Текст книги "Любовь к жизни (СИ)"

Автор книги: Стоящий в тени.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

========== Часть первая. Король Севера. ==========

Случались ли когда-нибудь с вами такие ситуации, все выходы из которых вас не устраивали от слова «совсем»?

Если да, то вы можете себе представить ужас одной маленькой шестнадцатилетней девочки, когда её по дороге в школу сбивает на полном ходу машина.

Мягко говоря, ей это не понравилось. Какое-то время после столкновения она ещё была жива, даже успела высказать горе-водителю всё, что думает о нём и его семье, а потом потеряла сознание. Я говорю это так уверенно, потому что именно я этой неудачницей и являюсь.

– И?– задала я вопрос в пустоту,– Что дальше? Перерождение? Ад или Рай?

– А вот это зависит только от тебя,– сказал вдруг кто-то.

– Ой!– я заозиралась по сторонам, но пустота оставалась пустотой,– Кто здесь?

– Пока не имеет значения. Скажи, чего ты хочешь, и мы скажем, что с тобой будет.

– Я не хочу исчезать. Я хочу жить. Меня ещё можно вернуть назад?

– К сожалению, нет. Карета скорой помощи слишком долго стояла в пробке.

– Жаль. Значит, Ад или Рай?

– Необязательно,– в другом голосе послышалось сочуствие,– Ты можешь отправиться на перерождение, забыв всю свою жизнь и начав всё с чистого листа.

– Этот вариант нравится мне даже меньше Ада,– вздохнула я,– Я хочу быть собой. Не хочу ничего забывать. Я хочу жить, и хорошо жить!

– Тогда…– вдруг зажёгся свет, и такой яркий, что я чуть не ослепла. А потом увидела, что стою перед семью фигурами, в самом центре большой залы без потолка, и именно сверху лился тот свет. А внизу…а внизу была тьма.

– Есть один способ,– потряс указательным пальцем седой дед в сером,– Ты отправишься в мир, погрязший в крови и злобе, и остановишь хаос.

– Сразу да. Однозначно. А в какой мир?

– Имя ему – Вестерос!

А так всё хорошо начиналось…нет, лучше уж перерождение. Я не такая идиотка, чтобы соглашаться на медленное, болезненное (тут уж смотря как повезёт) самоубийство. В лучшем случае меня там просто убьют, отрубят голову или пронзят сердце. В ситуации похуже меня сначала изнасилуют, потом убьют, а потом снова изнасилуют. В худшем случае меня перед всем этим не оглушат, в процессе будут глумиться, а потом прирежут с особой жестокостью. А в самом-самом мерзком случае продадут в бордель, и тогда я сама покончу с собой.

– Мне нельзя туда!– яростно замотала я головой,– Меня там убьют!

– Мы даруем тебе бессмертие,– парировал старик.

– Я хорошенькая! Меня изнасилуют!

– Предлагаешь изуродовать себе лицо?

– Предлагаю дать мне…ну, не знаю…хотя бы силу какую-никакую.

– Будет исполнено. Ещё что?

Ну, была не была!

– Не делайте меня женщиной,– взмолилась я,– Надоело! За шестнадцать лет мне так осточертело быть женщиной, что я готова стать мужчиной. Можно красивым, можно не очень, но мужчиной!

– С этим сложнее,– заметила молодая женщина, и вдруг улыбнулась,– Но и это желание выполнимо. Мы сделаем тебе тело прекрасного юноши. Высокого, стройного…

–…с прямыми серыми волосами, носом с горбинкой и кожей белой, как снег,– продолжила я, собирая самые, на мой взгляд, привлекательные черты. Вообще, а не только в мужчинах. Как раз они-то меня не особо привлекают.

– А у тебя неплохой вкус!– оценила женщина,– Да, так и будет. Губы, как зимняя вишня, глаза цвета…

– Чёрного!

–…цвета дымчатого кварца, сияющие, а волосы – цвета старого серебра. Ростом он будет с тебя, и руки у него будут как у тебя…

– И голос,– завершила я.

– О, голос у него будет… будет пока секретом. Но ты сможешь петь.

– Что ж…хоть что-то будет приятное,– пожала плечами я. Лучше уж умереть в Вестеросе как прекрасный мужчина, чем реинкарнироваться без памяти, без чувств, без личности…Да, это определённо лучше. Когда тебе дают шанс жить, пусть даже мизерный, отказываться глупо. Тем более, они тут что-то говорили о бессмертии…Да, определённо, лучше уж Вестерос, чем реинкарнация. Там хоть помнить буду. Буду ведь?

– А теперь мы поставим перед тобой задачу. Она проста: останови хаос. Если понадобится, стань королём, но останови. Мы дадим тебе меч, который не сломать, бессмертие и регенерацию. Абсолютную, против ранений и даже старости. Но у тебя мало времени. Добейся всего, что хочешь, огнём и мечом…

– Не получится.

– Что?– боги недоумённо посмотрели на меня. Я стушевалась, но продолжила:

– Не получится лишь огнём и мечом. Люди от мучений закаляются, а в огне сгорают. Мне бы силу другого рода…Вы меня понимаете?

– Понимаем,– кивнул старик,– Последнее: бессмертие, что мы дадим тебе, не абсолютно. Ты сможешь умереть, если сам захочешь покончить с собой…

– Не надо про это. Я хочу жить, и хорошо жить! Когда приступать к работе?– я в последний раз вспомнила о прошлом, простила и отпустила всех, отреклась от имени и фамилии, перебрала в памяти скудные познания в науках. Ладно, Вестерос так Вестерос. Может, хоть там секс будет.

– Ну, отправляйся, дитя. И принеси хоть пару жертв Р’глору, если получится.

– До свидания.

– Постойте, но…куда я попаду?– еле успела выкрикнуть я, прежде чем меня заволокла тьма.

– В Дредфорт!

========== Новый лорд Дредфорта. ==========

В ту ночь в Дредфорте дул холодный ветер и шёл дождь, предвещая зиму-не зиму, но осень долгую, холодную и голодную. Ветер дул уже несколько дней подряд, а потому Рамси на охоту не выезжал, к радости всех жителей окрестных деревень.

У ворот в крепость стоял тот единственный часовой, который не смог отпроситься по уважительной причине в крепость, и теперь мрачно смотрел в пространство перед собой, прикладываясь изредка к фляге с крепким самогоном.

Вдруг ему почудилось, что ветер доносит до него какие-то тихие звуки, и огорчился – наверняка крестьяне собрались все вместе и согреваются сейчас пьяными, под крышей, у тёплого камина…часовой надвинул шапку почти по нос и попытался сжаться. Увы, он был не газом, а потому сжаться не получилось. А звуки стали громче, и бедняга понял: не крестьяне. По дороге шёл какой-то сумасшедший, который довольно громко пел что-то красивое и лиричное. Даже грубоватая душа человека, много лет служившего Болтонам, растрогалась невольно.

А моря до краёв наполнялись по каплям,

И срослись по песчинкам камни,

Вечность – это, наверное, так долго…

Мне бы только мой крошечный вклад внести:

За короткую жизнь сплести

Хотя бы ниточку шёлка…

Наконец, часовой смог разглядеть дурака, что в такую погоду пел снаружи. Абсолютно нормальное лицо, без признаков болезни или несостоятельности. Просто чудак. Чудак в недорогой, но хорошо сшитой одежде, с длинными чёрными волосами и белой кожей. И мечом на поясе.

– Эй, чудак, чего горланишь?– достаточно миролюбиво поинтересовался часовой,– Тут тебе не Гавань, наши господа бардов не любят.

– Так я и не бард. А пою, чтобы не так было скучно идти,– улыбнулся чудак,– А твои господа любят учёных?

– Не, не особо. Разве только на кол сажать, и то не факт. Иди-ка ты отсюда, не показывайся нашим на глаза. Лорд и леди Болтон тебя слушать не будут, а бастард…маньяк этот…тебя выслушает, когда ты на псарне вопить будешь.

– Скажи, а этот бастард – он жесток?

– Не то слово. Парня не так давно замучил…красивым парень был,– часовой почему-то пытался выбрать более мягкие слова для описания Рамси, хотя в другом случае перешёл бы на мат,– Вонючкой теперь называет, тот и не сопротивляется уже почти. Так, повоет немного ночью, и успокоится.

– Ужас,– чудак прикрыл глаза, а часовой почему-то почувствовал себя в чём-то виноватым. И поспешил исправить ситуацию. Ну, как сказать, исправить…

– Да сейчас уже ничего, его даже почти не бьют, а вот раньше и пальцы отрезали, и зубы разбили, и…это…радости мужской лишили, вот.

Почему-то чудак ещё больше расстроился. «Чувствительный, небось»,– понял часовой,– «И как ещё в живых ухитрился остаться? С такой-то чувствительностью, его бы ещё в детстве забили. Хотя…может, он из хорошей семьи? Одежда хорошая, сам чистый, опрятный, даже волосы без колтунов. Нельзя его в Дредфорт. Забьют».

– Может, пропустишь в Дредфорт? Мне бы переждать непогоду…

– Попросись на постой к любому крестьянину, тебе не откажут. А в замок не суйся, целее будешь. Тебя зовут-то хоть как?

Перед тем, как пройти в ворота Дредфорда, незнакомец посмотрел внимательно в глаза незадачливому бедолаге, и тот увидел тёмные, сияющие в ночи глаза.

– Рейлине Рокалион. Рейн, если просто. А за предупреждение спасибо,– и скрылся в дверях.

То, что в Дредфорт проник посторонний, часовой решил никому не сообщать. Лишь запахнулся поплотнее в плащ и помолился за упокой чудака Семерым и, на всякий случай, Старым Богам. Вряд ли юноша доживёт до рассвета.

А Рейлине, не особо скрываясь, прошёл во двор (пустой – кто в такую погоду вообще выходит из тепла?), осмотрелся, хмыкнул и прошёл в сторону, где должна была быть псарня. О да, именно она там и была. Собаки заворчали было на незваного гостя, но тихая, мерная колыбельная успокоила их, и они не тронули Рейна. Тот, улыбнувшись, прошёл вглубь псарни и в самом дальнем углу увидел…человека.

Теон спал неспокойным сном, ему снились собственные пытки и мучения. Но вдруг он почувствовал сквозь сон, что чья-то рука осторожно гладит его по волосам, чей-то ласковый голос запел что-то, тихо-тихо, и от этого Теону стало немного спокойнее. Сновидения прекратились, и наутро он уже не мог вспомнить, что ему снилось. А утром, проснувшись, увидел лишь неясную тень, скользнувшую за порог.

А чудак, никем не замеченный, прошёл в крепость. Изредка по дороге встречались служанки, и девушки краснели, глядя на симпатичного незнакомца с удивительной белой кожей, на фоне которой ярко алели губы. Так он, замеченный, но не остановленный, забрался на самую крышу, ёжась от пронизывающего ветра, но всё так же мечтательно улыбаясь. Немного помедлив, он начал петь. Ту же песню, что пел вчера, но эмоции вкладывал уже совсем другие. Постепенно во дворе начали собираться воины, слуги, продажные женщины, гончие, и все слушали необычную по меркам Дредфорта песню, и им она нравилась.

А потом началось восстание. Как-то незаметно и легко, причём сам Рейлине ничего не говорил и был удивлён такому повороту.

– Мой лорд, мятеж!– сообщил Русе начальник крепостной охраны.

– Подавить,– махнул рукой Болтон.

– Но, мой лорд, мятежники в замке! Наши солдаты примкнули к ним, собаки на их стороне, большая часть слуг тоже!

– И чего они хотят?

– Точно не знаю…– капитан стражи вдруг задумался,– Но чего бы они не хотели, у них явно есть предводитель. Интересно, где он?

– Понятно,– лорд Болтон тяжело вздохнул. Не раз на его памяти случались восстания, в том числе и против него, но впервые события приняли ТАКОЙ разворот. Опасно,– Мятеж подавить, участников казнить, предводителя – в темницу, потом допросить.

И тут в дверь постучали. Осторожно, тихо, но постучали. Открылась дверь, и в залу вошёл Рейлине. Молодой, симпатичный юноша с тёмно-серыми волосами и почти чёрными глазами, с клинком в руках. Вид у него был весьма задумчивый и немного смущённый, будто бы он стеснялся лорда Болтона. Да, скорее всего, так оно и было.

– Я так понимаю, предводитель уже здесь,– вздохнул капитан стражи, доставая меч,– Скажи, мятежник, ты вообще как всё это провернул? Вчера же ничего не предвещало беды!

– Конечно,– кивнул незнакомец,– Я прибыл в Дредфорт вчера ночью, переночевал на псарне, а мятеж начал час назад. Кстати, дом захвачен. Леди Болтон и ваш сын заперты в своих комнатах. Сейчас мои люди срывают знамёна Болтонов. Ну, что будем делать?

Русе вытаращил глаза на главаря мятежников. Обычный человек, лет шестнадцати, высокий и хорошо сложенный. Только выглядит немного с чардрева рухнувшим, а так – обычный человек. Такие восстания не организовывают.

– Правильно ли я понимаю тебя,– мягко начал Болтон,– Ты организовал восстание за один час?

– Нет, что вы. За день. А вот войско собрал действительно за час. Сейчас кухарки готовят обед всем. Курочка…с травами и дольками яблок. Ммм…Хорошо. Как хорошо, что я умею организовывать работу. Господа, вы ничего не хотите мне сказать напоследок?

– Будь у меня арбалет, я бы тебя прострелил трижды, а потом отдал Рамси,– спокойно проговорил Русе.

– А вы?– мятежник повернулся к главе стражи.

– Ещё не поздно перейти твою…ой, вашу сторону, лорд…э-э-э…

– Рейлине Рокалион,– улыбнулся чудак.

– Да-да, лорд Рокалион?

– Переходите,– махнул рукой Рейлине, а ныне лорд Рокалион. Глава стражи почувствовал, что каким бы не был этот юноша, хуже Болтонов он не будет, а таких же люди как-нибудь вытерпят. Этот, по крайней мере, умеет организовывать работу. И над ним посмеяться можно. С такими мыслями мужчина скрутил Русе и потащил в его комнату – запирать на засов.

Дредфорт был взят. А Рейлине Рокалион, удовлетворённо улыбнувшись, пошёл работать. Ему предстояла самая сложная часть плана: наладить работу системы управления. Легко захватить власть, сложнее заставить механизм работать. Но Рейн знал, что делать. Он знал, что нельзя сразу менять все порядки, но кое-что можно начать прямо сейчас, и волнений это не вызовет. Например, отменить свежевание. Начать можно с этого, хуже не будет.

«А ведь данный мне богами голос – куда более ценная вещь, чем мужской пол»,– подумал Рейлине (вы ведь уже догадались, кто это?). «Ну да ладно, на одном голосе в эти времена далеко не уедешь, а вот «аргумент» свою роль сыграет. Теперь, когда Дредфорт и Винтерфелл практически мои, надо добиться поддержки у населения и худо-бедно наладить хозяйство, а потом уже можно подумать о захвате власти. Но мне потребуется толковый помощник…я не разбираюсь в военном деле, а на одном голосе войну не остановишь. Да и не на всех он действует…»

С такими мыслями Рейлине Рокалион, лорд Дредфорта и Винтерфелла, приступил к своим обязанностям. Для начала он послал мысленный сигнал мятежникам, велев приготовить подробный рассказ о Севере, его специализациях и предприятиях. А сам пошёл в кабинет Болтонов и начал приводить всё в порядок. На свой лад.

Север ждали великие преобразования.

Весть о захвате Дредфорта и Винтерфелла достигла Королевской Гавани не сразу, лишь на исходе третьей недели. К тому времени гипноз рассеялся, но люди (в особенности мятежники) остались у нового лорда уже по доброй воле: он отменил практику охоты с собаками на людей, несогласных отправил на железные рудники и мыловарню, Русе Болтона заставил официально передать Дредфорт и Винтерфелл новому Дому и оставил в плену, как и его ни в чём не повинную жену, а Рамси за все злодейства судил и сжёг на костре. Сам, впрочем, на казни не присутствовал, лишь бросил спичку и ушёл, не оглядываясь. Народ, философски посмотрев на сложившуюся ситуацию, остался весьма доволен, а поскольку Болтонов (особенно Болтонского Бастарда) никто особо не любил, попыток сопротивления почти не было. Лорд Рокалион был строен, хорош собой, любил шутки и соблюдал умеренность в выпивке, а потому в народе его быстро окрестили «Хороший Лорд». А когда тот сжёг на глазах у всех собравшихся ненавистного бастарда, люди пришли в такой восторг, что даже простили внеплановый сбор налогов – на неделю раньше срока. А у Рейлине были далеко идущие планы.

Но первое, что он сделал, став лордом – велел вымыть и причесать Теона Грейджоя, бывшего Вонючку. Худой, замученный юноша вызывал сострадание, так что никто не удивился, когда новый лорд велел удалить тому осколки зубов и сделать серебряные челюсти. Удивило то, что лорд подробно рассказал, как делать эти челюсти, как удалять зубы с минимальной болью, и даже сам руководил операцией. Теперь Теон был первым обладателем серебряной вставной челюсти в Вестеросе, и улыбка его заиграла новыми красками.

Но это произошло не сразу. Сначала Теону потребовалась реабилитация после плена и мучений. Новый Лорд вёл себя совсем не как «хозяин» – не бил, не мучил, разрешил спать в тёплой комнате, не называл слугой или рабом, даже дал новые зубы. Их, конечно, приходилось каждый вечер чистить и класть на тумбочку, да и говорил теперь Теон медленнее обычного, но как же приятно было чувствовать полный набор зубов во рту…кроме того, теперь он лучше питался, занимался фехтованием с самим лордом (Рейлине был не лучшим бойцом, поэтому особо сражаться не удавалось) и постепенно вспоминал всё. Личность восстановилась…насколько это было возможно при потере самого ценного, что у него было. Рамси не кастрировал его, Теон мог ещё испытывать возбуждение и даже удовольствие, но ни одна женщина больше не ляжет с ним. Это очень расстроило юношу. Он был молод, имел вполне логичные желания, но не имел более возможности их реализовать.

Поэтому он завидовал Рейну. Молодой, привлекательный мужчина, он почему-то не обращал внимания ни на женщин, ни на мужчин, чем радовал последних и расстраивал первых. Импотенцией, впрочем, он не страдал: Теон видел пару раз, как тот удовлетворял себя в собственном кабинете, тщательно уничтожая все улики позже. Но правом первой брачной ночи не пользовался…или, вернее, пользовался странно: ощупывал невесту, проверял наличие девственности и сообщал результаты проверки жениху, после чего возвращался в замок, чтобы запереться в комнате и сбросить напряжение. Теон многое бы отдал, чтобы поменяться с Рейном местами. А потом перестал, поскольку привык к лорду-чудаку и даже привязался.

А Рейлине Рокалион действительно был чудаком: своим чудесным мечом с костяной рукоятью почти не пользовался, одевался в одежду недорогую, но простую и удобную, мылся раз в неделю (и других заставлял), бухгалтерские расчёты проводил сам, не доверяя никому, и мог целую ночь не спать, работая в кабинете. И Теона привлёк к работе, когда тот оклемался: поручил должность военачальника, поскольку сам в военном деле не разбирался. Преступников не вешал направо-налево, а ссылал на каторжные работы. А потом переслал нормальную, фиксированную подать в столицу – и из Королевской Гавани в Винтерфелл поехал сам король с войском – разбираться, что происходит.

По хорошему, Джоффри в военном деле был немногим лучше Рейна, поэтому взял с собой лишь три сотни солдат, тогда как у Рейлине в основной армии было тысяч пять, не считая особые особые рода войск, введённые им же: инженерные войска и артиллерия. Так набиралось тысяч семь. Это, разумеется, была заслуга не совсем Рейлине, а, скорее, Теона, но идею подал лорд.

– Что это?– спросил король, показав на висящий у границ северных земель герб нового дома: змея на фиолетовом фоне, обвившая свечу. Вверху герба был выгравирован девиз нового лорда: «Во имя жизни».

– Я полагаю, захвативший Дредфорт хочет показать, что правит мудро и спокойно, а физическую силу уравновешивает силой духа,– предположил Мизинец,– Но я удивлён, что он прислал нам ежеквартальные подати: Болтоны имели задолженность в полгода, а он всё выплатил и за них.

– Надо с ним познакомиться,– уверенно произнесла Серсея,– Если в течение трёх недель народ не поднял восстание, значит, он не безумец и имеет деловую хватку. Хотя…по сравнению с Болтонами, он в любом случае выигрывает. Как там его имя?

– Рейлине.

– Странное имя.

– Согласен, но с древнего валирийского переводится как «сочная вишня».

– Красивое имя,– поправилась Серсея, продолжая поглядывать по сторонам. Люди не выглядели недовольными. Кое-где висели флаги нового Дома, их не срывали и не разрисовывали. Группа рабочих мостила улицу чёрным камнем. На подъезде к Винтерфеллу Джоффри отдал приказ спешится, пару десятков солдат взять с собой, а остальных оставить снаружи на случай непредвиденного. Подоспели люди нового лорда, поприветствовали короля и королевскую семью, помогли спешится Серсее. Из замка вышел высокий стройный юноша в хороших одеждах, с мечом на поясе, поклонился королю и, совершенно неожиданно, оказался тем самым лордом Рейлине Рокалионом, который выплатил все подати королю в этом квартале. Джоффри скривился – новый лорд Винтерфелла ему не понравился. Зато понравился Петиру и Серсее, Тайвин тоже достаточно вежливо поприветствовал нового лорда, и тот с улыбкой склонил голову. Волосы цвета старого серебра были заплетены в толстую косу чуть ниже плеч, несколько прядей выбивались и спадали на высокий лоб, только подчёркивая белизну кожи. Что-то в его облике было от Таргариенов, хоть волосы не были белыми, а в тёмных глазах не было ни намёка на лазурь.

– Приветствую его величество в Винтерфелле. Чем обязан вашему визиту, милорд?

– Я получил ваше письмо…– Джоффри нахмурился,– Как вы захватили Дредфорт?

– Поговорил с людьми. Они подняли восстание. Русе Болтон с супругой в Дредфорте, в заложниках, но живы. Лорд Болтон переписал на меня оба замка и все свои земли.

– И как давно это произошло?

– Тридцать пять дней назад,– после недолгих расчётов сообщил Рейлине.

– И вы будете и дальше платить казне подати в срок?– уточнил Петир, и Рейлине недоумённо посмотрел на него.

– Безусловно.

– Это хорошо. Сколько членов у вашего дома?

– Лишь я один.

– А кем были ваши родители?

– Мистер Петир,– мягко начал Рейлине,– Я понимаю ваш интерес и с удовольствием отвечу на все вопросы, но я бы хотел пригласить вас в замок. Дни сейчас ветреные, вы все можете простудиться. Кроме того, скоро будет готов обед, хоть и не королевский, но вполне достойный. Вы пройдёте в Винтерфелл?

– Пройдём,– подтвердила Серсея, строя глазки Рейлине. Тот тяжело вздохнул и украдкой возвёл глаза к небу.

«Серсея Ланнистер прекрасна, и умна, и согласна, но Я НЕ ХОЧУ! Не хочу, и всё тут»,– обречённо подумал Рейлине,– «Хорошо, конечно, быть мужчиной: не хочешь – не занимайся, мало кто сможет тебя заставить, но…хочется любви, желательно взаимной, а не случайных связей. Но любви нет, а секса хочется! Дилемма…»

Но даже так, Рейну было приятно внимание красивой женщины, пусть даже раза в два его старше. Если она начнёт приставать, он попробует преодолеть психологический барьер и уединится с нею в спальне. Если, конечно, гости решат переночевать. Если нет – замечательно.

А Петир внимательно посмотрел на молодого лорда и сделал вполне логичные выводы.

– Пусть остаётся Лордом Винтерфелла и Дредфорта. Он честен, не честолюбив, на трон вряд ли покусится. Такие люди прекрасны на своих местах, выше он уже не полезет. Чем-то он похож на Эддарда Старка.

– Я заметил,– кивнул Тайвин,– Значит, с сегодняшнего дня Младший Дом Рокалионов владеет землями Старков и Болтонов. Хорошо. Приятный юноша. Есть в нём что-то…

– О, это, должно быть, порядочность,– улыбнулся Мизинец,– Иногда приятно иметь дело с порядочными людьми.

Комментарий к Новый лорд Дредфорта.

Flёur – Шелкопряд. Здесь и далее названия песен будут упоминаться только один раз.

========== Среди врагов. ==========

Так получил признание Дом Рокалионов, состоящий из одного-единственного члена. Пусть это ещё не сказал официально король, это уже было очевидно для всех. Если Рейлине не претендует на власть, согласен служить короне и вовремя поставлять деньги в Гавань, почему бы и нет? Петир составил абсолютно правильное мнение о новом хозяине Севера, за исключением одного: такие люди могут бороться за высшую власть не по собственной воле, а по воле Богов. И на это уже личные качества совершенно не влияют. Но пока Рейлине изображал из себя безобидного в целом чудака с обширными познаниями в разных областях (по нашим меркам это было всего лишь среднее образование), милым личиком и хорошим чувством юмора. Так, во время обеда на стол подали молоко и солёные огурцы. Сам Рейлине съел это кушанье, и ничего ему не было, а рискнувший попробовать это блюдо Джоффри после обеда сидел в туалете, не мешая взрослым разговаривать на серьёзные темы. Условно серьёзные.

– Лорд Рокалион, не могли бы вы нам что-нибудь спеть? Вы говорили, что много упражняетесь в этом каждый день,– предложила Серсея, и Рейлине с удовольствием начал:

Я незаметно на дереве в листьях

Наполняю жизнь свою смыслом:

Пряду свою тонкую нить.

Нас очень много на дереве рядом,

И каждый рождён шелкопрядом

И прядёт свою тонкую нить…

– Нельзя ли чего-нибудь повеселее?– нахмурился Тайвин,– От этой песни тянет плакать.

– Увы, мой репертуар не особенно весёлый,– улыбнулся Рейлине.

– Жаль,– Тайвин выпил ещё вина,– И всё же, кто ваши родители?

– Люди.

– Я задал серьёзный вопрос.

– Я ответил. Их нет в этом мире, и я не хочу, чтобы меня попрекали происхождением, будь оно низким или благородным. Будем считать, что я пришёл оттуда, откуда всё пришло и куда всё уйдёт.

– Не философствуйте,– посоветовал Петир,– Не хотите говорить правду – скажите хотя бы, откуда пришли.

– Я пришёл с северо-востока.

– А точнее?

– С северо-северо-востока, практически совсем с севера, но немножко восточнее.

– Как мы можем вам верить, если мы даже не знаем, кто вы и откуда?

– Это знание вам ничем не поможет. Я не понимаю, зачем вы задали этот вопрос. Я бы не удивился, если бы вы спросили, скажем, о моих увлечениях, моём образовании, моих талантах, это бы сказало куда больше обо мне,– меланхолично ответил Рейлине, борясь с желанием послать их всех в известное место.

– И правда, Мизинец, ну что ты пристал к парню? Ясно же, что он стал лордом не по происхождению. Но, должно быть, из семьи дворян. Внешность весьма благородная, да и воспитание имеется,– Тайвин уже захмелел, а потому речь его стала гораздо теплее,– Рейлине, и когда вы думаете жениться?

– Когда найду подходящую девушку,– честно ответил Рейлине, а про себя добавил: «Побыстрее бы, надоело в кабинете уединяться».

– А не съездить ли вам в Королевскую Гавань?– предложила мудрая Серсея (тоже в изрядном подпитии),– Вас представят разным Домам, там и подберёте подходящую невесту. Надеюсь, вы ещё не успели наплодить десяток-другой бастардов?

– Я воздерживаюсь,– мягко возразил Рейлине, а про себя с грустью добавил: «Чем очень расстраиваю свой организм».

– Тогда приезжайте через месяц в Гавань, будут приглашены представители всех домов. У нас есть,– тон Серсеи стал ниже,– Санса Старк, дочь бывшего лорда Винтерфелла. Будет неплохо, если вы обратите на неё внимание.

– Я запомнил,– кивнул Рейлине, но прекрасно понимал, что Санса, мягко говоря, не лучший вариант. Рейлине нужен кто-то другой, кого он будет любить больше своей жизни, о ком он будет заботиться, чью жизнь он сделает раем…эх, когда же она появится, эта прекрасная леди?

Теон не мог заснуть. Да, Рамси Болтон мёртв, но память всё подбрасывала неприятные, жуткие картины из прошлого, мешая спать и вызывая страх. Причин бояться больше не было, но психика ещё нескоро оправится от пережитого. Теон жалобно простонал – сейчас лучшим лекарством для него являлся бы сон, а заснуть невозможно. Поэтому он поднялся и пошёл вниз за вином – может, поможет?

И столкнулся внизу с лордом Рокалионом, которого тоже терзали нехорошие мысли. Но Рейлине не очень любил вино, особенно на ночь, а потому просто сидел в кресле и рисовал при свете нескольких свеч, тихонько напевая себе что-то под нос. Увидев Теона, он тут же отложил уголь (рисовал лорд либо куском угля, либо чернилами) и слабо улыбнулся.

– Тебя тоже мучает бессонница?– понимающе протянул он.

– Да, милорд,– грустно кивнул Теон,– Стоит мне закрыть глаза, я тут же вижу это чудовище.

– Он мёртв. Ты присутствовал на казни, а я бросал спичку.

– Я понимаю это, но моё сознание не согласно. А почему не спите вы?

– Меня тоже тревожат дурные мысли. Я сжёг человека.

– Не человека, а чудовище!

– Я понимаю это, но моё сознание не согласно,– усмехнулся грустно Рейлине,– Ты ведь уже наверняка понял, что из меня никудышный воин. Я даже убить никого не могу. Бросить спичку мне всё же легче, чем опустить меч.

– У вас доброе сердце,– постарался успокоить лорда Теон,– Это не характерно для лордов, но встречается. Скажите, милорд, откуда вы? Можете сказать хотя бы мне?

– Не могу, это секрет.

– Я сохраню его.

– Двое могут сохранить секрет лишь в том случае, если один из них мёртв,– улыбнулся Рейлине. Теону показалось, что на глазах у того блестят слёзы,– А ведь я, если подумать, уже мёртв.

– Не говорите глупостей, вы не упырь. У вас горячая кровь.

– Не в этом дело…Секрет. Теон, ты хочешь написать письмо своим родным? Успокоить их, рассказать о своей жизни?

– Они меня уже давно похоронили,– фырнул Теон,– Разве что сестра ещё может искать, но Аша…не стоит ей сюда ехать. Я ведь больше не железнорожденный…

– Не говори глупостей. Кровь – не вода, её пытками не вымыть.

– По хорошему, я должен был убить вас при первой же возможности, захватить Винтерфелл и разграбить всю округу. Я этого не сделал. Следовательно, я – не Грейджой.

– Ты не убил бы меня в любом случае. Меня вообще теперь очень сложно убить. А письмо всё же напиши, пусть тебе позавидуют. Обязательно упомяни о серебряной вставной челюсти. Я уверен, ни у кого такой нет.

– Не получится. У меня плохой почерк. Когда меня учили, я всегда делал много ошибок.

– Тогда я буду писать под твою диктовку. Почерк у меня, конечно, тоже не очень, но грамотность вроде неплохая. А пока…поспать бы нам надо. Хм…есть у меня одна идея. Мы можем лечь спать вместе.

– Что?– вытаращил глаза Теон.

– Вместе, спина к спине. Так кошмары сниться не будут,– объяснил Рейлине,– Кроме того, у меня в комнате очень холодно, а вдвоём под одеялом теплее получится.

– Что ж, если вы думаете, что это поможет…– Теон почему-то смутился. Нет, на корабле он часто оказывался в подобной ситуации – когда холодно и не можешь заснуть, надо лечь спать с кем-то,– но сейчас он не на корабле, от лорда Рокалиона не пахнет потом и рыбой, он куда приятнее большинства моряков и даже некоторых морских жён. А Теон больше не красавец, совсем нет, у него вставные зубы и нет нескольких пальцев, он совершенно сед, больше ни одна девушка на него и не взглянет. «Так что же это получается!»– осенило вдруг Теона,– «Я стесняюсь не потому, что Рейлине мне противен…а потому, что ему могу быть противен я!»

В спальне лорда (переделанной из спальни Робба) было действительно холодно, хоть окна и были закрыты. Лорд снял халат, оставшись в льняной ночной рубашке, и быстро скользнул под одеяло. На фоне белой подушки тёмные волосы Рейлине, заплетённые в косу, казались совсем чёрными, а кожа под светом из окна казалась белее снега. Теон, стараясь не смотреть больше на Рокалиона, тоже залез под одеяло и закутался почти с головой. Рейлине настойчиво потянул одеяло на себя – пришлось подползти поближе, потому что одеяло было слишком узким. В конце концов им двоим пришлось лежать вплотную, спина к спине, и совсем скоро молодой лорд заснул. Теон вскоре последовал за ним, и впервые за много недель ему снилось что-то хорошее.

А утром ему стало стыдно: во сне Рейлине лёг чуть ли не на самого Теона, крепко обнял и чуть не задушил растрепавшимися за ночь волосами. Учитывая, что весил Рейлине порядка десяти стоунов, осторожно выползти было невозможно, а будить милорда нельзя: он этого очень не любит и потому кидается подсвечниками. Ситуация была безвыходной. Вдобавок, Теон ощущал что-то неправильное: вроде бы всё нормально, вроде бы обыкновенный мужчина с растрёпанными со сна волосами и полуоткрытым ртом, из которого текла слюна, а такое ощущение, что к нему, Теону, прижимается прекраснейшая девушка – реакция организма, по крайней мере, схожая. Стыд вернулся с удвоенной силой – что же это за напасть-то такая, что он испытал влечение к своему спасителю, который дал ему если не прежнее положение, так хотя бы относительную свободу и доверие, помог отойти от плена, даже доверил свою жизнь…