Текст книги "Правильный Драко (СИ)"

Автор книги: Tasadar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Драко понял: это шанс.

Поравнявшись с ними, он на мгновение замедлил шаг.

– Профессор, – едва слышно произнёс он, даже не поворачивая головы.

Снейп, чей слух был острее, чем у летучей мыши, тут же перевёл на него взгляд. Драко, сохраняя невозмутимое выражение лица, едва заметно повёл глазами назад и чуть влево, указывая на преследователей, а затем коротко, утвердительно кивнул.

Северус Снейп идиотом не был. Он мгновенно всё понял.

Его чёрные глаза сощурились, сканируя толпу в указанном направлении. На долю секунды его взгляд задержался на группе преследователей, и в глубине зрачков полыхнуло узнавание.

Как только Драко, Гарри и «Селена» прошли мимо, Снейп резко наклонился к Тонкс и что-то быстро, отрывисто шепнул ей на ухо.

Вся неуклюжесть и весёлость слетели с метаморфа в одно мгновение. Тонкс подобралась, её лицо стало серьёзным и сосредоточенным – теперь перед Снейпом стоял не неуклюжий стажёр, а боевой аврор.

Они не стали окликать ребят. Вместо этого Снейп и Тонкс, будто просто закончив разговор и решив прогуляться, медленно двинулись следом, держась на расстоянии и прикрывая отход группы со спины.

Здание «Сладкого королевства» уже маячило впереди, и Драко, скользнув взглядом по уличной террасе, заметил их пёструю компанию.

Похоже, его отсутствие действительно не стало трагедией. Наоборот, круг общения расширился: к Пэнси, Дафне, Тео и гриффиндорской троице присоединились близнецы Уизли и Невилл Долгопупс. Судя по раскатам хохота и тому, что Пэнси что-то с улыбкой объясняла Фреду (или Джорджу?), «ледниковый период» между факультетами окончательно отступил. Слизеринцы выглядели расслабленными и вполне довольными жизнью.

Однако добраться до них беспрепятственно не удалось.

Путь им преградила широкая, шумная группа студентов в подбитых мехом плащах. Болгары оккупировали несколько бочек, заменявших столы, и громко, с южным темпераментом что-то обсуждали, размахивая кружками с пенным напитком.

Среди них, возвышаясь над остальными, стоял Виктор Крам.

Увидеть звезду квиддича в таком состоянии было, мягко говоря, удивительно. Обычно мрачный, нелюдимый и суровый, сейчас Крам выглядел непривычно оживлённым, даже слегка хмельным. Его лицо раскраснелось, а вечно нахмуренные брови разгладились.

Заметив проходящего мимо Поттера, Виктор просиял, словно увидел снитч.

– Гарри! – гаркнул он с сильным акцентом, широко раскинув руки, и, шагнув навстречу, по-братски хлопнул гриффиндорца по плечу так, что тот едва устоял на ногах. – Друг мой! Какая встреча!

– О, привет, Виктор, – отозвался Гарри, поправляя очки и смущённо улыбаясь. За последние недели они действительно неплохо сдружились: Крам стал частым гостем в Дуэльном клубе, где регулярно проводил спарринги с Поттером и другими студентами, и эта общая страсть к полётам и дуэлям сблизила их.

– Ты должен выпить с нами! – безапелляционно заявил Крам, кивая на свою компанию. – За первый тур! За твоего друга Диггори! И за меня, конечно!

– Я бы с радостью, Виктор, правда, – Гарри попытался вежливо отстраниться, бросив быстрый, тревожный взгляд на Драко и Сириуса. – Но мы уже уходим. Спешим к друзьям, а потом сразу в замок. Дела, сам понимаешь.

Крам нахмурился, но тут же снова расплылся в улыбке, в которой, впрочем, мелькнуло что-то странно-настойчивое.

– Дела… Всегда дела, Гарри, – он покачал головой. – Ты слишком серьёзен для своего возраста. Но я не могу отпустить тебя просто так.

Он решительно повернулся к своим товарищам, что-то быстро, отрывисто бросил им на болгарском, залпом допил остатки своего пива и с грохотом опустил кружку на бочку.

– Раз ты не хочешь пить со мной здесь, я пойду с тобой! – заявил он, вновь поворачиваясь к Поттеру. – Провожу вас. Выпьем по дороге или уже с твоими друзьями. Я твёрдо решил сегодня угостить тебя, и отказы не принимаются!

Гарри растерянно переглянулся с Драко. Малфой едва заметно пожал плечами: спорить с подвыпившим чемпионом Дурмстранга посреди людной улицы, когда у них на хвосте висели преследователи, было бы глупо и привлекло бы лишнее внимание. К тому же, мощная фигура Крама могла послужить дополнительным щитом.

– Как скажешь, Виктор, – вздохнул Гарри. – Идём.

Крам, довольный своей маленькой победой, пристроился рядом с Поттером, и теперь уже вчетвером – Драко, Гарри, «Селена» и болгарин – они направились ко входу в «Сладкое королевство», пробираясь сквозь толпу.

– Я вижу, вам здесь довольно весело, – протянул Драко, подходя к сдвинутым столам, где слизеринцы и гриффиндорцы образовали неожиданно гармоничную компанию. – И что самое обидное – без меня.

Фред (или Джордж?) Уизли тут же расплылся в широкой улыбке, салютуя ему кружкой сливочного пива:

– О, не переживай, Малфой! Мы как раз обсуждали, что этому вечеру не хватает немного змеиного яда для остроты ощущений. Теперь гармония восстановлена!

– А мы уже начали делать ставки, через сколько минут ты появишься, чтобы испортить нам аппетит, – подхватил второй близнец с невинным видом. – И я, к сожалению, только что проиграл два сикля.

Драко лишь снисходительно улыбнулся на их выпад, сохраняя маску расслабленности для посторонних глаз. Однако, оказавшись рядом с Дафной, он наклонился к ней почти вплотную, словно для поцелуя, и его губы коснулись её уха.

– Мы должны уходить, – прошептал он едва слышно, – Немедленно. Ничего не спрашивай, пожалуйста. Объясню позже. Просто вставай.

Дафна, даже не дрогнув лицом, чуть заметно кивнула.

Затем Драко наклонился к Теодору, который вальяжно развалился на стуле, и повторил те же слова.

Реакция Нотта была мгновенной. Вся его расслабленность испарилась, как дым. Он не стал задавать вопросов – лишь коротко встретился глазами с Драко, его взгляд стал сосредоточенным, а рука медленно, незаметно скользнула в карман мантии, сжимая рукоять палочки.

– Прошу нас простить, – громко произнёс Драко, выпрямляясь и обращаясь к гриффиндорцам с вежливой, но холодной улыбкой. – Вынуждены вас покинуть. У нас появились неотложные дела

Они начали поспешно подниматься.

Виктор Крам, стоявший рядом с Гарри, нахмурился, его лицо выражало искреннее разочарование.

– Эй, а как же выпить? – прогудел он обиженно. – Вы же обещали! Гарри?

– Прости, Виктор, – покачал головой Поттер, который тоже уловил напряжение, исходящее от Драко и Сириуса. – Нам действительно пора. Возможно, выпьем как-нибудь в следующий раз. Обязательно.

– Ну, раз так… – начал было Крам.

Договорить он не успел.

Где-то вдалеке, со стороны палаточного лагеря, где разместились иностранные гости и туристы, раздался грохот. Земля под ногами дрогнула. Это не было похоже на праздничный салют – звук был тяжёлым и пугающим.

В небо взметнулся столб дыма, а следом донеслись первые крики ужаса.

Затем прогремел второй взрыв – уже гораздо ближе, заставив задребезжать стёкла в витринах «Сладкого королевства».

На улице началась паника. Люди, ещё секунду назад мирно болтавшие за столиками, вскочили с мест, опрокидывая стулья. Несколько авроров, патрулировавших площадь, тут же выхватили палочки и, перекликаясь, бросились бегом в сторону лагеря, к источнику шума – прочь от того места, где стояли студенты.

Драко быстро осмотрелся по сторонам, и сердце его пропустило удар.

Пока толпа металась в хаосе, полтора десятка людей в плащах остались на своих местах. Они не бежали. Они медленно, методично сжимали кольцо вокруг их компании.

И та самая четвёрка, что преследовала их от «Кабаньей головы», была уже совсем близко.

Женщина с безумными глазами, видимо, решила, что время пряток закончилось. Её лицо исказила гримаса ненависти. Она резким движением выхватила палочку из рукава и не сказав ни слова, полоснула ею по воздуху.

Фиолетовый луч проклятия, гудящий от тёмной магии, сорвался с её конца и устремился прямо в грудь «Селене», которая стояла ближе всех, инстинктивно закрывая собой Гарри.

Но Сириус, прошедший войну и Азкабан, не утратил своих рефлексов. Он успел среагировать взмахнув палочкой, выставляя «Протего». Луч с треском отскочил от щита, врезавшись в брусчатку и выбив фонтан каменной крошки.

Этот звук стал сигналом.

Вокруг началась настоящая паника. Прохожие с визгом бросились врассыпную, толкая друг друга. А те полтора десятка «отдыхающих», что окружали студентов, синхронно вскинули палочки. И, к ужасу Драко, все эти волшебные палочки смотрели не на других людей, а в центр их маленькой группы.

Глава 25

«Селена» резко, хищным движением раскинула руки в стороны – словно коршун, пытающийся прикрыть крыльями выводок птенцов.

В её правой руке уже была зажата палочка, кончик которой тускло светился, готовый в любую секунду извергнуть проклятие.

Подростки среагировали мгновенно – инстинктивно, по отточенным тренировкам: с шорохом мантии в воздух взметнулись десятки палочек.

Драко, не раздумывая ни секунды, шагнул назад и влево, закрывая собой Дафну и заметно дрожащую, побледневшую Асторию.

Близнецы Уизли и Невилл, наоборот, выдвинулись вперёд, образуя первую линию обороны; их лица были бледными, но решительными.

А Рон… Рон сделал то, чего от него никто не ожидал: он молча заступил дорогу, полностью перекрывая обзор Пэнси, превращаясь в живой щит для слизеринки. Она замерла, глядя в его широкую спину широко распахнутыми глазами.

– В случае чего – не думай о защите. Только атакуй. Я прикрою тебя, – раздался у самого уха Драко тихий, сосредоточенный шёпот Дафны.

Он почувствовал, как её пальцы на мгновение сильно сжали его локоть, а затем отпустили, занимая позицию за его спиной.

Драко коротко кивнул, не оборачиваясь.

Однако, несмотря на эту вспышку храбрости, холодное понимание ситуации сдавило грудь. Все они прекрасно осознавали: их усилия обречены. Противников было слишком много. Это были не школьные хулиганы, а убийцы с боевым опытом. Студентам против них долго не выстоять.

От группы преследователей отделился один человек. Он сделал шаг вперёд и небрежным движением откинул капюшон.

«Селена» на мгновение замерла, словно превратившись в столб.

– Долохов… – прошептал Сириус одними губами, так тихо, что звук растворился в напряжённом воздухе.

Антонин Долохов, с его длинным, бледным и искривлённым лицом, окинул присутствующих тяжёлым, оценивающим взглядом. Он медленно скользнул глазами по Теодору, задержался на Пэнси, перевёл взгляд на Драко – в его глазах мелькнуло узнавание фамильных черт. Затем он посмотрел на Виктора Крама. Его брови чуть дёрнулись, и он разглядывал болгарина чуть дольше остальных…

– Какая… пёстрая компания, – наконец произнёс Долохов. Голос его был хриплым, с лающими нотками. – Дети уважаемых семей стоят плечом к плечу с предателями крови и грязнокровками.

Он сделал ленивый жест рукой, в которой была зажата палочка.

– Но нам не нужна бойня. Пока что. Здесь слишком много ценной крови, которую не хотелось бы проливать понапрасну. Отдайте нам Поттера, – он кивнул на Гарри, который стоял за спиной «Селены». – И вы все сможете уйти. Живыми и невредимыми.

– Только через мой труп, ублюдок, – прорычала «Селена».

Этот звук был совершенно не женским, это был звериный рык загнанного в угол волка. Женщина оскалилась, и в этот момент она выглядела страшнее любого Пожирателя.

Долохов лишь криво усмехнулся, полностью игнорируя её выпад, и перевёл тяжёлый, гипнотизирующий взгляд прямо на Гарри.

– А что решишь ты, Поттер? – спросил он вкрадчиво. – Ты ведь герой, не так ли? Спаситель. Неужели ты позволишь своим друзьям пострадать? Или даже умереть здесь, на этой грязной брусчатке, только ради того, чтобы ты мог убежать?

Он развёл руками, показывая численное превосходство своих людей.

– Чья жизнь тебе дороже, мальчик? Твоя собственная? Или жизнь этой милой девочки? – он дёрнул палочкой в сторону Астории. – Или твоего рыжего друга? Решай, парень. Время не ждёт. У нас его очень мало, и моё терпение на исходе.

В рядах студентов повисла мёртвая тишина. Слышно было только тяжёлое дыхание Невилла.

Гарри стиснул зубы так, что казалось они сейчас раскрошатся. Он посмотрел на Рона, на Гермиону, на бледную Асторию…

Он глубоко вздохнул, словно перед прыжком в ледяную воду, и, несмотря на отчаянную попытку «Селены» удержать его, вышел вперёд.

– Нет! – выдохнула Гермиона.

Но Гарри уже сделал шаг навстречу Долохову, опуская палочку.

– Я пой…

Договорить он не успел.

Откуда-то сбоку, из тени переулка, вырвался красный луч заклинания.

Долохов, чьи рефлексы были отточены годами дуэлей, даже не обернулся – он просто лениво, почти скучающе отмахнулся палочкой, и луч отлетел в сторону, врезавшись в вывеску магазина.

Но следом за первым заклинанием тут же полетело второе – мощное, нацеленное в голову.

На этот раз Долохову пришлось поднять полноценный щит. Прозрачная сфера с гулом поглотила удар.

Из тени, на ходу атакуя, выбежали двое. Профессор Снейп с развевающейся мантией напоминал летучую мышь, а рядом с ним, с сосредоточенным лицом, посылала проклятия Нимфадора Тонкс.

Это стало сигналом.

– НАЗАД! – рявкнула «Селена», с силой толкая Гарри себе за спину.

В ту же секунду из её палочки вырвался сноп разноцветных искр, превращаясь в смертоносную серию заклинаний, которые полетели в стоящих впереди Пожирателей.

Воздух разорвало в клочья. Десятки разноцветных лучей скрестились над головами, и улица потонула в грохоте, от которого закладывало уши. Крики ужаса смешались со звуком разрываемой брусчатки и звоном битого стекла. Мирные жители, ещё минуту назад наслаждавшиеся вечером, в панике бросились врассыпную, сбивая друг друга с ног, стремясь укрыться в переулках. Но были и те, кто не побежал.

Флёр Делакур, только что вышедшая из аптеки вместе с отцом, мгновенно оценила обстановку. Несмотря на болезненную бледность, она выхватила палочку:

– Papilionis Tempestas! – выкрикнула она, и из наконечника вырвался вихрь сияющих, острых как бритва магических бабочек. Рой взвился в воздух и с шипением устремился в сторону нападавших.

Её отец – высокий мужчина с суровым, будто высеченным лицом – встал рядом, спина к спине с дочерью. Вокруг них закружился сложный купол защитных чар, о который с треском разбивались чужие заклинания.

К ним тут же присоединились несколько старшекурсников Дурмстранга. Те не тратили время на изящество, их заклинания были прямолинейны, грубы и разрушительны, как и сама школа Каркарова.

Но в эпицентре урагана было жарче всего.

– Авада Кедавра!

Ослепительно-зелёный луч, пущенный женщиной с безумными глазами – Беллатрисой Лестрейндж, с шипением прорезал воздух, метя прямо в сердце Тонкс.

Нимфадора, проявив чудеса реакции, едва успела уйти перекатом. Смертельное проклятие пронеслось в дюйме от её плеча и разнесло в пыль каменную клумбу за её спиной, оставив лишь дымящуюся воронку.

– Сектумсемпра! – рявкнул Снейп, чёрной тенью вклиниваясь в бой.

Беллатриса лишь рассмеялась – её хохот напоминал лай шакала. Она отбила его фирменное режущее заклинание небрежным, почти ленивым взмахом палочки, словно отгоняла назойливую муху.

– Северус! – взвизгнула она, её голос перекрыл шум битвы. – Предатель! Как низко ты пал – нянчишься с грязнокровками и полукровками!

Она атаковала с яростью берсерка. Воздух вокруг неё гудел от концентрации Тёмной магии. Снейп и Тонкс действовали в тандеме, пытаясь сдержать этот безумный напор. Тонкс двигалась с удивительной для её обычной неуклюжести грацией, кружа вокруг профессора и отражая проклятия, летящие ему в спину, пока Снейп пытался пробить защиту Лестрейндж точечными, смертоносными ударами.

– Конфринго! – выкрикнула Тонкс, заставляя Беллатрису на миг отступить.

– Экспеллиармус! – тут же добавил Снейп, метя в грудь.

Но Беллатриса была опытнее. Она резко взмахнула палочкой над головой, трансфигурируя летящие в неё обломки брусчатки в стаю чёрных, шипящих змей, которые дождём посыпались на зельевара.

Снейп на долю секунды отвлёкся, сжигая гадюк заклинанием «Инсендио». Этой микроскопической заминки Беллатрисе хватило.

Фиолетовый хлыст концентрированной тёмной магии, искрящийся и гудящий, метнулся к незащищённому горлу Северуса.

– Нет!

Тонкс бросилась наперерез, не думая о себе. Она всем телом толкнула Снейпа в сторону.

Хлыст с тошнотворным, влажным хрустом ударил её по ногам и корпусу, разрывая мантию и плоть. Девушка сдавленно вскрикнула, её глаза закатились от болевого шока, и она рухнула на мостовую.

Снейп успел подхватить падающую Тонкс одной рукой, не давая ей удариться головой о камни, прижал её к себе, а второй рукой начал посылать в Пожирательницу серию таких мощных и грязных проклятий, что даже Беллатрисе пришлось уйти в глухую оборону.

– Как трогательно! – пропела Лестрейндж, с лёгкостью отбивая пущенный в неё сгусток кислоты. Она шагнула вперёд, поднимая палочку для добивающего удара. – Попрощайся со своей зверушкой, Северус!

Но заклинание так и не сорвалось с её губ.

Сбоку в неё ударил мощный поток серебристого огня, заставивший Пожирательницу отпрыгнуть.

Между Снейпом и Беллатрисой возникли две фигуры.

Месье Делакур, высокий и статный, мгновенно возвёл перед ранеными сложнейший мерцающий щит, о который разбилось заклинание Беллатрисы. А рядом с ним, бледная, но решительная, стояла Флёр.

Беллатриса склонила голову набок, и её безумные глаза расширились в притворном восхищении. Она окинула француженку плотоядным взглядом.

– О, какая прелесть! – проворковала она ядовито. – Ты только посмотри на это личико… Такая нежная кожа. Будет очень жаль испортить такую красоту шрамами, моя милая. Или, может быть, мне стоит оставить тебя себе как трофей?

– Va te faire foutre, salope! (Пошла ты, стерва!) – зло выплюнула Флёр.

Ещё секунду назад она казалась измождённой, но сейчас в её глазах полыхнул холодный огонь.

Флёр взмахнула палочкой:

– Incendio Tria!

Три огненные ленты, похожие на хлысты, сорвались с её палочки, пытаясь окружить Беллатрису. Лестрейндж пришлось вертеться ужом, чтобы не попасть под удар. Флёр не давала ей передышки: она использовала чары Шармбатона – изящные, но смертоносные, смешивая стихийную магию с иллюзиями. В какой-то момент показалось, что Флёр атакует сразу с трёх сторон, создавая своих фантомных двойников.

Беллатриса нахмурилась, стирая с лица ухмылку.

– А куколка-то с зубами, – прошипела она, блокируя ледяные иглы и отвечая взрывом тёмной энергии.

Месье Делакур держал оборону, прикрывая дочь и Снейпа с Тонкс, пока Флёр вела атакующий танец. Но силы девушки были не бесконечны. Она только что прошла тяжелейшее испытание Турнира, её магический резерв был истощён, а старые раны от когтей Мантикоры давали о себе знать.

Движения Флёр стали замедляться. Рука дрогнула.

Беллатриса, обладающая звериным чутьём на слабость, тут же перешла в контратаку.

– Устала, крошка? – рявкнула она. – Депримо!

Ударная волна пробила защиту Флёр. Девушка попыталась уклониться, но опоздала. Режущее заклинание по касательной задело её плечо и бок, распарывая ткань и кожу.

Флёр вскрикнула, пошатнулась и начала оседать на мостовую, судорожно прижимая ладонь к кровоточащей ране.

– Флёр! – в ужасе крикнул её отец, пытаясь удержать трескающийся под ударами щит.

Но прежде чем Беллатриса успела нанести следующий удар, перед француженкой выросла чёрная фигура. Снейп, аккуратно уложивший Тонкс на землю, шагнул вперёд, закрывая собой девушку. Его лицо было белым от усталости, а палочка дрожала от напряжения.

Вдвоём – израненная Флёр, пытающаяся колдовать с колен, и истощённый Снейп – они с трудом, из последних сил сдерживали натиск хохочущей Беллатрисы, пытаясь выиграть время до прихода помощи…

Чуть поодаль кипела иная, не менее ожесточённая схватка.

Близнецы Уизли, Рон, Невилл, Пэнси и Гермиона приняли на себя удар полутора десятка наёмников – сброда из Лютного переулка. Казалось, они должны были дрогнуть перед взрослыми магами, но все же тренировки в Дуэльном клубе не прошли даром.

– Ступефай Дуо! Петрификус Тоталус! – в один голос ревели Фред и Джордж.

Близнецы двигались с пугающей, почти сверхъестественной синхронностью, словно две половины одного целого. Фред взмахивал палочкой, возводя зеркальный щит, отражающий проклятие обратно в нападавшего, а Джордж в ту же секунду, выглядывая из-за плеча брата, посылал в дезориентированного врага сбивающее заклинание.

– Съел, урод?! – весело крикнул один из них, когда очередной наёмник, получив красным лучом в грудь, с грохотом влетел в витрину магазина мадам Паддифут, осыпая мостовую осколками стекла.

Невилл Долгопупс, вечный неуклюжий простак, теперь стоял, как скала.

В его взгляде не осталось ни страха, ни сомнений – только тихая, упрямая решимость.

Он не использовал сложных чар, но бил точно и тяжело.

– Импедимента! – выкрикнул он, сбивая с ног громилу, пытавшегося зайти с фланга. – Экспеллиармус!

Палочка врага взмыла в воздух, а сам наёмник кубарем покатился по земле.

– Невилл, справа! – пронзительно крикнула Гермиона, посылая Жалящее заклинание в мага, целящегося в спину друга.

Школьники держали круговую оборону; их палочки мелькали, создавая плотную завесу из искр и огня. Но численный перевес врага давил неумолимо. Наёмники, поняв, что лёгкой добычи не будет, перестали играть и начали бить на поражение.

Трое магов одновременно атаковали сектор, который удерживал Невилл. Парень успел выкрикнуть «Протего», но щит не выдержал тройного удара и разлетелся тысячей серебряных брызг.

Шальной красный луч пробил остаточную защиту и с глухим, тяжёлым звуком ударил Невилла прямо в грудь.

Глаза Долгопупса закатились. Его отбросило назад, он с силой ударился о каменную кладку стены и медленно сполз по ней, оставаясь лежать без движения.

– Невилл! – в ужасе закричала Гермиона.

Она тут же бросилась к нему, но была вынуждена поднять щит, закрывая собой и упавшим другом сектор обстрела, отрезая себя от возможности атаковать.

Кольцо сжалось. Теперь Рон и Пэнси оказались на острие атаки, лицом к лицу с врагом.

– Конфринго! – Рон Уизли шагнул вперёд, закрывая девочек своим телом. В его движениях больше не было и тени неуверенности – только чистая, гриффиндорская ярость.

Взрыв отбросил двоих нападавших, но третий лишь ухмыльнулся гнилыми зубами. Он легко уклонился от луча Рона и, воспользовавшись моментом, когда парень открылся, сделал резкий выпад.

– Оссио Дисперсимус! – прошипел наёмник.

Рон не успел поставить блок.

Раздался сухой, тошнотворный треск, похожий на звук ломающейся ветки, только гораздо громче и страшнее. Левое плечо Рона неестественно вывернулось, кость хрустнула, и рука безвольно повисла, словно у сломанной куклы.

Лицо Уизли мгновенно посерело от болевого шока, на лбу выступила крупная испарина, а на губах запузырилась кровь. Он пошатнулся, едва не упав, но устоял, продолжая судорожно сжимать палочку в здоровой правой руке.

Наёмник, торжествуя, уже поднял палочку, чтобы добить раненого мальчишку.

– Сдохни, щенок…

Договорить он не успел.

– РЕДУКТО! – яростный, почти истеричный визг заклинания разрезал воздух.

Пэнси больше не пряталась за спинами. С лицом, искажённым от гнева и адреналина, она выскочила из-за плеча Рона, словно разъярённая кошка. Её заклинание было нацелено прямо в коленную чашечку.

Кость взорвалась. Мужчина взвыл нечеловеческим голосом и рухнул на землю, катаясь в пыли и зажимая раздробленную ногу.

– Не смей его трогать, урод! – прошипела Пэнси, и в её голосе звенела сталь.

Она тут же развернулась, схватила Рона за здоровую руку, помогая ему удержать равновесие, и вскинула палочку, возводя перед ним мерцающий щит. Её руки дрожали, но палочка смотрела точно на врагов.

– Ты как? Живой? – быстро, отрывисто спросила она, не отрывая взгляда от наступающих.

Рон тяжело дышал, сплёвывая вязкую кровь на брусчатку. Он поднял на неё мутный от боли взгляд и криво, через силу усмехнулся:

– Жить буду… Спасибо, Паркинсон.

– Сочтёмся, Уизли, – огрызнулась она, скрывая страх за привычной грубостью. – А теперь соберись и прикрой меня, пока нас тут всех не перебили!

Но самый опасный, напряжённый и смертоносный бой шёл там, где стояли Гарри, Драко и «Селена».

Сириус Блэк дрался как демон, вырвавшийся из преисподней. Он понимал, что маскировка больше не имеет значения перед лицом смерти, и пустил в ход весь свой арсенал.

Он двигался с невероятной скоростью: то уходил в низкий перекат, пропуская над головой зелёный луч Авады от Рудольфуса, то взмывал в воздух в прыжке.

– Бомбарда Максима! – рявкнул он, и взрывная волна отбросила Рабастана Лестрейнджа на несколько метров.

Не давая врагам опомниться, Сириус крутанул палочкой, превращая летящие в него обломки камня в стаю стальных коршунов, которые с визгом атаковали Долохова.

Однако Антонин лишь лениво повёл плечом. Перед ним вспыхнул фиолетовый щит, и стальные птицы, столкнувшись с тёмной магией, рассыпались в пыль.

Долохов контратаковал. Его заклинания были быстрыми, рубящими, безмолвными. Сириус едва успевал парировать, выставляя многослойные щиты, трещавшие и лопавшиеся под натиском русского колдуна. Блэк был силён, чертовски силён, но годы в Азкабане подточили его резерв, а против него стояли трое лучших дуэлянтов Тёмного Лорда.

Братья Лестрейнджи, видя, что «женщина» занята Долоховым, попытались зайти с флангов, чтобы взять её в клещи.

Именно в этот момент в бой вступили слизеринцы.

Драко и Теодор действовали как единый, хорошо отлаженный механизм. Холодный расчёт против грубой силы.

– Оппуньо! – Драко резко взмахнул палочкой.

Огромная витрина соседней лавки взорвалась, но осколки не упали на землю. Повинуясь воле Малфоя, они превратились в рой бритвенно-острых стеклянных кинжалов.

– Вперёд!

Стеклянный дождь обрушился на Рабастана. Пожиратель вскрикнул и был вынужден прервать атаку на Сириуса, уйдя в глухую оборону, закрывая лицо руками и сжигая стекло огненным щитом.

– Инкарцеро Максима! – тут же, с идеальным таймингом, подхватил Теодор.

Он ударил не в самого мага, а под ноги Рудольфусу. Брусчатка ожила, превращаясь в чёрные змееподобные путы, мгновенно обвившие лодыжки Пожирателя. Рудольфус пошатнулся, теряя равновесие, и его смертельное проклятие, предназначенное Сириусу, ушло в молоко, разбив фонарный столб.

– Экспеллиармус! Ступефай! – одновременно ударили Гарри и Дафна, пользуясь секундным замешательством врагов. Их лучи заставили братьев отступить ещё на шаг.

Сириус, почувствовав поддержку, перешёл в контратаку, посылая в Долохова струю ревущего пламени. Но Антонин просто рассёк огонь палочкой, словно занавеску.

На лице Пожирателя появилась гримаса раздражения. Ему надоела эта возня.

Он сделал сложный жест, и с конца его палочки сорвался веер фиолетовых молний – его фирменное проклятие, разрушающее внутренние органы. Оно летело широким фронтом, угрожая накрыть и «Селену», и стоящих за ней детей.

Стандартный «Протего» тут был бесполезен. Драко понял это мгновенно.

– Дуро! – выкрикнул он, направляя палочку на валявшуюся перед ними плотную дорожную мантию.

Ткань взметнулась вверх и в полёте окаменела, превратившись в гранитную плиту.

Фиолетовые молнии врезались в камень. Раздался оглушительный треск, плита разлетелась в крошево, приняв удар на себя, но заклинание было остановлено.

Они сражались отчаянно, прикрывая Сириуса с флангов и не давая Пожирателям замкнуть кольцо. Однако силы были катастрофически неравны.

Антонин Долохов даже не выглядел уставшим. На его вытянутом бледном лице застыло выражение скуки и лёгкого презрения. Он лениво отбивал заклинания школьников одной левой рукой, а правой продолжал теснить Сириуса, загоняя его в угол.

– Вы утомляете меня, – процедил он сухим, бесцветным голосом. – Кончайте с этой… женщиной, – бросил он братьям Лестрейндж. – А мальчишка нужен мне живым.

– Отступаем! – крикнул Сириус, понимая, что ещё минута – и их оборону прорвут. – В «Сладкое королевство»! Живо!

Блэк собрал остатки сил и ударил палочкой в землю. Мощная взрывная волна подняла облако пыли и булыжников, на мгновение ослепив Пожирателей. Он схватил Гарри за плечо и толкнул к дверям кондитерской.

– Крам! – заорал Драко, оборачиваясь. – Прикрой отход!

Виктор Крам, стоявший чуть сбоку и отбивавшийся от наёмников, кивнул. В этот момент в его сторону летело мощное, гудящее заклинание.

Болгарин вскинул палочку для щита, но сделал это нарочито «неловко», с широким, неправильным замахом.

Заклинание срикошетило в фасад «Сладкого королевства», прямо над массивной входной дверью.

Грохот перекрыл шум битвы. Каменная кладка не выдержала. Камни, балки и черепица рухнули вниз, поднимая столб пыли. Вход, а вместе с ним и спасительный тайный ход в Хогвартс, оказался погребён под непроходимым завалом.

– Проклятье! – выдохнул Сириус, глядя на груду камней.

Путь был отрезан.

Ситуация стала критической. Прибывшие авроры попытались пробиться к ним, но тут же были связаны боем с подоспевшим подкреплением наёмников.

Вдруг со стороны леса, примыкающего к палаточному лагерю, раздался звук, от которого кровь застыла в жилах у каждого из присутствующих.

Многоголосый, протяжный, голодный вой. Дикий и первобытный.

Драко резко задрал голову. Над чёрными пиками гор висела полная, неестественно огромная луна, заливающая мир мертвенным светом.

– Оборотни… – прошептал он побелевшими губами, чувствуя, как внутри всё обрывается. – Мерлин, только не это.

С холма к деревне, сметая хлипкие заграждения, неслась серая живая лавина. Десятки зверей. Впереди, огромный, как медведь, с горящими жёлтыми глазами и серой шкурой, бежал Фенрир Сивый.

На лицах защитников отразилось полное, беспросветное отчаяние. Авроры, увидев, какая сила несётся на них, дрогнули. Руки с палочками затряслись.

Сириус понял: это конец. Им не выстоять против Пожирателей и стаи оборотней одновременно.

Он резко развернулся к Гарри. В его глазах стояли слёзы.

– Уходите к выходу из деревни! К Хогвартсу! Быстро!

– Нет! – закричал Гарри, пытаясь вырваться из хватки крёстного. – Я не брошу тебя! Мы будем сражаться вместе!!

– Прости, Сохатик, – шепнул Сириус с бесконечной грустью и любовью. – Ты должен жить.

Взмах палочки был коротким и точным. Красный луч «Ступефая» ударил Гарри прямо в грудь. Глаза Поттера закатились, и он обмяк. Сириус подхватил его оседающее тело.

– Виктор! Невилл! – рявкнул он. Долгопупс, уже пришедший в себя, стоял рядом, шатаясь и держась за стену. – Берите его и бегите! Живо! Унесите его отсюда! Я их задержу!

Крам с непроницаемым лицом подхватил бесчувственного Гарри под руки, Невилл, хромая, взялся за ноги.

Кольцо врагов сжималось. Долохов и Лестрейнджи, ухмыляясь в предвкушении расправы, подходили всё ближе к оставшейся горстке защитников. Снейп, одной рукой прижимающий к себе раненую Тонкс, едва держался на ногах, его лицо было серым от истощения. Драко и Теодор дышали тяжело, стоя спина к спине: их магический резерв был на исходе.