Текст книги "Чёрный лёд (СИ)"

Автор книги: Skybreaker

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 5. Биология видов

На завтрак снова давали кану. Похоже, намечалось что-то особенное.

– «Неужели они снова пойдут петь?», – думал про себя Роно. Ему в целом петь понравилось, но это очень выматывало. Песнопение длилось несколько часов и заканчивалось, когда уже мало кто мог держаться ровно на лапах. Выбирая между пением и обычным днем с уроками и играми, Роно предпочел бы последнее. Судя по тому, как переглядывались между собой его братья, их посещали схожие мысли.

Дети значительно подросли. Перемены ощущались не столько в их внешнем виде, сколько в их манерах и движениях. Детская неуклюжесть сменилась грацией и ловкостью. Опасные плоды быстро очищались одной лапой, а другой свежая мякоть отправлялась в рот. От удовольствия хвосты их барабанили по полу за спиной.

В это утро папа тоже присутствовал на завтраке, вся семья была в сборе. Прекрасное чувство единения расплывалось по всему телу. Еще немного и Роно предложил бы сам отправиться петь в музыкальный зал. Но тут отец поднялся и сказал то, чего от него никто не ожидал:

– Сегодня я покажу вам сокровищницу нашего племени. Я лично приложил много усилий для ее пополнения и сегодня поделюсь ее богатствами с вами, дети мои.

О сокровищнице никто из детей раньше никогда не слышал. Подгоняемые любопытством они быстро глотали остатки фруктов и избавлялись от мусора.

Роно думал про сокровищницу и о том, что его отец приложил усилия к ее наполнению. Что он вообще знал о своем отце? Не так уж и много. Он знал, что отец регулярно отправлялся на охоту с другими отцами, что на охоте часто его что-то задерживало, и он мог не возвращаться домой даже по ночам. От Марака и других взрослых на уроках он узнал, что отца уважали в племени за его знания и умения. Он считался лучшим охотником, и его стараниями племя никогда не нуждалось в еде. Именно он придумал хранить добычу в специальных кладовых и засыпать ее колотым льдом. Так она дольше сохраняла свои свойства и оставалась пригодной в пищу. Благодаря нему, племя вышло на новый уровень развития и смогло осесть на одном месте на длительный срок. Прежде они никогда не задерживались на одном месте дольше нескольких лет. Да и такие случаи были редкостью. В белых льдах постоянно происходила миграция видов. В поисках еды добыча гурров покидала одни укрытия и занимала другие. Гурры же вынуждены были следовать за ней. Главной причиной задержаться на одном месте было рождение детей. От появления на свет и покрытия плотным мехом их отделяли 6 месяцев. В это время племя предпочитало оседать и оставаться в укрытиях. Так проще было следить за детьми, и шансы на выживание потомства возрастали. Будучи непокрытыми мехом маленькие гурры были неприспособленны к выживанию во внешней среде. Дети не знали другой жизни, поэтому не могли оценить нововведения по достоинству. Но все, кто ее знал, прониклись глубочайшим уважением к Каспу. Благодаря его, на первый взгляд, незначительному вкладу, гурры избавились от постоянного страха остаться без еды и смогли сконцентрироваться на других вещах. У них появилось больше времени для интроспекции, философии, творчества. Слабо развитая их культура получила толчок к развитию.

Пройдя несколько длинных коридоров, Касп остановил детей перед дверью, которая раньше для них была под запретом. Внутри было пусто. Дети разочарованно зашептались. Они ожидали чего-то более впечатляющего от места, покрытого тайной. Касп прошел в середину комнаты, наклонился вперед и одним движением открыл люк в полу. Зазывающим жестом хвоста он пригласил детей войти. Перед ними в полу открылся проход похожий на вход в чью-то нору.

– Я пойду первым, а вы следуйте за мной, – бросил отец и скрылся в тоннеле.

Дети мешкали. Страх неизведанного был частью их биологической программы. Тогда Роно просочился сквозь ряды своих братьев и прыгнул в неизвестность лицом вперед, как это сделал отец. Тоннель сделал несколько оборотов вокруг своей оси и закончился тусклым светом. Он сделал несколько шагов вперед, и за его спиной друг на друга посыпались братья. Касп тем временем шел вдоль бесконечно длинного коридора и открывал небольшие люки на потолке. Через люки в тоннель маленькими порциями поступал свет. Для того чтобы гурры могли видеть в темноте им все же требовалось немного света. Кромешная тьма лишала их способности видеть, и при всей сложности своего устройства их зрительная система не могла ничего этому противопоставить.

По меньшей мере, на километр вытянулся перед ними скудно освещенный коридор. Сокровищница без единого следа сокровищ. Пока что было не понятно, чем так гордился их отец.

– Взгляните, дети! Перед вами уникальная в своем роде коллекция живых существ. Мы собирали ее несколько лет с целью лучше изучить и понять жизнь во всем многообразии ее форм. Коллекция призвана показать вам, какие обитатели живут на поверхность и под ней. Она ознакомит вас с их сильными и слабыми сторонами, поможет выслеживать и убивать добычу, поможет защищаться от тех, кто достаточно силен, чтобы дать сдачи. Она станет вашим пропуском во взрослую самостоятельную жизнь. Так что смотрите внимательно и осмысливайте каждое мое слово. С памятью у нашего рода проблем никогда не было. Однако вы должны научиться использовать полученные знания правильно. В огромном множестве знаний нет никакой пользы, если все, на что вы способны – это бездумно пересказывать услышанные слова. Вы должны не только запоминать слова, но проникать в их суть, позволять им становится частью своего «Я». Вы должны быть способными применять свои знания в нужный момент, отыскивая необходимое в недрах памяти, уметь находить правильное решение среди нескольких вариантов…, – отец сделал паузу, глядя на растерянные взгляды детей. По всей видимости, он слишком увлекся.

Касп, как ранее было сказано, говорил лишь по делу и всегда был донельзя лаконичным. Однако когда дело доходило до тем, которые были ему интересны, в частности до его коллекции или нововведений в жизни общества, его было не остановить. Вот и сейчас он попытался за один раз научить детей тому, чему обучался всю свою жизнь. Конечно, для них это было слишком сложно.

Он подошел к стенке тоннеля и навалился на нее двумя лапами. Неожиданно для всех кроме него, стенка пришла в движение или, точнее, какая-то ее часть. В стене был вырезан прямоугольник, который и провернулся под давлением мощных лап. С обратной его стороны покрытое толстым слоем льда скрывалось неизвестное существо. Формой оно напоминало шар, и лишь сверху торчал заостренный шип.

– Это «всух». Всухи проводят свою жизнь за тем, что выжидают своих жертв под слоем льда. Стоит лишь наступить лапой на место, где он скрывается, и в лапу вонзится острый шип, – отец резко ударил хвостом по земле, и все вздрогнули, – когда шип протыкает кожу, он выпускает заостренные когтеобразные отростки, которые впиваются в плоть и не дают освободиться. Если ничего не сделать на данном этапе, далее следует инъекция яда. Яд всухов растворяет мягкие ткани в считанные минуты, давая возможность всуху всасывать их в себя.

Дети были ошарашены подобным открытием. До сих пор внешний мир они представляли, как место, где происходят невероятные приключения и открытия, где охота напоминает веселую игру, в которой они, гурры, всегда выходят победителями. Теперь они узнали, что порой кто-то охотился и на них.

– Однако это не значит, что нужно паниковать. Всухи заселяют обширные территории и зарываются в лед плотными рядами. Если начать метаться и побежать в сторону, вы почти наверняка угодите другими лапами на остальные ловушки. И если освободить одну лапу нам еще под силу, то освободить сразу несколько конечностей уже невозможно. Если же упасть животом на нескольких всухов, вас уже ничего не спасет. Поэтому ваши действия при попадании в ловушку всуха такие. Первое – успокойтесь и не торопитесь. Времени у вас есть около 10 секунд. Второе – забудьте про боль. Настоящая боль появится, если всух введет свой яд. Первичная боль от прокола в сравнении с этим ничто. Третье и основное – чем больше вы сопротивляетесь, тем глубже и сильнее проникают отростки. Ни при каких обстоятельствах не тяните лапу вверх. Сначала расслабьте ее и аккуратно сжимайте центральную часть ладони несколько раз. Это позволит ослабить хватку всуха. Когда вы почувствуете, что она ослабла, плавно без резких движений, поднимайте лапу вверх. Следите за тем, чтобы при этом лапа оставалась в горизонтальном положении и не отклонялась в стороны. Если вы все сделаете правильно, спасение вам гарантировано. Есть вопросы?

– Что если мы не успеем, и он сможет ввести яд? – озадаченно спросил Борд.

– В таком случае лучшим решением будет подождать, пока яд растворит мягкие ткани в ладони и доберется до кистевого изгиба. Тогда вам останется только порвать кожу на запястье, чтобы освободиться. Вы больше не сможете использовать эта лапу для ходьбы, но вы будете жить. Впрочем, лучше до этого не доводить.

Дети замотали хвостами вверх-вниз в знак согласия. Им прекрасно жилось с полным набором конечностей.

– А есть способ узнать о том, что впереди подо льдом находятся всухи до того, как наступишь на одного из них лапой? – задал вопрос последний из появившихся на свет братьев Клош.

– Прекрасный вопрос. Молодец, Клош! Способ такой действительно есть. Если не уверены, что вас ждет впереди, подайте туловище вперед, наклоните голову и прижмите уши ко льду. Хвостом начинайте равномерно стучать по льду. Вы услышите, как жидкий яд всухов начнет булькать внутри их мешковатых тел, – отец изобразил нужный звук, – и также вы почувствуете лапами, как вибрация распространяется в толще льда неравномерно, натыкаясь на препятствия себя на пути. Используйте такой прием всегда, чтобы узнать, что находится под поверхностью. Это не раз спасет вашу жизнь.

Отец закрыл нишу с всухом и пригласил всех проследовать дальше. Словно гид в музее естествознания он открывал перед детьми новые отсеки и рассказывал про их содержимое. Один экспонат, другой, третий, от количества новой информации голова шла кругом.

Обитатели белого льда условно делились на активные и пассивные виды. Пассивными были растения и некоторые виды животных. С растениями было все просто. Они росли, питались и размножались в пассивном режиме, находясь на одном месте. Они в буквальном смысле врастали в лед и не собирались его покидать. Большая часть растений была фотосинтезурующей. Солнечного света было в избытке. Углекислого газа на поверхности было не очень много, но хватало. Что касается воды, то ее было неограниченное количество. В твердой форме, но все же. За миллионы лет растения на планете научились впитывать в себя солнечное тепло, аккумулировать его и использовать для растопки льда. Таким образом, они получали необходимую для питания воду и освобождали место для дальнейшего роста. Часто подо льдом скрывались настоящие заросли, не имевшие конца и края.

Второй группой растений были паразитирующие. Они существовали за счет первой группы. Прикреплялись к их корням и высасывали жизненную энергию из них. Никакой полезной функции при этом они не выполняли. Само их существование казалось лишенным смысла. Но кто сказал, что жизнь всегда должна была нести какой-то смысл? Порой жизнь была просто жизнью, не больше и не меньше.

Другое дело, те растения, что жили друг с другом в симбиозе и дополняли друг друга своими лучшими свойствами. Кхари, например, объединялись с бунгрой. Кхари росла у поверхности и во время цветения раскладывала свои лепестки на белом льду. Огромные зеленые лепестки впитывали в себя больше солнечного света, чем им было нужно. Снизу к ним присоединялись бунгры. В данном тандеме они выполняли роль стебля, который уходил глубоко под лед и добывал из него жидкую воду. Вместе они формировали единое полноценное растение. Возможно, однажды они и были единым растением, пока в какой-то момент и по какой-то причине не разделились на две равнозначные части.

Симбиоз не всегда происходил между двумя растениями. Часто растения пользовались услугами других животных. Взять, к примеру, глык. Его можно было увидеть издалека. Он формировал круглую в полметра диаметром прорезь во льду. Посреди белоснежных просторов, она так и кричала «Посмотри на меня. Приди ко мне. Нажми на меня». Целью такого призыва был обмен. Животные приносили к красным цветам остатки костей, хрящи и шкуры. Нужно было сбросить объедки в центр красного цветка. Если пища подходила, цветок громко проглатывал его и закрывался. С внешней стороны его красного рта росли желтые плоды. На вкус они были похожи на сладкую кану, сдобренную хорошей порцией толченых костей. Процесс обмена в своей сути напоминал обряд жертвоприношения, но в отличие от последнего, он действительно работал. Все было честно. Ты мне – я тебе.

Были и те, чей способ питания иначе, чем экзотическим, было трудно назвать. Гурры звали их фпомами. Они выстреливали вверх на высоту до 100 метров черный шар, прикрепленный тонюсеньким полупрозрачным отростком. Несмотря на свою невзрачность, отросток этот был необычайно крепок. Три взрослых гурра с одной стороны и три с другой не могли разорвать его на две части. Шар этот привлекал внимание мелких воздушных хищников, которые летали по небу в поисках пищи. В этом и заключалась главная хитрость. 9 раз из 10 фпомы выпускали съедобные шары без привязи. Они были питательными и вкусными. Десятый шар отличался. Стоило плоду оказаться во рту, как он тотчас же увеличивался в размерах, заполняя собой весь рот, после чего выплюнуть его было невозможно. Несчастная жертва фпома металась по воздуху во все стороны, пытаясь освободиться, а после обессиленная падала и разбивались об лед. После чего начинался процесс затягивания. Несколько минут тело тащилось по льду, оставляя за собой кровавый след, пока не падало в лунку. Одной удачной охоты в месяц фпому было достаточно для благополучного существования. В тех же плодах, которые не были привязаны, содержались семена в плотной оболочке, которую было невозможно переварить. Выходит так, что большую часть времени хищники прикармливались и служили им для распространения семян, а иногда и сами становились обедом.

Размножались растения, в основном, через плоды и семена. Животные ели плоды, глотали семена и после выводили их естественным путем. В чуть более редких случаях растения сами выстреливали семенами вверх, где вступал в игру ветер и помогал им рассеяться по территории. Пару слов стоит уделить одному интересному растению. Звали его смерт. Название свое он получил не по звукам, которые он издавал. В основе его имени лежала сама смерть. С ее костлявой помощью он и размножался. Смерт подошел к своему делу крайне изобретательно. Все начиналось с того, что он селился подо льдом и готовил свою ловушку. В процессе жизнедеятельности смерта подо льдом образовывался воздушный карман, прикрытый тонким слоем льда сверху. В небольшое отверстие он просовывал отросток с красным гребнем сверху. Этот гребень привлекал внимание мелких хищников. Они подходили к нему и не успевали его даже обнюхать. Тонкий лед проламывался, и животное падало вниз на острые, как иглы, шипы. Смерть наступала мгновенно. В следующие несколько дней смерт активно начинял свою жертву мелкими семенами. Они проникало в кровь, мясо, внутренние органы. Он также выделял особое вещество, которое препятствовало разложение и заодно усиливало аромат свежей крови. На запах прибегали другие хищники. Они поедали мясо, и в своем желудке переносили его семена, позволяя потомству смерта покорять новые территории.

К интересным растениям можно было также причислить шулла. По трубковидному отростку он выводил на поверхность круглые шарики-семена с дырчатой структурой. Они почти ничего не весили и легко подхватывались ветром, который разносил их по округе на многие километры, отдаляя от своего родителя. Бывало, что путешествовали они недели и месяцы, прежде чем ветер затихал или они натыкались на какое-то препятствие. Тогда они могли остепениться и вступить во вторую фазу своего существования – врасти в лед.

Отец с упоением рассказывал детям о бесчисленных видах растений и получал от этого истинное удовольствие. Слова текли и не собирались заканчиваться. Главное, что они были должны запомнить – это то, что растения не могли ползать, ходить, бегать и летать, но могли убивать и были не менее опасны, чем другие существа. Относиться к ним нужно было уважительно, не забывая про меры предосторожностей.

– Помните, дети, память – это еще не все, – этими словами он часто заканчивал свои предостережения, подчеркивая, что нужно вещи не только помнить, но и обдумывать. Бесчисленное количество знаний без понимания не стоили ничего.

Видя, что дети стали уставать и нуждаются в отдыхе, Касп решил прервать занятие и вернуться к нему завтра. Переполненные новыми знаниям, дети во главе с отцом вернулись домой. Наперебой они рассказывали маме о том, что они успели узнать в тот день. Роно то и дело прокручивал слова отца, представляя разнообразные формы жизни, останавливаясь на тех их особенностях, которые представляли опасность.

Глава 6. Пробел в коллекции

Продолжим, на чем остановились, – начал новое занятие Касп, – на прошлом занятии мы изучили растения. Мы также говорили о том, что есть активные и пассивные виды живых существ. Сегодня мы поближе познакомимся с активными видами, рассмотрим их особенности, сильные и слабые стороны, научимся защищаться от них и нападать на них.

Первым к детальному рассмотрению был представлен грук. Название ему было дано на основе скрипяще-шуршащего звука его передвижения по льду. Звук этот можно было сравнить со скрежетанием резины по мокрому стеклу. Грук имел слизкое продолговатое тело с двумя серповидными лапами спереди. Лапы были острыми и твердыми. Они крутились в плечевых суставах с поразительной скоростью. С их помощью грук вырезал себе панцирь изо льда и крепил его себе на спину. В моменты критической опасности, он мог полностью прятаться под ним. Но больше всего груки выделялись своей скоростью. Их тело выделяло огромное количество слизи, которая сводила трение к нолю. Цепляясь бешено вращающимися лапами за лед он мог развить невероятные 120 километров в час. Грука, который успел разогнаться, уже никто не мог догнать. Мясо грука было жестким, плотным, похожим на резину, но очень питательным. По питательности оно уступало лишь сладким плодам каны. Грук был ценной добычей и прославлял тех охотников, которым удавалось его поймать. Охотились на него обычно группами, пытаясь зажать его в кольцо, лишая возможности набрать скорость. Ловить его нужны было со спины, где лапы-серпы не представляли опасности. Его следовало прижать к земле и с силой растоптать его хвост. В хвосте у него был центр нервной деятельности. Без него он не мог жить.

– Запомните, дети, никогда не позволяйте груку провести лобовую атаку. В ней мы не можем ему ничего противопоставить. Если он окажется у вас под брюхом, лапами он быстро вспорет ваш живот со всем его содержимым, и выжить после полученных травм уже не получится, – Касп не церемонился и всегда особое внимание уделял тем моментам, от которых зависела жизнь его отпрысков.

Следующие несколько видов были похожи друг на друга и, судя по всему, были родственниками. Они произошли от единого предка, но в какой-то момент общая дорога дала отростки и пошла в разных направлениях. Объединяло их общее строение тела и расположение внутренних органов. А рознило расположение конечностей, коих было 12. Отсюда и получили оно свое название двенадцатилапы. У первого из двоюродных братьев все они крепились к нижней части тела и служили для бега. 12 лап внизу создавали прекрасную тянущую силу, и по скорости передвижения он стоял на втором месте после грука. Догнать его было практически невозможно. Уязвимостью было быстрое истощение. Он был создан для спринтерских забегов, а не длительных марафонов. Через 1.5–2 километра скоростного бега обессиленный он падал на лед и сливался с ним, мимикрируя под окружение.

Второй брат иначе распорядился своими конечностями. Он предпочел бежать медленнее, но дольше. 6 лап крепились снизу, а 6 сверху. Сами по себе лапы были толще и массивнее, чем у первого. На шести крепких лапах он мог пробежать несколько километров. После чего он переворачивался, и второй комплект из 6 лап нес его дальше еще несколько километров. Пока они лапы бежали, другие могли отдохнуть. Таким образом, он мог пробегать десятки километров в день.

– 12 лап – это как раз, чтобы накормить всю нашу семью, – шутливо заметил Дарут.

– Верно, сын. И если учесть его тело, еды с одного убитого хватает, чтобы питаться несколько дней. Это ценный образец.

– А как мы его поймаем, если он может бегать так много и не уставать? – спросил Роно, которого интересовала практическая сторона вопроса.

– В момент, когда он меняет стороны. Тогда он становится уязвимым для нападения. Нам лишь нужно пробежать за ним несколько километров, – пояснил отец.

Последний из трех пошел по собственному пути. Конечности он пустил по оси своего тела. Это позволило ему равномерно отталкиваться от поверхности вокруг себя. Таким образом, он прекрасно перемещался в подледных ходах, и покидать их не изъявлял никакого желания. Покидал он их раз в год, чтобы найти партнера для размножения, быстро спариться и обратно ускользнуть под лед.

Вслед за отцом дети продвигались вглубь коридора. Где-то вдали виднелась стенка. Коллекция видов, казавшаяся бесконечной, все же имела конец.

Отдельного упоминания заслужил колун. Передвигался он на двух вытянутых лапах. Туловище было круглым. На длинной шее росла пропорционально маленькая голова с огромным клювом. При помощи такого клюва колун раскалывал лед, пробивался сквозь его толщи и добирался до сочных корневищ. Он был одним из немногих подвижных животных, которые предпочитал растения мясу. Впрочем, отец не советовал тратить на него свое время, так как мясо у колуна было мало и на вкус оно больше напоминало растения, которыми он питался.

В отдельную категорию отец выделил летающих существ. Было их всего несколько видов, каждый со своими особенностями. Цык-цыки, например, выделялись на общем фоне своей способностью роиться и нападать общей массой на добычу. По отдельности они не представляли никакой опасности. Но, объединившись, они могли за минуту растерзать даже крупного гурра. В распоряжении у них были рты полные игольчатых зубов. Касп советовал избегать больших скоплений цык-цыков и всегда держаться группы. Летучие кровопийцы не рисковали нападать на превосходящего по силам противника.

На цык-цыков охотились большеглоты. Это были огромные летучие машины для заглатывания и переваривания пернатой пищи. Они поднимались высоко в небо, обычно на километр, высматривали стаи своего любимого корма снизу и, когда замечали подходящую цель, нападали на нее. Пикируя, они достигали скорости в 300 километров в час. Подлетая к стае, они разевали свои огромные рты и одним махом заглатывали половину стаи. К счастью, для всех остальных, другая пища их не интересовала. Так что их можно было не опасаться. Охотились на них крайне редко, так как их поведение и места обитания были плохо изучены. Тот экземпляр, что удалось добыть для коллекции, нашли совершенно случайно во время одной из вылазок на поверхность. Быстрое расследование показало, что погибший большеглот не рассчитал расстояние до земли и не успел во время затормозить. Огромная голова-рот его была смята, и только внутри шевелилось несколько чудом уцелевших цык-цыков. Смерть в тот день решила обойти их стороной. Когда рот приоткрыли, они поспешили убраться оттуда.

Не менее интересным видом были бдыщи. Полуметровый клюв клиновидной формы с трудом перемещался на трех хлюпеньких ногах. Три крыла расположенные в верхней части тела также казались не слишком благонадежными. Полет их бросал вызов законам физики. Не иначе как чудо случалось каждый раз, когда тяжеленный клюв отрывался от земли и поднимался в воздух. На высоте в 100–150 метров крылья отключались, и клюв под действием силы тяжести вонзался в лед со звуками взрыва. Их целью было пробить лед и добраться до питательной растительности. Чаще всего у них все получалось с первого раза. Но иногда попыток было несколько. Неизменным было лишь то, что дважды в одну и ту же точку они не попадали.

Коллекция подходила к концу. В голосе Каспа чувствовалось волнение и какие-то странные леденящие нотки. Он подвел своих учеников к последней нише и открыл ее. На пьедестале изо льда стоял черный матовый шар. Все, кроме Роно, видели его впервые. Он уже видел данный предмет ранее и запомнил его надолго. В своей первой вылазке на поверхность он с ним уже сталкивался. С тех пор прошло много времени и воспоминания о нем погрязли в ворохе новой инфморации. Но теперь в памяти освежился день его рождения и слова отца, которыми он ругал его принеся домой. Кхрок. Этот шар был связан с Кхроком. По цепочке в памяти всплыли их игры в тренировочной зоне. «Кхрооок!» кричал кто-то из взрослых каждый раз, сообщая об опасности. Дети должны были незамедлительно спрятаться.

– Это Кхрок, – сказал отец и дети отпрянули на метр назад. Это произошло машинально. – Не бойтесь, он не опасен и не причинит вам вреда. В сущности это не сам кхрок, а то, что однажды может им стать. Взрослую особь, к сожалению, мы не смогли изловить для коллекции.

– Но, а что это такое черное и круглое? – слова сами вырвались из Роно, опережая его сознание.

– Это яйцо кхрока, – отец подошел поближе и постучал по нему большим когтем. По звуку было понятно, что внутри что-то есть. – Слышите? Внутри яйцо наполнено густой вязкой жидкостью. Она защищает яйцеклетку от повреждений и сохраняет ее жизнеспособность долгие недели и месяцы. Мы не знаем сколько именно. Это яйцо находится у нас почти полгода. С тех пор оно не претерпело никаких изменений. Мы предполагаем, что оно не было оплодотворено.

Воцарилась неловкая пауза. Дети еще ничего не знали про оплодотворение и не понимали, о чем говорит их отец.

– Понимаете. Для того чтобы появилась жизнь нужны двое – мужская и женская особь…

– Как ты и мама? – с невинным видом спросил Клош.

– Да, как я и мама, – после небольшой паузы ответил отец. Хвост его зашатался из стороны в сторону. Он вступил на скользкую дорожку. – Мужская особь дает часть себя для размножения, а женская особь часть себя, они объединяются, и получается новая жизнь.

Дети быстро учились. В головах их быстро складывалась общая картина.

– То есть мы тоже будем размножаться когда-нибудь?

– Да, когда подрастете вы тоже будете это делать. – отвечал Касп без прежнего энтузиазма.

– А где мы возьмем женскую особь? – Роно вдруг понял, что никогда не видел женских особей кроме своей мамы и других матерей. Все его братья были мужскими особями. Все остальные дети в поселении тоже были мальчиками.

– Придет время и вы все узнаете, – уклончиво ответил Касп и поспешил вернуть тему разговора в нужное русло. Голос его стал строгим и жестким. – Так вот Кхроки – наши злейшие враги. Я расскажу вам историю, которая переходит от отца к детям в нашем роду.

Голос отца вдруг сделался чужим. Он был хриплым и низким. Вероятно, это был голос первого рассказчика истории, который жил многие поколения назад. Судя по всему, ему удалось дожить до почтенного возраста. Спокойная, взращенная годами мудрость в нем перемешивалась с холодной яростью. Голос из прошлого начал свой рассказ.

«Это был тяжелый год. Сильнейшие ветра прогнали всех живых существ с территории, где мы жили. Я никогда раньше не встречал такого сильного ветра. Силы его было достаточно, чтобы поднять в воздух взрослого гурра и швырнуть его на десятки метров. 3 охотника из нашего поселения умерли таким образом: ветер подхватил их и сбросил с обрыва.

Все существа, что жили в округе, мигрировали. Никто не мог тягаться с силой того ветра. Мы тоже решили уйти. Но дети наши были слишком малы и слабы. Они могли бы не пережить этого похода. Тогда мы решили ждать. Несколько недель мы питались всем, что могли найти в округе. Но еды было очень мало и становилось все меньше. Когда третий день подряд я вернулся к своей семье ни с чем, мы поняли, что времени у нас больше не осталось. Мы взяли с собой остатки провизии и покинули наше поселение.

Нас было пятьдесят. Мы построились в круг. Взрослые сформировали внешнее кольцо, дети все еще не готовые к сильным морозам шли в центре. Так мы защищали детей от сильного ветра. Хотя нам не помешал бы кто-то, кто защитил бы от него нас самих. Когда ветер обрушивался на нас, мы хватались друг за друга и держались до тех пор, пока ветер не отступал. Так нам удавалось идти. Несколько долгих недель мы скитались по белым льдам. Гладкая равнина окружила нас со всех сторон. Мы шли, сами не зная куда. Запасы еды быстро заканчивались, борьбе с ветром и морозом отнимала много сил, ужасный голод мучил каждого из нас. Никогда раньше и ни за что ни один гурр не стал бы есть другого, но в тот момент нашей истории мы были близки к этому, как никогда. Я ясно помню, как шел позади своего друга, и темные мысли посещали меня. Я думал о том, как здорово было бы отделить его ногу от тела и съесть. Воспоминания эти приносят мне боль, и я делюсь ею с вами лишь для того, чтобы вы лучше ценили то, что у вас есть сейчас.

Несколько суток в пути показались мне величиной гораздо большей, чем вся моя жизнь. И вот на пятый день без сна и без еды, нам повезло. Маленькая выпуклость показалась возле линии горизонта. Маленькая выпуклость, которая вскоре превратилась в огромную скалу. Она могла укрыть нас от ветра и послужить хорошим убежищем. Так мы думали в тот момент. Варианта лучше у нас все равно не было. И мы направились к скале. Лапы подкашивались, сил почти не оставалось. Лишь благодаря нашим предкам мы смогли дойти до места. Ночь тогда была спокойной и тихой, лишь небольшой ветер гулял по равнине. В его походке мы слышали голоса Омо и Ромо, и всех наших близких, кого уже не было с нами. Они убеждали нас идти дальше и не останавливаться. Скала, тем временем, продолжала расти. И вот мы добрались до места.

Вблизи скала была огромной, размерами она превосходила все наши представления. До встречи с ней мы жили в равнинной местности и никогда ничего подобного не видели. Лишь иногда мы сталкивались с охотниками из других селений, которые рассказывали нам о скале. В народе ее прозвали Черным когтем. Говорили, что она была старой, как сам мир, и являлась обломком черного льда, который сорвался с небес и вонзился в белый лед, как коготь вонзается в плоть.