Текст книги "Путь к тишине. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Сиреневый Кот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Интересно, как ему удалось убедить МакЛауда помочь. Не дрались же они, в конце концов, из-за номера телефона. Или МакЛауду уже настолько все равно, что он навел на бывшего друга первого встречного не задумываясь?
На улице напротив остановилась машина, черный «Форд».
Митос выпрямился и всмотрелся. Он не встречался с Робертом Морганом более полутора веков, но узнал его сразу. Дорогая одежда и манеры богатого бизнесмена конца двадцатого века не послужили неодолимой броней.
Митос не стал ждать, пока он позвонит, и открыл дверь, пропуская гостя.
Роберт остановился посреди прихожей, будто забыв, что следовало сказать. Маска спокойной уверенности исчезла, и перед Митосом снова был восемнадцатилетний мальчишка, его же стараниями не доживший до более солидного возраста.
– Все разговоры потом, – сказал Митос, закрывая дверь и делая приглашающий жест в сторону гостиной. – Я не один.
Морган пожал плечами и кивнул.
Формальный обмен приветствиями занял мало времени. Митос заметил и внимательный, изучающий взгляд Кедвин, и отблеск робкого любопытства в глазах Мишель. Сам Роберт держал себя скованно, как человек, чьи мысли заняты важным делом. Но на срочном разговоре он не настаивал.
– Не мешает чего-нибудь выпить, за встречу, – заметил Митос. – Я принесу…
– Я тебе помогу, – поднялась Кедвин.
Мишель, снова засмущавшись, поерзала в кресле и зажала между колен сложенные ладони.
Кедвин, выходя из комнаты, глянула назад и улыбнулась.
*
Мишель, оставшись вдвоем с Морганом, украдкой бросила на него любопытный взгляд, потом решила спросить:
– Значит, ты был учеником Адама?
– Да, был, – отозвался он с легкой улыбкой.
– И долго? Вот я всего год училась у своей первой наставницы.
– Да, я тоже провел в его замке чуть больше года.
– В замке? – улыбнулась Мишель. – Наверно, это очень интересно, жить в замке.
– Дело вкуса, – отозвался Морган.
– Он хороший учитель?
– Да, – сказал Морган, откидываясь в кресле. – Может быть…
*
Англия, 12 век
Свет был нестерпимо ярким. Настолько ярким, что будто прожигал мозг. Воздух, хлынувший в легкие, наполнил их раздирающим огнем. Целую вечность Роберт барахтался в мучительной агонии, потом боль разом схлынула, и он провалился в дремотное забытье.
В какой-то момент ему показалось, что среди сонных видений звучат живые голоса. Он мог разобрать слова, но смысл их ускользал от задержавшегося за гранью сознания.
– …может быть, и просчитался, но не настолько…
– Однако ты не предвидел такого исхода? Или я ошибаюсь?
– Именно ошибаешься. Хотя в другом ты был прав.
– В чем же?
– Я все-таки поддался чувствам. Выместил на нем то, что причиталось мне самому. Но сделанного не воротишь.
– И что теперь?
– Ни-че-го. Какой я теперь учитель? Отошлю его к Ребекке.
– Она его примет?
– Примет. Но мне с ней разговор предстоит неприятный.
– Я ведь виноват не меньше, чем ты. Однако ты не торопишься задавать вопросы.
– Не тороплюсь. Потому что я не думаю, что…
На этом месте Роберт окончательно перестал разбирать слова. Сколько прошло времени, он не знал. Когда открыл глаза, проснувшись окончательно, было тихо. Он лежал в кровати в собственной спальне.
Он прислушался к себе. От всех неприятных ощущений, сопровождавших прошлое пробуждение, осталась только легкая боль в висках и звон в ушах. Вслед за сознанием к нему вернулась память – и он торопливо приподнялся и схватился за грудь. Нет, ощущения его не обманули: он цел и невредим. Значит, ничего и не было…
…и подвала не было? И грубых рук, сдиравших с него одежду?
И Маргарет?
Он распахнул на груди рубашку, желая убедиться. Осторожно ощупал шею и плечи, потом лицо. Не было ничего: ни ссадин, ни ушибов.
Сон? Наваждение?
– С возвращением, – раздался рядом знакомый голос.
Роберт обернулся. Возле кровати, вертя в руках короткий кинжал, стоял сэр Бенджамин:
– Надеюсь, ты не хочешь попробовать еще раз?
Роберт резко сел на кровати.
– Что попробовать? Что со мной было?
– Ну, если ты не помнишь, ты пытался покончить с собой.
– Нет, не может быть, – помотал головой Роберт. – Я не мог… Я же не сумасшедший…
Сэр Бенджамин недоверчиво приподнял бровь, и внезапно Роберта осенила догадка:
– Ты! Это ты наслал на меня этот кошмар… Ты колдун?! – он рывком подался назад, отползая к дальнему краю кровати. – Уйди! Не трогай меня!
– Замолчи! – жестко прервал его сэр Бенджамин.
Это не возымело действия, и он обошел кровать и поймал Роберта за руку.
– Не трясись. Смотри.
Когда лезвие кинжала глубоко рассекло его ладонь, Роберт с криком упал на подушки и попытался высвободить руку из пальцев наставника. С таким же успехом можно было разгибать стальные оковы.
– Смотри, – повторил сэр Бенджамин, поднимая его руку к его лицу.
Роберт взглянул и поперхнулся следующим криком.
Прямо на глазах рана затянулась, вобрав в себя почти всю вытекшую кровь, и исчезла без следа.
– Слишком поздно хотеть или не хотеть, Роберт. Тебе ничего не привиделось. Этот кинжал в самом деле побывал в твоей груди.
Он разжал пальцы, и Роберт поспешно отдернул руку, продолжая смотреть на него во все глаза.
– Вставай и одевайся. Раз уж так получилось, тебе нужно многое узнать. Идем.
Не осмелившись спорить, Роберт встал, оделся и пошел за наставником.
Они поднялись на верхнюю площадку башни. Оттуда, если не подходить к парапету, замковый двор даже не был виден, и со двора не было видно, что происходит на башне. Сэр Бенджамин ушел к краю площадки и долго смотрел вдаль, опершись на парапет. Роберт стоял рядом, не решаясь нарушить молчание, хотя не понимал, что он там рассматривает.
– Прости, – осмелился наконец подать голос Роберт. – Я все еще ничего не понимаю…
Сэр Бенджамин повернулся к нему. Потом коротко вздохнул и, скрестив руки, прислонился спиной к парапету.
– Ты ведь все помнишь, не так ли?
Роберт робко кивнул.
– Послушай, что я тебе скажу…
Слушая краткий рассказ о Бессмертных, Игре и Призе, Роберт сначала недоверчиво хмурился, потом недоверие сменилось растерянностью, растерянность – страхом.
Но теперь ему казалось, что он начал понимать…
– Ты хочешь сказать, – тихо проговорил он, когда сэр Бенджамин замолчал, – что я такой же, как эти существа? Из-за этого ты со мной так жесток?
Получив в ответ утвердительный кивок, он в полном смятении покачал головой:
– Нет… все так… Но как ты узнал? Ты охотник за демонами? Что ты хочешь со мной сделать? Отдать церковному суду?
Мысль эта, явившись внезапно, заставила его похолодеть. Что бывает с пойманными колдунами и ведьмами, он хорошо знал. Прежде это не казалось ему чем-то неправильным. Но чувствовать себя порождением зла?
Сэр Бенджамин отрицательно качнул головой и снова вздохнул:
– Ты верно сделал вывод, но не понял причины. Я не охотник за демонами. Я Бессмертный. Такой же, как ты. То, что сейчас кажется тебе головной болью, – реакция на мое присутствие.
– Ты?.. Нет, я все еще не понимаю. Святая Церковь говорит…
– Роберт, Святая Церковь существует всего тысячу лет. Мне много больше.
– Но как ты можешь жить среди людей так долго? И потом, у тебя были родители, родственники, друзья…
– У сэра Бенджамина были и родители, и родственники, и друзья. Я не он. Я всего лишь оказался достаточно похож на него, чтобы занять его место после его смерти.
– Ты убил его? – шепотом спросил Роберт.
– Нет, – усмехнулся его наставник. – Я просто случайно оказался поблизости.
– Невероятно! – Роберт снова помотал головой. – Тогда кто же ты?
– Надо ли тебе это знать?
Роберт задумался. Он немного успокоился, но полностью избавиться от страха не мог.
– Да, я понимаю, – сказал он немного погодя. – Ты хотел, чтобы я умер? Ну, чтобы стал таким?
– Нет.
– Тогда почему? Ты говорил, что я нарушил твою волю. Но разве ты не мог наказать меня по-другому? – Роберт передернул плечами и сцепил пальцы, пряча дрожь. – Ну, посадить в подвал на хлеб и воду, или…
– Или высечь во дворе перед замком? – откровенно насмешливо подсказал сэр Бенджамин, потом продолжил серьезно: – Если бы тебя хоть раз в жизни били кнутом до полусмерти, ты бы рассуждал иначе… Ну-ну, не вздрагивай, сейчас тебе не грозит ни тюрьма, ни кнут. Я не верю, что ты сделал то, что сделал, только по глупости. В твоих действиях был расчет… Не хочешь объяснить, какой?
Роберт, вздрогнув, отвернулся.
– Молчишь… Одно ты точно не учел. Люди не шахматные фигуры, Роберт. Чтобы добиться желаемого, мало просто захотеть. В ответ жизнь бьет порой очень больно… Если ничто другое, то это ты запомнишь точно.
– Но я, – Роберт повернулся к нему. – Почему ты думаешь, что я ничего не понял? Ведь я хотел…
– Умереть? Из-за девчонки? – Сэр Бенджамин покачал головой. – Роберт, Роберт… Я живу на свете очень давно и очень редко ошибаюсь в таких вещах. Я всего лишь приоткрыл тебе изнанку того, что казалось тебе естественным и нормальным. И ты, похоже, несколько изменил свое мнение. Но умирать из-за этого?
– И ты думаешь, что я лгу, – тихо сказал Роберт, опуская глаза и снова вздрагивая.
– Каюсь, я не ожидал, что ты отреагируешь столь решительным образом. Вернее, я не увидел в твоей выходке больше, чем дурную прихоть, потому не рассматривал эту возможность как первую.
– Эту возможность? – недоверчиво переспросил Роберт. – Ты просчитывал возможности, как в игре?
– Именно. Человеческая душа не столь непостижима, как принято думать. Струны ее можно заставить звучать по-разному, если знать, как.
– И ты знаешь?
– Ты на себе испытал это знание. Считай, что это был первый урок твоего Бессмертия. Следующий тебе буду давать уже не я.
Задумавшийся было Роберт резко вскинулся:
– Как не ты? Ты прогоняешь меня?
– Не прогоняю, а отсылаю. К другому Бессмертному. У тебя будет другой наставник.
– Но почему? Мне не нужен другой наставник, я хочу остаться при тебе!
– Я не могу быть твоим учителем. Я поддался чувствам, которым не имел права поддаваться.
– Не понимаю… Я сделал ошибку, ты меня наказал. Что еще? Неужели я настолько разочаровал тебя?
– Дело не в тебе, а во мне. Хотя ты этого сейчас не понимаешь. Когда-то, очень давно, я тоже возомнил себя исключительным и смог подняться весьма высоко. Падать было очень больно. Теперь я неверно оценил причины твоего поступка… Проклятие, я до сих пор их не знаю! Я думал больше о себе, чем о тебе… Мой замок для тебя не самое лучшее место. Жить рядом с теми, кому причинил зло, встречаться с ними, чувствовать за спиной взгляды…
Роберт замер, соображая, потом сказал:
– Нет, я не хочу уезжать.
– Это не обсуждается, Роберт. Завтра утром зайдешь ко мне за письмом.
Он повернулся и направился к лестнице.
Ощущение жуткой нелепости происходящего накрыло Роберта волной внезапного ужаса, до дурноты, до дрожи в коленях. Все отодвинулось – обида, страх за себя – сейчас он помнил только одно: так быть не должно!
– Нет! – он бросился за сэром Бенджамином, догнал и поспешно схватил за руку. – Нет, пожалуйста. Не отсылай меня! Я не боюсь ничего, я смогу жить здесь… Только позволь мне остаться при тебе! Прошу!
Сэр Бенджамин покачал головой:
– Роберт, я не люблю повторять приказы.
Тот порывисто опустился на колени:
– Позволь мне остаться. Обещаю, ничего подобного больше не повторится! Знаю, я виноват – прости.
Сэр Бенджамин резко высвободил руку:
– Простить что? Какой-то щенок опозорил меня дважды: и как правителя, и как наставника. Моей вины в этом больше. Если это было твоей целью – ты своего добился.
– Нет, клянусь! Я даже не думал.
– Тогда о чем ты думал?
Роберт глядел на него молча, потом опустил глаза.
– Достаточно. С тобой хотел побеседовать отец Дарий. Он ждет в верхнем зале.
Он отвернулся и пошел к лестнице.
Оставшись один, Роберт в отчаянии схватился за голову. Все было неправильно, так ужасно неправильно!
*
– Ну что ж, – сказала Кедвин, когда вино было выпито и все подобающие случаю слова сказаны, – нам, пожалуй, пора. Мишель?
Они попрощались по всем правилам формального этикета, и Митос вышел их проводить.
– Я позвоню тебе вечером, – сказала Кедвин тихо.
Он кивнул, запер двери и вернулся в гостиную.
– Итак, – сказал он, садясь в кресло, – это просто визит вежливости или все-таки нет? Ладно, Роберт, выкладывай, что там у тебя стряслось?
– У меня – ничего, – отозвался тот, перекатывая в ладонях бокал. – Но Валикуры мне кое-что порассказали. Любопытство разобрало, знаешь ли.
– Любопытство? Насчет чего?
– Насчет всего, – Морган отставил бокал и выпрямился. – Не только ты умеешь слышать невысказанное, дорогой учитель. Все не так просто, как кажется.
– Если угодно, да, – сказал Митос, подперев рукой голову и глядя на Моргана более пристально, чем прежде.
– Ты не хочешь объяснить, в чем именно дело?
– Хочу. Но пока не могу. Я сам ничего толком не знаю.
– А почему столько суеты вокруг МакЛауда? Конечно, прославиться он успел не по летам…
– Так уж получилось, – хмыкнул Митос. – Как тебе удалось добыть у него мой номер телефона?
– Ты не поверишь, просто попросил! И он дал. Вернее, сам набрал номер и дал аппарат. Это наводит на некоторые мысли.
– Да? На какие же?
– Во-первых, вы с ним были достаточно дружны, чтобы он знал твой номер телефона и автоматически ощетинивался при слове «ищу» в твой адрес. Во-вторых, чтобы таки заставить выдать твои координаты первому встречному, долго уламывать его не пришлось. Значит, в описании ваших отношений «были» – ключевое слово. Я прав?
– Пока да, – без улыбки произнес Митос. – И?
– Мне не нравится то, что я понял из рассказа Джины, – сказал Морган. – Ты что-нибудь добавишь?
– Что я могу добавить? МакЛауд оказался в центре очень странных событий.
– Охотно верю. Ну а ты как в центре этих событий оказался? Насколько я тебя знаю, ты не любишь бывать на авансцене.
– Роберт, не забывайся.
– Прости, – Морган встал и нервно прошелся по комнате. – Мое мнение ничего не изменит, но я просто знаю, что от этого человека исходит опасность, для тебя.
– Я это тоже знаю, – заметил Митос. – Ты не собираешься устранить эту опасность, просто отрубив ему голову?
– Почему нет? – усмехнулся Морган.
– Потому что нет, – с неожиданной силой произнес Митос, тоже вставая. – Это не только мое желание, Роберт. Кроме того, его слава заслужена. У меня против него шансов не больше половины… Я не хочу, чтобы ты рисковал подобным образом неизвестно ради чего.
– Неизвестно?
– Неизвестно. На самом деле, я вообще не хочу, чтобы ты во все это вмешивался.
– Вот как? – произнес Морган. – Я думал, ты будешь рад принять мою помощь.
– Я был бы рад принять твою помощь, но сейчас не тот случай. Твои дела не задержат тебя в Париже надолго?
– Нет, не задержат, – сказал Морган тихо. – Извини, если я был несдержан. Я беспокоился за тебя.
– Я и сам за себя беспокоюсь, – улыбнулся Митос. – Но ты ничем мне не поможешь. Может быть, хватит о делах? Я не видел тебя сто пятьдесят лет! Неужели не о чем больше поговорить?
…Вечером, проводив гостя, Митос еще долго сидел в гостиной, думая больше о настоящем, чем о прошлом. Из прошлого всего больше помнились слова Дария, те самые, что заставили его все-таки оставить при себе непутевого мальчишку.
«Не спеши, Митос. Дело не так просто, как кажется. Он рассказал мне все, и он не лгал… Но объяснить, что его толкнуло на эту глупость, он не может, потому что не знает сам. Это нехорошо. Очень нехорошо. Чтобы следить за ним, нужны глаза твои, а не Ребекки».
Почему появление Роберта здесь и сейчас не казалось ему совершенно случайным?
*
Кассандра вернулась раньше, чем собиралась, почти сразу после того, как покинул набережную Морган.
– Привет, как настроение?
– Ничего, все в порядке.
Кассандра оставила пальто на вешалке и села в кресло у камина.
– Мне показалось, отсюда по лестнице поднимался человек. У тебя был гость?
МакЛауд без особого энтузиазма покачал головой:
– Нет. Он искал не меня.
– Да? И, если не секрет, кого же?
– Митоса. То есть Адама Пирсона. Сказал, что его ученик.
– Ученик? – призадумалась Кассандра. – Это интересно… Может быть, я его знаю? Он не назвался?
– Его зовут Роберт Морган.
– Роберт Морган… Нет, такого встречать не приходилось. А других приключений не было?
– Нет, а почему ты спрашиваешь?
– Просто беспокоюсь за тебя.
МакЛауд ничего не ответил. Он ушел в другой угол каюты, к рабочему столу. Ему не хотелось ни вопросов, ни разговоров; и думать о том, зачем Кассандре понадобилось имя ученика Митоса, не хотелось тоже.
*
Адам Пирсон вполне серьезно предложил Кедвин составить ему компанию в поездке на Санторини. У нее были другие планы: она обещала свозить в Лондон Мишель, для которой там был оставлен персональный сейф в банке. Ричард Бертон предпринял некоторые меры на случай, если его неопытной подруге придется самой о себе заботиться. Они уже обдумали, каким образом добраться до сейфа, не привлекая внимания, если в Англии Мишель и Ричарда все еще разыскивают.
Но, с другой стороны, несколько дней ничего не изменят, а побывать на Санторини было неплохо.
Об этом и думала Мишель, сидя следующим утром в библиотеке с книгой на коленях. Читать ей не хотелось, но в этой книге были крупные цветные фотографии Санторини. Ей нравилось представлять, как все это выглядит на самом деле.
Кедвин уехала куда-то по своим делам, до обеда еще далеко.
Ударивший по нервам Зов разом уничтожил ее мечтательное настроение. Отложив книгу, она достала из-за дивана меч и, бесшумно ступая, вышла из библиотеки. Раздавшийся затем звонок в дверь немного ее успокоил, но не заставил отбросить осторожность.
Сквозь полупрозрачные стекла в двери можно было различить высокую темную фигуру, но и только. Мишель, опустив меч так, чтобы его нельзя было увидеть с первого взгляда, осторожно потянулась к ручке – и решительным движением открыла дверь.
Стоявший на пороге человек был одет в пальто, вполне способное скрыть меч, но в руках у него оружия не было, и смотрел он без агрессии.
– Прошу прощения, – сказал он вежливо. – Я ищу мадам Кедвин. Она дома?
– Н-нет, – ответила растерявшаяся Мишель.
Незнакомец улыбнулся.
– Еще раз прошу прощения. Меня зовут Маркус Константин. А кто ты, дитя?
Мишель распахнула глаза и вскинула свободную руку ко рту. Ее учителя, особенно Ричард, считали, что ей полезно знать о самых известных Бессмертных. Имя Маркуса Константина не было для нее пустым звуком. Этот человек принадлежал к числу тех, с кем ей не следовало ссориться ни при каких обстоятельствах.
Маркус смотрел молча, глаза его по-прежнему улыбались. Мишель, спохватившись, назвала себя.
– Ученица? – приподнял брови Маркус. – А мне она ничего не говорила. Когда она вернется?
– Наверно, скоро, – сказала Мишель и шагнула назад. – Вы можете ее подождать…
Она проводила его в гостиную и, снова спохватившись, предложила:
– Может быть, вам что-нибудь принести? Кофе? Или коньяк?
– Спасибо, ничего не нужно. Я просто подожду.
Кедвин вернулась через четверть часа. Мишель встретила ее у двери и там же шепотом поведала о госте. Кедвин не удивилась.
– Маркус Константин? Он еще здесь?
– Я еще здесь, – отозвался он, появляясь на пороге гостиной. – Здравствуй, Кедвин.
– Здравствуй, Маркус. Этот визит не означает, что случилось что-то нехорошее?
– Мы можем поговорить?
– Да, конечно.
Они ушли в библиотеку, и Мишель перестала слышать голоса. Да она, в общем, и не хотела подслушивать. Ей вдруг стало интересно другое. Маркус примерно одного возраста с Кедвин, они даже похожи. Что у них за отношения? И как в эти отношения вписывается ее роман с Адамом Пирсоном? Наверно, Адаму нелегко ухаживать за дамой старше себя…
Тут она едва ли не впервые задумалась: а сколько лет Адаму Пирсону? Как-то не принято было у Бессмертных задавать такие вопросы…
*
– Итак, что случилось? – спросила Кедвин, плотно закрыв дверь в библиотеку.
– Сегодня я нашел у себя в кабинете вот это, – сказал Маркус и достал из кармана прозрачную коробочку, в которой лежал некий предмет величиной с лесной орех. – Как по-твоему, что это такое?
Кедвин взяла коробочку и поднесла к глазам, рассматривая.
– Признаться, мой опыт в таких делах невелик, – сказала она. – Но, полагаю, это «жучок»…
– Именно. Не бойся, коробка звуконепроницаема. Но какой идиот сунулся в мой кабинет?
– Охрана, разумеется, ничего не знает.
– Разумеется.
– Черт! – Кедвин села на край дивана. – Действительно, кто? Маркус, очень тебя прошу, будь осторожен! Это оборотни, они могут оказаться где угодно.
Он подошел и осторожно присел рядом.
– Кедвин, ты боишься?
– Да, я боюсь, – сказала она тихо. – Невозможно сражаться с тенями.
Он придвинулся и обнял ее за плечи:
– Кто бы они ни были, это люди, а не тени. И ты сама уже дала ответ: нужно просто быть осторожнее.
– Боюсь, все не так просто, – она выпрямилась, стараясь взять себя в руки. – Оставь мне эту штуку. Может быть, это поможет в наших поисках.
– Кто занимается поисками?
– В основном Ник Вольф. Он у нас профессионал.
– Если что-то понадобится…
– Непременно.
Проводив Маркуса, Кедвин вернулась в библиотеку. Снова взяла со стола коробочку.
Значит, кто-то начал подбираться и к нему.
Сзади щелкнул замок, и Мишель робко спросила:
– Извини, можно?
Кедвин пару раз вздохнула, надеясь, что Мишель не заметит ее тревоги.
– Конечно. Заходи.
Та тихонько вошла и села на диван, потом спросила:
– Что-нибудь не так?
– Все не так, – ответила Кедвин.
– Он… Маркус Константин… поэтому и приходил?
– Да. Кто-то подсунул в его кабинет «жучка».
– О! А почему он пришел с этим к тебе, а не, к примеру, в полицию?
– У нас с ним уже был разговор о том, что здесь происходит. Он решил, что полицию вмешивать ни к чему. – Она пригляделась к Мишель и сказала: – Ты еще что-то хочешь спросить?
– Да… то есть… я знаю, что это не мое дело… Но… – Мишель смутилась и опустила голову, но Кедвин уже все поняла.
– Ты хочешь узнать, что у нас за отношения? – едва не рассмеялась она. – Тебя так заботит успех Адама Пирсона?
– Ну, я не…
– Не волнуйся, с Маркусом у меня ничего нет. И запомни: много будешь знать – плохо будешь спать.
Мишель быстро глянула на нее и, увидев улыбку, тоже заулыбалась.
*
Они встретились на ближней к «Блюз-бару» автостоянке и вместе пошли к бару.
– Как прошла ночь? – спросила Кедвин, поглядывая на Митоса и отмечая, что выглядит он неважно.
– Отвратительно, – вздохнул он. – Почти не спал. Не знаю, что такое этот генератор, но если так будет продолжаться, я свихнусь.
– Паршиво… Как беседа с учеником?
– Все в порядке.
– В порядке? Тогда что тебя так озаботило? Кроме бессонницы?
Митос тяжело вздохнул:
– Ты почти угадала.
– Роберт?
– Обстоятельства.
– Не понимаю. Хотя постой. Ты упоминал, что он наделал тебе каких-то неприятностей.
– Да. Видишь ли, я привез его в свой замок пред-Бессмертным и попросил Дария стать его духовником… Месяц спустя случилась очень неприятная история. Он избил и изнасиловал девушку, дочь моего управляющего. Я разозлился, накричал на него, потом приказал своим охранникам отвалять его самого.
– Что, серьезно?
– Нет, конечно, его только припугнули. Но что-то в нем стронулось… В общем, у парня случился нервный срыв, он наложил на себя руки и стал Бессмертным.
– Понимаю, почему ты не хотел об этом рассказывать, – хмыкнула Кедвин.
– Да, это не то, о чем стоит упоминать в рекламных целях. Но история получилась действительно странная.
– В чем же странность?
– В неожиданности. Пусть я был тогда не в лучшей форме, но Дарий-то не страдал от кошмаров и бессонницы. Мальчишка мог быть непочтительным, невнимательным, но к открытому насилию склонности не выказывал и против моей воли не шел даже в мелочах. И вдруг – такое! Потом, поостыв, я начал думать, что у его поступка были какие-то еще мотивы. Когда я объявил, что отсылаю его к Ребекке, он закатил истерику и бросился мне в ноги.
– И ты оставил его при себе?
– После разговора с ним Дарий посоветовал мне не спешить его отсылать. Увы, тайна исповеди – палка о двух концах.
– И ты вот так просто послушался его совета?
– Не просто. Мальчик оказался непрост. Дарий сказал главное – он сам не мог объяснить, что на него нашло. Это, сама понимаешь, дурной знак. И я оставил его при себе.
– Чтобы следить, не случится ли еще чего?
– Ничего больше не случилось. Он прожил у нас год. Упрекнуть его мне было не в чем. Это еще больше убедило меня в том, что у него есть свои основания считать во всем виноватым себя – даже при том, что я с ним обошелся не слишком…
– Действительно, интересно получается. У тебя не возникло никаких догадок насчет его мотивов?
– Возникло. Но я так и не добился их подтверждения. Кроме того, у него тоже есть свой дар. Он не только умеет скрывать свои чувства и мысли, он сам чувствует многое: опасность, человеческие эмоции, что-то более глубокое, не разумом, а на уровне… биотоков, что ли. Вчера, например, он сказал, что встречался с МакЛаудом, и тут же заявил, что от этого человека исходит некая опасность для меня! Это при том, что о МакЛауде он мог знать только понаслышке, а их разговор состоял из нескольких фраз.
– Ты ему веришь?
– Он мой ученик, Кедвин. Смысл его слов не всегда лежит на поверхности.
– Понятно, – фыркнула Кедвин. – И что дальше?
– Дальше, – Митос поежился и глубже сунул руки в карманы. – Позавчера мне позвонил Лиам Райли и пригласил для разговора. Оказывается, в больнице он встретил Поля. Ну, того парнишку из команды Крамера. Поль попал в реанимацию после попытки самоубийства. Райли хотел, чтобы я поговорил с ним. Я отказался.
– И?
– Да… та девушка… она тоже пыталась покончить с собой и тоже чудом осталась жива.
– Извини, не вижу связи.
– Смерть, Кедвин, – вздохнул Митос, глядя себе под ноги. – Смерть, которая только погрозила и прошла мимо. И Роберт. Именно здесь и сейчас.
– Ну и? Ты же не думаешь, что?..
– Ты не представляешь, как мне не хочется об этом думать. Но я не верю в совпадения. Когда какие-то события начинают повторяться… Это заколдованный круг: ты понимаешь, что все происходит не случайно, но никак не распутать проклятый клубок, не за что ухватиться… Может быть, Кантос не так уж ошибался, когда видел повсюду знаки пророчества?
Кедвин, остановившись у дверей бара, с досадой покачала головой:
– Что там видел Кантос, я не знаю и знать не хочу. А вот я точно вижу, что ты переутомился. Когда летишь в Грецию?
– Завтра утром.
– Замечательно. Свежий морской воздух пойдет тебе на пользу. И давай не будем ударяться в мистику, хорошо?
Митос коротко вздохнул и улыбнулся, но полностью убежденным не выглядел.
*
– Скажите мне, Джозеф, – начала Кедвин, усевшись на стуле у стойки и получив свой бокал с коктейлем, – ваши агенты пользуются подслушивающими устройствами?
– Ну, да, – ответил тот. – А что?
– А как насчет поставить «жучка» на квартире или на работе?
– Это делается только в крайних случаях. А вы что, нашли у себя дома «жучка»?
– Не я. Маркус Константин.
– Нет, это исключено.
– Почему?
– А с чего бы нам подсовывать «жучков» Маркусу? Он и так весь на виду.
– А если возникли крайние случаи?
– Мимо меня такое постановление бы не прошло. Это другой уровень секретности, рядовыми агентами подобные решения не принимаются.
– Значит, это не ваше? – Кедвин извлекла коробочку с «жучком».
– Абсолютно нет.
– Дай взглянуть, – Митос, до сей поры молчавший, протянул руку за коробкой. – Да, продукт высоких технологий… Говоришь, нашелся у Маркуса Константина?
– В рабочем кабинете.
– Ну, тогда это тем более не Наблюдатели, – заметил Джо. – Те, кто там работает, очень хорошо знают, что без спроса соваться в кабинет к Маркусу вредно для здоровья.
– Да, это по нашей части, – подвел итог Митос. – Ты не возражаешь, если я это возьму? Все равно надо съездить к Нику, вот и отдам ему этот подарочек.
– Конечно, – пожала плечами Кедвин.
Воздух неслышно завибрировал. Митос, поджав губы, демонстративно взялся за виски.
На лестнице у входа стоял Дункан МакЛауд.
*
– МакЛауд! – улыбнулся из-за стойки Доусон. – Сколько лет, сколько зим!
– Привет, Джо. Кедвин.
Возникла неловкая пауза. Митос неспешно оттолкнулся от стойки и выпрямился.
– Ну, мне пора. До встречи, Джо.
– Уже уходишь? – спросил МакЛауд, останавливаясь у стойки.
– Не хочу вам мешать. Ты же не со мной разговаривать сюда пришел.
– Вообще-то да. Но нам с тобой тоже есть о чем поговорить.
– Вот как? Мы разве не все сказали друг другу?
– Нет, не все.
– Хорошо, – холодно сказал Митос, вновь опираясь на стойку. – Говори.
– Но я не… – МакЛауд споткнулся, подбирая слова. – Я думал, что мне следует слушать. Митос, я устал воевать с тенями. Давай, в конце концов, хоть в чем-то разберемся!
– В чем, радость моя? – прозвучало устало. – В чем еще ты не можешь разобраться без моей подсказки?
– Я хочу наконец понять, что произошло в этом треклятом особняке!
– Ну и чем я тебе могу помочь?
– Если ты мне расскажешь…
– МакЛауд, Аманда уже все тебе рассказала. Чего еще не хватает?
– Она рассказала то, что ты счел нужным им сообщить. Я хочу знать все, Митос!
Митос вздохнул и покачал головой:
– Если я о чем-то и умолчал там, почему я должен говорить об этом с тобой? Ты мне кто, исповедник? Повторяю еще раз: я сказал все. А то, о чем промолчал, касается только меня и никого больше!
– Ты уверен? – начал терять терпение МакЛауд. – А что, если нет? Если опять какие-нибудь подробности всплывут спустя время? А я уверен, что они всплывут. Почему бы тебе не объясниться сразу?
Митос молча смотрел на него, то ли обдумывая ответ, то ли просто боясь не сдержаться.
– Отлично, – произнес он наконец. – Замечательно. Если я скажу, что обо всем знал заранее, что сговорился с этим… как его… Крамером, чтобы использовать его изобретение в своих целях, что потом, когда запахло жареным, велел ему быстренько исчезнуть, а сам разыграл роль благородного освободителя, тебя это устроит? Это то, что ты готов принять как правду?
– Митос, – МакЛауд тяжело вздохнул. – Ну неужели нельзя обойтись без всех этих «если», «устроит», «готов принять»? Я же только хочу понять, что происходит! Можешь ты хоть раз все мне нормально объяснить? Разве не от того все проблемы, что ты слишком многое от меня скрывал?
– Ты ни о чем не забыл, Дункан? – внезапно прервал его монолог холодный голос Кедвин.
Она спрыгнула со стула и, обойдя Митоса, остановилась между ними.
– Кедвин, ты не понимаешь… – начал было МакЛауд, но она не дала ему продолжить:
– В данный момент я понимаю больше, чем ты.
Митос положил было ладонь ей на плечо, но она предостерегающе вскинула руку, отступила от стойки и присела на край ближнего столика:
– Если хочешь продолжить беседу, МакЛауд, сбавь тон.
– Хорошо, – произнес МакЛауд, глядя на Митоса. – Значит, ты уверен, что не хочешь ничего мне объяснить.
– Избыток правды тебе вредит, МакЛауд. Зачем спрашивать о том, чего на самом деле знать не хочешь?
