Текст книги "Таламус (СИ)"

Автор книги: Summer Son

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Шаг 5

Влэд. Подлунный город

Глубокая ночь, особенно сегодня, непременно прекрасна и пригодна для людей, которые предпочли путешествовать в гуще толпы и притом оставаться неприметными даже на открытом пространстве.

Даже пропускной пункт у входных ворот города, казалось, нынче был на стороне этой ночи и… на моей стороне, что, естественно, не могло меня не обрадовать чрезмерно.

Мои глаза еще раз с благодарностью взглянули в темное небо, а затем устремились вперед, в сторону уставших «таможенников», что пропускали людей на проходе постоянным, быстрым аморфным потоком.

К счастью, за вход ни с кого денег не брали. Регистрация… из той же оперы – минимальная. Лишь визуальный досмотр с парой вопросов «на дурачка». Дословно же этот верификатор звучал следующее: Цель посещения Ароса? Лояльны ли вы к имперским властям. Всё! К моему удивлению – Все! Проходи кто хочешь. Таможня гуляет!

– «Коламбия пикчерз» не представляет, как таможня у Ароса сегодня гуляет! – юморил внутренний голос.

Я глянул на движущуюся впереди очередь, довольно хмыкнул под нос и робко, слившись с массой шагающих, побрел, прищурив глаза. А пока шел, я не забывал поглядывать на остальных и наблюдать сцены прохода людей до второй – внутренней – стены города.

Все местные «путешественники» медленно и важно перлись неизменяемой кишкой сквозь входную магическую арку. Вскоре я тоже оказался под ней и так же, перестроившись и скопировав настроение морды лиц у здешних «туристов», неспешно нырнул в ее интересное чрево архаичного вида.

Тут я намеренно отвлекусь, так как оно того явно стоит, и подробнее опишу сам проход и одну сцену, что видел чуть ранее, в деталях.

Огромная входная арка встречала всех путников своим телом и чревом пятнадцати метров высотой и четырех шириной. Арка состояла из толстых метровых каменных блоков, закрепленных у двух оснований – цилиндров-колон, подпирающих свод прохода. Обвивая колоны, как лоза винограда, из камня выходили тела двух чешуйчатых змей с головами, лежащими на толстых импостах. Еще чуть выше, оплетая лоб арки и весь архивольт, красовалось множество рун барельефами, что сходились в самом верху в замковый камень, на котором был высечен вертикальный закрытый зрачок.

Также я заметил один любопытный момент: когда в тело арки зашел человек в одеяниях, ну… пусть будет «мага», то глаза каменных змей на секунду вспыхнули синим сиянием. После чего, стража на входе «таможни» учтиво его поприветствовала, поклонилась и пропустила чародея вперед прочих путников, заставляя нас ждать пару минут.

В остальном же все шло, как раньше, очередь постепенно вернулась в прежнее русло и стала двигаться в медленном темпе.

Все сложилось удачно, а потому я так же неспешно миновал блокпост без эксцессов и приключений.

– Скорее всего, это – судьба! – заключил внутренний голос. – Ведь если подумать, то, как все кошерно свершилось: полусонные стражи, доля удачи со слабым освещением на входе, пелена густых облаков над луной, а еще, рядом с нами, особо вонючий поток многоголосой плетущейся куда-то банды местных крестьян, от которых шарахнулись даже таможня.

Вот таким образом я и добрался до темного средневекового города под обыденно простым названием Арос. Добрался, а затем начал его изучать.

Мои ноги на полном автопилоте двигались по местным улицам, а глаза в это время стали жить своей отдельной, очень даже «активно-ознакомительной» жизнью.

Город открывался мне постепенно.

Низкие каменные здания, широкие улицы с тротуарами, по которым текла тягучая пешеходная масса и… вездесущий топот толпы. Кладка дорог понятно ручная, из камня вместо привычной мне асфальтобетонной укладки. Много грязи, навоза, помоев и прочих «красот» деспотичного общества. Ясно дело, урбанизации мало… Особенно если смотреть на детали по освещению города.

Вокруг не было ни одного электростолба, уличных ламп или неоновой рекламы. Лишь кое-где тонко мерцали редкие факелы, в основном у дешевых с виду постоялых дворов, что обживались ближе к городской стене. Зато много где, при продвижении дальше, вглубь города, попадались жутковатые штуки – мерцающие «тотемы», отдаленно похожие на искусство анимализма потомков мая. Однако эти штуковины светили исключительно у фасадов солидных строений.

Обычные дома с деревянными ставнями, без дорогой облицовки, с черепичною крышей попадались значительно чаще, почти пять к одному. Но самое непривычное – это то, что в округе по крышам в избытке, словно срубленный лес, торчали дымоотводы… множество дымоотводов.

– Жутковатый и самобытный пейзаж..—мурашками по спине, пробежалась мысль подсознания.

Затем я отвлекся от ночных красот Ароса и начал наблюдать за местными жителями да и вообще за всеми аборигенами. Ходящими мимо, силовиками и прочими пешеходами…

Стражники малыми тесными кучками бродят в патрулях, зорко поглядывая по сторонам, и тем самым дают понять, что посильно следят за порядком, ну или как минимум создают отличную видимость этого. Местные органы правопорядка на мой выпуклый глаз не шалят и не обдирают мещан по углам, хотя последних ой как немало на метр квадратный к количеству стражи.

Также частенько подмечал организованных лучников, собранных парами в мелкие группы на стенах, мостах и отдельно стоящих башнях. Двигаясь дальше, во внутренний Арос, у больших перекрестков и у оживленных дорог, я заметил местный ОМОН. Он жил обособленно и стоял тройками. Всё по уму – спина дышит в спину, патрули потихоньку сменяли друг друга на регулярных «подвижных» постах.

Цепкий взгляд, темно-серый цвет формы, повадки – все выдавало в них узаконенных церберов Власти. Уж это я чую нутром, инстинктивно. Одна фраза – силовой аппарат принуждения к закону.

Ну и под занавес – возле отдельно стоящих, на вид весьма дорогих и, скорее всего, административных строений располагались блокпосты охраны и часовые со стражей.

Эти ребята были экипированы уже много серьезней патрульных коллег… броней из поножей, ламелярной кольчуги, наручей, каркасного шлема, ростового щита и меча – «одноручник».

Увы, это все, что я смог рассмотреть ночью и не привлекая случайного взгляда с лишним вниманием.

Таковы были мои первые впечатления от боевой составляющей этого, вроде бы мирного средневекового города.

На улицах же, несмотря на позднее время, бродили виды разумных – куча всяких двуногих наружностью из подвида – «сомнительные»: поддатые алкаши, тихо бубнящие у кабаков по темным углам, попрошайки, рабочие, женщины – жрицы любви у мрачных ночных заведений, извозчики на двуколках и много отребья у арыков.

Ночной трафик этого «уютного» феодального городка вообще впечатлял своей крайней активностью – особенно для средневековья: яблоку негде упасть.

Тут была целая куча разнообразных теней в виде живой гуманоидной массы. Через пару часов мне уже казалось, что я попал на какой-то дикий флешмоб посреди пещерного мегаполиса. Затем я приметил несколько слишком тонких фигур, которые держались по трое, мелкими островками. Они, гуляли как бы отдельно от прочих двуногих существ.

– А вот эти ребята, скорее всего, представители рода не людского, – проскочила почему-то догадка.

Эти тонкие люди словно скользили, «плавая» компаниями на узких тротуарных дорожках, освещенных зелеными гирляндами мутных ламп. Они появлялись у изящных низких деревьев, словно из неоткуда и затем… растворялись в ночи.

– Так, – внезапно одернул внутренний голос и припечатал, – посмотрели на экзотику и аборигенов, и хватит уже, – Продолжай нарабатывать местную речь. – В подсознании внезапно опять всплыла новая порция боли из слов на локальном наречии Ароса.

Я вытер кровь, что закапала из носу от нагрузки на мозг и гипертонии, тряхнул головой навстречу ветру, и что бы лучше жилось, глядя на город, прислонился к прохладной стене.

Мысли потекли отстраненно, о разных вещах, причем каждую порцию мыслей мозг словно взвешивал и оценивал, давая быстрый вердикт…

Впечатления от кошмара свалившейся на меня информации в Аросе были сильны и… негативны. Но тем не менее я не скулю, скорее, даже радуюсь, получая при этом некое извращенное удовольствие, словно художник, рисующий очень мрачный пейзаж. Впечатленный и осторожный художник.

Погружаясь в ритм сердца Ароса, я зашагал, стараясь не привлекать внимания местных, не сворачивал в закутки с подворотнями, и держался широких дорог. Заодно изучал город поближе – интровертом, с витрин. Если можно так выразиться.

Я прошел мимо многих трактиров, где горел дрожащий искусственный свет и где куча разных теней постоянно шуршала за открытыми ставнями. С улицы я отлично видел и слышал, как внутри тех заведений с комфортом едят, пьют, матерятся, орут и отдыхают довольные люди.

Там, где глаз доставал: у подоконников, под потолком, у входных дверей и на столах этих всех заведений, – тускло коптили архаичные «лампочки» в виде факелов и «вечных» свечей. Из тех помещений пахло специями, чесноком, перегаром и воском, а еще а через открытые форточки тянуло аппетитным копченым мясом.

– Эх! – сильно вздохнул я, глядя через окно очередной забегаловки на натюрморт «Филе жареной птицы». – Жрать хочу – спасу нет.

После чего в животе заурчало, а следом послышались удары желудка о позвоночник.

«Бум, тум, бум».

Вот так я и бродил. Изучал внешний лик этого хмурого города выявляя детали ночного бытия.

Арос являл себя видом различных домов: игровых, публичных, прочих… подворий – и кипящую жизнь в кабаках. Мои ноги шагали почти два часа. И пока я шагал – убивал сразу несколько зайцев за раз: слушал, смотрел на повадки и постоянно пытался говорить сам с собою, мимикируя местных людей. Как ни странно мой мозг продолжал инсталляцию речи, на которой балакают местные. Мало того этот язык словно насильно врастал под мою черепушку. Левый висок снова начал болеть. Зато… я сумел кое-как общаться на нем уже спустя час и сорок минут, интуитивно и быстро освоив простейшие фразы, что и проверил у множества встречных мною продажных девиц.

– И так! – подвело черту подсознание. – Похоже, я неведомо как выучил местный язык, и началось все после сна у Пилона на побережье реки.

Наконец, когда я устал от похода по Аросу то решил все же не скромничать и зайти «на поужинать» в местный кабак.

– Подытожим дружище, – проскрежетало под моей черепушкой, – нам давно пора начинать адаптацию в местное общество.

– Верно. – согласился я с подсознанием. – Разнюхаю быт туземцев, получу информацию разного рода – надеюсь, полезную или… хотя бы не в рожу, а там поглядим.

В крайнем случае, обшмонаю кого-нибудь в крысу, на кусок хлеба и для поднятия HP[1].

Люрес. Южная интерлюдия. Мысли Хранителя Знаний

Чем измерить жизнь человека постарше? Вдумайтесь? Существует много мерил…

Обеспеченность и достаток? Наверное, да, они есть средство нужды и вход в удобную старость.

Может, знания и мудрость потомкам? Несомненно, этот чаша дается из статуса, опыта и свершений.

Или состояние здоровья? Чтобы направить, куда шагнет мир.

По крайней мере понятно лишь то, что нас может измерить только время…

Старый маг Люрес тяжко вздохнул, решив для себя последний вопрос, пристально глянул на правую ладонь и задумчиво покатал в ней зернышко обсидиана. Затем кивнул сам себе и проглотил этот черный кристалл, а после вгляделся в темное зеркало, пытаясь найти скрытый путь. Но разглядел лишь отражение.

Скромный рост – три локтя из-под сгорбленных лет, худой, в морщинах и давненько седой. Длинные волосы, торчащие из скул ниже лохматых бровей и переходящие в бороду, нос крючком и глаза, что видели многие-многие вещи за долгую жизнь. Но недавно по прихоти Маю шагнули за грань. И вот сейчас вновь своей Силой Стихии старались туда заглянуть.

Неделей ранее. Крепость Земли. Зал Кристаллов

Он – Хранитель, старик земли Люрес, как называла его молодежь, – завершал Ритуал очищения[2] в большом зале Великих Кристаллов. И в тот день, нет, даже момент, когда прочие Великие Камни погасли, образовалась астральная энерговолна. Люрес, в то время протиравший Камень обсидиана, ощутил удар тока, отчего рука затряслась, а колени согнулись, но на этом все улеглось. А затем, десятью часами позже, из астрала ему пришел вещий сон об основании этой Крепости с ее недрами, потайными ходами и тайнами в виде множества комнат… Чуть позже в которые он все же шагнул.

Там хранилась книга, древняя, местами истлевшая с ветхим желтым нутром и языком текста, что выжил лишь чудом. Знаки рун этого текста были третьей эпохи, из архаичного шифра Вахиров, который, на счастье случая Маю, старик изучал еще в Аросе. Он нежно открыл переплет и нащупал кристалл под обложкой как будто в подтверждение знаний Хранителя, но пока решил отложить активацию книги и сперва безопасно ее почитать. Без видений нутра того артефакта – Кристалла Вахиров…

Постепенно читая и проникаясь древней летописью, Хранитель не смог осознать своего упущения и всю хитрость задумки создателей фолианта Вахиров.

Старые руны всего теста книги были ключами, потому как написаны были забытой кровью Ао, и… эти руны зажгли процесс активации Кристалла Вахиров – неявно и самостоятельно. Медленно, шаг за шагом они открывали тайны ушедших эпох в сознании сего не осторожного читателя.

Артефакт-книга. Видение Древнего Мира Эвошир

Давным-давно, в первую эпоху Мидл был заселен путешественниками из Древнего Мира. Увы, но почти все числа и даты стерлись из истории, однако известно одно.

Когда маги Асура выросли и познали порталы, началось Сияние Магии и Великих Открытий. Это время стало точкой, самым началом отправного отрезка всех остальных путешествий.

В ту эпоху верховные маги – прелаты Асура – только-только начали осваивать и постигать разнообразные тропы миров. Так открывались многие и многие реальности. Некоторые из которых было сложно понять, а некоторые были физическими, но безжизненными, как вечный пепел на плато вулкана Риаши. И даже после многое из того, что было открыто по сей день, до конца не опознано. Но первым и самым ценным был Мидл. Жемчужина Всего. Зелени, лесов и морей, недр, полных сокровищ, и небес, полных россыпи красивейших звезд, а также невероятно бурлящей дикой магии, а вместе с ней и самой разнообразной природой жизни. И все это безумно манило. Манило искателей.

Сперва это были мимолетные и робкие путешественники, а вместе с ними и небольшие группы исследователей-изыскателей новой жизни и орден магов – Ру Фаам. Целители и путешественники Алого Астрала.

Так в Древний Мир Эвошир искристой живой влагой из Мидла начала проникать новая жизнь и уникальные, самые разнообразные открытия.

Время шло своим чередом. Года сменяли года. А затем, спустя несколько десятилетий, на Мидл за Ру Фаам потянулись остальные маги, так как увидели их возросшую мощь. Это также узрели и некоторые гарушты – отчаянные мелкие разрозненные племена воинов-кочевников. Закон магии был одинаков, и дети рождались на Мидле более сильными, а та часть, которая не стала бы одаренной «там, на Эвошире», тут становилась чародеями и быстро росла в своей Силе. И все, кто ступал на Мидл, твердо чувствовали одно: течение магии в этом зеленом и красивом мире было выше, выше энергии Самого Древнего Кварцитового Мира – Эвошира.

До поры до времени все шло спокойно и многое удавалось скрывать, но… обычным, не самым хитрым путем молва и слава о новом чудесном мире почти моментально проникла и разнеслась по всему внешнему парящему Каду[3] Древнего Мира Эвошир. Все взоры обратились в ту сторону. То был судьбоносный год третьей эпохи Старого Мира, и он же был началом Первой Эпохи для Мидла. Так все происходило.

И вот. Очень скоро, всего спустя десятилетие – в 1362 году по календарю Эвошира, сюда, на Мидл, хлынули люди и первые поселенцы, разумные, оставившие там свой дом и нашедшие здесь приют в самых лучших своих надеждах на будущее и на саму свою жизнь.

А сразу за ними, после начала первой эпохи для Мидла, и в 1372 году для Эвошира, королевство Син Дора под предводительством юного правителя Ан Ас Син выдвинулось в этот дикий и манящий девственный мир, забрав с собой меньшую часть магов Асура и большую – Ру Фаам, магов, которые тоже присоединились к юному правителю, отколовшись и убежав с Эвошира и изошедших сюда на Мидл – Мир Зеленого Цаворита. И Сида осветила мягким серебром своего ночного сияния новых гостей этого мира и новые пики вырастающих стен.

Так росло первое королевство Мидла – Ан Син.

И родилась первая эпоха.

Люрес. Крепость Земли. Карма Хранителя

Спустя многие часы старик все же оторвался от невольного циклического чтения древней летописи. Ее открывшиеся видения были слишком ошеломительны, чтобы осознать весь масштаб и тем более поверить этому. К тому же многое из сказанного было неясно и сложно в старом диалекте Вахиров. Однако все записи были научными и сильно совпадали с тем, что знал сам старик, а потому игнорировать подобное было бы просто преступно. Крохи обрывков давних текстов Вахиров, что еще сохранились в магической библиотеке Ан За, косвенно подтверждали сие судьбоносное послание-находку.

Многие древние руны плавали перед уставшим взором Люреса, словно надоедливая мошкара, и почти все сходилось в одном. Старик встряхнул головой. Внимательные глаза подметили кое-что еще, а внутреннее предчувствие, казалось, уже притупившееся за многие циклы, вновь сильно искало выход. И тогда Хранитель земли послал весть вороного крыла своему другу Джорму, который отправился в Арос многими неделями ранее. Умная птица несла весть старого Хранителя Люреса, а вместе с ней и одну из его находок. Свежих находок из тайных комнат Вахиров. То был малый кристалл обсидиана из третьей эпохи Мидла. Эпохи под названием Ар.

[1] HP – аббревиатура от англ. Health point – единицы жизни здоровья в компьютерных играх.

[2] Ритуал очищения – равномерная напитка Великих Кристаллов мана-потоком.

[3] Каду – парящая земля, основное место проживания магов Древнего Мира Эвошир.

Шаг 6

Влэд. Утроба Ароса. Ночной зов еды

– Ух. Жрать хочется, – клянчил внутренний голос, созерцая ночное увеселительное заведение с идущим из него ароматным запахом мясного жареного блюда.

Эх, придется налаживать контакты, а ведь так неохота. Да! Дичаю, однако.

И вот, не мудрствуя лукаво, я зашел в ближайшую, ранее намеченную мною цель. Выбор сделан.

Это был эдакий аккуратный, теплый и развеселый местный кабачок. Название… Название я, к сожалению, так и не разглядел, так как фасад здания, увы, недостаточно освещался – всего двумя факелами. Но я подумал, что это не станет проблемой, так как вид здания был притягательным и не вызывал негативных ощущений и дурных предчувствий.

Внутри оказалось довольно шумно, пустых столов вообще не было видать, народ явно любил выпить и хорошо посидеть. А кое-кто квасил даже стоя. Официантки бегали туда-сюда, как дикие летающие пчелы, ну а бар вообще скрылся из виду из-за большого обилия народу. Его облепило стадо местных дегустаторов-спритоглотов.

Как-то незаметно для себя я протиснулся поближе к основной массовке этих выпивающих. И, глядя на все эти хмельные и довольные рожи, тоже захотел отдохнуть. Горло судорожно сглотнуло, несколько раз поднимая и опуская сильно выпирающий кадык. Но с сожалением я быстро вспомнил, что валюта, которая у меня имеется, тут явно не в тренде. Здесь расплачивались в основном мелкими восьмиугольными медяками и такой же дырявой бронзой размером по больше. Однако, кроме этого, я также увидел и парочку серебряных монет на толстой деревянной стойке бара.

Дальше взгляд побежал по общему залу, где отдыхала основная куча местных аборигенов-завсегдатаев.

Разного вида мутные личности имелись здесь явно с избытком. Хоть отбавляй последних. Но вроде вели себя они адекватно и не слишком шумели.

– Ладно! Живите, голубчики, – язвил внутренний голос. – До состояния бить людей с криком «Алла, я в бар!» я еще не дошел.

Посетители шушукались друг с другом, либо же, уже готовые, хихикали за столами и квасили нечто, по цвету похожее на пиво, на пару пуская тягучую слюну в пол.

Свет по всему помещению был приглушенный и приятный. Подвесные люстры с восковыми свечами – подметил я. А чуть вдали, на подиуме, в забытой полутьме и паутине, стоял маленький контрабас или что-то похожее да пара стульев, на которые он и опирался. Это место вообще не освещалось и было почти незаметно. Похоже, причина «забытой сцены» была в отсутствии диджея и песен в этой пещерной таверне. Все просто сурово закидывались и бухтели, разлагаясь промилле пьяного Бахуса. Слева потянул сладкий дымок фруктового шиша-кальяна, и кто-то начал свистеть мелодию под нос себе. Я также ме-е-едленно вдохнул сей аромат со вкусом, похожим на цитрус, зажмурил оба глаза и растворился в атмосфере «мгновения вечера». Замер на пару секунд, выпадая из реальности… И… приятной дрожью по всему телу ушел в ностальгию своих студенческих приключений.

– Да – протянуло мое подсознание, – блюз, рок-н-ролл и фольклор.

В душе шевельнулась отзвуком добрая, меланхоличная ля-минорная нота. Эта прелесть согрела воспоминаниями мою душу и быстро зацепила потаенные уголки счастливого музыкального ретрогурмана. И я поплыл.

Вспомнились любимые Railway to Heaven и Knock a Little Harder, Bye Bye Bird старой доброй классической гармоники. Блюз, мать его, всегда цеплял меня за душу.

Я закрыл глаза и завис ненадолго, напевая эти шикарные песни по памяти, а затем подумал: «Ха. А чем черт не шутит? Дать концерт и срубить бабла в этой дыре? Плюс отдохнуть для души и с пользой желудку».

Это, конечно, был дерзкий подход, особенно для попаданца – любителя блюза, но если все выгорит…

– Ну-ну, давай! – поддержал внутренний скептик. Пару раз я по новой хорошенько взвесил эту чудо-мысль и затем утвердил блюз-раш-вариант[1].

И вообще! Мне давно уже как прижало и необходима приятная психоразгрузка с релаксом! Хорошая музыка здесь, по-видимому, очень давно не звучала, и поэтому, думаю, блюз-дебют смогу себе здесь «приготовить». И это как минимум! Верно ведь? Все-таки во все времена и, похоже, во всех мирах музыка – это то, что ближе всего по нутру, особенно если это хорошая музыка.

Я неспешно направился к официантке, ловко проталкиваясь через основную массу людей, и, поймав ее взглядом, дальше двинулся напролом – ближе к телу. Девушка между делом это заметила и как-то подозрительно глянула на меня, видимо, что-то там воображая на мой счет. Очевидно, из-за своей уникальной одежды я не в меру выделялся опрятностью на фоне остальных местных жителей, но все же без лишней скромности я подошел к ней и заявил:

– Хозяюшка! – прозвучал тенором мой мягкий говор, против местных рубленых звуков, что раздавались от здешних людей. – А разве тут не должна играть музыка? Я вижу сцену, но не слышу песен!

– Надо же! – весело фыркнула она и явно удивилась моему самобытному акценту произношения. – Ты один такой эдакий, ну, в смысле такой, кто спросил об этом. Уже и не помню, когда в последний раз меня спрашивали о подобном, – затем она оценивающе прошлась по мне взглядом, что-то явно довольно прикинув в уме, и чуть погодя, хитро зыркнула прямо в глаза с придыханием добавив: – Вся музыка в твоем стакане, мужчина, лучше выпей, и ты все услышишь!

И тут же следом рассмеялась собственной шутке, легким румянцем подчеркнув свои щеки.

– Неплохо. – оценил результат диалога с красавицей внутренний голос. – Два с лишним часа практики по методе – «Лингвист и топограф Ароса»… и девчушка нам улыбается. Дожимай ее брат, у нас все бодро выходит! – после чего я продолжил, глядя ей прямо в глаза.

– А если я сыграю сам? Людям в удовольствие! – я обвел зал рукою, подарил ей улыбку «хорошего парня» и деловито, с хитринкой спросил. – Что мне за это будет?

– У тебя же нет ничего с собой!

Она быстро облапала меня своим нескромным сканирующим взглядом в поисках чего-то, видимо, известного лишь только ей самой, и…

– Думаю, да. Если сможешь хоть немного удивить нас, Реншо, может, и даст тебе пару монет, – ее голос сменил интонацию, обрастая неким азартом с оттенком ехидства, – а может, даже и ужин поставит.

И она впервые лукаво мне подмигнула, с явно игривой забавой в глазах.

– Дерзай! А мы посмеемся от души и, может, даже покидаем бутылки в тебя, если по нраву никому не придешься. Вперед, рыцарь! Все в твоих руках, – девушка прыснула тонким смешком прямо мне в лицо в качестве очередного ехидного напутствия. – Вон он, Реншо! Иди и поговори с ним, если не сдрейфишь, – и затем упорхнула, оставив меня размышлять о музыкальном дебюте для местных ценителей блюза.

«Так вот что бывает с несчастливыми музыкантами. Понял. Не дурак! Хотя справедливо!»

Не обращая внимания на все эти досадные мелочи, я все же решил не идти на попятную. Если уж прорываться, то только вперед.

Еще совсем недавно я завалил огромного волчару по дороге сюда и даже пережил целого летающего грифона-переростка. Нипочем мне угроза летящих бутылок!

Увернусь, если что, как нечего делать. Прямо как в школе от снежков на выходе… Была у нас такая забава у местного хулиганья. Встать всем скопом у парадного крыльца зимой и закидывать всех выныривающих из здания учеников. Приходилось отбиваться от летящих снарядов всем подряд: руками, ногами, локтями и даже портфелем. Я прищурил взор и… Бутылок оказалось больше, чем ожидал!

М-да! Стремно как-то. А, ладно, выживу! И я направился к жирному усачу с рожей Майкла Хебранко, на которого пальцем ткнула та самая официантка, указав направление.

Искомый объект был уже навеселе, это я подметил даже отсюда. Этот тип развернулся в мою сторону, широко раскрыл глаза и рот, нехило обдавая меня легким запахом местного алкоголя с привкусом острого чеснока, затем удивленно меня выслушал и заявил:

– Ну давай! Вон видишь пятак… Располагайся! А насчет оплаты – сперва товар, а уж потом деньги! Или же крепкие летающие бутылки! Уж не обессудь! У нас тут только такие правила.

И он раскатисто загоготал, трясясь всей своей огромной, жиреющей тушей. У-у-у, бегемот.

– Хорошо, по рукам! – И я протянул ему ладонь, а он хлопнул сверху своей. – Есть чем зажечь лампы? А то ведь там темно, будто в закрытой бочке, все ноги переломать к харгу можно.

– Держи! Считай, что это твой основной аванс!

И он заржал еще громче и пуще прежнего. Наглый жиртрест.

Я тихо пробрался на сцену, сливаясь с местной обстановкой. Затем пришлось повозиться с лампами и кремнием. Все-таки это непривычное дело – высекать искру по старинке. Но все же я справился. На стулья садиться не рискнул, просто скинул рюкзак в угол и достал свою любимую гармошку. Продул ее, слегка разминая губы и заодно вспоминая, что у меня в репертуаре есть из более-менее бодрого. Повозился и только затем все же неспешно вышел вперед.

– Мужики! – заорал этот боров. – Да и милые дамы, конечно же, тоже! Разворачивайте свои стулья во-о-он к тому дальнему пятачку… Видите? Ну а кто хочет, доставайте свои бутылки из-под столов, кому денег не жаль за стекло! Сейчас будет хорошая музыка! – и он добавил, набрав побольше воздуху в свои жирные легкие: – Ну или отличное веселье! Кому, как не вам, решать?

Толпа сразу же оживилась и навострила уши в указанном направлении. Тут же началась полемика, мгновенно пошли какие-то переговоры, а уже через секунду в зале раздались одинокие и короткие злорадные смешки. А бармен – хряк все трясся и трясся, видимо, никак неспособный заткнуться хоть на секунду. Пьяный хохмач.

Я подождал, пока все утихнет. Не впервой. Ничего страшного. И! Начал.

Сперва пробежал быструю гамму туда-сюда, затем сделал пару затейливых бендов, обозначив начало вступления, и… выдохнул мелодию, затягивая на возвышение ее через минорный пассаж, быстро и плавно, аккуратными мягкими нотами завершая этот ритмичный рисунок шестым овербендом. То прозвучало короткое интро для привлечения внимания публики.

Далее на разогрев у меня пошел старичок Макмиллон и бодрые харпы с имитациями разных звуков, а уж потом, по нарастающей, взрывным ритмом быстро полетели веселые терции, чтобы привести публику к нужному состоянию.

– Поехали! – выдохнул я.

И затянул соло «Bye Bye Bird» Санни Боя Вильямсона. Ритмичный кайфовый мотив.

Похоже, местные вообще не слышали гармонику – никогда в своей жизни! А ведь штучка-то в умелых руках очень резвая.

Сперва все смотрели, настороженно прислушиваясь, явно напрягая свой заплесневелый слуховой аппарат. Еще бы! Слушать блюз впервые в жизни, да еще в полупьяном состоянии.

Но блюз есть блюз! Это музыка настоящих людей! И постепенно, начиная с самых малых оборотов, я неизбежно втянул зрителей в нужное мне русло. Эмоции пошли!

Все начали расслабленно и тихо улыбаться за своими столиками, медленно растягиваясь на высоких массивных стульях, и неспешно попивать пивко. Кто-то подсел поближе, немного выдвинув свои табуретки вперед и заказывая еще выпивки. А кто-то просто стоял у бара, явно заинтересовавшись и теперь покачивая головой в такт сочной и расслабляющей мелодии. А когда ритм устаканился и впитался в общее коллективное сознание, я постепенно начал подключать драйв.

Не знаю, есть ли тут поезда или что-то похожее, но я ускорил мотив и затянул чуть побыстрее следующую композицию «Railway to Heaven» Бадди Грина.

Быстрый, живой и лихой ритм побежал по веселым музыкальным рельсам местной средневековой аудитории, поочередно вырываясь вперед с оригинальными сольными вставками. Народу явно зашла на ура эта мелодия. Еще бы, это же шедевр, особенно в исполнении гармоники.

Кое-кто даже стал гулко похлопывать в такт по столу полупустыми пивными кружками, придерживая их рукой сверху и при этом явно стараясь не разлить свое драгоценное алкогольное пойло. А чуть позже парочка более или менее приличных людей поднялась со своих стульев, отбивая те же движения ритма, ладонью в ладонь – четыре четвертых – классический блюз.

Я поочередно менял партии: то соло, то ритм – и добавлял импровизации с дыханием на глубоких низких тонах, по полной, эмоционально разгоняя свою аудиторию. А когда почувствовал, что люди уже созрели и готовы к финальной кульминации… то моментально затянул шикарное соло! Яркое, беглое и с чудесными бендами в самых нужных местах.

В зале стало так пронзительно тихо, что это ошарашило меня – невероятно! Я аж оторопел на долю секунды, не поверив в происходящее. Но тут же быстро вернулся в реальность и доиграл композицию, плавно и нежно ее заглушив. Вместе с гармоникой в зале все звуки умокли.

Затем я немного постоял в тишине, подчеркивая этот момент, и после глубоко поклонился, при этом, стараясь не спускать глаз со зрителей и опасаясь чего-то летящего в мою драгоценную голову.