Текст книги "Другая история (СИ)"

Автор книги: shellina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

– Не очень удачное сравнение, – Гермиона вытерла слезы и улыбнулась.

– Ну какие твои годы, от драки в библиотеке до полномасштабной войны, на самом деле, не очень много отличий. Особенно, когда такой очаровательный повод есть, – Гермиона хихикнула и слегка ударила меня кулачком в грудь. Что за дурная привычка – чуть что, руки распускать?

– Не шути такими вещами, – она отстранилась от меня и посмотрела уже более серьезно.

– А я и не шучу. Поверь, в мое время войны начинались из-за меньшего. Гермиона, ты же пойдешь со мной на бал?

– Конечно, я уже думала, что самой тебя приглашать придется, – она хмыкнула и вышла в коридор. – Виктор, что ты здесь делаешь?

– Я, искал тебя, Гермивона, – он хорошо говорил по-английски, но акцент все же присутствовал. – Эта статья, она просто мерзкая.

– Не обращай внимания, – я нахмурился, похоже, Крам меня не видел.

– Гермивона, я хочу пригласить тебя на бал, – вдруг сказал Виктор, а я остановился, приоткрыв рот от удивления. Если сейчас подкатится Малфой и тоже пригласит мою подругу, то Рите даже ничего выдумывать не придется, потому что начнется самый банальный мордобой, который она уже описала.

– Виктор, я иду с Гарри, извини.

Я выдохнул и выскочил из темноты ниши. Увидев меня, всемирно известный ловец нахмурился.

– Ах, с Гарри, понятно, – и он, резко развернувшись и ссутулившись еще больше, побрел в сторону холла.

Мы переглянулись с Гермионой.

– Да, уж. Почувствуй себя Еленой. Бред какой-то, – Гермиона, покачав головой, направилась к кабинету чар, занятие по которым скоро должно будет начаться.

Поняв, что девушка или не разобралась в нашем с Крамом настроении, или просто его не заметила, я, глубоко вдохнув, направился вслед за подругой.

Она уже убежала, а я остановился перед очередной лестницей и начал ждать, когда она подъедет к той площадке, на которой я стоял.

– Гарри, – на противоположном конце лестницы стоял Сириус и похлопывал по ладони свернутой газетой. Видимо, как и отец Малфоя, он жаждал объяснений.

Я кивнул, показывая, что увидел крестного. Тот сделал шаг на подъехавшую к нему лестницу, и тут она как-то странно наклонилась. Сириус схватился за перила, пытаясь удержать равновесие, но лестница внезапно сильно завибрировала и резко дернулась в сторону. Единственное, что успел сделать Блэк, когда начал падать – это, извернувшись, уцепиться за край площадки, и повиснуть, с трудом удерживаясь на ней. Но лестница не собиралась оставлять свою жертву. Отъехав в сторону, она снова направилась к Блэку. Подтянуться у Сириуса не получалось, я стоял слишком далеко, чтобы помочь, и только наблюдал с каким-то ужасом за тем, как на него надвигается эта махина.

В это время не сошедший с ума участок лестницы подошел к моей площадке, и я побежал к Сириусу, перепрыгивая через две ступени. Я не успевал, зато успевал Малфой-старший, который неожиданно появился из бокового коридора на площадку, на которую тщетно пытался забраться Блэк. Мгновенно оценив обстановку, Люциус упал на живот и, вцепившись в руки Сириуса, втащил на площадку за мгновение до того момента, когда к ней присоединилась лестница.

Я добежал до них и упал на колени. Ноги не держали меня, а руки слегка дрожали.

– Блэк, ты просто законченный неудачник, – Люциус встал и начал отряхиваться. – Тебя, между прочим, только что пытались убить, потому, что я не верю в неисправность лестниц в Хогвартсе.

– Я тоже в это не верю, Люциус, – Сириус откинулся назад и лег на спину. – Кому только это могло понадобиться, вот в чем вопрос?

========== Глава 37. Барти Крауч. ==========

Я стою перед кубком и не решаюсь до него дотронуться. Хоть я и разыгрывал перед наставником этакого героя, но мне сейчас банально страшно. Страшно не успеть, страшно не справиться. Да за собственную жизнь банально страшно. Как-то после того идиотского поступка, последствия которого привели меня сюда, я начал эту самую жизнь очень даже ценить. В кустах послышался шорох, наверное, это Седрик пришел в себя и добрел до центра лабиринта, тянуть больше нельзя. Я протянул руку и, зажмурившись, ухватил кубок.

***

Разгадать секрет яйца оказалось просто, хотя бы потому, что я знал, что представляет собой второй тур.

Ночью, когда в гостиной никого не осталось, я просто швырнул его в камин. Ничего не произошло, тогда я, хлопнув себя по лбу и обозвав самыми последними словами, вытащил его из огня. Оно ведь в драконьей кладке лежало, и, скорее всего, дракониха время от времени обрабатывала яйца своим огнем. Нужно было сразу догадаться, что, если второй тур связан с огненной стихией, что-то произошло бы до того, как участники это яйцо забрали.

Оставались вода и воздух. Опытным путем выяснилось, что все же вода. Я не пытался засунуть голову в ведро с водой, а просто отправился в ритуальную комнату и нырнул в небольшой бассейн, расположенный неподалеку от статуи и служивший этаким пожарным водоемом, на всякий случай. Как выяснилось, речь шла о русалках, которые в час «Х» якобы что-то у меня украдут, и мне в течение часа нужно это что-то забрать у них.

Выяснять дальше не было никакого смысла, и так понятно, что целью задания было найти способ пробыть под водой час. Способов на самом деле было много. Я остановился на жаброслях. Просить их у наставников я считал глупостью, поэтому просто написал Сириусу, чтобы он их купил и выслал мне. Сам же крестный пребывал в довольно скверном расположении духа, потому, что: во-первых, в Хогвартсе было слишком мало магов, способных управлять лестницами, и подозревать этих немногих было неприятно, тем более что мотивы подобного поступка были не ясны. Во-вторых, у Сириуса появился Долг жизни перед Люциусом Малфоем. Это, конечно, не смертельно, но достаточно неприятно, чтобы Блэк принялся с удвоенными силами раскапывать информацию о семьях из списка. Очень уж ситуация с покушением на него, была схожа с другими «несчастными случаями».

Само состязание ничего особенного собой не представляло, но выбрал я жабросли не случайно. Тот, кто применил их, может общаться с русалками. Их не всегда можно понять, но на пару вопросов они обычно могут ответить. Я задал только один: «Если остальные участники не приплывут вовремя, ценный приз не останется здесь?». Стоящий рядом с пленниками тритон только покрутил пальцем у виска, ну, я так и думал. Русалкам утопленники не нужны, поэтому, отвязав Гермиону, я всплыл первым. Задать этот нелепый вопрос заставил меня случай с Сириусом. Однако я вовремя опомнился, и, извинившись перед хозяевами озера, быстро ретировался.

Флер состязание завалила. Все-таки кровь вейлы позволяет ей влиять на мозг и инстинкты мужской половины разумных существ, а вот женская половина, вейл, мягко говоря, недолюбливает. Так что договориться с русалками ей не удалось, хорошо хоть не утопили. Она билась в истерике, когда я, подтолкнув Гермиону, помог девушке выбраться.

– Ты чего ревешь? – спросил я француженку довольно грубо.

– Габриэль, она осталась там, – сейчас моя относительная нечувствительность к чарам вейл привлекла ее гораздо больше, чем в самом начале. По крайней мере, Флер могла со мной спокойно поговорить, и я при этом не растекался лужей у ее ног.

– Ну и что? – я пожал плечами и укутал дрожащую Гермиону в теплое одеяло.

– Но она же может погибнуть!

– Кто тебе сказал такую глупость? – я старательно пытался отогнать от себя мысль, что сам совсем недавно интересовался этим вопросом. – Флер, это ты участвуешь в соревнованиях, а не твоя Габриэль. Вот если бы ты дольше положенного времени задержалась на дне, тогда да, могла и не всплыть. А ее тебе вернут. Ты лучше переживай, что с заданием не справилась, – она молчала и только хлопала своими голубыми глазами, а Гермиона, нахмурившись, старалась меня оттащить в сторону от француженки. Все-таки женщины вейл терпеть не могут, это факт.

В этом состязании я выиграл, и теперь лидировал, но никакого удовольствия от этого я не получал.

Постоянно вспоминался Святочный бал и то, какая красивая была Гермиона, но все это продолжалось до тех пор, пока мы с Крамом не нашли в лесу мистера Крауча.

Он был очень плох и постоянно бредил. Вообще-то, Виктор положил глаз на Гермиону и пытался очень неделикатно выяснить у меня подробности. Я молчал и пытался подобрать слова, чтобы не сильно оскорбить Крама, не замечая, что все дальше и дальше ухожу в лес. А когда мы буквально наткнулись на мистера Крауча, то, зачем мы вообще в лес пошли, стало неважным.

– Что с ним? – Крам прервал свой монолог на полуслове и удивленно рассматривал лежащего на земле мужчину. Я посмотрел на спутника и вздохнул: а то он не видел, что мистер Крауч болен.

– Очевидно, что что-то не в порядке. Так, давай-ка его поднимем и оттащим в замок. Пусть медики разбираются.

– Зачем? Зачем вообще его трогать? – Виктор хмурился, но все равно помогал мне поднимать мистера Крауча.

– Знаешь, почему у тебя никогда не будет никаких отношений с Гермионой? – я пыхтел, все-таки Крауч был тяжелым.

– Почему? – Виктор пытался зафиксировать руку Крауча, который внезапно стал беспокойным и постоянно повторял свое собственное имя: «Барти… Барти… нужно остановить».

– Потому, что Гермиона умная девушка, а ты задаешь слишком много глупых вопросов. Все, он мне надоел, Ступефай, – мистер Крауч обмяк, а мы, поудобнее подхватив его, поспешили в замок.

– Куда теперь, – напряженно пробормотал Виктор, когда мы затащили несопротивляющееся тело в холл.

– В Больничное крыло, а затем за профессором Снейпом, – я уже задыхался, тащить мистера Крауча было слишком тяжело.

– А зачем Снейпа? Он очень неприятный человек.

– Затем, что этот неприятный человек – один из немногих живых легилиментов. Ты же видишь, что у бедняги что-то явно с головой не в порядке.

Поручив Крауча мадам Помфри, я стремглав бросился в подземелья. Сбивчиво рассказал о произошедшем в лесу наставнику, не обращая внимания на его недовольный вид. Когда я закончил, профессор несколько мгновений сидел молча, а затем буквально побежал в Больничное крыло.

Я остался сидеть в кабинете профессора зелий, почувствовав, что просто безумно устал.

Я не заметил, как задремал на стуле, и очнулся только при звуке открываемой двери и раздавшегося от порога оглушающего заклятья.

– А, ты здесь? Это хорошо. Помоги мне, – голос наставника был на редкость сосредоточен, и, когда я обернулся, то увидел, что он не один, и оглушающее было выпущено по конкретному человеку, и, скорее всего, сзади. Да, профессор тупым благородством явно не страдает и, похоже, не любит оставлять потенциальных врагов у себя за спиной.

Я помог ему оттащить наставника Грюма, находящегося в глубоком нокауте, на тот самый стул, с которого сам встал совсем недавно. Профессор Снейп, привязав профессора Грюма к стулу, начал греметь флаконами, находящимися в большом закрытом шкафу. Достав с одной из полок то, что искал, наставник весьма ловко открыл рот своему пленнику и капнул ему на язык три капли прозрачной жидкости. Понятно – веритасерум.

После этого он отменил действие оглушающего, зато, когда пленник открыл глаза и непроизвольно сглотнул, добавил что-то из разряда подавляющих волю. Совсем слабенькое, просто, чтобы не сопротивлялся, видимо.

– Имя? – наконец, начался допрос.

– Барти Крауч.

– Что и требовалось доказать, – вздохнул наставник и обернулся ко мне. – Тот самый мертвец, который любит уголок рта облизывать. Полагаю, что это именно он Кубок заколдовал. В свое время у Барти большой потенциал был, не зря же он в Равенкло учился. А вот зачем он это сделал, мы сейчас с тобой и узнаем. Так как ты лицо заинтересованное – выгонять я тебя не собираюсь.

И мы узнали. Мы много чего узнали, и что я обязан дойти до кубка, и что кубок будет превращен в двусторонний портал, который перенесет меня на кладбище к Хвосту и тому, что осталось от Темного Лорда, и что Грюм жив и относительно здоров, и много чего еще. Барти нам даже про особенности ритуала, который должен будет провести Хвост для Лорда, много чего рассказал. Когда я шепотом попросил наставника спросить, почему портал двусторонний, Барти охотно ответил – для того, чтобы мое тело вернуть в Хогвартс. Весело как, просто обхохочешься. Мы полюбовались самим Барти, когда перестало действовать оборотное зелье, а затем профессор повернулся ко мне и устало произнес.

– Иди, найди кого-нибудь и вызови авроров.

– Нет, – я напрягся. В голове крутилась одна мысль, которую мне сейчас нужно было максимально точно донести до профессора. – Вы помните, что сказал Агалиарепт? Этот Лорд – как – его – там все равно возродится, хотим мы этого или нет. А я смогу его отправить в ад, при этом сильно не напрягаясь, просто потому, что знаю как это сделать. Но для этого мне нужно будет стоять к нему лицом к лицу в то время, когда он сам будет находиться во плоти, так сказать. Два достаточно сложных, но коротких обряда, вот что от меня требуется. Поэтому нужно сделать так, чтобы этот достаточно грамотный план сработал. Во время возрождения Лорд будет еще слаб и у меня появится реальный шанс довести до конца хотя бы обряд воссоединения, чтобы крестражи не искать по всей Земле.

– Почему именно сейчас? – наставник смотрел в одну точку, глубоко задумавшись.

– Потому, что он не мог просто так гулять здесь. Я не верю, что никто не заподозрил, что вот это и настоящий аврор Грюм – не одно и то же лицо, если даже Драко что-то заподозрил.

– Меня тоже преследует ощущение, что нам не хватает времени. Ты прав, чтобы понять, зачем ему все это нужно, необходимо как можно быстрее избавиться от угрозы Темного Лорда, – на мгновение прикрыв глаза, наставник горько усмехнулся. Я понял, что мы думаем об одном и том же человеке. Я его практически не знал, а вот профессору было сложно осознать, что за всеми этими смертями и загубленными жизнями, включая, в какой-то мере, и его собственную, стоит один человек.

– Я не понимаю, почему?

– Неважно. Летом съездим к Батильде, нужно кое-что уточнить, да посмотрим, что Блэк к тому времени нароет. А сейчас исчезни, я тут порядок буду наводить, – я покосился на Барти и направился к двери. Наставник меня остановил. – Запомни, на кладбище ты будешь один. Никто тебе не поможет, если что-то пойдет не так.

– Я понял. В крайнем случае, я успею добежать до кубка. Но думаю, что хотя бы один обряд сумею провести. Надеюсь на это, во всяком случае.

Лабиринт я прошел достаточно быстро. Барти сдержал слово и освободил мне дорогу. Его отец находился в больничном крыле, все еще в полубредовом состоянии, а трое неразговорчивых авроров, охранявших ценного свидетеля какого-то странного преступления, быстро отбивали охоту у любого, кому пришло бы в голову поинтересоваться самочувствием больного. Однако я не стал ждать, пока находившийся под Империусом Виктор начнет выводить остальных из строя. Я просто аккуратно оглушил его и Флер, и пустил над ними красный сигнал. Диггори вляпался в дьявольские силки, и я, подождав, когда они его немного придушат, только после этого пришел ему на помощь. Оглушать не стал, решив, что ему хватит, но немного не учел просто баранье упрямство барсука, который практически застукал меня возле кубка.

***

На кладбище меня ждали. Я ни разу не видел Хвоста до этого момента. Что я могу сказать, в нем есть что-то крысиное, даже в человеческом виде. Маленький, плешивый, выглядел он жалко и гораздо старше своих тридцати пяти лет. Он не стал долго ждать, а просто, окинув меня взглядом загнанной лошади, практически сразу приступил к обряду. Меня привязали к какой-то надгробной статуе, и я был занят тем, что потихоньку ослаблял узлы связавших меня веревок. Сам ритуал мне был не интересен. Я читал о подобном. Единственное, что вызывало мое любопытство – это итог данного действа, потому что один из компонентов, добавленных в чан, был немного неправильным. Я никогда не считал Темного Лорда своим врагом. Думаю, результат будет немного не тот, на который этот самый Лорд рассчитывает.

========== Глава 38. Кубок. ==========

Когда ритуал дарования Темному Лорду нового тела подошел к своему логическому завершению, я затрепыхался как рыба, выброшенная на берег, пытаясь освободиться. Мне удалось высвободить одну руку, когда из огромного чана возникло это. На вид оно напоминало человека, но отсутствие носа, заставило меня вспомнить моряка-маггла, встреченного мною однажды в порту, который умирал от дурной болезни. Я даже перестал дергаться, открыв рот и рассматривая Волдеморта. Поначалу я подумал, что эта странная внешность и есть результат неправильности ритуала, но, когда существо, ощупав себя, удовлетворенно хмыкнуло, я понял, что ошибся и это было именно то, к чему Лорд стремился.

Я закрыл глаза. Мне вспомнилось, как я стоял перед лестницей, ожидая Гермиону, перед балом. У меня в руке была дурацкая белая роза и я понимал, что выгляжу глупо. Но ждать девушку совсем уж с пустыми руками считалось дурным тоном, поэтому я и выбрал этот цветок. Она была очень красивой и вся светилась, привлекая внимание всей мужской половины студентов, стоящей возле дверей Большого зала и ожидающей своих партнерш. А потом мы танцевали вальс. Сколько я промучился, изучая этот в высшей степени интимный, но абсолютно незнакомый мне танец. Учил меня Драко, а Невилл хохотал, глядя на нас. Мне помогло то, что я много занимался в последнее время фехтованием, пытаясь добиться от этого тела определенной гибкости. Когда шуточки достигли своего апогея, я, злой и красный, предложил своим так называемым друзьям станцевать павану, как и положено, при шпаге и в плаще. Они быстро заткнулись и обучение стало проходить более успешно. Гермиона тогда сияла и совершенно игнорировала направленные на нее злобные взгляды прекрасной половины Хогвартса. Я заметил, что взглядов этих было куда больше, чем обращенных на Флер. Даже Виктор Крам забыл о ней, хотя француженка составляла ему пару, и весь вечер не сводил с нас тяжелого взгляда. Сейчас я жалел, что даже не попытался сделать что-нибудь недозволенное. Например, я даже не попытался увести девушку в какую-нибудь темную нишу и не сорвал хотя бы поцелуй. Теперь уже, похоже, поздно.

Пока я предавался воспоминаниям, Лорд надел какую-то замызганную мантию прямо на голое тело. Я расслабился и стал ждать зеленый луч, но…

Вот тут я понял, что пошло не так в ритуале. В плане обретения физического тела все было нормально, но вот в плане мозговой деятельности у Лорда явно возникли проблемы.

Любой, не приведи Господь, человек, оказавшийся на месте Лорда в подобной ситуации, что бы сделал? Правильно, он бы попытался как можно быстрее избавиться от мальчишки, которому он был обязан столь плачевным своим состоянием, да и невольного свидетеля необходимо было убрать. Но первое, что сделал Лорд – это подошел ко мне и ткнул грязным пальцем в мой лоб, после чего торжествующе расхохотался.

– Я могу до тебя дотронуться!

– Я так рад за вас, – поняв, что у Темного Лорда что-то случилось с головой, я решил воспользоваться этим случаем и потихоньку вытащил вторую руку. Сейчас нужно было сосредоточиться и наложить невербально заклятье, освобождающее ноги, а потом умудриться забрать у Хвоста свою палочку.

– Как ты смеешь дерзить Лорду Волдеморту? – взвился мой собеседник.

– Я? Наверное, у нас разное представление о вежливости. Я только сообщил, что разделяю вашу радость от того факта, что вы можете дотронуться до меня, хотя я не представляю, зачем вам это лишний раз делать.

Пока Лорд молча переваривал мои слова, я, стараясь не привлекать внимание, сцепил руки за спиной и направил соединенные пальцы в направлении моих все еще скованных ног. Заодно я держался, таким образом, за статую, к которой меня привязал Хвост.

Я старался делать все свои действия максимально быстро и максимально незаметно, когда Лорд вновь отвлек мое внимание тем, что вызвал своих слуг и отрастил Хвосту руку.

Выругавшись сквозь зубы, я снова сосредоточился, но тут эти самые слуги появились. Пришлось прикинуться невинной жертвой и постараться не шевелиться.

Когда прозвучало слово «дуэль», я распахнул глаза. Он что серьезно? Видимо, неправильный ритуал очень сильно повредил разум Лорда. Мне его даже на мгновение стало жалко. Но пришло время действовать. Кубок находился довольно далеко, а присутствующих было слишком много, чтобы рассчитывать на что-то иное, кроме банального бегства. Быстро произнеся про себя заклинание и освободив, наконец, ноги, я спрыгнул вниз и в три прыжка оказался возле Хвоста. Вырвать из его неповрежденной руки свою палочку и отпрыгнуть за статую было делом пары секунд.

Пожиратели даже придти в себя не успели. А когда я, немного высунувшись, послал прямо в круг огненное копье, они вообще бросились врассыпную.

Я начал отползать в сторону кубка, причем сделал это очень вовремя, потому, что в то место, где я только что находился, полетели всевозможные убийственные и не очень заклятья.

Больше всех бесновался Лорд, а у меня появилась надежда все-таки выполнить один из ритуалов, а именно – воссоединение, которое заставит все оставшиеся осколки его души соединиться практически в одно целое, без пары кусков. Но для этого мне нужно было спрятаться, причем желательно поближе к кубку. Ритуалистика не терпит суеты. И если, чтобы выпустить заклятье, мне понадобится секунд десять, то для того, чтобы все подготовить, времени необходимо побольше.

Я полз, стараясь как можно сильнее слиться с землей, впервые жалея, что моей специализацией никогда не являлась трансфигурация и я так и не успел освоить анимагию. Мне повезло, что на улице стояла ночь, а кладбище озарялось только ущербной луной да догорающим огнем импровизированного очага, на котором варили новое тело для старого Темного Лорда.

Спрятавшись за каким-то богатым и огромным надгробием, я устроился поудобнее и начал накидывать матрицу будущего заклятья прямо на земле. Меня пока не замечали, но я все равно нервно оглядывался, реагируя на каждый шорох. И Лорд, и его слуги почему-то не уходили далеко от того небольшого участка, который был освещен костром. «Темноты боятся, наверное», – мелькнула у меня в голове идиотская мысль. Как бы то ни было, но времени мне хватило, чтобы зафиксировать матрицу и вплести в нее заклятье, капнув при этом в центр своей крови. А это все-таки хорошо, что Лорд именно моей кровью воспользовался, таким образом облегчая мне жизнь при сотворении обрядов. Готово, теперь можно и побегать. Я тщательно затер свои художества, в них уже не было никакой необходимости, нужно было только заклятье-ключ выпустить, чтобы матрица сработала.

Я встал, отряхнулся и вышел из-за надгробия, отметив про себя, что, скорее всего, тот несчастный, что здесь похоронен, плохо кончил. Есть такая тенденция: чем шикарнее гроб и роскошнее поминки, тем менее честны на руку те, кто провожает в последний путь усопшего. К разного рода известным и уважаемым людям это, конечно же, не относится. Так что, может я и не прав, и покойный был просто знаменитым ученым, например, но философствовать можно было и в более удобном для этого месте, поэтому я быстро прервал свои такие странные мысли.

Я подошел поближе к костру. Все суетились и совершенно не обращали на меня внимания. Даже как-то обидно стало.

– Я принимаю ваш вызов, сударь, – громко крикнул я, отмечая, что злополучный кубок находится совсем недалеко.

Все, как по команде, обернулись в мою сторону. Я обозначил головой условное приветствие и встал в условно боевую стойку. Левая рука, лишенная привычной даги, была пристроена на пояс. Через минуту меня практически окружили пожиратели, а Лорд вышел ко мне и зашипел.

– Ты сейчас умрешь, Гарри Поттер, – и он направил на меня палочку. Видимо, беготня вокруг костра немного вернула ему разум, и он решил действовать наверняка.

Я глубоко вдохнул, одно из условий было выполнено: он стоял прямо напротив меня. Сосредоточившись, я тоже решил не медлить. В тот момент, когда я выкрикнул заклятье-ключ, я заметил, что в мою сторону летит зеленый луч Авады, выпущенной Лордом, а с другой стороны – еще какой-то предмет. Последняя мысль, что пришла мне в голову, была о том, что я не успеваю уклониться. Но тут предмет, который оказался то ли быстрее Авады, то ли раньше запущен в полет, больно ударил меня в живот, так, что я согнулся, невольно обхватив кубок – а это был именно он – руками.

Еще я успел заметить, как Лорд дернулся и дотронулся пальцем до виска, значит, мое заклятье достигло цели – во всяком случае, я на это надеюсь.

Вывалился я на травку прямо перед гудящими трибунами и попытался перевести дух. Я не уверен, что тот, кто швырнул в меня кубок, действовал с благими намерениями. Как же мне больно! Мой неизвестный помощник знал, что кубок является порталом, поэтому руками его не трогал, а воспользовался магией, причем он явно не рассчитал силы. Профессора Снейпа на кладбище не было, а кроме него об этом нюансе знали только сам Лорд да Хвост. Хотя, учитывая, что Лорд отличается повышенной болтливостью, не удивлюсь, что он сам все рассказал своим преданным слугам. Вот только, что мне делать с Долгом жизни, да еще и непонятно, перед кем?

Вставать не хотелось, и я так бы и лежал в обнимку с кубком примерно вечность, но расслабиться мне не дали. На меня налетела толпа. Я только успел прикрыться кубком, чтобы не растоптали ненароком.

Топтать меня никто не собирался, зато подняли на руки и потащили к трибунам вместе с кубком.

А оттуда бежали еще какие-то люди, среди которых я увидел Гермиону, которая никак не могла ко мне пробиться, ее просто все отталкивали. Краем глаза я заметил, что она вытащила палочку.

Меня опустили на землю, перед торжественно выступившем вперед министром Фаджем. Министр пожал мне руку и вручил чек на десять тысяч галеонов.

Затем он начал общаться с журналистами, а я потихоньку попятился назад. Увидев внимательно смотревшего на меня наставника, я поднял вверх один палец. Профессор Снейп кивнул и направился в сторону замка. Наверняка министру сейчас преподнесут сюрприз в виде давно умершего, но очень шустрого для мертвеца Барти Крауча.

На меня внезапно накатили усталость и какая-то апатия.

– Гарри, что ты будешь делать с такой кучей денег? – это спросил меня Фред, который был одним из тех, кто подбежал ко мне первым.

– В банк положу, в сейф. Галеоны лишними не бывают, – я пожал плечами, и снова начал выискивать в толпе Гермиону.

– Гарри, ты ничего не хочешь нам сказать? – голос директора раздался совсем рядом. Я медленно повернулся к нему. Привычно отводя взгляд, хотя я сейчас довольно прилично владел окклюменцией, я пробормотал.

– Нет, а что я должен хотеть сказать? Я прошел лабиринт, выиграл, вот кубок. Правда, он какой-то норовистый оказался, взял и вышвырнул меня перед трибунами. Так и было задумано?

– Нет, – директор покачал головой. – Вот это-то и странно. Но, надеюсь, мы разберемся, что к чему.

– Конечно, вот, возьмите, – я сунул слегка опешившему директору кубок в руки, на мгновение пожалев, что тот уже не является порталом. Многое бы я отдал, чтобы посмотреть на встречу бывшего учителя с бывшим учеником. – Вы уж разберитесь с этим безобразием. – Я улыбнулся и снова попытался направиться к замку. Живот болел так, что хотелось просто свернуться где-нибудь в клубок и пожалеть себя.

– Гарри, – наконец, я услышал голос, который хотел сейчас услышать больше всего на свете. Гермиона пробилась ко мне и, взяв за руку, потянула туда, куда я так хотел попасть – в замок. – Я волновалась, – прошептала она. Мы достаточно быстро вышли с территории, окруженной светом.

– Подожди, – меня вдруг снова скрутило, видимо удар был такой силы, что мне немного отбило внутренности. – Давай немного посидим, а потом дальше пойдем. – Я огляделся. Мы отошли уже достаточно далеко, чтобы не быть замеченными в окружившей нас темноте. Возле лабиринта праздник набирал обороты, и про меня все просто уже забыли.

– Что с тобой? Ты ранен? – прохладная ладошка опустилась на мой лоб, а я просто повалился на колени, пытаясь не стонать от боли. Ну почему обезболивающее заклятье нельзя накладывать на самого себя? – Гарри, не молчи!

Она опустилась рядом со мной, а я, чтобы хоть немного отвлечься, привлек ее к себе и поцеловал. Наверное, это было самовнушение, но мне стало гораздо легче, когда я, наконец, отпустил девушку. Она несколько мгновений молчала, и все эти мгновения я ждал вполне заслуженную пощечину. В темноте я видел только ее силуэт. Гермиона поднесла руку ко рту и дотронулась до губ.

– Зачем? – еле слышно прошептала она.

– Затем, что мне больно, меня сегодня чуть не убили, так что я достоин награды, – я нес ахинею, но остановиться было сложно. С еле слышным стоном я поднялся и протянул руку Гермионе. – Побудь еще немного ангелом милосердия и проводи меня до больничного крыла.

========== Глава 39. Ненаписанное письмо. ==========

Сириус практически упал в кресло и устало протер глаза.

– Крауч сегодня смог дать показания. Оказывается, сынок все это время, с тех пор как сбежал, держал его под Империусом. Не без помощи Лорда своего, разумеется. Сейчас Барти-младший поет соловьем, доказывая, что его господин возродился и всем скоро будет плохо. А еще он сдал Питера.

– А почему мистера Крауча сразу не перевезли в клинику? – я отложил в сторону перо и посмотрел на крестного.

– Какие-то противопоказания. Его можно было перемещать только с помощью маггловской реанимации, – Блэк споткнулся о незнакомое слово, затем продолжил. – У клиники нет такой, хотя сейчас они озаботились, на всякий случай. У Крауча очень сильно поврежден мозг, и перемещение его с применением любого искривления пространства могло привести к необратимым изменениям. Слушай, я не силен в этом. Сказали – сразу нельзя, значит, нельзя.

– Как ты думаешь, директор знал, что произошло на самом деле?

– Боюсь, что да, – Сириус помрачнел. – Правда, сейчас все мечутся и не знают, кому верить. Ты уперся и твердишь, что ничего не помнишь. Этот ненормальный Барти вопит, что тебе стерли память. Никто ничего не понимает. Седрик Диггори косвенно подтверждает слова Крауча, говоря, что видел, как ты кубок взял. А с этого момента прошло довольно много времени, прежде чем ты вывалился на лужайку перед трибунами. Где ты был все это время – загадка для всех.

– Заметь, меня не было очень долго, и никто не всполошился, никто не принялся меня разыскивать, и директора это касается в первую очередь.

– Почему вы мне ничего не сказали? – Сириус снова вскочил и начал метаться по комнате. – Я Снейпа убить готов!

– Нельзя было. Знаешь, как раньше говорили? «Тайна может оставаться тайной, если о ней знают двое. Причем, один из них мертв». О том, что меня ждало, и так знало слишком много людей.