Текст книги "Star Wars for the Avenger (СИ)"

Автор книги: Simon Phelps

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 39 страниц)

– Как только пройдешь регистрацию, беги со всех ног к выходу, Стрэндж подхватит тебя в туалете в западном крыле, поняла?

– Д-да.

Парень вздыхает.

– Ты только не бойся, хорошо? Мы тебя вытащим.

Тея косится на притихшего Гарри Озборна, который, оказывается, вовсе не Озборн. Ей начинает мерещиться, что все вокруг нее – иллюзия, и она просто не заметила, как угодила в ловушку, хотя все указывало на это.

– Паучок на связи? – усмехается подставной Озборн. – Передавай ему мои наилучшие пожелания.

Она решает не вступать с ним в диалог, чтобы не вызвать цепной реакции; не-Гарри-Озборн похож на бомбу замедленного действия, которая только и ждет щелчка. Амидала отворачивается от него, чтобы взглянуть на Гвен, но та отчего-то бледнеет.

– Гвен?

– Тея… – выдыхает подруга. – Ты светишься.

О, нет! Девушка прижимает сияющие желтым руки к наверняка сияющим желтым щекам, жмурится. Вот, почему этот недоделанный Озборн так на нее смотрел – все это время Тея выдавала себя с головой, себя и свои истинные эмоции! Вот, почему он распалял ее страх еще больше, он наблюдал за ее реакцией!

– Эт-то не то, что ты могла подумать, – мямлит Тея, совсем не чувствуя себя убедительной. Питер хрипит на другом конце провода в позабытом девушкой микрофоне.

– Что происходит? Тея?

Она не отвечает; смотрит на Гвен, мотает головой в немой мольбе. Подруга открывает рот, чтобы… закричать, обязательно закричать. Но в итоге не издает ни звука.

– Питер, я не могу выйти из самолета, – шепчет Тея, глядя на свои руки. Вся кожа светится, в приоткрытом иллюминаторе вместо силуэта Амидалы отражается желтое пятно, и Гарри Озборн – кем бы он ни был – смотрит на все это с видимым удовольствием.

– Тея?.. – хрипит Питер. Девушка мотает головой.

– Не смогу выйти, я вся свечусь.

– Что? Но ведь ты… Ладно. Успокойся, слышишь? Я что-нибудь придумаю, жди.

«Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту Джона Кеннеди. Местное время шесть часов сорок минут утра…» – сообщает старший пилот по громкой связи, после чего в салоне включается яркий свет. Тея оглядывается по сторонам: мистер Лагерти поднимает студентов с задних рядов, Гвен вместе с сидящей за нею Синди тоже пытается встать. Они ловит взгляд Амидалы и опускается обратно в кресло.

– Что это такое? – шипит блондинка. – Ты радиоактивная? Мне стоит предупредить мистера Лагерти, что…

– Нет! – вскрикивает Тея и вспыхивает на мгновение еще сильнее. Гвен дергается.

– Ты не собираешься выходить, Амидала? – злорадно скалясь, спрашивает «Гарри Озборн» за ее спиной. Тея не смотрит на него, старается даже не слушать.

– Выметайся сам, – рычит она и оборачивается к подруге через проход. Гвен испуганно ахает. – Помоги мне.

– Как?

– Я не… – Тея тянется к блондинке, прикрываясь ветровкой, пока никто не заметил. В проходе за креслами среднего ряда Синди присоединяется к очереди из остальных пассажиров и вопросительно оглядывается на девушек. – Мы сейчас, – коротко бросает ей Тея. – Помоги мне выбраться отсюда. Прикрой меня. В буквальном смысле.

Гвен все еще смотрит на подругу с понятным испугом, Питер не отвечает, а испорченный «Гарри Озборн» подталкивает девушку к выходу.

– Я прикрою тебя, – говорит вдруг он. Тея на его слова даже не реагирует и мотает головой, глядя в глаза подруге.– Давай же, Амидала, ты зря упрямишься!

И только теперь Гвен ахает. Смотри на Тею во все глаза.

– Ты… – выдыхает она. – Ты ведь… Ты ведь – она…

– Гвен, пожалуйста! – уточнять, кого Стейси имеет в виду, нет ни времени, ни смелости. Тея просто соскальзывает со своего кресла в проход, закрываясь ветровкой, но той не хватит на все ее тело – торчат либо руки, либо голова девушки. Амидала медленно поднимается, стягивая ветровку повыше, на самую макушку, и стучит пальцем по уху, в котором застрял микрофон. Питер, где же ты!

– Ох, – снова ахает Гвен. Затем ее руки обнимают Тею за плечи. – Идем, я тебя провожу. Ты не можешь разве, не знаю… не светиться?

Тея готова заплакать от облегчения. Она мотает головой и еле слышно выдыхает: «Спасибо тебе, Гвен Стейси».

Вдвоем они кое-как вываливаются из салона самолета прямо в рукав, ведущий к одному из посадочных выходов аэропорта. Позади, Тея слышит, размеренно шагает не-Гарри-Озборн, и почти чувствует его руки. Тот тянет их к девушкам с явным желанием помочь. Только помощи от него Тея не хочет.

– Стейси, Амидала! – рявкает вдруг откуда-то справа голос мистера Лагерти. Они почти дошли до выхода. – Что за маскарад?

– Эм… простите, мистер Лагерти! – тут же находится Гвен. – Тее плохо стало, простыла, должно быть! Надо быстрее вывести ее из аэропорта, отправить домой, чтобы не простудилась окончательно, да?

Тея для эффекта даже кашляет и чуть стонет. Учитывая ее состояние – перепуганная и сияющая, точно лампочка, – притворяться не так уж сложно. Мистер Лагерти сердито вздыхает.

– Веди тогда ее поскорее на выход. Скажи, чтоб в очереди на регистрацию пропустили вас вперед.

– Спасибо, мистер Лагерти! – быстро кивает Гвен и уводит завернутую в ветровку Тею прочь.

Все то время, пока они ждут регистрации, Тея пытается успокоить собственные нервы и смотрит на свои светящиеся руки. Наверняка, она вся сияет, лицо полыхает и от жара, и от ощущения силы, разливающейся по всему телу, точно целебный нектар. Проклятье, сейчас это так не вовремя!

– Тея! – микрофон в ухе включается так неожиданно, что девушка подскакивает и задевает локтем стоящую рядом Гвен. Та охает.

– Питер! – шепчет Тея, – где ты?

– Как пройдешь регистрацию, беги к туалетам, ясно? Плевать на багаж, попроси Гвен забрать, мы тут…

– Я вся свечусь, это никак не проходит!

– Ох. Попробуй глубже дышать. Только не волнуйся, я тебя вытащу оттуда, хорошо?

Тея кивает, теряя голову. Воздуха под ветровкой гораздо меньше, чем должно хватать для ее беспокойного дыхания, и она еле видит, куда идет. Хорош же супергерой – скрывается под собственной одеждой, не смея показаться публике, боится стоящего позади парня и просит помощи у обычной девчонки!

Ее подталкивают к регистрационному окошку, куда Тея быстро протягивает документы. Еще немножко, скоро все закончится.

– Покажите лицо, мисс.

О, нет.

«Успокойся!» – молит сама себя девушка и медленно стягивает с головы ветровку. Лицо пограничника вытягивается от удивления.

– Мисс, с вами все в порядке?

Амидала с трудом кивает.

– А я так не думаю, – говорит пограничник и нажимает что-то на клавиатуре своего компьютера. – Красный код, здесь у нас зараженный гражданский, похоже.

О, нет! Тея оборачивается на ожидающую ее Гвен, ее за плечо держит Гарри Озборн, который вовсе не Гарри Озборн, и оба испуганно дергаются.

К Тее уже направляются работники аэропорта в спецуниформе, похожие на медицинских работников какой-нибудь скорой. Тея прижимается плечом к стойке регистрации, ветровка сползает с ее плеч окончательно.

– Красный код! – повторяет пограничник. – Заберите ее в изолятор!

Амидала жмурится – тело наливается тяжестью, все в ней кричит о взрыве, руки сами собой закрывают лицо, будто живут своей жизнью. Знакомое ощущение, когда она ограждает себя вакуумным шаром от всего мира, вспыхивает в долю секунды, поглощая все звуки вокруг. Тея открывает глаза: от скрещенных у лица рук ее исходит ярко-желтое сияние, и это видят все: однокурсники, Гвен, мистер Лагерти, даже Гарри Озборн. Последний самодовольно усмехается.

– Беги, Амидала, – подсказывает он.

И Тея срывается с места.

Огибает стойку регистрации, перепрыгивает через заграждение и проскальзывает мимо электронных рамок. За ней бегут взрослые, работники аэропорта, полицейские, но Тея не слышит их криков и предупреждений, ей кажется, что она впервые за очень долгое время оказалась в абсолютной тишине, и это помогает сосредоточиться на цели. Западное крыло, туалет. Там ее будут ждать, чтобы забрать из страшного аэропорта. А потом Стрэндж и Питер помогут ей и со всем разберутся.

Она будет в безопасности.

Тея скользит по эскалатору, перепрыгивая несколько ступенек, и мчится, подгоняемая своим же упорством и внеземными силами, которые хлещут из нее прямо сейчас бурным потоком. Девушка почти чувствует превосходство над собой прежней, почти ощущает всю огромную мощь, заключенную в ее теле.

А потом что-то врезается ей между лопаток, и она теряет равновесие – падает кубарем прямо у подножия эскалатора, и боль разливается по мышцам, которые теряют способность двигаться. И силы куда-то уходят.

– Обожаю современные технологии, – говорит кто-то за спиной Теи. Она с трудом отлипает щеку от металлической решетки пола и поднимает глаза. Перед взором все кружится, голова не на месте. Тея стонет.

– Питер… – выдыхает она, надеясь, что парень услышит ее по внутренней связи.

Соло хрипит и гаснет, как в прошлый раз, когда в них угодила нить электрошокера. Люди в аэропорту кричат и расступаются, образуя вокруг упавшей Теи ровный круг.

– Эх, Амидала, – произносит неизвестный. Он становится прямо перед девушкой, и та, поднимая голову, видит ноги Гарри Озборна. Одежду Гарри Озборна, обувь Гарри Озборна. И лицо Гарри Озборна, искаженное неправильной улыбкой.

– Будь твой парень поосторожнее, я дождался бы его, но… – он вздыхает, театрально разводит руками и наклоняется к обессиленной Тее, из спины которой торчит нить электрошокера. – Мистер Паркер такой же нетерпеливый, как и ты. Значит, с вами обоими можно не церемониться.

Он бросает себе под ноги четыре шарика, похожих на ту батарейку, что взорвалась в рюкзаке Теи вчерашним утром, и те вдруг смыкаются общим куполом. Желтым, как анаптаниум в теле Амидалы.

– Тея!

Голос Питера разносится эхом по всему аэропорту, вонзаясь в шум толпы. Тея не видит его за силуэтами людей вокруг, но понимает, что парень бежит к ней от туалетов, куда она так и не добралась.

– Ты знаешь, где нас искать, паучок! – кричит Гарри Озборн себе за спину. А после хватает Тею, щелкает пальцами, и искусственно возведенный купол схлапывается, забирая его вместе с девушкой в неизвестность.

Следующее, что Тея видит, это ярко освещенная платформа в круглом зале.

– Добро пожаловать, мисс Шаровая молния, – говорит кто-то из темноты. И девушка теряет сознание.

***

– …придет, будьте уверены. Как мы и подозревали, эти двое очень друг к другу привязаны.

Тея пытается открыть глаза, но не может: пока она находилась в отключке, ее связали по рукам и ногам, усадили на стул, и закрыли лицо повязкой. Может, чтобы она не светилась, привлекая внимание? В первые секунды ей даже не страшно: сознание ворочается с усилием, воспоминания наплывают пластами, и немножко тошнит. Вокруг нее – эхо из голосов, пахнет металлом и озоном. Неизвестные люди говорят о ней и человеке-пауке, это становится ясно даже без контекста.

– С ним может быть маг, – произносит кто-то справа. Тея старается не шевелиться и не поднимать головы, дышит через раз – от тряпки, в которую ее завернули, пахнет стерильной чистотой, как будто ее похитители постарались устроить ее максимально комфортно.

Девушка пытается двигать руками, связанными за спиной. Если у нее получится, сфера вокруг ладоней сможет разрезать путы. Только бы силы ее не подвели.

– Будьте начеку. Против мага у нас есть свои люди, но паука нельзя убивать. Он нужен Озборну.

Так ли честен был подставной Гарри Озборн, когда говорил. Что Норману Озборну нужна кровь человека-паука? Тея сбивается с ритма, дыхание перехватывает, и, кажется, это ее выдает.

– Она очнулась?

– Не знаю, можешь проверить.

– Сам проверяй.

– Боишься? Это же девчонка!

– Аллен сказал, что эта девчонка стотонную крышу подняла! А еще те слухи про разрыв вселенной. Говорят, это она время вспять повернула!

– Так, все-таки, боишься.

– Вот еще…

Раздаются шаги. Кто-то идет прямо к Тее, и она задерживает дыхание. Ну, еще чуть-чуть. Когда с нее стягивают тряпку, Тея уже может сжать пальцы рук. Она вскидывает голову, глубоко вздыхает и – пластиковые зажимы на запястьях с щелчком разламываются – ладони светятся, ярко-желтая сфера распухает на них и освобождает, и кровь приливает к пальцам.

Тея открывает глаза – свет слепит, в первые секунды ничего не видно, и чужие голоса врываются в сознание разом.

– Очнулась!

– Что у нее с руками?

Она чувствует в себе силы, что ответить за каждое причиненное ей неудобство. Три человека – мужчины, одного она видела в парке давным-давно, второй меняет лица и сейчас похож на Гарри Озборна, скрещенного с Майлзом Моралесом, ее знакомым из секции по боксу. Третьего Тея видит впервые. Он напуган больше остальных.

Может, заявлять такое при положении Теи крайне неразумно, но она не может отказать себе в удовольствии:

– Бегите, глупцы, – выдыхает она, чувствуя, как сила растекается по ее телу приятной тяжестью.

Щелкают пластиковые зажимы на ногах, стул летит в сторону. Тея встает, разминая руки и шею, пока в нее летит нож. Грозное оружие застревает в ее щите, как в масле, и Амидала подхватывает его светящейся рукой и отправляет обратно. Неизвестный ей мужчина вскрикивает и пригибается.

К ней бросаются двое, и двоих же она отбрасывает в стены, оставляя лежит бездыханными. Оставшийся на ногах человек с меняющимися лицами вскидывает руки. Кожа сползает с него, как со змеи, являя то лицо основателя Оскорп, то лысого мужчину с маленькими глазами, то мистера Аллена.

– Фу, ты бы ко врачу обратился с такими симптомами, – самодовольно усмехаясь, произносит Тея. Кровь бурлит в ней, разгоняя жар по рукам и ногам, она чувствует все пространство вокруг, до последнего уголка странного помещения без окон и дверей. Здесь что-то не так, вся эта комната неправильная, и Тея намеренна выяснить, где прячется дверь. Она прощупывает пульсирующим куполом вокруг себя каждый сантиметр стен, и чувствует только отзывающееся на ее прикосновение тепло.

– Что-то не так, Амидала? – растягивая слова, спрашивает меняющий лица. – Не нравится комнатка?

Тея без слов отправляет его в полет до дальней стенки, где он падает головой вниз и остается лежать. Упс. Девушка с трудом заставляет себя почувствовать к нему небольшую вину – пусть он там только не умирает.

От силы, бьющей в ней ключом, Тея даже отрывается от пола. Такую энергию она чувствовала только в камне души, думая, что убила всех, кого любит. Сейчас она знает, что с ее родными все в порядке, а Питер, наверное, направляется сюда, в башню Оскорпа, чтобы вытащить ее, и, значит, он тоже жив.

Чем бы ни был вызван этот прилив сил, Тея не должна растрачивать его попусту.

Она набирает в грудь воздуха – одновременно с этим сфера вокруг нее будто ширится, зависимая от дыхания, – и края ярко-желтого шара касаются стен темной комнаты. Странно, она совсем пустая, только отливает оранжевым, как пески в пустыни камня души…

Что-то меняется: цвета становится больше, он насыщает сам воздух в комнате, потолок исчезает, превращаясь в беззвездное розовое небо, пол становится оранжевыми песками, стены падают. Тея ахает и опускается вниз, в песчаные вихри. Она стоит посреди пустыни. Той самой, адской отвратительной пустыни, куда возвращается раз за разом в своих кошмарах.

Воображение играет с ней злые шутки? Ее опоили чем-то, и теперь ей мерещится давно ушедшее время? Словно кто-то или что-то забралось Тее прямо в голову и вытягивает оттуда самые ужасные ее кошмары.

Как по команде из песков появляются силуэты. Если бы к ней вышел доктор Стрэндж, она знала бы, как поступать. Если бы появился умирающий Питер – она знала бы, что сделать. Но из песчаной бури к ней выходят люди – множество людей, все те, кого она оживила своим вмешательством в ход истории, все те, кого расщепило и затащило в камень души.

Тея ненавидит этих людей. Их, бесчисленных, неиссякаемых, что идут и идут и нет им числа. В тот момент, когда ей думалось, что Питер умер по ее вине, она готова была убить половину вселенной, затащить всех обратно в камень, в любой из камней, размолотить потом всю перчатку на части и оставить вселенную без ответа.

Сейчас, когда все живы и невредимы, когда ничто не угрожает ни Питеру, ни остальной половине человечества, Тея думает, что множество людей – ее худший кошмар. Это их она видит ночами, когда рядом нет Паркера, это их она пытается оттолкнуть, а потом, отчаявшись, стирает с лица Земли одним махом – как Танос.

Если это не сон, то что? Тея испуганно оборачивается, разглядывая незнакомые лица. Среди этих людей есть дети, ровесники Кирка и Селесты, но все, как один, идут на нее и не останавливаются. Тея уже знает, что стоит этим людям обступить ее, как она не выдержит. Тело вспыхнет, все вокруг засияет желтым, и людей снесет силовой волной и расщепит.

Она рвано дышит, не чувствуя ног. Надо бежать. Надо бежать, даже если все вокруг иллюзия.

– Помогите, – выдыхает девушка сквозь подступающие к горлу слезы. – Кто-нибудь, помогите мне… Питер.

Но Питера нет, как нет никого из знакомых Тее людей, и ее обступают со всех сторон, и шепчут, шепчут. «Ты не спасешь нас, ты нас убьешь», – гудят они. Девушка распахивает в немом ужасе рот, хватается за голову и—

Откуда-то из-за песков раздается громкий треск.

– Тея! – кричит голос Питера. Оранжевый воздух меркнет и бледнеет, вместе с людьми растворяясь в ярком белом свете.

Сияющая, словно рождественская елка, Тея стоит в центре абсолютно белой дугообразной платформы. Питер замечает ее и облегченно вздыхает.

– Пит-тер? – всхлипывает девушка. Он кивает, тянет к ней руку, делает шаг навстречу.

– Ты цела? Ты угодила в морг Старка, это всего лишь иллюзия.

Тея не чувствует под собой ног от пережитой паники.

Тея не чувствует ног.

– Питер? – ахает она, вскидывает к нему голову – парень бледнеет у нее на глазах. – Что происх…

И в этот миг все озаряется желтым светом, вокруг девушки вспыхивает сфера, сжимает ее в кокон и с оглушительным хлопком исчезает.

Сферы нет. Теи нет.

«Демонстрация завершена», – объявляет холодный металлический голос оставшемуся в одиночестве Паркеру.

– Тея?.. – неверяще шепчет он. Кажется, его кошмар повторился. И теперь это совсем не иллюзия.

КОНЕЦ ЭТОЙ ЧАСТИ

Комментарий к Люди в песках

Как и обещала, пришлось разбить все действо еще на части.

Четвертая, заключительная, будет не очень большой по сравнению с предыдущими. Все возникшие вопросы я постараюсь объяснить.

Продолжение будет через неделю-две ;)

========== INTO THE SPIDER-VERSE ==========

ЧАСТЬ IV

– Питер! – Тея бросается на шею парню, стискивает его руками за плечи, и слезы душат ее всю целиком. Питер неуверенно обнимает ее. Гладит по голове. Вздыхает.

Отталкивает.

– Тебе нужен другой, – внезапно говорит он оторопевшей девушке. – Другой Питер Паркер. – он поворачивается и указывает себе за спину. – Вот этот.

Тея переводит взгляд с него на человека за ними и ахает. Этот Питер Паркер бледнее и выше. И взгляд у него холодный, как сталь. Что с ним случилось?..

– Питер? – несмело шепчет Амидала. Он кивает. Оттаскивает себя же, другого, за шею и становится прямо перед девушкой. Тея хочет прикоснуться к нему, тянет руку к его лицу, но он вдруг перехватывает ее ладонь и стискивает до ощутимой боли.

– Я должен знать точно, – хрипит он, полосует ее словами, словно ржавый нож. – Скажи мне то, что может знать только Тея Амидала.

Иначе?..

– Иначе я не поверю девушке с ее лицом. За эти полгода я видел вас предостаточно.

Музыкальная тема: The National – I need my girl

Комментарий к INTO THE SPIDER-VERSE

Обложка FOUR: https://ibb.co/SdCWVs6

========== Воровка золота ==========

Тея не чувствует под собой ног от пережитой паники.

Тея не чувствует ног.

– Питер? – ахает она, вскидывает к нему голову – парень бледнеет у нее на глазах. – Что происх…

И в этот миг все озаряется желтым светом, вокруг девушки вспыхивает сфера, сжимает ее в кокон и с оглушительным хлопком исчезает. Тея моргает от яркого света, ослепившего глаза мгновенной вспышкой, и не успевает даже испугаться, когда сквозь белесую пелену перед ней отчетливо проступает… совсем не платформа в Башне Оскорп. Что-то металлическое, ярко-желтое, неоновое даже. Похожее на свечение анаптаниума в ее теле. Похожее на металл в обшивке космолета Эбони Мо. Похожее на…

– Добро пожаловать, Тея Амидала.

Низкий голос, который Тея уже слышала в башне Оскорпа, разносится эхом по длинному залу, стены которого темными змеями извиваются и рябят в глазах. Девушка рвано дышит, оглядывается, борясь с головокружением – Боже, что это, где это? – и не видит говорящего.

– Ты удивлена, – констатирует неизвестный.

– Ох, – выдыхает Тея сквозь сжатые в испуге зубы, – да неужели?

Голос на ее сарказм никак не реагирует. Никто не спешит к ней, чтобы схватить за руки и повести в неизвестные дали, никто не направляет на нее грозное оружие. Она стоит посреди длинного, как кишка, зала, абсолютно пустого, стены которого светятся, как ее тело в данный момент. Тее страшно.

Лучше бы кто-то, хоть вся планета разом, бежала к ней в неистовом желании схватить для пыток, казней, чего угодно и как угодно, только не эта… пустота вокруг.

Она абсолютно точно не в Оскорпе. У этой корпорации нет таких залов в бывшей башне Старка. Ее сюда… перенес телепорт. Ощущения были похожие, да и непонятное свечение вокруг нее и сфера. Такое она уже видела, когда не-Гарри-Озборн стащил ее прямо из-под носа Питера в аэропорту Джона Кеннеди.

О, нет. Питер.

– Ты напугана, – снова говорит голос. Конечно же, Тея напугана, это можно понять не только по тому, что вся ее кожа светится желтым! Она злится и взмахивает руками, воздвигая вокруг себя сферу. На всякий случай.

– Кто вы? – спрашивает она, специально повышая голос. Чтобы неизвестный не услышал, насколько ей страшно. – Что вам нужно?

– «Кто вы»… – коверкая ее слова, отвечает голос. – «Что вам нужно»… Вы, земляне, всегда задаете одни и те же вопросы. Считаете себя центром вселенной. Ваше эго может посоперничать только с вашей же манией к разрушению.

Тея не знает, откуда доносится этот голос – отовсюду, он везде, – поэтому оглядывается, не замечает никаких дверей, никаких опознавательных знаков. И бежит.

Срывается с места и, перепрыгивая с помощью ожившего анаптаниума, через каждые несколько футов, сокращает расстояние до стены узкого длинного зала. Под ней – ровный пол, гладкий, в котором отражается ее ярко-желтая сфера и испуганное искаженное лицо.

– Куда ты бежишь, смертная? Здесь нет дверей.

«Не останавливаться, не останавливаться, главное, не останавливаться!» – мысленно тараторит Тея, заглушая этой мантрой другие мысли. Может, думает она, ей все снова привиделось, и этот зал – очередной глюк, иллюзия, подстроенная Норманом Озборном. Значит, где-то в конце зала будет дверь и будет Питер, если он не был частью программного кода в М.О.Р.Г.е. Если же и Паркера Тее нарисовали, то…

Она выберется из этой машины и пригвоздит к стене любого, кто помешает ей сбежать из адской башни Оскорпа.

– Куда ты бежишь? – спрашивает голос. Тея отмечает, насколько он безэмоциональный, словно все чувства из него выкачали. – Ты зря тратишь силы.

– Тогда скажи, кто ты и что тебе нужно! – требует девушка.

Голос хмыкает. Его эхо расползается вниз от потолка (как бы высоко не уходили извивающиеся колонны зала, они где-то заканчиваются, и там, во тьме, есть потолок) и течет по полу, касаясь сферы, в которую Тея себя заключила.

– Такой требовательный тон… – затягивает свое голос. – Воровке не пристало обращаться ко мне таким требовательным тоном.

Воровке?!

Зал оканчивается темнотой. Тея тормозит у абсолютно черной стены: ее сфера касается твердой поверхности, которую не способна пересечь, но глаза отказываются принимать действительность – Тее кажется, что эта темнота мягкая, в нее можно проникнуть, как в плотный туман, и за ним, наконец, будет выход. Но перед девушкой стена, и она не пускает Тею.

– Это ты похитил меня, – рычит она сквозь зубы. Паника клокочет у нее в горле. Должно быть, незримый кто-то, чей голос доводит Тею до исступления, слышит это.

– Я не похитил, – отрицает голос. – Я взял то, что мое по праву. К сожалению, вместе с сосудом. Это досадную оплошность я скоро исправлю.

Тея старается держать себя в руках, понимая, что лишние эмоции доставят ей больше хлопот и никак не помогут справиться с преградой на пути. Что, если она попробует другую стену? Наверняка, за какой-то из них должна быть дверь – каким-то ведь образом ее сюда поместили! Девушка оглядывается по сторонам, отмечая неменяющийся пейзаж – уходящие в потолок стены из темно-желтого переливающегося камня, которые светятся изнутри, как ее анаптаниум, черные основания извивающихся колонн, гладкий, как стекло, пол с отражением в нем испуганной Теи в коконе из собственных сил.

– Отпусти меня, – выдыхает Амидала. – Отпусти, что я тебе сделала? Зачем я тебе?

Голос, похоже, злится, потому что говорит громче и с хрипотцой:

– Ты – сосуд, что сдерживает великую мощь! Я избавлюсь от тебя и доставлю повелительнице ее творение, а ты… ты присвоила себе чужое и смеешь указывать мне!

– Ничего я себе не присваивала! – вопит Тея в потолок.

Сфера вокруг нее разгорается все сильнее, забирая силы изнутри, высасывая из тела девушки энергию на поддержание кокона. Тея не замечает, как наслаиваются друг на друга все новые слои ярко-желтого сияния, бурлят по поверхности ее сферы, как океанские волны, искрятся и плавят жаром находящуюся рядом абсолютно черную стену.

Она прислоняется к ней рукой, и пальцы внезапно проваливаются в черную густоту, как в желе, и силой гравитации – или чего бы то ни было в этом странном месте – Тею утягивает внутрь стены, выбрасывая с другой стороны точно такого же зала. Он сужается в дальнем от Амидалы конце, он похож на отражение прошлого зала, если бы в нем были зеркала и они бесконечно повторяли друг друга снова и снова. Если это иллюзия, то она проста и оттого пугает Тею сильнее прежнего.

«Что это за место?.. Что это такое?!»

Она мечется по залу, словно по клетке. Самовнушение больше не помогает, все тело гудит, отзываясь на ее беззащитность новым выбросом. В конце концов Тея просто падает на колени прямо по центру вытянутого зала. Теперь он сужается с обоих свои концов, и девушка не понимает, с какой стороны проникла сюда. Голова кружится, руки дрожат. Она выдохлась: бесцельные метания вымотали ее сильнее, чем что-то материальное и осязаемое, даже если это что-то – огромный стотысячетонный космолет читаури, зависший над Нью-Йорком.

Если бы Тея умела распознавать потоки своей энергии, если бы научилась этому, то понимала бы, что силы из нее вытягивает пол, уходящий в ничто потолок и стены таинственного зала, призванного истощить ее до капли.

Она – сосуд. Вот, что это такое, вот о чем говорит странный голос! Она – сосуд для анаптаниума, и все это время охота велась не за ней, а за заключенной в ее тело энергией!

Сфера вокруг Теи тускнеет и мерцает, и лишние слои, которые до этого бурлили по поверхности ее кокона, теперь стекаются к полу, на котором Тея сидит. К гладкому, как стекло, полу, с отражением в нем желтого сияния и бледного лица девушки.

Если ее мысли адекватны, то растрачиваться на лишнюю защиту Тее не стоит. Она с трудом встает на ноги – чем меньше она соприкасается со странной поверхностью, тем труднее выкачать из нее энергию – и заставляет себя дышать ровнее и спокойнее. Подавить в себе силы, что спасали ее всякий раз, когда прежде ей угрожала опасность. Тея сильнее, чем кажется: она ведь умеет управлять своими способностями, она живет с ними четвертый год.

Никакой зал никакой тюрьмы не вытащит из нее силы.

– Наконец-то, – вдруг говорит голос. Тея едва унимает в себе панику, растворяет свою сферу в сгустившемся воздухе зала и остается стоять посреди его пугающей тишины, беззащитная и почти голая без плескающегося в ней анаптаниума.

– Наконец-то я вижу, на что ты способна, – повторяет голос.– Мне было интересно, подчиняется ли тебе чужеродная сила, которую ты нагло выкрала, или же она действует в тебе самостоятельно и стихийно.

Эхо расползается по залу с новой силой, мешая Тее сосредоточиться на сдерживании энергии внутри ее тела. Если она – сосуд, то никакие неизвестные враги не получат ее сил. Всем известно, что случается с пустыми сосудами – они подлежат уничтожению. Тея не допустит с собой такого.

– Кланяюсь тебе…У тебя хватило ума использовать полученный дар по своему желанию. Может быть, ты не тупая углеродная материя, а нечто… умнее.

– Да неужели? – рвано вздыхая, шипит Тея. Ее эхо утекает вверх, в потолок, которого не видно. – Что бы ты ни было, уверена, из нас двоих на тупую углеродную материю ты похоже больше!

– Я – не углеродная материя, – кажется, он даже обиженно фыркает.

– Так покажись и докажи это.

Повисает пауза. Тягучая, словно пески в камне души, длинная, напряженная. Тея тяжело дышит, стискивает руки в кулаки и обводит пустым взглядом одинаковые стены. Ей кажется, что она бегает из зала в зал, повторяющийся, как в калейдоскопе, уже целую вечность.

– Еще не время, Тея Амидала, – наконец, заключает голос. Девушка вздыхает. – Я подожду еще. Ты можешь считать минуты до нашей встречи, а, впрочем… минуты здесь – понятие многогранное…

И он растворяется, исчезает, оставляя Тею наедине с ее тягучими, как кисель, мыслями. Она с осторожностью опускается на гладкий пол и на несколько минут проваливается в краткий сон. Ей снова мерещатся люди в песках и то, как своими руками она уничтожает половину вселенной, подражая Таносу.

***

Тея приходит в себя явно не в том месте, где засыпала. Зал вокруг, пол вокруг нее – все такое же, но она абсолютно уверена, что засыпала в другом зале. Этот кажется… уже и чуть короче. И, вскинув голову, Тея наконец-то видит потолок.

Это космос. Мириады звезд, мерцающих в разноцветных облаках газа, уходящие вдаль галактики странной формы, каких она никогда не видела. На каждом элементе сложной мозаики оставляет отпечаток желтый свет изнутри зала, и Тея не может сказать наверняка, видит она настоящий космос или же лишь его изображение, умело воспроизведенное на потолке ее клетки.

В прошлый раз свидание с космосом закончилось для Амидалы плохо, очень плохо. Она не хочет, чтобы такое с ней повторилось.

– Эй! – кричит девушка, стискивая колени руками и не замечает, как снова начинает едва светиться. – Эй, ты, саркастичное чудовище! Ты здесь?

Ей никто не отвечает – хотя Тея и не думает, что ей ответят, – и она поднимается на ноги, чувствуя, как те затекли от долгого сидения на ровном месте и в одной позе. Интересно, зал в самом деле сменился, пока она впала в кратковременный сон, или же это «включенный» потолок визуально сделал пространство вокруг нее меньше? Тея идет к одной из стен – извивающиеся колонны на них все так же светятся желтым, то тускнеют, то делаются ярче, словно дышат, – и замечает, что теперь и они изменились. Их основания больше не черные, теперь они… приобрели форму. В них Тея замечает структуру, твердую поверхность, до которой можно дотронуться.