Текст книги "Держи хвост трубой, а клюв на замке (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Представив, что может сделать с его однокурсниками этот гад и его чокнутые приспешники, Гарри впал, было, в панику – противостоять Пожирателям в открытом бою для зверей и птиц было смерти подобно, да и бессмысленно. Напрасно самые хитрые и изворотливые умы обеих команд придумывали варианты решения этой непосильной задачи – ничего путного у них всё равно не выходило.

Дни шли за днями. С момента превращения Гарри в совёнка прошли уже почти две недели. До объявленного Хагридом занятия на опушке Запретного леса оставалось всего два дня, а выход ещё так и не был найден. Юноша, измученный предчувствием надвигавшейся опасности, почти перестал спать. Ему больно было видеть осунувшиеся от беспокойства «лица» четверолапых и крылатых друзей и ничего не подозревавших студентов, так радовавшихся вступившей, наконец, в свои права весне. Всё чаще после патрулирования уже виртуозно владевший новым телом совёнок улетал на Астрономическую башню и там сидел, прислушиваясь к заунывной песне весеннего, ещё холодного ветра, несущего весть о приближающемся тепле. Перед глазами мелькали картины из его ещё такой короткой жизни. Немногочисленные моменты радости, связанные с друзьями и с одним таким загадочным зельеваром, который почему-то повадился сниться ему ночами. Каким-то шестым чувством юноша ощущал, что в случае, если Воландеморту удастся задуманное, в живых ни он, ни тот, кого когда-то звали Гарри Поттером, не останутся.

На вторую ночь Гарри так погрузился в свои мысли, что не услышал тихих шагов на лестнице и не заметил, как рядом с ним появилась одетая в знакомую тёмную мантию фигура Снейпа. Нет, Северуса. С некоторых пор в собственных мыслях, юноша предпочитал называть мужчину по имени. И только резкое движение перегнувшегося через перила зельевара, который словно искал кого-то на парапете башни, заставило юного совёнка вздрогнуть и непроизвольно взмахнуть крыльями. Совиные перья не издают свиста при резких движениях, но слизеринец, видимо, почувствовал движение воздуха, вызванное взмахом, и, мгновенно развернувшись, вгляделся в тёмную нишу, в которой скрывался Гарри:

– Мерзавец… Кис, кис, кис… Это ты, Мерзавец? Да где же Мордред носит это чёрное недоразумение?

На лестнице вновь послышались шаги, и на открытую площадку башни вышел тот, кого юноша никак не ожидал встретить ночью в Хогвардсе – Люциус Малфой собственной сиятельной персоной.

– Северус, я едва тебя нашёл в этих лабиринтах.

– Что ты делаешь ночью в замке?

– Выбил разрешение Министра навестить сына. Наш добрейший директор почему-то никак не хотел мне его предоставить. Ну, ему простительно, у него сейчас военные действия против Фаджа в самом разгаре. И этот ваш Орден Синей Птицы увяз в них по уши, – на губах аристократа, чьё лицо чётко вырисовывалось в лунном свете, сияла светская улыбка, но в глазах притаились настороженность и вопрос. – Скажи мне, о декан факультета Слизерин и крёстный моего сына, что тут, Мордред его подери, происходит?!

Северус невесело усмехнулся:

– Я предупреждал твоего сына, что ты сразу почувствуешь фальшь в его письмах.

– Правильно предупреждал. Так в чём дело? Что это за история с нападением Поттера на Драко? Если этот полукровка хоть один волос…

– Успокойся. Я не думаю, что это Поттер.

– А-а, ты теперь как ваш Великий-и-Светлый будешь защищать мальчишку?

– Нет. Поттер – назойливый щенок, возомнивший себя волкодавом. Вот только он не знает окклюменции, и… его телом могли управлять.

– Кто, он же не поддаётся «Империусу»?

– Я успел сканировать ауру нападавшего, это не Поттер.

– Тогда кто?

– Этот разговор не для места, где нас каждый может услышать. Пойдём в мои покои.

– Согласен. Кстати, кого это ты тут искал?

– Да так, моего кота.

– Тебе что, помочь с Поисковыми чарами? Раньше у тебя с ними проблем не было. Как хоть зовут твоего фамильяра?

– Ни одни чары его не выявляют. А зовут его… кхмм… Мерзавец…

– Да-а, хороши мы бы с тобой были, попытавшись поискать его в коридорах. Уже завтра бы «ЕП» вышел с кричащим заголовком: «Помощник Министра Магии и декан Слизерина устроили дуэль в священных стенах Хогвардса». Кстати, а почему его не выявляет магия?

– Потому что этот зверь ею управляет.

– А он не…

– Он не анимаг, этих тварей я на своём веку повидал достаточно.

– Тогда извини, но я тебе не верю.

– Пойдём, кроме всего прочего, в моих комнатах найдётся неплохой коньяк, и за ним я тебе расскажу и о том, отчего у моего фамильяра подобная кличка, и о кое-чём другом… менее приятном…

Дальнейшего их разговора Гарри не слышал. Проведя почти две недели в Совиной башне и в патрулировании территории, он даже не подозревал, насколько соскучился по зельевару, по их «посиделкам» возле камина, по его тёплому телу, на котором было так спокойно и уютно засыпать, по гладившей голову сильной руке и колким комментариям.

Усилием воли отогнав от себя тоску по когда-то ненавистному слизеринцу, совёнок оттолкнулся лапами от парапета башни и, словно бесшумный призрак, спланировал к совятне. А там рассерженная Букля с шумом распекала двух непоседливых сычиков, натащивших откуда-то кучу дурно пахнущей грязи. Малолетние идиоты, невнятно пищали что-то о Мёртвой Трясине… И тут в голове Гарри словно яркая вспышка возникла одна идея, он не удержался и пронзительно закричал:

– Слушайте все…

А собственно всё было до безобразия просто: если нет сил остановить кого-то, значит, надо сделать так, чтобы за тебя это сделал тот, у кого эти силы есть. Маг-совёнок вспомнил одну историю-страшилку, которую по ночам любили рассказывать друг другу первокурсники. В ней говорилось о короле жаб, который якобы водился в Мёртвой Трясине и, по слухам, когда-то проникал в Хогвардс, погружая детей в сон ядовитым туманом и похищая понравившихся ему чистокровных магов, чтобы поглотить их магию. По рассказам старшекурсников, монстр оставлял гигантские лягушачьи следы из вонючего болотного ила…

Воплощали страшилку всем миром. Фиал с Сонно-Гнилостным Туманом ловкие лапки Стэлса позаимствовали из новинок «WWW», которые прятал у себя в тайнике Рон. Птицы таскали грязь, звери её раскидывали, а Гарри помогал с помощью магии формировать следы нужной формы. Не стоит и говорить, что все перемазанные в вонючей жиже участники диверсии прибывали просто в «радужном» настроении (если бы умели пользоваться магией, заавадили бы на хрен мелкого выдумщика). А Трэвор, поначалу участвовавший в создании следов вместе с остальными, внезапно застыл посреди коридора и из его горла раздалось урчание, заменявшее земноводным смех.

Живоглот со Снежинкой, которых сейчас можно было различить только по голосу – так они были перемазаны в грязи – тотчас же набросились на него с упрёками:

– Ты чего прохлаждаешься? Мы только половину коридора сделали, а нам «следы» ещё в подземелье и гриффиндорскую башню «вести»!

Трэвор весело поурчал, надуваясь от важности и насмешливо проквакал:

– Черныш – маг, так?

– Ну…

– Черныш делать Трэвора большим, как Большой Жаб. Трэвор оставлять следы.

– Тьфу!!! Ну мы и идиоты!

Работа сразу пошла веселее. А под утро, когда все участники «грязевой деверсии» отмылись в ванной старост, в которую провёл их Гарри, юноша выпустил на волю зловредный, но в принципе безобидный туман.

Что тогда началось. Даже спустя несколько часов парень воспринимал последствия шутки просто с детским восторгом. Едва учуяв зловонное безобразие, преподаватели, которых сложно было застать врасплох каким-то газом, наложили на себя заклинание Головного Пузыря и пошли патрулировать школу и «спасать» студентов. Вот тогда-то и обнаружились следы Ужаса Мёртвой Трясины. Сразу же всплыли все истории об этом, считавшемся мифическим, существе, замок наводнили исследовательские команды из Отдела Тайн, а во имя безопасности студентам запретили покидать территорию Хогвардса. Даже в теплицы они теперь ходили под охраной подразделения авроров. Гарри просто физически ощущал безмолвное бешенство Воландеморта. Ему и его друзьям вновь удалось сорвать планы Тёмного Лорда.

Неудивительно, что после предыдущей, вымотавшей всех и птиц и зверей ночи все спали как убитые. По Хогвардсу даже мыши не бегали. Гарри даже опасался, что ночью от усталости свалится с насеста в Совиной башне.

Было раннее утро, когда юноша во сне почувствовал, что куда-то летит, гонимый ветром, и в ужасе раскрыл сонные глаза: «Всё-таки свалился! Вот бегемот неуклюжий!» Совёнок попытался взмахнуть крыльями, чтобы остановить падение и приземлиться на пол башни с подобающим асу «Ночной эскадрильи» достоинством, но… привычного ощущения полёта, или падения не было, а вместо крыла он увидел… свою собственную ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ руку. И только когда эта самая рука при падении на пол почти по локоть погрузилась в камень, душу парня затопил холодный ужас… Тело было его собственным, но… полупрозрачным и невесомым.

– Та-ак, кажется в нашем воинстве не хватало только призраков? Мерлин Великий! За что ты меня так не любишь? – прошептал едва вызволивший конечность из каменного плена Гарри, но взял себя в руки и, кое-как лавируя в потоках заполонившего башню ветра, полетел искать Почти Безголового Ника.

====== Глава 6. Призрачная власть или Новые приключения старых друзей. ======

Тот, кого когда-то звали Гарри Поттером, провёл в обществе неунывающего гриффиндорского призрака и его коллег по посмертию целый день. Призраки «прикрыли» его появление в Хогвардсе, объявив монашком, прибывшим навестить своего наставника – Толстого Монаха. И впрямь, в своей мантии с накинутым на голову капюшоном парень походил на инока. Языкатые студенты тотчас же нарекли новое приведение Тощим Монашком. А юноша учился с так не хватавшими ему ранее дотошностью и прилежанием. Учился быть призраком. Впадать в панику он своей душе строго-настрого запретил. Да и… это в первый раз, когда парень стал котёнком, ужас перед будущим и беспомощность затопили его сознание. Во второй раз ощущения поровну состояли из паники и закономерной мысли: «Вот гадство!!!» А в третий раз… хмм… пожалуй, в этот раз в чувствах Гарри преобладал азарт: «Ах, ты так?! Ну-ну, судьба, мы ещё посмотрим кто кого! Лапки я не опущу, и не надейся!» Привыкшее к метаморфозам сознание довольно быстро подстроилось под произошедшие изменения. Юноша уже спокойно управлял своей «сущностью», мог беспрепятственно проникать сквозь стены и перекрытия, засекать уровень и «цвет» проводимых в замке ритуалов, отслеживать ауры нужных ему людей. Сама собой решилась проблема проникновения в Запретную секцию библиотеки и поиска задуманного Риддлом ритуала. Для бесплотного духа было парой пустяков за час «прочитать» пару старинных фолиантов. Кроме того, Гарри теперь мог беспрепятственно мысленно общаться как с «эскадрильей», так и с «наземными отрядами», чем тотчас и не преминул воспользоваться, успокоив друзей, которые, было, его потеряли. В общем, если опускать тот факт, что юноша стал призраком, дела шли неплохо. Было, правда, одно «но»… В этом образе юноше совершенно не подчинялась магия. Вообще.

Зато он смог наконец-то поговорить со своими старыми друзьями. Правда, первую свою с ними встречу юноша представлял несколько иначе. Гарри собирался незаметно подлететь к Герми в библиотеке и всё ей рассказать, но как раз в тот момент, когда он направлялся в это хранилище знаний, случайно стал свидетелем ссоры между парочкой своих друзей и «Гарри Поттером», которого поддерживала обнимавшая «Золотого мальчика» за талию Джинни. Начала разговора он не слышал, но первые же слова, дошедшие до его ушей, заставили призрака затаиться в тени доспехов и прислушаться.

– … это просто зависть. Вы с Роном завидуете славе моего Гарри и никак не можете оставить нас в покое. Вот уж не ожидала от вас, Невилла и Дина, что вы пойдёте против своего факультета. Ну, ничего, вы об этом ещё пожалеете. А Финнигану своему передайте, что если он ещё раз подставит нас во время вылазки, то отведает моего Летучемышинного сглаза.

– Но, Джинни, то, что Гарри устроил Захарии Смиту, уже никак не вписывается в понятие шалость. Это уже не студенческие шуточки, он мог пострадать, – голос Герми прерывался от едва сдерживаемо гнева и непонимания. – Что с тобой, Гарри? Я просто не узнаю своего лучшего друга! Что с вами всеми происходит?!

– Знаешь что, Гермионочка (а чувствительный к эмоциям слух призрака упорно выводил на месте ласкательно-издевательского обращения слово «грязнокровка»)? Шла бы ты… в библиотеку… – насмешливый голос «Гарри Поттера» был не теплее льда, а его рука уж вовсе по-хозяйски привлекала к себе гриффиндорскую шестикурсницу. Та, судя по всему, просто млела от такого внимания со стороны своего кумира.

Гарри-призраку было больно и немного противно смотреть на ту, которую он когда-то чуть не назвал своей девушкой. Такую Джинни он не мог представить рядом с собой даже за все сокровища мира. Но, отвлёкшись от разговора, призрак едва не пропустил вступление в бой «тяжёлой артиллерии» в лице Рона. Рыжий гриффиндорец, всегда легко красневший, сейчас по цвету лица больше всего напоминал варёную свёклу и едва сдерживал свой темперамент, чтобы не напасть на бывшего друга, так издевательски разговаривавшего с его девушкой.

– Гарри, ты всегда был мне другом, но сейчас… лучше уйди и не смей… слышишь? Не смей так разговаривать с Гермионой!

– А не то что? А, Рон? Ты что, проклянёшь лучшего друга?

– Да ты…

Но назревавшую ссору прервал знакомый вкрадчивый голос слизеринского декана:

– Что здесь происходит?

Рон тотчас же обуздал свой гнев, не желая подставлять уже почти бывшего товарища, но Риддл в теле Гарри Поттера, как истинный слизеринец, не побрезговал тотчас же «утопить» вышедшего из-под контроля гриффиндорца. С притворно-заботливой миной на лице он невинным голосом протянул:

– Ничего серьёзного, профессор Снейп, сэр. Рон просто… где-то потерял свой нож для нарезания ингредиентов и никак не может его найти.

На самом же деле этим самым ножом, накануне незаметно вытащенным из вещей Рона, «Поттер» пытался вскрыть секретер зельевара, который запирался на надёжный магловский замок и отслеживающие инструмент взлома чары. Скрыть вмешательство всё равно бы не получилось, и теперь Рональд должен был расплатиться за его неудачу. Никто, а уж тем более Снейп, не поверил бы, что Мальчик-который-выжил способен подставить друга. А за вторжение со взломом в комнаты преподавателя можно было легко вылететь из школы.

Но зельевар не повёлся на приманку и, окинув гриффиндорцев задумчиво-презрительным взглядом, он просто снял две сотни баллов с львиного факультета и разогнал спорщиков. Юноша-призрак едва успел полностью скрыться за рыцарскими доспехами, как мимо него, покровительственным тоном успокаивая расстроенную Джинни, прошествовало его собственное тело, управляемое злейшим врагом. Гарри даже вглядываться в собственное лицо не понадобилось, чтобы понять, что Воландеморт впервые за время, прошедшее с момента «визита» Большого Жаба, доволен, хоть и тщательно пытается это скрывать. Похоже, ему таки удалось расколоть дружный факультет «львов» на две группировки. И теперь, без сдерживающего влияния Гермионы и Рона, его почитатели, возглавляемые Джинни, готовы будут сделать всё для своего кумира. Парню больно было даже представить, какую же паутину лжи сплёл в их башне этот новоявленный паук. Одно радовало: все ближайшие друзья настоящего Гарри Поттера не поддались на игры этого манипулятора и даже пытались его остановить. Вот только они не знали, с кем имеют дело.

Призрак юноши проводил взглядом прошедшую по коридору парочку и хотел уже, было, покинуть своё убежище, как из-за поворота коридора, настороженно глядя вслед «Поттеру», бесшумно шагнул Снейп. Гарри замер, опасаясь привлечь внимание как-то незаметно влезшего в его душу человека: «Неужели Северус догадался? Нет, скорее, он заподозрил что-то… Ну, держись Риддл. Такого волкодава, как наш зельевар, ты со своего хвоста теперь не скинешь!» Пару секунд юноша-дух даже подумывал, не привлечь ли внимание мужчины и не рассказать ли ему всё с начала до конца. Благо дело, в этом обличии он мог совершенно спокойно общаться с любым живым и неживым существом в замке. Но, уже почти вынырнув из своего укрытия, Гарри внезапно представил себе направленный на него коронный взгляд зельевара «Поттер-ты-грязь-под-ногами», и решимости у него поубавилось. Вот как-то не хотелось парню после тех двух недель, наполненных теплом и взаимопониманием, проведённых в покоях слизеринца, опять ощущать на себе презрение ставшего родным волшебника. И в последний момент юноша сдержал свой порыв, оставшись в нише за доспехами рыцаря. Северус удалился в сторону подземелий, а Гарри… Гарри полетел искать Рона и Гермиону. Разговор с друзьями стал просто-таки насущной проблемой. Не зная, с кем имеют дело, храбрые гриффиндорцы могли наломать таких дров, что юноше даже страшно за них становилось.

Долго искать их не пришлось. Парочка устроилась на широком подоконнике высокого стрельчатого окна неподалёку от библиотеки. Судя по красным и немного припухшим глазам, Герми плакала, а Рональд, как истинный рыцарь её утешал:

– Ну что ты? Не надо так расстраиваться. Вот увидишь. Он одумается и всё поймёт. Ты же знаешь Гарри.

– Не знаю, Рон. Не знаю. Мне последнее время кажется, что… это вообще не Гарри. Его как будто… подменили… Все эти «шуточки» и ночные вылазки.

– Ну, вылазки мы же с ним всегда устраивали. А дурацкие шутки… Ну, понесло немного пацана. С кем не бывает? Я ему тоже, помнишь, на Тремудром турнире бойкот устроил. Скажешь, не дурак был?

– Дурак… – девушка сквозь слёзы улыбнулась, – но с Гарри всё же творится что-то странное.

У призрака, прислушивавшегося к разговору друзей, даже на душе стало теплее – они его не забыли. Им было не всё равно. Оглядев пустой коридор, юноша осторожно выплыл из своего убежища и приблизился к друзьям:

– Герми… Рон…

Те непонимающе уставились на Тощего Монашка, возникшего возле их убежища, словно он соткался из воздуха. Несмотря на неподходящий момент, Гарри не смог сдержать улыбку, уж больно удивлёнными были их лица. Он на всякий случай ещё раз внимательно оглядел коридор и… откинул капюшон своей мантии.

– Гарри!!!

– Друг?! Это ты? Что здесь, Мордред подери, происходит?!

Ребята в шоке смотрели на парившее в нескольких дюймах от пола полупрозрачное тело своего друга. Внезапно со стороны библиотеки послышались чьи-то шаги, и призрак мгновенно натянул капюшон на голову, скрывая лицо, и прошептал:

– Не здесь. У вас остались ещё Трансфигурация и Чары. После занятий приходите в Выручай комнату, я всё вам объясню.

«Посиделки» в их тайном убежище затянулись дотемна. Друзья досконально расспросили Гарри обо всём, что с ним произошло, и долго извинялись, что сразу не заметили подмену. Узнав про «авторитетность» среди звериного воинства Живоглота, Гермиона расплылась в гордой улыбке:

– Я же говорила, что Глотик необычный кот.

Но радость тотчас же сменилась тревогой:

– Гарри, а что теперь будет с тобой? Ты не пробовал найти ответ в библиотеке?

– Пробовал, ребята, пробовал. Только в хранилище тысячи книг, а в моём распоряжении пока что были только последние сутки. Сама посуди, Гермиона, кошки и совы не могут читать старинные фолианты. Да один том «Истории Трансфигурации» мог расплющить троих таких, как я! Кроме того, нам нужно узнать не только то, что со мной произошло и как это исправить, но и что затевает в Тайной комнате Риддл. Честно сказать, то, что он спрятал там, не наводит меня ни на какие мысли. Единственное, что я понял – это какой-то ритуал Кровной магии.

– Мы тебе поможем. Полагаю, нам нужна Запретная секция. Я там неплохо ориентируюсь и, надеюсь, это сузит круг поисков. Кровная Магия, говоришь? Хмм… Два крайних стеллажа справа, – девушка, уже полностью поглощённая построением плана будущих поисков, перестала обращать на друзей внимание, уставившись невидящим взглядом в окно. Парни с улыбкой переглянулись. Когда их подруга впадала в подобный транс, можно было ждать чего угодно – от идеи Г.А.В.Н.Э. до… военного переворота в Министерстве Магии.

– Герми у нас гений во всём, что касается поиска информации, чего не скажешь обо мне, – Рон поднял, было, руку, чтобы привычно похлопать друга по плечу, но в последний момент сообразил, что у Гарри такового не водится, смутился и перевёл разговор. – Боюсь, здесь от меня вам будет мало проку. Лучше я поговорю с Почти Безголовым Ником, может, Кровавый Барон что-то знает обо всём этом.

– Хорошо, а я помогу Герми. Только будь осторожен: Риддл великолепный леггилимент.

– Не бойся, Фред с Джорджем тут научили меня одной штуке. Создать ментальный щит я не смогу, а вот «забить эфир» всяким мусором – пожалуйста. Братцы мне несколько песенок показали. Они навязчивые, словно Безразмерная Тянучка. Пристают так, что не избавишься. А когда такая белиберда в мозгу крутится, не один «мозголом» сквозь неё не продерётся.

– Ты в этом уверен?

– Ага. Меня Билл с приятелями проверяли. Говорят, ощущения, как будто сидишь в этом, как его… приёмнике и тебе в уши со всех сторон обрывки разговоров льются. Нифига не понятно… – внезапно Рыжик помрачнел. – А что с Джинни и остальными делать? Если он ищет, у кого бы магию выпить, то моя сестра – ближайший кандидат.

– Ты прав. Слушай!!! А что, если её проклясть чем-нибудь… похожим на Драконью Оспу? Где-то я в библиотеке читал подобное заклинание.

– Э-э-э, но-но! Ты о моей сестре говоришь!

– Да погоди ты! Оно безвредное, но карантин на месяц Джинни будет обеспечен.

– Безобидное, говоришь?

– Можешь сам посмотреть. Пятый стеллаж справа, третья полка снизу, пятая… или шестая книга слева. Называется: «Обманные чары или магические псевдоболезни». Там сказано, что даже опытные колдомедики до конца карантина не смогут определить, настоящее это заболевание или нет.

– А последствия?

– Никаких. Кроме появления сыпи и температуры в первые два дня – никаких других проявлений нет, да и сыпь проходит к третьей неделе. Ну же, Рон! Зато он целый месяц не будет иметь к Джинни никакого доступа.

– А если догадается?

– Кто? Риддл?

– Да нет, Джинни, – рыжий гриффиндорец болезненно поморщился. – Я, знаешь ли, не хочу потом месяц с нетопырями на лице ходить. Может, ей всё рассказать? Раскрыть глаза…

– Угу, вы уже сегодня ей их раскрывали… вместе с Герми… И как успехи?

– Да, моя сестрёнка бывает упёртой, как гиппогриф, но она очень верный и надёжный человек.

– Я и не спорю. Но сейчас верность Джинни принадлежит Воландеморту.

– Ну… если ты говоришь, что это безобидно, то я согласен. Только проклятие ты будешь сам накладывать, у тебя такие вещи лучше получаются.

– Хмм… ребята… – Гарри, как-то выпустил из вида, что во время рассказа ни разу не упомянул, что в образе призрака не владеет магией. – В общем, в таком виде у меня с колдовством проблемы. Вот когда был котом или совёнком – другое дело, а сейчас, боюсь, тебе придётся сделать это самому. Да, и ещё, если вдруг срочно надо будет мне что-то передать – скажете любому фамильяру в замке, призраку или любой птице из наших, они все понимают человеческую речь.

– Ладно, хорошо. Только ты мне поможешь с этим заклинанием?

– Конечно.

– Слушай, Гарри, я тут подумал, – рыжий гриффиндорец прикусил губу и неуверенно посмотрел на друга, обычно генерировавшего все идеи компании, и свою всезнающую подругу. – Может, мне как-нибудь поговорить с кентаврами? Ты говорил, в Запретном лесу собираются оборотни. Вряд ли Бейну и его стаду нравится подобное соседство. А уж если они узнают о возрождении Воландеморта и готовящемся нападении на школу, Сивому совсем уж не поздоровится.

– А это идея. Можно и Хагриду намекнуть, что видел оборотня. Думаю, его любимым акромантулам придутся по вкусу незваные гости. А то они их сейчас не трогают, боятся привлечь внимание магов.

– Гарри!!! Они же люди!!! – Герми вышла из своего транса и в шоке уставилась на лучшего друга.

– Ты не видела тех видений, что показывал мне Воландеморт! Поверь, такого садиста, как Фенрир, ещё поискать. На его совести больше сотни загубленных жизней. Он убивает не потому, что этого требует зверь внутри него, а потому, что ему самому убийство доставляет удовольствие. Да и не будут они их убивать, погоняют или сдадут Хагриду за вознаграждение.

– Ну, если так… Кстати, Гарри, мне кое-что напоминает ритуальный набор, собранный Риддлом, который ты описал. Я совершенно точно уже видела что-то подобное. Вот только не помню, здесь или в особняке Сириуса… – девушка закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. – Нет, не помню. Но мы с тобой проверим те стеллажи в Запретной секции, и я, быть может, вспомню. И ещё надо посмотреть, не встречались ли случаи превращений, подобных твоему. Что-то мне не нравятся твои метаморфозы.

В эту ночь после разговора с друзьями, как ни странно это звучит, Гарри впервые за полтора месяца был полностью доволен собой и наконец-то обрёл надежду на то, что всё может закончиться хорошо. Подобной эйфории было суждено продержаться всего три дня. Но зато сколько они всего успели сделать втроём! Юноша только сейчас понял, насколько соскучился без общества старых друзей, и, как мог, навёрстывал потерянное время. Все вместе, включая птичье и звериное воинство, а также Симуса и Невилла, которые помогали Герми с Роном «вслепую», они контролировали буквально каждый шаг Риддла.

Кроме того, ничего не подозревавшего Тёмного Лорда ждал один малоприятный сюрприз. Рыжему гриффиндорцу удалось наладить контакт с кентаврами, не задействуя простодушного, слишком доверчивого Хагрида, и теперь стадо Бейна по первому же сигналу могло нейтрализовать оборотней Сивого. Даже внезапная «болезнь» Джинни не вызвала никаких подозрений. В последний выходной в Хогсмиде девушка встретилась со своей тётушкой Мюриель, а на следующий день старый Гермес принёс письмо из Норы, в котором её родители рассказывали, что престарелая родственница слегла с драконьей оспой. Всё складывалось как нельзя лучше, Джинни попала во временную безопасность Больничного крыла, а трое друзей вздохнули с облегчением: удерживать остальных гриффиндорцев от близких контактов с «Золотым мальчиком» оказалось не в пример проще, да и никто из них не приходился родственником многочисленному клану Уизли. Рон только довольно улыбался на поздравления друзей с успешно проведённой операцией и лишь спустя несколько дней признался, что это он, для достоверности, кроме сестры, проклял и тётушку-сплетницу, тем самым не только избавив Джин от угрожавшей ей опасности, но и отвадив на месяц склочную старушку от родного дома. Гарри с Гермионой, не ожидавшие от «стопроцентного гриффиндорца» такого коварного стратегического хода, чуть дар речи не потеряли от удивления. А Рыжик в ответ на их изумлённые взгляды только пожал плечами и совершенно спокойно пояснил:

– Так выглядело правдоподобней, да и мать хотелось от общества этой язвы избавить. А то как ни придёт в гости, то то ей не так, то это не эдак. И ступени у вас слишком высокие, и еда слишком сытная, и дети слишком рыжие… Как будто Прюетты все поголовно брюнетами рождались и за шваброй спрятаться могли. На себя бы посмотрела, старая карга. Ладно бы появлялась только по семейным праздникам, так ведь ходит в гости чуть ли не каждую неделю, как будто ей в Норе мёдом намазано, а мама потом целый вечер успокоительное тайком от нас пьёт. Терпеть не могу эту старую ворону.

– Ну, ты, друг, настоящий стратег. Я бы до такого не додумался, – юный призрак едва сдерживал смех. Это было насущной необходимостью, так как от хохота его призрачное тело просто сносило с места.

В общем, первые четыре дня «полупрозрачного» существования Гарри Поттера были одними из самых весёлых за два последних месяца.

Поиски нужной литературы продвигались тоже неплохо. Правда, Гермиона так и не смогла вспомнить, где видела описание ритуала, похожего на тот, что готовил Воландеморт, но с помощью призрачных способностей Гарри и её знаний им вдвоём спустя трое суток поисков удалось-таки обнаружить дневник одного тёмного мага-экспериментатора, который жил в XVI веке. Его звали Мортимер Мортон и, судя по восторженным отзывам об этой одиозной личности Кровавого Барона, подсказавшего ребятам, что старый колдун когда-то занимался чем-то подобным, маг при жизни был сущим садистом и полным отморозком. Ещё несколько часов у друзей ушло на то, чтобы продраться через витиеватый, иносказательный слог, характерный для рукописей средневековых магов, которые – хлебом их не корми – любили подпустить тумана в свои записи, но, наконец, Герми удалось найти нужное им описание одного прошедшего «не так» эксперимента. Мортон с дотошностью заправского буквоеда описал в своём дневнике каждую мелочь, посвятив этому эксперименту не один десяток страниц. Вот там-то друзья и узнали о коварной силе кошачьей шерсти в сочетании с совиными перьями. Гермиона, которая лучше своего друга разбиралась в староанглийском и устаревшем варианте латыни, на котором велись записи в Средние Века, обогнала Гарри в чтении на пару страниц, ухитряясь попутно давать пояснения непонятным словам и названиям. Внезапно, гриффиндорская отличница замерла на полуслове и побледнела.

– Гермиона, что случилось?

Девушка молча показала на абзац текста, до которого Гарри ещё не дошел, и юноша-призрак вгляделся в ставшую уже понятной за эти несколько часов древнюю латынь. То, что там было написано, не сразу дошло до сознания парня, пришлось перечитывать отрывок несколько раз, и с каждым разом эйфория, поселившаяся в душе Мальчика-Который-Ещё-Не-до-конца-Умер, сменялась досадой, гневом и ожесточением. Судя по восторженным записям садюги-эксперементатора, издевавшегося таким образом над юным магглорожденным волшебником, в чьё молодое тело решил переселиться, спустя три цикла всё ускоряющихся метаморфоз подопытный просто развоплотился. Да, гриффиндорцу было, за что предъявлять претензии игравшей с ним, как кошка с мышью судьбе – на этот раз она явно перешла все границы.

Увидев, с каким ужасом смотрит на него подруга, Гарри как можно уверенней улыбнулся и попытался её успокоить:

– Не расстраивайся. У нас ещё есть время.

– Но…

– Четыре недели – котом, две – совой, одну – призраком, а затем день – человеком. Здесь сказано, что цикл превращений повторится три раза.

– Но с каждым разом цикл становится вполовину короче!!! Гарри, тебе…

– Да, мне осталось три дня до перехода в человеческое обличье. Затем – три с половиной недели второго цикла превращений и почти две третьего. У нас ещё есть время. Главное теперь найти ритуал, который хочет провести Риддл, – юноша подбадривающее улыбнулся подруге, хотя его душа с трудом отходила от навалившегося после известия холодного ужаса и безнадёжности. – «Нет!!! Я не сдамся! Не сейчас! Держи себя в руках, идиот!!! Иначе она догадается, насколько ты напуган! Нельзя сдаваться! Нельзя! Если Риддл восстановит свои силы, он первым делом уничтожит Хогвартс и Герми с Роном, погибнут вместе с остальными. Ну, судьба, ну, старая грымза! Это уже удар ниже пояса! Придётся всё рассказать Северусу и попросить у него помощи…» Но как только парень подумал о таком варианте развития событий, перед глазами снова встало искажённое презрительной гримасой лицо зельевара: «Что, Поттер, вы опять облажались? Я же говорил, представители вашей семейки способны только выпендриваться перед своими никчёмными приятелями. Вы умудрились потерять даже собственное тело…»