Текст книги "Похититель души (СИ)"
Автор книги: Traum von Katrin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– У тебя была работа? – почему-то Бетти это улыбнуло. А ещё немного кольнуло виной: если бы не их заточение, он бы не лишился места. Честно признаться, стены уже начинали давить своей тяжестью, а без притока кислорода побаливала голова.
– Думаешь, я могу только таскать чужие кошельки? – Джаг грустно усмехнулся и принялся за яичницу, пряча глаза. Почему-то теперь традиционное оправдание «я вынужден» даже мысленно звучало жалким. Нет, он нашёл эту тропинку, когда шоколадка одноклассницы оказалась в руках. А потом свернуть уже не получалось, как бы не давила совесть.
– Нет. Я так совершенно не думаю. Мне кажется, ты просто не пытался заняться чем-то другим, – она внимательно посмотрела на его руки, где ещё виднелись красноватые следы на костяшках. Взгляд поднялся выше, вдоль предплечья и обтянутой чёрной майкой груди, и во рту вдруг пересохло. Казалось, каждая мышца его тела всегда напряжена и ждёт нападения. Сильные плечи даже под тканью выглядели так сексуально, что Бетти чуть нервно поёрзала на стуле. Торопливо отпила кофе из своей чашки, перебивая почудившийся аромат ментола. Кажется, им уже пропах весь дом.
– Ты слишком наивна, Беттс, – Джонс покачал головой, понимая, куда она клонит: к тому, что он мог бы писать истории. И пусть ему очень понравилось вчера занять этим день, да и продолжить хотелось, но он не видел в этом возможности заработать. А хобби недоступно, когда нужно думать о пустом желудке и плате за электричество. – У меня не было богатеньких родителей, которые могли бы оплатить обучение или помочь найти работу. Мне было восемнадцать, я только что закончил школу, отца снова посадили. Вспомни себя в этом возрасте: розовые платья и вечеринки с подружками, ветер в башке. Ты наслаждалась жизнью и молодостью в то время, пока я пытался не сдохнуть. Тут не до сантиментов и просиживании задницы над писульками, за которые никто не заплатит, – он внимательно посмотрел на неё, в лёгком шоке от самого себя из-за внезапной откровенности. Но его извинения пару минут назад будто разрушили какую-то плотную стену, и теперь он не ощущал от Бетти отстранённости или враждебности. В её зелёных глазах был неподдельный интерес, а слушала она с таким вниманием, что захотелось улыбнуться от нахлынувшей ностальгии. Та самая малышка Купер, девочка с первой парты, усваивающая новый урок. Ужасно милая, со слегка порозовевшими щеками.
Джагхед не мог даже догадываться, что от спокойного, мягкого баритона в этой светлой головке медленно оживали воспоминания о сегодняшней ночи. Бетти хватило одного взгляда в дымчатый омут его глаз, чтобы руки мелко задрожали. После того, как он с совершенно излишним вниманием отнёсся к её виду в ночной сорочке, она долго не могла уснуть. Но когда Морфей всё-таки забрал в своё царство, сознание начало издеваться над ней с новой силой. И теперь, снова ощутив, как пристально её рассматривает этот мужчина, она не могла не думать о своём сне.
Удар об стену, мурашки страха смешиваются с непреодолимым притяжением. На этот раз нет ножа у горла, есть только горячие сухие губы, оставляющие рваные поцелуи. Кожа вспыхивает от таких собственнических, обжигающих касаний. Не желая быть жертвой вновь, она проводит ногтями вдоль каменно твёрдого торса, слегка царапая кожу и уходя к татуировке на боку. Так реально. Так жарко. Такая бархатистая кожа под пальчиками, что остановиться не получается, только спускаться всё ниже и ниже. Подцепляет резинку шорт и получает наказующий укус в шею, от которого громко всхлипывает: слишком много ощущений: боль, голод, возбуждение и наркотический туман от дурманящего аромата ментола, табака и мускуса. Больше. Нужно больше. Он тоже это чувствует, помогая закинуть ноги на его поясницу, вжимается шершавыми грубыми пальцами в мягкую кожу ягодиц. Напряжённые крепкие плечи под пальчиками и упирающаяся во внутреннюю сторону бедра эрекция – и вены плавятся от восторга нового касания. Поцелуя, от которого мир вокруг рассыпается в прах.
– Бетти? – усмешка на этих самых губах возвращает в реальность, и только сейчас Бетти понимает, что совершенно забылась под его взглядом. Смущение окрашивает лицо в оттенок спелой клубники, а дыхание сбивается – и это совершенно не вяжется ни с мирным завтраком, ни с темой разговора, нить которого она совсем потеряла, утонув в гипнотизирующих глазах.
«Чёртов Джонс, ну нельзя же смотреть на меня, как на обед!» – пытается перенести на него вину за свое краткое отключение, но в глубине души прекрасно понимает, что в её снах и реакции виновато подсознание. Что-то глубоко внутри, что рвётся к этому мужчине и желает его так отчаянно. Маленькая бунтарка, которая шипит и просится наружу, к нему. Глупая и наивная.
– Да. Прости, задумалась. Ты прав, глупо было ждать, что живя в Саутсайде ты сможешь найти другие варианты, – с титаническим усилием сконцентрировалась Бетти на разговоре, и только крепче сжавшие вилку пальцы выдавали, как тяжело опустить взгляд в тарелку. Аппетит пропал окончательно.
Вернее, он был совсем иной природы.
– Там вообще вариантов мало: наркотики, контрабанда, грабежи или смерть в канаве, – Джагхед пожал плечами, расслабленно разваливаясь на стуле и не уставая наслаждаться её смущённым видом. Подействовало. На неё действуют его старые приёмчики: именно так он иногда вытягивал у случайных попутчиц в автобусе кошелек, парализуя хищным взглядом. Девушки… У них много общего. Особенно у тех, кто давно не делил ни с кем постель. Но то, что он может заставить Бетти покраснеть, просто одарив каплей чрезмерного внимания, ужасно грело. Она не безразлична. Та звездочка, тот белокурый ангел с первой парты, хохочущий звонче любого колокольчика, не равнодушна к нему. Чувство, словно девочка с хвостиком наконец-то обернулась. То, чего ждал долгими часами за школьной партой, изучая её привычки. Она теребит мочку уха, когда нервничает – как сейчас. Семь лет поменяли многое, но далеко не всё.
– Знаешь, я что-то совсем не голодна. Прости, ты так старался, – Бетти отодвинула от себя тарелку с почти нетронутой едой. – Наверное, это из-за сидения взаперти. Уже болит голова без свежего воздуха.
– Я тоже подзаебался тухнуть в четырёх стенах, – со вздохом признался Джаг. – Может, хотя бы по двору прогуляемся? Не думаю, что твоя старуха-соседка нас заложит кому-то.
– У меня есть идея ещё лучше, – на смелое предложение Купер просияла такой счастливой улыбкой, что Джонс на секунду задохнулся. Елочные шарики в серебристой пыльце, кусочки рождественского волшебства, и то меркли рядом с ней. Сердце больно дёрнулось, а дикое и странное желание заставить Бетти смеяться в голос крепло стремительней нарастающего пульса.
– И какая? – выдавил он из себя с трудом.
– Немного поразмять мышцы и поработать: я всё равно собиралась этим заняться на неделе. Весь двор ужасно забросало листьями от соседского дуба.
***
Задним двором за три года Бетти так и не удалось заняться, как следует. Сначала был затяжной ремонт, потом родители загрузили работой, так что дело ограничилось вывозом старого хлама от предыдущих хозяев и высадкой пары саженцев садовых яблонь. Молодые деревья выглядели неплохо, а вот слой сухой листвы под ногами точно требовал работы граблями. Джагхед предложению даже обрадовался: хоть немного можно будет размять руки и подышать пока что довольно тёплым осенним воздухом. Он не стал мельтешить своей чёрной курткой перед возможно любопытными соседями и надел толстый серый свитер – солнце светило достаточно ярко, чтобы согревать землю и настроенных на работу пленников этого дома.
Бетти тоже ограничилась тёплой кофтой и удобными брюками. Выдав Джонсу грабли, с энтузиазмом принялась собирать листву в кучу. Погода располагала к приятному времяпровождению, но раз уж покидать этот дворик не безопасно, то хотя бы просто выйти из опостылевших комнат было счастьем. Настроение девушки исправлялось стремительно, с каждой минутой, как переставала болеть голова, а мозг насыщался кислородом. Искоса поглядывая на помощника, она едва сдерживала улыбку: Джагхед явно старался не отставать. Тишина, разбавляемая шорохом листьев, не давила ни капли, но спустя пару минут Джонс не сдержал любопытства и кивнул в самый дальний угол двора, где стоял остов от старой облезлой качели:
– Не думал, что ты любительница детских развлечений.
– Осталась от прошлых хозяев, – спокойно пояснила Бетти. – Дом был куплен у пожилой семейной пары, их сын давно вырос и забрал родителей в Чикаго. Я много детского барахла выкинула из подвала, а до качели так дело и не дошло. Её нужно было выкапывать, чтобы отправить на помойку…
– Не всегда то, что кажется безнадёжно сломанным на первый взгляд, должно быть выброшено, – задумчиво протянул Джагхед, аккуратно положив на землю грабли. Подошёл к железным столбам и бегло осмотрел конструкцию под удивлённым взглядом Купер. – Всего-то нужно, подтянуть пару болтов и покрасить. Если хочешь, могу заняться.
На мгновение Бетти показалось, что речь вовсе не о качели. Представив, как Джонс усердно закручивает болты, она не смогла сдержать улыбки. Первый порыв отказаться растворился бесследно, и пусть ей вовсе не нужна детская игрушка во дворе, так как малышей в доме нет и пока точно не предвидится. Зато в груди потеплело от его взгляда: она чувствовала, как сильно он хочет быть полезным, загладить свою вину. Нет, Джагхед не злодей и не преступник, он всего лишь потерянный, запутавшийся человек, не знавший ничего хорошего в своей жизни. Возможно, ему надо показать другой путь, и тогда возврата к грабежам не будет. Тем более, талантами он не обделён.
– Было бы здорово, – с энтузиазмом подскочила к нему Элизабет, бросив грабли на землю. – Ты сумеешь? Это даже странно, что ты справляешься и с трубами, и с болтами…
– Ничего странного: просто туда, где живу я, никогда не приезжают сантехники или электрики. Следить, чтобы мой трейлер окончательно не развалился, приходится самому, – он с насмешкой поднял вверх свои руки в безоружном жесте, демонстрируя крохотные шрамики на ладонях. – Пару раз ебануло током, ещё пару менял разбитое стекло в окне, ну и не говоря уже о попытках вскрыть пол, чтобы достать сдохшую крысу. У меня весёлая жизнь, – в его голосе и правда, сквозило веселье, особенно когда Бетти с непреодолимым интересом начала изучать эти следы на коже. В ярких зелёных глазах горело любопытство, и она даже закусила губу, когда её пальчики потянулись было дотронуться, но тут же машинально отдёрнулись.
– Прости, – пробормотала она, но Джаг быстро поймал её смущённый взгляд:
– Беттс, я не кусаюсь. Ты можешь меня касаться, если хочешь, – так и не опустив рук, тихо заметил он, наблюдая за её осторожной реакцией. Казалось, грудь обдало жаром, потому что он ощущал всем телом проведённую между ними черту: словно нарисованную алой краской.
К чёрту её, к чёрту всё, все эти глупости, что они слишком разные.
«Дотронься» – мысленно умолял он, и только учащённый пульс выдавал, как сильно ему этого хочется. Чтобы Бетти шагнула сама, сама стёрла грань. Будто услышав, она робко провела кончиками пальцев по его ладони, к первому следу пореза. Щекотно. Так сильно, что вздрогнул всем телом, а потом азартная мысль, вдохновлённая таким простым, нежным жестом, захватила воображение.
– Ага, попалась! – прервав касание, Джонс обхватил её за талию как можно крепче, приподнимая над землёй и не замечая панического писка и замолотивших по плечам кулачков.
– Пусти! Джаг! – она бы и хотела изобразить испуг, вот только не получалось. И вместо визга вышел громкий смех, когда парень закружил её, как пушинку. – Поставь меня, балбес! – задыхаясь от потрясающего чувства защищённости и невесомости, выдавила Купер через новый приступ хохота.
Заворожённый этим звуком, давно забытым, но теперь возродившимся из воспоминаний, Джагхед никак не мог остановиться, кружа эту солнечную девчонку по осеннему дворику, залитому светом. Она рождена, чтобы смеяться, потому что от этого перезвона серебряных колокольчиков в сердце рвётся струна за струной, освобождаясь от оков. Когда вместо наигранного сопротивления Бетти скользнула руками к его шее, оголённому участку кожи, ноги Джонса запнулись друг о друга, и оба кулем повалились на землю – благо, удалось упасть хотя бы на кучу собранной листвы.
– Ты меня уронил! – возмутилась было Купер, почувствовав мягкую «подушку» под спиной и исчезновение крепких ладоней с талии. Джаг тихо посмеивался рядом с ней, явно довольный собой сверх всякой меры. – Ах, так!
Она подскочила, ловя просто неприлично счастливое выражение лица Джонса, а потом начала охапками кидать в него хрустящие жёлтые листья, на что он только громко и хрипловато захохотал:
– Купер… ты… похожа на дикую белку, – и правда, с этим хвостиком, в который забилась листва, в коричневом свитере и со сверкающими азартом глазами она была, словно маленький взбесившийся зверёк. Впервые за долгие годы он не мог остановить смеха, пока на него потоком сыпались листья дуба и придорожных клёнов. Грудь уже ныла от заканчивающегося воздуха.
– Белка?! – ахнула Бетти, бездумно бросившись вперёд, но совсем не грациозно споткнулась о тяжёлый ботинок парня и снова рухнула рядом с ним, буквально в паре сантиметров, развалившись на шуршащих листьях. – Чёрт…
– Пьяная белка, – уточнил Джаг, снова заходясь смехом, который оказался так заразителен, что она не смогла его не подхватить.
Внезапно чётко ощутив, как близко к нему находится эта невозможная девчонка, он перекатился и навис прямо над ней, располагая руки по сторонам от светлой головки. Последний обоюдный смешок захлебнулся, потому что взгляды пересеклись, и теперь в них было не озорство и не игра. Только момент, который хотелось остановить навсегда: золото осени, отражающееся в глазах солнце и тепло, окутавшее плотной завесой. Джагхед не думал, что делает и что будет после. А просто подался вперёд, беззастенчиво впиваясь в эти мягкие губы, о которых грезил половину своей осознанной жизни.
Они послушно раскрылись под этим натиском – а может, и просто от неожиданности. Бетти непроизвольно потянулась к нему навстречу, не в силах противиться своим тайным желаниям. Реальность оказалась лучше сна, потому что её воображение не могло предугадать, что лёгкие обдаст таким жаром, утекающим до самых пяточек. Настойчивое изучение её рта и не думало прекращаться, вызывая дрожь вдоль позвоночника. Любое возможное сопротивление рухнуло, не начавшись, а руки лишь притягивали Джагхеда ближе, не подчиняясь бьющейся в виске тревоге. Она не хотела думать сейчас. Слишком прекрасно: нежно и властно, терпко и ментолово-вкусно.
Ему казалось, что вера в чудо, никогда и не жившая в сердце – не больше, чем выдумки и глупости. Но сейчас, дотянувшись до самой невозможной мечты, целуя ту самую Бетти, от которой когда-то с надеждой ждал хотя бы взгляда, Джонс готов был поверить даже в розовых единорогов. На мгновение его выбросило из реальности, полной боли и грязи, в настоящую сказку, где кругом тепло, где светит солнце, а дыхание прерывается от сладкого фруктового аромата пшеничных волос. Где девичьи пальчики несмело гладят шею, так, что незнакомый волнующий трепет захватывает всё тело. Возможно, прошло немало лет, прежде чем он заставил себя оторваться от этих податливых губ и с ожиданием поймал чуть затуманенный взгляд Бетти.
– Чёрт, – неслышно выдохнула она, потерявшись в дымчатом омуте и собственных чувствах. Этого не должно было случиться, она не должна была терять контроль над ситуацией и собственно над собой. Смущённо порозовев, одёрнула совершенно неприлично разошедшиеся руки и поёрзала на куче листвы, пытаясь не обращать внимание на то, как тесно прижался к ней мужской торс.
– Прости, – эта реакция и чётко написанный на светлом личике дискомфорт заставили Джагхеда торопливо подняться на ноги. Идиот. Что вообще на него нашло? Зачем полез к ней, да ещё так внезапно? Притянуло, как статическим электричеством, а теперь вынужден ругать себя за неправильный жест и извиняться. Врать, что не хотел этого поцелуя, даже себе не смог. Хотел. И даже больше.
– Не за что прощать, – ещё более смущённо пробормотала Бетти, сдерживая желание закрыть лицо руками. Она не так часто целовалась, но никогда еще не ощущала себя настолько глупо. Только вчера давала себе зарок не пускать Джонса в свою постель, а теперь уже готова его нарушить – да что с ней не так?! Выносить его виноватый взгляд на себе стало невозможно. Он не должен извиняться за то, что ей было так хорошо, чёрт возьми!
– Есть, – тихо возразил он, пока Бетти поднималась и отряхивала с кофты листья, пряча от него глаза. – Но я не собираюсь врать, что это вышло случайно, – твёрдое заявление вызвало у неё шумный обречённый вздох.
– Я… я пойду, надо вычистить волосы от этого безобразия, – неловко дёрнулась она, чувствуя слабость в коленях. – И подумать про ужин. Ты же соберешь эти листья в мешок?
– Конечно.
Явно обрадовавшись возможности сбежать в дом, Элизабет развернулась ушла со двора, на ходу нервно теребя мочку уха. Это не укрылось от смотрящего ей вслед Джагхеда, который стоял в абсолютной растерянности. Хотелось броситься за ней, грубо повалить на землю и продолжить начатое, и этот порыв задавить оказалось сложно. Не привык он ухаживать за девушками, обычно имея дело с доступными девицами из бара. И в то же время понимал на уровне инстинктов, насколько отличается от них Бетти. Причём самое главное отличие не в месте жительства, не в излучаемом тепле и даже не во фруктовом запахе.
А в том, что она, оказывается, продолжала жить в его сердце семь лет, и теперь отрицать очевидное он не мог: детская влюблённость никуда не делась. Только на этот раз он уже не забитый футболистами мальчик, и не ограничится взглядами с галёрки. Решимость нарастала подобно цунами из самого центра груди, и когда с крылечка раздался хлопок входной двери, он позволил себе хищно сверкнуть глазами:
– Далеко не убежишь, малышка.
***
– Нет, нет, нет, Джонс! Даже не думай! – Бетти успела заскочить на кухню как раз вовремя, когда он уже доставал из холодильника овощи. – Давай всё-таки готовка будет моим делом, хорошо?
После прохладного душа и тщательного обдумывания ситуации она немного пришла в себя. Ставшее неожиданно приятным соседство с бандитом было решено ограничить дружескими отношениями, не переходя рамок френдзоны. И дело даже не в том, что представить родителям в качестве сожителя южанина – смерти подобно. А скорее, в чётком понимании, насколько у них мало может быть общего, чтобы физическое влечение дополнилось хоть чем-то ещё. Нет, она не собиралась спать со случайным гостем просто потому, что при одной мысли о его губах становится влажно между ног…
А вот поторопиться скатиться на первый этаж пришлось, потому как услышала, что Джонс явно снова собирается влезть не в своё дело. Он недобро посмотрел на неё, и от такого внимательного взгляда Бетти вздрогнула. Чёрт возьми, пора бы уже начать контролировать свою реакцию на него.
– Почему я не могу тебе помочь? – откровенно обиделся на отказ подпускать его к кухне Джаг, – Мне скучно, да и вообще, я не хочу тебя постоянно обременять. Утром же вроде была нормальная яичница, я не безнадёжен!
– Это ты так думаешь, – она невольно закатила глаза вспоминая, сколько раз ей в тарелке попалась скорлупа. – Хорошо, хочешь помочь – будешь диджеем. Сядь и не мешай: это лучшее, что ты можешь сделать, – Купер мягко, но решительно толкнула его к стулу и заглянула в холодильник. Запасы таяли, так что придётся сочинять блюдо на ходу из того, что есть. Увидев, как Джагхед послушно устроился в углу, она чуть более дружелюбно улыбнулась, – Если голодный, могу пока предложить Нутеллу.
– Что это?
Вопрос едва не заставил Бетти удивлённо открыть рот, пока она вытаскивала на кухонный столик продукты.
– Шоколадная паста. Не может быть, чтобы ты никогда не пробовал! Это же лучшее лакомство…
«Детства» – хотела сказать она, но прикусила язык. Вот же дура. Не стоит давить на больное. У этого человека детства не было. И не было родителей, которые приносили из супермаркета баночку Нутеллы, которую маленькая девочка съедала ложкой или с помощью хлебных палочек.
– Не люблю шоколад, – пожал плечами Джаг и, после секундного колебания, пояснил, – Столько натаскал этих ебаных батончиков из портфелей, что сейчас от него тошнит. Да и вообще, любые сладости – дорого. Лучше подожду чего-то посущественней. Включить музыку? – он кивнул на её телефон, мирно лежащий на столе.
– Да, что-нибудь пободрей, – окончательно смутившись упоминанию не ангельского прошлого Джонса, Бетти отвернулась к столу и начала подготавливать к нарезке овощи. Напрочь забыв, что стоит на заставке её смартфона.
– Это твои родители? – тут же поинтересовался Джагхед, едва разблокировав экран, с которого смотрели улыбающиеся лица четы Куперов и девочка с двумя косичками – та самая малышка, какой он её помнил. Непроизвольно улыбнулся ей, кусочку чего-то светлого, что согревало даже, когда ночевал на лавочке в парке, кутаясь в отцовский свитер и пряча фингал под глазом.
– Да. Элис и Гарольд, – заочно представила Бетти, не поворачивая головы. Стало как-то неловко, как будто она виновата, что родилась в благополучной семье и знает, что такое Нутелла. Раздражённо повела плечом, – Ты уже музыку включишь или как? Помощничек.
Быстро пощёлкав по плейлисту, он усмехнулся, увидев знакомое название. Эта девчонка его поражала с каждой минутой всё больше. Linkin Park и Placebo соседствуют… с этим. И возможно, Джаг бы даже расхохотался, если бы на оставленном где-то в трейлере стареньком дисковом плеере не было ещё более странной подборки. Уверенно ткнул пальцем в экран, и на кухне заиграла песня, которая, вероятно, была если не символом восьмидесятых, то как минимум ассоциировалась с ними:
You can do what you want just seize the day/ Делай, что захочешь, просто пользуйся нужным моментом
What you’re doing tomorrow’s gonna come your way/ То, что ты будешь делать завтра, обязательно встретится на твоём пути,
Don’t you ever consider giving up/ Никогда не думай о том, чтобы сдаваться.
– Ты нереально хреновый диджей, – констатировала Купер, на секунду отрываясь от своего занятия: выкладки на сковороду кусочков мяса, приятно зашипевшего.
– А мне нравится. Мотивчик, что надо. И если бы ты не любила эту песню, то давно бы удалила, – уличил он её и, не сдержавшись, всё-таки встал со стула. – Что готовишь? Давай я хотя бы нарежу овощи.
– Пытаюсь изобразить что-то вроде рагу, – Бетти вздохнула, но осталась непреклонной. Ей не хотелось подпускать Джага так близко к ножам, и поделать с этим она пока ничего не могла. – Не мешай.
– Я и не собирался, – хмыкнул Джаг, с любопытством ребёнка наблюдая, как ловкие маленькие ручки шинкуют латук. – А может, побольше специй? Базилика и острого перца.
– Не делай вид, что смыслишь что-то в готовке. Ты же явно ничего, кроме полуфабрикатов, не ешь, – она успела сделать за пару дней такой вывод, хотя бы потому, что аппетит на домашнюю еду у него был отменный. А ещё было приятно, что её стряпню наконец-то кто-то может оценить, кроме Пушка, который подозрительно поглядывал на них из своего угла.
You’re looking for somewhere to belong/ Ты ищешь берег, к которому пристать,
You’re standing all alone/ И стоишь совсем один,
For someone to guide you on your way/ Ожидая кого-то, кто бы направлял тебя по твоему пути.
– Но это не значит, что я не хотел бы научиться! – с энтузиазмом воскликнул Джаг. Воспользовавшись тем, что Бетти отвлеклась, убирая излишки продуктов обратно в холодильник, он взял со стола перечницу и щедро приправил содержимое сковороды. Довольно улыбнулся: внёс свой вклад, уже неплохо.
– Я твоим учителем точно не буду, у нас не так много запасов, чтобы переводить их на неудачные эксперименты.
Она вернулась к столу с двумя томатами и принялась аккуратно нарезать их дольками. Осталось лишь отправить их на сковороду и немного потушить. На изыски не было ни времени, ни желания, ни сил. Ещё и мельтешащий за спиной Джагхед не добавлял ни уверенности в себе, ни рвения толкаться у плиты. А когда его рука нагло пролезла сбоку, утаскивая кусочек помидора, терпению Бетти пришёл конец: она очень не любила вмешательства чужих лап в свои блюда. И прежде, чем подумала, хлопнула по этой самой руке ладошкой, словно нашкодившего ребенка.
– А вот это зря, – едва слышно прошипел Джагхед, моментально придвигаясь ближе. Словно только этого и ждал, чтобы она позволила себе резкое движение, оступилась.
It’s a beautiful Life, oooh/ Жизнь прекрасна, о-о,
I just wanna be here beside you/ Я просто хочу быть здесь, рядом с тобой.
Мужские руки резко обхватили тонкую талию, вызывая у Элизабет сдавленный писк от неожиданности. Она задрожала, совершенно отчётливо, ощутив всем телом, как сзади обдало жаром. Его торс крепко прижался к её спине, а шею окатило горячим дыханием. Где-то вдалеке закончилась песня и шипела сковорода, но звуки слышались, как через плотную подушку. Крепче сжав так и оставшийся в ладони нож, она открыла было рот, чтобы высказать всё, что думает о складывающихся с гостем отношениях. Но из него вылетел лишь комочек раскалённого воздуха, потому что на плечо у самого ворота майки опустились сухие обжигающие губы.
Мучительно медленно они поднимались к шее, и Бетти прикрыла глаза, отдаваясь этому невероятному чувству: быть в чьих-то руках. Таких надёжных и крепких, так нагло обвивающих талию. По коже прошли мурашки, уходя трепетом тех самых чёртовых бабочек в живот, когда касания губ стали поцелуями, мягкими и настолько нежными, что сбивали с толку. Так какой он, Джагхед Джонс: милый или опасный, страстный или терпеливый? Преступник или мальчишка в серой шапочке, так и не снятой с головы?
Одно знала точно: он загадка почище, чем в любимых детективах. И вызов её самообладанию, потому что тело отзывалось на такие жесты стремительней взлетающей ракеты на реактивном двигателе: она не контролировала то, как ягодицы сами потёрлись о его пах, едва заметно. Однако хватило, чтобы Джаг резко выдохнул, добравшись поцелуями до самого нежного участка за ухом.
– Зачем сбежала? – задал он мучивший его уже больше часа вопрос, зная, что теперь она ответит честно. Она хочет его, это слышно в её пульсе за синеватой венкой под молочной кожей. Вкус… У неё вкус фруктового пирожного.
– Ты… назвал меня белкой, – попыталась увильнуть Бетти, но возвратиться в сознание было непросто, потому что мягкие, осторожные касания губ не заканчивались. И гореть ей в аду, если она сейчас скажет, что хочет прекратить.
– Ты отвечала на поцелуй.
– Пьяной белкой.
Его руки спустились ниже, добираясь до бёдер. Словно наказывая за проявление вредного характера. Ноги Элизабет предательски затряслись, и если бы не тело позади, она готова была сползти на пол. Кровь кипела от проникновенного, бархатного баритона, шепчущего у самого уха обличающие слова. Она не понимала, почему не отстраняется, а только вжимается в него тесней, чувствуя даже твёрдость в его шортах.
– Я знаю, что ты хочешь меня не меньше, – продолжал затаскивать Джонс её в какой-то немыслимый водоворот из фантазий каждой фразой. Его горячие ладони мягко сжали её бёдра, посылая тугой импульс напряжения по нервам и почти заставив простонать: вовремя прикусила губу. – Тебе нужно лишь сказать это вслух. Одно слово, и мы через минуту будем наверху, в твоей спальне. Но если нет, то я больше не стану тебя смущать и прекращу всё это сейчас. Да или нет, Беттс?
Соблазн. Он был так велик, что в горле пересохло, и Бетти смогла лишь потрясённо распахнуть глаза. Предельно ясное предложение, предельно конкретное. Секс без обязательств, прямо сейчас. И судя по тому, как в животе сворачивается горячий узелок – ей даже прелюдий особых не понадобится. Позволить этим рукам завладеть её телом… Оба получат каплю удовольствия, снимут это витающее с их первой встречи напряжение. А что потом? Она никогда не считала себя легкомысленной девицей, которая способна на что-то вроде бесцельного траха с человеком, которого по сути знаешь четыре дня. Нельзя сводить мальчика с последней парты и бандита с ножом в одно целое, они не сочетаются. Как не сочетались её тёплые чувства к тому тихому однокласснику с тем животным влечением, которое не даёт спать ночами теперь. Если она это допустит, всё только усложнится. Не могла даже смотреть на него после поцелуя, а после ночи вместе останется что, прятаться от него в спальне? Они не в той ситуации. Неловкость только больше всё осложнит.
– Нет, – выдохнула она, и руки Джонса моментально разжались, выпуская почти пойманную добычу. Мотнув головой, Бетти встрепенулась, словно сбросив с себя оковы сна, и тут же пискнула, – Чёрт, там же всё сгорело!
Джагхед с лёгкой тоской наблюдал, как она подскочила к плите и сбросила крышку со сковороды. Кухню заполнил удушливый запах явно испорченного рагу, и Купер торопливо щёлкнула вытяжкой. Больше не удостоив гостя ни одним взглядом, пыталась спасти их ужин, а всё, о чём мог думать Джонс: правильно ли она поняла его предложение. Он не хотел одного раза. Он хотел быть с ней столько, сколько окажется возможным. До следующей недели или до следующего месяца. Но как можно дольше. Что ж, в любом случае, Бетти чётко сказала «нет». Так что нужно принять своё поражение и больше не пытаться зайти на ту территорию, где ему никогда не бывать.
Скрывая разочарование, он открыл окно на проветривание, чтобы избавиться от запаха гари. Возможно, и хорошо, что это творение сгорело, потому как оно явно было несъедобно после добавок Джонса.
– Что ж… Пицца? – неуверенно предложил он, когда Бетти обречённо выкинула всё в помои.
– Пицца и какая-нибудь хорошая старая комедия: было бы идеально, – улыбнулась она, радуясь, что Джаг понял её ответ правильно. Всё хорошо, и ей больше не предстоит краснеть и задыхаться от желания. Просто вечер перед телеком под тёплым пледом, словно она по-прежнему живёт одна.
Всё хорошо. Просто не надо жалеть о неправильном решении. Все хорошо, Бетти. Черта проведена. Прекрати уже ругать себя и закажи чёртову пиццу.
Комментарий к 6. Листья
Ну как вам, мои хорошие?)) Греемся понемногу? Немного от уходящей осени вам для настроения❤ И конечно, буду очень рада узнать, что думаете об этой главе❤
========== 7. Подслушано ==========
К пятнице стало проще – и одновременно сложней. Проще, потому что теперь Джагхед легко ориентировался в доме и знал, в каком из флаконов в ванной комнате находится шампунь. Сложней, потому что после того, как Бетти открыто его отвергла, инстинкт охотника рвал на части и требовал реванш каждую минуту, и только нечеловеческое усилие воли помогало держать себя в руках. Проведя ладонью по запотевшему зеркалу над раковиной, Джаг придирчиво осмотрел своё лицо. Уже совсем неплохо, о драке с парнями Толлбоя напоминал только желтоватый след почти растворившегося синяка на скуле. Но не подпорченный внешний вид является преградой для исполнения всех своих желаний. А сама несносная блондинка, чётко выстроившая перед собой границу. Да, она поступала правильно, когда куталась в отдельный плед и не придвигалась к нему ни на сантиметр при просмотре «Полицейской академии» прошлым вечером. Потому что держаться Джонсу помогли только лишняя ткань на её теле и кот на коленях.
