Текст книги "Определённо не я (ЛП)"

Автор книги: Tarabotti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Да я и так собирался. Курту определенно нужно больше отдыхать от стресса, который он переживает.

– А? Ты уже в курсе? – удивленно выпалила девушка.

«В курсе чего? Я должен что-то знать?»

– Да, в курсе… – Блейн нерешительно соврал, в надежде узнать больше подробностей.

Тон Тины стал холодным:

– Так ты знал и всё равно оставил его одного среди всех этих Домов? Для тебя это какая-то извращённая игра?

Клочки информации зароились в голове Блейна. Он понимал, что надо просто зацепиться за правильный, чтобы понять, что происходит. «Оставил среди Домов. Одного». Блейн нахмурился. Ему чего-то не хватало… Первым делом – нужно найти Курта.

– Тина, как думаешь, он бы ушёл из ресторана, никому не сказав?

– Не думаю, что он ушёл бы, не предупредив тебя. Честно говоря, наблюдая за вами… Легко ошибочно принять вас за пару с контрактом, – Тина раздраженно вздохнула.

«Пару?»

– Но мы же не можем… – начал Блейн и остановился. Они не могут… но что, если они могут быть парой? Что бы это значило, логически, если бы это было возможно?

«Оставил среди Домов. Одного»

Курт, конечно, держится горделиво, как истинный Доминант, и обладает такой яркой внутренней силой… но разные мелочи не соответствуют этому образу. Как одуряюще чудесно он смотрелся в тестовой повязке на глазах. Его способность точно знать, как запрограммировать игрушечных ЖивоБотов подчиняться хозяевам. И по отношению к Джорджу он точно не вел себя как любой ответственный Дом. И ещё в последнее время он такой уставший – явно не от недостатка сна, а от усердия вылезти вон из кожи, но вести себя как тот, кем Курт не является…

У Андерсона под носом были все подсказки, но Блейн ослеп, не замечая ни одной… не замечая тот простой факт, что Курт – не Дом.

– Я идиот, – сказал он, осознавая очевидное.

– Вы оба.

– Я пойду искать его, Тина, – пообещал Блейн. – И я сообщу, когда он будет в безопасности. Со мной.

Размышления об обмане пока ушли на задворки сознания, так как все инстинкты Дома в Блейне сосредоточились исключительно на поиске и защите Курта. И чем скорее, тем лучше.

Он сбросил звонок и выбежал из гостиной. Он допрашивал каждого встреченного официанта и клиента, пока ему не сообщили, что «красивого бледного голубоглазого брюнета» в последний раз видели направляющимся с другим джентльменом в дальнюю уборную. Блейн зарычал, услышав это, и побежал в направлении заднего коридора, не останавливаясь даже после столкновения с Уэсом и Дэвидом по пути.

– Блейн! Манеры! – крикнул Уэс ему вслед, обалдев от поведения друга. На этот раз Блейну плевать на свойственные ему изящные манеры. Он попал в туалет в рекордно короткие сроки и распахнул дверь.

Первое, что он заметил, – бледная гладкая шея Курта, выгнутая назад, и голубые глаза, полные слёз.

***

Грубая рука погрузилась ему в волосы, сильно дёргая их. Курт слабо пытался оттолкнуть Флинта, но с телом Хаммела что-то творилось – как будто мышцы решили взять отпуск, оставив парня податливым и с головокружением.

– Для тебя это новое чувство? Должен сказать, всё гораздо проще, чем я ожидал. Тебе так сильно не хватало прикосновений Дома? – Блондин хмыкнул ему в шею.

Жар его дыхания вызывал у Курта тошноту. Молодой человек попытался сделать шаг назад, но его уже прижали к фарфоровой раковине за спиной.

– Я н-не… хочу… т-такого, – заикался Курт, дрожа от страха.

– Тсссс… я помогу тебе, и тогда ты сможешь вернуться к Блейну, притворяясь сильным… – Флинт просунул колено между ног Курта, нарушая равновесие дизайнера, поэтому ему пришлось склониться к телу блондина. – …независимым Домом. – Он ухмыльнулся последнему слову, потому что прямо сейчас Курт – с остекленевшими глазами и покрасневшими щеками – совсем не походил на Дома.

«Я должен что-то сделать…», – решил Курт, но не смог придумать, что именно. Глаза щипало от слёз. Даже в такой ужасной ситуации мысли сводились к Блейну. «Заметит ли он, что я плакал? Заметит ли он, что я…» Он даже не смог подобрать слова для происходящего сейчас. Брюнет поднял голову, чтобы слезы не закапали.

– Хорошее решение, Курт, – Флинт улыбнулся, неправильно истолковав жест, и губы мужчины присосались к открывшейся бледной шее.

Внезапно в уборной раздался другой голос, выкрикивающий имя Курта. Богатый тенор пробудил сознание голубоглазого мужчины, выведя из летаргического состояния. Ви́дение Курта сфокусировалось, и он повернулся к прибывшему человеку.

Им оказался Блейн, наблюдающий за Флинтом и Куртом с выражением ужаса на лице.

Флинт первым нарушил тишину.

– Обычно в подобной ситуации говорят, что всё не так, как кажется, но на самом деле всё именно так, поэтому… – он не смог закончить, потому что Курт частично вернул контроль над собственным телом и, подняв колено, со всей силы, которую смог собрать, зарядил Флинту прямо в пах.

Уилсон резко сложился пополам. Мужчина рухнул на пол в позе эмбриона, вскрикнув от боли, в то время как Курту удалось вырваться из нежелательных объятий.

– Боже, Курт, что случилось? – спросил Блейн, бросаясь к молодому человеку.

Курт скис ещё больше. Всё в этой ситуации так неправильно. Ему хотелось вылезти из собственной кожи – он до сих пор повсюду чувствовал призрачные прикосновения, а теперь ещё и начинал гореть от унижения. Но хуже всего то, что Блейн застал кошмар в самом разгаре и видел его в таком положении… Курт чувствовал себя оленем, застывшим перед фарами автомобиля. «Он догадался? Нет… он никак не может знать!» Еще не поздно – можно сделать единственное, что почти всегда срабатывала. Убежать.

Курт подскочил к открытой двери, чтобы выбежать наружу, но пара сильных рук остановила его, обхватив торс. Голубоглазый мужчина чуть не навернулся вперед от такой внезапной остановки движения.

– Довольно, – выдохнул Блейн, крепче сжав тонкое тело Курта. – Не получится убегать от каждой проблемы.

– Вообще-то, думаю, у меня получится, – отозвался Курт, паника сделала его голос неестественно пронзительным.

Хаммел ущипнул руку Блейна, но мужчина позади только крепче обнял его.

– Не в этот раз, не рядом со мной, – рыкнул Блейн в ответ. – Завязывай суетиться и позволь мне помочь.

Курт истерически засмеялся:

– Твой приятель тоже пытался мне помочь.

Блейн посмотрел на Флинта, всё ещё стонущего на полу, с отвращением:

– Он не мой приятель, и он явно ничего не знает о том, как ухаживать за Сабами.

Эти слова сломили сопротивление Курта на корню. «Нет, всё что угодно, но только не это… пожалуйста, нет, пожалуйста, нет…» Курт понимает, что молиться о таком слишком поздно – Блейн знает о нежелательном статусе парня, и между ними уже никогда ничего не будет как прежде. Они определенно больше не могут быть друзьями.

Не отдавая отчёта в собственных действиях, Курт вяло соскользнул на пол и прижал руки к холодной плитке. Голова склонилась, показывая длинную шею.

Глаза Блейна расширились, но он быстро пришёл в себя и встал на колени перед Куртом.

– Курт… Тина только что рассказала мне, минуту назад. Если бы я знал, я бы никогда…

– Не надо, Блейн. Просто… не надо, – прервал Курт. Внезапные рыдания сотрясли его тело. Блейн подвинул руку к молодому человеку, но остановился, так и не рискнув прикоснуться.

Они оба едва осознавали, что дверь туалета снова открывается, и не замечали Уэса и Дэвида до тех пор, пока два Дома не встали прямо над ними.

– Блейн, сотрудники следят за тем, чтобы сюда не приходили другие посетители, но мы слышали крики и не могли ждать. Что происходит? – Уэс посмотрел на Курта – стоявшего на коленях и дрожавшего. – Блейн, ты говорил, Курт – друг-Дом, но он…

– Да, – вздохнул Блейн. – Я и сам только что узнал, что он Саб.

========== Глава 14 ==========

– Да, – вздохнул Блейн. – Я и сам только что узнал, что он Саб.

Безутешный Курт вскинул голову.

– Не называй меня так! – закричал он сквозь слезы. – Я не С… – на ненавистном слове у Хаммела ком в горле встал.

Блейн и Уэс посмотрели друг на друга, обеспокоенные и обескураженные поведением Курта. На заднем плане загоготал Флинт.

– Да, дорогуша, ты же не выставлял передо мной шею минуту назад, – усмехнулся он.

Блейн повернулся к блондину, только теперь вспомнив, что тот ещё здесь.

– Следи за языком, Уилсон, а то я могу… – взгляд Андерсона на мгновение остановился на несчастном лице Курта, и Блейн поднялся с пола со внезапной решимостью. – Впрочем, ты уже заслужил тумаки.

– Блейн, ты идиот! Не вздумай бить его здесь! – воскликнул Уэс. – Это общественное место, – объяснил он.

Взгляды Флинта и Блейна встретились. Несмотря на то, что они не видели друг друга целую вечность, их обида друг на друга со времён школы теперь стала сильна, как никогда.

Блондин криво улыбнулся:

– Блейн в любом случае не сможет ударить меня. Саб не его, и нет никаких доказательств того, что я что-то сделал.

– Я всё видел, и Курт…

– Курт ничего не скажет, – уверенно сказал Флинт.

– Ни черта подобного!

– Он прав. Я не хочу устраивать скандал, – тихо, но строго сказал Курт. «Я не собираюсь никому рассказывать о себе и об этом моменте моей слабости…»

Все присутствующие шокировано уставились на молодого человека.

– Я хочу просто уйти, – продолжил Курт и с намёком на вызов в глазах впился взглядом в собравшихся вокруг людей. – Если мне позволят?

Блейн в смятении то сжимал, то разжимал кулаки.

– Если тебе «позволят»? Ох, Курт… Подожди, я помогу подняться. – Мужчина поддержал Курта за руки, поднимая стройное тело. Саб – Боже, Блейн не мог мысленно перестать повторять открывшийся статус Курта – двигался чопорно, как будто пытаясь мысленно отделиться от всех окружающих. – Уэс… Думаю, мне нужно уйти сегодня пораньше. Я потом позвоню вам с Дэвидом.

Азиат кивнул, не отрывая глаз от Курта со всё растущим любопытством.

– И всё же было приятно снова повидаться с тобой. Нужно будет как-нибудь наверстать упущенное… уже без сюрпризов. Я слишком стар для такого.

Блейн виновато улыбнулся и обхватил Курта за плечи, мягко подталкивая Саба к двери. Когда они ушли, Уэс посмотрел на Флинта с презрением.

– Радуйся, что отделался одним ударом.

Блондин поморщился. Теперь какое-то время будет больно писать.

– И все опять на стороне Блейна.

– Если подумать, я даже не хочу больше слышать твой голос, – медленно произнес Уэс с фирменным спокойствием. – Всякий раз, как слышу его, начинаю вспоминать, где именно ты работаешь, и с кем из твоих менеджеров я регулярно играю в гольф.

Флинт быстро заткнулся.

***

Курт едва осознавал, что его выводят из ресторана. Шёл сильный дождь, но на этот раз ему всё равно – волосы и без того спутались, и он чувствовал себя особенно мерзко в помявшейся одежде и с мокрыми от слёз щеками.

Когда Блейн благополучно усадил спутника в машину, к нему вернулись голос и решимость:

– Я и сам дойду до железнодорожной станции.

Блейн пристегнул ремень безопасности Курта и опустился на своё место. Он внимательно посмотрел на молодого человека.

– Я… я должен спросить – об увиденном там.

Курт вздрогнул и отвернулся.

– Курт, мне нужно только знать, если он… если ты пострадал. Если нужно… не знаю. Поехать куда-то провериться…

– Всё хорошо… Не случилось ничего страшного, – тихо сказал Саб. После чего добавил очень формальным, безэмоциональным тоном. – Я благодарен за всю твою помощь, и мне жаль, что я сорвал вечеринку. Я могу сам пойти домой, а ты сможешь вернуться к друзьям.

– Мы не поедем на станцию, – мягко ответил Блейн.

Курт нахмурился:

– Не нужно меня подвозить. Слишком далеко ехать.

– И к тебе не поедем. Нам нужно поговорить – лучше раньше, чем позже – и моя квартира ближе, – Блейн включил обогрев, чтобы они быстрее обсохли после дождя, заодно заблокировав двери. Так, на всякий случай.

– А ты не подумал, что я, может, не хочу говорить? Что мне лучше остаться одному? – Огрызнулся Курт и безуспешно попытался открыть дверь. – А теперь ты меня похищаешь? Отлично, ещё больше унижения, – он в отчаянии треснул по дверной раме.

Блейн вздрогнул, но все равно продолжил заводить двигатель.

– Я понимаю, что ты расстроен, но нет никаких причин вымещать это на мне или машине – в устной или физической форме.

– О, если это проблема, я могу молчать, – обороняясь, сказал Курт, скрестив руки на груди. Он демонстративно не говорил до конца поездки.

«О чем тут говорить? Проблема же не исчезнет из-за одного разговора. Отныне Блейн будет обращаться со мной, как с Сабом – чему-то под ним, кем можно помыкать. Принудить меня поехать в его квартиру – это только начало пользования своим выгодным положением».

Утопая в подобных мыслях, Курт продолжал безмолвствовать, пока шёл от автостоянки до квартиры. Однако Блейн с легким удивлением заметил, что Курт нарушил обет молчания, чтобы поприветствовать Энтони. Швейцар не стал комментировать очередное совместное возвращение – он, должно быть, заметил заплаканное лицо Курта – а только поприветствовал их и сразу же вернулся к книге.

***

Дверь в квартиру Блейна закрылась за Куртом, как врата ада. Молодой человек даже не осмелился ни разу взглянуть на хозяина дома, потому что не знал, какого рода разговора ждать.

«Он разочарован тем, что я солгал ему.

Он разочарован тем, что я оказался не тем, кто достоин его дружбы».

Он снял обувь и встал в коридоре, не отрывая глаз от пола. Некоторое время он слышал, как Блейн шаркает по кухне, и чуть не подпрыгнул, ощутив на руке грубые пальцы. Курт поднял голову и увидел, как другой рукой Блейн старается держать ровно поднос с кофе.

– Пойдём в гостиную, – предложил Дом и потянул Саба за собой.

Гостиная практически не изменилась с утра, но из-за дождя казалась намного мрачнее. Или, может, для Курта весь мир потерял цвет и свет.

Чашки звякнули, оказавшись на кофейном столике. Если Хаммел надеялся, что Блейн предоставит ему личное пространство, то парня ждало большое разочарование. Мужчина разместился на диване вместе с Сабом, сев вполоборота и положив руку на спинку, чтобы было удобнее смотреть на гостя.

Молчание было идеей Курта, но теперь он чувствовал себя некомфортно, наблюдая за теплыми, но обеспокоенными ореховыми глазами Блейна. Саб сложил руки крест-накрест, сел с ногами на диван и закрыл глаза в ожидании осуждения.

– Это я что-то натворил?

Курт широко раскрыл глаза, услышав взволнованный голос Блейна.

– Я сделал что-то, заставившее скрывать от меня статус? – уточнил Дом.

Курт почувствовал боль в вопросе Блейна.

– Да, – тихо признался он. – Но не в плохом смысле. Ты считал меня Домом с момента нашей встречи.

– Не только я. Весь мой отдел думает, что ты Дом. Сью…?

– Сью знает – она ​​видела документы. Но Сью относится к любому, кроме себя, как к Сабу, так что… Курт грустно улыбнулся. – Тина тоже знает и, конечно же, высшее начальство. Большинству других сотрудников либо всё равно, либо они думают, что я… – голубоглазый мужчина больше не мог произносить слова «Дом» или «Саб». Он сжал костяшки пальцев, пока они полностью не побелели.

– Не надо, – внезапно сказал Блейн, взяв Курта за руки.

Казалось, этот жест удивил и самого Дома, но после минутного колебания сильные тёплые пальцы потерли бледные руки, чтобы расслабить их.

– Давно притворяешься?

Курт на самом деле не хотел отвечать ни на какие вопросы, но ласка Блейна была такой милой, и это ослабило его защиту…

– С тех пор, как закончил школу и оставил Лаймон… Думаю, около девяти лет. «А по ощущениям – вечность».

Блейн выпучил глаза:

– Но это же всего через год после маркировки, Курт.

Тёплые пальцы скользнули по запястьям Курта, нежно потирая их. Молодой человек не мог решить, что он хочет сделать больше в данный момент – заплакать или просто уснуть.

– Расскажешь, почему?

– Потому что… «Как уложить в один ответ всё произошедшее со мной? Как уместить в одном предложении все унижения, страх и ненависть к себе?»

Курт опустил взгляд на руки, пленённые Блейном. Он понял, что тактильный контакт с этим Домом слишком манит, останавливает сопротивление, и это заставило его кровь закипеть.

– Из-за этого, – он вырвал руки и скрестил их на груди. – Потому что все вы, Домы, только и думаете, как сможете держать меня на коротком поводке и контролировать то, что я делаю или думаю! Что я не могу решать сам за себя, и должен стараться угодить каждому из вас! Как будто я вам не ровня, а какой-то питомец! Но угадай, что – я могу сказать НЕТ! Мне не нужно никому подчиняться – и определенно не тебе!!!

========== Глава 15 ==========

Курт тяжело дышит после эмоционального срыва. «Теперь я похерил всё с единственным человеком, с которым действительно хотел дружить», – пронеслось в голове, когда он стал подниматься с дивана. Хаммелу надо свалить от Блейна, пока не скомпрометировал себя ещё хлеще.

Парень даже не успел скинуть ноги с сиденья, как тело окутали сильные смуглые руки Блейна. Курт напрягся, но Дом только углубил объятия, его темные кудри – всё ещё влажные после дождя – щекотали шею Саба.

– Тебе явно было тяжело, – прошептал он тёплым тоном, и его голос отразился по всему телу Курта, утихомиривая паническое состояние.

Саб дал волю слезам.

– Поделись со мной, пожалуйста, – попросил Блейн. – Не стоит держать всё в себе.

– Не знаю, с чего начать, – шмыгнул носом Курт.

– Обычно лучше всего начинать с самого начала.

Курт засмеялся над банальным ответом. Он зацепился пальцами за чёрную водолазку Блейна и немного оттолкнулся от Дома – но достаточно, чтобы взглянуть ему в лицо.

– Я… я не уверен, что даже тогда ты поймёшь.

Тут какое-то движение привлекло внимание Курта. В гостиную ворвался Купер, привлечённый недавними криками.

Игрушечный пёс сел перед диваном, виляя хвостом. У него изо рта свисал красный шар с ремнями.

– Боже, Блейн… мы производим аксессуары для ЖивоБотов, они запрограммированы резвиться с ними. Почему бы тебе не купить Купу его собственные игрушки?

– Он любит эти. Что мне делать с фабричным браком?

Курт, похоже, не удивился этому ответу и с большим подозрением посмотрел на пережеванный кляп.

Вздохнув, Блейн поднял Купа и посадил на колени Сабу. Курт автоматически подвинулся, чтобы было удобнее гладить собственное творение, что, казалось, очень его успокоило.

– Я буду стараться изо всех сил, чтобы сохранять открытость и понимание, – Блейн снова попытался убедить молодого человека рассказать.

– Хорошо… – Курт выдохнул, чтобы успокоиться. – Но если ты осудишь меня в какой-то момент моей истории, я уйду.

– Я уверен, что ты никому не причинил вреда, поэтому не думаю, что мне нужно будет тебя судить, – заверил его Блейн.

Саб мрачно посмотрел на него, но все же начал:

– Мой родной город, Лаймон, – один из тех маленьких отсталых городов, где надо соответствовать «традиционным» стандартам, вроде семьи с работающим Домом и его Сабом, заботящимся о доме и детях. Когда девушка – Дом, правила более гибкие в плане того, кто главный кормилец, но мужчин-Домов по-прежнему считают «большими шишками», в то время как мужчины-Сабы – часто тема для шуток. Неудивительно, что в таком месте к гомосексуализму относятся скверно. Как юному гею – и единственному открытому в моей школе – мне на роду было написано стать для окружающих ошибкой природы, независимо от того, какой статус мне назначили. Издевались ужасно. Меня обзывали, заливали ледяными напитками, сделанными с искусственными красителями… Но я всегда сохранял спокойствие и терпел. Однако только после результата теста на статус я узнал, как легко жил раньше.

Курт помедлил секунду и дрожащей рукой почесал Купера за ушком. Очень больно было вспоминать всё произошедшее после стольких лет, ещё и рассказывать Дому, который, вдобавок, вероятно, вырос в совершенно другой среде. В то же время Блейн окружил его добротой и заботой, как только узнал статус, поэтому Курт догадывался, что задолжал Дому продолжение.

– Результаты не зачитывают публично, но распределяют людей на Саб-и Дом-классы. Поэтому, как только все заметили, куда меня отправили, Домы решили превратить мою жизнь в ад. На время уроков нас разделяли, но Саб-и Дом-классы находились в одном здании. Как только раздавался звонок, меня били, толкали и запирали в шкафчиках, и никто не помогал мне вылезти.

– А ты не мог рассказать учителям? – спросил Блейн, хотя и догадывался об ответе.

Государственные школы славились игнорированием любых издевательств, происходящих между уроками и после школы. Учителя несут ответственность только за то, что произошло во время занятий. Это была одна из многих причин, по которым родители Блейна отправили четырнадцатилетнего сына в частную школу, на всякий пожарный.

– Учителя там были не особо-то полезными… И я не мог сказать отцу, потому что у него были проблемы с сердцем, и я больше беспокоился о его благополучии, чем о каких-то скотинах, которые, возможно, всё равно не будут наказаны за издевательства… Хотя я думаю, что он иногда замечал синяки, потому что он постоянно говорил мне приходить и говорить с ним, если возникнут проблемы…

Блейн нахмурился.

– Синяк… ты упоминал, что имел с таким дело… и… – глаза Дом расширились. – О Боже, Курт. Я ударил тебя вчера, и я Дом, и я не должен был… – рука Блейна потянулась к щеке Курта. Он остановился всего в дюйме от бледной кожи, но, поскольку Саб не казался испуганным и не отшатнулся, Блейн мягко прижал ладонь к бледной коже. – Я очень, очень сожалею об этом поступке. Я подумал о тебе с самой худшей стороны, не зная всей ситуации. Я решил, что вижу, как Дом изводит Саба, хотя на самом деле…

– Хотя на самом деле это была размолвка Сабов? Мне было стрёмно из-за ситуации с Джорджем… не его вина, что я чувствовал себя ужасно в последнее время, – быстро сказал Курт с трепещущим от ласки пальцев Блейна сердцем.

– Видимо, это как-то связано с твоим прикрытием?

– Возможно… по крайней мере, Тина уверена, что я отказываю себе в любой доступной помощи для моих потребностей в подчинении, – Курт, не любящий признавать и толику собственной слабости, покраснел.

– Похоже, ты ненавидишь свои потребности… свой статус, – тихо предположил Блейн.

Курт вздрогнул и посмотрел на Купа. Игрушечная собака, казалось, чувствовала себя комфортно и перешла в режим отдыха, свернувшись на коленях у молодого человека.

– Я искренне думал, что стану Домом. Я никогда не плакал. Никогда не убегал от достававших хулиганов. Я всегда был независимым и немного властным. Ладно, очень властным, – признался Курт, увидев изогнутые брови Блейна. – А потом в дурацком письме указали, что я должен быть своего рода… слугой. Худшим типом человека.

– Но, Курт… – Блейн попытался возразить.

– Ты обещал не судить, – прервал его Курт с внезапно вспыхнувшим в глазах холодным огоньком. – Вот и не суди. Именно так я себя чувствовал, когда мне было всего шестнадцать лет, и мой мир рухнул.

Дом закрыл рот и кивнул.

Курт продолжил:

– Через неделю была маркировка. Я на самом деле пытался сбежать из маркировочной комнаты. Тогда я впервые решил сбежать, а не столкнуться с проблемой. И я получил за это наказание.

На этих словах сердце Блейна сжалось от беспомощности. Он чуть не крикнул Курту закончить историю, чтобы больше не переживать это страдание. Однако он чувствовал, что ему нужно выслушать до конца и уважать мужество молодого человека, рискнувшего поделиться своим прошлым.

– Меня притащили обратно и пометили, где сами захотели… – сказал Курт, а затем помедлил. – Хм… не думаю, что смогу…

– Я понимаю. Это личное, таким можно поделиться только с людьми, которые для тебя особенные. Расскажи о том, что произошло после. – Блейн снова потянулся к рукам Курта. Саб позволил переплести их пальцы поверх отдыхающего Купа.

– Травля усилилась – ничего удивительного. Был один мальчик, Карофски, Дом, проявлял ко мне особую жестокость – толкал и бил, когда проходил мимо. О, он реально не мог смириться с моим существованием – начиная с ориентации и заканчивая тем, как я одевался. Однажды я понял – с меня хватит. Я так разозлился, что последовал за ним в мужскую раздевалку, крича и оскорбляя его… – Курт внезапно покраснел. – Кажется, с тех пор я не шибко изменился…

Блейн, деликатно улыбнувшись, ободряюще сжал его руки. Пальцы Дома стали выводить кружочки на ладонях Курта.

– В общем… мы спорили. Он обвинил меня в том, что я пялюсь на его срам, а я ответил, что потные, рано лысеющие качки не в моем вкусе. Да, – Курт издал короткий горький смех. – Оглядываясь назад, я думаю, что следовало бы поработать над формулировками, но я тогда так устал от этого… Карофски разозлился, конечно, и…

– Он ударил тебя? – прорычал Блейн, яростно сжав запястья Курта.

– Хуже, – ответил Курт с серьезным лицом. – Он поцеловал меня.

Длинные ресницы Блейна затрепетали от шока. Глаза невольно устремились к губам Саба, прежде чем он снова сосредоточился на истории Курта.

– Так он был… Он всё это время был геем?

Курт кивнул, его глаза остекленели, готовые увлажниться.

– Я удивился, но в итоге дал отпор. До сих пор помню эти сухие потрескавшиеся губы… – Курт вздрогнул.

Блейн почувствовал дрожь в их соединенных руках, и его сердце зашлось от гнева. Как могла та тупая скотина осмелиться осквернить губы Курта, которые выглядели такими мягкими, светло-розовыми и просто идеальными. Потом до него дошло, что любой, почувствовавший вкус этих губ, ни за что не захочет остановиться и…

– Курт, скажи мне, что он не… – Блейн практически умолял.

Голубые глаза встретились с ореховыми.

– Не знаю, что он хотел сделать, но он бы не смог. Ученик, которого я даже не знал, открыл дверь и увидел нас. Следующее, что я помню, – Карофски, бегущий за беднягой. Думаю, поймать не удалось, потому что на следующий день вся школа знала, что меня поцеловал самый большой гомофобный хулиган.

Блейн по-настоящему надеялся, что это означало конец мучений Курта, но было непохоже на то.

– Что случилось потом, Курт? Над вами обоими издевались? Как отреагировали учителя?

Курт положил голову на спинку дивана. Он до смерти устал.

– Именно тогда для меня начался настоящий кошмар.

========== Глава 16 ==========

Блейн не мог поверить своим ушам.

– Кошмар начался для тебя? Но ты был жертвой в этой ситуации! Разве того парня не должны были наказать?

Курт потягивал кофе, жаждая тепла жидкости из чашки. Другая его рука так и покоилась в руках Блейна, но парень не возражал. Напротив, он чувствовал, что не сможет вспоминать прошлое без поддержки мужчины. Курт знает, что после этих выходных их отношения не будут прежними. Они больше не смогут быть друзьями-Домами – это единственное, в чем он уверен. Но если не друзья… «Будет ли он теперь просто жалеть меня и осторожно избегать на работе? Оставит в покое? Это, вероятно, и к лучшему».

– Несмотря на случившееся, я был почти готов на следующий день подойти к Карофски с предложением о поддержке в трудную минуту, но оказалось, что в этом не было необходимости. Отец Карофски – адвокат – представил школьному совету прекрасную жалостливую историю о мальчике, который борется со своей ориентацией, и все так заинтересовались помощью ему, что они, в общем-то, забыли обо мне. Скорее всего, потому что он был гей-Домом, – поморщился Курт. – Я особо и не возражал, раз это отвлекало внимание от меня, от всей ситуации с поцелуем. Или так я надеялся.

Курт поставил кофейную чашку обратно на стол, стараясь при этом не слишком мешать Купу на коленях. Он использовал действие, чтобы притормозить историю, в которой совсем сгущались краски.

– Вскоре нам с Карофски сказали встретиться с мистером Сандерсом для «разговора» после занятий. Сандерс, оставляющий меня после уроков, – уже типичное для меня явление на тот момент, но было неприятно также видеть Кар…

– Подожди минутку, Курт, – остановил его встревоженный Блейн. – Что это за оставление после уроков? И кто этот «Сандерс»?

Курт нахмурился.

– Ох, он… Он был учителем-Домом в Саб-классе, – голубоглазый мужчина сжал губы, задаваясь вопросом, как лучше описать отвращение, которое он испытывал к этому мужику. – У нас были определённые проблемы коммуникации относительно того, как я должен вести себя согласно инстинктам, – осторожно сказал Курт. – Кроме того, независимо от того, насколько хорошо он притворялся толерантным, я всё равно чувствовал его ненависть ко мне и моей ориентации. Вот почему было странно, что именно он должен был поговорить со мной и Карофски. И сам разговор… – Курт остановился и посмотрел на Блейна глазами, становящимися глубокого штормового оттенка, как океан. – Он предложил, чтобы мы поддерживали друг друга в нашей «борьбе». А потом… – Курт нервно облизнул сухие губы. Мысленно он вдруг вернулся в класс, к задире и ненавистному бывшему учителю, другие ученики с любопытством смотрели на него. – Он сказал, что нам лучше уделять больше внимания на уроках, чтобы наши отношения были здоровыми.

Блейна это ошарашило, он какое-то время пытался понять смысл последнего предложения.

– Я не понимаю, Курт, – наконец признался он.

Дизайнер грустно улыбнулся:

– Я был так удивлен, что тоже не понял. Я пошел домой и попытался всё забыть. Но на следующий день Сандерс вызвал меня перед классом и сказал, что теперь мне нужно усердно учиться, чтобы стать хорошим Сабом Карофски.

Услышав это, Блейн сначала нахмурился, затем моргнул и наконец…

– Вернись немного назад, он просто предположил, что вы двое…? Как? …а ты не мог это отрицать?

– Э-э… я отрицал. Я начал протестовать, но он продолжил нести чушь, как будто меня там и не было… – Курт нервно сжал руку Блейна. – Помнишь, ты сказал, что не станешь судить меня, потому что я никому не навредил?

– Да?

– Ты, вроде как, ошибся. Я ударил мистера Сандерса тем утром, – очень быстро сказал Курт и посмотрел на Блейна, как кролик смотрел бы на лису.

– Ударил… Прямо врезал? – спросил Блейн, изогнув брови.

Курт кивнул.

– По челюсти. Я понял, на что он намекнул, и испугался. Я очень разозлился – поскольку я знал, что это не имеет ничего общего с защитой меня или же Карофски – всё было только для того, чтобы он держал меня под контролем. Потом этот придурок сказал, что он посмотрит сквозь пальцы на моё плохое поведение, если я буду умолять его, но я, конечно, не стал. Подожди, почему ты так спокоен? – Курт спросил, прищурившись. – Я только что рассказал, что ударил Дома. Учителя-Дома, если точнее.

Блейн склонил голову.

– Да, я слышал. Несколько дней назад мне было бы трудно поверить, но сегодня ты реально ударил Дома, – он увидел внезапную панику в глазах Саба, поэтому поднял руки и обнял Курта за плечи. – Не волнуйся, если бы не вмазал ты, то вмазал бы я. И для протокола – я считаю, пинок был что надо.

Курт не мог не гордиться собой, раз Блейн одобрил способность Хаммела причинять боль Домам-подонкам.

– Тем не менее… это и приводит меня к большим неприятностям, – признался парень.