Текст книги "Клан. Человеческий фактор (СИ)"
Автор книги: ShadowCat
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
– Она же обычный человек, не имеющий Силы! – ахнула женщина.
– В ней течет ваша кровь, инициировать змеючку будет несложно. Другой вопрос, что характер и сущность не исправить. Но ответственность, которая ляжет на нее, как на Главу, возможно, исправит ошибки в ее воспитании и заставит думать головой. Иначе погибнет сама и утопит клан, – Виктор пожал плечами и убрал Кристалл Истины обратно в сейф.
– Мама, нет! – вскрикнула пришедшая в себя Лариса, но в ее сторону никто даже не взглянул. Надежда Петровна, бледная, но спокойная, с неестественно прямой спиной, отвела глаза, кивнула и повернулась к выходу. Ее линия реальности оборвалась еще в ту ночь, когда она допустила критичную ошибку. Дочь тоже заплатит, но пока хотя бы не умрет. И невиновные не пострадают, чего ей еще желать?
У Киры сжалось сердце: хладнокровная казнь на ее глазах вызвала у девушки еще больше ужаса и отвращения. «Не надо, не убивай!» – услышал маг ее беззвучный крик и мысленно скривился. Глупая девчонка! Нашла, кого пожалеть, демон тебя подери!
"Вот и все, а ты переживала. Мантикоры их проводят, а мы вернемся в библиотеку"
"Не убивай"
"Не лезь не в свое дело"
"Можно же наказать иначе, только не убивай"
"Я не оставил бы в живых за такое, даже если бы мог. А тебе пора повзрослеть"
"Ты безжалостен"
"Я не настолько идиот, чтобы жалеть врагов. И тебе не советую"
Понимание, вынужденное согласие, смешная попытка переступить через себя, внешняя злость, стыдливо скрывающая слезы, растерянность, страх, недоверие. Вот последнее, пожалуй, оказалось для него самым неприятным. Коктейль из мыслей и эмоций, непереносимый для девчонки, маг легко разложил на простые составляющие. Весь диалог, анализ информации и принятие решения заняли у него доли секунды. Девочка сильно расстроится, но со временем все поймет. И в свое время преподаст тот же урок своим детям.
– Что ж, раз ты, несостоявшийся клиент городского морга, решила поиграть в гуманизм, не буду тебе мешать. Любишь играть с законами мироздания, совершать невозможное, учиться и раскрывать тайны? У тебя один шанс ее спасти, можешь попробовать, хуже ей точно не будет, – бросил Виктор.
– Я… попробую, – ухватилась Кира за призрачный шанс, прикрыла глаза и попыталась активировать Ключ Эйн-Соф. Ни ведьма, бессильно опустившаяся на диван рядом с дочерью, ни перепуганная девица, без пяти минут глава клана, не понимали ее действий.
Ключ, похоже, тоже не понимал. Как девчонка ни старалась, предпринимая попытку за попыткой, хрустальные прожилки в ее ауре не вспыхивали, и глаза оставались такими же зелеными, как молодая листва, без единого хрустального просвета. Только с каждой минутой темнели от огорчения.
– Демонски плохо, – покачал головой маг.
– Дай мне немного времени! – фыркнула Кира, сверкнув на него глазами.
– Сдается мне, что это бесполезно. Лучше будет, пожалуй, отправить за Грань всю эту гнилую семейку. И главу переназначать не придется, меньше проблем. У нее, кажется, внук есть? С него-то и начну, – аура мага потемнела, как небо перед грозой, глаза полыхнули пламенем.
– Не надо, внука-то за что? Сволочь, не трогай ребенка! – сжала кулачки девушка, даже не замечая, как ее ладони насквозь прошили хрустальные стилеты, вытянувшиеся из пальцев, аура расцветилась хрусталем, а зрачки увеличились в несколько раз, стирая зелень из глаз и полыхая хрустальной окантовкой.
– Просто так. Они же не потрудились обосновать свои действия? Вот эти действия, – направленная вспышка Огня, спаянного с Тьмой, развернулась многочисленными щупальцами, внедрившимися в ауру Киры и моментально соединившимися с хрустальными прожилками. Страх, испытанный девушкой при просмотре Кристалла Истины и сейчас, не шел ни в какое сравнение с ужасом, затопившим ее, когда против воли ее сознание оказалось внутри той самой, давно пройденной линии реальности. Точнее, не той самой – альтернативной, на которой между убийцей и жертвой никто не встал. Не имея возможности ни вырваться, ни убежать, ни спрятаться, ни сопротивляться, ни даже закрыть глаза, чтобы оградить себя от этого кошмара, девушке оставалось лишь беспомощно наблюдать и чувствовать, как безжалостная враждебная сила накрывает ее, подобно смерчу, сминая и разрывая в клочья ауру, останавливая сердце, стирая волю, мысли, чувства, личность, память, обращая в ничто все, что было ею. Секунды замерли, растянувшись в бесконечность, пока чужая воля не оборвала пытку, и сознание не начало падать в спасительную темноту.
Из небытия Киру выдернуло ощущение пробирающего до костей жгучего холода. Приоткрыв глаза, девушка обнаружила себя лежащей на полу в кабинете Ивашина. Одежда и волосы промокли насквозь и кое-где подернулись инеем, вокруг разливалась внушительная лужа воды с медленно тающими осколками льда. Кроме Виктора, в кабинете уже никого не было.
– Вставай, демонова погибель!
Девушка безуспешно попыталась подняться, но придать непослушному телу вертикальное положение оказалось выше ее сил. Пробормотав пару проклятий и несколько нелестных выводов по поводу умственных способностей несовершеннолетних магов из скверного рода, прошляпившего помимо родового достояния последние мозги, Высший парой легких пассов высушил Киру и переместил ее в кресло, попутно избавившись от лужи на полу.
– Ну ты и гад, холодно же! И вообще, это антигуманно, – сжалась девушка. Зубы у нее еще стучали. Хрустальные прожилки в ауре погасли. Но антигуманный душ, как ни странно, принес облегчение. На смену пережитому ужасу, путаным мыслям и разрывающим изнутри эмоциям пришло лишь желание согреться. Даже злиться на мага не было ни сил, ни желания. Жалость к врагам тоже исчезла – после того, через что равнодушно провел ее Высший, не осталось никаких эмоций. Только бесконечная усталость.
– Я предупреждал насчет ледяного душа. Этот способ прекрасно проясняет сознание, если не помогают слова. Если же сознание прояснилось недостаточно, мне несложно повторить.
– Не надо повторять, я с первого раза понимаю, – устало огрызнулась Кира. – И отвечать на зло всепрощением теперь вряд ли стану. Тебя это тоже касается!
– Ух, какая мстительная! – прищурился Виктор. – Объявить мне вендетту всегда успеешь, сначала научись хоть чему-то, чтобы при попытке реванша в очередной раз не сесть в лужу.
Девушка сердито сверкнула зелеными глазами и отвернулась. Иерарх молчал, задумчиво крутя в пальцах ручку. Наконец Кира не выдержала.
– Ты действительно устранил бы ребенка?
Мужчина долго смотрел на нее изучающим взглядом. В серебристо-стальных глазах промелькнула тень грусти, но исчезла прежде, чем девушка ее заметила, оставляя лишь привычное бесстрастное, слегка насмешливое выражение.
– Зачем? В этом нет необходимости, необходимость была в том, чтобы ты в это поверила.
Девушка молчала, обжигая собеседника укоризненно-вопросительным взглядом.
– Ключ не отозвался на твои моральные терзания. И не отзовется. Я это понимал, но ты воспринять это была не в состоянии и уперлась в свои заблуждения, подобно упрямому ослу. Я лишь показал тебе и попутно убедился сам, что разумная Сила, проявленная через тебя, откликается на твои глубинные, истинные намерения, проявления сущности, а не капризы, – терпеливо объяснял маг. – На угрозу ребенку реакция оказалась мгновенной. Ключ не будет спасать твоих врагов по твоей детской блажи, но будет любой ценой защищать невинного ребенка, потому что это – истинное желание твоей души. Иначе существовать ты просто не сможешь или это будешь уже не ты. Ключ достаточно пробудился, чтобы реагировать не спонтанно, а избирательно, и не солгу, если скажу, что в ситуации выбора теперь он скорее подчинится мне. Результаты эксперимента просто превосходны!
– Ты… ты… эксперименты надо мной ставишь? Подчинение отрабатываешь? – вскочила Кира рассерженной шипящей кошкой. – Тебе нужен Ключ? Да забирай его, к демоновой праматери! Козел!
Девушка, едва сдержав слезы, отвернулась и бросилась к дверям, но через пару шагов застыла на месте, остановленная обездвиживающим заклинанием.
– Ты забываешься, – слишком спокойно произнес Виктор, небрежно бросая на дверь запирающее заклинание. – И с образом врага снова промашка. Но это мы исправим. Раздевайся! Полностью.
Приказ, усиленный заклинанием подчинения, прозвучал, как выстрел. Магическое плетение, со стороны похожее на многослойную рабицу, не оставляло ни единого шанса противиться, и в то же время не гасило сознание, которое присутствовало, но против воли Высшего ни на что не могло повлиять. Девушка с ужасом наблюдала, как ставшие словно чужими руки медленно стягивают свитер, непослушные пальцы, дрожа, расстегивают пуговицы на рубашке, которая вскоре бесформенной кучей упала на пол. Вслед за рубашкой отправились джинсы.
Оставшаяся в одном белье Кира, изо всех сил зажмурив глаза, еще пыталась сопротивляться подчинению ментально, закрываться щитами, разорвать плетение грубой силой и даже бороться позавчера прочитанным контрзаклинанием, которое с перепугу всплыло в памяти. Это дало ей лишь пару минут отсрочки, и только потому, что маг не давил в полную силу. Он с интересом наблюдал, как малявка пытается выкрутиться. Когда все известные Кире возможности, включая Ключ, были испробованы, а ресурсы исчерпаны, Ивашин разочарованно вздохнул, слегка усилил нажим, и на пол, с отчаянным всхлипом, опустился простой белый бюстгальтер, а непослушные руки, которыми девушка пыталась прикрыть грудь, независимо от ее воли опустились вдоль тела и потянулись к резинке трусиков.
– Хватит, перестань! – взмолилась Кира. – Это нечестно!
– Почему же? – трусики медленно поползли вниз. – Это всего лишь обычное подчинение, которое, по твоим словам, я и так постоянно применяю. К тому же, я не отключил твое сознание, не лишил тебя воли и разума, не блокировал магию. Вряд ли в реальной боевой обстановке с тобой бы так церемонились враги. И вряд ли они приказали бы снять одежду и любовались твоей фигуркой, пока ты лихорадочно пытаешься совместить контрзаклинание с одним из их родовых щитов. Скорее, тебе приказали бы спрыгнуть с моста или небоскреба. Помочь спрыгнуть кому-то еще. Или, к примеру, подписать то, что в противном случае ты бы не подписала и под дулом пистолета. Приказать можно что угодно, сейчас ты это узнаешь на себе. Не бойся, сводить счеты с жизнью заставлять не буду.
Последняя эфемерная защита – трусики – с тихим шорохом соскольнули на пол.
Девушка вскинула на мужчину испуганные глаза и сразу опустила побледневшее лицо. Слишком глупой была такая попытка магического сопротивления, слишком выматывающей и все более дискомфортной – сама ситуация, слишком хищным и опасным – непривычно пустой, холодный и жесткий взгляд мага, сухой отстраненный тон, в котором не было ни капли тепла или нежности. Только сейчас она в полной мере поняла, кто сидит за столом, хищно пожирая прищуренными глазами ее тело. Кто заключил с ней договор, ввел ее в свой род, спас ее жизнь. К кому она доверчиво прижималась по ночам и бежала, когда ей плохо, обидно, страшно или грустно. Кого просила остановиться, двигаться быстрее или медленнее, быть нежнее, не оставлять ее, потереть спинку или показать заклинание. Кого она осмелилась называть козлом, наследником драных штанов и посылать в Бездну. Под взглядом сильнейшего иерарха Кире захотелось самой отправиться в Бездну или хотя бы замотаться в занавеску, если это невозможно.
– Отпусти, пожалуйста, – одними губами прошептала девушка. – Мне… плохо и страшно. Не надо… так!
Подчиняющее плетение вспыхнуло и бесследно растворилось. Кира замерла горгульей и неверяще рассматривала магическим зрением ту область пространства, где оно только что было.
– Иди ко мне, моя девочка, – мягко поманил Виктор. Кира не тронулась с места, глядя на него с настороженностью, страхом и растерянностью. Увидев ее колебания, маг вздохнул и мгновенно оказался рядом, обнял напряженную, как струна, девчонку и прижал к себе. Худенькое обнаженное тело не сопротивлялось, но и не льнуло к нему. Девочка как будто смирилась с неизбежным, в глазах стояла лишь апатия и равнодушие ко всему. Рубашка девушки, оказавшаяся в руках у мага, бережно легла на еще подрагивающие плечи, а легкие успокаивающие поглаживания по спине и волосам унесли, растворили последствия шока, вернули хотя бы шаткое, но ощущение безопасности. Какое-то время Кире еще понадобилось, чтобы прийти в себя, прежде чем маг услышал тихое:
– Прости, у меня опять язык мелет прежде, чем голова сварит. Я не хотела тебе грубить, просто сорвалась, как демонова истеричка. Самой тошно.
– Ничего, я уже привык, что ты сначала накосячишь, а потом извиняешься, – устало отмахнулся Виктор. – И ты меня прости, малыш, перегнул палку. Хотел проучить, а получилось, что запугал. Не подумал, что ты можешь меня испугаться всерьез.
Кира рассеянно кивнула, зябко кутаясь в рубашку. Ее руки еще мелко подрагивали. Иерарх вздохнул, покачал головой и потянулся к бару. Плеснув на дно стакана немного бренди, маг протянул его девушке.
– Спасибо, – Кира сделала пару мелких глотков, судорожно вцепившись в стакан.
– Не за что. Отпускает?
Кира прислушалась к себе и осторожно кивнула.
– Вроде да. Научишь противостоять таким заклинаниям? – в голосе девушки помимо огорчения уже сквозило привычное любопытство. – Не хочу, чтоб с моста… Да и вообще стыдно и гадко.
– Не расстраивайся, для своего возраста и уровня боролась ты достойно, – утешил маг. – И не огорчайся, что не устояла против меня, у тебя не было шансов. Я тебя уже учу и научу всему, чему ты захочешь и сможешь научиться. Но предупреждал и повторяю: легко не будет. Будет тяжело, больно, страшно, обидно. Какие-то вещи тебя шокируют похлеще, чем сегодня, какие-то покажутся ужасными, какие-то разнесут в щепки твои шаблоны и привычный взгляд на мир. В нормальных магических родах этот процесс протекает естественно, еще в детстве. Учить же сформировавшуюся личность – всегда в какой-то степени ломка. Но твои пределы зависят только от тебя.
– Так ты не считаешь меня безнадежной? Или та ведьма была права, и я лишь неудачный проект?
– Считал бы – не заключал бы договор, – пожал плечами Высший. – Я никогда не видел в тебе проект, иначе действовал бы намного жестче. С проектами, и удачными, и не очень, я не церемонюсь. Да и давно пора бы понять, реальность демонски взаимна. Если ты мыслишь и поступаешь, как жертва – на тебя охотятся, как истеричка – презирают. Ведешь себя, как тряпка – об тебя вытирают ноги. Позволяешь себе быть фигурой – тобой играют, разменной монетой – разменивают. Хочешь быть магом – соответствуй. Ты всегда монтируешь реальность, даже если не понимаешь этого.
Глава 19. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ КРУГ
…Особняк Ивашиных, базовая реальность, май 2005
– …у одного мага фамильяр к ведьминой травке был неравнодушен. Хозяин как увидел, пульсарами швырял в бедолагу и громогласно кричал «Упокою!», – оскалил клыки в улыбке Дэм, купающийся во всеобщем внимании: Фил и Ал, рассредоточившиеся по кухне и навострившие ушки, с интересом ждали продолжения истории невезучего фамильяра, подверженного страстям и порокам. – Так этот демонов травник, еле уворачиваясь из-под массированной атаки, говорит: «Простите, хозяин, это единичный случай! Я балуюсь ведьминой травкой совсем редко – только когда дурманного зелья переберу!»
Все три фамильяра дружно разразились фырчанием и порыкиванием. У Фила, пытающегося держаться солидно, все равно забавно дергались пушистые усы.
– И как же часто ты, нежить поганая, дурманного зелья перебираешь? – копируя интонацию злющего колдуна, продолжал Дэм. Словно добавляя веса его рассказу, особняк дрогнул под волной искажения пространства, от которой мантикоры и йиннэн прыснули в разные стороны, словно напуганные зайцы.
Вовремя: на том самом месте, где только что находился Фил, возник кривой портал, бесцеремонно выплюнувший растрепанную Киру, не успевшую сгруппироваться и рухнувшую прямо на пол тем местом, на котором люди обычно сидят. "А чаще думают", – подумал Фил, но озвучить эту мысли не решился, как и посмеиваться над хозяйкой. С трудом поднявшаяся девушка cердито посмотрела на медленно тающий в
серебристой дымке портал, как на неизбежное зло – на присутствующих здесь нелюдей, осознала, что находится на кухне и, зашипев от боли, уже автоматически наложила исцеляющее заклинание на ушибленное место и левую руку. Кисть при падении она тоже повредила.
Вслед за Кирой на кухню спокойно шагнул из портала Виктор. Мгновенно оценив обстановку, маг легким пассом, сопровождаемым протяжным заклинанием, нейтрализовал искажение пространства, безошибочно определил магическим зрением травмированное место на теле девушки и хмыкнул.
– За привязку порталов – два балла тебе, ты должна была переместиться в противоположный угол кабинета, не пересекая защиту и не нарушая технику безопасности, а ты куда переместилась?
– Это твоя родовая способность, а не моя! Координаты сбились, – покраснела девушка-маг.
– Еще бы посреди главной городской площади портал открыла, сразу в фонтан! А вот с первой помощью неплохо. Во всяком случае, сотрясения точно нет, – маг весьма прозрачно оглядел Киру пониже спины.
Девушка смерила его мрачным взглядом, фыркнула и отвернулась. Со стороны нелюдей раздались сдерживаемые смешки – для фамильяров любое происшествие, не связанное с опасностью для жизни хозяина, казалось развлечением, а порталы они воспринимали, как нечто само собой разумеющееся.
– К демонам твои диагнозы! Будем заниматься, пока не получится нормального портала! – Кира протянула руку перед собой и прикрыла глаза, пытаясь по магическому зрению выстроить обратный портал в кабинет. Пространство под ее рукой снова исказилось, но недостаточно, чтобы развернуться в портал. Лишь в шкафу, как при землетрясении, жалобно задрожала посуда, а фамильяры притихли и рассредоточились по углам подальше от эпицентра опасности.
– Прекратить, – весомо приказал маг, нейтрализуя недоделанный портал. – Вернемся в кабинет как люди, ногами, там и продолжим. Мне не нужна здесь вместо родового гнезда межпространственная воронка!
– Извини, – вздохнула блондинка, неосознанно потирая ушибленное место, и направилась к выходу из кухни. Высший последовал за ней, попутно втолковывая девчонке тонкости привязки порталов к местности и пугая, что без умения работать с порталами в пределах уровня про другие миры можно забыть. Наконец, дверь за магами захлопнулась, и все стихло. Фамильяры осторожно выбрались из укрытий.
– Так что ответил фамильяр хозяину на вопрос, как часто он злоупотребляет запрещенными зельями? – не выдержав, спросил Ал. Фил промолчал, но навострил черные ушки, словно локаторы.
– Как часто? Разве что когда родовые артефакты в карты проигрывает, – отмахнулся хвостом Дэм.
Настроение рассказчика все же было подпорчено магами.
Настроение магов тоже было слегка подпорчено: Кира была раздосадована очередным неудачным перемещением, Виктор – необходимостью восстанавливать магическую защиту дома с учетом возможных диверсий неопытного телепортера. Несмотря на то, что перемещалась Кира легко, с привязкой порталов к местности, и как результат, с точностью перемещения у нее возникали проблемы. Высший мог быть уверен, что Кира возникнет именно там, где нужно, а не в чужой квартире, посреди глухого леса или оживленной трассы, только в том случае, если девушка перемещалась через Аксоль – транспортная сеть Крылатых Кошек не давала ни единого сбоя, в отличие от сознания девушки, непривычного к таким сложным и энергозатратным действиям. Телепортация выматывала Киру похлеще, чем две сессии сразу, но она нарабатывала эту способность с завидным упорством, несмотря на то, что и помимо нее дел хватало с лихвой.
Как и планировала, девушка перевелась на заочное отделение в университете и официально оформилась в "Строй-лидер" на должность техника-стажера, настояв на необходимости собственного заработка, карьерного роста с нуля и сохранении в тайне информации о том, какие отношения ее связывают с главой компании – Кира не хотела, чтобы коллеги видели в ней протеже руководства и трепали ее имя в грязных сплетнях, которыми полнится любой крупный офис. Работала девушка старательно, быстро влилась в коллектив и заслужила уважение начальника производственного отдела, который уже через месяц по собственной инициативе предложил Ивашину перевести целеустремленную девчонку из стажеров в постоянные сотрудники с увеличением оклада, чем немало удивил мага. Откуда она берет время и силы еще и на трудовые подвиги, поражался даже Высший, вынужденный частенько втайне пополнять ее магический резерв, потому что Силы Кира тратила много, зачастую рискуя здоровьем, но пользоваться его Силой категорически отказывалась. Лишь после того, как Кира потеряла сознание прямо в библиотеке, под ультиматумом Виктора она, скрепя сердце, позволила нацепить на себя подпитывающий артефакт – подвеску с зачарованным рубином. И еще два дня сверкала на мага глазами, пока не поняла, что это бесполезно, и такими методами наследник драных штанов не уламывается.
Уламывать его ни на что, кроме знаний, Кира и не стремилась, а знаний было столько, что с таким объемом информации она едва справлялась. Законы, принципы, их прикладные аспекты, структура иерархии – магического социума, кровная и не-кровная передача дара, бытовая и обережно-охранная магия, метеомагия, работа со стихиями, создание и корректировка линий реальности, зельеварение, оказание первой помощи и основы целительства, использование различных Источников Силы и защита себя от использования в качестве Источника, магическое картографирование, чтение межмировых карт и координатное ориентирование в многомерности, портальная и пространственная магия, на которой специализировался род Ивашиных, но запредельно трудная для девочки из прерванного рода. Из всего этого счастья сносно получались у Киры разве что иллюзии, которые Виктор, после пары прецедентов, бормоча под нос заковыристые проклятия, признал родовой способностью Макаровых. И это только начало, впереди Киру ждали межмировые и темпоральные переходы, а также боевая магия и магия боя,
которыми без должной теоретической подготовки и наработки более простых навыков заниматься было смертельно опасно. На знания маг не скупился, чтя дух и букву Договора, но и спрашивал с Киры так же безжалостно, как отец – с него самого. Как утешил Дэм едва не плачущую после очередного убойного занятия Киру, если в армии для невыполнения задания уважительной причиной является только смерть, то для Ивашина и смерть таковой не является: поднимет и будет гонять, пока не справишься или не умрешь. А если умрешь – поднимет снова.
В отношениях между Виктором и Кирой после визита Полеевых появился холодок, еще больше усилившийся после смерти Надежды Петровны – события хоть и ожидаемого, но шокирующего для Киры. Виктор, неожиданно для себя обнаруживший в праздники, что успел привязаться к девчонке, признал себя перед Кристаллом Истины, буквально ткнувшим его носом в вышедшие из-под контроля собственные чувства, идиотом и дистанцировался от Киры. Быть идиотом, уподобляться наивному мальчишке, позволять эмоциям и привязанностям снова взять верх над рассудком он не собирался. Маг так же продолжал заботиться о девушке и ее человеческой семье, не мог отказать себе в удовольствии держать ее в объятиях, шел на любой диалог и обсуждал с ней все что угодно, кроме чувств, которые негласно оказались под запретом. Взаимопонимание между магами сохранялось разве что в постели, где они оба теряли голову от страсти, но вне спальни, словно сговорившись, держали дистанцию. Интимная близость, полная нежности и огненных ласк, с каждым разом становившихся все откровеннее,
сменялась делами и суровыми магическими тренировками. И если прежде Виктор иногда позволял себе роскошь убрать щиты, то теперь истинные эмоции мага подверглись такому прессингу воли, что с трудом фиксировались даже фамильными артефактами. В отличие от Киры, маг четко разделял личное и профессиональное, что девушка из-за молодости и неопытности совершенно не понимала и не знала, как себя с ним вести. Собственные чувства казались ей помехой и несусветной глупостью, с которыми она боролась привычным методом – ударным трудом. Если поначалу бесстрастность мага сильно ранила девушку, то постепенно Кира сжала волю в кулак и постаралась выбросить из головы пустые надежды, обратив все внимание на учебу. Кира взрослела. Ради знаний и восстановления своего почти угасшего рода она была готова терпеть и не такое.
Наследник драных штанов не уламывался вообще никакими методами, против его решений были бессильны даже магия и Ключ Эйн-Соф, который после памятных переговоров словно впал в спячку, никак не реагируя на потуги Киры им воспользоваться. Хотя, эти потуги были нечастыми, да и необходимости в Ключе не возникало. Ровно до того дня. Именно в этот вторник Кире исполнялось 19 лет.
Проснулась в свой день рождения Кира от того, что обнаженной спины деликатно коснулось что-то гладкое и твердое. Подскочив от неожиданности, девушка рефлекторно выставила щит Атри и только после этого открыла глаза. В постели она была одна, а из-за щита, накрывшего Киру непроницаемым прозрачным куполом, выглядывала наглая морда Дэма, не успевшего убрать из-под щита свой хвост,
которым мантикор и разбудил хозяйку. Фил и Ал пофыркивали от смеха на безопасном расстоянии от кровати, глядя на придавленный щитовыми чарами хвост друга и выглядели подозрительно довольными. Кира покачала головой и убрала щит, освободив мантикору хвост.
– Радуйтесь, что пульсары и фаерболлы мы еще не проходили, – проворчала девушка. Процесс пробуждения она терпеть не могла, и с утром ее примирял только крепкий черный кофе. – Какого проклятия вы меня разбудили? И где Виктор?
– В офисе, где еще ему быть, – неопределенно пожал крыльями Фил. – Одиннадцатый час дня, а ты все дрыхнешь, как тролль после бочки гномьего самогона.
– Проклятие! – Кира подскочила, как ужаленная и, не стесняясь фамильяров, бросилась одеваться, попутно для экономии времени телепортировав блузу и брюки – такой роскоши, как опаздывать на работу, девушка не могла себе позволить. – Тысяча демонов, проклятый будильник!
– Что у нас светит, но не греет? – попытался разрядить обстановку Фил.
– Дисциплинарное взыскание, – не отвлекаясь, сердито фыркнула Кира. – После которого потом премия греет, но точно не светит!
Фамильяры дружно рассмеялись. Фил, как самый смелый, вспорхнул на плечо хозяйки и погладил ее крылом. Из-за спины скромно стоявшего в сторонке Ала показался поднос с дымящимся кофейником, кружкой и целым блюдом круассанов с шоколадом – ее любимых. С подносом мантикор ловко управлялся хвостом – не хуже заправского официанта. Над всем этим великолепием горделиво возвышался ароматный букет сирени.
– Доброе утро, любимая хозяйка! С днем воплощения! – дружно грянули фамильяры. Было видно, что готовились они от души.
– Спасибо, – растерялась Кира, принимая поднос и поздравление. – Но я же на работу опаздываю. Точнее, уже опоздала…
– Не переживай из-за этого, шеф оставил тебе записку, – кивнул Ал на прозрачный кристалл, который сонная девушка не сразу заметила.
– И вы, хвостатые интриганы, ее конечно же прочитали, – утвердительно кивнула блондинка, протягивая руку за кристаллом. Мантикоры стыдливо опустили головы, и только Фил невозмутимо насвистывал на плече девушки, сделав вид, что не услышал и вообще просто мимо пролетал.
Печать договора на запястье девушки засияла ярче и начала медленно вращаться. Инфокристалл от прикосновения засеребрился и воспроизвел голосовое сообщение:
«C девятнадцатым кругом, моя девочка. К сожалению, я вынужден сейчас находиться в офисе, но тебя от всех обязанностей сегодня освобождаю. Отдыхай, принимай поздравления, наводи марафет, опустошай холодильник и бар, а я постараюсь разобраться с делами как можно скорее и присоединюсь. Все остальное – при встрече, иначе сюрпризы, разнюханные наглыми мантикорами и любознательным без меры подданным Маа-ирр-рет-аль, которые непременно это прочтут, перестанут быть сюрпризами и превратятся в горячие новости. Целую, до скорой встречи»
Кира отложила кристалл и потянулась к кофейнику, терзаемая смешанными чувствами. Было приятно, что Виктор не забыл про ее день рождения, но информативно-сухое содержание и полуофициальный тон магического послания лишь напомнили о том, что на самом деле их связало – договоре. Даже цветы в ее праздник ей подарили родовые фамильяры, а не любимый мужчина, у которого нашлись более важные дела. Напоминание оказалось сродни горькому зелью, которое девушка в очередной раз молча проглотила.
Словно пытаясь подсластить горечь, с новой силой разливающуюся где-то внутри, девушка умяла парочку шоколадных круассанов под восхитительный кофе, с любовью сваренный фамильярами. В бело-кремовых, по-весеннему легких занавесках, как в детстве, запутались солнечные зайчики. Тонкий аромат сирени, словно дыхание самой весны, наполнил комнату. Именно сиренью пахли любимые духи пра, а в старом семейном альбоме под стазисом до сих пор хранится ветка сирени, когда-то росшей под ее окном. Кире в какой-то момент показалось, что пра здесь, совсем рядом, смотрит на повзрослевшую правнучку и улыбается своей доброй, лучистой, немного грустной улыбкой, обнимает ее невесомыми руками. Зеленые глаза предательски заблестели. Фамильяры подарили ей сегодня намного больше, чем цветы – бесценный краткий миг встречи с родным человеком, ушедшим навсегда. И чьи-то неподаренные цветы, несказанные слова, невыраженные чувства потеряли значимость, стали пустыми и малозначительными, как оценки в школьном дневнике, которые тоже когда-то казались важными. Девушка одним махом допила кофе, погладила Фила и поднялась.
– Спасибо за поздравление и чудесный завтрак. Вы даже не представляете, что вы для меня сделали. А теперь подъем, нас ждут великие дела!
* * *
С текущими делами Виктор справился быстро. В своем рабочем кабинете маг чувствовал себя не менее комфортно, чем дома у камина – сказывались годы, которые он практически жил в офисе, почти не появляясь дома. А в последние два года офис стал для Высшего первым домом, а опустевший дом – вторым офисом. Руководить компанией, решать деловые вопросы и вести интересные прибыльные проекты магу оказалось намного проще, чем создать и сохранить семью, наладить крепкие, доверительные отношения с избранницей – хотя бы по той простой причине, что львиная доля успеха в бизнесе зависела исключительно от него самого: интеллекта, интуиции, умения просчитать вероятности и выстроить нужные события, подобрать команду профессионалов, склонить нужных людей к принятию выгодных решений. Ивашин ощущал себя и действительно был акулой в бескрайнем океане возможностей. В деловых вопросах он не знал слова «проблема» – для него существовали лишь цели и задачи. Бизнес был для мага чем-то вроде головоломки, увлекательной игры, в которую он мастерски играл и выигрывал. А если правила не позволяли выиграть – просто менял правила.
