Текст книги "Великая шаисса (СИ)"

Автор книги: Тори Халимендис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

А затем раздался громкий плеск и я вернулась в реальность. Я снова могла слышать и двигаться, а время понеслось, а не потянулось. Я увидела мужа, уверенно подплывавшего к племяннице и подхватывающего ее. А потом он поплыл обратно к своей лодке. Рядом со мной тихо рыдала Салмея, изредка всхлипывая. Я погладила ее по спине.

– Все обошлось, видишь, с Фирузе все в порядке. Сейчас мы вернемся и ты сможешь сама обнять ее.

Салмея вцепилась в меня, ее била дрожь.

– С ней точно все в порядке? – спросила она дрожащим голосом.

В соседней лодке Селим уже прижимал дочь к груди и, судя по всему, горячо благодарил как раз взбиравшегося на борт Эдвина.

– По-моему, она даже не успела толком испугаться, – с трудом выговорила я непослушными губами. – Сама посмотри.

Теперь, когда все закончилось, меня тоже начало колотить в ознобе. Жаркий солнечный день внезапно показался мне холодным и пасмурным.

Естественно, продолжать лодочную прогулку мы не стали. Неповоротливо, тяжело наши суденышки развернулись и медленно поплыли обратно. Прозрачная прохладная вода реки больше не привлекала меня и я застыла на мягкой скамье, прижимая к себе трясущуюся невестку. Иногда я бросала взгляд на соседнюю лодку – Фирузе снова склонялась над бортом, но теперь Селим придерживал ее за талию. Похоже, что племянница в силу своего возраста просто не осознала серьезность происшествия.

Едва мы сошли на причал, Салмея тут же бросилась к дочери и подхватила ее на руки. Селим неловко обнял жену и погладил ее по спине.

– Мама, ну что ты, – отбивалась недовольная Фирузе.

– Тебе надо сменить платье, – пробормотала Салмея. – Ты можешь простудиться. Пойдем.

Проходя мимо Эдвина, невестка остановилась и низко поклонилась ему.

– Благодарю вас, принц, – произнесла она тихим мелодичным голосом. – Вы спасли жизнь моей дочери, стало быть – и мою. Без Фирузе мне незачем жить.

– Ну что вы, шани, – Эдвин явно был смущен. – Я просто среагировал первым. Уверяю вас, любой из моих спутников поступил бы так же.

– Однако именно вам я обязана жизнью своего ребенка, – тихо, но упрямо возразила Салмея.

Она еще раз поклонилась моему мужу и удалилась во дворец, ведя Фирузе за руку. За ними поспешили встревоженные служанки. А я обратила внимание на то, как серьезен и мрачен Эдвин. Мне хотелось поговорить с мужем, но я никак не могла подступиться к нему с расспросами. Сначала Селим, то и дело хлопая зятя по спине, повел его во дворец переодеваться в сухую одежду – ее брату пришлось выделить из своего гардероба. Затем, когда они вернулись, Эдвина обступили остальные мужчины, выражавшие ему свое восхищение. А за накрытым в беседке обедом я сидела между Салмеей и братом, поэтому смогла перекинуться с мужем лишь незначительными фразами. И только когда слуги развели всех гостей по предназначенным для них покоям для послеобеденного отдыха, мы с Эдвином наконец-то смогли остаться наедине.

– Я вижу, что тебя что-то беспокоит, – начала я.

Я сидела, откинувшись на спинку широкого дивана. Муж растянулся на нем, положив голову мне на колени, и я нежно перебирала его волосы.

– Не бери в голову, – отмахнулся он.

– И все-таки расскажи мне, – попробовала я настоять на своем.

Эдвин нахмурился.

– Я даже не знаю, что тебе сказать, Амина. Ведь не произошло ничего такого, из-за чего стоило бы переживать.

– Но что-то не дает тебе покоя, ведь так?

Муж поймал мою руку, поднес к губам и поцеловал пальцы.

– Сегодня, когда Фирузе упала в воду, я сразу же прыгнул за ней. Мне повезло, что течение относило ее как раз к нашей лодке. Знаешь, Амина, я, без преувеличения, хороший пловец, однако же когда я оказался в воде, произошло нечто странное.

Эдвин замолчал, а я нетерпеливо всматривалась в его лицо, однако же торопить его рассказ не осмелилась.

– Я уже отплыл от лодки и подплывал к девочке, когда меня охватила необъяснимая апатия. Захотелось закрыть глаза и сложить руки. Более того, вода вдруг показалась мне вязкой, словно кисель. Каждое движение давалось мне с невероятным усилием.

Я похолодела.

– Эдвин, ты понимаешь, что это означает? Кто-то пытался подавить твою волю к жизни.

Муж приподнялся на локте и с интересом посмотрел мне в глаза.

– Значит, это и есть то, что вы называете колдовством? Неудивительно, что в Империи уничтожают колдунов.

– Счастье еще, что нельзя подавлять волю человека и внушать ему свою слишком долго, – никак не могла успокоиться я. – Видимо, у того, кто покушался на твою жизнь, не хватило сил довести дело до конца.

– Думаю, тут сыграло свою роль иное обстоятельство, – заметил муж.

– Какое?

– Все-таки я не являюсь жителем Империи. У нас, северян, есть свои покровители, к которым мы взываем о помощи в трудную минуту. И уж поверь мне, никаким колдовством их не возьмешь.

– Ты обратился с молитвой к своим богам? – догадалась я.

– Можно и так сказать, – уклончиво ответил муж. – Однако же главный вопрос на данный момент таков: кому могла понадобиться моя смерть?

– Баязету, – тут же выпалила я. – Он не смирился с поражением.

Эдвин покачал головой.

– Старший Советник приходит на ум первым, но разве у него были когда-либо склонности к колдовству?

– Ни о чем подобном я не слышала, – согласилась я. – Правда, я знаю, что колдуны набирают силу только после определенного возраста.

– Вот как? – заинтересовался Эдвин. – И какого же?

– Это зависит от врожденных способностей, но в общем не раньше тридцати лет. И для этого требуются определенные ритуалы, обучение. Нет, Баязет не может быть колдуном – он все время на виду. Зато, – осенила меня внезапная догадка, – он вполне может быть с ним связан.

Я вскочила и взволнованно заходила по комнате.

– Теперь я поняла, что не давало мне покоя в рассказе Айше, – вслух рассуждала я. – Анхарра!

– Анхарра? – недоуменно переспросил Эдвин.

– Понимаешь, когда я вернулась в Наргази, Баязет отсутствовал в столице, потому что уехал в Анхарру. Селим еще сказал мне тогда, что вполне можно было бы обойтись без присутствия там Старшего Советника, но приятель сам вызвался поехать. Мне сразу показался странным этот факт и я решила, что либо брат недоговаривает, либо Баязет проворачивает какие-то дела за его спиной. Хотела еще выяснить подробности этой поездки, но потом у меня все вылетело из головы – занялась своей личной жизнью.

И я прижала пальцы к вискам в попытке унять начинавшуюся было головную боль.

– Тебе простительно, – со смешком заметил Эдвин. – Когда у тебя выбор из двух женихов, причем один хуже другого, немудрено забыть даже собственное имя.

– А Баязет, скорее всего, навещал колдуна, пользуясь тем, что оказался поблизости, – продолжала я. – Наносить такие визиты у него получалось очень редко, о чем, собственно, и говорила Алия. Должно быть, она видела его в деревне и потом узнала во дворце. Вот на кого она рассчитывала, когда хвасталась другим служанкам, что скоро жизнь ее переменится! Глупая девчонка решила шантажировать Старшего Советника! Хотела, чтобы он выкупил ее и… не знаю, взял в жены, например. Или дал достаточно денег, чтобы она ни от кого не зависела и жила в свое удовольствие.

– И получила порцию яда, – мрачно заключил принц. – Думаю, что чем-чем, а уж отравой Баязета его деревенский друг снабжал исправно. Смерть Алии никого не заинтересовала, расследование не проводилось. А как же Лайла? Полагаешь, это тоже его рук дело?

– Не знаю, – произнесла я с сомнением. – Пока не могу себе представить, в какой точке могли пересечься интересы этой парочки. Однако же если Алия поделилась с Лайлой своими догадками, то все возможно.

– А сегодня, ты полагаешь, колдун присутствовал на прогулке? Но кто он?

– Самый вероятный вариант – один из лодочников. Или кто-то из слуг. Скорее всего, они планировали утопить тебя во время купания, – я обхватила себя за плечи, стараясь согреться. – Но тут подвернулся такой удачный случай. Весьма правдоподобно – принц Северного Королевства погиб, спасая единственную дочь Императора.

Последние слова я выговорила уже сквозь слезы. А потом разрыдалась, горько и отчаянно, холодея от осознания того, что муж мог погибнуть у меня на глазах. Эдвин обнял меня и усадил к себе на колени.

– Все хорошо, любимая, – шептал он мне. – Все обошлось. Их планы провалились.

Наконец слезы иссякли и я немного успокоилась.

– Надо подумать, что нам делать с этими сведениями, – сказал муж.

– Пойдем к Селиму, – заявила я, шмыгая носом. – Колдуна обнаружат, допросят и…

– Нет, – перебил меня Эдвин.

– Но почему? – удивилась я.

– Полагаю, что колдун уже покинул дворец и обнаружить его не удастся.

Я хотела было напомнить мужу о страже, которая никого не выпустит из ворот без надлежащего распоряжения, но потом вспомнила о целой деревне, не заметившей или успешно забывшей уход колдуна, и вынуждена была согласиться.

– Далее, – продолжал мой супруг, – насколько я понимаю, допрос прочих слуг тоже ничего нам не даст. Да, возможно, они вспомнят нового лодочника, с которым не были знакомы ранее, но вот откуда он взялся и куда делся – об этом нам рассказать не смогут. И с Баязетом его никак не свяжешь.

– Но Баязет ведь ездил в Анхарру, этого он не сможет отрицать, – растерянно выговорила я, понимая, что Эдвин прав.

– Сама по себе поездка в Анхарру ничего не доказывает, – резко произнес он. – Кроме того, подозреваю, что немалое количество приближенных к Селиму людей бывало в тех краях. У нас нет никаких доказательств. Более того, если бы мне не удалось спастись, никто даже не заподозрил бы злой умысел. Да, сейчас я могу рассказать о том, что почувствовал, оказавшись в воде. Но захочет ли Селим мне поверить?

– У тебя нет повода лгать, – упрямо заявила я. – Брат должен будет тебя выслушать.

– Амина, – голос Эдвина звучал устало. – Ну посуди сама: Баязет – лучший друг Селима с детских лет. Меня же он знает совсем недолго. Да твой брат просто уверит себя в том, что мне стало плохо из-за того, что я бросился в жару в прохладную воду. А ощущение вязкости и апатия мне попросту примерещились.

– Но я – его сестра, мне-то он должен поверить.

– Ты испытываешь в последнее время неприязнь к Старшему Советнику, в чем Селим уже имел возможность убедиться. И, напоминаю, у нас нет никаких доказательств. Наши подозрения основываются на личной неприязни и могут оказаться ошибочными.

– Но ты ведь так не думаешь?

– Не думаю. И именно поэтому не хочу делиться с кем-либо своими догадками. Потому что если о них узнает Баязет, то он затаится и будет очень осторожен. От своих планов, каковы бы они ни были, он вряд ли откажется, но вот поймать его будет для нас затруднительно. Лучше пусть полагает, что он вне подозрений. Я еще и упомяну при нем, что мне стало нехорошо, пока я подплывал к Фирузе, но потом недомогание прошло. Дам ему повод думать, что я не насторожился и объясняю произошедшее естественными причинами.

– А я? Что делать мне?

– Ничего, – Эдвин пожал плечами. – Баязет знает, что твое отношение к нему переменилось после его приставаний. Его скорее удивит твое внезапное дружелюбие, нежели враждебность. Так что менять свое поведение тебе не придется, равно как и изображать какие-либо чувства к нему.

– Это хорошо, – тихо сказала я. – Но лучше ему держаться от меня подальше, не то глаза выцарапаю.

Муж захохотал.

– А ты, оказывается, кровожадная особа, дорогая. Мне придется быть осторожным и не давать тебе повода себя покалечить.

– А ты собирался вести себя неблагоразумно? Предупреждаю: я могу быть опасна.

– До свадьбы предупреждать надо было, – смеялся Эдвин. – Теперь уже поздно.

– Ну ты всегда можешь расторгнуть брак, если тебя что-то не устраивает, – капризно протянула я.

– Как это – расторгнуть?

– Обыкновенно, – я пожала плечами. – Разве у вас нет подобной процедуры?

– Нет, – Эдвин выглядел растерянным. – У нас брак – это навсегда. Я и не знал, что в Империи дело обстоит иначе.

– У нас подобные случаи крайне редки, – пояснила я. – Мужчина обычно просто берет себе еще одну жену, если может позволить себе содержать обеих женщин – и если родня первой жены не окажется вдруг достаточно влиятельной, чтобы он поостерегся сделать подобный шаг. А женщинам расторжение брака попросту невыгодно – ведь тогда они остаются практически без средств к существованию. Если жена уходит от мужа, то последний свободен от всяких денежных обязательств по отношению к ней. А вернуться в родительский дом тоже затруднительно – женщина, бросившая мужа – позор семьи. Кстати, а по законам Северного Королевства наш брак считается действительным? Ведь у нас был только обряд в храме Небесного Отца.

– Это неважно, – твердо ответил Эдвин. – Я сам назвал тебя своей женой и теперь мы связаны неразрывно. Ты сама сможешь убедиться в этом, когда мы приедем в мою страну. Для нас неважно, по каким канонам проводился обряд, соединяющий мужчину и женщину. Даже если бы нас сочетал браком шаман варварских племен, ты стала бы моей законной женой. Главное условие в таком случае – наше добровольное согласие.

– Значит, у тебя на родине не будет никаких церемоний?

– Не совсем так, – смутился муж. – Я должен буду кое-кому тебя представить.

– Своему брату? – предположила я.

– Ему тоже, разумеется. И всем прочим знатным лордам и леди. Ну и кое-кому еще – узнаешь в свое время. Но расторгнуть наш союз никому не под силу. К сожалению, я не имею возможности сейчас надеть тебе на палец кольцо, подтверждающее наш брак – оно ждет тебя в моей стране. Я, знаешь ли, как-то не удосужился захватить с собой символ супружества, отправляясь с посольством. Но кольцо – простая формальность.

– Кольцо, – задумчиво повторила я. – У нас символами супружества являются браслеты.

– Это я уже заметил, – улыбнулся муж. – Но тебя, кажется, не способно смутить еще одно украшение?

– Вот уж нет, – согласилась я.

– И отлично. Но мне уже пора.

Мужчины собирались устроить для себя купание, куда ни я, ни Салмея с Фирузе приглашены, конечно же, не были. Я схватила мужа за руку.

– Может быть, тебе не стоит заходить в реку? Отговоришься чем-нибудь и останешься на берегу.

– Амина, – Эдвин поморщился. – Мы ведь только что это обсудили. Сейчас мне ничего не грозит. По крайней мере, несчастного случая во время купания я могу уже не опасаться.

– И все-таки мне страшно. Ничего не могу с собой поделать. Вот уж не думала, что с таким нетерпением буду ждать отъезда из Империи. Чем больше будет расстояние между нами и Баязетом, тем спокойнее.

– Не бойся, – супруг ласково поцеловал меня. – Вот увидишь, все будет хорошо.

И он ушел, а я, послонявшись некоторое время из угла в угол, отправилась в покои, выделенные Салмее и Фирузе. Девочка уже успела поспать и теперь играла в куклы, а Салмея застыла на диване, не сводя с дочери взгляда. Лицо ее было бледным, а глаза покраснели от слез. Я сомневалась, что она в скором времени сможет оправиться.

– Салмея, – я присела рядом с невесткой и взяла ее за руку. – Как ты?

Она с силой сжала мои пальцы.

– Уже получше, благодарю, шаисса. Но все равно, стоит мне подумать о том, что могло случиться…

Слезы вновь покатились по ее лицу. Я подождала несколько мгновений, а потом спросила преувеличенно бодрым голосом:

– Ты не предложишь мне кофе?

– Простите, шаисса, – спохватилась женщина. – Сейчас все принесут.

Она позвала служанку и велела ей принести нам кофе и сладости, а Фирузе – охлажденный чай.

– Проверь только, чтобы он был не слишком холодным, – распорядилась Салмея. – Не хватало только, чтобы Фирузе простудилась.

Я тем временем лихорадочно придумывала тему для беседы, которая могла бы отвлечь невестку от переживаний.

– Лорд Корвин – интересный собеседник, не находишь?

– Да, наверное, – равнодушно отозвалась Салмея.

Очевидно, лорд Корвин занимал ее мало. Но я продолжала.

– Мне понравился его рассказ о жене лорда Даймона.

Эта тема заинтересовала невестку чуть больше.

– Вероятно, лорд Корвин пошутил, когда рассказывал о ссоре леди и ее супруга, – робко предположила она. – Мне трудно представить, чтобы лорд Даймон мог выслушивать подобные вещи от женщины.

Честно признаться, я сомневалась в том, что Корвин шутил, однако же не стала озвучивать свои мысли. Напротив, я порадовалась, что Салмея смогла переключиться с трагедии на реке на что-то иное.

Вскоре служанка принесла кофе и чай для Фирузе. Девочка устроилась рядом с матерью, весело болтала и смеялась. Салмея старалась не показывать дочери, насколько она расстроена, поэтому вскоре на ее лице вновь появилась улыбка. Сама же я окончательно избавилась от беспокойства за мужа только когда появилась Фатима и сообщила, что мужчины вернулись с купания и ждут нас к ужину. Уже начинало смеркаться. Подойдя к ярко освещенному шатру, я первым делом отыскала глазами Эдвина. Он стоял рядом с Селимом, что-то рассказывающим ему, и смеялся. Я сделала к ним шаг, но тут увидела Баязета, приближающегося к моему брату. Никакого желания сталкиваться лишний раз со Старшим Советником у меня не было, поэтому я развернулась и подошла к Искандеру, беседующему с лордом Нортоном.

– Император сказал, что это вас мы должны благодарить за столь прекрасно проведенное время, шаисса, – тут же повернувшись ко мне, учтиво произнес Искандер. – Ваша идея устроить прогулку в загородный дворец оказалась поистине замечательной, несмотря на опечалившее всех происшествие. Хвала Небесному Отцу, все обошлось более чем благополучно. Я как раз выразил благородному лорду свое восхищение его принцем и вашим супругом, шаисса.

Нортон кивнул, подтверждая сказанное.

– Хорошо, что у Эдвина быстрая реакция, – добавил он. – Мы все толком не успели осознать, что случилось, а он уже бросился в воду.

– Мой супруг говорил, что вы с ним – друзья, не так ли, лорд Нортон?

– Да, и я рад, что у меня есть такой друг, принцесса.

Я улыбнулась ему и обратилась к Искандеру:

– Вы вскоре покидаете нас и возвращаетесь в Хафизу, не так ли, шейн?

– Да, шаисса, мне пора возвращаться домой. Я безмерно счастлив, что удостоился чести побывать на вашей свадьбе с безмерно уважаемым мною принцем, а также познакомился с достопочтенными лордами Северного Королевства.

Губы Нортона тронула усмешка. Как я уже успела узнать, северянам казалось забавным пышное цветистое красноречие южан. Сами они предпочитали на лишние слова не размениваться. Однако же, как я опять-таки уже убедилась, при желании они могли говорить куда более изысканные комплименты. Интересно, смогу ли я когда-нибудь понять этих людей до конца? Во всяком случае, я намерена была приложить все усилия, чтобы стать среди них своей.

Стоило нам вернуться во дворец и войти в наши покои, как я тут же отпустила Фатиму и Ранию. Муж, догадываясь о причине, повернулся ко мне, но не успел сказать и слова. Я прильнула к нему, вцепившись в его плечи, поднялась на носочки и крепко поцеловала. Он ответил мне, прижав к себе еще теснее. А стоило нам разорвать поцелуй, как я схватила его за руку и повела в спальню. По пути мы то и дело останавливались, чтобы поцеловаться, а когда добрались до кровати, то оказалось, что уже успели лишиться части одежды. И туника Эдвина, и мое платье уже где-то валялись. Я уперлась руками в грудь мужа и толкнула его на кровать. Сейчас мне было не до игр и нежностей. Едва не потеряв любимого, я желала лишний раз убедиться, что он рядом и по-прежнему мой. На сей раз я оставляла синяки на теле мужа, не целуя, а кусая. Я пресекала все его попытки перехватить инициативу и он понял и просто откинулся на подушки, позволяя мне делать все, что я пожелаю. А я не могла долго сдерживаться. По счастью желание Эдвина совпадало по силе с моим и мы смогли обойтись скудными грубыми ласками. И лишь потом, когда я обессиленно упала ему на грудь, он принялся нежно перебирать пряди моих волос. А я почувствовала, что напряжение этого трудного дня наконец-то отпустило меня.

– Я люблю тебя, – прошептала и прикоснулась губами к одной из глубоких царапин на его плече. – Прости, я так тебя разукрасила – ты словно после битвы.

Эдвин рассмеялся.

– Если бы ты так вела себя днем в павильоне, то все мужчины во время купания завидовали бы мне. А Баязет точно утопился бы от злости.

– Кстати, о чем он с тобой разговаривал?

Муж слегка нахмурился, припоминая.

– Ни о чем важном мы сегодня не говорили. Я ведь видел его и до ужина, помнишь? Селим несколько раз поблагодарил меня и объявил, что счастлив иметь такого родственника. По-моему, Баязета слова твоего брата не воодушевили, однако же он постоянно восхвалял меня. Впрочем, как и Искандер. Не будь я уже привычен к южной лести, мог бы подумать, что обзавелся поклонниками. И знаешь, мысль о том, что Старший Советник мог бы питать ко мне такие чувства, пугает меня куда больше, нежели его намерение разделаться со мной.

– Ты специально меня смешишь, да? – укоризненно спросила я. – Чтобы я не думала о серьезных вещах?

– Ну что ты, как я могу? И потом – разве тебя не пугает подобная перспектива? Только представь себе, что тебе пришлось бы сражаться за мою благосклонность с Баязетом. Это тебе не какая-то девица из гарема, к которой ты как-то приревновала меня – уже не помню из-за чего. Шутка ли, Старший Советник самого Императора.

Я все-таки не выдержала и засмеялась.

– Ну на этом поле у меня было бы преимущество, поскольку я – единственная сестра того самого Императора.

– Точно! – хлопнул себя по лбу Эдвин. – И как я мог не вспомнить об этом!

И он перевернул меня на спину и склонился надо мной.

– Но люблю я тебя не из-за твоего происхождения, – прошептал он. – Кроме того, есть определенные вещи, которыми я желал бы заниматься только с тобой…

И он наглядно продемонстрировал, о чем говорил – так, что никаких сомнений у меня не осталось.

А потом я уютно устроилась у него под боком и сразу уснула. Спала я крепко и наутро даже не смогла припомнить, что же мне снилось. Утром же, едва мы закончили завтрак, ко мне пришла Салмея.

– Рада тебя видеть, дорогая, – приветствовала я ее. – Как Фирузе?

– Она в порядке, за что я никогда не устану благодарить принца, – невестка поклонилась Эдвину. – Сейчас у нее занятия. А я собираюсь в храм вознести благодарственную молитву Небесному Отцу. Вы не составите мне компанию, шаисса?

Я посмотрела на мужа.

– Поезжай, – сказал он. – А я займусь делами посольства.

Колебалась я недолго. С одной стороны, мне хотелось побыть с Эдвином, а с другой – я прекрасно понимала, что сегодняшнее посещение храма может оказаться для меня последним. Подходил уже срок отъезда в Северное Королевство, а в суматохе сборов мне будет не до поездки в главный храм. Опять же, не помешало бы поблагодарить Небесного Отца за спасение не только племянницы, но и моего мужа.

– Хорошо, – сказала я. – Подожди меня, Салмея, я соберусь быстро. А ты выпей пока кофе.

Оделась я действительно быстро. С особым, непонятным мне ранее удовольствием набросила на голову покрывало – знак замужнего статуса. И вышла вместе с Салмеей во двор.

По дороге мы столкнулись с Баязетом. Я пробормотала слова приветствия и прошла мимо него, не останавливаясь. Странно, но еще долго мне казалось, что я спиной чувствую его взгляд.

С Салмеей мы обменялись всего несколькими слова, что ничуть меня не удивило. Невестка позвала меня с собой вовсе не потому, что хотела поговорить – она просто не любила покидать дворец в одиночестве. Если бы я не согласилась сопровождать ее, она, скорее всего, взяла бы с собой какую-нибудь служанку.

Народу в храме, как и обычно в дневное время, было совсем мало. Салмея привычно отправилась в уединенную комнату для молитвы, а я подошла к алтарю. Но не успела я прошептать первые благодарственные слова, как мне на плечо легла чья-то ладонь. Возмущенная чужим прикосновением, я развернулась, чтобы резко отчитать посмевшего без дозволения прикоснуться ко мне, но ни одно гневное слово так и не успело сорваться с языка. Впоследствии я не смогла толком объяснить, что же именно со мной произошло. Просто мой взгляд встретился с чужим – и словно воздух покинул мои легкие. А когда я снова смогла дышать, то у меня не осталось ни мыслей, ни разума, ни воли – ничего. Незнакомец взял меня за руку и повел за собой к лестнице, ведущей на второй этаж. Мы вошли в небольшую комнатку и остановились около окна. Если бы он велел мне выпрыгнуть, то я подчинилась бы его приказу, не раздумывая. Но мы просто стояли и ждали. Потом мужчина, видимо, что-то увидел, потому что довольно кивнул и сделал мне знак следовать за ним. Мы спустились и вышли на улицу, но не через главный вход, а через неприметную дверцу. На узенькой улочке нас уже поджидал экипаж. Повинуясь чужой воле, я залезла в него.

– Сейчас я ее усыплю и приведу вторую, – услышала я незнакомый голос.

А потом мир перед глазами завертелся, потемнел – и дальше я ничего не помнила.

Никогда в жизни не доводилось мне падать в обморок, но, судя по рассказам и описаниям, именно на него и было похоже мое состояние, потому как сон оно вовсе не напоминало. И в себя приходила я далеко не так, как пробуждаются ото сна. Первое, что я ощутила – дикая боль, разламывающая мне виски. Затем вернулись звуки и запахи: какое-то тихое позвякивание и тонкий аромат жасмина, который перебивался запахом кофе, доносящимся издали и просачивавшимся, казалось, во все щели. Вероятнее всего, в той комнате, где я находилась, было открыто окно. Виски пронзила очередная вспышка боли и я невольно застонала.

– Очнулась? – спросил знакомый голос. – Выпей, станет легче.

Мне приподняли голову и поднесли к губам чашку с прохладной жидкостью, которую я послушно выпила. Возможно, это было неосмотрительно, но, помимо того, что я соображала с трудом, я не была уверена, что меня опаивают какой-то гадостью. Зачем? Я все равно была во власти своего похитителя.

– Ну вот, теперь тебе лучше?

Боль действительно утихла. Я открыла глаза и встретилась взглядом с Баязетом.

– Где я?

– Какая разница?

И он склонился надо мной с явным намерением поцеловать. И я опасалась, что одним поцелуем он не ограничится, тем более, что я так удобно – для него, разумеется – лежала на кровати. Рука его отвела прядь волос с моего лица, пальцы погладили щеку, скользнули по шее и остановились на груди. Меня передернуло от отвращения. Я прижала ладонь ко рту и глухо произнесла:

– Меня сейчас стошнит.

Баязет посмотрел недоверчиво, однако же отстранился от меня. Воспользовавшись возможностью, я тут же села, притянув колени к груди и обхватив их руками. Конечно, долго сопротивляться у меня не получится, но несколько хороших синяков и царапин я Старшему Советнику точно обеспечу. Причем эти синяки и царапины будут очень сильно отличаться от тех, что утром украшали моего мужа. Но Баязет больше не предпринимал попыток приблизиться ко мне. Он бросил на меня скептический взгляд и расхохотался.

– Уж не думаешь ли ты, что я собираюсь взять тебя силой? Успокойся, Амина, тебе это не грозит.

– У меня нет оснований доверять тебе, не так ли? – огрызнулась я.

– Но не в этом случае. Ты все равно разделишь со мной постель, когда станешь моей женой. И сделаешь это добровольно. А потом родишь мне сына.

– Если ты позабыл, Баязет, – язвительно произнесла я, – то осмелюсь тебе напомнить, что я уже замужем. Мне по душе перспектива родить сына – но только не тебе, а своему супругу.

Баязет только ухмыльнулся.

– С северным принцем ты разведешься и он будет волен отправляться к себе домой.

– И какова же будет причина развода?

– Откуда мне знать? – пожал плечами Старший Советник. – Это ведь твой брак и твой муж, тебе с ним и объясняться. Правду говоря, так он и вовсе должен быть мне благодарен за то, что останется жив.

– Только потому, что твои попытки убить его провалились! – зло выкрикнула я. – Это ведь ты подстроил случай с конем на охоте. И это твой человек пытался помешать ему на реке.

Глаза Баязета сузились, теперь он смотрел на меня недобрым тяжелым взглядом.

– Догадались, значит. Ничего, доказательств у принца все равно нет. Да и слушать его никто не станет – пусть он и принадлежит к королевской семье, но все равно чужестранец. Даже женитьба на тебе этого не изменила.

Руки мои непроизвольно сжались в кулаки.

– Но я-то не чужестранка! Я – великая шаисса, сестра Императора! К моему слову все прислушаются!

– А ты, моя дорогая, – Баязет склонился ко мне и прошипел мне прямо в лицо, – будешь молчать. Ты ведь не хочешь, чтобы с твоей милой племянницей случилось что-нибудь нехорошее? Да и своего брата ты любишь, не так ли?

Вот тут я поняла, что «оборвалось сердце» – это не пустые слова. Именно так я и ощутила – словно в груди возник тяжелый ледяной комок, резко рухнувший куда-то в живот. Неужели этот предатель уже добрался до Селима и Фирузе? Хотя нет, он бы не успел. Времени у него было в обрез, только на мое похищение. Я глубоко втянула воздух и только теперь осознала, что некоторое время не могла дышать. Но теперь сердце вновь забилось, пусть и быстрее, чем прежде, но зато вернулось на свое место.

– Селим тебя прикончит, – пообещала я.

К моему удивлению, Старший Советник ничуть не испугался.

– Не успеет.

Я опять похолодела.

– Ты собираешься убить Императора?

Мой собеседник опять рассмеялся и покачал головой.

– Я что, похож на идиота? Если Селим умрет, то мне точно не пробиться к трону. С этих дураков из совета еще станется пригласить твоего северянина побыть регентом, пока не подрастет твой сын – или сын Фирузе. Да и среди ваших дальних родственников претендентов хватит. А еще есть милый парень Искандер – помнишь его? Сам он, конечно, слизняк бесхребетный, но вот папаше его палец в рот не клади – не заметишь, как без руки останешься. Он вполне способен подсуетиться и женить своего наследника на малолетней шаиссе. Расторжение твоего брака для всех будет невыгодным и тебя быстренько отправят в Северное Королевство вместе с мужем, а я и вовсе останусь не у дел. И ты полагаешь, что я своими руками готов отдать Империю какому-нибудь наглецу? Нет, Селим мне пока нужен живым.

Я была сбита с толку.

– Но ты не можешь не понимать, что похищение тебе с рук не сойдет. Или ты надеешься на многолетнюю дружбу с моим братом? Тогда вынуждена тебя разочаровать – она тебя не спасет.

Баязет откровенно наслаждался моей растерянностью.

– Живым, Амина, вовсе не означает, что и здоровым. Особенно душевно. Подавлять волю человека длительное время не под силу даже самому могущественному колдуну, а вот лишить рассудка вполне возможно.

Меня охватило отчаяние. Старший Советник был прав – если Селим начнет сходить с ума, то Императором ему не быть, причем шумиху вокруг его состояния поднимать никто не будет. Смена власти в таком случае произойдет тихо и незаметно для простого народа. Императора объявят захворавшим, а потом – отошедшим от дел из-за болезни. Находиться он будет по-прежнему во дворце и формально останется правителем, вот только на деле править будет совсем другой человек. И наследником престола будет мой сын. Конечно же, Баязет приложит все усилия, чтобы это оказался его ребенок.