ты же знаешь, если так говорю даже я…
– Знаю, Свит, – вздохнул Джонс, признавая справедливость каждого вопроса. – Слишком много дыр. План «Б» – слить копам, что у Толлбоя наркота, и надеяться, что он её не успеет сбросить. Но с Лодж он бы не смог выйти под залог или как-то ещё. Пусть в кои-то веки Хиром сделает для южан что-то хорошее.
– Ладно. Как скажешь. Вроде видел как-то эту Веронику у Пембрука – невысокая брюнетка. Узнаем и прикроем ей зад. Но если ты хочешь помочь, не вздумай являться в своей куртке и этой тупой шапке, сразу скрутят, – предостерёг Свит Пи, но Джаг и так прекрасно понимал необходимость маскировки.
– Знаю. Надеюсь, вам там не достаётся из-за меня?
– Нет, но следят постоянно, всё думают, что мы такие идиоты и прибежим к тебе, – он презрительно усмехнулся. – Вот тебе и южане, брат: помани зелёной бумажкой, и все готовы перегрызть глотку тому, на кого покажут пальцем. Кстати, у Толлбоя охуенный шрам на пол лица, ты ему располосовал почти до глазницы! А ты сам как, не протух ещё протирать штаны? Или блондинка тебя хорошо развлекает?
– Свит, завали ебало, – обреченно прошипел Джаг, понимая в полной мере, что шуточек не избежит. – Бетти не одна из твоих шлюшек.
– Да всё-всё, затыкаюсь! Но готов поспорить на бутылку виски, что ты уже хорошенько отымел эту красотку, – и, пока Джонс не успел ответить на такое заявление, друг торопливо сбросил вызов.
Что ж, проспорил ему бутылку. Потому что во-первых, Джаг так и ночует на диване. А во-вторых, если между ними что-то и произойдёт, он даже мысленно отказывался применять подобные слова. Имеют девочек из бара. А Бетти настолько чистое и прелестное создание, за четыре года ни разу не подпустившее к себе мужчину, что её можно только любить. Обожать. Восхищаться. Носить на руках и кружить по двору, слыша заливистый смех.
Почти позабытый кашель подобрался к горлу, норовя скрутить лёгкие. Вспомнив, что сигарет на крылечке практически не осталось после короткой ссоры, Джонс едва не простонал от желания отвлечься и успокоить нервы. Отложив на стол телефон, он постарался как можно тише прокашляться, заглушая звук ладонями – всё ещё не хотелось будить Бетти. Как только приступ понемногу затих, он замер, прислушиваясь, но в темноте было тихо. Лишь Пушок в углу кухни оторвался от миски и недобро сверкнул своими зелёными глазищами.
– Шшш, – шикнул на него Джаг и подкрался к холодильнику. Раз уж курить нечего, то хотя бы чем-то занять рот надо, иначе не уснёт.
На полочках не нашлось ничего, что можно было бы назвать достойным перекусом. Остатки пирожных, уже совершенно неаппетитно выглядящий сыр и какие-то йогурты в крохотных коробочках. Зато на разделочном столике мелькнула забытая хозяйкой банка с белой этикеткой. «Nutella» – значилось красными буковками, и рука сама потянулась к ней. Вроде Бетти говорила, что это шоколадная паста. И в данный момент, что бывало достаточно редко, Джагхеду хотелось именно сладкого за неимением ментола. Завтра же закажут с Купер еды и сигарет, но сейчас другого варианта нет.
Открутив крышку, Джонс с интересом заглянул в наполовину пустую банку. Наверное, Бетти любит это лакомство, раз держит его у себя и ест помаленьку. С сомнением понюхав содержимое, он не смог сдержать едва заметной улыбки. Пахнет вкусно: шоколадно-сладко, но не приторно. Наплевав на ложку, он запустил внутрь палец и облизал его.
В классе никого нет, никто не слышит шуршание обёртки. Знает, что это неправильно. Отец всегда бил по рукам за подобное, а в последние три дня от него вместо еды можно получить только новый подзатыльник. Наверное, это ему назло – какая-то часть души даже хочет, чтобы учитель вернулся, поймал серого от голода ребёнка у чужого портфеля и отчитал. Но этого не происходит. И батончик Китти Бросман оказывается во рту, почти целиком, чтобы быстрей прожевать. Едва не подавился от скрипа двери где-то в коридоре и ужом скользнул на свою последнюю парту. Вкусно. Как же, чёрт возьми, вкусно, впервые попробовать шоколад.
На минуту ему показалось, что провалился в детство – так же сладко, что непривычные ко вкусу рецепторы почти пощипывает. Давно не ел шоколада, наверное, с тех самых пор, как закончил школу, а лакомством стал считаться виски или бургер. Джагхед не замечал, как палец снова и снова ныряет в банку, вылизывая каждую каплю вкуснятины. Вот же дурак, что отказался от этого пару дней назад! Сейчас он готов был рвануть в супермаркет посреди ночи и стащить с прилавка все баночки с белой этикеткой.
– Так-так… Значит, сладкого ты не любитель? – раздался вдруг за спиной голос, полный насмешки.
Бетти стояла, наблюдая за варварским уничтожением Нутеллы добрую минуту. Джонс оказался так увлечён, что даже не заметил, что она давно спустилась на кухню и встала в дверном проёме, сложив руки на груди. Предусмотрительный жест, потому как она снова не потрудилась накинуть халат.
На этот раз намеренно.
– Да я… просто…
Он едва не поперхнулся. Неловко прочистил горло, ловя пылающий озорством взгляд: застала с поличным, что уж теперь отрицать. Слова пропали окончательно, когда Джонс понял, что Бетти снова в той самой полупрозрачной розовой сорочке, с трудом прикрывающей ягодицы. Горло связало от сладости и завитавшего на кухне лёгкого аромата фруктового шампуня. Пушистые чуть волнистые локоны на худеньких плечах так и манили дотронуться. Вспомнив, что всё ещё стоит с банкой в руках в абсолютно нелепом виде, Джагхед постарался вернуть себе невозмутимое выражение лица и смачно облизал обмакнутый в пасту палец. Не сводя глаз с этой волнующе-прекрасной фигурки перед собой.
Бетти могла бы поклясться, что в них мелькнул голод. Сухо сглотнув, она проследила за его наглым жестом и не сдержалась от порыва облизнуть губы. Не слышала стука чёртовой банки о столешницу, когда Джонс отставил её. Даже в темноте прекрасно было видно и обнажённый торс с рельефными мышцами, и чёрную змеиную пасть на боку, и тонкую дорожку жёстких волос, уходящих за резинку шорт. Пальцы закололо от пробежавшего по ним тока.
– Просто опустошаешь мой холодильник? – как-то слишком тихо и уже совсем без насмешки пролепетала Бетти. Не знала, почему, но её тело предательски подчинялось тёмному, глубокому взгляду, так внимательно проходящемуся по каждому сантиметру кожи. Дыхание стало тяжёлым, а пульс ускорялся. Как же хочется одного: чтобы её касались руками, а не пожирали глазами.
Джагхед не мог знать её желаний, но прекрасно знал свои. Сейчас не было разумных мыслей в голове, только сутками безуспешно подавляемые порывы. Скользящий шаг ей навстречу, профессионально-тихий, незаметный. Ведомый лишь тем, что он слышит, как учащается от его близости её дыхание.
– Захотелось чего-то сладкого. Но мне кажется, я совсем не там взялся искать, – бархатным, обволакивающим баритоном, разоружившим окончательно.
Взгляды, наконец, пересекаются, и короткая, яркая вспышка отражается в них всполохом пламени, которое уже не затушить. Рывок почти одновременный, уничтожая разделяющий их метр с предельной скоростью. Её упругая грудь впечатывается в его торс, резко и почти больно, вышибая кислород из лёгких. Губы сплетаются, жадно поглощая долгожданное тепло, уже знакомое, но на этот раз другое: решительное. Топлёный шоколад разливается по венам от самого их сплетения, от вкуса сладости на языке и до кончиков пальцев. Руки Бетти взлетают на крепкие плечи, пытаясь притянуть Джагхеда как можно ближе к себе. Когда он без тени сомнения обхватывает её талию, обжигая касаниями через тонкую ткань, импульс напряжения уходит тугой волной вниз живота. Слишком долго не позволяла себе даже малости, и теперь ноги немели от неминуемо углубляющегося поцелуя. Шоколадного. Терпкого. Волнующего каждый нерв, разрушающего любые доводы совести, что всё это ошибка.
Да плевать, если ошибаться так убийственно вкусно.
Он чувствовал, как Бетти буквально вибрирует в его руках, так остро реагируя на близость. И это возбуждало его гораздо больше, чем любая девушка до неё. Такая живая, мягкая, естественная, так отчаянно впивающаяся пальчиками ему в плечи. Джагхед ощутил даже, как от трения о его торс твердеют соски её груди, и из горла едва не вылетел хриплый рык. Нутелла? Хуйня, горячий ротик этой девчонки слаще. Он поглощал её так жадно, что мутнело в голове. Нет, она не сбежит – теперь она точно никуда не сможет от него деться, потому как больше он не намерен спрашивать!
Его ладони скользят вдоль пульсирующего тела, и сорочка не более, чем символическая преграда, когда Джонс мягко сжимает упругие ягодицы. Бетти тихо всхлипывает, на мгновение разрывая сплетение губ, и он уходит голодными поцелуями на её шею. Кажется, что слышит ток крови по венкам под светлой кожицей, но это просто его собственный взбесившийся пульс. Мечта теперь принадлежит ему, и закрепить свои права на новой территории требуют все его охотничьи инстинкты. Сдержаться от собственнического укуса удалось не без труда – после, когда она будет извиваться и кричать, он себе позволит отпраздновать победу. А вот притормозить хотя бы на секунду не даёт давящая на ткань белья эрекция, которую Бетти, несомненно, ощущает: словно в подтверждение этого она призывно потёрлась об очевидную твёрдость бедром.
– Малышка… нетерпеливая, – выдыхает Джагхед ей в шею раскалённый воздух, а затем впивается пальцами в её ягодицы сильней. Рывок, приподнимая девушку, шаг до обеденного стола, удобно устраивая её на прохладной поверхности.
– Очень, – забыв о смущении, ведомая только тем, как сильно тянет внутри желанием большего, Бетти не возражает ни на одно его действие. Лишь послушно обнимает ногами его поясницу, и контакт кожа к коже вызывает шумный вздох. – Я же не железная, – почти жалобно признаётся она, а затем сама находит его губы, впитывая остатки шоколадной сладости.
Её темперамент оказался неожиданностью, но ужасно приятной. Такая горячая девочка, которой так давно никто не касался. И это совершенно очевидно, когда она дрожит под новым натиском неприлично развязных поцелуев, а её пальчики изучающе гладят его торс, наслаждаясь твёрдостью мышц. Сны не могли передать, какая гладкая и бархатистая у него кожа, как он дёрнулся от напряжения, когда Бетти добралась до линии шорт, слегка царапая ногтями. Он тоже очень долго терпел, тоже не может остановиться, и понимание своей власти над этим диким зверем приятно до замирающего сердца. Она требовательно прикусывает его губу, отчаянно желая потушить огонь в крови, и знает, что помочь в этом может только чёртов Джонс, так уверенно изучающий горячими ладонями её бёдра. Словно тысячи раскалённых ниточек обволакивают каждый нерв от этих касаний, и Бетти едва слышно простонала в поцелуй, упиваясь забытыми ощущениями.
Вранье – не забытыми, а незнакомыми, потому что вряд ли она хоть когда-то хотела кого-то сильней.
Джагхед не мог оторваться от изучения этого тела, такого отзывчивого и трепещущего. Уходит рваными поцелуями к ключицам, постоянно забывает вдохнуть от потрясающего ощущения победы и возбуждения, которое сводит с ума. Лёгкие горят от сладкого запаха фруктов, а на языке играет вкус её кожи. Скидывает бретельку сорочки с одного плеча, и тут же возвращает руки на ягодицы. Лёгкая ткань скользит вниз, открывая его взору мягкую округлость груди, к которой Джонс припадает губами. Захватив ртом бутон соска, осторожно прикусывает, и в ответ ему раздаётся жалобный стон:
– Пожалуйста… Быстрей.
Всецело разделяя это нетерпение, он запускает пальцы под кружево её трусиков, тут же утопая в горячей влажности. Её абсолютная готовность удивляет и поражает – до какой же степени девочка соскучилась по ласкам? Громкий всхлип Бетти подтверждает, что в таких местах мужчина не касался её безумно долго, а то, как она непроизвольно толкнулась навстречу руке Джонса – как трудно сдерживаться теперь.
– Чёрт возьми, – только и вырывается у него полушёпотом, пока низ живота тянет от желания сделать уже, наконец, всё, что так хотел. Заставляет себя не спешить, вновь поднимается поцелуями от груди вверх, находя её губы. Элизабет жадно впивается в него, совершенно потеряв контроль над собой, когда мужские пальцы мягко начинают поглаживать комочек нервов у неё между ног. Осторожно, но настойчиво, неумолимо заставляя бёдра дрожать от напряжения. – Давай, детка. Расслабься, – почему-то его тихие слова похожи на приказ, властный и твёрдый.
Это невероятно сложно – отпустить последние ниточки самообладания, позволить своему телу раствориться в умелых руках, забыться. Но когда Джагхед ускоряет темп, надавливает чуть сильней, она протяжно простонала, откидывая голову назад. На горло тут же опустились новые горячие поцелуи, и аромат ментола от его тела сжёг рецепторы. Бетти хваталась за его крепкую спину, как за единственное спасение, не замечая, что оставляет полупрозрачные царапины на плечах. От низа живота, где разливался раскалённый шар, дрожь уходила до каждого крохотного нерва.
– Джаг… – задыхаясь, звала она, но её не слышали, продолжая ласки. Сразу два пальца скользнули внутрь её тела, легко и плавно, и Элизабет дёрнулась им навстречу, потеряв себя и ориентиры в пространстве. – Джаг, я… Блять, да! Чуть-чуть!
Все маски хорошей девочки Купер слетели, обнажив суть: маленькая огненная фурия, позволяющая форменному безобразию продолжаться. Распалённая до грани, дрожащая в предвкушении разрядки. Она не заставила себя долго ждать, и Бетти с тонким вскриком вжалась в мужской торс, пытаясь зацепиться хоть за что-то. Яркий, долгожданный оргазм накрыл её, вынуждая прикусить губу и уронить голову на плечо Джагхеда. Тяжело дыша, она пыталась прийти в себя, но сладкая невесомость качала на своих волнах, и хотелось только мурлыкать от испытанного удовольствия.
– Малышка… Как же ты прекрасна, – выдохнул Джаг, упиваясь этим моментом полной открытости. Собственное возбуждение взывало к продолжению, и он поймал её припухшие губы в долгом, глубоком поцелуе. Вернув обе руки на её бёдра, хотел было подцепить мешающие дальнейшим действиям трусики, но внезапно в его ногу больно впились острые когти. – Чёрт!
Разорвав сплетение губ, он посмотрел вниз, где сверкал глазами кот, требуя внимания. От этого чересчур пристального взгляда весь настрой начал растворятся моментально: непрошеного зрителя точно не хотелось.
– Пушок, не ревнуй, – тихонько хихикнула Бетти, и после разрядки к ней начало возвращаться смущение. Только сейчас она стала осознавать, что сидит на столе, внутренней стороной бедра ощущая твёрдость в шортах Джонса, а его тяжёлое дыхание буквально кричит о том, что он совсем не был бы против прогулки в спальню, подальше от любопытных глаз кота. Неуверенно поёрзала и как можно незаметней вернула на место бретельку сорочки, скрывая грудь, – Нам… нам наверное, лучше… не знаю, – окончательно покраснев, она уткнулась носиком Джагхеду в шею, пряча взгляд. Прерваться? Сейчас? Но это же так нечестно с её стороны.
– Ты не обязана. Если чувствуешь, что не готова, то ты не обязана продолжать, – с трудом смог выдавить он, прекрасно осознавая, что момент уже упущен – спасибо Пушку. Да и, признаться, где-то в глубине души был этому немного рад. Потому что торопливый, спонтанный секс на кухонном столе это совсем не то, что хочется после стольких лет напрасных надежд. Когда голова снова включилась, это виделось ясно. И похоже, не одному ему.
– Уверен, что готов на этом остановиться? – в её тоне были слышны извинения, которые не удалось заглушить.
– Переживу, – хмыкнул Джонс, чуть отстраняясь, чтобы Бетти могла спрыгнуть со стола. Разочарован? Совсем нет. Скорее, чувствовал, что так правильно, хоть тело и протестовало такому решению. Но смущение девушки напротив было так очевидно, что тащить её сейчас в постель кажется глупостью. Он собирался строить что-то менее шаткое, чем отношения на уровне физических инстинктов. Пусть они ненадолго и взяли верх над ними обоими.
Бетти робко улыбнулась и осторожно потянулась к его губам, оставляя быстрый, благодарный поцелуй. Не то, чтобы была не готова. Просто не время и не место, слишком неожиданным оказалось ночное свидание у холодильника. Возможно, это глупо, учитывая, как вообще началось это притяжение между ними – с ножа и обещания изнасиловать – но ей хотелось хотя бы каплю нормальности, и странный секс на глазах у кота точно не вписывался в это понятие.
– Знаешь, если бы мы не жили под одной крышей… То сейчас я бы пожелала тебе спокойной ночи, закрыла входную дверь, а потом до рассвета думала о нашем свидании. Ты бы позвонил утром, и мы бы сходили выпить кофе. И всё бы было постепенно, как надо. А не сходить с ума, просто нечаянно столкнувшись на кухне, – она грустно вздохнула, совершенно не понимая, что делать теперь. Ещё и кот громко мяукнул, словно возмущённый тем, что руки Джонса до сих пор покоятся на талии хозяйки.
– Я понимаю, Беттс. Ты привыкла к другому, и тебе хочется обычных свиданий, ухаживаний, постепенности. Но я жутко совру, если скажу, что всё дело только в том, что мы живём вместе. Я не умею, никогда не стремился даже… – он прикрыл глаза, не находя слов, но и так было ясно, о чём речь. – Я буду пытаться. Для тебя – правда, готов попробовать. Итак, утром у нас кофе. А вечером предлагаю свидание в гостиной. Разнообразие не великое, но буду рад, если вы согласитесь пропустить со мной стаканчик, мисс Купер, – дурачась, он изобразил тон настоящего франта, на что Бетти не сдержала усмешки:
– Значит, мистер Джонс, до завтра?
– Буду ждать с нетерпением.
Легко чмокнув Джагхеда в щеку, Бетти выскользнула из его рук и направилась к выходу из кухни. Заметив оставшуюся на столе банку Нутеллы, всё-таки обернулась и с хитрой улыбкой пообещала:
– Закажу завтра продукты и заодно шоколадной пасты. Надеюсь, в следующий раз ты слопаешь её не в одиночку. Спокойной ночи, Джаг.
– Спокойной ночи, – пробормотал он ей вслед, прекрасно понимая, что ему-то как раз остаток ночи придётся ворочаться на своём диване. Когда дождался тихого хлопка двери спальни наверху, опустил взгляд на вновь ошивающегося у миски с довольной мордой кота и добавил, – Ну ты и скотина, Пушок…
***
Составление списка продуктов утром за завтраком стало настоящей баталией, главным образом потому, что Бетти привыкла покупать больше свежих овощей, фруктов и йогуртов, а Джонс ориентировался лишь в полуфабрикатах и сигаретах. Сошлись безоговорочно они на двух пунктах: большая банка Нутеллы и, неожиданно для обоих – пиво для вечерней посиделки. После ночного происшествия Купер попросту махнула рукой на свои попытки быть паинькой, и даже промолчала, когда Джагхед расплатился с курьером сам (смешно, потому как она подозревала, что это украденные у неё же деньги).
Зато теперь атмосфера в доме изменилась. Из слегка напряженной она стала совершенно домашней, как будто наконец-то начали рушиться выстроенные плотные стены и разом распахнулись окна, впуская свежий воздух. Утро началось с мимолётного приветственного поцелуя в щёку и тёплых улыбок. Бетти уже не смущали оставленные на подставке для обуви грязные ботинки, в которых Джагхед днём старательно работал над качелей. Маниакальная любовь к порядку даже не заставила её убрать брошенный у кресла ящик с инструментами. Сегодня – плевать. Да и вообще, кого это волнует, если гостиная всё равно завалена привезённым Вероникой тряпьём для маскировки, а журнальный столик заставлен бутылками и вазочками с орешками. «Пропустить стаканчик» быстро превратилось в «пропустить пару пинт». Зато – больше никаких масок.
На телевизоре мелькали старые клипы Бритни Спирс – включённый фоном музыкальный канал устроил тематический вечер, и хоть Джонс буквально взвыл на песни, в школьные годы звучавшие из каждого кассетного плеера, переключать Элизабет даже не собиралась.
– Эй, это же наши с Ронни первые дискотеки! – на такое заявление сложно было возразить, потому как Джаг понятия не имел, что там девчонки его класса слушали на своих вечеринках. Да и не смотрел он на экран – только на увлечённо копающуюся в ворохе одежды Бетти, не забывающую пританцовывать с бутылкой в руке.
My loneliness is killing me/ Одиночество убивает меня,
I must confess, I still believe/ Должна признаться, я всё ещё верю…
When I’m not with you I lose my mind/ Когда я не с тобой, я схожу с ума.
Give me a sign/ Дай мне знак,
Hit me baby one more time/ Малыш, порази меня ещё раз!
– Беттс, ну почему я не могу просто надеть кепку и толстовку? – вытянув из сваленной на диване горы вещей толстую чёрную кофту с капюшоном, Джаг с ужасом проводил взглядом вывалившийся следом парик с длинными рыжими прядками, – Твою мать, а это нахуя?
Бетти с энтузиазмом подхватила искусственные волосы и встряхнула их, прокомментировав:
– Хорошо, что нашёлся, уже думала, что потеряла в этом бедламе! Ронни принесла несколько вариантов, чтобы я смогла замаскировать свой хвостик под что-то ещё. Но рыжий мне не нравится, – небрежно откинув парик обратно, она рухнула в кресло и приложилась к бутылке. Чуть нетрезво хихикнула от насмешливого взгляда Джагхеда, который хоть и воспринимал алкоголь легче, но тоже не мог не заразиться излучаемым Элизабет весельем.
– Окей, но ты не ответила, – он прикинул чёрную толстовку на себя, и она показалась подходящей размером. – Мне точно ничего большего не надо.
Бетти обречённо вздохнула: такие прописные истины были ей известны из любимых детективов, но явно не очевидны Джонсу. Снисходительно улыбнувшись, пояснила:
– В парке будет куча полиции. А также мэр, городской совет, все самые влиятельные семьи… Думаешь, парень в кепке и капюшоне не вызовет подозрений? Еще тёмные очки надень, и тогда я тебе гарантирую скорый арест. Быстрей, чем повяжут Толлбоя. Ты просто будешь похож на наркодилера.
– И что ты предлагаешь в таком случае? – признав, что соль в её словах точно есть, Джаг с лёгким сожалением убрал в сторону толстовку. Зато так ему было бы комфортно. Вдруг придётся драться? Не помешает нож или кастет. Потянувшись за пивом, в несколько жадных глотков осушил почти половину бутылки. Таким расслабленным и спокойным в этом доме он ощущал себя впервые – наконец-то, не как в гостях. А как Дома. Даже купленные сегодня сигареты так и не распечатаны – попросту не было необходимости.
Обворожительно улыбнувшись, Элизабет отставила выпивку на столик и принялась снова копаться в одежде. Спустя пару секунд она с торжествующим писком вытянула мужскую рубашку приятного шоколадного оттенка и лёгкое чёрное кашемировое пальто. Заметив, что именно собираются предложить ему эти маленькие ручки, Джаг панически замотал головой, едва сдерживая смех:
– Оу, нет-нет, Беттс, пожалей меня! Рубашка?
– Вот именно, Джаг. Южане знают тебя, как бандита в кожаной куртке. И точно не станут приглядываться к хорошо одетому северянину. Лучшая маскировка для тебя это выглядеть прилично. Попробуй, померь, – она протянула ему рубашку и выжидательно подняла брови.
– Я всё равно не выйду в этом из дома. Мне нужно быть готовым к любому исходу, а такая одежда только стесняет движения, – железобетонный аргумент канул в пустоту, потому что Бетти так и не сводила с него взгляда и не опустила руки, продолжая втюхивать свой выбор. Такая же упрямая, как он. Закатив глаза, Джонс резким движением стянул с себя майку и принял рубашку. Накинув её на плечи, раздражённо передёрнулся от непривычно гладкой ткани на теле. – Мне не нравится.
– Ты даже не застегнул. Давай помогу, – Элизабет решительно подошла поближе и потянулась пальчиками к верхней пуговице. Словно чувствовала, что его грубые руки не предназначены для таких деталей гардероба. Заметила, как от неожиданного жеста и лёгкого касания кожа на его шее покрылась мурашками, и это придало ей смелости. Подняв на него взгляд, задумчиво протянула, – Давно хотела спросить: откуда твои шрамы? Например, над бровью?
– Ерунда, – туго сглотнув от излучаемого ей тепла, пробормотал он рассеянно. – Прилетело в драке несколько лет назад.
– А на плече, под татуировкой? Кстати, что означает иероглиф? – сегодня она ощущала себя настолько уверенной в себе (возможно, виноват алкоголь), что такие вопросы впервые не казались бестактностью. Руки тем временем застегнули уже две верхних пуговицы.
– Тоже драка. Ножом попало. Свит Пи после этого и придумал сделать нам троим одинаковые тату – означает «Верность». Мы же как братья, ближе у меня никого нет, – воспоминания о друзьях были тёплыми, и тут ему стыдиться нечего. Этой отметиной на теле он даже немного гордился. Чего не скажешь о последней.
– А… это? – чуть дрогнув, пальцы Бетти порхающим касанием дотронулись до пасти змеи на его боку. Джагхед вздрогнул, но не отодвинулся, и она позволила себе скользнуть чуть дальше, ощущая неровные бугры на коже. – Почему змея?
– Из-за формы шрама, – прикрыв глаза, признался он нехотя. Заставлял себя дышать поглубже, но это только ещё больше связывало горло ненавязчивым ароматом Элизабет. Прикусил щеку изнутри, сдерживая желание обхватить ладонями её талию в ответ. Сосредоточиться на рассказе было адски тяжело. – Долго думали, чем закрыть, но без татуировки было бы хуже, – от таких робких, нежных движений он невольно ощущал тепло. Так приятно. А ведь думал, что кожа в этом месте совсем омертвела, потеряв всю чувствительность. Но нет, попросту надо было коснуться именно ей. И именно так – ласково, осторожно, изучающе. Приятно до туго стукнувшего в рёбра сердца.
