Текст книги "Девяносто семь процентов (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Инди подошел сам. Сдернул по пути с себя футболку и остановился в паре шагов, жадно рассматривая, бесстыдно лаская взглядом, лишь спустя долгие пять вздохов позволив себе коснуться ладонью предплечья, скользнуть пальцами вдоль плеча, погладить широкую крепкую грудь.

Ни женское, ни мужское тело для него не тайна, как не тайна секс и удовольствие, доставляемое и получаемое. Но Реннер… он сам по себе был удовольствием. Концентрированным удовольствием, заключенным в совершенную плоть.

Джереми сплел свои пальцы с его и притянул к себе, целуя с той же жадностью, что и несколько минут назад. Не пытаясь покорить или удивить, просто пил дыхание с припухших губ, а когда воздуха не осталось совсем – отпустил, подхватил на руки и, сделав несколько шагов, опустил свою ношу на неразобранную постель. Языком тронул нижнюю губу, дразня, а потом спустился ниже, ловко освобождая Инди от оставшейся одежды. Как хищник, провел носом по обнажившемуся телу вниз, и вернулся к губам, властно и требовательно целуя.

Все, что оставалось Инди – ловить его губы, отдаваться поцелую, отдаваться его рукам, принимая на себя восхитительную тяжесть его тела. Его несло, неостановимо, неконтролируемо. Вело от близости ЕГО человека и каждый новый вдох лишь сильнее переполнял тело напряженным ожиданием.

На долгие и трепетные ласки не хватало ни сил, ни дыхания. Возбуждение словно звенело в воздухе и тихие сдавленные стоны, и шорох постели только распаляли больше. Реннер целовал светлую кожу груди, языком касался вставших сосков, сминая их губами, рисовал узоры на животе и пальцами зарывался в волоски в паху, устроившись меж его раздвинутых ног.

– Джер, пожалуйста, – сорвано выдохнул Инди. Пересохшие губы опалило горячее дыхание. – Джер… – пальцы сжались, царапая плечи, но и этого ему показалось мало. Чуть сильнее сжав бедра, Инди всем телом потерся об него. – Прошу…

Реннер погладил пальцами его губы, облизнул, глядя на распростертого перед ним любовника сквозь слипшиеся ресницы и, сняв подушечками выступившую на напряженном члене смазку, погладил вход в тело, словно упрашивая раскрыться и впустить. Нежно проник внутрь, пристально следя за реакцией, и улыбнулся уголками подрагивающих губ. Тело омеги было готово. Раскрывшееся, ждущее. Реннер вошел в него легко, одним плавным, слитным, до безумия властным движением, утверждая свое право на него сразу и до конца.

Контакт с миром – ощущение простыни под спиной. Обжигающего воздуха, вливающегося в легкие. Сильные бедра, двигающиеся меж разведенных ног. Горячая плоть, проникающая снова, и снова, и снова, эхом отдающаяся в каждой клеточке тела. Контакт с миром – яркие голубые глаза, тающие в теплом океане льдинки. Инди – тоже льдинка, тающая в горячих, невыносимо горячих руках.

Разве может быть что-то лучше этого? Что-то слаще и больнее, чем быть с любимым человеком, отдаваться ему и брать его? Это стоит всего. Десяти лет ожидания, как отец ждал своего Тома, боли мутации и бунт против системы. Когда нет ничего вокруг, кроме сильных объятий и обжигающего удовольствия. Нет мыслей, только эмоции и чувства. И желания. Огромные, такие яркие.

Заполошный шепот в губы, выступившие слезы на глазах. И так близко, что сердце стало одно на двоих.

– Джер… – не крик, не стон, едва слышный шепот губы в губы. Тело выгибается дугой, силясь влиться в него, переплавиться с ним, смешаться, чтоб ничто не разделяло, чтоб ничто не могло разлучить. – Джереми!..

– Ааааах… – не вскрик, не стон, а отчаянный, почти болезненный выдох. Наверное, впервые в жизни Джереми Реннер отпустил себя по-настоящему. Стиснув по-мальчишески тонкую талию, он мелко дрожал, изливаясь глубоко внутри жаркого желанного тела. Мир кружился вокруг, вспыхивал светлячками.

Инди обнял его руками, ногами, оплелся вокруг него вьюном и замер, тяжело, загнанно дыша, чувствуя, как дрожит внутри нечто, как пульсирует почти болезненно, но так хорошо и правильно. Так по-настоящему.

Какое-то время он еще лежал вот так, не выпуская, не позволяя отстраниться, силясь напитаться его жаром, его запахом, им всем. Едва дыхание восстановилось, он тронул губами влажный висок, слизывая капельки пота.

– Статус… повязанная омега. Альфа… Джереми Ли Реннер…

Где-то в кармане торопливо сброшенных брюк тихонько пискнул комм, отправляя новые данные для подтверждения.

Реннер хмыкнул, утыкаясь лбом в его плечо. Дыхание еще не восстановилось, но он работал над этим.

– Официальная часть закончена?

– Только начинается, – Инди с нежностью погладил его мокрые волосы. – Жди официальный протест от правительства Беты. Такой наглости они от тебя точно не ожидали… второй протест получит отец. Думаю уже через часик…

Реннер вывернулся из его рук, встал с кровати, подошел к терминалу и отключил его, оставшись у окна.

– Надеюсь, для него это не будет сюрпризом. И что дальше?

Инди нахмурился. Что-то ускользало от него. Что-то, пониманию чего мешало удовольствие и легкая усталость, поселившиеся в его теле. Взгляд помимо воли задержался на длинных царапинках на плечах любовника. Альфы… альфы для него. Мысль вилась и никак не давалась в руки, пока…

– О черт! – он зло ударил кулаком по подушке и рывком сел. – Ты думаешь, что я… воспользовался тобой, чтобы избавиться от обязательств в отношении родной планеты, так? Дальше – не знаю, – усталость понемногу, медленно, но уверенно вытесняла удовольствие. – Спецтранспорт может забрать меня уже завтра. А может и нет. Надеюсь, что о моем существовании забудут. Что я буду признан негодным. Потому что хочу остаться с тобой. Хочу уговорить Тома отдать тебе «Гранд» и позволить работать с ласками. Хочу заниматься с тобой любовью. Каждую ночь. Если, конечно, ты все еще этого хочешь.

– Я ждал тебя пятьдесят лет, Инди, – хрипло ответил Реннер после долгого молчания. – Не для того, чтобы провести с тобой одну ночь и забыть об этом навсегда. Ты знаешь, как это – смотреть в чьи-то глаза и понимать, что не нужен? Что тебя не знают, что ты, такой ты – не нужен. Что было бы, если бы ты не встретил мелкого Джереми Реннера, Инди? Ничего бы не было. Ты забыл бы обо мне, как только покинул Академию. Понимать это… больно.

Дарк выпутался из простыней и медленно подошел к нему. Как был, обнаженный, наплевав на необходимость хоть как-то прикрыть наготу. Подошел и замер.

– Посмотри на меня. Пожалуйста. Посмотри.

Реннер обернулся. Спокойный как всегда. Только в глазах тоскливо билось… что-то.

– Первый раз о твоем существовании я узнал из рассказов отца. Он сказал, что если бы не декан Реннер, он вылетел бы из Академии, не доучившись всего год. Но Реннер, гроза курсантов и непримиримый борец за соблюдение правил, отчего-то пощадил его и одного малька, который трепал нервы всему преподавательскому составу. Так я узнал о тебе. И полез в архивы. Я влюбился в истории о тебе. В приключения капитана Реннера. Я представлял, что это меня ты отчитываешь на «Ковчеге». Я был ребенком, но это не отменяло того, что я мечтал о приключениях рядом с тобой. Я завидовал Тому, ведь это он, а не я был на изыскателе…

Впервые вживую я увидел тебя на вступительных. О, я из кожи вон лез, чтоб только ты заметил меня. Но… меня представляли как сына того-самого-Хэмсворта. Еще один малек, которого обстебал ректор. Я понятия не имел о причинах этого. О, как мне было обидно, ведь насмешку я увидел и в твоих глазах. Ты был в форме Академии. Ты был… на тебя оборачивались, на тебя смотрели с обожанием, а я от обиды заталкивал свое поглубже. Я бесился на первых курсах. Но ты был деканом совершенно другого факультета. Меня определили на капитанский, ведь я СЫН. А значит, тоже буду супер-капитаном… Тогда я решил взять дополнительные курсы. Подумал, что я смогу переплюнуть отца. Смогу заставить тебя смотреть на меня иначе чем на СЫНА. Я не просто сумел. Я стал. Я улучшил все его показатели. Я состязался с его тенью. И завидовал ему и Тому. У них были они. И еще – они называли тебя ДЖЕРЕМИ, а не декан Реннер.

Я почти спекся к четвертому курсу. Ты хвалил меня редко. Куда чаще одаривал похвалой других. Ты смотрел будто сквозь меня, а когда я ловил твой взгляд на себе – он всегда был таким… отстраненным. И таким усталым, что я начал думать о том, что ты тяготишься моим присутствием.

Я уже не мечтал. И когда Том сказал, что доверит мне свой корабль только если ты скажешь, что я потяну, я подумал, что это конец. Ты никогда не выделял меня. Но они всегда считались с твоим мнением.

Приходили новые кадеты, которые начинали бредить тобой. А я склонялся к мысли, что должен свалить подальше. Может на краю какой-нибудь темной галактики я найду что-то покруче ласок, и безразлично, что я не изыскатель. Может тогда ты увидишь меня… я не знал, Джер… меня тянуло к тебе, но всякий раз я путался в собственных неуклюжих ногах.

Я встретил раннюю версию Джереми Реннера. Так уж вышло. Я не думал, что я делаю. Я не думал о том, что тебе может быть неприятен мой поцелуй. Я думал только, что это единственное, что мне может светить в жизни. Потому что я вернусь в свое время. А там ты будешь собой. Деканом Реннером, которому кадет-выпускник, который младше его на пятьдесят лет совершенно не нужен.

Он устало уткнулся лбом в плечо любовника и глубоко вздохнул, чувствуя, как его ведет. Снова. От близости любимого и желанного мужчины. От нервов. От перехлестывающих эмоций.

– Я люблю тебя, Джер. Так вот получилось.

– Это было самое странное и самое прекрасное признание в любви, которое я слышал, – с тихим, удивительно нежным смехом выдохнул Реннер, обнимая его и поглаживая по голове. – За это время я успел приготовиться ко всему, к любому исходу. Но надеяться боялся. Но ты мой, Инди. Ты просто мой. Словно создан специально для меня. – Он слегка отстранил его от себя и взял лицо в ладони, заглядывая в глаза. – На самом деле я вовсе не такой железный и несгибаемый, каким меня привыкли видеть. Я боюсь, могу быть не уверен и тихо страдать в уголке. Но без тебя я не буду целым. Инди… – Поцелуй. – Гардиан. – Еще один. – Реннер. – И еще один в губы. Глубокий и сильный. Как завершающая точка.

Инди покраснел и тихонько прошептал ему на ухо, губами касаясь мочки:

– Главное не вздумай об этом упомянуть при Томе…

– Он и без меня все уже знает, – Реннер взъерошил его волосы еще больше и увлек обратно на постель. – Ты похож на отца, и слава космическому духу. Второго Тома эта несчастная вселенная не выдержит. – Он говорил что-то еще, смеялся, и успокоился, вытянувшись на постели под одеялом, обняв Инди и прижав его к себе. Теплый, уютный, основательный, пусть сейчас он меньше всего был похож на «декана Реннера». – Люблю тебя.

***

Утро выдалось… насыщенным. Джереми еще спал, когда на личный комм Инди свалился срочный вызов отца. Решив, что предстать перед родителем в обнаженном виде – не лучшая идея, Инди осторожно стащил одну из свалившихся на пол простыней и, обернувшись в нее, вышел в огромную гостиную, старательно притворив за собой дверь в спальню.

– Полагаю, ты сбежал пообщаться? – ничуть не смутившись внешнего вида сына, спросил Крис. Альфа-дарк как всегда был собран, подтянут и отвратительно свеж.

– Угу, – кивнул Инди.

– И общение прошло успешно, – так же невозмутимо констатировал старший Хэмсворт.

– Ну… вроде того, – снова кивнул младший.

– Судя по тому, что на мое имя пришел официальный протест, вы еще и Союз заключили, – продолжил Крис, потягивая кофе.

– Почти, – вздохнул Инди. – Видишь ли… я немного лишился косы. И в этом абсолютное первенство принадлежит Джеру…еми… Джереми… Мы поговорили, выяснилось, что он меня таки ждал целых пятьдесят лет и теперь отпускать не намерен. После… м-м-м… подтверждения намерений заключить Союз… – тут он не выдержал и спрятал лицо в ладонях, отчего чуть не потерял простынь. – В общем, я заявил о своем статусе как повязанной омеги… и объявил Джера… Джереми своим альфой.

– Великолепно, – после паузы, в которую Крис умудрился вложить глоток кофе, картинно вздернутую бровь, переворачивание блинчика и просмотр пришедшего отчета. – К вам еще Голос Вовне не заявился? Утверждать лишение меня родительских прав и срочное возвращение тебя на Бету?

На всякий случай Инди прислушался, но в апартаментах было тихо. И сонно. И еще – отчаянно хотелось вернуться в теплые объятия своего персонального счастья.

– Все в порядке, тэдэри, – смущенно улыбнулся он и вздохнул. – Никогда в жизни мне не было так хорошо. И никогда еще я не был так счастлив.

– Ну… значит, не зря я подтвердил твой статус, – улыбнулся ему в ответ Крис. – Мы с Томом, между прочим, компенсацию Бете выплатить обязаны. Так что ты не имеешь права быть несчастным, нэри.

– Ты подтвердил… мой статус? – изумление, радость, бесконечная любовь. – Спасибо, папа.

– Можно подумать, у него был выбор, – короткий смешок за спиной, теплое объятие, поцелуй в висок. – Доброе утро, малыш. – Кивок в качестве приветствия. – Здравствуй, Крис. – Джереми Реннер снова был самим собой. Ироничным, прохладным. И даже от того, что он вышел босиком и в одних брюках, впечатление не было менее сильным. И рука, лежащая на талии, была горячей и властной.

Инди счастливо вздохнул и на секунду зажмурился от удовольствия. Тело тут же отозвалось на присутствие рядом «альфы».

Глядя на представшее ему зрелище, Крис улыбнулся, почти в точности отобразив улыбку Реннера мгновением раньше.

– Здравствуй, – кивнул он. – Выбор есть практически всегда, но я не враг ни своему сыну, ни тому, кого считаю другом и наставником. Так что воевать с системой мы будем до победного конца. Так что… надумаете бежать от длинных рук имперской СБ – маякните. Отправим на «Гранд», к ласкам.

– Не будет никакой войны и никакого побега, Крис, – Реннер покачал головой. – Я не маленький мальчик, и ни прятаться, ни бежать не собираюсь. Мы не нарушили ни одного правила, и всем Голосам системы придется помолчать. Я все еще Джереми Ли Реннер, малыш. Это значит, что большая часть ключевых постов в империи так или иначе занимают наши с Робом ученики. Думаешь, у кого-нибудь из них хватит сил или наглости пойти против?

Инди вскинул изумленный взгляд на отца. Обернуться и посмотреть на Джереми не позволяли крепкие нежные объятия.

– Ты на все готов, – Крис не спрашивал. Он утверждал, будто читая по лицу Реннера. Никогда Инди не слышал, чтобы его отца вот так запросто называли «малышом». Да и вряд ли альфа-дарк стерпел бы подобное фамильярное отношение к себе от кого бы то ни было, кроме Реннера.

– Как и всегда, – Джереми легко кивнул, невесомо погладив обнаженную кожу Инди на талии. – А теперь, раз уж мы все решили, то позволь откланяться. И Том, может, дождется свой кофе и блинчики.

–Хорошего дня, – фыркнул Крис, разрывая связь.

– Ты только что тактично бортанул моего отца, – Инди развернулся в его руках и с улыбкой посмотрел в глаза. Удивление, тепло, светлая радость и нежность. Капелька растерянности и немного смущения.

– И что тебя здесь удивляет? – Реннер вскинул бровь в нарочитом изумлении.

– Наверное, тот факт, что ты это сделал, – пожал плечами Инди. – Я никогда не видел, чтобы кто-то обращался с ним вот так… – он обнял любовника за шею и довольно вздохнул. Ощущение сильного тела, тепла, уверенное биение сердца – так приятно.

Реннер рассмеялся:

– Тогда тебя ждет много сюрпризов, – он взъерошил носом его прядки, легко касаясь поцелуем виска, скулы, шеи.

Инди потерся щекой о его щеку, губами очертил его широкую скулу, тронул уголок зацелованных губ.

– Я боялся быть без тебя. Теперь буду бояться остаться без тебя… Я так тебя люблю…

– Когда тебе будет столько же, сколько мне сейчас, я, пожалуй, начну об этом волноваться, – Реннер без улыбки поцеловал кончик его аккуратного носа. – Нам нужно решить, что делать дальше.

Дышать его воздухом, вдыхать его запах и чувствовать, как кипит в теле кровь. Инди лбом прижался к его лбу и зажмурился.

– Если… когда разрешится вопрос с протестом, я буду свободен. Академия дает направление на дальнейшую работу, но я знаю, что Том готовил прошение на меня. Полгода назад с верфей сошел новый изыскатель. Сейчас он на рейде, ласки все еще ищут мир, в который ушли путями с гибнущего мира беглецы. Кажется, у них даже есть какие-то подвижки. Том хотел, чтобы я ходил помощником на «Гранде». А я… я не хочу расставаться с тобой.

– А я хочу в отпуск, – Реннер притянул его к себе еще ближе. – Академия задолжала мне за десять лет. Куда-нибудь, где есть нормальное солнце, море и никого больше. Нам нужно это время, Инди.

– Это целый год отпуска, – улыбнулся с закрытыми глазами дарк. – Думаешь, Роберт отпустит тебя на год?

– А кто его спрашивать будет? – Реннер почти целомудренно коснулся губами его губ. Но следующий поцелуй был уже совсем другим – сильным, почти голодным, очень чувственным. – Пара месяцев, чтобы не разлениться окончательно.

– А потом? – судорожно выдохнул в ласкающие его губы Инди. Взгляд поплыл, а в простыне, ползущей с бедер, уже не было никакого смысла. – Не хочешь вернуться в Службу?

– Жизнь научила меня не строить планы. Давай подумаем об этом позже, неугомонный мой.

– С удовольствием, – улыбнулся тот. – Особенно если ты избавишься от брюк.

– Ну, если тебе не нравятся мои любимые брюки, ты всегда можешь снять их сам. – Вызов. Открытый, ничем не прикрытый вызов.

– Легко и непринужденно, – полшага назад. Пальцы ловко расправились с архаичными пуговицами и замком-молнией, а потом ладони мягко проникли под пояс, жадно поглаживая поджарые бедра и ягодицы под мягкой тканью.

– Кадет Хэмсворт, – с мягкой, чувственной угрозой протянул Реннер, сузив глаза. – Это домогательство.

– Несомненно, декан Реннер, – ладонь осторожно обняла напряженную плоть. На щеки плеснул румянец. Это не стыд, смущение, немного неловкости и желание. Приятно чувствовать его возбуждение и знать, что причина этому – его, Инди, присутствие.

– И оно заслуживает самого сурового наказания, – уголки губ Реннера дрожали от еле сдерживаемой улыбки. – И даже чистосердечное признание не облегчит вашу участь. Вы готовы к нему, кадет?

– Декан, – подрагивающие губы сложились в улыбку, а ладонь скользнула под одеждой вверх-вниз, лаская член. – Самое что ни есть суровое наказание принять готов…

– Нет ничего хуже ожидания, кадет, – Реннер подался вперед, навстречу его движению. Мягко вытащил его руку и, накрыв ладонью его глаза, тронул поцелуем губы. А спустя несколько мгновений ладонь сменилась повязкой, и Реннер отступил, уходя от любых прикосновений.

– Это… очень суровое наказание, декан, – выдохнул Инди. Запах, ощущение, тепло… он чувствовал присутствие Джереми, чувствовал рядом, мог безошибочно потянуться к нему, но вместо этого стоял, чуть придерживая простынь, обернутую вокруг бедер.

– Справедливое, – неожиданно совсем рядом фыркнул Реннер и подхватил его на руки, отбросив в сторону простынь. Войдя в спальню, аккуратно опустил его на кровать и снова отстранился, только взглядом лаская распростертого перед ним обнаженного любовника.

Инди согнул ногу в колене и раскинул в стороны руки. Прохладный воздух спальни был пропитан сексом. И ему это нравилось. Как нравилось едва ощутимое тепло рядом.

– Мое длилось всего месяц… твое – годы… да, справедливое… в свое оправдание могу сказать только, что готов ждать столько, сколько потребуется…

– Даже если я сейчас соберусь и уйду на занятия? – в голосе Реннера звучали смех и желания. Джереми провел ладонью по по-мальчишески острой коленке, и тут же следом языком коснулся аккуратного соска.

Инди тихонько рассмеялся.

– Экзамены закончились… у тебя могут быть только свободные лекции для тех, кто… ох… решил остаться… но если ты все-таки уйдешь, мне придется встать, позавтракать и вернуть челнок на дредноут…

– То есть меня ты ждать не будешь, нехороший мальчик? И слова твои – пустые обещания? – Реннер погладил его по приоткрытым губам.

– Ждать тебя я буду всегда, – Инди губами поймал кончик его пальца. – Но помирать в процессе от голода или жажды, по-моему не слишком рационально.

– Кажется, я понял. Ты голоден, – Реннер чмокнул его в нос и встал с кровати. – Завтрак?

– Облом, – пробормотал дарк, садясь на постели и стаскивая с глаз повязку. – Вот так и настраивайся на гм… эротические игры…

Реннер от души рассмеялся.

– Наверстаешь, обещаю, – взъерошил его волосы и, подтянув брюки, направился на кухню. – Тебя ждет незабываемое зрелище. Многие видели меня на мостике, но почти никто – у плиты. Кофе?

– Кофе, завтрак и тебя, – Инди свесился с постели, разыскивая сброшенные вчера брюки и белье. Да, не помешало бы попросить у отца одежду хотя бы на первое время. Или сменную. Не очень приятно ходить в несвежем. Да и вообще… – А еще чистую одежду, зубную щетку, душ, и планы на ближайшую декаду.

Штаны отыскались под кроватью, так что пришлось надевать что есть и в каком есть виде. Измятый, порядком встрепанный, он побрел за хозяином, откровенно наслаждаясь открывающимся зрелищем. Совершенное, без малейшего намека на лишний вес тело. Ироничная теплая улыбка. И все это принадлежит ЕМУ!

– Навестим твоих родителей, – Реннер обжег его взглядом и снова вернулся к плите и разделочному столику, двигаясь легко, с плавной грацией хищника. – Том обещал познакомить с ласками, а я такой шанс не упущу. Заодно соберешь вещей для поездки. Я не шутил на счет отпуска ничуть. – Выключив плиту, он развернулся к Инди, слизывая с ложки соус.

– О, прекрати это! – взмолился Инди. Похоже, спокойно смотреть на такие простые вещи у него никак не получится. Забавно, но это выглядит так возбуждающе!

– Хм? – Реннер вскинул бровь, посмотрел на ложку и хищно улыбнулся. И следующее скольжение языка по тускло сияющему металлу было уже совсем другим. Медленным, почти завораживающим.

– Джер, – дарк закусил губу. Подойдя к нему – перехватил руку за запястье и губами прижался к голому плечу.

Реннер повернул голову, носом взъерошил его прядки, и шепнул на ухо, обжигая дыханием:

– Где же ваш самоконтроль?

– Я омега… это альфы у нас мега-хорошо себя контролируют. А Хэйвен скорее исключение, нежели правило, – Инди щекой потерся о его плечо и зажмурился от удовольствия, легкой щекоткой скользнувшего вдоль спины.

– В самом деле? – Реннер лукаво улыбнулся и, подхватив вдруг Инди, развернулся и усадил его на стол. – Проверим? – Завел его руки за спину, вынудив ухватиться за край. – Не отпускай, – кончиком пальца провел по губам, шее, обвел сосок, задев вершинку, и накрыл ладонью пах. – И молчи.

Дарк изумленно открыл и закрыл рот, а потом и вовсе выгнулся, запрокинув голову. Оставалось только кусать губы и отчаянно цепляться за край столешницы, разводя ноги все шире и шире, потому что не двигаться совсем не получалось.

А Реннер времени зря не терял. Сжав пах, он быстро и ловко избавил Инди от брюк, заставив приподнять бедра, и втерся меж раздвинутых ног. Потянулся и замер в паре миллиметров от лица, дразня дыханием губы и сжигая взглядом. Провел ладонями в воздухе над плечами, руками, и плавно опустился вниз. Кинул почти дикий взгляд сквозь ресницы и губами коснулся головки качающегося перед его лицом напряженного члена.

Крик вспух в горле, но так и не сорвался с закушенных побелевших губ. Инди зажмурился. Пальцы свело от напряжения. Бедра непроизвольно дернулись выше, навстречу ласкающим губам.

– Умница, – горячо шепнул Реннер, следя за его реакцией, и подался вперед, принимая в рот напряженную плоть. Сжимая губами, лаская языком. Он то царапал ногтями нежную кожу бедер, то нежно гладил, дразня. Еще, еще и еще… А потом вдруг отпустил свою игрушку, подтянул Инди поближе к краю и кончиком пальца подразнил вход в тело, почти тут же убрав руку и снова беря в плен рта член Инди.

Полубезумный взгляд. Сорванное дыхание. Кажется, в теле коротит каждый нерв, дрожит каждая мышца. А смотреть на любовника вовсе невозможно. От того, как медленно скользит меж губ перевитый венками под тонкой кожей ствол… срывает крышу.

Но Реннеру этого, похоже, было мало. Он остановился, когда Инди осталось всего пару движений, чтобы пришло освобождение. Выпустил влажный, колом стоящий член и гибко поднялся. Не отпуская взгляда, с непристойным звуком облизал собственные пальцы и проник ими в ждущее вторжения тело. Поймал задушенный вздох, губами снял выступившую на виске капельку пота и, расстегнув брюки, высвободил ноющую плоть, чтобы через секунду вторгнуться в раскрытое тело, двигаясь медленно, глубоко, и все также не отпуская взгляд.

Почти беззвучного крика Инди сдержать не смог. Ногами обнял бедра любовника, с силой подался навстречу движению.

– Джер… Джер, пожалуйста, прошу тебя, – горячечно зашептал, извиваясь, пытаясь хоть немного ускорить мучительно-медленные движения. – Пожалуйста… пожалуйста… – как молитва персональному божеству. Безнадежная, слепая молитва.

Но вместо того, чтобы выполнить его просьбу, Реннер остановился глубоко внутри него, неумолимо терзая давлением чувствительное тело.

– Непослушный мальчик. – Вышел почти полностью и, стиснув бедра, резко и сильно вошел, словно пронзая его насквозь, и остановился. Снова.

Инди вскрикнул, застонал от болезненного удовольствия. Перед глазами – туманная муть. Слезы? Наверное. Но как же хорошо. И до чего же хочется большего. Хочется высвобождения и спокойствия. Хочется, чтобы и его глаза затуманились.

– Джееер…

Тот покачал головой, мягко поцеловал слипшиеся ресницы, заставил его разжать пальцы и закинуть руки себе на плечи, обнимая. Придвинулся ближе и отпустил себя.

Инди вскрикивал при каждом толчке, вскидывался, цеплялся за его плечи. Слишком много для одного. Слишком много удовольствия. Слишком много счастья. Усталый крик он утопил в глубоком жадном поцелуе и тихом-тихом сорванном шепоте:

– Люблю тебя..

В себя они приходили долго. Вжавшиеся друг в друга, тяжело дышащие, не в силах расцепить руки.

– Ты меня с ума сведешь, – Реннер прижался губами к его виску, лаская кожу. – В отпуск. Чтобы никто меня такого не видел. Иначе в больничку сдадут. Решат, что я наконец-то свихнулся.

– Не поможет тебе отпуск, – влажная от пота спина, влажные волосы, горячее дыхание чуть холодило кожу. – Ты свихнулся давно. А я в сравнении с тобой относительно недавно. Сколько ни отдыхай, все равно вернешься назад таким же тронутым…

– Ну спасибо на добром слове, – фыркнул Реннер, разжимая руки и отпуская его. Отступил, лениво приводя себя в порядок, кинул взгляд за плечо. – Хорошо, что плиту выключил, а то пришлось бы есть горелый омлет.

Инди соскользнул со стола на пол, подбирая многострадальные брюки и кое-как надевая их на голое тело. Что-то подсказывало, что полностью одетым он окажется еще нескоро.

– Всегда пожалуйста, – с готовностью ответил он, подходя к любовнику и обнимая его со спины за талию. – Из твоих рук хоть яд.

Реннер накрыл его руки ладонями и повернулся, целуя в уголок губ.

– Я не уйду, – тихо, очень серьезно произнес он. – Не потеряюсь. Всегда буду с тобой.

– Я как ребенок себя веду, да? – тот уткнулся лицом ему меж лопаток и замер.

– Нет, – Джереми повернулся к нему лицом, обнял крепко. Просто обнял всем собой и закрыл глаза. – Просто я не смогу быть с тобой каждую минуту. И стараюсь не думать о том, что все это мне снится.

– А я очень боюсь разочаровать тебя… боюсь, что однажды ты проснешься и решишь, что тебе совсем не интересно со вчерашним кадетом… что вокруг тебя множество интересных людей… я ведь правда малек. Пусть и безумно тебя обожающий.

– Я старик по сравнению с тобой, – Реннер только сжал его чуть сильнее. – И по определению, это тебе должно быть со мною скучно.

– Ты не прав, – покачал головой Инди. – Всем бы быть такими “стариками”. Нет, Джер… ты нечто совершенно потрясающее.

– Тогда почему ты не думаешь о том, что и ты для меня – нечто совершенно потрясающее? Инди, я ждал тебя столько лет… фактически не зная тебя. Просто чувствовал, что ты – мой, для меня. И мне было все равно, сколько еще лет я проведу в одиночестве. Я ждал ТЕБЯ. Ты не можешь разочаровать меня.

Инди кончиками пальцев погладил его лицо и невесомо тронул губами губы.

– Давай завтракать? У нас есть время. Теперь – есть.

Эпилог

– Это почти как… удаление аппендицита, такая же рядовая операция. Отработанная и простая. Ничего экстраординарного, – в пику собственным словам Крис Хэмсворт за малым не грыз ногти, но все-таки был намного, намного спокойнее нарезавшего кругами Реннера. – Один надрез. Потом он закрывается и все. Инди назавтра снова здоров, бодр и весел. Будет бегать как миленький. Ты же читал практику, должен знать.

Реннер облил его яростным взглядом, но смолчал. Зато тихо фыркнул Том. Сжал руку Криса, склонился к уху:

– Он тебя почти не слышит. И не понимает. Я его таким нервничающим в первый раз вижу. Кто бы мог подумать…

– Он тут отцом становится, – Крис взъерошил собственную шевелюру. – Его понять можно. Меня тоже. Я удивлен тому факту, что сюда не примчался Голос. Такие случаи можно по пальцам пересчитать.

– Кто бы пустил сюда этот Голос, – отозвался Том. – Хорошо иметь собственный медцентр.

Он не договорил, когда дверь операционной открылась и из нее вышел пожилой врач. Очень смущенный врач. Поймал горящий взгляд Реннера и попытался улыбнуться.

– Все прошло хорошо, с Инди все отлично, пока он спит. Ребенок здоров, но… Это девочка.

– То есть? – вскинул изумленный взгляд на эскулапа Крис. Никогда ни у одного представителя расы дарков не рождались… девочки. Это было невозможно, просто потому что за тысячу лет существования вида, лишившегося всех своих женщин, прецедентов не случалось. Никогда. – Девочка…

– Девочка, – подтвердил доктор. – Здоровая, красивая девочка-полукровка.

Реннер со стоном спрятал лицо в ладонях, и его плечи затряслись. А когда он отнял руки, стало ясно, что он смеется. Шало, счастливо.

– Моя маленькая принцесса. Доктор, можно к ним?

Врач качнул головой:

– Вы – его пара. Только недолго. И Инди пока нельзя будить.

Реннер исчез за дверью мгновенно, а Том тихо рассмеялся.

– Позер. Выпендрился даже в этом.

– Оно стоило того, – с облегчением хмыкнул Крис. – Ждать столько времени, чтобы в итоге оказалось, что Инди идеально настроен на него, и способен дать жизнь крошке. Великий космос… Ты себе вообще такое мог представить? Что круг замкнется вот так!

Но Том, вопреки всему, только нахмурился. Кивнул доктору с благодарностью и повел Криса за собой.

– Ты же понимаешь, что это станет проблемой. Тут явно без ласок не обошлось, но даже это сейчас неважно. Для империи дарков дочь Инди… Ты представляешь себе, что это будет?

– Даже лучше, чем ты думаешь, – медленно кивнул альфа. – Малышка – это нонсенс и сенсация одновременно. Это уникум, который захотят присвоить и изучить. Причину появления на свет которой попытаются раскрыть. И это усложнит жизнь как Инди и Джереми, так и крохе. Фактически, это уничтожит их спокойную жизнь несмотря на то, кто Реннер для бОльшей части выпускников Академии.