Текст книги "На границе двух миров (СИ)"

Автор книги: Свифт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5.1. Первенец богов

Степенная, возвышенная дама История учит нас, что результатом сражения является победа или поражение. Битая-перебитая тетка Жизнь, кривя в ухмылке украшенный клыками рот, доходчиво объяснит любому желающему, что результатом сражения на самом деле являются трупы.

Всегда.

Удобно устроившись в своем укрытии между двух кирпичных домов, Сара несколько рассеяно следила взглядом за длинными струями оранжевого пламени, особенно яркими сейчас, перед рассветом, когда ее тезка-звезда уже подожгла край горизонта, но еще не успела осветить город, в который пришла война. Облитые ярко полыхающей горючей смесью, и поджарые тела похожих на собак тварей, и массивные туши змееподобных чудовищ, и изломанные, зачастую разорванные на части человеческие тела горели одинаково хорошо.

Видавшая и не такое Сара наблюдала за процессом зачистки спокойно, задумчиво скользя взглядом по мерно шагающим массивным фигурам пехотинцев, сменившим винтовки на огнеметы, лишь изредка морщась, как будто отвратительный запах просачивался даже сквозь абсолютно надежные фильтры доспеха.

Впрочем, винить броню было бы несправедливо, ведь это сладковато-гнилостное, мерзкое и липкое чувство не имело к запахам никакого отношения, – просто человеческий разум, для которого псионика до сих пор была "пятой ногой", пытался подобрать привычные ассоциации тому, что чего и слов-то не существовало.

Сара сталкивалась с этим чувством уже не раз, – так для нее всегда пах больной разум.

Нейросоциализация. За этим умным красивым словом, выдуманным пиарщиками Конфедерации, скрывался нелицеприятный термин "промывание мозгов" – относительно недавняя практика, впервые опробованная в последней войне с Кел-Морийским Синдикатом. Как хорошо и гладко это звучало из уст представителей власти, купленных с потрохами "экспертов" и традиционно продажной прессы! "Отбросы общества, убийцы, воры и насильники, вместо того, чтобы сидеть на шее налогоплательщиков, наконец послужат правому делу, сражаясь вместо наших сыновей на войне!" На деле конфедераты получили безраздельно преданных, свирепых солдат, на полном серьезе не понимающих, что это за слова такие: "жалость" и "милосердие" и, если бы нейросоциализация не сказывалась самым печальным образом на интеллекте и инициативе, применила бы ее вообще ко всем. Пока же нейросоциализированных батальонов было едва четверть от состава армии и касалось это исключительно тех ее частей, которые именовались бывалыми ветеранами не иначе как "мясо".

Бывший боец корпуса Призрак по имени Сара Керриган рассмеялась бы в лицо тому, кто сказал бы, что чистоплюйство хотя бы проходило с ней рядом, но даже она была свято уверена в том, что смертная казнь за совершенные преступления, – куда более правильный поступок, чем… это.

Матово-черная фигура, замершая в глубине крохотного тупичка, перевела задумчивый взгляд быстро светлеющее небо, не пошевелив, кроме головы, ни единой частью тела. Доспех, упершись в одну стену спиной, а ногами – в другую, был надежно зафиксирован в этом положении, и будет пребывать в такой позе до тех пор, пока его хозяйка не снимет фиксацию сочленений.

Итак, Салембург, вроде бы уже обреченный город, был спасен рухнувшим с неба 23-ым моторизированным батальоном "Черные Грешники", – ресоциализованном, что уже кое о чем говорит. Батальон, быстро вышвырнув из города и без того отступающих зергов, принялся устраиваться в городе, для начала решив вычистить хотя бы главные улицы от гор трупов, оставшихся после недавнего сражения. На орбите висел приписанный к Третьему Десантному крейсер "Атлант".

Это все.

Когда Сара состояла в корпусе "Призрак", ее учили на бойца-диверсанта, киллера-одиночку. Позже, после вступления в ряды "Сынов Корхала", Арктур озаботился тем, чтобы провести для нее пусть и сильно укороченный, но, тем не менее, более чем толковый "курс молодого офицера" и ей даже довелось несколько раз водить в штурмы отряды мятежников… с переменным успехом. Ее нельзя было назвать профессиональным полководцем, однако кое-какие выводы она могла сделать. И этих выводов было всего два.

Первый – одного крейсера и одного батальона совершенно недостаточно, чтобы решить "проблему зергов" на Мар Саре.

Из первого вывода плавно вытекал второй – адмирал Эдмунд Дюк не собирается всерьез сражаться с зергами, по крайней мере, на этой планете.

Это выяснилось довольно быстро, – Третий Десантный Флот почти в полном составе ушел к все еще сражавшейся Чау Саре, отрядив к ее младшей сестре всего один вымпел – исключительно для галочки, надо полагать. В принципе, это даже легко объяснимо со стратегической точки зрения, ведь Мар Сара – не более чем сырьевой придаток метрополии, даже не критически важный.

Так что пока конфедераты целиком и полностью следовали сделанному Сарой самой себе прогнозу, состоявшему всего в одной фразе, если выражаться просто "Я не я и жопа – не моя". Что открывало весьма интересные перспективы для "Сынов Корхала"…

Часа за четыре до атаки Керриган поймала сигнал, кодированный вполне узнаваемым для нее шифром – среди беженцев с Чау Сары оказался агент мятежников, высокопоставленный достаточно, чтобы знать, что в здесь действует другой агент с тем же заданием, которое ушло месяц назад всей сети. Сообщение было коротким, но емким: "Донесение ушло, флот летит".

"Сыны Корхала" никогда не были просто террористами, сборищем отребья, которое не принял нынешний режим – Менгск был аристократом старой школы, получившим самое лучшее образование, которое только можно было купить за деньги. Он был политиком и сражался в первую очередь за умы простых людей, а не против бронированных солдат. Упустить возможность спасти тех, кого бросила Конфедерация, а затем раструбить об этом на весь сектор, он просто не мог.

Так что все, что им нужно – это дожить до прихода своих. В крайнем случае Арктур вытащит хотя бы ее.

Очередная яркая вспышка пламени заставила Керриган вновь взглянуть на улицу. Наблюдая, как пламя пожирает очередное тело, мысли Сары сами собой перескочили на другую тему.

Что-то не клеилось во всей этой истории, во всем этом долбанном проекте "Зерг". Она отдавала себе отчет в том, что в науке она была даже меньше, чем пустое место, что о словах "генная инженерия" и "ксенобиология" она имела только самое общее, обывательское, представление, но… создать не просто какую-то боевую тварь, но целый набор разновидностей, судя по отчетам – не меньше десяти? Прописать им тактику и стратегию, сложную систему воспроизводства, создать единый мозговой центр… и все это – за три месяца?!

Она раздраженно поджала губы и, отменив фиксацию доспеха, вонзила бронированные пальцы в рыхлый кирпич стены, с привычной ловкостью полезла наверх.

За свою не слишком долгую, но насыщенную событиями жизнь Сара точно уяснила одно – когда вокруг тебя творится насквозь непонятная тебе хренотень – дела твои не просто плохи, ты почти обречена…

Болты выходят из пазов тяжело, но их противный скрежет вливается в общую какофонию технического ангара гармонично и непринужденно. Когда моя часть работы была закончена, я кивнул серьезному Грегори, низенькому пухлому технику, державшему в руках ручной плазменный резак, и мужик привычно принялся за дело, аккуратно отрезая заклинившие части доспеха под моим внимательным взглядом.

Грегори работал с точностью автомата, что и не удивительно, – за время работы этой мастерской он успел разобрать пару десятков этих доспехов, причем первую половину – совершенно самостоятельно, без моей помощи. Спустя мгновение отрезанная рука с грохотом рухнула на пол, явив миру обрубок руки с вызывающе белеющей костью.

Еще трое суток назад такое зрелище заставило бы меня передернуться, – сейчас же я чувствовал только усталость. Даже если ты представитель вида, олицетворяющего собой физическое совершенство, трое суток без сна, наполненных кровью, смертью и инопланетными кровожадными тварями выжмут тебя до капли, оставив лишь равнодушную ко всему оболочку.

И не бросишь же все, не запрешься в кабинете, чтобы подремать хотя бы пару часиков, – из двух-трех доспехов погибших ополченцев собирается один новый, а это значит – еще одна боевая единица, еще один крохотный шанс дожить до эвакуации. Я обязан сделать все, чтобы как можно больше людей дождалось ее. Я сильнее их, я выносливее их, я чертов первенец богов, в конце концов!

И эти люди – под моей защитой.

– Ты бы отдохнул, командир… – пробурчал Грегори, принимаясь за вторую руку. – Ты, конечно, очень лихо делаешь эти ваши призрачные штучки, но с этим мы и сами справимся.

– Меньше слов – больше дела, – огрызнулся я, отвлекшись на мгновение от контроля над Даром. Сказалась усталость – и вторая рука завертелась вокруг своей оси, с равной легкостью скручивая в узел и броневые пластины, и усиленные титаном сервоприводы, и человеческую плоть.

Пару мгновений я зло рассматривал изувеченный доспех, а затем, махнув рукой, развернулся к выходу – против таких аргументов было трудно спорить.

– Ну вот… – услышал я у самого выхода тихий голос своего помощника. – А вы говорили – железный…

Снаружи царила суета военного лагеря, с поправкой на наше раздолбайское ополчение: вразвалочку, перебрасываясь на ходу сальными шуточками и с оглушительным лязгом хлопая друг друга по плечу, шествовал патрульный отряд; деловито спешила к воротам тройка техников, гордо таща за собой на веревочке гравиплатформу, нагруженную одной (!) материнской платой…

Устало усмехнувшись этому зрелищу, я присел на скамейку рядом с выходом из мастерской, даже не скрипнувшую под немаленьким весом доспеха, – на этой базе, как и на любой другой, мебель делалась с расчетом на экзоскелет. Откинувшись спиной на стену и устало прикрыв глаза, я перебирал в уме все, что успел сделать за то время, что командую парадом.

Все системы Бункера реанимированы и отлажены – военное оборудование всегда славилось надежностью и, как показала практика, даже десятилетняя консервация не смогла его угробить. Оборонительные системы функционируют на шестьдесят процентов – и это чертовски много, если учесть, какую груду погрызенной кислотой, а иногда и зубами, электроники мы имели на старте. Укрытия заполнены больше чем на две трети.

Я уже даже не удивлялся очередному резкому повороту в своей судьбе, – успел уже привыкнуть. Я был самым обычным, в общем-то, подростком, через год – умирающем от неизлечимым болезни, а в следующий миг – новорожденным инопланетянином. Я долгие семь лет старался влиться в их общество, завел друга, от воспоминаний о котором до сих пор неприятно ноет где-то в районе груди, а на следующий день стал изгоем и вряд ли когда-нибудь увижу Салли вновь. Неделю назад я был фермером-изобретателем… сейчас я – глава немаленькой военной базы, кажется, в местной табели о рангах значусь капитаном, на моей броне – следы от когтей и зубов инопланетных монстров, а мои приказы исполняются так быстро, что куда там линейным частям…

Удивительно другое – я со всем этим справляюсь. Я выжил во время первого столкновения с зергами, отделался легким испугом во время "агрессивных переговоров" с Гармом, а уж что я творил во время сражения за Бункер и вовсе не поддается рациональному объяснению. Я даже не запорол все дела в качестве руководителя – база, в конце концов, все еще стоит, обороноспособность восстановлена, разбродов и шатаний личного состава не наблюдается… И это я? Отшельник, больше трех лет просидевший на ферме, мальчишка, который не хотел становиться воином?

Прав Джим, триста раз прав, – я понятия не имею, кто я такой. Все, что, как я считал, я о себе знаю – лишь лживые слова, аккуратным почерком самообмана выведенные на воде.

– Сэм, подь сюда, я тебе такую штуку расскажу… – приглушенный хриплый голос одного из техников привлек мое внимание своими интонациями завзятого заговорщика. Ведомый пустым любопытством, я подвинулся ближе к забору, где по уставу располагалась огороженная высоким забором курилка. – Донована помнишь?.. Ну, тот безумный мужик, с "Копей Соломона"*?.. А, неважно. Этот псих, оказывается, зажарил одну из тварей и уже даже успел ухомячить правую голень, прикинь?.. И живой ведь… Зовет на барбекю вечером, пойдешь?

Я едва успел отключить вокодер доспеха, прежде чем зайтись нервным лающим смехом. Нет, вы на них только посмотрите!.. Суток после боя не успело пройти, а они уже барбекю из пришельцев делают!

Хотя, в определенной степени, парней можно было понять – мы дотянули. Флот прибыл, до крайности вовремя подоспевшая армия занимала Салембург, вот-вот к Бункеру должны вылететь "Черепахи" с последней партией беженцев и выжившими ополченцами… так что настроения на базе были самыми что ни на есть "шапкозакидательными".

Но, на самом-то деле, все было далеко не так хорошо, как казалось большей части ополченцев. На Мар Сару прибыл всего один вымпел, на планету высадился всего один батальон, транспортников для полноценной эвакуации не наблюдалось, а где-то до сих пор скрывался собрат сожженного нами Гарма.

Ничего еще не закончилось. Более того – все только начинается. Битва за Чау Сару уже началась, война с зергами, которые явно не остановятся на одной системе, еще только предстоит, рано или поздно – первый контакт с протоссами, последствия которого я не берусь спрогнозировать. Гарм предрекал бурю, которую я не в силах остановить… и он был чертовски прав – в секторе закручивались такая каша, в которой один недообученный протосс терялся, как теряется песчинка в пустыне.

– Командир, на связи майор Дэнс, – напряженно прошипел динамик голосом Винсента.

– Одну минуту…

Я поспешно вжал выведенную в основной интерфейс кнопку с показательными названием "Морда лица" – просто ничего лучше в голову не пришло, чесс слово. В правом верхнем углу поля зрения тут же появилось новое окошко – оттуда на меня холодным взглядом ярких голубых глаз смотрела стального цвета маска, закрывающая верхнюю половину лица, нижняя же была щедро усеяна живописными шрамами, отсекающими всякие вопросы по поводу необходимости сокрытия лица.

Эту подделку я сделал очень давно, когда Джим записал меня в ополчение, в те далекие времена, когда я еще не знал, что здесь на многие пункты устава дружно закрывали глаза. Серьезной проверки мое художество, конечно, не выдержит, ну да, будем надеяться, всерьез подозревать никому не известного капитана ополчения заштатной колонии, никому не придет в голову.

– Соединяй.

Интересно, что от меня понадобилось командующему "Черными Грешниками"?

– Капитан ополчения Александр Нойман, сэр! – по возможности браво поприветствовал я военного, – сурового седовласого мужчину в отутюженном мундире. Майор Трэвис Дэнс смерил "мою" рожу равнодушным взглядом.

– Отныне – майор и маршал, – только и сказал он.

До меня не сразу дошло, что именно он мне сказал. А когда дошло…

– Что с Джимом?!

Он же был жив, черт возьми!

– Джеймс Рейнор арестован по приказу Адмирала Дюка по обвинению в саботаже и превышении своих полномочий. Он не имел права отдавать приказ на уничтожение Командного Центра и прекрасно это знал.

– Но у нас же не было другого выхода! – прошипел я. – Здание захватили, именно там было основное гнездо тварей!

– Адмирал решил иначе.

Пару мгновений я молчал, изо всех сил сдерживая рвущееся наружу сдавленное шипение.

– Я могу с ним поговорить… сэр?..

– Он просил о том же, – кивнул майор, еле заметно скривившись. – И у него, черт возьми, до сих пор есть право на один звонок.

Голограмма Дэнса сделала шаг в сторону, выходя из зоны захвата камеры, а спустя мгновение в нее впихнули шерифа. Джим, каким-то образом умудряющийся выглядеть гордо даже в тяжелых наручниках, на это только пробурчал что-то непечатное.

– Привет, Саня… – невесело усмехнулся он и поднял скованные руки, заставив меня замолчать. – Не надо, ничего не говори. – Прекрасно знаю, о чем ты подумал, мы с тобой друзья, я в беде и все такое… Я прав?

– Прав.

Само собой, он прав! У меня в мыслях Салембург уже пылал в огне, а тяжелая дверь клетки, в которую его вот-вот посадят, трещала под напором моего Дара. Джим слишком важен – для колонии, для людей… для меня, в конце-то концов! Больше чем уверен, стоит мне только кинуть клич – и за ним отправится все ополчение в полном составе – каждый, кто сражался за Бункер, обязан ему жизнью.

– Так вот – не стоит. Я постарался убедить майора, что ты не станешь делать глупостей и теперь намерен это обеспечить. Где ты сейчас находишься?

– У мастерской, – буркнул я, не понимая, куда он клонит.

– Отлично. Встань, выйди на главную улицу…

– Ну?! – требовательно прошипел я, выполнив приказ моего (все еще!) командира.

– Оглянись…

Прямой, как стрела, проспект, спешащие по своим делам ополченцы и техники, развалины Командного… длинные ряды массивных гермоворот, ведущих в убежища.

Тридцать тысяч человек, жены, матери и сестры ополченцев. Их пожилые отцы. Дети, совсем груднички, ребята постарше и воинственные, непокорные подростки, громогласно требующее, чтобы им дали оружие, любое, хоть кочергу. Представители корпораций, попавшие в первую волну эвакуации не по причине своей ценности, а вследствие тугих кошельков. Чиновники. Продавцы. Парикмахеры.

За всех них, плохих и хороших, трусов и храбрецов, я несу ответственность.

– А теперь ответь мне, почему ты не будешь делать глупостей, брат?

Жалобно заскрипел сминаемый металл, но я даже не подумал что-то сделать со сжатыми в бессильной ярости кулаками.

– Отвечай!

– …Потому что мы – протоссы, первенцы богов**.

Почему-то именно эта цитата из кодекса Тамплиеров показалась мне наиболее подходящей ситуации, самым правильным и единственно возможным ответом.

– Ну, так и что вы мне ответите, майор Нойман? – Спросил Дэнс, вновь появляясь в кадре. Мои слова, сказанные на незнакомом ему языке, он явно не понял. – Признаться, мне не хотелось бы идти на крайние меры, бунт мне ни к чему.

Если бы мог – удавил бы ублюдка, заставляющего меня пойти на предательство, собственными руками.

Прости меня, Джим…

– … Какие будет приказания, командир?..

______________________

*– просто одна из корпораций, занимающаяся добычей полезных ископаемых на Мар Саре.

**– подробнее – смотри Интерлюдию 1.0. Феникс расправляет крылья.

Глава 5.2. Крушение

– «Черепахи» – Городу. Запрашиваю разрешение на взлет.

Сара аккуратно опустила болтающееся на плече тело на землю и прислонила его спиной к стене. Сбросив маскировку и кинув беглый взгляд на индикатор заряда, тихо выругалась себе под нос – батарей хватит еще максимум секунд на тридцать работы, так что если кто-нибудь завернет в эту подсобку в глубине трюма, с входом, заставленным контейнерами с боеприпасами, то придется работать грязно.

– Повторяю. "Черепахи" – Городу. Дайте разрешение.

Можно, конечно, использовать личный заряд батарей доспеха, но… если его вдруг не хватит, – конец и компьютеру, и сервоприводам, а это значит, что таскать пятьдесят килограмм композитных сплавов придется на своем горбу. Учитывая, что сама она весила лишь немногим больше…

Пилот "Черепахи-1" тяжело вздохнул и, вполголоса матюгнувшись, буркнул:

– Прием.

– Город – "Черепахам", – в тот же момент отозвался диспетчер, а Сара скрестила пальцы. Успела или нет? – Разрешение получено, взлетайте.

Сара облегченно выдохнула – пропажу не заметили. То ли конфедераты до сих пор возятся с вирусом, который она загрузила в их систему, пользуясь доступом к общей сети ополчения, то ли до сих пор разбираются с барахлящей электростанцией, то ли… а, какая, в сущности, разница, какой именно из подготовленных ею сюрпризов сейчас занимал внимание Дэнса?

– Вас будет сопровождать звено "Альфа", командование конвоем передается лейтенанту Адамсу. Прием.

– Вас понял, Город. Конец связи.

Девушка подавила желание почесать в затылке, пытаясь определить, радоваться ли ей сопровождению, или все же не стоит. С одной стороны, наличие у зергов авиации делает гражданские "Черепахи" полностью беззащитными перед атакой. С другой же… Майор Дэнс, может, и конченный ублюдок, но сообразить, что у беглецов нет другого выхода, кроме как попытаться сбежать с конвоем, он сможет. Не болтайся поблизости звено "Альфа" в количестве двух "Миражей", пилоты "Черепах" в ответ на приказ вернуть беглеца послали бы конфедератов по известному маршруту, особо не парясь о последствиях. Одно дело – предать своего командира, когда тебе приставили пушку к виску и совсем другое – когда плохие ребята в составе десантного батальона находятся у черта на рогах без всякой возможности дотянуться до ослушника. Всего-то и делов – обеспечить "сбой связи", довезти шерифа до Бункера, а там… там найдут, куда спрятать, а мистер Нойман обеспечит надежность – Призрак, даже будь хоть он сто раз бывшим, заморочит голову кому угодно.

Сара перевела взгляд на главного виновника всей этой катавасии – шериф преспокойно дрых, нимало не заботясь о том, что делает это на жестком металле, в трех километрах от земли, а за его голову вот-вот объявят немаленькую награду. Губы девушки тронула невольная улыбка – сейчас состояние шерифа объяснялось транквилизатором, введенным ею, а вот с час назад, когда она проскользнула в камеру, Рейнор занимался тем же самым, только без всякой химии. Чего у мужика не отнять – так это железных нервов.

В принципе, так было даже лучше – не пришлось тратить время ни на знакомство, ни на уговоры, а уж выносить на своем горбу бессознательное тело гораздо проще, чем вести за ручку человека в сознании. Так что она просто вколола ему припасенный специально для этого транквилизатор, с некоторой натугой взвалила на плечо немаленького шерифа и растворилась в воздухе.

Она не слишком волновалась о том, что шериф закатит сцену, когда очнется – деваться Рейнору все равно некуда, конфедераты сгноят его в тюрьме или расстреляют, зерги – просто сожрут и единственные, кто согласен его приютить – "Сыны Корхала". От таких предложений не отказываются. Нойману тоже особо не из чего выбирать – Дюк спасать колонистов не собирается, собственных кораблей у планеты нет и никогда не было, а единственный способ выбраться из ловушки… да-да, все те же "Сыны Корхала".

Не зря, ох не зря Арктур любит повторять, что Конфедерация перестаралась с закручиванием гаек – в последние годы мятежникам почти не приходилось заниматься вербовкой, отстроенная Правящими Семьями система делала это с куда большей эффективностью, чем любые листовки, митинги и агитация.

По ее расчетам, транквилизатора должно было хватить еще минут на десять, поэтому Сара временно выкинула из головы грядущий разговор и перевела взгляд на тревожно мигающий желтый конвертик. Вяло шевельнув рукой, она развернула сообщение и вчиталась в скупые строки отчета систем доспеха.

"Целостность брони: 93 %. Повреждены сектора С7 и В2, герметичность сохранена."

Бронированные пальцы против воли пробежались по длинной царапине с рваными краями, тянущейся от правой груди к левому боку – коготь одной из тварей все-таки достал ее, уже под самый конец той короткой яростной схватки на площади Салембурга. Как бы быстра она не была, зерги уступали ей лишь немногим и профессиональную гордость лучшего Призрака Конфедерации утешал лишь тот факт, что окажись на ее месте кто-то другой – и коготь вспорол бы не верхний слой брони, а ребра неудачника.

"Заряд батарей доспеха – 24 %. Боевой режим – три часа, стандартный – десять, экономный – шестнадцать. Рекомендуется заменить батарею".

Для того, чтобы дотянуть до Бункера, хватит, а там… у ополченцев от стандартных батарей склады ломятся. Они, конечно, будут на пару поколений хуже, чем те, что стоят у нее сейчас, но выбирать не приходится.

"Боеприпасы: винтовка С-15 – 26 снарядов, пистолет Р-45 – 42 снаряда. Рекомендуется срочно пополнить запас"

С патронами хуже. Если Р-45 вполне в состоянии "питаться" снарядом от ополченческих Р-12, то запаса для винтовки она на базе вряд ли сыщет. Видимо, придется отбирать у кого-нибудь этот списанный хлам С-14, лишь по недоразумению созвучный по названию с современными С-14U и стреляющий лишь на электромагнитной "тяге". Засунь в такую развалюху современные патроны со смешанным принципом – и ствол превратится в цветочек через десяток выстрелов.

От мрачных мыслей Сару, привыкшую к самой передовой экипировке, отвлек зашевелившийся шериф – пришлось сворачивать окно, посылая рекомендации систем доспеха по известному адресу. Больше никаких телодвижений девушка не сделала – лишь откинула капюшон плаща, открывая взгляду шерифа глухой шлем матовой брони, да скрестила руки на груди, спиной опершись на стену из ящиков, и тихонько вздохнула – дипломатия никогда не была ее сильным местом.

Рейнор мазнул мутным со сна взглядом по ее застывшей фигуре, пощупал голой ладонью гулко вибрирующий от работы двигателей пол…

– Знаешь, раньше меня никогда не похищали, – наконец прохрипел шериф, ерзая в попытке устроится поудобнее.

– В последнее время вообще слишком много вещей происходит впервые, шериф.

Шериф промолчал – лишь смерил ее долгим выжидательным взглядом. Молчала и Сара – это она была нужна Рейнору, а не наоборот.

– Кто ты? – наконец спросил он.

– Меня зовут Сара Керриган, я – агент "Сынов Корхала" на этой планете.

– Так и знал, – вздохнул шериф. – Только не говори мне, что ты здесь затем, чтобы убить Ноймана.

– Убить? – неподдельно удивилась Сара. – Нет, совсем наоборот – завербовать. А откуда такие подозрения?

– Ну… Александр с твоим самым главным боссом… не сошлись во мнениях в его прошлый визит.

– Вот как? – задумчиво протянула Сара. – Впервые слышу.

– "Сыны" – мстители по натуре, то, что вы называете возмездием, лежит в самой основе этой организации. И не надо винить меня в том, что я считаю вас способными на убийство из мести.

– Это не так! – воскликнула Сара чуть громче, чем следовало бы. – Ну, не сошлись и не сошлись, подумаешь… зачем убивать-то?

– Оставим эту тему, – после короткой паузы сказал шериф. – Итак, каково твое предложение, агент?

– Свобода и спасение, – пожала плечами девушка. – С конфедератами тебе явно не по пути.

– И какова будет цена помощи террористов?

Сара сплюнула бы, не будь у нее на голове шлема. Чертов упрямец! И ведь уже на собственной шкуре почувствовал, какое чудовище скрывается за яркими рекламными вывесками Конфедерации, а все равно продолжает нападать на единственных, кто пытается с этим бороться.

– Служба, – честно ответила она, отбросив лишние эмоции. – Ты умный парень, шериф, и знаешь: примешь помощь от нас – окажешься вне закона. Мы будем единственными, кто примет тебя. Останешься верным Конфедерации – умрешь, неважно как, сожрут ли тебя зерги или расстреляют морпехи, суть одна.

– Хочешь сказать, у меня нет выбора? – мрачно спросил шериф, глядя исподлобья.

– Скажем так – я делаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Я не уйду без своих людей, – твердо сказал шериф.

– А наше предложение касается не только и даже не столько тебя. Оно действительно для всех жителей колонии.

– Не то, чтобы я был горячим поклонником нашего правительства, – протянул Рейнор. – Но все же – на кой черт остальным ставить себя вне закона?

– Мы с тобой сейчас находимся во второй "Черепахе", везущей в Бункер то, что осталось от Салембурга, – Сара кивком указала на дверь коморки, ведущую в трюм. – Здесь пара сотен ополченцев, боеприпасы, оружие, сколько-то там гражданских… и все. Дэнс не выделил вам ни одного взвода в поддержку, ни единицы техники, даже связиста-шпиона и того – не прислал, только пара "Миражей", что проводят вас до Бункера и вернуться обратно. Давай, шериф, блесни интеллектом – что отсюда следует?

– …Нас уже списали.

– Именно. И даже ублюдок, угробивший целую колонию, имеется – некий шериф, подорвавший собственность Конфедерации на несколько миллионов.

– Тогда зачем они вообще сюда приперлись? – задал закономерный вопрос Рейнор, скривившись при упоминании своей роли в рассказанной Сарой истории.

– Понятия не имею, – девушка пожала плечами. – Постоянно скидывают что-то с орбиты, какое-то оборудование. Список я увела, но поняла там только слова "список оборудования", образование не то. Покажу потом нашим умникам.

– Ясно… – пробормотал себе под нос Рейнор и замолчал, задумчиво уставившись в потолок.

Сара не мешала, ей было чем заняться – весь разговор она аккуратно прощупывала шерифа, пытаясь понять, с кем ей придется иметь дело в ближайшие десять-двенадцать часов, а, возможно, и в дальнейшем. Всего пара секунд потребовалось ему, чтобы стряхнуть сонную муть и разогнать химический туман перед глазами, оставшийся после применения транквилизатора. Еще примерно столько же – чтобы проанализировать обстановку, определить, где находится и восстановить произошедшее, пока он был без сознания.

Он видел ее короткую схватку с зергами на площади; видел, как без всяких видимых причин тварей разрывало на части или плющило в лепешку; наблюдал, как она растворилась в воздухе. Он не мог не понимать, кто она и, тем не менее, страха не было. И лишь однажды он напрягся, когда речь зашла о мистере Ноймане – Сара успела различить всплывшее воспоминание – долговязая фигура в черном плаще и инвалидной коляске, с толстым пледом, прикрывающим искалеченные ноги. В следующее мгновение шериф старательно думал о каких-то серокожих инопланетянах, играющих в покер. Наверно, кадры из какого-то фильма, в современной поп-культуре Сара не разбиралась от слова "совсем".

Защищает…

Больше всего Сару поразило его непрошибаемое спокойствие. Арестовали, отдали под трибунал, грозят расстрелом? – устроился поудобнее на жесткой тюремной лавке и сопел в две дырочки. Освободила из плена загадочная фигура в черных матовых доспехах, умеющая становиться невидимой и читать мысли? – выдал пространное замечание о своем новом опыте, а затем устроил что-то, подозрительно напоминающее допрос, нисколько не смущаясь тем фактом, что "допрашиваемая" способна убить его парой десятков способов, даже не сходя с места.

Такое спокойствие и самообладание не появляются просто так. Они рождаются из всего, что тебе было дорого; закаляются в отчаянии, когда оно с хрустом ломается под кованным сапогом жизненных обстоятельств – безвозвратно и безнадежно; протравливаются кислотой вины и беспомощности; они следствие знания, что есть вещи, которые ты можешь изменить и те, которые не можешь и умением отличать первые от вторых.

Что ж… с этим Сара могла работать.

– Ты слишком долго думаешь, шериф, – она нарушила тишину первой. – А на вид вроде умный…

Рейнор на это только криво ухмыльнулся, сфокусировав взгляд на своей собеседнице: