Текст книги "Дневник. Обратная сторона победы (СИ)"
Автор книги: shellina
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 31 страниц)
– Что, поднимется рука на старика? – и Аластор обернулся в сторону Рея. Тот промолчал и не сдвинулся с места. Грюм хмыкнул и продолжил: – Мне все это было безразлично до определенного времени. А именно до той статьи, где про Боуда этого говорится. Я знал, какие зубры у Милтона работали. Какие работают у тебя, имел возможность убедиться. Чтобы в Отдел Тайн затесался идиот, который не может одно растение от другого отличить? И самое главное, никакого опровержения этим слухам в газету дано не было. Вот тогда я понял, что вы что-то задумали, и решил придти поинтересоваться, так сказать.
– И что дальше?
– Про что ты?
– Вы, Аластор, пришли сюда и озвучили свои позиции, причем начали с козырей, – я говорил, тщательно подбирая слова. —А это значит, что Вам что-то от меня нужно. И я хотел бы услышать, что именно нужно. Не люблю, понимаете ли, словесный понос.
– Дай мне работу, сынок. Хоть какую-нибудь. Не могу я дома сидеть, болеть просто начинаю. Вот и Крауч врасплох смог застать, потому что всё – кранты, в развалину превращаюсь. А я не хочу в развалину! Вот здесь, – Грюм ткнул указательным пальцем себя в лоб. – Здесь опыт целого поколения, причем опыт оперативной, а не кабинетной работы. Не поверю, что ты не найдешь способ использовать его. – Аластор откинулся в кресле и выжидательно уставился на меня.
Мой мозг наконец-то заработал в рабочем режиме. Так, что мы имеем? У нас есть Грюм, который сам пришел ко мне и буквально умоляет как-то использовать его вместе с его громадным опытом. Что я могу сделать? Я могу запереть его здесь в Отделе и использовать в качестве ходячей картотеки. Мне это нужно? Да не особо. У меня Флинт есть, и Рея уже пора из службы безопасности убирать. Это слишком расточительно, его склонность к аналитике использовать в качестве грубой силы. Так же как и паранойю Грюма. Её же можно применить в…
– Аластор, у меня есть для Вас работа, – я улыбнулся так, что Рей как-то странно на дверь посмотрел. —Что Вы думаете о работе начальником службы безопасности нескольких стратегически важных лабораторий и одного небольшого городка? Все это на острове в Тихом океане. Недалеко от экватора. Курорт просто, да еще и та загруженность, о которой Вы так меня просите.
– И что за городок? Почему его нужно охранять? Лаборатории – это понятно, но вот городок?
– Слишком много вопросов для человека, который почти год находился под Империусом у Пожирателя, – лениво процедил Мальсибер, озвучив мои мысли.
– Я понимаю, – Грюм задумался. – Я могу принести клятву на крови, дать Непреложный обет, или что тут у вас практикуется.
– Клятва на крови. Если Вас, Аластор, настолько ломает от бездействия, то Вы принесете мне клятву на крови и поступите под моё начало. Или так, или разговор окончен.
– Все-таки ты темный. Только вы можете так заинтересовать человека, что у него потом зудиться будет в одном месте, если он не узнает всё до конца. Клятва так клятва. Что мне нужно делать?
– Ничего особенного, просто повторять за мной и позволить разрезать себе руку. Все это должно быть сугубо добровольно, как Вы понимаете. Магию крови не обманешь.
Аластор кивнул и поднялся из кресла, помогая себе посохом. Когда клятва была принесена, мы снова сели на свои места. Я вкратце рассказал старому аврору о планах по спасению магглорожденных.
– Вот так, значит, – Грюм немного помолчал, затем посмотрел на меня. —Я согласен, план хороший. Сложный, но хороший. Если мне понравится там, я, пожалуй, и останусь на этом островке. Думаю, многие семьи захотят остаться. Но, я так понимаю, это еще не всё?
– Нет, не всё. Как Вы понимаете сами, Аластор Грюм должен исчезнуть, он должен будет погибнуть в ближайшее время.
– Я понимаю. Когда меня будут убивать? —деловито поинтересовался Грюм.
– Я решу это позже, в любом случае, Вас не будет при этом несчастном случае.
– Несчастном случае?
– Конечно, что может быть несчастней смерти? Мне понадобится еще немного Вашей крови для оборотного зелья.
– И почему я не удивляюсь? Краучу волосы нужны были, Отделу Тайн – кровь. Я теперь невыразимец, ха. Когда мне отправляться?
– Сегодня же. Прямо сейчас один из людей Мальсибера сопроводит Вас к Вашему дому, где Вы соберете необходимые вещи и портключом будете доставлены на место. Рей… – я кивнул Мальсиберу, и тот вышел, «выделять» сопровождение Грюму. Подозреваю, что он готов был сам лично сопроводить старого аврора на остров, коль скоро тот снял с него этот геморрой. – И еще, Аластор. Лорду Волдеморту понадобится доказательство Вашей гибели. Я думаю, что Ваш знаменитый глаз прекрасно подойдет для этих целей.
– Мой глаз? Ты меня просто без ножа режешь, – и Грюм, вытащив глаз из глазницы, протянул его мне.
– Нет, отдадите его Вашему провожатому. Все должны видеть, что Грюм вошел в Отдел в полном комплекте и вышел также целым и невредимым. Правда, в сопровождении невыразимца. Наверное, буянил старик, вот его в такой вежливой форме и вышвырнули из Отдела. Бывает.
Аластор, не сказав ни слова, вставил глаз на место и уважительно посмотрел на меня. Затем протянул руку и позволил нацедить в пробирку немного крови.
Пока мы ждали возвращения Мальсибера, Грюм повернулся к Люциусу.
– Вот, значит, как происходит. Никогда не думал, что окажусь с тобой по одну сторону баррикад, Малфой. И как оно? Париж стоит мессы?
Люциус вздрогнул и внимательно посмотрел на Грюма. Затем очень спокойно и очень серьезно ответил:
– Да, Аластор, Париж стоит мессы.
В этот момент дверь снова открылась, и в кабинет проскользнул Мальсибер.
– Все готово. Сэм ждет Вас на выходе из Отдела, Аластор.
– Мальсибер, значит. То-то мне твоя физиономия знакомой показалась, – Грюм не торопился выходить. – Значит, я прав был. Барти-старший тогда невиновного посадил. Хотя я всё равно не думал, что живым тебя увижу воочию, так сказать. Где ты прятался?
– Я не прятался, – огрызнулся Рей. – Если бы господа авроры в своё время захотели, то нашли бы меня без особых проблем. Я Вас уважаю, Аластор, давайте не будем делать так, чтобы я прекратил испытывать это уважение.
– И за что же ты уважаешь меня, мальчик? – странно, но голос Грюма звучал устало.
– Да одно то, что Вы этого ублюдка Розье к праотцам отправили, заставляет меня испытывать к Вам чувство благодарности.
Грюм некоторое время пристально разглядывал Рея, а затем поднялся из кресла и подошел к двери. Уже взявшись за ручку, старый аврор снова обернулся к Рейнарду.
– Я не сразу пришел сюда. Всё откладывал, продумывал варианты ведения разговора. Несколько раз подходил ко входу в Министерство и каждый раз возвращался обратно домой. Но я – аврор. И это навсегда. Возле входа в Министерство для простых посетителей, ну, возле того, который в какой-то подворотне находится в телефонной будке, уже недели две ошивается какой-то парень. Парнишка, похоже, магглорожденный. Во всяком случае, пистолет, который он периодически достает, не позволяет усомниться в том, что он умеет им пользоваться. А еще, судя по его периодическому бормотанию, он ждет конкретного человека, чтобы встретить его дружеским огнем. И иногда, совсем уж редко, в его речи проскальзывает имя. Рейнард Мальсибер. Я вначале не придал этому значения. Кто их знает, этих сумасшедших, которые покойника пытаются выследить. А когда Северус тебя по имени назвал, я сразу вспомнил, где мордашку твою смазливую видел. Так что делай выводы, парень, – Грюм открыл дверь, а затем снова обернулся. —Я не знаю, как это повлияет на твоё ко мне уважение, но Розье убил не я. Когда мы его нашли, он уже был практически мертв. Но успел меня ранить, гаденыш, а пока я в Мунго валялся, мне эту славу и приписали. И никто даже не слушал, когда я пытался возражать. В конце концов я плюнул. Ну, пусть будет Розье. Я не святой и мне приходилось лишать жизни разумных, так что пусть и Розье будет в этом списке. Но если тебе это важно, Рейнард Мальсибер, то можешь поискать того, кто избавил этот мир от Ивена. – И с этими словами Грюм наконец-то вышел из кабинета.
– И что, ты думаешь, это разумная идея – брать его к себе? – задумчиво проговорил Рей, глядя куда-то поверх меня.
– Ну, если ты не заметил, то в сложившейся ситуации было только два выхода, один из которых никто даже не думал рассматривать.
Рей кивнул. Видно было, что мысленно он находится не в этой комнате. Не хочу, чтобы он начал разнюхивать про Розье. Зная его упрямство и неплохие мыслительные способности, сложить два и два, как говорил недавно Аластор, он сможет без проблем. Не знаю почему, но мне не хотелось, чтобы он знал правду.
– Ты с нами вообще? – осторожно спросил я. Он посмотрел на меня и сфокусировал взгляд.
– А, да. Сев, мне нужно идти, – с этими словами он практически вылетел за дверь.
– И куда он? – полюбопытствовал Малфой.
– Без малейшего понятия, – честно ответил я.
– Бывает.
– Нет, мне совсем не нравится, что он так себя ведет. Пойдем, – я встал с кресла и направился к двери.
– Куда? Ты в курсе, что ты тиран? Не даешь свободу личной жизни своим сотрудникам. Им это может не понравиться…
– Я не ограничиваю своих сотрудников. И Рей, между прочим, мой друг, и такое поведение для него не характерно…
– Знаешь, тирания – это самая неустойчивая система правления…
– Люциус! Ты слышишь меня? Я говорю, что мне не понравилась реакция Мальсибера на речь Грюма!
– А ты не можешь предположить, что эти два действия не связаны между собой? – вопросительно посмотрел на меня Малфой, но поднялся наконец на ноги.
Я молча вышел в коридор и рванул в операторскую. Не знаю, что именно меня направило туда, но я прислушался к своему внутреннему голосу. Залетев в комнату, я обнаружил там только Фернандо и Андре, которые пили кофе и периодически бросали взгляд на стену экранов. Малфой зашел следом и прикрыл за собой дверь.
– Где Рей?
– Только что вышел, – ответил Андре. – Посмотрел что-то и вылетел.
– Что именно он смотрел? – чувство беспокойства нарастало. И меня чертовски напрягает, когда я не могу определить причину.
– Блок А. Сев, что-то случилось? – насторожился мой секретарь.
– Пока не знаю, – я подошел к пульту управления и начал просматривать внешний периметр Министерства. Так называемый Блок А. Спустя продолжительное количество времени я увидел на мониторах Мальсибера, выходящего через парадный вход для служащих среднего звена.
– Он же никогда не пользуется этим выходом? – я даже не заметил, как ребята подошли ко мне.
– Этого следовало ожидать, – стукнул я по столу рукой.
– Ты можешь объяснить или нет? – рявкнул на меня Андре.
– Могу. Просто, как тебе известно, Рей слишком любит гоняться за призраками прошлого. Мы все равно ничего сделать не успеем, а я надеюсь, у него мозгов все-таки хватит не лезть под пули. Скажи, ты можешь принудительно включить связь с Реем без его разрешения?
– Это может сделать только дежурный, – проговорил Фернандо и прогнал какую-то комбинацию на компьютере. – Все, готово.
– Так что он хочет?
– Встретиться с вооруженным человеком, который просто мечтает его убить, и поговорить с ним о жизни, – сквозь зубы процедил я. Мы уставились на экран. Камеры были установлены в разрушенном здании, квартала за два от Министерства. На полуразрушенной лестнице сидел молодой парень, накрыв голову руками. Судя по траектории движения, Рей направлялся именно к нему. Завернув за очередной угол, Мальсибер вышел к парню.
– Здравствуй, Соул. Я тебя узнал. Ты очень похож на своего отца. Вот он я – Мальсибер. Ты же меня ждешь? – прогремел голос Рейнарда в операторской.
Парень встрепенулся и резко вскочил на ноги, одновременно вытаскивая пистолет и снимая его с предохранителя.
– Он какого хрена делает? – заорал Андре.
– Хотелось бы самому спросить, – прошипел Малфой, сжимая спинку стула побелевшими пальцами.
Рей тем временем сделал шаг вперед и оказался практически нос к носу со своим мстителем.
– Можешь убить меня. Давай, стреляй. Ты же этого хочешь? – Парнишка дрожал. Было видно, как он пытается найти в себе силы, чтобы нажать на курок. В мыслях он проделывал это не раз, но сейчас он просто не мог выстрелить. Пистолет начал ходить ходуном в его руках, а на глазах появились слезы.
– Ну, что ты замер? Давай. Спусти курок, – Рей сделал еще шаг и теперь практически упирался грудью в дуло пистолета. – Это же так просто. Я – Пожиратель в розыске. Я на тебя напал, а ты выстрелил. Ну же. Ты когда-нибудь убивал, а, Соул? Вот так, лицом к лицу, чтобы кровь твоего врага попала тебе на руки? Нет?
Парень молчал, но пистолет от груди Рейнарда не убирал. Я приблизил изображение. Зрачки Соула расширились до такой степени, что невозможно было разобрать цвет радужки. Постояв немного в воцарившейся напряженной тишине, Рей развернулся, и пошел в обратном направлении. Его неудавшийся убийца сел на ступеньку, на которой сидел до этого и, бросив пистолет, руками закрыл лицо. Рей, развернувшись, внимательно посмотрел на парня, затем проговорил:
– Это только кажется, что убить просто. Я твоего отца не убивал, Соул. Это сделал Крауч. Но его уже давно нет в живых. Однако я присутствовал при этом. Поэтому можешь продолжать пытаться отомстить. Передумаешь, найдешь меня. Я убегать не стану, – с этими словами Рей вышел из этой мрачной подворотни.
Я, вытащив гарнитуру из уха Андре и, нацепив её на себя, заорал:
– Ты какого хера делаешь, придурок!
– Мать твою, Сев!
– Я его сам убью, – заголосил Люциус и зачем-то выбежал из комнаты.
Я некоторое время постоял в операторской, затем отправился в свой кабинет. Там я застал орущего Малфоя и равнодушно стоящего у стены Рейнарда. Когда я вошел, Люциус замолчал и рухнул в кресло. Я просто прошел к столу и занял своё место.
Некоторое время Рей стоял и смотрел в одну точку, затем тряхнул головой и, переведя взгляд на меня, задумчиво произнес:
– Ладно, я всё осознал, всё это прекрасно, но раз уж ты здесь и относительно вменяем, может, объяснишь, чего мы выжидаем? —вопрос Мальсибера застал меня врасплох. Я прекрасно осознавал, что Рей —человек действия. Ему невероятно трудно сдерживаться и заниматься повседневными делами, зная, что этот покой всего лишь иллюзия. Наверняка он пошел на встречу со своим потенциальным убийцей только для того, чтобы сбросить напряжение.
Я внимательно посмотрел на Рейнарда и, тщательно подбирая слова, начал объяснять:
– Хорошо, я объясню. Но сперва ты ответишь мне на один вопрос. Какая главная задача у всех нас в предстоящей заварухе?
– Я так понимаю, что имеется в виду не полная реконструкция существующей системы власти? Тогда я не знаю наверняка. А ты, похоже, опять забыл поделиться своими планами.
– Основной нашей задачей является недопущение развязывания гражданской войны.
– Что?! Какой войны? О чем ты говоришь?
– Рей, ну, подумай сам. Неужели ты действительно думаешь, что те, кто представляет сейчас аристократию и которые тем или иным способом связаны с Лордом, после гибели своего лидера просто возьмут и сдадутся? Ты что, правда так думаешь? Что кто-то, типа Малфоя, позволит придти и просто забрать то, что с таким трудом заработали его предки? Запомни, Рей. Если в прошлый раз многим удалось «отвертеться», то только потому, что им это позволили. И те, кто не поддерживал Лорда, не высказывали особого недовольства потому, что в тот раз всё произошло неожиданно. Никто не ожидал, что может произойти что-то наподобие событий в Годриковой впадине. Сейчас всё будет по-другому. Будет восстание, переворот, мятеж, называй это как хочешь, но все действия будут проводиться в открытую. А это значит, что когда всё закончится, то останется куча недовольных, причем с обеих сторон. А открытое недовольство может привести к открытому противостоянию, то есть к гражданской войне.
– И как этого избежать?
– Во-первых: никаких арестов и показательных судов не будет, кроме одного единственного над Северусом Снейпом. Во-вторых: все, кто представляет хоть какую-то опасность —будут уничтожены. И, естественно, все, кто сейчас служат Лорду под каким-либо принуждением, будут оправданы.
– Но принуждение мы пока оставляем?
– Да. В любом случае, в будущем подобная информация будет являться одним из рычагов давления, – я вздохнул и с силой провел рукой по волосам. —Далее, чтобы утихомирить «победившую» сторону и кинуть кость возмущенным обывателям, мы грамотно подставляем Малфоя и позволяем Аврорату устраивать многочисленные обыски в мэноре. А потом, на суде, когда Люциус будет оправдан по всем статьям, людям станет несколько стыдно, что они позволили так обойтись с героем, и они не обратят внимания на то, что остальные Пожиратели никакому преследованию не подвергались.
– Не жалко? Люц, тебе мэнор не жалко на разграбление отдавать? —в голосе Рея прозвучало любопытство. У него был аналитический склад ума, и он уже просчитывал варианты, это было видно по появившейся вертикальной складке на лбу.
– Нет. Всё равно мэнор очень скоро в сарай превратится, так что наличие авроров ему уже не повредит. Тем более что все более-менее ценные вещи уже вывезены оттуда. Грюм прав, Рей, Париж стоит мессы. Будущее моего сына и моих внуков стоит того, чтобы я пожертвовал мэнором и своей репутацией.
– Ладно, хорошо, а что происходит сейчас?
– А сейчас, Рей, идет тонкая и грамотная дискредитация как Лорда, так и Поттера в глазах общественности. Вот прямо сейчас небольшая группа людей во главе с Глендой Читток переводят эту безумно напряженную политическую ситуацию, связанную чуть ли не с вооруженным переворотом (хотя это и связано с вооруженным переворотом, но людям не обязательно об этом знать), в конфликт частных интересов. Этакий междоусобчик между Лордом и Гарри Поттером. И когда всё это закончится, все скажут: «молодец, Поттер», пожмут его мужественную руку и пойдут готовить ужин. Ну, бутылку шампанского откроют, может быть. Эти двое, на самом деле, практически ничего не значат сами по себе. Они всего лишь знамена. И мы сейчас лишаем эти знамена их основного предназначения: способности повести за собой армию. Тем самым мы не допускаем развития полноценной войны и минимизируем возможные жертвы. Именно поэтому, Рей, мы с Люцем сейчас страдаем от безделья, и ты, похоже, тоже.
Мальсибер внимательно посмотрел на меня, затем кивнул и, не говоря ни слова, вышел из кабинета.
Люциус в свою очередь вскочил и заметался по комнате.
– Люц, сядь, – прошипел я.
– Не могу. Он не успокоится! Этот придурок или сам подставится, или ещё что-нибудь случится. Он не успокоится, Сев. Разговор о Розье еще не раз всплывет. И однажды Рей сможет связать Ивена и тот риттершверт, что находится в твоем доме.
Я закусил губу. Люциус понятия не имеет о том, что этот меч играет сейчас роль меча Годрика Гриффиндора.
Я откинулся в кресле. Это бездействие меня убивало. Я был готов сорваться, так же как и Мальсибер.
– Чей будет первый ход, Сев? —Малфой остановился и уставился на меня практически в упор.
– Лорда. Первый ход будет за Лордом. И твоя задача, Люц, заключается в том, что ты должен выставить нашего Повелителя полным идиотом.
– Пророчество?
– Да, Пророчество. Это гребаное, никому не нужное Пророчество!
Я закрыл глаза. На мгновение мне захотелось, подобно маленькому ребенку, броситься к маме с воплем: «Не хочу! Не заставляйте меня делать то, чего я не хочу!».
Я никогда не стремился к этой должности. Я надеялся провести эту войну под крылом у Алекса, оставаясь всего лишь полевым агентом. Я не готов, не готов отправлять людей на смерть, не готов жертвовать детьми. Перед глазами всплыло лицо Седрика. Я должен! Должен! Но не сейчас. Сейчас я хочу выпить, а думать буду завтра.
– Малфой, как ты думаешь, напиться сейчас будет нормально?
Люциус ненадолго задумался, а затем как-то неуверенно кивнул.»
Тишину в зале, казалось, можно было потрогать. Перси вытер со лба внезапно выступивший пот и продолжил.
========== Глава 15. “Черная Метка” ==========
«Мне стыдно. Мне никогда не было стыдно, а вот сейчас…
Сегодня я проснулся… Нет, не так. Сегодня я очнулся в своем поместье, в малой гостиной на полу. Рядом со мной подавал признаки жизни Малфой. Глядя на синяки на его физиономии, я подозревал, что на моем лице тоже есть что-то подобное. На креслах и на диване в этой же комнате сидели Фрай, Нарцисса, мама и Альбус. Мальсибер, как обычно, подпирал собой стену. Все смотрели на нас прокурорским взглядом и молчали. Я попытался подняться, не тут-то было. Все тело словно задеревенело, еще бы, проспать на полу всю ночь… Картинно застонав, я перевернулся на спину и скосил глаза на своих родных. Что я пытался вызвать? Сочувствие? Хрен. Фрай злобно зыркнула, мама поджала губы, а Альбус только горестно вздохнул. Нарцисса с Мальсибером хранили ледяное молчание, только Рей слегка пошевелился и скрестил руки на груди.
Что вчера произошло? Что мы натворили такого, что моя мать и моя жена бросили все дела и прибыли сюда, а Нарцисса каким-то невероятным способом сумела найти мужа?
Наконец молчание было нарушено. Мама поднялась с дивана и, подойдя ко мне, несильно пнула мое страдающее тело.
– Очнулся, гад? – ласково поинтересовалась она у меня. – Я надеюсь, что тебе сейчас плохо. Более того, я надеюсь, что тебе, когда ты поднимешься, станет еще хуже. Я бы спросила тебя, козла, какого хера ты творишь, но не буду. Ты вряд ли это помнишь. А ждать, пока ты восстановишь свою память, свинья, у меня нет ни времени, ни желания. Хочу только посоветовать тебе вспомнить своего отца и к чему его привела любовь к горячительным напиткам. И вспомнить что ты, в отличие от Гордона, пить вообще не умеешь. Выслушивать сейчас твои нелепые извинения и оправдания я также не намерена. Поэтому сейчас я забираю с собой девочек, и отправляюсь обратно в Египет. Да, и еще. Я запретила эльфам давать вам антипохмельное. Будете сами в норму приходить. Когда придете в себя, уроды, и будете готовы к конструктивному диалогу, пришлёте сову. – С этими словами мама подошла к сидящим в креслах Фрай и Нарциссе, взяла их за руки и аппарировала.
Не понял. Что это было? С трудом поднявшись, я добрел до дивана и рухнул на него рядом с крестным.
Если я ожидал поддержки, то зря надеялся. Альбус, сдвинув брови, просто пересел в кресло. Я перевел взгляд на Рея, тот все так же стоял, скрестив руки на груди, и молча разглядывал меня.
Тогда я закрыл глаза и начал вспоминать.
Вчера я предложил Малфою напиться. Уж не знаю зачем. Затем, наверное, чтобы прекратить рефлексировать и жалеть себя. Поразмыслив, мы пришли к выводу, что в Отделе уйти в себя нам элементарно не позволят. Тогда мы решили, для разнообразия, не иначе, напиться цивилизованно, то есть в баре. Выбор бара предоставили случаю. Просто написали названия всех известных нам забегаловок на бумажках и вытягивали, закрыв глаза. «Три метлы» выпадал три раза. Решив, что это судьба, мы переместились к Розмерте.
В баре было тихо и относительно спокойно. Увольнительной для школьников не было, поэтому мы с Малфоем культурно напивались практически в одиночестве.
Розмерта, принеся нам очередную бутылку огневиски, посоветовала:
– Мальчики, вы бы хоть закусывали, что ли.
Я недоуменно посмотрел на женщину.
– Профессор Снейп, я понимаю, у всех бывают трудные дни, поэтому никого не осуждаю, но учитывая, с какой скоростью исчезают со стола бутылки, можно придти к выводу, что скоро у вас не останется денег для продолжения банкета, а в долг я не даю, – с этими словами Розмерта подмигнула мне и отошла от стола покачивая бедрами.
Я закашлялся. Люциус меланхолично похлопал меня по спине и задумчиво произнес:
– А я тебе говорил, что иллюзию не нужно было одевать. Фолта здесь никто не знает, а вот надирающийся в сомнительной компании профессор Хогвартса может вызвать подозрения.
– Я не понял, Розмерта что, действительно со мной заигрывала? – прокашлявшись, выдавил я из себя.
– Я тебе просто поражаюсь, Сев. Мне иногда кажется, что несмотря на то, что ты женат, а до этого жил довольно долго с Эванс, ты все еще остаешься девственником. Не понимаю, что тебя так поражает? Рози – охотница за скальпами, а самого неприступного профессора Хогвартса, о котором еще и очень неоднозначные сплетни гуляют, в её коллекции точно не было.
– Какие сплетни?
– Очень нехорошие. Говорят, – Люциус с заговорщицким видом наклонился ко мне, – ты с Пожирателями дело имеешь. Да-да.
– И что? Про тебя тоже подобные сплетни гуляют, – я ухмыльнулся.
Люциус хохотнул, затем разлил остатки огневиски из бутылки в стаканы.
– Знаешь, Сев, а Рози права, у нас кончились деньги, – и он быстро вывернул карманы. – У тебя я даже спрашивать не буду, ты никогда не платишь по счетам. Что будем делать? В банк пойдем? – В голосе Люциуса послышалась неуверенность.
– Неохота, – честно признался я. Мимо проплыла Розмерта, неся поднос заставленный едой, к другому столику. Я, прищурившись, посмотрел ей вслед. – Охотница за скальпами, говоришь? А скажи мне, вездесущий Люциус, у Рози в коллекции невыразимцы были? Которые тоже с довольно подмоченной репутацией.
– Ты сейчас на себя намекаешь? – неуверенно спросил Люц.
– Нет, конечно. Если бы я намекал на себя, то с неё бы Снейпа хватило. Если получится настроить Метку на вызов, мы бартер произведем. Мы ей одолжим Руквуда, а она нам обеспечит стол.
Люциус долго смотрел на меня расширившимися глазами.
– Ты в курсе, что продавать людей – безнравственно? – осторожно спросил меня друг.
– Угу, – кивнул я.
– Это совершенно беспринципно, бесчеловечно и вообще, с чего ты взял, что Руквуд может кому-нибудь понравиться?
– А мы пообещаем Розмерте, что Август ей Метку покажет, – продолжал я упрашивать Люциуса. Я не понимаю, почему я взъелся на Августа, может потому, что его не было в Отделе в тот страшный день? Или, может быть, потому, что видел, насколько он жалок, а ведь он при любом раскладе носит звание невыразимца, и неважно, чем он на самом деле занимается в Отделе. Не знаю. Но я хотел сделать с ним что-то ужасное. Я этого хотел еще больше, чем отомстить Эйвери. Я прекрасно осознавал, что если мне удастся сейчас настроить Метку на вызов, Руквуд просто постелью с довольно красивой женщиной не отделается, и я даже представить себе не мог, на что способна моя больная фантазия. Пока Люциус думал, я внезапно вспомнил Поттера. Неужели мальчишка действительно думает, что я живу на этом свете, чтобы испортить ему жизнь? Пусть после сегодняшней ночи Руквуда найдет и поинтересуется, на что способен Снейп. Никогда не понимал и не пойму Поттера. Видимо до мальчишки никак не дойдет, что мы фактически живем в Хогвартсе, и если бы профессор Снейп задался целью сделать жизнь ученика невыносимой, то ему даже особо напрягаться не пришлось бы. Конечно, это же бесчеловечно: требовать с ученика знание материала и наказывать его за шатание по школе по ночам. Да я просто зверь. Близнецам Уизли, например, достается на порядок больше, а уж про Лонгботтома я вообще молчу. Только вот они почему-то не думают, что я преследую их. Так, кажется, Люц принял решение.
– Знаешь, все это настолько гадко, настолько восхитительно низко… Я согласен! С одним условием. Сделку заключать буду я! – глаза Люциуса просто светились. В этот момент он, как никогда, был похож на того падшего ангела, в честь которого получил своё имя.
Настраивать Метку пришлось в туалете. Причем настраивать пришлось Метку Люциуса. Моя вообще не подавала никаких признаков жизни, обычная татуировка. Кое-как с грехом пополам Метка на предплечье у Люциуса зашевелилась. Змея сделала одно волнообразное движение и собралась снова застыть.
– Стоять! Куда?! – и Люциус быстро ткнул палочкой в череп, скороговоркой читая заклинание.
Руквуд появился практически сразу, Люциус успел только одернуть рукав.
Непонимающе Август крутил головой и пытался сообразить, что он делает в туалете и где, собственно, Лорд.
– А ты разве не знал, Руквуд, что наиболее приближенные к Лорду разумные имеют право вызывать его слуг, когда они им понадобятся? – лениво растягивая слова, спросил я.
– Что? Но как? Я не понимаю… Северус? – начал что-то лепетать Август.
– Видишь ли, Руквуд, нам со Снейпом пришла в голову идея проверить, на что ты способен. Разумеется, все это санкционировано Темным Лордом. Если не веришь, можешь спросить у него самого, – Люциус с усмешкой смотрел на озирающегося в панике Пожирателя. Все мы, включая самого Руквуда, прекрасно понимали, что никуда он не побежит и задавать глупые вопросы не будет.
– Пошли, Руквуд, сейчас у тебя будет первое испытание, – я приобнял съежившегося мужчину за плечи и вывел его в коридор.
Подведя Августа за наш столик, я сел. Руквуд мялся рядом, но так как приглашения присесть не поступило, то он решил не рисковать и продолжал стоять чуть ли не по стойке «смирно».
Восстановить-то его в бывшей должности я восстановил, но вот дальше зала с Пророчествами его не пускали. За Августом постоянно тенью следовал кто-то из дежурных, заставляя его каждый раз вздрагивать. Кабинет Фолта он вообще обходил по большой дуге. Запугали его до такой степени, что Август не узнал Мальсибера, однажды столкнувшись с ним лицом к лицу.
В общем, сейчас Август демонстрировал все признаки паранойи и мечтал убраться отсюда подальше. Мне его даже читать не пришлось. Всё было написано на его лице огромными буквами.
Люциус между тем о чем-то шептался с Розмертой, которая время от времени бросала лукавые взгляды в нашу сторону.
О чем они договорились мне неизвестно, но минут через пятнадцать Рози с Люцем ударили по рукам.
Малфой, повернувшись, поманил Руквуда к себе пальцем. Август засеменил к нему на подгибающихся ногах.
Розмерта, кивнув головой, потащила Августа куда-то наверх, предварительно выставив перед Малфоем огромный поднос, заставленный бутылками.
Дальше мы просто продолжили напиваться. Уложились мы в два часа. Оставшееся огневиски допивали прямо из бутылки, передавая её друг другу. Я хотел отключиться, но почему-то не мог. Это я хорошо помнил.
Через два часа прямо к нашему столику выскочил растрепанный Руквуд и буквально взмолился:
– Пожалуйста, разрешите мне уйти, это страшная женщина. Она…
– Тьфу, – сплюнул Люциус, не дав Августу договорить. – Еще мужик называется, смотреть противно. – С этими словами он встал и потянулся. Видно было, что он уже готов, потому что его изрядно кренило в сторону. – Куда теперь?
– А пошли ко мне. У меня вроде что-то дома было, – я поднялся, держась за стол.
Люциус кивнул и, подцепив одной рукой полупустую бутылку, покачиваясь подошел ко мне и вцепился свободной рукой в мою мантию. Я же, схватив Руквуда за руку, практически сразу аппарировал.
Появились мы в саду. Я всегда аппарирую именно сюда.
