Текст книги "Великая шаисса (СИ)"
Автор книги: Тори Халимендис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
– И должен тебя предупредить, дорогая, – угрожающе продолжал бывший друг, – если ты вздумаешь вести свою игру, то твоя маленькая любимица внезапно получит осложнение после вчерашнего купания в холодной воде. Это так, чтобы ты знала. Хотя никто тебя в ближайшие часы отпускать не собирается. Все во дворце полагают, что вы с Салмеей задержались в храме. Набожность твоей невестки широко известна, так что многочасовая молитва в благодарность за чудесное спасение дочери никого не удивит. Твой муженек сейчас пытается разобраться с одним хитрым договором, так что ему не до тебя. А с Селимом у меня назначена встреча, во время которой и будет проведен первый магический сеанс. Так что уже к вечеру твой брат почувствует недомогание, которое только усилится после приема лекарственного отвара. И даже если ты решишься с ним заговорить, он тебя попросту не будет в состоянии понять. Тебе все ясно?
Я кивнула, лихорадочно пытаясь сообразить, как выкрутиться из нелегкой ситуации. Попробовать перекупить колдуна? В казне Империи денег уж всяко больше, чем у Баязета. Но как же с ним встретиться? Старший Советник словно бы услышал мои мысли и усмехнулся – уже в который раз.
– Забыл тебе сказать, дражайшая моя невеста, – заявил он, – что Мурад – мой брат, так что предлагать ему предать меня – бесполезно. В нем, знаешь ли, сильны родственные чувства.
– У тебя нет братьев!
– Мурад – сын наложницы моего отца, – пояснил Баязет. – Мать его была из племени горцев, дочь какого-то шамана. Лет десять назад, когда у Мурада только начали просыпаться способности, я отправил его к деду на обучение. Когда он вернулся, то был уже обучен управлять своей силой, только не владел ею еще в полном объеме – требовалось подождать его тридцатилетия. Он поселился в позабытой Небесным Отцом деревеньке и мы принялись выжидать. Твой супруг Исмаил заболел очень кстати для того, чтобы я мог составить наиболее приемлемый для меня план. Да, можешь поблагодарить меня – это снадобья Мурада продлили Исмаилу жизнь на пару лет. Если бы не верный мне слуга из твоей челяди, незаметно подливавший лекарство хозяину, ты стала бы вдовой гораздо раньше. Но тогда тебя могли бы выдать замуж за кого-то другого, а этого я позволить не мог.
– Но как твоему соглядатаю удавалось добавлять снадобье в еду Исмаилу так долго?
Самому наличию среди прислуги купленного Баязетом предателя меня не удивило – подобное происходило сплошь и рядом. Но вот человека, регулярно улучшавшего вкус пищи хозяина при помощи столь специфических добавок, должны были бы вычислить.
– А лекарство было абсолютно безвредно, – любезно пояснил Баязет. – Его можно было добавлять в общий котел – и никто ничего бы не заметил. Вот с твоим братом мне пришлось потрудиться.
– Ты опаивал чем-то и Селима?
– А как ты думаешь, почему при наличии обширного гарема у Императора всего один ребенок? Сначала меня не заботила его личная жизнь, но когда эта бледная моль Салмея забеременела, я понял, что дети Селима мне будут только мешать. Твоей ненаглядной племяннице повезло, что она девочка. Мне дети тоже не были нужны, потому действия зелья бесплодия я не опасался. А моему другу никак не могло прийти в голову, что в тот чайник, например, из которого разливают чай нам обоим, добавлено что-нибудь вредное для его драгоценного здоровья. По счастью, мужчинам зелье достаточно принимать раз в две недели, так что и с этой задачей я справился.
На сей раз дыхание у меня перехватило от возмущения.
– Значит, это по твоей вине у Императора до сих пор нет наследника?
– Если подумать как следует, – насмешливо произнес Баязет, – то я действовал во благо Империи. Представь, если бы Селим объявил наследником сына этой глупой курицы Лайлы. Или ты полагаешь, что у такой мамаши мог родиться ребенок, годный, чтобы его воспитали правителем?
– У моего брата были бы еще сыновья и он выбрал бы самого достойного среди них.
– Ты так в этом уверена? Среди детей твоего отца выжили только вы с Селимом.
– На что ты намекаешь? – я так разозлилась, что даже позабыла про свой страх.
– Я не намекаю, – пожал плечами мужчина. – Я говорю прямо, что у твоего отца выбора не было. Да, я знаю, что вины Селима в том нет, однако же и он не был застрахован от подобной ситуации.
– Кстати, о Лайле, – вспомнила я. – Зачем тебе понадобилось лишать ее жизни?
Теперь Баязет выглядел изумленным.
– С чего ты взяла, что это я убил ее?
– А разве нет?
– Нет, разумеется. Да, она была дурой и порядком раздражала меня, но опасности не представляла.
– Тогда кто? Неужели все-таки Салмея?
– Подозреваешь нашу тихоню? Напрасно, она и муху прихлопнуть неспособна. Я полагаю, что ее столкнула служанка.
– Служанка?
– Да, жадная такая девочка. По случайности она оказалась родом из той деревеньки, где скрывался Мурад. Ну и опознала меня. Но еще до того проболталась товаркам о колдуне, видимо, желая придать себе значимость. А потом шепнула Лайле, что видела меня в своей деревне. А потом поняла, что сглупила, поделившись секретом. Лайла не из тех, кто стал бы держать язык за зубами. Девица же решила поживиться за мой счет, а для этого должна была остаться единственной, посвященной в тайну.
– Ты в этом уверен?
– Разумеется, нет. Мне-то она об убийстве, само собой, не рассказывала. Но посуди сама: сначала ко мне подошла Лайла и завела речь о том, как ей хотелось бы, чтобы возле нее находился бы преданный человек, который смог бы обеспечить ей вечную страсть Селима, пусть даже при помощи приворота. Я сделал вид, что не понимаю ее намеков, но сломал себе голову, выясняя, откуда она могла пронюхать о Мураде. Признаться, когда она умерла, я вздохнул с облегчением. Но ненадолго. Девица из деревни на время затаилась, а когда поняла, что в убийстве ее никто не подозревает, вздумала меня шантажировать. Не нужно быть гением, чтобы понять, что произошло.
– И тогда ты ее отравил, – я не спрашивала, а утверждала.
– А что мне оставалось делать, Амина? Я не мог допустить, чтобы она распускала язык, но и выполнять ее дурацкое требование не собирался. Подумать только, – в голосе его звучала горечь, – мой замечательный план едва не пошел прахом из-за приезжего чужака и деревенской девчонки!
Спорить я не стала, поскольку посчитала это занятие бесполезным. Я уже пришла в себя, в голове прояснилось и тошнота отступила. Удалось даже справиться с липким душным страхом, от которого я время от времени вздрагивала, словно в ознобе. Я не обольщалась по поводу Баязета: его рассказ имел своей целью запугать меня и, надо признаться, цели этой Старший Советник успешно достиг. Я с ужасом осознала, как мало у меня осталось времени. Селим уже к вечеру будет неадекватен, повидаться с Эдвином наедине Баязет мне скорее всего не позволит, а среди служанок Фирузе наверняка есть преданная ему девушка. Салмея тоже мне не помощница, она испугается за жизнь дочери и будет молчать. Выход я видела только один: успеть предупредить Селима. Имелся, правда, у этого плана существенный недостаток: как недавно заметил Баязет, отпускать меня никто не собирался. К тому же я понятия не имела о том, где нахожусь.
– А что это за место? – спросила я в надежде выведать хоть что-нибудь.
– Ты ведь не ожидаешь, что я отвечу на твой вопрос, – скривил губы мой собеседник. – Даже если тебе удастся каким-то чудом выбраться из дома, в чем я лично сильно сомневаюсь, во дворец ты все равно не попадешь. А для верности…
И тут Баязет сделал то, чего я никак от него не ожидала. Он ухватил рукой край корсажа моего платья и сильно рванул. Ткань затрещала, подаваясь. Не веря своим глазам, я смотрела, как рвется моя одежда. Поначалу я даже впала в секундное оцепенение, а потом изо всей силы ударила Старшего Советника ногой. Поскольку ему удалось увернуться, то удар пришелся в бедро, а не в то место, куда я планировала. Но все равно Баязету было больно. Он зашипел, втянув воздух сквозь зубы, и слегка согнулся, отпустив меня. А потом размахнулся и мою щеку словно обожгло огнем.
– Я научу тебя послушанию! – он был в бешенстве. – Жаль, что у меня не осталось времени, чтобы заняться этим прямо сейчас.
Я окинула быстрым взглядом комнату, в которой находилась, но не обнаружила ни одного предмета, который могла бы схватить и опустить бывшему другу на голову.
– Ничего у тебя не получится, – сказал Баязет, догадавшись о моих намерениях.
Он уже отдышался и выглядел почти спокойным, только глаза зло сверкали.
– И ты рассчитываешь после такого на мою любовь?
– Так было бы лучше для тебя самой. Но не хочешь – не надо. Все, что мне от тебя требуется – чтобы ты стала моей женой и родила мне сына, а постельные развлечения я и в другом месте найду. Да женщины всегда драться были готовы за то, чтобы оказаться в моих объятиях! Я хотел сделать тебя счастливой, но ты сама выбрала свою судьбу. Посиди пока в одиночестве, Амина, и подумай как следует над своим поведением. Надеюсь, к моему возвращению ты примешь правильное решение.
И он вышел за дверь, а я услыхала, как задвигается с обратной стороны засов. Я осталась запертой в ловушке.
Вскочив с кровати, я первым делом подбежала к окну, но тут же разочарованно отвернулась – оно было прикрыто изящной, но крепкой решеткой. Все наводило на мысль, что комната, где меня заперли, предназначалась для пленников – решетка на окне, засов снаружи и отсутствие оного внутри, из обстановки – тяжелый стол, который мне не удалось сдвинуть с места и кровать, на которой я лежала. На столе сиротливо стояла оставленная Баязетом чашка. Я задумалась. Поскольку окно все-таки было открыто, то можно было бы попробовать закричать и привлечь к себе внимание, вот только уверенности в успехе этой затеи у меня не было. Точнее, внимание-то я привлеку гарантированно, вот только вряд ли оно меня обрадует. Как я ни пыталась сообразить, каким образом выбраться из ловушки, ничего у меня не получалось. Я уже начинала впадать в панику. Злые слезы выступили у меня на глазах, но расплакаться я не успела, потому что расслышала скрип отодвигаемого засова. Неужели Баязет решил вернуться? Я вся напряглась с твердым намерением наброситься на него. Прекрасно осознавая, что физически он намного сильнее и справится мне с ним не удастся, я желала хотя бы расцарапать ему лицо. Тогда у Селима, как минимум, возникнут вопросы. Конечно, Баязет придумает какое-нибудь объяснение, но вдруг брат все же насторожится? Все равно других идей у меня не было.
Однако за дверью оказался вовсе не Баязет. К моему огромному удивлению, в комнату проскользнула Салмея. Быстрым шагом она приблизилась ко мне и схватила меня за руку.
– Пойдем, – прошептала она. – Побыстрее, пока нас не заметили.
Я понимала, что не время задавать вопросы, несмотря на огромное желание расспросить невестку как следует. Стараясь двигаться бесшумно, мы вышли в коридор и Салмея задвинула засов обратно, запирая теперь уже пустую комнату. Потом она открыла соседнюю дверь и поманила меня за собой. Войдя за ней следом, я поняла, что в этой комнате держали ее. Обставлена она была не в пример уютнее моей, а на низком столике у дивана стоял поднос с фруктами и закусками. А на полу валялся незнакомый мне мужчина со связанными руками и ногами и завязанным ртом. Присмотревшись, я увидела, что на импровизированные веревки пошли шнуры, удерживавшие свободно свисающие теперь занавеси. А незнакомец до сих пор был без сознания.
– Чем ты его? – шепотом спросила я.
– Этим, – Салмея указала на лежавший неподалеку серебряный высокий кувшин с узким горлом, из которого натекла приличная лужица сока. – Не знаю, жив ли он, но на всякий случай я его связала.
Сказано это было столь равнодушным тоном, что я невольно содрогнулась.
– Что будем делать дальше? – я все еще шептала.
– В доме, наверное, есть еще люди, – едва слышно ответила Салмея. – Попробуем вылезть в окно.
В этой комнате решеток на окне не было, что подтвердило мою догадку о том, что помещение по соседству обустраивали специально для меня. Придерживая норовящее соскользнуть платье одной рукой, я осторожно выглянула наружу. Окно выходило в сад и ничего, кроме фруктовых деревьев разглядеть мне не удалось. Впрочем, порадовало уже то, что стражи под окнами не наблюдалось. Видимо, похитителям не пришло в голову, что мы можем сбежать. Хотя объяснить подобную непредусмотрительность все же можно – я, по их мнению, была надежно заперта, а к Салмее они приставили своего человека и на том успокоились. Баязет сильно просчитался, недооценив мою невестку. Правда, положа руку на сердце, я тоже и представить себе не могла, что она способна хладнокровно ударить человека по голове тяжелым кувшином, прекрасно осознавая при этом, что удар может оказаться смертельным. А уж как удивится Селим! Несмотря на непроходящий страх и незавидное положение, я фыркнула от смеха. Хорошо, что Салмея стояла довольно далеко и не расслышала, а то с нее стало бы решить, что я впадаю в истерику. И она бы успокоила меня самым действенным средством – зато лицо мое приобрело бы симметрию, а то я физически ощущала, как припухла левая щека.
– Здесь довольно высоко, – произнесла я, поворачиваясь наконец к невестке. – Снимай с кровати простыни.
К моему удивлению, Салмея покачала головой.
– Сначала надо привести в порядок вашу одежду, шаисса.
После всего случившегося я бы не удивилась, вытащи она нитки и иголку. Однако невестка достала из своих волос простую заколку без драгоценных камней и скрепила разорванный вырез моего платья.
– Вот так будет лучше, – довольно пробормотала она. – А сверху набросим мое покрывало, вон оно лежит. И никто ничего не заметит.
А я отметила про себя, что Салмея не задала мне вопроса о том, что со мной произошло и отчего моя одежда имеет столь плачевный вид.
Простыни и покрывало на кровати оказались очень крепкими – несмотря на все наши усилия, разорвать их нам не удалось, так что мы просто связали их друг с другом. Получившаяся импровизированная веревка оказалась коротковатой, но другого выхода у нас все равно не было. Некоторое время мы ломали голову, к чему бы привязать край, но в конце концов умудрились-таки обвязать им ножку низкой кровати. А затем дотащили ворох ткани до окна и сбросили вниз. Свободный край закачался над землей где-то на высоте человеческого роста.
– Придется прыгать, – шепнула Салмея мне на ухо.
В голосе ее не было страха, только уже поразившее меня безразличие. Невестка выглядела абсолютно спокойной.
– Хорошо, – я последний раз дернула ткань, убеждаясь, что привязана она крепко и упасть с совсем уж нежелательной высоты мне не грозит, и залезла на подоконник.
Я не имела ни малейшего представления о том, как именно надо лазать по стенам. Сначала я повисла на простынях всем телом и раскачивалась над землей, зажмурившись от ужаса. Потом догадалась упереться в стену ногами и принялась за спуск. Недолгие мгновения показались мне вечностью. Я боялась всего: что кто-нибудь выглянет из дома и увидит меня, что сооруженное нами подобие веревки не выдержит и все-таки оборвется, что руки мои, непривычные к подобного рода упражнениям, устанут и я упаду. Но вот я добралась до края последнего покрывала. Взглянула вниз – теперь высота показалась мне просто огромной. Но деваться было некуда. Все равно подниматься обратно никакого желания у меня не было. Я вознесла краткую молитву Небесному Отцу и разжала руки. Поскольку прыгать я тоже не умела, то приземление отдалось болью в пятках, а еще я не смогла удержаться на ногах и упала, больно ударившись локтем. Но зато, к моей несказанной радости, вроде бы все обошлось без переломов и вывихов. Я поскорее отодвинулась от места падения, чтобы последовавшая за мной Салмея не свалилась мне на голову. Невестка, убедившись, что я благополучно добралась до земли, начала спуск. И если мой длился, как мне представлялось, часами, то она оказалась рядом со мной почти молниеносно.
– Надо уходить побыстрее, – прошептала Салмея, потирая ушибленное запястье. – Пока нас не увидели.
– Если оставшиеся в доме заметят столь странное украшение фасада, то точно догадаются о побеге, – горько усмехнулась я. – Но ты права, оставаться здесь нам ни к чему.
И мы, пригнувшись, быстро засеменили прочь, стремясь поскорее укрыться среди деревьев.
Сад оказался старым, но небольшим. Довольно скоро мы вышли к забору и, осторожно продвигаясь вдоль него, обнаружили запертую на засов калитку.
– Скорее всего она выходит на малолюдную улочку, – предположила я. – Или и вовсе на берег реки, например. В любом случае она нам подходит больше, чем парадные ворота.
Салмея согласно кивнула.
– Знать бы еще, где именно мы находимся, – произнесла она. – Полагаю, что за пределы Наргази нас не вывезли – слишком мало для этого прошло времени, судя по солнцу. Вероятно, это пригород. Но явно не бедный квартал.
– Ты права. Ладно, думаю, что по пути нам с тобой кто-нибудь попадется и поможет добраться до дворца. Жаль, что для похода в храм не предусматриваются драгоценности.
Невестка вытащила из-за пояса туго набитый мешочек.
– У меня есть деньги, шаисса, – смущенно произнесла она. – Хотела раздать их, выйдя из храма.
– Замечательно, – обрадовалась я. – Теперь мы можем нанять экипаж, не называя наших имен.
Салмея спрятала мешочек обратно.
– Надеюсь только, шаисса, – прошептала она, – что мы оказались в приличном районе и нас не ограбят.
Подобная мысль даже не приходила мне в голову – настолько далека я была от жизни обычных горожан. Но Салмея, выросшая далеко не во дворце, об уличных порядках была осведомлена, без сомнения, куда лучше меня.
– Судя по дому, здесь живут обеспеченные люди, – предположила я. – Наверное, Баязет снял его у кого-то. Но осторожность нам не помешает.
И я приоткрыла калитку и выглянула на улицу. Узкая улочка, по которой не проехал бы экипаж, была почти пуста. Объяснение этому нашлось сразу – сюда выходили задние дворы. Пронеслись с хохотом трое мальчишек, скрывшихся за углом, и воцарилась сонная полуденная тишина, нарушаемая лишь шаркающими шагами бредущего опираясь на палку согбенного старика. Голова его была обмотана тканью, туника запылилась. Он тяжело ступал, припадая на правую ногу. Прохожий медленно удалялся от нас. Я посмотрела ему в спину и, решив, что он-то точно не представляет для нас угрозы, шепнула Салмее:
– Пойдем.
Мы выскользнули из калитки и на мгновение остановились, озираясь и решая, в какую сторону идти. Старик обернулся, посмотрел на нас и я с удивлением услышала знакомый голос:
– Принцесса?
Он отбросил палку, выпрямился и оказалось, что прохожий – вовсе не скрюченный от старости хромоногий калека, а высокий широкоплечий молодой мужчина. Более того, прекрасно мне известный.
– Лорд Корвин? Что вы здесь делаете? Да еще в столь странном виде?
От изумления я повысила голос, но тут же ахнула и прикрыла рот рукой. В несколько шагов лорд очутился рядом с нами.
– Принцесса, шани, – он поклонился. – Признайтесь, вы ведь не узнали меня.
– Не узнали, – согласилась я. – Как вы здесь очутились?
– По заданию вашего супруга, принцесса. Следил за вашим приятелем.
– За Баязетом? – догадалась я. – Но разве он не уехал?
– Он покинул этот дом недавно, – подтвердил Корвин.
– Он был один? – встревоженно спросила я.
– Один.
– Это хорошо, – выдохнула я с облегчением. – Значит, у нас еще осталось время.
– Я так понимаю, он готовит очередную пакость? Принц рассказал мне о том, что с ним случилось на реке, леди, – пояснил мужчина. – И мы решили выследить, где Старший Советник прячет своего дружка.
– Брата, – поправила я. – Его зовут Мурад.
– Даже так? Ну вот, мы решили, что рано или поздно Баязет захочет встретиться с сообщником. Когда утром он во весь опор понесся сюда, я последовал за ним. К счастью, он был слишком занят своими мыслями и не обратил внимания на слежку. Но я предпринял кое-какие меры, чтобы изменить внешность, поскольку моя слишком уж бросалась в глаза, – пояснил нам очевидное Корвин. – Он приехал в этот дом, а спустя некоторое время прибыл закрытый экипаж.
– Это привезли нас с Салмеей, – вставила я.
Корвин кивнул.
– Я об этом не знал, но появление экипажа меня отчего-то встревожило. А когда Баязет уехал, я решил осмотреться и попробовать проникнуть в дом. На глаза мне вовремя попалась палка, так что я решил прикинуться старым калекой, дабы не вызывать излишних подозрений. Если немощный старик где-нибудь остановится или даже присядет на землю, то всем будет понятно, что бедолага просто устал. Я заметил калитку и хотел было обследовать ее, но услышал, как с внутренней стороны отодвигают засов. Пришлось отойти на несколько шагов, а потом посмотреть на того, кто выйдет. Это оказались вы, леди. А теперь, с вашего позволения…
– Лорд Корвин! – перебила его я. – У нас слишком мало времени. Скажите, где ваша лошадь? Вы ведь не пешком сюда пришли?
Казалось, мой вопрос позабавил Корвина.
– Нет, разумеется. Без коня я попросту не угнался бы за Советником.
– И где вы его оставили – вашего коня?
– Здесь неподалеку есть торговая улочка – я заприметил ее по пути. Там я и привязал коня на коновязи у чайной.
– Лорд, вам следует как можно быстрее вернуться во дворец. Найдите Эдвина и вместе с ним отправляйтесь к Селиму. Любым способом помешайте ему последовать с Баязетом. Советник попробует увести Императора с собой за пределы дворца – возможно, что в этот дом, но уверенности у меня нет. Сгодится и любое другое место, где они смогут остаться наедине – главное, чтобы оно не подверглось тщательной проверке охраной. Это может быть даже городской дом самого советника.
– Но что происходит?
– Эдвин ведь рассказал вам о том, что с ним произошло? Так вот, Мурад, брат Баязета по отцу – тот самый колдун, что пытался убить моего мужа. Баязет сам метит на трон. Вы должны рассказать моему брату о том, где нашли меня и Салмею. А Эдвин подтвердит ваши слова и поможет убедить Селима. Мурад, скорее всего, сейчас находится в этом доме. Он должен был приехать вместе с нами.
– Должен был? Разве вы не видели его?
– Мы с невесткой находились в подобии транса и ничего не помним. Но вероятность того, что Баязет снял этот дом для брата, высока.
Все то время, пока я пыталась объяснить лорду Корвину происходящее, мы шли по улочке, постоянно ускоряя шаг. К концу своего рассказа я уже почти бежала и слегка задыхалась.
– Пришли, – объявил Корвин, когда мы завернули за угол.
Перед нами простиралась широкая улица, должно быть, шумная в более прохладные часы. Сейчас же, когда воздух дрожал от полуденного зноя, по ней сновали редкие прохожие. Многие лавки были закрыты на самые жаркие часы – их хозяева отдыхали и обедали. И только из одного дома доносился гомон.
– Чайная, – пояснил северянин. – Именно здесь я и оставил своего коня.
Я окинула взглядом двухэтажное строение.
– Возвращайтесь во дворец, а за нами кого-нибудь пришлете. Мы будет ожидать в чайной – на втором этаже подобных заведений обычно находятся комнаты для женщин.
– Хорошо, принцесса.
Я уже сделала шаг ко входу, когда Салмея, не произнесшая за все время нашего разговора с Корвином ни слова, схватила меня за руку. Я посмотрела на нее. Женщина была бледна и мне показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Но когда она заговорила, голос ее прозвучал спокойно.
– Шаисса, давайте зайдем в лавку, торгующую готовой одеждой, и купим вам что-нибудь. Негоже вам появляться в чайной в таком виде.
Невестка была права. Если кто-нибудь в чайной обратит внимание на мое разорванное платье, то начнутся расспросы о том, кто мы такие и что с нами произошло. Я порадовалась, что для поездки в храм полагалась простая одежда и отсутствие драгоценностей. Заподозрить в нас не просто знатных женщин, а членов семьи Императора, было невозможно. Да, ткань наших платьев и покрывала Салмеи была дорогой, а по нашему внешнему виду легко было догадаться, что мы не принадлежим к простому сословию, однако же то, что в простую чайную случайно заглянула великая шаисса с невесткой – такая мысль попросту в голову никому не взбредет. Скорее всего нас примут за женщин пусть и из хорошего рода, но не очень богатых.
Так оно и оказалось. В первой же попавшейся нам на глаза открытой лавке мы купили светлое платье простого кроя. Жена хозяина не выказала удивления, когда я решила переодеться прямо в лавке, пояснив ей, что свою одежду случайно испачкала, благо, что разодранный Баязетом вырез моего собственного платья был надежно скрыт под покрывалом. После того, как Салмея оплатила покупку, мы с ней пошли в чайную и поднялись по наружной лестнице, ведущей на второй этаж. Там нас встретила служанка и с поклоном сопроводила в небольшую уютную комнату, где мы и устроились на мягких подушках. И только когда нам принесли исходящий паром чайник и блюдо со сладостями, а затем оставили наедине, Салмея заговорила:
– Значит, это все устроил Баязет? Потому что хочет сам стать Императором, я права, шаисса?
– В целом – да, – ответила я, не вдаваясь в детали плана Старшего Советника. – Скажи, а как ты обнаружила, где меня держат?
Женщина слабо улыбнулась. Краска все еще не желала возвращаться на ее щеки, а в глазах застыло тревожное выражение.
– Я понятия не имела о том, кому и зачем понадобилось похищать меня. Но я превосходно понимала, что вряд ли эти люди желают мне добра. Ко мне приставили стражника, который пояснил, что будет наблюдать за мной. Пообещал, что меня вскоре отпустят. Вот только я не собиралась ждать милости от похитителей. Мысль бежать через окно пришла мне в голову сразу. Но когда я его распахнула, то услышала голоса. Слов я не разобрала, шаисса, но узнала спорящих. И поняла, что вас тоже привезли сюда. А когда крики затихли, то я, подождав немного, выглянула в коридор. Обнаружив запертую дверь, решила, что именно в той комнате вас и держат. И оказалась права.
– Ты умница, дорогая, – я обняла напряженные плечи невестки. – Ты нас спасла. Спасибо тебе.
Не стоит, шаисса, – очередная слабая улыбка, – вы ведь тоже не бросили бы меня. И вы всегда были добры ко мне, я знаю. Скажите, это правда, что брат Старшего Советника – колдун?
– Да, причем очень сильный.
– Ох!
Дальнейшее время протекало в напряженном молчании. Руки Салмеи, пока она разливала чай, подрагивали так сильно, что чайник то и дело со звоном соприкасался с краем чашек, а часть напитка она и вовсе разлила. На сладости нам даже смотреть было тошно. Как долго мы просидели в маленькой комнате, ожидая известий, сказать я бы не смогла. Время тянулось и тянулось, больше всего мне хотелось вцепиться руками в волосы и завыть, но я только закусила губу. Наконец раздался стук в дверь. Появившаяся служанка сообщила:
– Вас спрашивают. Какой-то шейн с весьма необычной внешностью.
– С необычной? – жадно переспросила я.
– Да, – мечтательно улыбнулась девушка. – У него белые волосы.
Я птицей слетела вниз, но, к моему разочарованию, у крытого экипажа нас дожидался лорд Корвин.
– А где Эдвин? – чувствуя, как холодеет все внутри, спросила я.
– С Императором Селимом. Не волнуйтесь, принцесса, все уже закончилось. Старший Советник арестован.
– А колдун?
Лорд помрачнел.
– Этого гада убил Даймон. Представляете, он попытался заставить лорда напасть на принца.
– И что? – с трудом выговорила я непослушными губами.
К моему удивлению, Корвин хмыкнул.
– И остался без головы. Так-то Даймон не смог бы убить безоружного человека, а уж после подобных фокусов сам Великий Дракон велел.
Несмотря на все пережитое, мне стало любопытно.
– Вы поклоняетесь Великому Дракону?
Мой собеседник смутился.
– Принцесса, прошу вас, забудьте мои слова. Ваш муж сам все вам расскажет. Лучше позовите шани Салмею и мы поедем во дворец.
Салмея застыла на ступеньках лестницы, не решаясь подойти к нам. Я поняла, что ей страшно – она ведь не слышала нашего разговора и не знала, что произошло. Я поднялась к ней и увидела, что невестка с силой вцепилась в перила.
– Пойдем, – позвала я. – Баязета арестовали, колдуна убили. Все уже в порядке.
Пальцы Салмеи медленно разжались. Словно разом растеряв все силы, она села на ступеньки, закрыла лицо руками и разрыдалась.
И Селим, и Эдвин ожидали нас во внутреннем дворе. Салмея, первая вышедшая из экипажа, бросилась к мужу и крепко обняла его. Селим погладил ее по плечам, нежно поцеловал заплаканное лицо и прижал к себе. Эдвин сам вытащил меня из экипажа. Осторожно провел пальцами по щеке и нахмурился.
– Это урод посмел тебя ударить?
Я уже успела позабыть о той пощечине, что влепил мне разгневанный Баязет. С внезапным чувством неловкости осознала, что и Салмея, и Корвин, и служанка в чайной не могли не заметить мою слегка припухшую щеку, но, к счастью, от вопросов удержались. Зато сейчас Селим, услыхав восклицание зятя, слегка отстранился от Салмеи и с тревогой посмотрел на меня.
– Ерунда, – сказала я как можно более легкомысленно. – Это он в отместку за тот синяк, которым я украсила его бедро. И это он успел увернуться – метила-то я совсем в другую часть тела.
Но, вопреки моим ожиданиям, Эдвин даже не улыбнулся. Я мысленно поблагодарила Салмею за то, что она настояла на покупке нового платья. То, что на мне другая одежда, мужу в глаза не бросилось – сомневаюсь, чтобы он вообще помнил, в чем именно я уехала в храм. А вот порванное платье его бы точно привело в ярость.
– Я его убью, – процедил мой муж сквозь зубы. – Прикончу за то, что он посмел до тебя дотронуться.
– Да ты и так на нем живого места не оставил, дорогой брат, – вмешался Селим, тоже, впрочем, выглядевший разозленным. – К тому же Амине многое пришлось сегодня пережить. Полагаю, твоя жена нуждается в твоем обществе куда больше, нежели бывший Советник.
Взгляд Эдвина потеплел.
– Действительно, ты устала, тебе необходим отдых. А я донимаю тебя расспросами. Пойдем к себе, я о тебе позабочусь.
– Верное решение, – одобрил Селим, рука которого поглаживала спину Салмеи, постепенно спускаясь все ниже. – Пожалуй, нам тоже нужен отдых. Ты согласна со мной, дорогая?
Салмея вспыхнула.
– Да, мой Император.
Я невольно улыбнулась, но возможности понаблюдать за братом и его женой далее была лишена – Эдвин обнял меня за талию и повел в наши покои.
– Купальня уже готова, шаисса, – сообщила встретившая нас на пороге Фатима.
– Отлично, – бросил Эдвин. – А теперь оставьте нас и не беспокойте, пока я не позову. Я сам помогу своей жене.
У меня даже не возникло желания протестовать. Я настолько устала, что молча стояла, пока Эдвин снимал с меня платье. Потом он уложил меня на теплый камень и принялся поливать водой.
– Хочешь, я сделаю тебе массаж? – спросил он, растирая меня мыльной пеной.
