Текст книги "Будь моим... гостем (СИ)"
Автор книги: Стейси - N
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)
***
Гарри, оглушённый и счастливый, бродил между расположившимися тут и там маленькими группами отдыхающих. Трава так и манила прилечь, а корзинки для пикника – открыть их. В этот раз большой стол был запланирован ночью, Франсуа приготовил какое-то умопомрачительное шоу. А пока все, затискав именинника до полубессознательного состояния, воспользовались шансом поблаженствовать под мирные птичьи разговоры и пение цикад.
Молодой человек обнимал то одного, то другого по третьему или четвёртому кругу, но никто не мог остановиться. И так – ещё семь дней. Гарри был в Раю. Только близкие люди и он.
– Гарри Поттер, – притворно сурово произнесла профессор Макгонагалл, степенно продвигаясь сквозь пестрые группы лакомящихся людей. – Я весьма недовольна частотой Вашей посещаемости моего кабинета.
Молодой человек изо всех сил постарался придать своему лицу хоть сколько-нибудь серьёзное выражение.
– Уважаемая Минерва, как я мог! Мне нет прощения! – и с этими словами он ловко поймал и поцеловал сухую маленькую лапку директора Хогвартса.
– Чудесный актерский талант, – шутливо погрозила пальцем ведьма.
– Как можно? – возразил он.
Ведьма с улыбкой вздохнула.
– Думаю, обмен любезностями можно считать оконченным. Иди ко мне дорогой, я, наконец, обниму тебя.
Гарри поддался крепким объятиям и замер.
Уже после, когда он шепнул, предупредив, что им есть, что обсудить, женщина внимательно посмотрела на него своими по-старчески блеклыми глазами и медленно кивнула.
– Профессор, Вы действительно хотите отбыть к Андромеде сегодня?
– Завтра утром. Сейчас там находится Северус, поэтому мне строго наказали повеселиться за всех троих, а иначе меня свяжут и отправят обратно. И, знаешь, нет причин сомневаться в словах Меди, – улыбнулась ведьма.
– Что ж, это радует. Пожалуй, я отправлюсь с Вами. Не Вам же нести тяжёлые сумки с лакомствами!
– Отличная идея. Только обязательно выпей зелье, насколько я знаю, ты тролльей лихорадкой не переболел.
– Обязательно! Всё ради компании трёх приятных леди.
– Что ж, не смею больше задерживать именинника, Молли уже подает мне знаки. Еще раз с праздником, дорогой, – женщина тепло улыбнулась своему бывшему ученику и, потрепав его по волосам, направилась к мадам Помфри.
«Отлично», – подумал Гарри, – «и поговорить спокойно сможем».
– Гарри, милый, – подбежав к мужчине, Молли сжала его в крепких объятьях. Артур же, стоящий рядом с женой, просто похлопал гриффиндорца по плечу. – Мы так рады видеть тебя! Ты так изменился, исхудал!
– Ох, Молли, полно, если Вам верить, я каждый год худею ровно вполовину, – улыбнулся именинник женщине и мужчине, которые когда-то так щедро приняли его в свою семью без раздумий и сомнений.
– Именно так. Поэтому я обязана проследить сегодня за твоим питанием. Но сейчас не об этом. С дне-ом рожде-энья те-эбя-а! – пропела женщина, вновь привлекая Гарри в объятья.
Гарри обнял женщину покрепче, чуть приподнял над землёй от усердия, а пока ставил на место, шепнул ей пару слов.
– О, конечно-конечно, – прошептала Молли, с беспокойством поглядывая в сторону мужа. Правильно истолковав взгляд ведьмы, Артур тепло поздравил именинника и негромко произнес:
– Тебя искали Фред и Джордж, просили передать, что ждут в беседке в саду.
– Благодарю, Артур, – Гарри пожал протянутую руку мужчины. – Отдыхайте.
С этими словами он двинулся навстречу Шеклболту, который нацелился на него своим острым взглядом.
– Поздравляю, мистер-я-увольняю-всех-без-разбора-и-вообще-делаю-что-хочу, – усмехнулся Министр. – Портишь нам статистику, Гарри.
– Ммм, Кингсли, кто говорил в прошлом году, что я слишком жалею своих офисных служащих? И, да, спасибо!
– Я намекал на хоть какую-то дисциплину. А ты бросаешься из крайности в крайность. В тебя Снейп вселился?
Молодой человек смеялся не меньше минуты.
– Ох, ну почти. Денька через три загляни, вдруг у нас есть новости друг для друга.
Кингсли не ответил, с рассеянной улыбкой оглядываясь по сторонам.
– В прошлом году народу было побольше.
– Андромеда с Нарциссой сидит, а Билл с семьёй задерживаются.
– О, вот оно как, – протянул маг. – Ну что ж, это многое объясняет. Увидимся чуть позже, Гарри, нужно перекинуться парой слов с некоторыми гостями. Еще раз с праздником.
Именинник учтиво кивнул, а через пару мгновений к нему подбежал Тедди и обнял в молчаливой ласке.
– Ну чего ты, пострелёныш? – спросил Гарри, с нежностью поглаживая малыша по вихрам, которые меняли цвет так быстро, что глаз едва успевал выхватить конкретные оттенки.
– Там Молли Франсуа воспитывает, – застенчиво ответил мальчик.
– Всё как всегда, – усмехнулся Гарри.
– Он в обморок упал, когда она сказала, что крем неправильно взбит.
– Хм, в том году Молли ругала его бисквиты. Впрочем, ровно до того момента, как попробовала.
– Гарри, а если я стану поваром, я тоже буду такой нервный?
– Ну, скорее, это я буду нервный, – рассмеялся молодой человек.
– Ну да, ты хочешь, чтобы я тоже строил.
– Такими темпами, как сейчас, ты скорее станешь травоведом или зельеваром.
– Гарри!
– Не так?
– Когда Билл водил меня в свой отдел, ты не был против.
– Делай, что хочешь, чудовище, не сдавай только в дом престарелых, я тебе ещё пригожусь.
– Прекрати, терпеть не могу таких разговоров!
– Тогда поцелуй своего молодого крёстного.
Маленький волшебник крепко обнял человека, ставшего его семьёй, по-детски мокро прикоснувшись губами к гладко выбритой щеке.
– Когда Билл приедет? – тихо спросил он.
– Не терпится прокатиться на моей спине?
– Я лёгкий.
– И хитрый.
– А Чарли где?
– Тоже задерживается. Хотя нам поговорить надо бы.
– Поговорить, – с намёком передразнил крестник.
– Не ёрничай.
– Я с Вами.
– Потом да.
– А когда мы к нему поедем? Ты говорил, что после дня рождения.
– Посмотрим. Ситуация не очень хорошая складывается.
– Ну мы здесь побудем до осени?
– Мистеру Снейпу не ко времени бросать работу. Мы договорились на Рождество.
– А Хогвартс?
– Да, нас пригласили на пир.
– А в Скандинавию поедем на следующий год? Франсуа очень хотел. Ты сказал, что мы ему сделаем сюрприз.
– Думаю, пока отменять планы не будем. А сейчас беги, скажи Гермионе, что завтра мы на пикник идём.
Гарри легонько шлёпнул своего ребёнка и через минуту размышлений почувствовал, что его уединение снова нарушили. Чьи-то ладони закрыли глаза, а чьи-то – крепко обхватили за талию.
– Нас ждёшь, именинник?
Молодой человек усмехнулся.
– О, да, – усмехнувшись, ответил он. – Поговорить не мешает.
– Поговорить, ну-ну.
Гарри фыркнул.
– Игнорировал нас два месяца, а теперь ему «поговорить» подавай.
– Штрафной!
– Три.
– Ребят, где ваше терпение и милосердие?
– А мы чего, мы ничего. Мы хотим просто тебя подготовить.
– К встрече с Чарли.
– Морально?
– Надейся.
Помолчали.
– Он злится?
– Ну, огорчён.
– Ты свободен, и он не понимает, почему ты так себя ведёшь.
Мужчина отвел взгляд.
– Гарри?
– Нам нужно о чём-то узнать?
– Не исключено.
– Ты кого-то себе нашёл?
– Пока не могу сказать.
– Он или она?
– Он.
– Мы его знаем?
– Да.
– Хм…
– Это не единственная причина, почему я пропал.
– Ммм?
– Позже.
– А он красивый?
– Сексуальный?
– Умный?
– Всё это и даже больше.
– Мы не могли всё это пропустить, а Крам женат.
– Как смешно.
– Так кто это?
– Думаю, чуть позже мы вдоволь наговоримся.
Гарри бродил от одного гостя к другому: разговаривал с Флоренцем, Флитвиком, Дедалусом Динглом, Оливером Вудом и Маркусом, а потом с мальчиком, с которым иногда смущённо уходил Франсуа (Гарри так до конца и не понял, кем они приходятся друг другу, но приглашал его, чтобы повар мог хоть чуть-чуть расслабиться по вечерам во время долгосрочных празднований). Чуть позже Тедди и дети Билла придумали новую игру: превратили Гарри, Билла, Чарли и близнецов в драконов и сражались с ними, на что собралась посмотреть половина гостей. Только седовласые Макгонагалл, Помфри, Вектор и Трелони остались пить чай и поглядывали на происходящие снисходительно, держа в одной руке чашку, а в другой пенсне или тыквенное печенье. Молли и мадам Хуч, напротив, подошли, чтобы поболеть за одного или другого. Перси с совершенно серьёзным видом ушёл в дом, собираясь, очевидно, даже в отпуске закончить какое-то бумажное дело. Малыши победили всех, и, казалось, всё близилось к завершению, но Хагрид, ворвавшихся в середину действия, изображая горного тролля, дал новый виток развития событий. Грохх смущённо общался с Гермионой, а Джинни и Рон, поднявшись в воздух на мётлах, «спешили на помощь» юным покорителям троллей.
Когда солнце почти зашло, а сумерки стали малиновыми и ещё трескучими от летающих жуков, по всей поляне перед лесом зажглось множество огоньков. Пока гости болтали и не замечали ничего вокруг, помощники Франсуа вынесли летучие фонарики и оставили их везде, где только могли. Сейчас вспыхнули все фитильки, и они, один за другим, поднимались в воздух. В одном уголке обнаружилась маленькая, увитая цветами сцена. На ней в крохотных башмачках и с миниатюрными инструментами играл оркестр садовых гномов.
«Вот пройдоха!» – с восхищением подумал Гарри.
Прошлой осенью они с Тедди в очередной раз дурачились за столом, и Франсуа на них ужасно ругался.
– Даже садовые гномы ведут себя лучше!
– Это вряд ли, – шутливо отбивался молодой человек. – Вот уж кто не поддается воспитанию!
Франсуа надменно, как никогда, процедил:
– Даже не сомневайся.
– Ты говоришь так, будто готов поспорить со мной.
– Не говори глупостей, mon cher.
– Если проиграешь – будешь целую неделю есть то, что приготовим мы с Тедди и хвалить. При свидетелях.
– Гарри!
– Если сможешь выдрессировать их, я готов исполнить любое твоё желание.
Франсуа некоторое время смотрел на него, насупившись.
– Я даже не ограничу тебя во времени, дождусь, пока ты сам сдашься.
И вот теперь… Малыши играли чудесную мелодию, которая перетекала в песенку на день рождения, которую подхватили все.
– С днём рождения тебя,
С днём рождения тебя…
В небо полетели Патронусы, которые создали высоко в небе самый удивительный хоровод, который только можно было себе представить, а в середину летели и летели фонарики. Когда Гарри опустил глаза, он почувствовал, что лишился дара речи – так огромен был… нет, не торт, а целое произведение искусства. Это было озеро окружённое горами, над которыми летали драконы и фениксы, по берегам паслись единороги, а на лугах цвели тюльпаны, эдельвейсы и много-много других цветов. Разве можно было это есть? Этим можно было только любоваться. Франсуа знал. Для других это просто необычное лакомство, но Франсуа знал тайную мечту Гарри. Даже он сам не смог бы изобразить точнее. За это он любил маленького француза. Он казался взбалмошным и пустым, но был настолько проницателен в человеческом сердце. Он мог сказать так много и молчал, он любил безмолвно и незаметно для других и был верен тем, к кому привязывался. Он ничего не просил, он просто чувствовал вместе с теми, кто был ему дорог, жил ими, не особо интересуясь собственной жизнью и иногда тихонько сжимал плечо, говоря: «Ты не один». Гарри не знал, почему Франсуа именно сейчас решил сказать ему, что у него всё будет. Быть может, потому что знал, что Гарри теряет надежду и мечется, не зная, где искать. Гарри не знал этого. Но в тот момент как никогда мечтал о том, что однажды может отблагодарить его. Однажды он найдёт то, что сделает Франсуа счастливым. Ещё более счастливым. И ещё.
После того, как все вдоволь побегали кругами вокруг произведения Франсуа, Гарри решился загадать желание и задуть свечи, парящие над озером. По воде пошла рябь.
– Слушай, а его точно можно есть?
– Mon cher, ты сомневаешься в моих кулинарных способностях?
– Я не готов разрушить его.
– Не глупи, он испортится! К тому же все очень хотят попробовать.
– Как всегда скромен.
– Ах, Фред, только попробуй снова попросить меня приготовить улиток для пикника!
– Спалился! Гарри, бросай его, присоединяйся к нам!
– Виктор!
– Что, милая?
– И это наш свояк и зять!
– Несносная молодёжь!
– Мадам Хуч, прекратите ловить драконов!
– Это Хагрид!
– Это Грохх!
– Хагрид, как не стыдно! Ах, так это всё-таки ты, Роланда!
– Гарри, можно я возьму единорога для Мари?
– Режь, Гарри!
– Стойте, Криви ещё не всё запечатлел.
– Заткнись, Маркус.
– Франсуа, у меня рука не поднимается!
– О, mon Dieu!
– Тионус! А теперь, Гарри, режь, я сделаю для тебя отпечаток, поставишь в Большом зале.
– Гермиона! Хоть один разумный человек! Режь, Гарри, я плясал вокруг него последние сутки!
– Хвала Богам! Наконец-то!
– Это офигительно вкусно!
Когда все, наконец, в полной мере насладились дележом и поеданием торта, а Гарри уложил осоловевшего Тедди, на его плечо тихо опустилась домашняя сова.
Она ласково поворошила его волосы и протянула лапу, к которой был привязан небольшой свёрток. Молодой человек отвязал его, огладив совиные перья, и осторожно развернул слой плотной, а затем и тонкой папиросной бумаги. Внутри лежал медный отполированный круг на шнурке, являвшийся, по-видимому, амулетом, маленькая карточка, на которой Лили держала его на руках, совсем крохотного, надо полагать, только-только родившегося. И… У Гарри захватило дыхание – маленькая веточка миндаля*. Она была свежая, посылавший явно позаботился о том, чтобы растение добралось до получателя в нетронутом виде. Это было то, что Гарри находил одним из самых чарующих видов общения между людьми, с которым, однако, почти никто не был знаком… Флирт цветов. И если только это был точно он… Гарри словно в полусне зашёл в душ, куда и собирался до того, как прибыла сова. Если только он прав… Нет, он не может ждать. Он хочет спросить прямо сейчас. Едва вытершись, Гарри накинул на себя первое, что попалось под руку и выбежал в сад.
Через некоторое время он вернулся в затихающий дом и через камин отправился в собственную квартиру, чтобы столкнуться с горничной, подняться на свою половину и три раза постучать в тяжелую дверь.
***
Северус с задумчивым видом постучал по крышке шкатулки, но потом уверенным движением отодвинул ее на другой край стола. Сейчас он был слишком рассеянным и уставшим для столь серьезной работы. Зелье и Нарцисса, бредящая почти сутки, отняли все силы, но зельевар еще утром запланировал парочку неотложных дел, поэтому, поборов желание откинуться на мягкую спинку кресла и уснуть до утра, маг тяжело поднялся и отправился в столовую, чтобы выпить чашечку бодрящего напитка.
Уже оповестив одну из горничных о перерыве на кофе, Северус сел на «свой» стул, с приятным хрустом раскрывая новую, еще никем не тронутую газету. Характерный звук резко вздымающегося столпа пламени, заставили его отвлечься от одной занимательной статьи, касающейся алхимического саммита, который должен был пройти через полгода в Финляндии. С легким недовольством на лице отложив газету, мужчина узнал в нежданном госте Персиваля Уизли.
Перси огляделся и наткнулся взглядом на отдыхающего. На щеках разгорелся румянец.
– Добрый вечер, мистер Снейп, – голос был твёрд и спокоен.
– Мистер Уизли, – сухо ответил маг, приподнимая бровь, – что привело Вас сюда в столь поздний час?
– Вечер только начался. Гарри попросил принести ему некоторые документы – министр Шеклболт смог присоединиться к нам.
Осмотрев рыжеволосого мага цепким взглядом, Северус скривился, но нехотя кивнул.
– Разумеется, работа превыше всего. Надеюсь, Вы не страдаете топографическим кретинизмом, и мне не нужно показывать дорогу?
– Не думаю. Я близкий друг семьи, хотя он и закрыл дом для гостей в последние четыре месяца. Мы все в недоумении. Гарри терпеть не может, когда в его квартире нет хотя бы одного гостя, – с этими словами Перси удалился.
Мужчина фыркнул, Уизли явно старался задеть его, указать на мистическое «пустое место», коим он, по мнению все той же министерской сошки, является.
Тьфу, дилетант, подобные речи Северус научился игнорировать еще в первые месяцы работы в Хогвартсе. Однако в голове засели неприятные мысли: вдруг Поттер думает так же? Может ли его поведение быть намеком на желательный отъезд Снейпа из его дома?
Эти мысли только мучили, но не давали ответов, поэтому, раздраженно мотнув головой, зельевар резко вскочил, забрал у вошедшей горничной чашку любимого кофе с лимоном и отправился наверх. Нужно было отправить имениннику небольшой презент.
***
Крепко держа бережно упакованный сверток в руках, Северус шел в сторону кабинета Поттера. Самая быстрая сова отчего-то предпочитала проводить время не в общей совятне, а непосредственно в обители хозяина.
Уже положив пальцы на дверную изящную ручку, он почувствовал, как некто по ту сторону опередил его. С легким раздражением маг вновь столкнулся с Персивалем.
– Мистер Снейп! Я… хотел бы извиниться за то, что сказал. Я просто расстроен, что Гарри очень занят последнее время. Фред, и Джордж, и Чарли могут изредка видеть его, но в действительности никто из них не ценит этих мгновений. Они тратят время на развлечения и не понимают, кто такой Гарри Поттер. Просто секс без обязательств с одним из величайших умов современности. И он тратит на это время, готов подарить своё время любому, кто нуждается в нём. А они всего лишь развлекаются и просто тратят его жизнь.
– Не утруждайте себя, мистер Уизли, – голос Северуса был ровным, однако внутри него бушевали самые противоречивые эмоции. – Мне абсолютно наплевать на жизнь Гарри Поттера в целом и Ваши слова в частности. Будьте добры, избавьте меня от своего присутствия.
Оттеснив рыжеволосого мага с пути, зельевар резко шагнул в кабинет гриффиндорца и с силой захлопнул за собой дверь. Его пожирали яркие неприятные чувства: растерянность, беспомощность, раздражение и ревность, ревность, ревность…
Привязывая к лапке совы зачарованный на облегчение веса сверток, маг не переставал думать и ощущать. Эмоции вытекали одна из другой, смешиваясь в ядрёный коктейль. Северус понимал, что роман Поттера с Уизли длится явно не один день, однако в голове настойчиво крутилась мысль, будто именно сейчас мужчина зайдет в эту комнату, холодно взглянет на него своим невозможными глазами и настойчиво посоветует выметаться из жизни его и его семьи.
Он не до конца понимал природу своих чувств, но боль в груди – не то, что он хотел бы получить от сложных взаимоотношений с Поттером. С трудом преодолев расстояние до ближайшего стула, он тяжело опустился на него, вдавливая ладонь в левую часть груди, и призвал бутылку хозяйского бренди. Остается надеется, что мужчина достаточно расположен к нему, чтобы простить небольшое опустошение запасов алкоголя для гостей.
***
Стук в дверь заставил Северуса слегка вздрогнуть и покинуть мысленные чертоги. Бросив взгляд на часы, мужчина с неудовольствием отметил, что часовая стрелка давно заползла за цифру двенадцать: он сидел здесь не меньше семи часов, при этом бутылка была такой же полной, лишь на дне граненого бокала переливался медным блеском алкоголь.
Скользнув рукой к ремню, зельевар медленно прокрался к двери и, резко распахнув ее, наставил острие палочки на незванного гостя.
Молодой человек опешил. Он не ожидал, что Северус встретит его с палочкой наперевес. В квартиру можно было попасть только по специальному доступу, какой имелся только у близких людей. Гарри не мог представить, кого ожидал увидеть зельевар, и что это за человек, вызвавший такое неудовольствие.
– Ээээ, привет, – нерешительно сказал он. – Что ты делаешь тут один?
С легким замешательством отведя палочку, Северус рассматривал того, кто не должен был появляться в этом доме еще как минимум неделю. Горло перехватило. Возможно все его домыслы не были таковыми и именно сейчас он услышит вежливое «выметайся».
Вновь воздвигая незримую стену между ними, зельевар хотел было заявить, что это, ровным счетом, не его дело, где он бывает и почему, но вовремя вспомнил, что данное помещение, к сожалению, является полноправной хозяйской собственностью.
– Решил одолжить твою сову и случайно уснул, – не моргнув глазом, соврал маг, отступая вглубь комнаты и освобождая проход. – Не ожидал увидеть тебя так рано.
– Хм, – Гарри не спешил заходить. Он достал из-за спины маленький цветок, вдохнул аромат и протянул его Северусу. Это были Анютины глазки. Гарри с замиранием сердца ждал ответа.
Неверящим взглядом осматривая загорелые пальцы с бережно зажатым в них ответом на свое маленькое признание, Северус сделал шаг вперед и, легко забрав цветок, вновь отступил в полумрак кабинета. В груди стало легко – сердце больше не болело. Но зельевар не хотел задумываться над причиной этих странностей своего организма. Вместо этого, пристально глядя в тревожные зеленые глаза, мужчина осторожно прикоснулся губами к нежному лепестку.
«Да!» – хотелось кричать Гарри. Он был очарован и взволнован этим невинным жестом и всерьёз боялся, что шквал эмоций слишком разжёг его, что его горящие глаза спугнут мужчину, который был вечно настороже. Он сделал шаг вперёд и кончиками пальцев тронул ладонь, в которой не было цветка.
Северус прикрыл глаза и, глубоко вдыхая приятный цветочный аромат, скользнул пальцами вверх, по руке гриффиндорца, мягко оглаживая внутреннюю сторону запястья и смакуя ощущение тепла, разливающееся в груди.
От прикосновения по телу побежали мурашки. Гарри едва дышал. Он перехватил ласкающую руку, скользнул по ней губами и прижал к своей груди так, чтобы зельевар свой тёплой ладонью ощущал биение сердца. Гарри хотел сделать… Или поддаться…
Северус кожей ощущал живое тепло, которое пульсировало в груди мужчины. Медленно облизнув губы, будто пробуя на вкус эту тягучую нарастающую страсть, он слегка приоткрыл глаза, подаваясь вперед, вжимаясь в гриффиндорца всем телом. Повинуясь волнующему, сносящему все преграды порыву, он осторожно прикоснулся языком к высокой скуле молодого человека.
Гарри с силой сжал руку зельевара на груди, распластывая её, желая, чтобы он рванул полу рубашки. Он поймал зубами подбородок мага и сжал, чувствуя, как рычание вырывается из его горла.
Повинуясь невысказанному желанию мужчины, Северус сжал в кулаках края рубашки, резко раздирая ее. Он дико, до первобытного, низменного желания жаждал прикоснуться к обнаженной коже гриффиндорца. Последняя пуговица путала планы, мешала осуществить желаемое, поэтому, нетерпеливо чертыхнувшись, зельевар упал на колени, отдирая ее зубами, и почти сразу же прихватил губами теплую кожу живота. Отклонившись, маг сел на пятки, пытаясь языком распробовать оставшийся на губах вкус, слегка ошалелым взглядом наблюдая за Гарри Поттером из-под ресниц.
Молодой человек чувствовал, как его губы растягивает развратная улыбка, которую он, мысленно себя ругая, пытался убрать с лица, но не мог. Упав на колени в собственном кабинете, он порадовался, что это помещение, как и библиотеку, оформил в традиционном стиле, и на полу лежит мягкий ковёр. Хотя была и проблема: мантия на зельеваре выглядела слишком неприступно. Как и сюртук под ней… Медленно, одну за одной он расстёгивал пуговицы, глядя зельевару в глаза.
Северус понимал, что все зашло слишком далеко, что стоило, наверное, остановиться, пока не поздно. Но не хотел. В конце концов, он столько времени внутренне истязал себя, пытаясь выяснить причины резкой смены отношения гриффиндорца к нему, рассчитать свои желания, занимаясь самоедством, что попросту… устал. Сейчас он не хотел бороться. Поэтому, когда руки Героя расстегивали его одежду, лишь положил ладонь на колено мужчины и откинул голову, обнажая шею, выражая тем самым свою покорность и ответное желание. Это было совершенно не в его принципах, но ощущалось просто чертовски здорово.
Гарри на миг отвлёкся от пуговиц, чтобы воспользоваться тем, что так сладко предложил ему зельевар. Быстро, пока тот не передумал, он присосался к нежной коже и оставил один, затем второй засос. Довольно урча, молодой человек закончил с сюртуком и обнаружил под ним рубашку. Не удивительно, но немного разочаровывает. Послышался треск. Это был не тот случай, когда Гарри готов был терпеть. Он ещё не оставил метки на груди мужчины, а тот того и гляди, одумается и сбежит.
– Га-арри, – хрипло простонал маг, подставляя горящую кожу под умелые губы и перемещая руку с колена мужчины на бедро. Ему нравилось чувствовать агрессию гриффиндорца. Понимание, что хваленый поттеровский самоконтроль летит к чертям наедине с ним, заводило. Северус повел плечами, скидывая с них неровно разорванную рубашку.
Юноша целовал, целовал и целовал. Он хотел, чтобы зельевар был покрыт засосами по всему телу. Чтобы он видел, видел в зеркале следы вечера, проведённого в обществе Гарри. Чтобы не мог скрыться от этих следов. И ещё он хотел… О, да! Он очень этого хотел. Хотел, чтобы зельевар думал и не мог избавиться от мыслей и воспоминаний.
– Было бы здорово получить причитающиеся мне поздравление, как ты считаешь? – хрипло прошептал он и рванул ремень на брюках зельевара.
– Что? – мутный взгляд темных глаз скользнул по лицу гриффиндорца. Зельевар уже почти лежал в его руках, плавясь под страстными, жадными прикосновениями. Секунда, на лице появляется искра понимания, мужчина хмурится, и в нем явно идет война желаний и здравого смысла. – Я… я не…
– Тебе понравится, – ответил Гарри. – Ничего особенного, сущий пустяк. Я просто очень хочу попробовать тебя.
Прислушавшись к себе, Северус приподнялся и, широко расставив согнутые в коленях ноги, расслабленно откинулся на внешнюю сторону спинки кресла. Несмотря на то, что маг решил отдаться этому сумасшествию, не задумываясь о мотивах своих действий, он не смог притянуть руку гриффиндорца к своему телу. Вместо этого Северус сделал нечто более смущающее: кончиками пальцев зельевар чертил бессмысленные узоры по своим груди и животу, судорожно вдыхая от особо чувственных касаний и призывая Гарри к ответным действиям.
Молодой человек закусил губу. Северус гладил себя, и это выглядело так чудесно. Спустив разорванную рубашку на локти, а затем и отбросив вовсе, Гарри потянулся к штанам мужчины. Тот приподнялся, чтобы помочь ему стянуть их вместе с бельём.
Член зельевара был длинным, ровным и возбуждённым. Гарри переводил взгляд с тёмной головки на лицо мужчины. Ему хотелось понять, что тот чувствует, сидя перед ним без одежды и касаясь себя так невинно и эротично. Склонившись, он легонько коснулся уздечки самым кончиком языка, прежде чем всосать в себя головку.
– О чер-рт, – прерывисто прорычал Северус, в ярком наслаждении смежая веки и пальцами одной руки цепляясь за длинные пряди гриффиндорца. По телу пробегали искры удовольствия, концентрируясь в груди и низу живота. Мужчина чувствовал, как жар опаляет шею и щеки, а в голове не остается ни одной мысли.
Приняв восклицание мужчины за поощрение, молодой человек взял жёсткий старт. Он сильно сжимал губы и двигался в энергичном ритме, желая разжечь своего любовника до того состояния, когда в душе поднимается что-то тёмное и жжёт, заставляя метаться и терять рассудок. Чувствуя сжимающиеся пальцы в своих волосах, он протянул руку и в свою очередь взял зельевара за волосы на загривке.
– Ну же, – простонал мужчина, приподнимая бедра в попытке ворваться еще сильнее в эту превосходную жаркую глубину. Возбуждение закручивалось в теле тугой пружиной и Северус метался, тянул мягкие пряди, широко раскрывал рот в попытке вдохнуть хотя бы немного воздуха.
Юноша немедленно отреагировал на его порыв и крепко сжал рукой приподнятые ягодицы, пропуская член зельевара себе в горло, но не давая ему контролировать ситуацию.
Гарри Поттер наслаждался его мучениями, его неудовлетворенностью, Северус прекрасно понимал это. Более шокирующим было осознание, что его это заводило. Быть во власти этого мужчины оказалось так сладко, что он наверняка пожалеет о своей слабости завтра, но сопротивляться зельевар был не в силах. Отдернув руку от волос гриффиндорца, маг оперся ладонями о пол, сильно прогибаясь в спине и беззвучно шепча слова мольбы. Он чувствовал эту поглощающую воронку внутри себя, она поглощала его сознание, заставляла желать большего, отдаться источнику наслаждения, кричать, срывая голос. Но горло сводило от недостатка воздуха, и он лишь сильнее запрокидывал голову, следуя за тянущей волосы рукой, и поджимал пальцы на ногах, мечась между желаниями раздвинуть колени еще шире и свести их вместе.
Молодой человек неожиданно выпустил член Северуса изо рта и уткнулся ему в живот, переместив руку от волос к стволу, сжав его и двигая ей в том же энергичном ритме. Он чувствовал, что если продолжит делать минет прямо сейчас, то кончит себе в штаны. Тяжело дыша, Гарри прошептал любовнику в живот:
– Сейчас, подожди немного… иначе я не сдержусь.
У Северуса мешались мысли. Его трясло, тело расслабленно сползло на пол. Сейчас он опирался на кресло лишь головой. Скребя ногтями мягкий ворс ковра, он, широко раскрыв глаза, невидящим взглядом смотрел в потолок.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – срывался с его губ предательский шепот. Все внутренности горели огнем. Переложив голову на ковер, он вцепился пальцами в волосы у висков, пытаясь потянуть мужчину на себя. В голове билась мысль, что ему прямо сейчас, в эту же секунду жизненно необходим горячий развратный поцелуй.
Гарри поддался настойчивому и требовательному движению Северуса и поднялся выше, ощутив, как он впился в его губы. Выпустив член слизеринца, он порывисто начал терзать ширинку своих брюк, спустил их вместе с бельём и, обхватив свой член и член любовника, прижал их друг к другу.
Губы у Поттера были мягкие, распухшие и имели вкус его, Северуса, тела. Обхватив мужчину за талию, маг быстро двигал бедрами, стараясь попадать в заданный гриффиндорцем ритм движений.
Чувствуя приближающийся оргазм, Гарри сбивчиво наращивал темп. Пронзивший его импульс тёплого удовольствия вырвал из горла стон чистого наслаждения, и между пальцами потекло.
Вслед за ним сорвался и Северус. Выгнувшись под немыслимым углом, он с необыкновенной легкостью в теле распластался на ковре, мелко подрагивая после ошеломительного оргазма.
Лёжа на мистере Снейпе, Гарри рвано дышал и размышлял о том, что через мгновение зацелует мужчину до смерти. Рядом с лицом была восхитительная белая шея, на которой уже багровело несколько засосов, так что молодой человек начал облизывать и прикусывать её.
– Ммм, – Северус с трудом поборол зевок – все же это был действительно долгий и насыщенный день. Лениво подставляя шею под нежную ласку рта, он размышлял о каких-то невообразимо бесполезных вещах, понимая, что не может сконцентрироваться на чем-то важном, как бы не пытался.
Насладившись этой частью тела мужчины, Гарри начал целовать сонного зельевара в губы. Одним пальцем он осторожно гладил бусинку его соска.
