Текст книги "Клан. Человеческий фактор (СИ)"
Автор книги: ShadowCat
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)
Кира оторопела. До сих пор угрозу мага в адрес Иртеньева она не воспринимала всерьез.
– Вы что, убьете его? Просто за то, что приставал ко мне? Так я ему уже сама врезала.
– Убью. Щенок потерял берега. Никто не смеет трогать грязными лапами то, что принадлежит мне.
Он смотрел на девушку непроницаемым взглядом, но на дне холодных глаз разгорался темный огонь. Кира не понимала, что происходит, что он имеет в виду и в чем она в очередной раз провинилась, но ощущая тревогу на уровне интуиции, невольно отступила назад и решила все-таки извиниться – так, на всякий случай. Но мага не интересовали ее извинения. Невообразимо быстро оказавшись за спиной Киры, он подхватил девушку на руки, прижал к себе и заглянул в растерянные зеленые глаза.
– Ты до сих пор так и не поняла? А я едва с катушек не слетел, когда увидел тебя с ним. Ты моя, Кира. Моя женщина.
Девушка застыла, смотря на мужчину квадратными глазами, и с надеждой спросила:
– Виктор Андреевич, это шутка такая?
– Разве я похож на шутника?
– Тогда вы, наверное, наркоман?
– Хороший вопрос, – мужчина задумался. Назвать мага наркоманом, еще и в лицо, мог разве что самоубийца. – Теперь я и сам уже не знаю. Но если я наркоман, то ты – моя доза.
И уже не сдерживаясь, приник к ее губам жадным, страстным поцелуем. Шокированная девушка даже не сопротивлялась – ее рассудок категорически отказывался верить в реальность происходящего. А после сопротивляться уже не хотелось. Хотелось прижаться еще ближе, раствориться в этой волне приятных ощущений, накрывающей ее с головой. Той самой головой, которая в тот момент, когда особенно нужна, отключилась ко всем демонам.
Отдавшись древнему инстинкту, девушка робко начала отвечать, ее руки обвились вокруг шеи мужчины, губки раскрылись ему навстречу. Из требовательного поцелуй стал трепетно-нежным, как прикосновение крыла бабочки. Кира тонула в новых для себя ощущениях, сердечко то замирало, то колотилось, как после стометровки. Она даже представить себе не могла, что этот холодный, циничный, властный мужчина может быть таким ласковым, его поцелуи – такими приятными, а стальные глаза – смотреть с такой нежностью, как сейчас. И если сопротивляться грубой силе она привыкла, то сопротивляться этой нежности было невозможно.
Собрав остатки разума и всю волю, Ивашин оторвался от девушки и отнес ее на кухню, справедливо опасаясь, что хваленый самоконтроль даст сбой и вместо кухни будет спальня. Пока он ставил чайник и разогревал пиццу, растерянная Кира сидела на краешке дивана, забыв про разорванное платье, и впервые молчала. Произошедшее просто не укладывалось в голове, и как теперь вести себя с магом, она не представляла.
Для Виктора, похоже, произошедшее было в порядке вещей. Довольный, как объевшийся сливок кот, мужчина сгрузил на стол ароматную пиццу:
– Рубай, пока горячая.
– Спасибо, – не поднимая глаз, отозвалась девушка и взяла кусочек. Сейчас ей даже с мантикорами общаться было бы проще. Но выбора не было.
– Не за что, – лениво отозвался маг, лаская девушку таким откровенным взглядом, от которого ее бросило в странный жар и заалели даже уши. Мужчина добродушно рассмеялся. – От тебя хоть подкуривай. Ну что ты так смущаешься? Всегда же боевая, надерзи уже, что ли!
– Вам? – непонимающе уточнила Кира.
– Ну раз Фил в кабинете, а мантикоры на задании, остаюсь я. И хватит уже мне "выкать", детский сад какой-то. Ты моя женщина, а не посторонний человек с улицы.
– А если я… не согласна быть вашей женщиной, Виктор Андреевич?
– Напоминаю: не вашей, а твоей. И сейчас это уже не имеет значения, твое тело и аура сказали мне все лучше любых слов. И в отличие от языка, они не лгут – тебе было приятно не меньше, чем мне. А будет еше приятнее.
– Да вы… ты хам! – возмутилась Кира и залилась краской.
– Да, к тому же еще и трамвайный, – согласился маг. – И наследник драных штанов, и вообще редкостный негодяй. Привыкай.
– Хватит читать мысли!
– Да причем тут телепатия, у тебя все на лице написано, – возмущение девчонки, совсем недавно таявшей в его объятиях, развеселило Виктора.
– Проклятие и сто тысяч демонов! – фыркнула Кира и отвернулась. – Не дождетесь! Хоть убейте!
– Зачем? Живая ты мне больше нравишься. Чего не могу сказать о твоем битом ухажере…
Девушка застыла. Намерение убить Славку колдун все-таки не оставил. Иртеньев, конечно, редкостный придурок, Кира на него злилась, но смерти он не заслужил. И мать его жалко, девушка искренне уважала Наталью Михайловну, в одиночку растившую этого остолопа.
– Не вздумайте! То есть, не вздумай! – исправилась Кира, заметив опасный огонек в глазах мужчины.
– Уже вздумал. С какой стати я должен менять решение? Не вижу оснований, – отрезал маг.
– Я запрещаю! – сжала кулачки девчонка, угрожающе сверкая потемневшими глазами. На что собеседник, не выдержав, рассмеялся.
– Запрещаешь вышестоящему по иерархии? Весьма самонадеянно. Интересно, как ты меня остановишь?
– Тогда прошу! – голос блондинки сорвался, но взгляда она не отвела.
В этот момент девчонка напоминала выгнувшего спинку котенка, шипящего на большую собаку в тщетной попытке защитить крысеныша. Иначе, как крысенышем, назвать Иртеньева Виктор не мог, и гуманизма Киры не разделял. Однако быть в глазах девушки совсем уж бесчеловечным монстром, вызывать у нее страх и отторжение магу совершенно не хотелось. Мужчина задумался.
– Хорошо, я выполню твою просьбу и не буду убивать дурака, – наконец принял решение маг. Решение далось ему с большим трудом. – Но взамен выставляю свои условия.
– Что за условия? – насторожилась девушка.
– Во-первых, без защиты ты больше по городу не болтаешься. Сегодня же выдам соответствующий артефакт, а до тех пор, пока твой фамильяр не в состоянии выполнять свои задачи, за воротами этого дома тебя будут охранять мантикоры.
– Ладно, – согласилась Кира. Перспектива постоянного присутствия поблизости мантикор ее не обрадовала, но резон в словах мага был. Защита у нее действительно хромает. Причем на обе ноги, как ни прискорбно это признавать. – А во-вторых?
– А во-вторых, ночевать будешь не в кабинете с Филом и мышами, а со мной.
– Где??? – оторопела девушка, едва не лишившаяся дара речи.
– В моей комнате. И в моей постели. Каждую ночь. И это не обсуждается.
– Вы точно наркоман. Или с дуба рухнули, вам лечиться надо. И вообще, не буду я с вами спать, идите вы в Бездну с такими условиями! Видала я их там, где солнце не светит и кот углы не метит! – Кира вскочила из-за стола и разве что не метала молнии, как разозленный демон, укушенный василиском. От бушевавших эмоций глаза ее дважды сменили цвет с зеленого на фиолетовый, а ладошки заискрились и непроизвольно сжались в кулаки. Да как он посмел выдвинуть такое требование!
– Будешь, девочка. Ну и в-третьих, перестанешь мне "выкать" и называть "Виктор Андреич", настодемонело уже. В Бездну посылать, так уж и быть, разрешаю. Только не в постели и не в присутствии третьих лиц. Имидж, сама понимаешь, – спокойно продолжал маг, никак не реагируя на столь бурное проявление недовольства. – А целители и доктора мне бесполезны, раз уж я сам не справился – они тем более не вывезут. Я хочу именно тебя. Советую с этим смириться, принять, все спокойно обдумать и найти плюсы. Их немало.
– Я вам не шлюха на полставки, Виктор Андре…, – у девушки от таких "заманчивых" перспектив перехватило дыхание.
– Шлюхи мне не интересны, – бросил маг. – Шлюха – вещь общего пользования, а я собственник. Ты будешь моя и только моя.
– Вы… вы… выхухоль! Да скорее Бездна ромашками порастет, чем вы меня получите! Вы… сшшший, – прошипела девчонка, сверкнув глазами.
– Значит, там давно раскинулись бескрайние ромашковые поля, а демоны и прочие твари уже ромашки нюхают, – лениво, как сытый кот, усмехнулся Ивашин, никак не реагируя на "выхухоль". – Давно надо было заявить на тебя права, я и так непонятно какого демона слишком долго ждал. Ты моя, и уже сегодня ночью будешь лежать подо мной голенькая и с раздвинутыми ножками. Но не сразу, сначала я тебя буду ласкать – всю-всю, с головы до пяточек и как захочу. Очень нежно, жарко, бесстыдно и долго. Пока не начнешь царапаться и сама умолять о большем, и только потом войду в тебя. Глубоко, но бережно – ты такая хрупкая, тоненькая, как березка, не прощу себе, если тебе будет больно. Я с самого начала хотел это с тобой сделать, малышка моя зеленоглазая.
– По какому праву вы мне говорите… такие вещи?
– По праву сильного и закону иерархии этого уровня, девочка моя, – пояснил Виктор бархатным голосом, нежно обводя кончиками пальцев контуры подрагивающих губ, которые манили его, словно оазис в пустыне. Одного поцелуя магу было катастрофически мало, это его только раздразнило. Стальные глаза потемнели, зрачки вытянулись и запульсировали. – Кира, девочка… Такая нежная, маленькая, беззащитная, сладкая… Ты даже не представляешь, как ты желанна, что я хочу сделать с тобой и непременно сделаю.
Кира попятилась.
– Вы не можете, я магически несовершеннолетняя!
– Я могу все, что угодно, в пределах своего ранга. А они весьма широки, в этой реальности моя воля – фактически закон, если ты еще не поняла. Главное для меня – захотеть, и я захотел, девочка. Тебя.
– Нет! Я буду кричать! – дрожащим голосом произнесла девушка, не отводя взгляда и безуспешно пытаясь скрыть страх, который, как она твердо знала, никогда нельзя показывать хищникам.
– Разумеется, будешь, маленькая, – согласился мужчина. – От удовольствия.
– Сволочь вы! И анафемский гад! Я буду отбиваться и звать на помощь, Макаровы не сдаются!
Иерарх рассмеялся, мягко, но настойчиво привлекая упирающуюся девушку к себе. Поймав испуганный взгляд, он не стал настаивать на поцелуях – просто коснулся губами виска. Но не отказал себе в удовольствии зарыться пальцами в волосы на затылке и погладить спинку девушки – слишком уж хотелось к ней прикасаться, держать ее в своих руках, ощущая как бьется сердечко. Вредина. Упрямица. Ведьмочка. Маленькая трусишка. Смелая девочка, давшая отпор насильнику, пославшая в Бездну и в глаза обозвавшая наркоманом, сволочью и гадом Высшего мага, одного из иерархов этой реальности. Котенок, грозно шипящий на тигра или мантикору, пытаясь напугать своими коготками того, чьей силы не может даже представить.
– Кроме мантикор, никто тебя не услышит. И ты уверена, что нам понадобится их помощь в таком деликатном деле? Я и сам справлюсь. А насчет отбиваться… сидя в "авоське", это как минимум неудобно и малоэффективно, а потом и сама не захочешь.
– Я… все маме расскажу! – прибегла Кира к последнему средству, которое не использовала лет с восьми – угрозе наябедничать родителям.
Это было так трогательно и совсем по-детски, что Ивашин едва не рассмеялся. Но для зеленоглазой девочки это бы выглядело унизительной насмешкой и изощренным издевательством, поэтому маг лишь сдержанно улыбнулся, погладив малышку по щеке.
– Я давно вырос из того возраста, когда боятся маму. Она тебе не поможет, только будет переживать и может пострадать зря. Не стоит ее сюда впутывать, мы с тобой вполне способны договориться без жертв, к обоюдному согласию и удовольствию.
В том, что он сможет успокоить девочку и разжечь ее страсть, маг не сомневался. Опытный любовник, эмпат, при желании он мог довести женщину до вершины блаженства и даже удержать в этом состоянии. А подарить наслаждение этой девочке он действительно желал. Судя по ее страху перед интимной близостью, опыта у нее явно не много, и тот неудачный. А на его близость и поцелуи тело зеленоглазки откликнулось с готовностью и отзывчивостью, рассеявшими последние сомнения мага. Если бы девчонка его оттолкнула, закаменела или сжалась, разрыдалась, проявила ужас или отвращение – Виктор еще крепко подумал бы, стоит ли ее принуждать и, скорее всего, отказался бы от этой затеи. Радости и удовольствия от подобных отношений маг бы не получил, а лишь создал себе лишние проблемы. Но, Тьма и Хаос, реакция девушки на него оказалась более, чем положительной, как бы она ни пыталась это скрывать, сопротивляться, злиться, сверкать глазками и посылать его в Бездну. Теперь он не отступится. Что может быть приятнее, чем наблюдать, как страх в красивых зеленых глазах сменяется желанием, как изгибается в экстазе тоненькое тело? Что может быть слаще, чем пить с ее губ стоны удовольствия, открывая малышке целый мир чувственных наслаждений? Он будет с ней терпеливым, нежным и ласковым, ей понравится. Главное – заполучить ее согласие, пусть поначалу и через принуждение. Безвольная кукла под приворотом или заклинанием подчинения, как и вырывающаяся дикая кошка, его не устраивала.
Девушка едва сдержала едкие злые слезы, сжимая кулаки с такой силой, что побелели костяшки. Это как же, просто так, по первому требованию, отдать этому самодовольному, грубому, наглому и эгоистичному мерзавцу свою невинность? К демонам! Не бывать этому!
– Убегу!
– Не дальше первого защитного контура, – уточнил маг. – Девочка моя, я всегда получаю то, что хочу, и ты никуда не денешься с подводной лодки. Да и не такая уж большая цена за жизнь человекоподобного осла. И фамильяра, если уж на то пошло, он неизмеримо более ценен.
– Вы… ты Слово дал не вредить Филу! – побледнела девушка.
– А я и не собираюсь, Слово есть Слово, и я его сдержал, Фил жив. Но он нуждается в магической помощи. Если у тебя есть необходимые артефакты, зелья, достаточно Силы, опыта и довольно специфических знаний, чтобы его исцелить – вперед и с песней. А я посмотрю.
– Ты… да ты… – Кира не могла подобрать слов, чтобы выразить свое негодование, глаза из фиолетовых стали почти черными, как коридоры в Бездну.
– Малыш, успокойся и сама подумай: все имеет свою цену, просто так даже трамваи не ездят, хлеба в магазине не дают и зачеты не ставят. Фил очень дорог и нужен тебе. А мне нужна ты.
– Психиатр тебе нужен, а не я, – огрызнулась Кира. – Насильник, беспредельщик и шантажист, демон вы, вот! Нет, иерарх демонов!
– Ты мне льстишь. Видимо, немного демонов успела повидать, – обаятельно улыбнулся маг, усаживая девушку к себе на колени, прижимая к груди и укачивая, как ребенка. – Шантаж – ужасный поступок, предпочитаю давление в сторону принятия верного решения. К тому же, альтернатива у тебя имеется. А то, что она тебе не нравится, не мои проблемы. Обвинения в беспределе вообще безосновательны, Закон Силы работает на всех уровнях иерархии, независимо от тебя, меня и кого угодно, и в свете его работы быть со мной – далеко не самый плохой исход. Я, конечно, не романтичный мальчишка, робеющий перед симпатичной одноклассницей, тягомотина с валентинками, плюшевыми мишками и серенадами под окнами общаги – не для меня. Но я демонски прям и честен в своих намерениях. Я могу быть нежным, не причиню боли и не обижу тебя, даю Слово. И никому другому обидеть не позволю. Я умею заботиться, не боюсь ответственности, могу помочь восполнить пробелы в твоих знаниях и в состоянии обеспечить защиту тебе и твоим родным. Это очень выгодное предложение. Пока что ты не обученная и не достигшая магического совершеннолетия съедобная мелочь, а хищников вокруг достаточно, как и насильников, и прочего сброда.
– Такого же, как ты сам, чтоб тебе с мантикорами переспать и на виверне жениться! – обреченно вздохнула девушка, пытаясь сдержать слезы обиды и безысходности, уже понимая, что маг переиграл ее вчистую и от него теперь никуда не деться. Ивашин – не пьяный Славик, боевой опыт босоногого дворового детства от него не поможет. Придется играть по его правилам.
– Ты ошибаешься, я не насильник, иначе ты бы стала моей еще в самую первую ночь здесь, – иерарх ласково провел ладонью по светлым волосам девочки, заслуженно пожелавшей ему увлекательного путешествия в Бездну, интимного общения с мантикорами и брачных уз с гадкой драконоподобной тварью. – На данный момент я просто хочу, чтобы ты была рядом, засыпала и просыпалась в моих объятиях и, проклятие, в конце концов перестала меня бояться. Терпеть не могу женские слезы и страх, мне нужны твои чудесные искренние улыбки, сияющая аура, счастливые глаза и яркие оргазмы. Я не собираюсь тебя принуждать к близости силой, когда есть намного более приятные способы.
– Может кому и приятные, но явно не мне, – тоскливо огрызнулась Кира. – Ну за каким проклятьем я тебе сдалась, Высший? Мелочь же съедобная, на один зуб. Ни разу не королева красоты – на первом курсе вообще доской-сороковкой дразнили, пока пару морд не расквасила, да еще и неуч к тому же. А еще я бревно! Самое настоящее, хоть камин топи, на кой демон тебе такое счастье? Ты же любую можешь выбрать, только свистни или прикажи – модели выстроятся в очередь, как в Мавзолей. Отпусти, а?
– Уже не могу, – вздохнул маг. – Да и честно говоря, не хочу. Что хочу, я уже выбрал. Хватит канючить, это бесполезно. Как и предлагать в качестве альтернативы мантикор – Ал и Дэм совершенно меня не привлекают. А вот ты – другое дело, и пусть меня считают извращенцем с лесопилки, но ничего не имею против такой аппетитной сороковочки. И насчет бревна ты сильно не права, уж поверь. Мне очень хорошо с тобой, и я вполне в состоянии сделать так, чтобы и тебе было хорошо. Просто доверься мне, маленькая.
– Что бы ты ни делал, хорошо мне не будет! – всхлипнула девушка, отворачиваясь.
– А вот это уже вызов, – ухмыльнулся мужчина, убирая с ее щеки прядку волос и почти касаясь губами ушка. – Хочешь, прямо сейчас докажу обратное?
– Нет, не надо! – испуганно дернулась блондинка.
– Не бойся, малыш, пальцем не трону. Пока.
Пространство вокруг слегка зазвенело и качнулось от всплеска Силы, а время растянулось, как карамель. По всему телу Киры прошла мягкая, теплая спираль, отдаленно напоминающая ту волну, которая ощущалась при передаче Силы, только на порядок мощнее и иного качества. По коже пробежала приятная, сладкая дрожь, тело непроизвольно расслабилось, стало легким, как перышко. Страх, напряжение и все мысли исчезли, растворились в океане блаженства, в бескрайнем пространстве нежности и безопасности, созданном Ивашиным только для нее.
Когда именно вернулась привычная реальность и сколько времени прошло, Кира не уловила. Может быть – пять минут, а может – несколько вечностей, все грани человеческого восприятия стерлись. Она так же продолжала сидеть на коленях у Ивашина, приникнув головой к его плечу, и это казалось безусловно правильным. В голове и теле царили странная пустота и легкость. Маг просто продолжал обнимать девушку, не позволяя себе ничего лишнего, как и обещал. И ей действительно было хорошо в его руках, больше не хотелось ни спорить, ни сопротивляться, ни бежать.
За окном уже давно зажглись фонари, белыми мотыльками вновь закружился снег. В сторонке тихо мурлыкал телевизор – Адриано Челентано самозабвенно колол дрова для топки камина. Виктор Ивашин взглянул на него с мимолетным сочувствием: близость этой девочки оказалась серьезным испытанием, и похоже, вскоре ему предстояло заняться тем же самым. Собственной колокольней иерарх не обзавелся, а вот камин имелся, и не один. Дровишки лишними никогда не будут.
Глава 5. КРИТИЧНЫЕ ОШИБКИ
Надежда Полеева с плохо скрываемым раздражением разглядывала фотографию, не удостаивая дочь даже взглядом. Они сидели на небольшой кухне и молчали. Вокруг витал едва уловимый запах кофе и жженых трав. Горящая парафиновая свеча лишь усугубляла атмосферу напряженности и враждебности, подальше от которой еще до заката сбежал всеобщий любимец, ленивый толстый кот Пал-Палыч, и даже Сумеречные Птицы, агрессивные твари с Изнанки, подчиняющиеся Надежде Петровне, предпочли исчезнуть с глаз подальше.
– Девка как девка, не враг она тебе, Ларка, – наконец вынесла свой вердикт колдунья. – Хотя, что-то с ней странное, не могу к ней пробиться. Наверно, усталость сказывается, и так работы до демоновой праматери, а тут еще и ты со своими глупостями… Не передумала?
– Нет, мама! – сквозь зубы процедила Лариса. – Ненавижу ее! И не передумаю!
– Дура ты, вот же послали Боги наказание… Но что поделаешь, родная кровь, хоть и дурная. Придется помочь, я свое Слово чту, кому и при каких обстоятельствах бы его ни дала. Но и ты не забывай: как только твоя соперница в гроб ляжет и пацан твой к тебе сердцем повернется, с кольцом прибежит, выходи за него замуж, убирайся из этого дома и забудь о существовании клана и претензиях на наше наследство. Если же дети твои наследуют Силу и ум, с радостью приму в род и клан.
– Меня все устраивает, только не затягивай с этим, – Лариса протянула матери с таким трудом добытые волосы ненавистной соперницы.
После ухода дочери женщина еще долго смотрела на фотографию улыбающейся светленькой девчонки, как обычным, так и магическим зрением. Считать информацию в очередной раз не вышло, что уже начинало ее бесить. Проклятие! Неужели она настолько устала сегодня, или просто не хочет во всем этом участвовать? Возможно, девка имеет отношение к одному из колдовских родов, кланов или орденов? И об этом никому не известно, а девица щеголяет без охранной печати Главы? Нет, невозможно… Вообще не человек? Спектр вполне человеческий, только вот, проклятие, нечитаемый! Под защитой кого-то из Высших? Вообще, бред! Будто заняться им больше нечем… Ну не мастер же магии эта пигалица!
Надежда Петровна бросила фотографию на стол, открыла шкаф и, щедро плеснув себе в бокал мартини, подошла к окну. Смотря невидящим взглядом на танец вьюги, колдунья просматривала доступные линии реальности и становилась все мрачнее. Одни линии казались затертыми, другие – притянутыми за уши, а некоторые были и вовсе закрыты. С этой девкой, Макаровой, явно что-то не так, но что именно? Разве что побочка от какого-то магического эксперимента или нежить в роду наследила. Интуиция и опыт в один голос требовали отказаться от заказа дочери, но опрометчиво данное этой дуре Слово не позволит этого сделать.
Допив мартини, Полеева-старшая вызвала пару Птиц и отправила их на разведку. Больше для очистки совести: ведьма почти не сомневалась, что твари либо вернутся ни с чем, либо не вернутся вовсе. Женщину тревожило дурное предчувствие.
* * *
Из приоткрытой двери кабинета Ивашина доносилось глухое бормотание, перемежаемое богохульствами, проклятиями и фырканьем Фила – Кира готовилась к экзамену. То есть, пыталась готовиться, нарезая круги по кабинету и нервируя фамильяра.
– При проектировании проектной линии на профиле линейного сооружения решают следующие задачи: определение уклонов и отметок проектной линии, расстояний до точек пересечения проектной линии с фактической, определение отметок точек пересечения… забыла! Проклятие! Пятьсот тысяч триста пятьдесят демонов, сорок через семь гробов растудыть их налево вперехлест через горгулью, эти анафемские отметки!
Фил запрыгнул на стол, свалив на пол сигареты, отодвинул лапкой кружку с недопитым кофе и заглянул в открытый конспект.
– Неправильно, про проклятие здесь ничего нет. Про демонов и горгулью тоже, это ты геодезию с сопроматом перепутала, – фамильяр сосредоточенно, словно верховный главнокомандующий, повел усами. – Или с демонологией, что неудивительно.
– Настодемонела, ну ее в Бездну! Отведу преподам глаза и спишу, – решила Кира и захлопнула злополучный конспект. Все равно мысли, как стайка заполошных рыбок, метались в местах столь отдаленных от учебы, что сосредоточиться было нереально. Вместо профилей и отметок сознание вновь и вновь рисовало тот поцелуй в темном коридоре и последовавший за ним разговор. Трудный разговор, неоднозначный. Холодный, как скальпель, взгляд мага, загорающийся желанием, и его неожиданно ласковые руки на ее теле, властные, но удивительно бережные прикосновения, жаркое дыхание на ее шее… Девушку бросило в дрожь, низ живота сладко заныл. О Боги, что с ней происходит? И какая, к демонам, геодезия?
Фил привычно запрыгнул ей на плечо и погладил по голове здоровым крылом.
– Что происходит, человеческий детеныш? Ты сама на себя не похожа, и явно не из-за учебы психуешь.
– Ничего, Фил. Все в порядке.
Девушка обхватила руками коленки и уставилась в стену. Впервые в жизни она пыталась скрыть что-то от Фила. Но фамильяра провести оказалось непросто – слишком уж хорошо йиннэн знал свою хозяйку.
– Кира, не держи меня за котенка, у которого еще когти на крыльях не выросли. И не унижай ложью, – фамильяр был необычно серьезен.
Девушка обняла Фила, спрятав лицо у него под крылом, чтобы не разреветься. Как сообщить фамильяру о том, что произошло между ней и наследником Ивашиных, об ультиматуме и роли крылатого во всей этой истории, а тем более – о том, что теперь будет ночевать не здесь?
– Прости. Я расскажу тебе, правда. Но не сейчас, пока не могу.
– Не доверяешь? – хитро прищурился Фил.
– Не хочу тревожить и мешать процессу исцеления. А теперь отбой в войсках, раньше сядешь – раньше выйдешь, раньше ляжешь – раньше полетишь, – улыбнулась Кира.
Фил подчеркнуто драматично вздохнул, закатив глаза, фыркнул "так точно" и отправился в сторону своего диванчика и уже воистину настодемоневшего подпитывающего артефакта. С минуты на минуту должен был прийти Ивашин, с гадким, как сопромат, но крайне полезным зельем. Фил всей фамильярской душой желал, чтобы маг как можно дольше задержался – это зелье было еще ужаснее, чем артефакт и "гипс" на крыле вместе взятые.
Желаниям Фила сегодня суждено было сбываться: направляющегося в кабинет и довольно улыбающегося в предвкушении ночи Виктора в коридоре перехватил Ал с какой-то тряпкой в зубах.
– Хозяин, есть новости. Мы нашли источник угрозы.
– Молодцы! Пойдем в кабинет, доложишь, пока буду исправлять твои ошибки.
Мантикор замялся.
– Не уверен, что Филу стоит это слышать. Угроза напрямую касается его хозяйки.
– Киры? – маг вопросительно приподнял бровь. – Хорошо, поговорим тет-а-тет. А что это за рванина у тебя в зубах?
– Извините, шеф. Сумеречная Птица.
* * *
Кира лежала, свернувшись калачиком, и смотрела на угольки в камине. Несмотря на усталость, сон не шел: взбудораженный разум пытался осознать и разложить по полочкам последние события, больше напоминающие лавину. События по полочкам раскладываться не хотели, линии реальности напоминали бред сумасшедшего абстракциониста и лишь вызывали головную боль.
Ивашин почему-то задерживался, и это беспокоило девушку. Непредсказуемость мага пугала, а собственная уязвимость вызывала раздражение – самостоятельная и уверенная в себе девушка-маг не привыкла к ситуациям, на которые совершенно не могла повлиять. Пытаясь заснуть, Кира принялась вспоминать формулы дифференцирования и интегрирования функций, но сегодня снотворные свойства математики подвели.
Разочаровавшись в формулах, девушка переключилась на магическое зрение и принялась разглядывать фон и защиту особняка. Даже то немногое, что она поняла, вызывало восхищение: защита у Ивашиных действительно была на высочайшем уровне, и девушка даже забыла обо всем, рассматривая многоуровневые плетения, завязанные на непонятные Печати, зеркальные сферы, хитрые замки и контуры, напоминающие колючую проволоку. Кира пыталась разобраться в принципах, чтобы попробовать повторить нечто подобное у себя дома.
Девушка настолько увлеклась, что возвращение Виктора застало ее врасплох. В последний момент она едва успела натянуть плед по самые уши и притвориться спящей. Из-под пледа осталась торчать голая пятка, незаметно накрыть которую уже было невозможно. Усмехнувшись такой наивной попытке спрятаться, мужчина присел рядом и пощекотал пятку, тут же шустро втянувшуюся под плед.
– Вставай, хитрюшка! Я знаю, что ты не спишь.
Поняв, что попытка не увенчалась успехом, девушка не стала отпираться и села в кровати, натянув плед по шею и настороженно глядя на мага. Магическим зрением, на обычное переключиться она не успела. Почему-то Виктор был странно задумчив и напряжен, словно взведенная пружина, и Кире очень бы не хотелось быть причиной такого его состояния.
– Как ты узнал? – глухо спросила она.
– Фонишь, – бросил маг.
– Что? – не поняла Кира.
– Слишком громко думаешь, возмущение ментального фона разве что мертвяк не почует. И никакого контроля эмоций.
Девушка смутилась еще сильнее, теперь из-за пледа выглядывали одни глаза. Маг поднялся, подбросил дров в почти погасший камин и привычно провел над ними ладонью. Магическим зрением Кира увидела, как из его руки ударил поток Силы. Пламя тут же вспыхнуло, охватывая дрова, затанцевали отблески огня, рассеивающие мрак. Девушка смотрела на это маленькое чудо, затаив дыхание, на лице отразилась такая гамма эмоций, что мужчина невольно улыбнулся.
– Огонь – моя преобладающая стихия, хотя, как любому Высшему, мне доступны все. Хватит выглядывать из-за пледа, как фашист из-за бруствера, я не кусаюсь. А еще у меня кое-что для тебя есть. Уверен, тебе понравится. Дай руку.
Бросив на мужчину вопросительный взгляд, девушка осторожно протянула ему руку. Виктор достал из кармана и вложил в протянутую ладошку какой-то округлый предмет, больше всего напоминающий самый обычный окатыш с берега реки. Окатыш оказался неожиданно тяжелым и странно холодил руку.
– Что это? – спросила любопытная девушка.
– Страж, – пояснил маг, выводя над камнем первую замысловатую руну. – Весьма полезный артефакт, защищает и от физических, и от магических пакостей. Против меня не действует, не надейся.
– Ух ты! Где взял?
– С мертвяка снял, ему уже ни к чему, – печально вздохнул маг. Кира ахнула. – Шучу, шучу, по роду передали.
– Может, не надо? – засомневалась девушка. – И так неудобно, а ты еще ценными семейными реликвиями разбрасываешься.
– Неудобно спать на потолке: одеялко падает, люстра мешает. А Страж вполне удобный и практичный, – безапелляционно заявил маг. – А теперь не мешай и не дергайся.
Последняя руна вспыхнула и втянулась в окатыш. Страж нагрелся, затем стал прозрачным и вытянулся, как сбегающая по стеклу капля воды. Пораженная Кира лишь молча наблюдала, как Страж серебристой змейкой соскользнул с ладони, обвил кисть и медленно пополз вверх по руке. Поднявшись чуть выше локтя, змейка обвилась вокруг руки спиралью и сделалась невидимой, но от этого не менее реальной и ощутимой. Живой… Девушка осторожно дотронулась и почувствовала, как она пульсирует в ритме ударов сердца. Удивительно! Таких артефактов в мире единицы! И это Высший позволил ей увидеть лишь вершину айсберга, малую часть наследия его рода. Наследия, которое ее род утратил, не смог сохранить и преумножить, и от этого девушке стало горько.
– Благодарю, – прошептала Кира, поглаживая змейку.
– Рад, что тебе понравился мой скромный подарок, – рука мужчины накрыла артефакт. Девушка обернулась и вспыхнула, встретившись взглядом с его стальными глазами, потемневшими от желания.
