Текст книги "Без обмана 5 (СИ)"

Автор книги: Seva Soth

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Еще раз спасибо за предупреждение, Ямада. Всегда знал, что на нашу полицию можно положиться.

Подозрения о том, кого прогнал Дандо-сама, зародились сразу же. Такую нетерпимость папин кот проявлял лишь по отношению к кицунэ.

Глава 20

– Ямада, а подробнее, что это за женщина была, можешь рассказать? – спросил я. – Возраст, рост, одежда?

– Обычная, в розовой зимней куртке, среднего возраста, – последовал ответ. – Никто из соседей ее не узнал, чужая женщина. Но мы с папой решили, что кот хорошего человека прогонять не будет.

Спорное утверждение, учитывая, как Дандо-сама относится и ко мне, и к Тике. Мы ведь хорошие? По крайней мере, сестренка у меня добрая девочка… немного склонная к шантажу и запугиванию одноклассников, но это все из-за тяжелой жизни вне семьи.

– Спасибо, что предупредил. Ты не мог бы по возможности поговорить с ней и спросить, кто она такая, если вернется? Это ведь твой долг как полицейского, проверять всех подозрительных личностей.

– Если она мне попадется, Ниида, обязательно с ней поговорю, – не соврал. На самом деле собирается.

А мне стало чуточку страшновато отпускать сестру и папу обратно в деревню. Кто знает, как там им заморочит голову зловредная лисица. Очевидно же, что это наша с Тикой-тян непутевая матушка пожаловала. Возможно, прослышала про то, что я вот-вот разбогатею и решила на этом руки погреть.

Видимый возраст для кицунэ не проблема. Да я сам стал смотреться на десять лет старше, когда это потребовалось, всего лишь навестив отдел косметики в магазине и соорудив немного грима. И еще Акира с легкостью обманула Мияби, притворившись дамой в возрасте. Каковой она по сути и является. Запутано всё!

На то, чтобы принять какое-то решение, у меня оставался еще целый день двадцать четвертого декабря. Каникулы у Тики начинаются двадцать пятого и в деревню я их с папой собрался отвезти накануне. Может, попробовать отговорить? Найти аргументы? Купить им туристические путевки на Окинаву или в места потеплее? На Гавайи. Уверен, сестренка будет не против там побывать. Но… вечно бегать от этой женщины в любом случае не получится.

Миямото Мусаси считал, что решимость воина должна быть непоколебимой. Я, конечно, не боец, не мечник и не самурай, но Амацу-сенсей наставляла о том же. «Запомни, малыш, лучшее решение – то, что принято мгновенно», – так говорила девятихвостая шаманка. И кто я такой, чтобы идти против их общей мудрости?

Весь день двадцать четвертого мне полагалось быть в напряжении, но вместо того меня наполняло спокойствие. Всего лишь еще одна лисица, к которой никаких родственных чувств у меня быть не должно. Мы с ней встретимся, договоримся и разойдемся. Возможно, пообещаю ей денег в будущем и даже не обману, лишь бы не лезла в мою жизнь и не пыталась ничего испортить. Цуцуи сегодня пришлось задержаться на работе, разгребая огромный ворох анкет сотрудников, Ёрико составила ей компанию, дабы не скучала. Помогать, конечно, не будет, займется рисованием манги. А я поехал домой, чтобы подобрать отца и сестру.

Оба они ждут этой поездки, соскучились по ферме, Дандо-саме, Синдзи-куну, даже пчелам. И вот как их отговаривать? Наверное, моей харизмы и убедительности хватило бы, но неправильно это – ломать вот так вот устремления близких людей из-за какой-то женщины. Как она нам вообще сможет навредить? Заморочит голову? Смешно представить!

Если в городе зима мягкая, то в деревне, в предгорьях, почти как на Хоккайдо – настоящие сугробы, от которых сестренка пришла в восторг. Смотрела на них с таким видом, что мне показалось, будто сейчас обернется молоденькой лисичкой и нырнет мордочкой в снег, как на тех забавных видео из сети. Конечно же, ничего такого не произошло. Марк-сан не очень предназначен для зимних дорог, но мы с ним отлично справились. А подъезд к папиной ферме оказался расчищен. Нас уже встречал раскрасневшийся, но очень довольный Огава Синдзи с огромной лопатой. Молодец какой. Заработал очки и в моих глазах, и в папиных. Никаких гарантий, что юношеская влюбленность паренька в Тику к чему-то серьезному приведет, но Нииду Хиро такой зять наверняка устроит. Неглупый, работящий, взявший на себя ответственность за ферму, пока хозяин отсутствовал.

Одно плохо – поработав лопатой, Синдзи-кун уничтожил все следы таинственной гостьи. Я внимательно присмотрелся к окружающей обстановке и ничего не заметил.

От дома к нам с громким мявом Дандо-сама метнулся и принялся тереться о папины ноги. Как он умудряется мурлыкать так, что с другой стороны двора слышно?

– У нас вчера лиса курицу утащила, – поделился новостями мальчишка, когда все высказали общую радость от встречи. – Отец собирается капканы поставить. Может, и у вас тоже стоит? Я видел с той стороны дома лисьи следы, пока снег чистил.

– У меня нет капканов. Не нужно, – ответил ему папа.

Я полностью с этим согласен. Уверен, хитрая кицунэ только посмеется над капканом, предназначенным на обычную лесную лисицу. Может, еще и переставит его под порог к владельцу. Шалопай Макото как-то так и сделал, переместив бамбуковые шипы так, чтобы на них наступил оставивший их крестьянин. После чего долго не мог нормально сидеть, когда Амацу-сенсей о выходке прознала. То есть возмездие его настигло почти сразу после возвращения с ночной охоты на домашнюю птицу. Наставница узнавала о любых шалостях ученика и своей внучки почти мгновенно, как будто бы следила за ними неведомым мистическим способом.

Не удержал свое любопытство и прошелся вокруг, в поисках следов, подсвечивая себе смартфоном. Зима, темнеет рано. Цепочку нашел позади дома, за низким забором. Но не во дворе. И кроме отпечатков изящных лисьих лапок нашлись и кошачьи. Дандо-сама хорошо отрабатывает свою форель, не поспорить.

– Сынок, может в ночь не поедешь? Начальство тебя ценит, разрешит приехать на работу попозже завтра, – предложил отец. В общем-то, разумно. Одному на зимней ночной дороге, на городской машине ехать слегка рискованно. Но не в случае с Марком-саном.

– Нет, пап, завтра будет важный день. Не волнуйся, я позвоню, как доеду. Ты знаешь, я очень аккуратный водитель и скорость не превышаю.

Уже когда готовился выехать со двора, ко мне Синдзи-кун подошел.

– Ниида-сан, Китагава-сан велела мне сказать вам, чтобы навестили ее. Важное у нее что-то. Я при Тике не стал говорить, вдруг что-то со здоровьем вашего папы связанное, не хотел ее волновать.

Поблагодарил юношу и поменял маршрут. Китагава-сан, может быть, и несколько пугающая, но ее амулет действительно отцу помог. Современному человеку тяжело поверить в то, что шаманские поделки по-настоящему работают. А вот ученику Амацу-сенсей, который не раз видел, как то наставница, то Акира что-то такое мастерят, принять методы лечения деревенской медсестры-ведьмы намного проще. Да и такой уж страшной она тому, кто видел белую лисицу размером с тигра, уже не кажется.

Где именно живет доктор Китагава, в деревне знает каждый – напротив медпункта. Всего несколько минут мне потребовалось, чтобы доехать. Вообще, деревенская клиника имеет фиксированные часы работы, до шести вечера, но сегодня, несмотря на более позднее время, в окнах еще горел свет. А в домике медсестры – нет. Логично, что она все еще на работе. Подошел, постучался, дождался скрипучего «войдите».

– Явился, значит? Я сколько раз тебе говорила не кланяться⁈ А ну выпрями спину, – как всегда бесцеремонным тоном потребовала старуха.

– Синзи-кун сказал, что вы просили зайти, – в чем причина, мне уже подсказывали интуиция и нос. В помещении клиники слишком пахло лисицей, чтобы я это пропустил.

– Что, скажешь, не учуял еще? Тут она. Умаялась, ну и я ей кое-чего выпить дала. Спит. Можешь забирать и увозить.

– Это она, да? – обреченно переспросил я, уже зная ответ. Нашлась непутевая матушка.

– Она самая. Ты послушай эту старуху. Прощать ее или нет, то твоё дело. Но до того, как судить, разреши ей рассказать, как всё есть. Я в ваши тайны влезать не желаю. Дурно пахнет от них. Но она у тебя не злая, не темная, напуганная сильно. Это вижу.

Громкий треск из соседней комнаты, медицинской процедурной, как я знал, оповестил, что не так Кагами-сан и уснула. Китагава с поразительной для своего внешнего возраста прытью вскочила и распахнула дверь. Открытое настежь окно, в которое задувает снежинки. И цепочка лисьих следов, уходящих за угол.

Происходящее начинало меня раздражать. Как был в легком пальто и сменных больничных тапочках, полученных у Китагавы на входе вместо ботинок, не предназначенных для улицы, я выскочил через окно вслед за беглянкой. Удивительно легко и ловко для человека моей комплекции. Свернул за угол и, едва перестал ощущать цепкий взгляд Китагавы, восстановил в памяти то состояние, когда тот другой Макото выпускал наружу лиса. Нечасто он это делал, но забыть подобное невозможно.

Несколько секунд и мир вокруг меня раскрасился запахами, какие убогий человеческий нос различить не способен. Лисьи следы на снегу я видел столь же отчетливо, как ошибки в финансовой отчетности.

Кажется, это первый раз, когда я осознанно сменил облик, окончательно закрыв вопрос с тем, кто я такой. Я – кицунэ. Лис-обманщик. Мистическое существо. Ёкай. Но быть Ниидой Макото, скромным бухгалтером, который любит сладкое, это мне по-прежнему никак не мешает. Вспоминая события в горах, в день оползня, я практически уверен, что и тогда неосознанно переменил ипостась, но воспринял это как должное и, можно сказать, ничего не понял, отдавшись инстинктам. Сейчас же я все знал и осознавал.

А вон там под снегом нора и в ней кто-то шевелится. Нет, нырять за мелким грызуном я не буду! Не для того я пошел на риск. Все, что мне надо – бежать. Прямо по следам. От беглянки и правда пахнет травами, подходящими для мощного снотворного. Но, видать, не так часто Китагава с кицунэ дело имеет, раз не учла особенности нашей двойной физиологии. На нас и яды не то, чтобы хорошо действуют. Не то, что всего лишь сонный отвар.

Главный урок Амацу-но-Маэ об оборотничестве в том, что нужно помнить, кто ты, знать, что ты человек, временно сменивший форму. Не лис, которому интересно, что там за сухим деревом и куда убежал заяц, дорожку следов которого я пересек, а именно хомо сапиенс сапиенс, разумное существо, не идущее на поводу у животных инстинктов. Спасибо тебе, Амацу-сенсей, этот недостойный ученик запомнил твои уроки.

И тебе, Акира-сенсей, также спасибо. Ориентироваться в лесу, находясь в звериной шкуре, меня… то есть не совсем меня, а другого Макото, именно рыжая девушка учила. У нее к тому особенный талант. И игра в догонялки – одна из тех, что лучше всего подходят для проворных лисьих тел. Сколько раз мы… то есть другой Макото с Акирой вот так вот бегали наперегонки? И я бы не сказал, что тот, кого я стал называть темным попутчиком, часто проигрывал. Он всегда был хитрее. Умел воспользоваться особенностями местности и внезапно выскочить наперерез, щелкнув зубами на белом кончике хвоста.

Вот и я сейчас, прочитав следы, понял, что Кагами направляется в сторону овражка, который так запросто не перескочить и обежал его вокруг, зайдя с другого направления и вышел ей навстречу с надветренной стороны.

Ну, привет, матушка. Ни разу не виделись. Самая обычная лиса, так бы сказал. Не ослепительно яркая красавица, как Акира. Не древняя и могучая, как Амацу-сенсей. Просто лиса, vulpes vulpes japonica, немного худая, даже слегка тощая. Правда, хвост у нее в какой-то момент так стеганул по сторонам, что мне показалось, будто натрое поделился.

Замерли друг напротив друга. Кажется, она совершенно не ожидала меня тут встретить. Превращение, как всегда, прошло незаметно. Миг и вместо ошарашенного зверя на меня смотрит женщина лет пятидесяти в розовой курточке, присевшая на корточки. Не назвал бы ее красавицей. Будучи лисом, я очень хорошо вижу в темноте и внешность разглядел во всех подробностях. Типичная «серая мышка», если для представителей вида охотников на грызунов такое не будет оскорблением. Лет пятидесяти. Волосы средней длины стянуты в короткий хвостик на затылке. Сильнее всего внешность портит затравленный взгляд.

– Вы ведь не из храма? – нервно сглотнула Кагами под моим внимательным звериным взором, сама она смотрит мне за спину. Не иначе как хвосты считает. Сам не знаю, сколько их у меня и важно ли это вообще. Скорее всего один, я же по меркам кицунэ даже не подросток, а почти младенец, наверное.

Я молча смотрел на нее, тем самым особенным взглядом, каким Акира и Амацу-сенсей передавали смыслы без слов. И в глазах моих читалось отчетливое «ГОВОРИ». Совсем необязательно быть лисицей, чтобы понять. Любой бы догадался, что мне нужно от женщины. Не знаю пока, как к ней относиться. Причин для теплых чувств к ней нет, но мудрая Китагава-сан ведь не зря попросила дать ей объясниться до того, как судить. Вот, это ее шанс.

В глазах Кагами вдруг застыл немой испуг. За кого она меня вообще приняла? Не за своего сына ведь? В этом случае ожидалась совсем иная реакция. Я просто сидел на снегу и смотрел, не спеша становиться обратно самом собой. Быть лисом с теплой шерстью во время зимы оказалось неожиданно приятным. Хотя, может быть, это всё внутренний жар.

– Послушайте, мне не нужны неприятности. Никто из Храма не узнает, что я вас видела, честно-честно, без обмана, – либо все мои идеальные актерские способности унаследованы по материнской линии, либо она по-настоящему честна в данный момент.

Наверное, это не очень правильно – вот так вот подшучивать над испуганной женщиной, какой-никакой, но собственной матерью. Однако, я продолжал сидеть и молча на нее смотреть. Ну разве что широко зевнул, пробуя морозный воздух на вкус.

– Послушайте, Цукино-сама, я ничего плохого не хотела – просто увидеть своих детей. Я не собиралась вредить вашему внуку! Я люблю его! Пожалуйста, не убивайте меня! Я никому не скажу, что вас встретила! Ни одна живая или неживая душа не узнает! Клянусь священным именем Инари, Луной, и своей Ки! Своими хвостами клянусь! – добавила женщина под моим укоризненным взглядом. – Я вообще только недавно узнала о вашей родственной связи! В храме, где меня держали, сказали, что вы погибли при бомбардировке. Я хотела всего лишь посмотреть на своих детей и попросить у Хиро-сана прощения за то, что пропала!

Мама любит папу. Это было настолько внезапно и столь же приятно, что я чуть было не поддался искушению вернуться в человеческий облик и признаться в том, кто я такой. Невероятно ошеломительная новость, отодвинувшая на задний план даже тот факт, что меня приняли, судя по всему, за Хидео-сана, учитывая использованную фамилию. Да это едва ли не важнее, чем то, что мой кристально честный отец – внук пройдохи и мошенника Макото. Если я верно понял слова Кагами и при условии, что ее саму не обманули. О лицемерная богиня Инари, да даже информация о том, что где-то в храмах, судя по всему, держат взаперти кицунэ, им чем-то не угодивших, и то второстепенна по сравнению с тем, что у меня может быть двое родителей. А у Тики-тян есть шанс получить не только отца, но и мать.

Буря эмоций пронеслась в моей голове, но я им не поддался. Махнул хвостом, показывая легкое недовольство, и передал через зрительный контакт «РАЗРЕШАЮ, ОНИ ЗДЕСЬ», а затем добавил «НАБЛЮДАЮ» и «ТАЙНА»! Кагами меня поняла, судя по тому, что низко поклонилась и прошептала «Спасибо».

Уместно ли это – манипулировать собственной матерью, степень вины которой перед своими детьми вдруг стала крайне неопределенной? Добрый и честный Ниида Макото решительно сказал бы «нет», обнял и утешил женщину. Жизненный опыт Хидео-сана принес в мой характер элементы цинизма. Пусть сначала докажет, что достойна доверия, и только затем я готов буду ей открыться. Развернулся на месте, махнул пушистым хвостом и пошел обратно, наступая в свои старые следы. Нужно забрать из клиники Китагавы-сан свою обувь. Не в тапочках же мне за рулем ехать.

Глава 21

– Пожалуйста, не говорите Кагами, кто приходил сегодня в вашу клинику. Отвечайте, что не тот человек, о котором ей стоит знать, – попросил я Китагаву-сан, забирая свои ботинки. – И спасибо за совет дать ей выговориться. Вы очень мудры, Китагава-сама.

– Засмущал старуху, – удивленной моей просьбе медсестра не выглядела. – Проверку ей устраиваешь? У таких, как ты, сплошь интриги. Думай да решай сам. Я-то и не знаю, кто ко мне приходил, много всякого народа тут ходит. И запахи после дезинфекции все пропадают, – по мне, так любые попытки использовать нос в ее логове заранее обречены на провал, обоняние начинает сходить с ума еще по приближению к клинике. Но вдруг Кагами еще более чуткая, чем я? Поблагодарил, поклонился, получив очередной раз пожелание так не делать, и уехал. Задержался уже!

По пути домой передумал сотни мыслей, связанных с новой информацией. Пытался понять, потомками кого именно из детей Хидео-сана мы с папой и Тикой могли бы являться. Вспомнил сразу две подходящих семьи, брошенных подлым многоженцем в центральной Японии. Размышлял о том, почему Кагами назвала именно имя Цукино Тенкая, а не одну из других личностей старого Макото. Строил догадки о том, почему она вообще испугалась мошенника, который при всех своих отрицательных качествах к жестокости склонен не был. Представлял, как матушка снова подходит к ферме и ее опять прогоняет верный страж Дандо-сама. Мыслей много – выводов никаких. Без точки опоры мир не перевернуть – как-то так высказывался древний гайдзинский ученый. А фактов, на которые возможно опереться, мне как раз и не хватает.

Спросить о кицунэ и храмах у Акиры или Ёрико? Нет, интуиция твердит, что признавать перед лисицей свою неосведомленность хоть в чем-то не стоит. В самом благоприятном случае перестанут уважать. Есть еще один источник информации – Ёсида Кайто. Но звонить ему поздно вечером с просьбой рассказать о лисах и храмах как-то неуместно. Ямада-сан еще… не отец и сын полицейские, а Ямада Томо. Фамилия одна из самых распространенных в стране, наверняка за то девятихвостая ее и выбрала. Вот кто однозначно в курсе всего, но право у меня задать только один вопрос.

Что дальше будет с мамой, папой и Тикой-тян? Вот за это хочется переживать. Все-таки у отца сердце. А сестренка довольно несдержанная особа. Не будет ли правильным взять отпуск и переехать на ферму, пока ситуация не разрешится? Пожалуй, нет. Кагами не врала, когда говорила, что не желает зла папе и любит его. Соврет матушка что-нибудь о том, где была все эти годы – отец добрый, простит её. Тика немного побунтует, а дальше все зависит от самой Кагами, сможет ли та найти подход к дочери.

Надо же… коварная кицунэ влюбилась в обычного фермера. С другой стороны – а такая ли это редкость? Лис-обманщик, полюбивший простую девушку из отдела кадров, ведь уже есть. Ну ладно, ладно, девушку потрясающе красивую, умную, добрую и обладающую тысячей иных достоинств, в том числе интуицией, позволившей разглядеть в нелепом толстяке кого-то большего.

И заботливую. Цуцуи дважды позвонила, чтобы уточнить, что со мной все в порядке и я не застрял нигде в сугробе, заметаемый снегом на горной дороге. Тут я сам несколько виноват. Знакомство с Кагами вынудило потерять время и выехать позже, чем собирался.

Ну а дома я выкинул все тревоги из головы. Мияби, хоть и должна была задержаться на работе, успела вернуться раньше меня, приготовила чудесный ужин, получивший самое логичное и правильное продолжение.

Ночью же Хидео-сан как специально решил испортить мне настроение и показал сны о том, как он страдал, всеми брошенный и забытый, почти полностью ослепший. Почему он не обратился за помощью к Акире? Специалист по травам и зельям, та могла бы что-то сделать. Как минимум, облегчить боль. Или нет? Лучевая болезнь – достаточно новое явление в мире. Средства против нее кицунэ наверняка не знают. Может быть, тот прежний Макото не желал отбирать у своей женщины надежду, раз та по-прежнему его любит и ждет? Не верил в то, что его примут больным и истощенным? Но это глупость. Хотел, чтобы его запомнили молодым и энергичным, а не враз постаревшим и изможденным? Это уже ближе к истине? Или…

Под конец тяжелого сна я ощутил эмоциональное состояние хитреца. Полная уверенность в том, что всё будет как задумано. Ощущение собственного превосходства, куда более сильное, чем когда он дурил простаков лотерейными билетами или продавал подделки. Принятие болезни, граничащее с безразличием. И рвущееся наружу веселье, которое он не смог бы продемонстрировать при всем желании, выходил лишь надсадный кашель, после какого во рту оставался неприятный привкус крови. Хотел бы и я когда-нибудь быть столь же уверенным в себе, как он в тот момент. Догадки о том, что все это значит, тут же зашевелились уже в моей голове, но я не захотел их обдумывать. А заставить кицунэ делать то, чего он не хочет – это уже задача из разряда непростых.

В большинстве западных стран двадцать пятое декабря – важный религиозный праздник и выходной день. Но не у нас в Японии. Мы приняли так называемое Рождество как часть мировой культуры и даже начали делать небольшие подарки окружающим в этот день. В торговых центрах можно встретить толстяков в красных шапочках и с бутафорскими бородами. Но это не повод не работать. Утром мы с Цуцуи, как всегда, сели в машину, подобрали Ёрико и поехали в деловой центр Кофу. По пути девушки щебетали о грядущем грандиозном мероприятии.

Боненкай – традиционный годовой корпоратив, проводимый в декабре. Никогда не любил эти массовые пьянки и редко когда мог избежать их. Прислушался к себе. Может быть, озорная лисья сущность что-то переменила внутри? Нет, ничего не поменялось. Все еще считаю корпоративный праздник пустой тратой времени, какую разве что вкусная еда скрасить способна.

– В этом году банкет будет в большой столовой на сорок втором этаже, – рассказывала Цуцуи. – Начальница хочет, чтобы я выступила от имени отдела кадров вместо нее, так как в речи придется благодарить отличившихся сотрудников по именам. А с именами у нее сложные отношения.

– Смотри, так в итоге и останешься главной, – хихикнула Ёрико.

– Я подозреваю, что ОНА к тому меня и подводит, в перспективе нескольких лет. Но разве это плохо? Высокая должность и карьера – это хорошо. Я уже сейчас понемногу жизнь сотрудников улучшаю. Вчера относила на подпись Окане-саме документ об окончальной отмене запрета на близкие отношения. Он же очень глупый, этот запрет. И приставать к кому-либо, как Такада-сан, я уже точно никогда не буду.

– Веса тебе не хватает, надо набраться, – посоветовал я с заднего места. Решил вот сегодня испытать, каково это – ехать в салоне Его Величества позади. Вполне удобно. Гоночные сиденья-ложа – это хорошо, стоят потери одного посадочного места. – Не в том смысле, чтобы потолстеть, оставь это мне, а приобрести полезные знакомства. За них директоров и ценят.

– Мне так страшно общаться с этими важными людьми, но и интересно в то же время, – призналась Мияби.

– Ты справишься, у тебя всё получится, – я достаточно хорошо ловлю оттенки речи Ёрико, чтобы понять – та по правде верит в успех Цуцуи и искренне ее поддерживает. И это приятный момент. Всем нужны друзья, в том числе непоседливым рыжим бестиям и идеальным вайфу. У Мияби с подругами и было не очень по той причине, что все они смотрелись на ее фоне бледно. Кому такое понравится? Здесь же в дуэте «богинь скорости» почти равное партнерство. В комментариях под злополучным роликом споры о том, какая девушка прекраснее, до сих пор не затихли. Ох и не завидую тем, кто возьмет на себя кастинг актрис, что должны будут изобразить Аматэрасу и Кагую. Разве что еще какие-нибудь лисицы нашли себя в шоу-бизнесе. Наверняка такие есть, что бы там Ёсида-сан ни думал по поводу вымирания всех кицунэ.

День провели с Анушей в поисках киберугроз. Безымянная и Асагава поступили довольно мудро – не стали публично обвинять службу безопасности в халатности, но попросили меня к ним присмотреться. Чем и занялся – разглядывал личные дела сотрудников, читал служебные инструкции и тратил время на другую рутину.

– Нашла кое-что интересное! – азартно воскликнула Махараджако во второй половине дня. – Я добавила в статистический анализатор данные по мониторингу серверного железа. Есть сервер, который всё время под загрузкой и постоянно греется, несмотря на то, что сложных задач перед ним не стоит. Я думаю, что на нём майнят крипту!

– В то время, как за электроэнергию платит корпорация, – сообразил я.

– Именно! Майнинг – не такая уж и выгодная затея при японских ценах на электричество. Но не тогда, когда за него платит кто-то другой. У меня логи всего за год имеются, началась аномальная нагрузка восемь месяцев назад.

– Не совсем то, что мы искали, но тоже подойдет. Сможем найти майнер и кто его установил? – поймать воришку всегда приятно. Сразу начинаешь себя чувствовать нужным и полезным обществу.

Тут ужасное гайдзинское изобретение телефон себя и явило, начав требовательно жужжать у меня в кармане. Сестренка. И повод для звонка у нее, вероятнее всего, однозначный – Кагами наконец-то добралась до двери папиной фермы.

– Ga! – поздоровался я на диалекте древнекитайского, причем я совершенно точно его не изучал. А вот Амацу-сенсей своему ученику в том числе и языки преподавала. «Для развития памяти», как она говорила.

– Братик, ты сейчас своим ушам не поверишь! – волнение в голосе Тики невозможно не заметить, а значит, я прав в своих предположениях. Но в то же время нет ни злости, ни паники. – Папка на свиданку собирается! И счастливый притом, как Дандо-сама, когда мышь поймает. Очуметь новость, да? Познакомился сегодня утром с одной тетенькой и на танцы для стариков её ведет. Прикинь, будет нам с тобой мачеха!

Браво, Кагами-сан! Действительно, зачем выдумывать сложные и малоправдоподобные объяснения тому, где ты пропадала все эти годы, когда можно взять другое имя и выстроить отношения с нуля?

– Отличная новость, – почти не покривил душой, когда сказал. – Ты после нового года в школу вернешься, а папе все не так скучно будет. Кто она такая? Если только познакомился, то, значит, приезжая? Соседей ведь вы с папой всех знаете.

– Дальняя родственница Китагавы-сан, ну, медсестры, такой страшной бабки. Ты ее знаешь, она к тебе с температурой приезжала. Папка ее сегодня на чай пригласил. Типа она вся замерзла и почти простыла, а если в чай добавить мёд, это помогает. И пока они чай пили, я в сумочке ее документы посмотрела. Инаримико Канами. Фамилия, как у какой-то потомственной жрицы! Но на фоточке ничего так, симпатичная для своих пятидесяти трех. Как думаешь, мне надо ей проверку устроить? Вдруг она хищница и на папину ферму нацелилась?

Я бы повменял матушке за отсутствие фантазии, не позволившее придумать имя, сильнее отличающееся от предыдущего, но это будет лицемерием. Хидео-сан использовал имя «Макото» в половине случаев, когда требовалось кому-то представиться.

– Дай ей шанс, вдруг вы поладите. А если нет – ты все равно сейчас живешь у меня, а в следующем учебном году будешь выбирать старшую школу.

– И я ее выберу не в деревне, братик. Тут клёво, но у меня амбиции на Пулитцеровскую премию. Вот как она называется! Как бы и школы в Кофу мелковаты для меня не оказались. Но это пока не точно.

Бедняга Синдзи-кун. Он-то, возможно, надеялся, что Тика вернется не только на каникулы, но и на все три финальных года обучения. Придется ему помочь и оплатить учебу поближе к моей сестренке, если примет помощь. У деревенских мальчишек тоже есть гордость и ее стоит уважать.

– В таком случае попробуй подружиться с Инаримико-сан. Хотя мы еще не знаем, насколько все серьезно.

– Братик, ты за дурочку меня не держи. Я по взгляду папкиному поняла, что запал он на эту тетеньку. А в обратную сторону – само собой разумеется. Папка у нас же крутой. Да на него половина деревенских тетенек в возрасте облизывается, но он у нас честный, с замужними шашни крутить не станет. Так-то я с Ханой-сан их свести подумывала… но она нашему папке слишком молодая.

Похоже, всем кицунэ в голову схожие мысли приходят. Хотя ничего странного, мы же родственники.

– Мы с Мияби приедем к вам в гости в субботу, – известил я. Приехали бы независимо от появления Кагами-Канами. Нужно ведь проконтролировать папино здоровье. Да и погулять по округе, позволив невесте подышать чудесным горным воздухом, очень хочется.

– Круть! Бери с собой еще и Ринне, и сестренку Ёрико… хотя нет, ее, наверное, привозить уже перебор. Что соседи подумают? Начнут говорить, что ты развратник. Никто же не поверит, что это всего-то наша с сестренкой Мияби подруга. Точняк, привози тогда еще и сестренку Анушу. Пусть вся деревня завидует тому, что у мого братика гарем! Только Мияби мою шутку не пересказывай. Лады? А то уши мне надерет.

Мне совершенно точно нужен посох. Не представляю, как еще возможно воспитывать всех этих малолетних лисиц. Шутка, конечно. Я убежденный противник любого физического насилия.

– Я бы съездила, никогда не была в японской деревне, только в городах, – не постеснялась влезть в разговор Ануша. Она знает, что я не обижусь и с сестренкой отличной ладит. – Только, пожалуйста, без гарема. Сандо у меня ревнивый. И уже на больших выходных, пожалуй.

– Ну вы скучные… – протянула Тика-тян. – Ладно, там меня папка зовет, кажется, ему надо что-то с пиджаком сделать. Прикиньте, как прихорашивается! Так прикольно за ним следить!

Захотелось поделиться с Анушей информацией о том, что таинственная Канами – на самом деле моя мать, но это было бы опрометчиво, так как Махараджако непременно поделится с Мияби. Та с сестренкой, Тика с папой и всё, от конспирации не останется вообще ничего. Придется еще и о собственной мистической природе рассказывать, а это, как шепчет интуиция, пока что преждевременно.

Хотя Цуцуи я рано или поздно всё про себя расскажу. Возможно, даже до свадьбы стоит. И не удивлюсь, если умная девушка и сама уже что-то заподозрила. Маленькие крошки потустороннего повсюду вокруг меня с самого момента нашего знакомства.

Ничего Махараджако я рассказать не успел бы, даже если бы решился. Все дело в том, что смартфон, который все еще оставался в моей руке, в очередной раз выдал сигнал. Я еще по вибрации догадался, кто мне написал.

old_debt: Есть первоначальная информация о том, что вы просили разыскать. Купите одноразовый телефон и позвоните мне на номер, который я вам сейчас пришлю. Дело очень серьезное.

old_debt: номер телефона

Где обычный офисный сотрудник может поговорить так, чтобы никто случайно не подслушал разговор? Уж точно не в крошечном кабинете на двоих. И явно не в общественной уборной. Я выбрал для беседы собственную машину. Сказал Ануше, что должен отлучиться, сел в салон Марка-сана и набрал с одноразового телефона присланный наемником номер.