Текст книги "Том первый: Обратный отсчет (СИ)"

Автор книги: Терран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

   Она бесполезна. Она оскорбляет мир одним фактом того, что живет, само ее существование – святотатство, потому что Создатель – непогрешим. Она должна была служить заменой Создателю его погибшей жены – но оказалась слишком ничтожна, чтобы вместить в себя ее сущность.

   Габриэль выпрямилась на стуле, сжав зубы и запредельным усилием воли остановив слезы.

   – Я должна все исправить.

   У нее было всего два способа это сделать.

   Первый – перестать осквернять сущее своим существованием, оборвав свою жизнь. Михаэль взял с нее слово ничего не предпринимать, не поговорив с Создателем, но как она вообще может смотреть ему в глаза после этого? Однако умирать было страшно.

   Второй – все-таки сдержать свое обещание и встретится с Творцом. Создатель знает все, он подскажет ей, что делать. Если она должна быть заменой настоящей Леди – она попросит его рассказать все о ней. Она будет вести себя как она, делать все, как она – она станет ей.

   Если Создатель позволит.

   Габриэль было страшно. Пока Он еще не сказал, что разочарован в ней, но если она пообещает, что справится, но потерпит неудачу – что Он подумает? Она боялась смерти, но не оправдать Его ожиданий, пообещав, что справится... это куда ужаснее.

   Что же ей делать?..

   Стоило ей подойти ко входу в Тронный Зал, как дорогу перегородили два огромных голема, с грохотом опустив здоровенные алебарды на землю.

   – В Тронный Зал запрещено входить без разрешения Лорда.

   – Все таки решилась поговорить с ним, девочка? – в отличии от категоричных големов, Михаэль говорил почти ласково.

   – Да, это так... – дрожащим голосом ответила она. – Прошу, можешь передать Создателю, что я хочу встретится с ним?

   Ей не хватило смелости лично просить Его об аудиенции.

   – Конечно, сейчас.

   Взгляд Михаэля на мгновение расфокусировался – он воспользовался Сообщением. Габриэль ждала, нервно переступая с ноги на ногу.

   – Лорд согласен тебя принять. Ступай – и не бойся ничего. Чтобы там ни было – Лорд не оставит тебя.

   Она могла только благодарно кивнуть Михаэлю. Его слова дорого стоили – в конце концов Архангел Доблести знал Создателя дольше всех, с самого сотворения мира.

   Когда она вошла, тихо притворив за собой дверь, то некоторое время удивленно рыскала взглядом по покоям Создателя, не в силах отыскать их владельца.

   Он обнаружился в самом дальнем углу огромных покоев. Дематериализовав крылья, он сидел на подоконнике, свесив одну ногу внутрь комнаты и оперевшись спиной о стену и с грустным выражением лицо смотрел на город, распростершийся внизу.

   «Он даже не взглянул на меня»

   Медленно, с трудом преодолевая волнение и страх, она приблизилась к нему. Когда до Создателя оставалось всего пара шагов, опустилась на колени. Тогда, в Тронном Зале, когда все опустились лишь на одно, она решила не выбиваться из толпы. Сейчас – совсем другое дело. Преклонить перед ним на оба колена – ее привилегия, как личного творения.

   Габриэль молчала. Сейчас, когда Он был совсем рядом, все слова, что она заготовила, вылетели из головы. Она могла лишь молчать, раз за разом пытаясь сглотнуть горький комок в горле.

   – Что ты хотела от меня, Хранитель Библиотеки? – наконец нарушил тяжелое молчание Создатель.

   – Вы не смотрите на меня... Создатель, почему вы перестали смотреть на меня?!

   В итоге все свелось именно к этому. Как оказалось, отсутствие его внимания – единственное, что ее волновало.

   «Я и правда бесполезна. Неудивительно, что я не смогла заменить Леди»

   Она не смела поднять голову, опасаясь увидеть на его лице раздражение или разочарование.

   – Я говорила с Михаэлем, – торопливо и уже почти не осознавая, что именно говорит, продолжила она. – Я знаю, что была создана, чтобы заменить вашу Леди, однако оказалась слишком ничтожна, чтобы вместить в себя ее величие. Создатель....

   – Он правда так сказал?

   Габриэль сжалась, уловив в его голосе гнев.

   – Нет, Создатель, – выдавила она. – Он всего лишь передал мне слова других Лордов. Не злитесь на него, это все моя вина...

   – Это уже мне решать. Подними голову... Габриэль.

   Не смея ослушаться приказа, она подчинилась и робко взглянула на его лицо, четко выделявшегося на фоне звездного неба. И даже несмотря на это, она все еще не могла понять, о чем он думает, глядя на нее. Почему его лицо больше напоминает застывшую маску, а карие глаза полны скорби?

   «Это все потому, что я напоминаю Ему о ней. Я причиняю боль Создателю»

   – Во всем этом есть лишь моя вина, – сказал Создатель.

   «Это не может быть правдой. Создатель не может ошибаться»

   – Именно я, обезумев от скорби, сделал то, что делать не стоило, и оставил тебя без настроек, бездушной куклой всего с несколькими запрограммированными действиями. Если бы я довел твое создание до конца, этого бы не произошло.

   «Ясно. Как я и думала, все это не потому, что Создатель чего-то не может. Просто сам факт моего рождения был признан ошибкой»

   – Я молю вас, Создатель, – выдавила она, чувствуя, как по щекам текут слезы, крепко зажмурившись от собственной наглости. – Расскажите мне о Леди все, что знаете. Я была создана, чтобы стать ее заменой, я сделаю все, чтобы выполнить свое предназначение. Прошу вас, я...

   Она замолкла, почувствовав нежное прикосновение к щеке. Распахнув глаза, она замерла увидев полные сочувствия карие глаза напротив.

   Он был близко. Слишком близко. Как называется это сладкое тянущее чувство в груди? Почему ее шеки горят?

   А потом он сказал ЭТО:

   – Я не хочу, чтобы ты становилась ею.

   -...Я поняла, мой Лорд, – прошептала она.

   Сердце, еще мгновением рвущееся из груди, умерло. Щеки, просто пылающие секунду назад, обратились в ледяной камень.

   – Я сделаю это сама. Прошу, не утруждайте себя.

   – Что? О чем ты?

   Странно. Он казался удивленным.

   С трудом поднявшись на дрожащие ноги, она сделала два шага назад, не отрывая глаз от Его лица. Протянув руку в сторону, извлекла из воздуха узкий длинный клинок, когда-то принадлежавший настоящей Габриэль – «Свет Творения».

   – Что ты...

   Перехватив книнок обратным хватом, широко замахнулась и вонзила клинок себе в грудь.

   Ну, то есть так должно было быть.

   Создатель остановил ее, схватив лезвие голой ладонью, а затем, резко взмахнув ладонью, вырвал меч из ее рук, отшвырнув в сторону.

   – Ты что творишь, дура?! – закричал он, не обращая внимания на кровоточащую ладонь.

   – Исполняю ваше желание, – прошептала она, растерянно глядя в его бледное лицо.

   – Какое, к хренам, желание?! Ты же себя убить пыталась!

   – Да, Создатель.

   – Что?.. Нет, подожди.

   Он остановил ее требовательным взмахом руки. Габриэль вздрогнула, когда сорвавшиеся капли серебристой крови попали ей на лицо.

   Создатель глубоко вздохнул несколько раз, после чего, наконец, заметил глубокий разрез на ладони.

   – Великое Исцеление.

   И только когда рана затянулась, он перевел на нее требовательный взгляд.

   – Теперь можешь говорить. Подробно и обстоятельно. Почему ты пыталась себя убить?

   – Потому что я была создана, чтобы быть заменой Габриэль, – покорно начала рассказывать она, начиная смутно догадываться, что ошиблась в толковании желаний Создателя. – Вы сказали, что не хотите, чтобы я была ей. Иными словами, вы не хотите чтобы я была.

   «Неужели я ошиблась».

   Создатель ошеломленно смотрел на нее, не говоря ни слова. Наконец, с усилием выдохнул, буквально рухнул на пол. Она тут же последовала его примеру, вновь приняв коленопреклоненную позу.

   – Кажется, я начинаю понимать. Я недооценил всю глубину своей ошибки. Оставив тебя без настроек, я фактически лишил тебя личности и собственных желаний. Скажи мне, Габриэль, чего ты хочешь? Прошу, отвечай честно, это очень важно.

   – Мое единственное желание – служить Вам, Создатель, – она ответила не задумываясь.

   Комната погрузилась в тишину. Ничего не понимающая Габриэль молчала, ее Создатель – что-то сосредоточенно обдумывал.

   – Слушай меня внимательно, Габриэль, – наконец сказал он. – Когда я сказал, что не хочу, чтобы ты становилась ею, я имел ввиду, что желаю, чтобы ты нашла свой собственный путь, следовала своим собственным желаниям. Я нахожу нечестным, в первую очередь к тебе самой, превращать тебя в ее подобие. Ты понимаешь меня?

   – Нет... В чем тогда причина моего создания?

   – Причина... – он казался смущенным. – Причина неважна. Я хочу, чтобы ты жила своим умом.

   Она честно попыталась представить – каково это.

   – Я не понимаю... Мое единственное желание – следовать Вашим приказам, Создатель.

   Он тяжело вздохнул, но уже через мгновение с усилием замотал головой.

   – Хорошо. Давай начнем с этого. Служи мне – и посмотрим, к чему это приведет. Договорились?

   Она неуверенно улыбнулась, словно спрашивая: «Мне правда можно?»

   – Ваше желание – закон для меня.

   Создатель снова вздохнул, но ничего не сказал.

   – Хорошо. Ступай, Габриэль и пообещай мне, что больше не будешь пытаться себя убить.

   – Да, Создатель! – впервые за этот день она улыбнулась искренне. Она не до конца понимала, что именно здесь произошло, но четко уяснила несколько вещей.

   Создатель не хочет ее смерти.

   Создатель разрешил ей служить себе.

   Она все еще может оказаться полезной.

   Уже покидая покои Создателя, она услышала его тихий вопрос, обращенный, казалось, самому себе:

   – Этот день когда-нибудь кончится?!

   Она посчитала вопрос риторическим – ведь до окончания суток оставалось всего два часа...

   Разумеется, если Создатель не пожелает обратного.

Часть 6. Ангел и Падший

   Если верхние этажи замка Небесный Трон были наполнены величием и светом, то первый этаж больше походил на обыкновенный человеческий замок.

   Взять хоть этот коридор, по которому он сейчас шел. Сложенные из не всегда аккуратно обработанного серого гранита стены были старательно прикрыты в нужных местах гобеленами и флагами с гербом гильдии, вычурным оружием и картинами в дорогих рамках. Однако даже все эти ухищрения не могли скрыть нарочитой грубости фундамента замка.

   Михаэль находил это сходство с человеческими постройками очень ироничным, учитывая, кому была доверена должность привратника Небесного Трона.

   «Возможно, эта такая шутка Лордов?»

   Или часть наказания.

   Впрочем, все, и без того призрачное, сходство с крепостями людей исчезало, стоило наткнуться на кого-нибудь из обитателей первого этажа. Вот, едва обнаружив приближение главы Стражей, склонился в поклоне массивный представитель расы драколюдов, глянцево сверкая золотыми отблесками факелов на антрацитовой чешуе. Вот – массивные деревянные ворота, сейчас открытые нараспашку, откуда доносится громовой хохот вперемешку с рычанием – это пестрая команда Хелела, в которой, казалось, были собраны все разумные и не очень расы Мироздания, кроме людей, ужинала, громыхая своими «манерами» на полэтажа.

   Просто удивительно, как Хелел все это терпит.

   – Дядя Михаэль?

   – Мира, – Архангел не сдержал улыбки. – Я пришел повидаться с твоим «папашкой».

   Перед ним стоял миниатюрная девочка лет десяти, на вид – типичная «пацанка», с коротким каре алых как кровь волос, в узких шортиках и кожаной куртке. Очаровательный образ гиперактивной маленькой леди портили только два маленьких рога, растущих на лбу, кожистые крылья да хвост, сейчас радостно подметающий пол, еле слышно лязгая, когда окованный металлом кончик черкал по камню*.

   Если хорошо постараться, он смутно припоминал, как Хелел притащил это чудо в замок. Обитатели верхних этажей Трона, пусть к тому времени и привыкшие немного к присутствию демонов в цитадели Света, долго возмущались по этому поводу, ругая Падшего на чем свет стоит и подозревая чуть ли не в подготовке переворота.

   Тогда, наслушавшись слухов, раздутых настолько, что это становилось смешно, он решил сам посмотреть на «исчадие Ада». Спустившись же на первый этаж и без стука зайдя в покои бывшего соратника, он увидел сцену, которую никогда не забудет и о которой никому не расскажет: грозный мятежный Архангел, посмевший бросить вызов самому Богу и пережить это, с умильной рожицей кормил из бутылочки крохотный сверток ткани, из которого виднелось лишь сонное личико и две шишки на голове, которые лишь при большой фантазии можно было принять за рога.

   Если задуматься... именно тогда он принял Хелела обратно. В тот момент он, наконец, разглядел то, что его Лорд, должно быть, понял с первого взгляда – внутри циничной насмешливой брони, наросшей на Падшем за столетия изгнания, по прежнему живет тот, кого называли Утренней Звездой, тот, в ком все еще оставалось тепло Творения.

   В тот день он просто развернулся и ушел, но вернулся уже через неделю – с золотой погремушкой, в которой внутри хрустальной сферы были не шарики, а крохотные звезды.

   – О, папа действительно говорил, что вы придете. Я забыла. Ой, дядя, вы же не с пустыми руками?

   Так нагло вымогать подарки... Все-таки она демон.

   – Разумеется.

   Воровато оглядевшись по сторонам, он вытащил из кармана мешочек и быстро сунул ей в руки. Мара тут же зашуршала завязками, чтобы сунуть нос внутрь.

   – Ух ты! Это же Небесные Яблоки!

   – Тихо ты, – он не удержался и погладил ее по жестким как проволока волосам.

   – Ай, дядя Михаэль! – дернув головой, она сбросила его руку и, отпрыгнув назад, гордо выпятила несуществующую грудь. – У меня уже сорок второй уровень!

   – Конечно, как я мог забыть, – хмыкнул Архангел. – Ладно, беги давай. И помни...

   – Да-да, никому не говорить о том, что это вы мне дали. Мара покидает здание!

   И она умчалась.

   Еще раз оглядевшись по сторонам, он убедился, что гостиная личных покоев Падшего по прежнему пуста и никто не видел железного предводителя Стражей, балующего «дочурку» старого друга.

   Улыбка пропала с его лица, стоило только вспомнить о цели его визита. Он не мог утверждать с уверенностью, что знает, чем закончится этот разговор – в зависимости от ситуации, возможно, ему придется даже убить привратника Лестницы.

   Он коротко постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

   – А я все ждал, когда ты заявишься, – Падший встретил его своей обычной сардонической улыбкой. – Не то, чтобы я не догадывался, но тем не менее спрошу: чем обязан визиту самого Архангела Доблести?

   – Просто хочу убедиться, что мы одинаково смотрим на некоторые вещи, – миролюбиво ответил Михаэль, присаживаясь в кресло напротив рабочего стола.

   – Вот как... – Падший склонил голову набок, изображая недоумение. – Очень интересно.

   «Он явно не собирается облегчать мне работу»

   – Это по поводу того, что Лорд больше не слышит Бога.

   Услышал это, Падший мгновенно прекратил свою дурацкую игру, впившись в собеседника колючим взглядом черных глаз.

   – О. И каково же твое мнение? – спросил он.

   – Я предпочту озвучить вариант, которого я бы хотел избежать.

   На это Падший просто пожал плечами.

   – Габриэль. После смерти Миледи, место Архангела Мироздания оказалось свободно. Раньше новых Архангелов на место безвозвратно павших создавал лично Всевышний, но после того, как он отправил нас на землю, эта обязанность легла на плечи его Вестника. Однако... однако наш Лорд не стал создавать нового – он попытался воспроизвести старого, создал сосуд, в котором попытался воссоздать сущность погибшей Леди, но потерпел неудачу.

   – Это если он вообще пытался, – уточнил Хелел.

   – Думаешь, он смог остановиться, не сделав ни одной попытки?

   – Я бы не смог, – Падший пожал плечами. – Тебе бы это даже не пришло в голову. А Метатрон... он мог и удержаться.

   – Ладно, сейчас не об этом. Габриэль была создана, но не доведена до конца, мы не знаем, была ли совершена попытка пойти против законов, установленных Всевышним. Однако, мы знаем, что остальные Лорды были против этого, многие покинули замок. А потом мы оказались здесь, а Лорд перестал слышать Его голос. Иными словами...

   Михаэль, не моргая, следил за выражением лица Падшего, однако его визави не сделал ни единой ошибки – в его глазах была все та же снисходительная насмешка, что и всегда.

   – Иными словами, – правильно угадав значение паузы, продолжил за него Хелел. – Ты пытаешься заставить меня сказать, что в том, что от нас отказались, виноват Метатрон?

   – А он виноват?

   Хелел пожал плечами.

   – Ну, произошедшее мало похоже на мое Падение. Ты ведь помнишь, да?

   О, Михаэль помнил. Даже сейчас, спустя столетия, даже после этого странного инцидента, затуманившего разум, это воспоминания было таким же ярким, как и на следующий день после произошедшего.

   ...Хелел, испросивший аудиенции у Бога. Отказавшийся преклонить колени. Дерзко бросивший в лицо Творцу, что отказывается подчиняться приказу, что люди слабы и заслуживают того внимания, что уделяет им Бог. Давший слово доказать, что человечество недостойно Его любви, вывернуть наизнанку их блеклые душонки, вытащив наружу прогнившее нутро.

   ...Бог, неуловимым движением поднявшийся с трона и мгновенно преодолевший разделяющее их расстояние. Хелел, вечно сияющий Хелел, беспомощно дергавшийся в стальной хватке, не прекращающий кричать все то время, пока рука в латной перчатке, одно за другим, отрывала белоснежные крылья, бросая их на землю.

   – Конечно помню, такое не забывается.

   Они синхронно поежились.

   – Так что поверь тому, кто испытал Падение на себе. Если бы Метатрон Пал – ты бы заметил.

   Они помолчали немного. Затем Михаэль, с нетипичным для него сомнением, спросил:

   – И все же – почему ты это сделал? Я никогда не спрашивал, но...

   Хелел ответил не сразу. С минуту он смотрел на Михаэля, но будто не видел, пребывая в мыслях где-то очень далеко отсюда.

   – Я просто не понимал, как Он может любить столь ничтожных созданий, – наконец ответил он. – Ну, в самом деле, Михаэль, они мелочны, жадны, эгоистичны и настолько слабы, что постоянно нуждаются в защите. Я много раз говорил Ему, объяснял свою точку зрения, просил объяснить, но ответом мне было только «Я хочу, чтобы ты понял это сам».

   Я думал, что если выкажу неповиновение, если один из самых верных последователей, один из самых любимых детей скажет ему «Нет» – он задумается. Однако...

   Продолжать он не стал – не было нужды, последствия известны каждому в Небесном Троне.

   – Скажи мне, Михаэль... Я никогда не спрашивал, но... ты сам-то понял – почему мы должны любить их, заботится о них?

   – Нет, – Архангел Доблести мог только грустно улыбнуться в усы. – Я не знаю. Я не ненавижу их, как ты, но все же не знаю, что в них такого особенного, то Он выделил среди прочих. Я просто следую приказам. Помнишь, что сказала Габриэль тогда, в Тронном Зале? «Мой Создатель, мое божество – это вы, Лорд». Мы с тобой ведь такие же, как она, да?

   – Точно такие же, – горько улыбнулся Падший. После короткой паузы он продолжил. – Раз уж об этом зашла речь, как думаешь... Метатрон – понял?

   – Мы не говорили с ним об этом. Но он ведь Глас Божий, не так ли? Думаю, он знает. Возможно, если ты попросишь у него помочь разобраться, он поможет, хотя бы намеком.

   – Но ты же не спрашивал?

   – Мы должны понять это сами. Такова Его воля. Но в твоем положении можно позволить себе не следовать приказам буквально, не так ли?

   – Ох, ущипните меня кто-нибудь! Какая дьявольская тварь покусала служаку-Михаэля?! Это Мара, да? Негодная девчонка...

   – Каков отец – такова и дочь...

   – Я, чтоб ты знал, считаю это комплиментом.

   – Зря. Всему хорошему она научилась у меня.

   – Да ну? Хочешь сказать, это ты научил ее, как манипулировать старпером-Архангелом, чтобы заполучить сладости?

   -...Я же сказал – хорошему...

   ________________________

   *– ну какая же японская история обходится без лоли? ;)

   З.Ы. Да, Бог суров. И да – то, что Всевышний в «молодости» был крайне жесток – мифологический факт.

Часть 7. Владычица Озера

   Она-озеро танцевала. Касаясь поверхности воды лишь кончиками пальцев, она плавно скользила вперед и обычно безмятежная водная гладь дрожала под ее ногами, вздымаясь вокруг причудливыми цветками кристально чистой прозрачной воды.

   Вместо музыки – грохот воды, падающей с огромной высоты; вместо сцены – только она-озеро; вместо зрителей – лишь память о той, что научила ее так сливаться со стихией.

   Леди Габриэль, научившая ее этому танцу, называла его «День памяти».

   Легонько ударив пяточкой по воде, она взмыла в воздух, подхваченная потоком воды, водоворотом, казалось, сошедшей с ума стихии. Уровень воды под ногами стал стремительно уменьшаться – всего пара мгновений и уже все озеро оказалось в воздухе, разворачиваясь в высшей точке своей траектории в огромную водяную лилию.

   А потом тонны воды рухнули вниз, превращаясь из единой массы, имеющей четкую форму, в миллиард мелких водяных капелек, каждая из которых сверкала в лучах искусственного солнца подобно крохотной жемчужине.

   Когда она вышла из озера, к ней обратилась молоденькая девушка, терпеливо ждавшая на берегу. Ее одежда промокла до нитки, но это, казалось, совершенно ее не смущало – главное, что полотенце, которое она закрывала своим телом, осталось сухим.

   – Вы были великолепны, госпожа Домина, – поклонилась она, протягивая своей повелительнице полотенце на вытянутых руках.

   Домина Лейк вздохнула. Ее подчиненным почему-то упорно казалось, что ей просто необходима служанка – и никакие ее слова, включая прямые приказы, не могли их переубедить. Более того – конкретно эта девушка еще и совершенно игнорировала тот факт, что и полотенце Владычицы Озера было не нужно.

   – Спасибо, Лейна.

   Тем не менее она ответила ей, покорно принимая бесполезную тряпочку и, символически проведя ей по обнаженной груди, мгновенно впитала капли воды внутрь, а затем сформировала неизменное платье, уложила распущенные волосы и высушила мокрую одежду служанки.

   – Сегодня я внесла некоторые изменения в танец, – сказала она, двигаясь по направлению к городу. – Как думаешь, Лорду Метатрону понравится?

   – Разве могу я судить об этом?.. Я всего лишь служанка.

   – И тем не менее?

   -...Я знаю только то, что это было прекрасно.

   Пару минут они двигались в молчании, пока, наконец, Домина не разрушила тишину, с тихой грустью проговорив:

   – Так танцевать меня научила Леди Габриэль. Я беспокоюсь, не воспримет ли он мое своеволие как неуважение к ней?

   Лейна не ответила. Да и как она, двадцатилетняя соплюшка, выросшая с храме и воспитанная в служении Богине, могла судить о мыслях бессмертных? Поэтому она молчала. Это была часть ее работы – слушать то, чем госпожа не может поделиться с другими.

   – До того, как Леди взялась за мое обучение, у меня никогда не получилось так полно слиться с озером, сделать его частью себя, получить в свое распоряжение все могущество стихии. К сожалению, пока я могу сделать это только в танце. Сегодня я подумала – а что, если, развивая этот дар, я смогу получить эту силу навсегда?

   Лейна недоверчиво покосилась на Богиню. Сказать по правде, она с трудом верила, что можно стать еще могущественнее. Даже сам Лорд, если принимать во внимание только личную силу, был лишь первым среди равных.

   – Знаю, о чем ты думаешь, – кивнула каким-то своим мыслям Домина. – Зачем эта древняя старуха жаждет еще большей силы?

   Владычица Озера невесело усмехнулась, услышав позади странный звук, похожий на панический писк кролика, увидевшего перед собой оскаленную волчью пасть. Однако, этим все и ограничилось – девчонка хорошо знала свои обязанности.

   Она остановилась на опушке леса и, прислонившись плечом к толстому стволу дерева, посмотрела вниз.

   – Я назвала этот городишко Авалон. Ты знаешь почему?

   Не ответить на прямой вопрос Лейна не могла:

   – Потому что так вы назвали утерянную вами родину, госпожа.

   – Это, кстати, неправда, название придумывала не я. Но неважно... Ты родилась уже здесь, девочка, и не можешь помнить величия той страны. Хочешь, я расскажу тебе о ней?

   -...Как вам будет угодно, моя госпожа.

   Она предпочла считать это за «да».

   Домина Лейк смотрела на небольшой городок, обнесенный невысокой крепостной стеной, сложенной из красного кирпича. С высоты холма, на котором она стояла, были прекрасно видны косые черепичные крыши аккуратных, ухоженных домиков; деловитая суета на улицах; сверкающее в закатных лучах пшеничное море к востоку от города.

   Она смотрела на город, названный Авалоном – но видела совсем иное.

   Она видела неприступную белокаменную крепость; огромный город, окружающий ее, простиравшийся до горизонта; Круглый Стол, за которым двенадцать достойных правили островом, скрытым туманами; поля и фермы, рыцарей, купцов и крестьян.

   Как оказалось, не так уж и сложно построить справедливое государство, когда ты – без меры могущественный добрый дух, который может позволить себе потратить на это вечность. Она помнила времена, когда никакого королевства не существовало вовсе – только кучка феодалов, беспрерывно сражающихся за каждый клочок земли.

   Она помнила того мальчишку с золотыми волосами, которого выбрала для того, чтобы прекратить это – вот только имя стерлось из памяти. Она дала ему Приорум Калибр, клинок, родившийся вместе с ней на заре времен. Она назвала его своим сыном, она воспитала его, научила всему, что знает сама – и вместе с ним создала Авалон.

   Тот мальчишка дал ей имя, которое она носила до сих пор – Домина Лейк, что на языке туманного острова значило Владычица Озера.

   Авалон был прекрасной страной. Никому из его многочисленных соседей не приходило в голову напасть на него – потому что бессмертная Владычица Озера стояла на страже. Правителям Авалона не приходило в голову вести захватнические войны – потому что это не понравилось бы Богине, а все, кто имел глупость навлечь на себя ее гнев, плохо заканчивали.

   Она верила, что так будет всегда. Она путешествовала по стране, наблюдая за ее обитателями и раз за разом удивляясь тому, как короткоживущие, вечно куда-то спешащие и вечно опаздывающие смертные умудрялись додуматься до того, чего она сама, со всей своей тысячелетней мудростью, не могла и представить.

   Она не помнила, когда ее начало тяготить это. Озеро в горах, где она родилась, было источником ее бессмертия, но оно же делало ее узницей острова, не позволяя удалиться от места своего рождения дальше, чем на полтысячи миль. Слушая рассказы купцов и путешественников, она с тоской понимала, что никогда не увидит людей с кожей, черной как ночь, никогда не услышит причудливую речь низкорослого желтолицего народа с востока, имевшего узкие глаза и высокие скулы, никогда не... Она никогда не увидит мира за пределами острова.

   Озеро было ее цепями, а Авалон – золотой клеткой, которую она сама построила, чтобы было веселей коротать свое вечное заключение.

   Раньше она всегда заявлялась в столицу Авалона хотя бы раз пятьдесят лет, чтобы познакомится с новым правителем, дать ему увидеть и осознать свое могущество – ведь именно оно было залогом благополучия этой страны.

   Она не помнила, когда перестала делать это, не помнила, когда ей стало казаться глупостью выстраивать отношения с людьми, ведь пройдет совсем немного времени – и их тела будут преданы земле, а ей придется начинать все заново.

   Она вернулась туда, где родилась, в озеро, которое люди называли Священным и, погрузившись в его воды, уснула, просыпаясь теперь лишь раз в столетие, чтобы спустится в город у подножия гор и узнать свежие новости.

   Однажды она проснулась от страшного жара, испарявшего ее тело. Поспешно вынырнув на поверхность, она увидела вокруг армию демонов, а прямо перед собой – их предводителя, двухметровое чудовище, похожее на жуткую помесь козла с человеком. Но даже не это было самое страшное – в руках краснокожего монстра сиял Приорум Калибр, меч, который она даровала тому мальчишке, и который поколениями хранился его потомками, как святыня.

   Она убила демона, вернула себе клинок, но, пока была занята предводителем, его подчиненные уничтожили озеро. С гибелью места, давшего ей жизнь, она потеряла большую часть своей силы и была вынуждена бежать.

   Внизу она обнаружила страну, лишь отдаленно похожую на тот Авалон, что она помнила. Счастливые, довольные свое жизнью граждане великой страны исчезли – вместо них ее глазам предстали боящиеся каждого шороха, запуганные до дрожи в коленях люди, не смевшие поднять глаз от земли.

   От них она узнала, что в этот раз проспала дольше, чем планировала и что один из потомков того мальчишки решил, что высшая власть в стране должна принадлежать ему, а не древней, уставшей от мира Владычицы Озера, бросившей свое творение на произвол судьбы.

   Она пыталась бороться – и с подчиненными короля, и с демонами, вызванными им, чтобы убить бессмертного Духа Воды. Стоило только копнуть поглубже, и оказалось, что она острове еще есть верные ей люди, готовые сражаться за то государство, что ныне существовало лишь в легендах.

   Но она проиграла – лишенная своего озера, она была слишком слаба, чтобы противостоять объединенной армии людей и демонов, даже при условии, что вторая половинка ее силы, Приорум Калибр, снова была с ней.

   Ее разбили и она бежала.

   Она презирала себя за то, что какая-то часть ее радовалась тому, что отныне свободна.

   – Если бы я была сильнее, Авалон все еще бы стоял, – прошептала она. – Если бы в моей душе было больше терпения и доброты – всего это вовсе бы не случилось.

   – Но теперь вы здесь, госпожа.

   Она вздрогнула – погрузившись в воспоминания, она и забыла, что у момента ее слабости был свидетель.

   – Вы здесь, в Лестнице в Небо. Вы можете не боятся того, что это место погибнет. И просто невозможно, чтобы зло проникло в души живущих здесь.

   – Когда-то я думала так же и об Авалоне, – горько улыбнулась она, но тут же кивнула. – Но ты права. Леди Габриэль нашла меня и привела сюда, остальные Лорды помогли ей создать мне новое вместилище – и не стали привязывать меня к нему, сохранив свободу. Здесь со мной, впервые за долгое время, кое что произошло впервые – я встретила равных себе. Тех, кто разделяет мое мировоззрение, тех, кто может встать со мной плечом к плечу, тех, с кем я могу подружиться и не бояться того, что, стоит мне отлучиться ненадолго, я вернусь лишь к их могилам и внукам, знающим обо мне исключительно по рассказам.

   Здесь я встретила того, чья сила духа превосходит мою.

   – Лорда Метатрона? – рискнула предположить Лейна, сочтя, что ее госпожа ждет этого вопроса.

   – Да. Он мой ровесник – но смог избежать тех ошибок, что совершила я. Свет и вера, что живут в нем, намного больше, чем было отмерено мне. Если подумать – я сломалась под грузом времени еще тысячелетие назад, а он – все тот же, что и в День Творения. Боюсь, ты, как бы не пыталась, не сможешь до конца понять, насколько должна быть велика его сила, что он до сих пор способен верить и бороться. Я вот – не справилась и теперь могу лишь служить тому, кто смог.