Текст книги "Великая шаисса (СИ)"
Автор книги: Тори Халимендис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
Тори Халимендис
Великая шаисса
В ворота столицы Великой Империи мы въехали на рассвете. Великолепный Наргази, город моего детства и юности, казалось, ничуть не изменился за два года моего отсутствия. Солнце, пока еще ласковое, а не паляще-жгучее, подсвечивало розовым мрамор роскошных особняков, побуждало крупные яркие цветы на клумбах раскрыть лепестки ему навстречу, поблескивало отсветами в струях фонтанов, бросало блики на глянцевые листья пальм и искрило на вымощенной брусчаткой дороге. Несмотря на ранний час, улицы Наргази были запружены народом. Еще не спала ночная прохлада и жители столицы спешили по своим делам, стремясь управиться с ними до наступления изнуряющей жары. Многочисленные голоса сливались в сплошной шумный гул. Над городом плыли ароматы кофе, специй, благовоний и нежного жасмина – кусты этих белоснежных цветов росли едва ли не в каждом дворе. На глаза навернулись слезы – все-таки я скучала по родным местам, по шумной столичной жизни. Сопровождавшие меня всадники врезались в толпу с громкими криками:
– Дорогу! Дорогу великой шаиссе!
И народ шарахался в стороны, чтобы мой экипаж мог беспрепятственно проехать. Дворец Великого Императора, куда я направлялась, располагался на холме, гордо возвышаясь над городом. Огромное прекрасное здание, внушавшее почтение и трепет подданным, напоминавшее о всевластии и величии Императора. Даже главный храм Небесного Отца находился ниже и выглядел куда менее впечатляюще и великолепно. У парадного входа выстроились слуги, чтобы поприветствовать вернувшуюся после долгого отсутствия сестру Императора.
– Шаисса Амина! Девочка моя! Наконец-то! – седовласая женщина склонилась передо мной в поклоне.
– Найме! Как я рада тебя видеть! – и я обняла свою старую няню. – Ну рассказывай скорее все о последних событиях! Новости до меня, конечно, доходили, но успевали как следует устареть в пути.
– Обязательно, шаисса, вот только придем в ваши покои и останемся наедине.
Подобное начало разговора мне не понравилось. Чего опасается моя верная Найме? Мы с ней шли через строй низко кланявшихся слуг. Нет ли среди них наушников? Я усмехнулась про себя. Да точно есть, в этом сомневаться не приходится. Вот только кому они служат?
– А где мой брат? – задала я вполне нейтральный вопрос.
– Император готовится к встрече послов Северного Королевства, – тихо ответила Найме. – Велел передать, что после окончания официальной церемонии непременно навестит вас, шаисса.
Значит, посольство уже прибыло. Интересно бы посмотреть на северян, но на первой официальной встрече женщинам, даже высокопоставленным и приближенным к Императору, не место. Ничего, у меня будет шанс увидеть послов на неофициальном приеме. Пока же мне не терпелось расспросить Найме о Лайле, ухитрившейся полгода назад стать главной женой моего брата.
Двери в мои покои распахнулись.
– Оставьте нас! – велела я слугам.
Кланяясь, те выполнили мое распоряжение.
– Она хотела поселиться здесь, – злым шепотом сообщила Найме. – Лайла. Сказала, что только самые роскошные покои женской половины подходят по статусу главной жене Императора.
Я неодобрительно покачала головой. Всегда подозревала эту черноволосую красотку в недальновидности.
– И что же?
– Распорядительница запретила ей занимать ваши покои, шаисса. Сказала, что без указаний от вас либо же от Императора она никому не позволит прикасаться к вашим вещам.
Я уже начала догадываться о том, что произошло дальше.
– И тогда Лайла пошла к моему брату, да?
Найме кивнула.
– Никто не знает, что ответил ей Император, но вышла она из его покоев расстроенная. А когда пришла к себе, принялась шпынять рабынь.
Весьма похоже на Лайлу, ничего удивительного. Особа она была хоть и недалекая, но на редкость заносчивая, мелочная и злопамятная. И, что хуже всего, отличалась хитростью. Но при всем этом нельзя было отрицать ее невероятную, какую-то животную привлекательность, удивительным образом действовавшую на мужчин. Невысокая, черноволосая и черноглазая, с тяжелой грудью и крутыми бедрами, Лайла неизменно притягивала к себе мужские взгляды. Но дело было не только в ее красоте. Насколько я помнила, каждое движение, каждый жест этой молодой женщины были преисполнены соблазна. Она умела разжечь в мужчине страсть одним лишь взглядом из-под длинных густых ресниц. Ничего удивительного в том, что мой брат выделял ее среди прочих наложниц, я не видела. Но сделать ее главной женой? Нет, этого я решительно не понимала. Да, девочка из небогатой семьи, отобранная в гарем Императора за исключительную красоту, сумела высоко взлететь. И, раз уж я вернулась домой, мне волей-неволей придется готовиться к противостоянию. Как у великой шаиссы, сестры Императора, прав у меня было куда больше, чем у любой из его жен. Даже если Лайла родит моему брату наследника, ей никогда не стать на одну ступень с той, в жилах которой течет кровь правящей династии. И она прекрасно это понимала. Но вот только смириться не желала. Я помнила радость тогда еще простой наложницы по поводу моего отъезда с мужем в его владения. Должно быть, смерть моего супруга огорчила ее даже больше, чем меня. Ведь брак наш был бездетным, значит, по законам Империи, я имела право вернуться в отчий дом. И этим правом я воспользовалась.
– Ох, а купальня-то… – спохватилась Найме. – Я распорядилась приготовить вашу купальню, шаисса. Не желаете ли помыться с дороги?
– Да, пожалуй, – кивнула я. – Сначала купальня, потом завтрак. И отдохну перед визитом брата. Найме, распорядись, чтобы прислали Фатиму – она будет мне помогать.
– Как пожелаете, шаисса.
Фатиме я доверяла. Она выросла со мной, а потом я забрала ее в дом мужа. Неоднократно я предлагала выдать замуж ее саму, но девушка отказывалась. Я знала, что у нее были любовники – подобное в нашем обществе не поощрялось, но и не порицалось. Внебрачные связи были под запретом лишь для девушек из знатных семей. И конечно же, девушки, утратившие невинность, не могли рассчитывать на то, что когда-либо смогут попасть в гарем к какому-нибудь представителю знати. Но, честно сказать, не слишком уж многим была уготована подобная судьба, поэтому девушки из простого народа (как, впрочем, и юноши) предпочитали до свадьбы, как они сами говорили, «нагуляться». Да и для меня – тут губы мои тронула улыбка – как для вдовы, правила были не столь уж строгие. Хотя после смерти мужа ни одному мужчине не удалось пока заинтересовать меня. А в ближайшем будущем меня, скорее всего, ждал новый брак. Я стану либо наградой для кого-нибудь из союзников брата, либо гарантией мира между двумя странами. Но я не роптала – меня вырастили и воспитали так, чтобы я знала, в чем заключается мой долг перед Империей. В свое время замуж выдал меня отец. Исмаил был правителем Раншассы, большой провинции, официально входящей в состав Империи, на деле же обладавшей довольно большой долей независимости. Впрочем, мой брат, взошедший на престол два года назад, изрядно урезал свободы Раншассы. Исмаил к тому времени был болен и не смог противостоять молодому Императору. А поскольку он не оставил после себя наследника, то сейчас в провинцию был назначен имперский управляющий из числа преданных брату людей. Не думаю, что мои родственники рассчитывали на такой исход событий – никто не полагал, что невесть где подхваченная лихорадка сначала оставит Исмаила бесплодным, а затем жизнь его унесет неведомая болезнь. Нет, ожидалось, что власть над Раншассой перейдет когда-нибудь к моему сыну. Но не судьба. По мужу я искренне скорбела. Любила ли я его? Пожалуй, нет. Я была к нему привязана, уважала его, ценила, как хорошего друга. Да и в его постели я получала удовольствие. Но никаких трепетных чувств, воспетых в легендах, Исмаил во мне не вызывал. Да и не была я уверена в том, что способна влюбиться в мужчину. Все-таки я – великая шаисса, долг и честь для меня превыше всего. А вот брат мой позволил страсти возобладать над разумом, и вот результат: Лайла в качестве главной жены.
– Шаисса Амина, – вырвал меня из грустных воспоминай голос Фатимы. – Прошу, все уже готово.
В купальне я устроилась поудобнее на гладком теплом камне, а Фатима полила меня горячей водой. Потом ловко взбила душистое цветочное мыло в пену и принялась растирать меня шелковой рукавичкой. Затем опять облила водой, вымыла мои густые длинные волосы и спросила:
– Шаисса желает, чтобы я сделала ей массаж?
– Нет, спасибо, Фатима, – улыбнулась я. – Я просто полежу в горячей воде.
Я спустилась в небольшой бассейн, над которым поднимались клубы ароматного пара и счастливо вздохнула, ощущая, как напряжение окончательно уходит из тела. Блаженствовала я довольно продолжительное время, а потом не без сожаления выбралась из бассейна и позволила Фатиме растереть меня теплым пушистым полотенцем и завернуть в халат. Едва я вышла из купальни, как поджидавшая Найме хлопнула в ладоши и безмолвные рабыни принялись накрывать на стол. Очень скоро на нем появился завтрак: лепешки с мясом и сыром, фрукты, ореховая нуга, кофе и сок.
– Найме, – растрогалась я, – все-то ты помнишь, хорошая моя.
– А как же, шаисса, – отозвалась няня. – И то, что моя девочка начинает завтрак со сладкого, тоже не позабыла.
Я кивнула, положила в рот кусочек нуги, съела и запила его крепким горячим кофе. И лишь покончив со сладостями, принялась за лепешки.
– Отлично, а теперь я немного отдохну. Фатима, через час поможешь мне одеться.
Женщина поклонилась и удалилась, а я направилась в спальню и, растянувшись на огромной кровати, прикрыла глаза. Вероятнее всего, день мне предстоит нелегкий, следует набраться сил.
Час спустя пришла Фатима. Она помогла мне облачиться в простое зеленое шелковое платье, расчесала мои волосы и перевила их жемчужными нитями. С поклоном подала шкатулку с изумрудными серьгами и браслетом. Я подошла к зеркалу. Из него на меня смотрела молодая женщина среднего роста, с тонкой талией, высокой грудью и крутым изгибом бедер. Темно-рыжие волосы оттеняли сливочного цвета кожу. Черные глаза под изогнутыми бровями, прямой нос, слегка пухлые губы – я была хороша собой и прекрасно это знала. Не Лайла, конечно, но немало мужчин заглядывалось на меня. И, не будь я великой шаиссой, выбор у меня был бы богатым. А так мне оставалось лишь ожидать, кого именно брат подберет мне в мужья.
Привычными движениями вдела в уши тяжелые серьги и застегнула на запястье браслет в виде змеи с изумрудной чешуей. Вспомнилось, что Северное Королевство, помимо прочего, владело огромным алмазным месторождением. Камни там добывались удивительной чистоты и, что куда более удивительно, разных цветов. Цветные алмазы – невероятная редкость, поэтому нет ничего странного в том, что Королевство по богатству, пожалуй, не уступало нашей Империи. Усмехнулась: готова поспорить, Лайла будет сегодня хвастаться перед прочими обитательницами гарема дарами северных послов. Не удивлюсь, если она и на меня попробует произвести впечатление при помощи новых побрякушек.
– Великая шаисса! – окликнула меня неслышно вошедшая Найме. – К вам пожаловал Император.
Глубоко вздохнув, я повернулась и вышла к брату.
Последний раз я видела Селима на похоронах своего супруга. За прошедшие месяцы он ничуть не изменился: высокий стройный молодой мужчина с каштановыми волосами и такими же как у меня черными глазами. От деда он унаследовал небольшую горбинку на носу, но она, пожалуй, только добавляла его лицу определенного шарма. Он улыбнулся – и я не смогла сдержать ответной улыбки. Придворные поэты говорили, что когда Император улыбается, то само Солнце улыбается вместе с ним – и, пожалуй, в этом случае они не очень-то сильно и преувеличивали. Лицо брата, довольно суровое, удивительным образом преобразилось, он словно стал моложе на несколько лет. От глаз разбежались лучики мелких морщинок, в самих глазах заплясали смешинки, а на одной щеке появилась небольшая ямочка.
– Амина! Сестренка! Как же мне тебя не хватало!
И Селим подхватил меня на руки, закружив по комнате, как когда-то в детстве.
– Поставь сейчас же! – притворно возмутилась я и добавила страшным шепотом. – Не дай Небесный Отец, кто-нибудь увидит, сколь неподобающе ведет себя Великий Император.
– А этому несчастному все равно никто не поверит.
– Почему несчастному?
– Потому что слишком длинные языки принято укорачивать.
На мгновение мне стало грустно. Милый юноша из моих детских воспоминаний, мой любимый старший братишка, не просто повзрослел. Он стал правителем – и этим все сказано.
Селим наконец опустил меня на пол и заглянул в глаза.
– Ну как ты, Амина? Как прошло твое паломничество?
– Все хорошо, брат. Все действительно хорошо.
– Я рад. Знаешь, я вот подумал, что твой траур подошел к концу…
Ясно. Этого я и опасалась. У Селима уже есть подходящие кандидатуры.
– И кто он? – прямо спросила я.
Невероятно, но брат смутился. Отвел в сторону глаза и пробормотал:
– Амина, я вовсе не собираюсь неволить тебя. Но ты – молодая женщина, да и Исмаила ведь не любила, правда?
– Я была очень привязана к супругу, – с нажимом произнесла я.
– Да-да, конечно. Но жизнь ведь продолжается, правда? Думаю, Исмаил тоже пожелал бы, чтобы ты была счастлива. Он же не хотел, чтобы ты вечно оплакивала его, верно?
– Верно, – усмехнулась я. – Особенно если учесть, что мнение Исмаила по этому вопросу тебя бы вовсе не волновало. Даже если бы он завещал мне вдовствовать вечно. Так кто он, Селим? Насколько я знаю, Северный Король уже женат, а их религия дозволяет иметь только одну супругу.
– И очень жаль, – сердито ответил Селим. – Полагаю, ты согласна со мной – это был бы наилучший вариант.
– Но у него, кажется, есть брат, – осторожно заметила я.
– Есть, принц Эдвин. Ты его еще увидишь – именно он возглавляет посольство. Но увы, у них еще не было случая, чтобы кто-нибудь из правящего дома женился на иноверке. Что-то связанное с их религией, подробнее мне узнать не удалось.
– Тогда кто?
– У меня есть два кандидата, Амина. Ты вольна сама решить, кому из них отдать предпочтение. Я тебя не тороплю, но все же постарайся не затягивать с выбором.
Вот как, мне даже выбор предоставляется. Что же, это куда лучше, чем в ситуации с первым замужеством, когда мне просто объявили волю отца.
– А я их знаю? – с интересом спросила я.
– Одного из них – очень даже хорошо. Это Баязет. Оказывается, этот плут был давно в тебя влюблен, представляешь? Он так и не взял себе ни одной жены и согласен разогнать свой гарем, если ты остановишь на нем свой выбор.
– Скорее, продаст его с хорошей скидкой, как уже побывавший в употреблении, – не выдержала и огрызнулась я.
В верную и страстную любовь товарища детских игр брата, ставшего его Старшим Советником, я не верила. А вот в желание породниться с правящей династией – запросто. Пусть он и воздержался от женитьбы, но гарем собирал весьма любовно. И готовность расстаться с приличным количеством наложниц меня ничуть не удивила – ясно же, что сестра самого Императора не потерпит других женщин своего супруга. Исмаилу в свое время пришлось немало поломать голову, пристраивая бывших любимиц. Кое-кого он выдал замуж, некоторым просто назначил достойное обеспечение, а тех, кто еще оставался девственницами, попросту раздарил своим друзьям. Впрочем, Селим и сам все это прекрасно знал, поэтому даже и не подумал обижаться за друга.
– А кто второй?
– Искандер, сын правителя Хафизы. Он должен скоро прибыть к нам с визитом и у тебя будет возможность с ним познакомиться.
Все ясно. Хафиза – страна нам дружественная, но связать два правящих рода не помешает, ведь куда лучше, когда твой союзник является еще и твоим родственником.
– Искандер? Но разве он не младше меня? – я и сама прекрасно понимала, как смешно звучит мой вопрос.
Кого волнует возраст при заключении политического брака? Да за Искандера вполне могли просватать малышку Фирузе, мою племянницу. И никого бы это не смутило, но вот имелась кандидатура, подходящая для скорого заключения брака и рождения наследника – я. А ждать, пока Фирузе повзрослеет, пришлось бы более десяти лет.
– Всего-то на три года, милая. Разве могут они иметь значение? Тебе всего лишь двадцать пять, сестренка. А когда молодой человек увидит тебя, поверь, он потеряет голову от твоей красоты.
– Льстец, – рассмеялась я, но слова брата были мне приятны.
– Вовсе нет, – возразил он. – Ты прекрасна, цветок Империи.
Мне стало грустно. Цветок Империи – так называл меня отец, а следом за ним и брат подхватил это прозвище. Вот только цветок этот выращивался на продажу.
– А Баязет? – спросила я, чтобы отвлечься от воспоминаний. – Он во дворце?
– Хочешь побыстрее его увидеть? – лукаво улыбнулся Селим. – Нет, я отослал его с проверкой в Анхарру, но скоро он должен вернуться.
– А что случилось в Анхарре? – заинтересовалась я.
– Ничего важного, – отмахнулся брат. – Честно говоря, присутствие Старшего Советника там вовсе не требовалось, но Баязет сам вызвался.
Интересно, весьма и весьма. Чтобы Старший Советник предпочел поездку в этакую глушь первой официальной встрече с послами Северного Королевства, он должен был иметь в самой Анхарре либо в ее окрестностях какой-то свой интерес. Полагаю, либо брат в курсе и просто не хочет мне говорить, либо происходящее там вовсе не настолько неважно, как он пытается меня убедить, либо же Баязет сумел каким-то образом обвести своего Императора вокруг пальца. Второй вариант мне не нравился, а третий – так и вовсе настораживал. Ладно, этим вопросом я смогу заняться после возвращения претендента на мою руку в столицу, а вот о посольстве можно спросить прямо сейчас.
– Расскажи, как прошла встреча с послами, – попросила я.
– Да как обычно. Ты же знаешь, что никакие важные вопросы в первый же день не поднимаются. Представления, приветствия, пожелания, обмен подарками.
– А северные лорды? Какие они? Очень отличаются от нас?
– По-моему, такие же люди, как мы. Ни третьей руки, ни глаза во лбу, ни клыков ни у кого я не увидел.
– Селим! Ты прекрасно понимаешь, о чем я спрашиваю.
– Пока я могу судить только о внешности, Амина. Тебе они понравятся – все, как на подбор, высокие, широкоплечие, светловолосые. Толмача у них нет, наш язык знают все.
– Вот как. С одной стороны – они проявили к нам уважение, а с другой…
– Лишили себя возможности подслушивать, притворяясь ничего не понимающими, – закончил мою мысль брат. – Наши послы точно поступили бы иначе.
– Не то глупы, не то бесхитростны, не то, напротив, очень умны, – вслух рассуждала я.
– Будет видно. Хотя они прекрасно знают, что в Империи им ничего не угрожает. Амина, – неожиданно сменил тему брат, – не желаешь ли присоединиться ко мне и моим женам за обедом в саду?
– Желаю. Тем более, я давно не видела Салмею.
Несомненно, Селим отметил, что Лайлу я не упомянула, однако же ничего не сказал. Просто дал знак следовать за ним и мы спустились в сад. Салмея и Лайла уже поджидали нас в ажурной беседке, расположенной на берегу небольшого искусственного водоема. Ручеек прозрачной воды ниспадал в него каскадным водопадом, прозрачное дно было выложено разноцветными камнями, берег посыпан белоснежным песком. Сама беседка была укрыта в тени густых деревьев, а в воздухе разливался аромат роз и жасмина, цветущих по всему саду. И лишь возле самой беседки его перебивали заманчивые ароматы еды, которой был уставлен стол. При виде нас с братом, Салмея и Лайла вскочили и поклонились. Я беззастенчиво разглядывала их. Обе черноволосые и небольшого роста, но этим сходство и ограничивалось. На Лайле был наряд алого цвета, оставляющий руки, плечи и живот обнаженными. Да и пышная грудь была едва прикрыта, зато драгоценностей на главной супруге императора хватало с лихвой. Белое платье Салмеи, напротив, могло бы посчитаться закрытым. Из украшений на ней были только длинные серьги с сапфирами да пояс из золотых звеньев на узких бедрах. Худенькая, почти лишенная женственных окружностей, Салмея была обладательницей огромных карих глаз, осененных пушистыми ресницами, слегка вздернутого носика и пухлых алых губ. Но настоящим сокровищем ее был голос – нежный, чарующий и мелодичный. Я кивнула женщинам и мы заняли места за столом.
– А где Фирузе? – спросила я у Салмеи. – Я соскучилась по своей маленькой племяннице.
Лицо Лайлы исказила гримаса – она еще не подарила своему супругу ребенка. Хотя эта особа, несомненно, предпочла бы родить не девочку, а сына, наследника. Салмея же свою дочурку обожала.
– Спит, – ответила она мне. – Утомилась, играла слишком долго. Вы сможете повидаться с ней позже, если пожелаете, шаисса.
Как и Лайла, Салмея не могла похвастаться знатным происхождением, поэтому она получила в браке право лишь именоваться шани – женой знатного человека, шейна. И то, что человеком этим был сам Император, ничуть на ситуацию не влияло. Малышка Фирузе стояла на иерархической лестнице выше своей матери.
Лайла, не выносившая, когда внимание уделяют кому-либо, кроме нее, вытянула руку.
– Посмотрите, шаисса, – произнесла она мурлыкающим голосом, – этот браслет я получила сегодня в дар от послов Северного Королевства. Правда, неплохие бриллианты?
Неплохие – это было сильное преуменьшение. Браслет был выполнен в виде вьющегося растения, с искусно сделанными цветами и листьями. Листья, словно капли росы, усыпали бриллианты невиданного мною прежде льдисто-голубого оттенка, а в сердцевине каждого цветка находился крупный радужный камень. Но ценность представляли не только сами бриллианты, но и великолепная работа мастера. И подобная огранка камней не встречалась мне раньше. При каждом движении бриллианты рассыпали вокруг всполохи искр, поистине ослепляя. Лайла не смогла сдержать довольной усмешки при виде моего восхищения. На Салмею она поглядывала с нескрываемым превосходством. Но радость ее быстро испортил Селим.
– Салмея, – обратился он ко второй жене, – а ты почему не надела свой подарок?
– Простите, мой Император, – тихо ответила женщина, – я сочла столь роскошную вещь неуместной для простого обеда в саду. Но я непременно надену свой браслет вечером.
Лайла помрачнела. Неужели она наивно полагала, что послы одарят только старшую жену Императора, обойдя вниманием мать его единственного ребенка? Я не удивлюсь, если и для меня у них припасены дары.
– Я вот подумала, – заявила она, – северяне ведь хотят продавать нам алмазы, так?
– Именно так, – подтвердил Селим.
Вероятно он, как и я, ожидал, что женушка попросит его накупить побольше драгоценностей для своей любимицы, но Лайле удалось нас удивить.
– А зачем нам с ними торговать? – заносчиво спросила она. – Мы можем просто завоевать их Королевство и заставить платить нам дань.
Я перевела взгляд на брата – тот с трудом удерживал смех. Мне же было далеко не смешно. Если Лайла возомнила, что ее место возле Императора не ограничивается постелью и она имеет право лезть в государственные дела, то все куда хуже, чем я ожидала. Пока ее глупость очевидна для Селима, но кто знает, что будет дальше?
– Лайла, твое предложение абсурдно, – по возможности мягко произнесла я, хотя больше всего мне хотелось высмеять женщину.
– Почему? – она вздернула нос. – Разве армия Империи не самая лучшая под дланью Небесного Отца? Наше войско непобедимо, не так ли, мой Император? Ни разу не потерпело оно поражения.
Я уже с трудом сдерживала злость.
– Видишь ли, Лайла, – объясняла я медленно, словно ребенку, – наша победоносная армия вела все войны в жарком климате. Ей действительно нет равных в боях на равнинной местности, но условия Северного Королевства сильно отличаются от наших.
– И что? – широко распахнула глаза невестка. – Чем это может нам помешать?
– Тем, что наши люди непривычны к холоду – а в Северном Королевстве морозы крепки. Там есть земли, которые большую часть года попросту скованы льдом, да и на прочих территориях снег выпадает еще осенью. Ты видела когда-нибудь снег, Лайла?
– Видела, – фыркнула та. – Я была в северных провинциях вместе с Императором.
– Ты видела лишь небольшой снежок, который таял, не успев коснуться земли. А суровые земли Севера заваливает снегами так, что там лежат сугробы в человеческий рост. И не тают почти до конца весны. Там злые пронизывающие ветра приносят метели – такие, что невозможно рассмотреть ничего даже в шаге от себя. В такую погоду немудрено заблудиться и замерзнуть насмерть. Озера и пруды там застывают, покрываясь столь толстым слоем льда, что по нему можно ходить, не боясь провалиться. А в горных районах Королевства есть много укрепленных крепостей, способных выдержать долгую осаду. И северяне – храбрые люди, ценящие свою свободу. Нам гораздо выгоднее торговать с ними, а не воевать, тем более, что нам есть что предложить на продажу.
Лайла слушала мои слова, словно сказку.
– Разве есть на свете подобные земли? – спросила она. – И как могут люди жить в столь невыносимых условиях?
– Лайла! – резко вмешался Селим. – Ты позволила себе усомниться в словах великой шаиссы?
– Нет, мой Император, – женщина склонила голову. – Прошу прощения, если слова мои оказались непозволительно дерзки.
Но в ее смирение я не поверила.
Однако же открыто дерзить мне Лайла не посмела бы – слишком шатким было пока ее положение. Даже у Салмеи, второй жены, оно было куда прочнее, как у матери единственного ребенка Селима. Более того, по законам Империи, в том случае, если у Селима не будет наследника мужского пола, то следующим в очереди на престол оказался бы мой сын, а лишь за ним – сын Фирузе. Для обеих женщин была бы выгодна моя свадьба с Искандером, который заберет меня в Хафизу. Если же я выберу Баязета, то могу остаться жить во дворце, где мне с супругом выделят новые покои – уже на половине Императора. Я задумалась над тем, чего же хочу я сама. Уехать или остаться? Искандер или Баязет? Первого я никогда не видела, ко второму не питала никаких чувств, кроме дружеских. Признаться, мне вовсе не хотелось замуж. Рассказ о далеком Севере тронул что-то в моей душе и мне захотелось своими глазами увидеть величественные горы, неприступные замки, ледяные глыбы, снежные сугробы. Интересно, какие они – люди Севера? Я изучала их географию и экономику, могла указать на карте месторождения алмазов, реки и озера, разбиралась в их законах и политическом строе, даже могла говорить на их языке, но ничего не знала о них самих. Как они выглядят, какую одежду носят, как укладывают волосы, как общаются между собой, что предпочитают из еды или питья? Эти сведения казались моим учителям лишними, мне рассказывали лишь то, что положено знать представителю правящей династии о дружественных и союзных странах. Вот о нравах родной Империи я знала куда больше и могла в деталях рассказать о различиях в обустройстве быта в разных провинциях.
– Плова, шаисса? – вернул меня к действительности мелодичный голос Салмеи.
– Нет, благодарю. Лучше передай мне блюдо с баклажанами в остром соусе. Я не очень голодна.
– Но от лукума точно не откажешься, – поддразнил Селим. – Особенно от вишневого.
– Не думаю, что способна так объесться, чтобы отказаться от лукума.
– Ты всегда любила сладкое, сестренка. Помнишь, в детстве мы с Баязетом таскали для тебя лакомства с кухни?
– Как я могу забыть? А Найме потом ворчала, что у меня липкие руки.
– И повар стыдил нас, если ухитрялся поймать, – засмеялся Селим.
– Точно! Помню, такой толстяк был. Пробовал каждое блюдо раз по тридцать.
– А от особо вкусных ухитрялся испробовать едва ли не треть. Зато как зорко наблюдал за прочей кухонной челядью, чтобы ни крошки не стянули.
– И так смешно ругался, когда кто-то из поварят случайно перевернул кувшин со щербетом.
– Ругался? Да он чуть не прибил бедолагу!
Весь обед мы предавались воспоминаниям детства. А когда дошли до десерта, Селим поинтересовался, не желаю ли я встретиться с послами Северного Королевства.
Я запила лукум мятным чаем и ответила:
– Спрашиваешь! Я ведь говорила уже, как мне хочется с ними познакомиться!
– Тогда я приглашу завтра принца и его приближенных на обед?
– Мой Император, – тут же вмешалась Лайла, – а твои жены тоже будут присутствовать?
Я отвела глаза. Похоже, невестка рассчитывает на очередной подарок. Салмея же, напротив, вовсе не выглядела довольной. Она была женщиной тихой и застенчивой, перед посторонними людьми робела. Я знала, что она оставалась неизменно вежливой даже с рабынями, не представляя для себя возможным понукать ими. Почти все служащие дворца любили ее, лишь приспешники главной жены относились с некоторым пренебрежением, которое, впрочем, старались замаскировать. Жаловаться было не в природе Салмеи, но если бы слухи об оказанном матери Фирузе неуважении дошли до Селима, то страшно даже представить, что он сделал бы с обидчиком жены. Вот поэтому даже прихвостни Лайлы в глаза улыбались и кланялись Салмее. Сама же Лайла полагала вторую жену размазней, которой и опасаться-то не стоит. Я бы с ней не согласилась, но разубеждать невестку у меня желания не было. Да и я тоже подозревала, что Селим женился на Салмее из-за того, что та была матерью его первенца, пусть и девочки. Я к тому времени уже вышла замуж, потому всех подробностей, само собой, не знала, но впечатление у меня сложилось именно такое.
– А вы тоже желаете познакомиться с северянами? – спросил Селим у жен.
– Конечно, нам очень интересно, – тут же ответила Лайла.
А вторая жена опустила глаза и тихо произнесла:
– Как скажет Император.
Мне на мгновение стало жаль Салмею: я-то знала, что она предпочла бы провести время со своей дочерью, а не развлекать абсолютно неинтересных ей гостей, но перечить мужу женщина ни за что бы не осмелилась.
– Значит, решено, – заявил Селим. – Кстати, Амина, не желаешь взглянуть, шкуру какого зверюги я получил в дар? Я даже и не знал, что такие водятся на белом свете.
– Обязательно взгляну, – пообещала я. – Мне интересно, каким должен быть зверь, чтобы даже ты удивился.
Охоту брат любил, пусть даже в последнее время ему все реже удавалось выкроить время для нее. Раньше они с Баязетом могли уехать на неделю в охотничий домик, а по приезду с гордостью демонстрировали всем свои трофеи. Помню, как я просилась с ними, и плакала, когда отец запретил, заявив, что шаиссе на охоте делать нечего. И раз шкура невиданного зверя так поразила Селима, то, должно быть, при жизни это был настоящий монстр.
– Тогда пойдем, – оживился Селим. – Я распорядился постелить ее на пол в своем кабинете.
Стоило брату отставить чашку с недопитым кофе в сторону, как все мы встали из-за стола.
– Потом я загляну повидаться с Фирузе, хорошо, Салмея?
