Текст книги "Завет (СИ)"
Автор книги: Се Эн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Каин машинально пожал её.
– С чем?
– Теперь ты побывал в настоящем говне и достоин хоть какого-то уважения. Ещё немного и перестанешь быть салагой.
– Пошёл ты.
– И ещё – на твоём месте я бы не стал упускать эту симпатичную попку. – Виктор указал подбородком куда-то вдаль.
Каин обернулся и увидел Кальфу, которая залезала в вертолёт с цифрой XIII на борту.
– Не о том думаешь, Виктор.
– Как раз о том.
Подошедшие санитары заставили Виктора лечь.
– Морфиновую клизму ему вкатите, – посоветовал напоследок Каин. – А то не успокоится.
Виктор поднял руку и показал ему средний палец.
– Увидимся на базе.
На место посадки начал заходить вертолёт с эмблемой «Девятихвостого Лиса». Каин побежал – не стоило заставлять Альфреда ждать.
– Как тебе первое самостоятельное задание? – спросил он, подав Каину руку.
Альфреду Аденауэру было слегка за пятьдесят. Лицо острое, морщинистое, седые волосы коротко острижены. Уже пять лет он курировал работу оперативников, сменив на этом посту погибшего коллегу.
– Могло быть и лучше, там весь район в руинах. – Каин пристегнулся, путаясь в хитросплетениях страховочных ремней. – «Иерихон» и «Искариот» всегда так действуют?
– Чем больше трупов – тем меньше внимания уделять каждому в отдельности. Так что…
Вертолёт начал взлетать.
– Где остальные? – спросил Каин, стараясь перекричать шум винтов и двигателя. – Мы не будем их ждать?
– Некого ждать. Миссия оказалась сложнее, чем мы предполагали. Остальные оперативники из твоей группы погибли.
– Я видел ещё одного, он не из наших. Там действовала группа из другого полка?
– Нет, – отрезал Альфред.
Каин хотел продолжить расспросы, но промолчал. Поведение куратора показалось ему подозрительным.
– А что насчёт девчонки? – спросил Альфред.
– Какой девчонки?
– Не прикидывайся, Каин.
– Я не прикидываюсь.
– Она ещё волосы заплетает и красит их в дикие цвета. – Альфред пощёлкал пальцами. – А, вспомнил. Кальфу. Она тебе нравится?
– Допустим.
– Открою тебе один секрет – церковь одобрит ваш брак. Но я тебе этого не говорил.
– Пока что рано говорить о браке.
– Не может же духовное лицо поощрять блуд, – произнёс Альфред тоном, который обычно приберегал для проповедей.
– Правильно, поощрять надо только изготовление резиновых жён по спецзаказу.
Они рассмеялись.
– Ты видел, как она на меня смотрит? – спросил Каин.
– Как?
– С таким презрением, что даже описать сложно.
– Прояви немного настойчивости, ей это понравится. Ты ещё молод, не понимаешь всех тонкостей общения с женщинами.
– Зато понимаю церковную специфику – перебросился парой слов с Кальфу и могу считать себя женатым. Я даже её настоящее имя не знаю.
– Узнать всегда успеешь.
О Кальфу Каин знал не так уж много. У неё не было никакой жизни вне миссий, не было друзей или хобби – если не считать за хобби страсть к татуировкам. Она никому не доверяла и избегала знакомств. До вербовки она была преступницей, которая несколько раз попадала в тюрьму. Прошлая жизнь оставила ей тонкие, едва заметные шрамы на лице, которые она скрывала под слоем краски или косметики.
– Всему своё время, Каин. Главное приручить её.
Внизу проплывал городской пейзаж. Совсем рядом творилось настоящее безумие, но за пределами барьера жизнь шла своим чередом. Автомобили огибали закрытый район, следуя указаниям регулировщиков. Некоторые жители останавливались, чтобы поглазеть на развернувшуюся около барьера активность. Уличные экраны транслировали последние новости. Члены местных банд держались вместе, ожидая возможности вернуться на свою территорию.
– Как ты стал пастырем? – спросил он, чтобы перевести разговор в другое русло.
– Я хотел стать священником, а не пастырем, – ответил Альфред после непродолжительного молчания. – Но я так и не научился прощать людей, творящих зло. Тогда мне начало казаться, что я утратил веру. К счастью, тогдашний наставник смог подобрать мне дело по душе. Как видишь, я до сих пор не разочаровался в своём выборе.
– У тебя хоть возможности были. Не то, что у нас.
– Проклятье крови единит тебя с Богом, Каин. В конце концов, Он не пощадил даже собственного сына.
– Да только все предпочитают забывать, что Инри тоже стал вампиром до того как был распят.
– Не все. Я считаю, что люди, вампиры и все прочие равны. Нет никакого проклятья, все мы избраны. Только не все ещё поняли это.
Подобные убеждения считались опасным вольнодумством, но Альфред был слишком ценен, и на его бартианские убеждения[6] смотрели сквозь пальцы. Многие бы удивились, узнав, что у официальной церкви существуют различные направления и идеологии, враждующие и противоречащие друг другу. Несколько десятилетий назад эти противоречия обострились настолько, что внутри церкви вспыхнула небольшая гражданская война. Как водится, победители утвердили свои порядки, а проигравшие были подвергнуты люстрации[7].
[1] Сабатина – субботняя молитва.
[2] Пин-ап (англ. Pin up – прикалывать) – стиль американской графики, зародившийся в середине XX-го века.
[3] Могадишская миля – термин, возникший после провальной миротворческой операции ООН в Могадишо (столица Сомали) 3–4 октября 1993-го года. В ходе наземной эвакуации часть пехотных подразделений осталась без прикрытия, и была вынуждена пройти полмили до точки встречи со ждавшей их бронегруппой.
[4] Дисциплинарный суд консистории – орган церковно-административного управления, так же относящийся к судебной линии власти.
[5] Неевклидово пространство – искажённое пространство, не подчиняющеесяклассической геометрии.
[6] Карл Барт – швейцарский кальвинистский теолог, который отвергал ортодоксальное учение о предопределении.
[7] Люстрация (от лат. lustratio – очищение посредством жертвоприношения) – законодательные ограничения для политической элиты прежней власти, вводимые после смены власти, в виде ограничения активного и пассивного избирательного права, а также права на участие в управлении делами государства.
Только Писанием I (4)
Возвеселитесь с Иерусалимом и радуйтесь о нём, все любящие его!
Книга Исайи, 66:10
– Добро пожаловать домой, – едва слышно произнёс Каин, глядя на огни базы.
Как и все войска ОБСК, боевая группа базы «Вигиланс-95» по своей численности была эквивалентна батальону, но продолжала называться полком, следуя какой-то благополучно забытой традиции. Церковь предпочитала отбирать ветеранов из контртеррористических и миротворческих сил европейских стран, а также некоторых частных военных организаций, формируя из них элитный корпус, способный вести боевые действия в городских условиях. Несмотря на заявленную специализацию, многие подразделения были универсальными и могли заменять друг друга.
В остальном база выглядела как обычный военный объект – высокий забор из бетонных блоков, смотровые башни, пулемётные гнёзда, огневые точки, казармы, полоса препятствий и штаб. Среди них выделялось здание церкви – в отличие от остальных уныло-серых построек, её стены были выложены из красного кирпича, а крыша увенчана двумя готическими башенками.
* * *
Едва оказавшись в раздевалке, Каин сел на лавку, отстегнул ремешок шлема и бросил его на пол. Провёл рукой по зачёсанным назад волосам и бритым вискам. В тёмной копне выделялась единственная седая прядь. Стянул с себя бронежилет и пропотевшую грязную куртку. Сам жилет и форму придётся заменить, но этим можно будет заняться и потом. Убрав пластины в шкафчик, Каин подошёл к утилизатору, который тут же распахнул зубастую пасть. Простой алгоритм: отправить испорченные вещи в глотку и успеть отдёрнуть руку, чтобы не остаться без пальцев. Утилизатор тут же проглотил угощение и сыто рыгнул.
Из душевой тянулся запах сырости, дешёвого мыла и забытого за трубой носка, успевшего благополучно мумифицироваться. Каин с ожесточением тёр кожу шершавым мылом, смывая кровь, копоть и грязь с жилистого мускулистого тела.
* * *
В общей столовой собралась целая толпа. Всё внутреннее убранство состояло из длинных столов и лавок, прикрученных к полу.
Каин оказался в очереди за Кальфу. Пока он задумчиво рассматривал её спину, кто-то похлопал его по заднице. Раздались приглушённые смешки. Обернувшись, Каин обнаружил сгрудившихся позади бойцов «Дельты».
– Очень смешно.
– Ещё как смешно, – заверил его Виктор.
Он всё ещё прихрамывал, но держался бодро.
– Тебя уже подлатать успели?
– В работе на церковь есть определённые преимущества. По крайней мере, чинят сразу, живодёров ждать не надо.
Последним явился Девятка, который отделался несколькими ссадинами.
– Девятка! – тут же завопил Скарт.
– Что?
– Отсоси мне!
Традиционное приветствие «Дельты» всегда вызывало бурное веселье. Этот раз не стал исключением.
– У вас все шуточки построены на гомоэротизме или нормальные тоже есть? – спросил Каин, взяв поднос из стопки.
В дополнение к обычному рациону каждый вампир получал флакон донорской крови, которую в виде десятины сдавали прихожане церкви.
Скарт потянул носом.
– Чуешь?
– Что именно? Обед подгорел?
– Говённым сарказмом запахло.
– Пока ты рот не открыл, никаких запахов не было.
Девятка протиснулся вперёд, отодвинув Каина.
– Здесь очередь, если ты не заметил.
– Я знаю.
– И ты в ней не стоял.
– Ага. Я знаю.
– Тогда отвали.
– Надо же, лисёнок показывает зубы, – хмыкнул Девятка. – Но если продолжишь в том же духе, то будешь дёснами улыбаться. Снимай нашивки и смахнёмся.
Рядом с ними возникла Альма. Без снаряжения она стала ещё меньше и походила на недокормленного подростка, собранные в пучок волосы подчёркивали жесткое и сухое лицо. Впрочем, небольшие размеры нисколько не мешали ей успешно руководить взводом в отсутствие Виктора. В этом маленьком теле имелось столько ярости, что никто в «Дельте» не рисковал перечить ей.
– Ты охренел, боец? Давай вали в конец.
– Да что…
– Потеряйся, говорю.
Девятка получил пинка под зад и уныло потащился в конец очереди.
– Забей, картофельная башка иногда забывает, кто тут главный, – сказала она Каину.
– Я думал, что это последствия сотрясения.
– У него там пятнадцать сантиметров кости и затылок, нечего сотрясать.
– Так-то Девятка смелый, – заметил Скарт. – Боится одну лишь маму Альму.
– Можно подумать, ты не боишься.
– А надо?
Альма скорчила зверскую рожу. Скарт поднял руки, капитулируя.
– Ладно, уговорила.
– Сбежал в ужасе.
Стоящая впереди Кальфу отошла с раздачи и двинула Каина плечом.
– Смотри куда прёшь, – сказала она.
– Ничего не путаешь?
– Отвали.
Кальфу протиснулась через «Дельту» и ушла за дальний стол.
– Да ладно, не переживай, – ободрил его Скарт. – Лузеры всегда рады видеть тебя в своих рядах, подсаживайся к нашему столу.
– Кого это ты лузерами назвал, Грязный? – спросил Девятка. – Мы хищные ублюдки, мать твою.
– Своим сравнением ты оскорбляешь ранимую душу и высокое происхождение Виктора. Он же из благородных, не то, что мы, простые парни с помойки.
– Грязный, ты только что оскорбил все городские помойки, – сказала Альма, грохнув подносом по столу. – Сдвинь зад, места достаточно.
Скарт поёрзал, но остался на месте.
– Лейтенант Нокс, у меня произошла ситуация!
– Критическая? – лениво поинтересовался Виктор.
– Нет.
– Тогда обратитесь к непосредственному командиру, сержант.
– Старшина Фаркаш! Я к лавке прилип.
– Купи себе памперсы для взрослых и штаны почаще в прачечную сдавай.
Альма ткнула его коленом в бок.
– Грязный, ты вообще задумываешься над тем, какую хрень несёшь? Хотя бы иногда?
– Нет, конечно. Иначе сбиваюсь с ритма.
Взвод продолжил рассаживать за длинным столом. Подошедший Сицеро без труда отодвинул Скарта, расчистив место.
– Так ты её уже трахнул? – спросил Виктор, уставившись на Каина.
– Нет.
– И долго тянуть собираешься? Не томи девчонку, недотрога, ей уже неймётся.
– Тебя Альфред покусал, что ли? Или обратил в свою веру под названием «устрой личную жизнь ближнего»?
– Оставь святошу себе, меня он не интересует.
– Зато интересую я и Кальфу.
– В первую очередь Кальфу. Прости, брат, но у тебя нет таких шикарных сисек.
– Вик предпочитает девок помоложе, – подсказал Сицеро. – Лет так на двести.
– Одно радует – он не безнадёжен.
Девятка замер, не донеся ложку до рта.
– Это Виктор-то не безнадёжен?
– Да.
– Поясни.
– Легко, – сказал Каин. – Вот когда он возьмёт пончик и трахнет его, тогда всё, можете списывать. Хотя ничего лучшего он и не заслуживает. Всё равно ни одной приличной руки во всей «Дельте» не сыскать.
На некоторое время все молчали. Виктор расхохотался первым.
– Я понял, почему тебя раньше на задания не пускали, – сказал он, утирая выступившие слёзы. – Ты слишком крутой, и яйца болтаются, где положено.
Джен толкнула Каина бедром и устроилась рядом.
– Лисёнок тебя сделал, Вик. Чем ответишь?
– Ледяным презрением.
– Думаешь, у Каина яйца есть? – с сомнением поинтересовался Скарт. – Винтеркорн, проверь.
Каин успел перехватить руку, метнувшуюся к его паху.
– Расслабься, красавчик, я на твоё достоинство не собираюсь покушаться. – Джен хитро прищурилась. – Пока что.
Некоторое время они боролись.
– Ты чем в «Дельте» занимаешься, Джен? – спросил Каин, продолжая пригибать её руку. – Бумажки перекладываешь?
– Ладно, ты победил.
Джен сердито отбросила упавшие на лицо рыжие волосы. Каин обнял её за плечи.
– Не обижайся, в следующий раз повезёт.
Симпатичная рыжая валькирия ему нравилась, несмотря на некоторые прошлые разногласия.
– Знаешь, как понять, что ты нравишься девушке? – спросил Виктор. – Нужно снять с неё трусы и подбросить их к потолку.
– И что будет?
– Если прилипнут, то всё в порядке.
– Так что, организуем похищение трусов? – оживился Девятка, который был рад любому развлечению.
– Не обязательно, Джен может одолжить свои для демонстрации моей правоты. Хотя «Дельта» всегда готова помочь братьям своим меньшим и умом скорбным.
– Даже если придётся вломиться в расположение «Искариота»? – уточнил Каин.
– Люблю сложные задачи.
– Не обращай внимания на Виктора, – сказала Альма. – Когда заняться нечем, он начинает приставать к окружающим со своими бредовыми расспросами. Это один из его пороков, причём не самый худший. Так что относись с пониманием. Или попробуй сбежать, пока он тебя до смерти не заболтал.
– А достойные граждане и дальше будут нести свои денежки и кровь. Всё ради того, чтобы Виктор мог и дальше совершать военные преступления на благо страны и церкви, – добавил Скарт. – Всё как Инри Эн-Касира[1] завещал, да?
Виктор хмуро покосился на него.
– Хлебай молча, Грязный.
– Да ты сам только ради кормёжки в «Дельту» записался.
– Не отрицаю, – сказал Виктор, подбросив флакон с кровью. – Всё лучше, чем торчать в бесконечной очереди за подачками.
– Тебе предоставили выбор между голодной жизнью и сытым рабством, и что ты выбрал?
– Я выбрал настоящую пищу богов, обогащённую полезными для здоровья витаминами. На вкус, правда, как полное дерьмо, зато с голоду не помрём.
– А ты дерьмо пробовал, что ли?
– Мне Девятка рассказывал. Он в армии точно пробовал, не сомневайся.
Скарт толкнул орка локтем.
– Проснись, тут на твою бригаду наехали. Время убивать.
Девятка покосился на него.
– Что правда, то правда, – нехотя ответил орк. – Кто хоть раз побывал в столовке двадцать четвёртого разведывательного батальона и выжил после этого, тот сможет чё угодно стрескать.
– Даже это? – Скарт уныло поковырялся в тарелке и отодвинул её. – Байда какая-то.
– А мне нравится.
– Ты и соплю из носа у покойника выгрезешь, если хавка вдруг закончится, не побрезгуешь. Или старую подмётку заточишь, если дадут. А ещё…
– Кончай ныть, – оборвал его Виктор. – Хлебай свою байду и набирайся сил перед следующим самоубийственным заданием. И помолиться не забудь, я прослежу.
– Перед заданием молиться или перед обедом? Если я загнусь от этой кормёжки, то не забудь заказать мне заупокойную мессу и свечку в Чёрной церкви[2] поставить, как на родину двинешь.
– Хонтерус[3] в гробу перевернётся от такого кощунства.
– А ты словечко за меня замолви, объясни, что и как. Ты же свой, он прислушается.
– Обязательно. А если пообещаешь в штаны себе нассать, то я тебе ещё и ящик пива подгоню. Если не получится, то позови Девятку, он поможет.
– Всего один? Мне не хватит.
– Остальное придётся заслужить.
– Ты помягче с ним, шеф, – сказал Девятка. – Солдат, который всем доволен, – это мёртвый солдат.
– Ты ещё жив вроде. Хотя воняешь как сдохшая собака, так что могу ошибаться.
– Отправь Девятку обратно в армию, – предложила Альма. – Там оценят его привычку перед каждым заданием приклеивать к ботинку стикер с группой крови.
– Нашла чем напугать, – ответил орк. – Как будто я мало в говне бывал.
– Пусть клеит, не жалко. Всё равно же не помнит ни хрена. А так санитарам не придётся ждать, когда Девятка наконец-то перестанет тупить и сможет внятно изъясняться. Кровь его группы они всё равно не найдут, но пусть старается, это похвально.
– Мне и тут нормально.
– Ещё бы. «Вигиланс-95» существует лишь с одной благородной целью – дать тупым кривозубым выродкам вроде тебя шанс на лучшую жизнь. Мы – маленький злобный пёс на службе церкви. Нас бьют, ненавидят и изредка натравливают на врага, чтобы мы вцепились ему в глотку и превратили в кучу обосранных тряпок. Так что радуйтесь, что попали в разведку ОБСК. Каждая зарплата – праздник, каждый обед – роскошный банкет, а командир вам отец родной…
Сицеро поднял голову.
– Получается, я сын дебила, что ли?
– …так что будьте готовы насовать любому, на кого укажут.
– Всегда готов.
На некоторое время воцарилась тишина.
– Я слышал, нам пришлют салаг, – сказал Скарт. – Пехоте нужно несколько хороших парней…
– Заканчивай смотреть правительственные агитки по телеку, они от твоего внимания тупеют.
– Лучше бы новых калек на гражданские должности прислали – на них хотя бы смотреть смешно, – сказал Девятка. – А то старые уже поднадоесть успели.
– Твой пример показывает, что скорее грустно.
– Аминь.
– И где ты только все эти сплетни собираешь, Грязный? – спросил Виктор – Я ещё рапорт не успел подать, а тебе уже всё известно.
– В штабе, где ж ещё, – влезла Альма. – Опять к секретарше яйца подкатывал, да, сержант?
– Это уже моё дело, не ревнуй.
– Ты разбиваешь мне сердце.
– Это не наше начальство придумало, запрос пришёл от инквизиции.
– Заканчивай трепаться.
– Каждая потеря в отряде – это ошибка командира, – внезапно заявил Девятка. – Если бы наш лейтенант не лез, куда не надо…
Виктор подался вперёд.
– Лучше заткнись.
– А что, не так, что ли? Скажи ещё, что Мясник не из-за тебя погиб. Ему будет интересно это послушать.
– Мяснику уже никто ничего не скажет.
– Ага. А последним, что он услышал, был твой приказ. Такая вот жопа, Вик.
– Про Гробовщика и Святошу ты почему-то не вспомнил.
– В первую очередь я вспоминаю друзей. И потом, ты сам кончил Мясника.
– Тебя это несказанно удивит, но когда в нас стреляют, то и попасть могут. Мы все в одинаковом положении, понял? Каждый может поймать пулю бестолковкой. – Виктор постучал себя пальцем по лбу. – Вот этим самым местом. А когда раненых невозможно эвакуировать, их приходится добивать. Тебе ли не знать.
– И, тем не менее, это ты его похерил.
– Задницу с башкой местами поменяй, не тем местом думаешь.
Виктор встал.
– Куда собрался? – спросила Альма.
– Пойду прогуляюсь, рожа Девятки аппетит испортила. Кончайте жрать и шуруйте в расположение.
Он хлопнул Каина по плечу.
– Ты тоже зайди, есть разговор.
Когда Виктор ушёл, Девятка спросил у Каина:
– Знаешь откуда у Вика погоняло?
– Нет, просвети.
– Он прославился тем, что добивает раненных и собирает их жетоны. Слышно, ещё до «Дельты» его заслужил. За это его боятся и уважают.
Орк указал на Каина ложкой.
– У тебя лицо такое, будто ты его отсидел.
– Приобщился к нашим порядкам и слегка удивлён, – пояснила Альма.
– Да его этот мелкий китаец из «Лиса» задрочил до состояния полнейшей невменяемости.
Скарт перегнулся через стол.
– Всё в порядке, Джен всё-таки схватила его за яйца.
– Не заглядывайся на чужих парней, Грязный, – сказал Джен. – Всё равно тебе ничего не светит.
– Чего замерли, девочки? – спросила Альма, внимательно осмотрев взвод. – Хавайте быстрее и бегом в расположение.
* * *
Перед входом в казарму «Дельты» лежал потрёпанный разноцветный коврик с надписью «Самое гейское место в мире». Каин толкнул дверь и вошёл.
Большая часть коек и шкафчиков пустовала – «Дельта» уже давно действовала в усечённом составе. Оружие и броня валялись на полу или койках, а солдаты резались в карты или занимались на тренажёрах. Джен и Сицеро заняли скамью для жима лёжа.
Вниманием его удостоил только Скарт. Дроу лежал на койке и читал книгу. «Симпатия к Дьяволу», прочёл Каин.
– Ты же видел нашу приветственную надпись? – спросил Скарт, перевернув страницу.
Каин кивнул.
– Ну так готовься, она там не просто так…
Мимо него промчался Девятка. Следом неслась вооружившаяся шваброй Альма.
– Грязный, лови его!
Скарт лишь отмахнулся и продолжил чтение.
– Да был я в душе, старшина! – вопил Девятка.
– Тащи сюда свою жопу, получишь по ней.
Орк вылетел из казармы, едва не сорвав дверь с петель. Альма не отставала.
– Теперь вся база будет смотреть на клоунаду.
– И что это было? – спросил Каин.
– Помывка, – объяснил Скарт. – Сперва Альма загонит его в угол, а потом начнёт драить шваброй. Если будет сопротивляться, то ручку засунет ему куда поглубже и провернёт пару раз.
– Занятно… Виктор у себя?
– Занят он. Так что располагайся и приобщайся к нашему зоопарку.
Каин пододвинул стул и сел.
– Весело у вас тут, ничего не скажешь. Откат что надо.
– Ты почаще заглядывай, ещё и не такое увидишь. А если понравишься парням, то они разрешат тебе трахнуть сестрёнку Виктора.
– Если она такая же страшная, то я воздержусь. Если попаду с ней на необитаемый остров, то лучше умру девственником.
– Не знаешь, от чего отказываешься. Говорят, она порядочная потаскушка, сосёт как пылесос с термоядерным движком.
– Ты проверял, что ли?
– Обижаешь, Каин. В «Дельте» принято верить на слово, своих не обманываем.
Джен громко выдохнула и снова подняла штангу.
– Джен!
– Чего тебе, Грязный?
– Завязывай качать железо.
– Боишься продуть в армрестлинг? Ты мне ещё с прошлого раза двадцатку должен, не забыл?
Она снова выжала штангу и сказала Сицеро:
– Убирай.
Сицеро легко подхватил штангу и вернул её в пазы стойки. Габаритами он уступал разве что Девятке.
Джен встала, отбросила со лба волосы и потянулась. Тонкая майка соблазнительно обтянула грудь. Фигура у неё была что надо.
– Тебе говорили, что ты на мужика похожа? – спросил Скарт.
– Нет. А тебе?
– Ты первая.
– Хоть в чём-то я первая, уже неплохо. – Джен поймала брошенное Сицеро полотенце и вытерла пот со лба. – Гони бабки, Грязный.
– Ты же знаешь, я на мели.
– Опять всё на ставки слил? Тогда чем отдавать планируешь?
Скарт сложил средний и указательный пальцы в букву V, поднёс ко рту и просунул между ними язык. Джен засмеялась.
– Не пойдёт, сначала с долгами расплатись. А потом я, возможно, дам тебе полизать. Если рот с хлоркой прополощешь. Или можешь Сицеро очко вылизать, он против не будет.
Скарт замялся.
– А за двадцатку? – спросил Сицеро, помахав купюрой.
– С козырей зашёл, сладкий. Давай уединимся.
Джен подошла к Каину сзади и положила руки ему на плечи.
– Что-то ты напряжённый, Каин.
Сильные пальцы начали разминать его мышцы. Каин схватил её за запястье, встал и заломил руку за спину.
– А ты прыткий. Предпочитаешь сзади?
– Только если дама не против.
– Это ствол мне в зад упёрся?
– Ствол, ствол, – заверил её Скарт. – Но не тот, о котором ты подумала.
– Держи свой ствол в штанах, парень, – добавил Сицеро. – Джен у нас специалист по физике твёрдого тела.
– Твёрдого и пещеристого.
Каин наклонился к её уху.
– Уже течёшь? – шепнул он.
– Постарайся сперва.
Джен вырвалась. Каин обнял её за талию и привлёк к себе.
– Потанцуем?
– Отвали.
Джен толкнула его в грудь, но тут же улыбнулась, гордо вскинув голову на пару секунд. У вампиров этот жест имел и другое значение – демонстрацию безграничного доверия. Они никогда не показывали незащищённую шею тем, кто вызывал сомнение. Джен хватило всего лишь одного мимолётного движения, чтобы заявить серьёзности своих намерений.
– Хочу тебя, – сказал Каин.
И тут же добавил:
– В напарники.
– Вот ты козёл…
Тем временем Сицеро переключал каналы телевизора в поисках чего-нибудь интересного. На экране мелькнули кадры с очередного митинга католиков-социалистов, требующих улучшения условий труда. Они толпились на площади Героев, держа плакаты с надписями «Каждый имеет право на хлеб и на труд», «Бедный имеет право брать, что ему необходимо», «Наступающий век должен принадлежать не капиталистам, а народу» и раздавали листовки под бдительным присмотром полицейских.
Стоящая поодаль группа штрейкбрехеров устроила контрдемонстрацию и развернула свои плакаты. Кое-где мелькали флаги с изображением скрещенных стрел. Между двумя группа собралось немало растерянных колеблющихся рабочих. Они бродили туда-сюда, выслушивая аргументы обеих сторон.
Группы увеличивались в размерах, но забастовщиков по-прежнему было больше. Обстановка стала накаляться, и полиция задействовала наблюдателей.
На разных краях площади появились аморфные существа, левитирующие над землёй. Из складок морщинистой шкуры на толпу смотрело множество глаз; они постоянно меняли своё положение, возникая то тут, то там. Из-под брюха свешивались длинные щупальца. В промежутках между наблюдателями шли полицейские отряды, укомплектованные щитами и снаряжением для разгона демонстраций. Над площадью остановились фуникулёры, готовые сбросить в толпу дополнительные силы.
– А этим всё неймётся, – сказал Скарт, на мгновение отвлёкшись от книги.
– Они безобидны. Среди этих бастующих клоунов осведомителей больше, чем реальных участников.
Альма вернулась, неся швабру на плече.
– Оттопыриваетесь, засранцы?
– Заканчивайте дрочить, пора службу тащить – мама Альма на палубе!
– Вольно, сержант Райх.
Скарт раскинул руки и ноги в стороны, изображая морскую звезду, но тут же вернулся к чтению.
– Ну как? – спросил Каин.
– Сбежал, мудаки из «Гелиоса» его прикрыли. Ничего, им тоже достанется хорошая порция ссаных тряпок. Но потом. – Альма поставила швабру в угол и хрустнула пальцами. – А всё из-за тебя, Грязный.
Скарт посмотрел на неё поверх книги.
– Из-за меня?
– Неподчинение прямому приказу, сержант.
– А, это теперь так называется.
– Расположение взвода – это личная зона тактической ответственности. И убери эту говножадную ухмылку с рожи, выглядишь как идиот.
– Может, тебе ещё и мою коллекцию порнухи показать?
– Пощади, все знают, что тебя не просто так к домашнему скоту не подпускают. Лучше на своё одеяло посмотри – на него можно сесть и забеременеть.
– Поверь, тебе не грозит.
В глубине казармы приоткрылась дверь. Из проёма выглянул Виктор.
– Наконец-то явился, – сказал он, увидев Каина. – Давай сюда.
[1] Инри Эн-Касира – местный аналог Иисуса Христа.
[2] Чёрная церковь (также известна как церковь святой Марии) – лютеранская церковь в юго-восточной Трансильвании. Крупнейшее готическое зданием Румынии.
[3] Йоханнес Хонтерус – трансильванский учёный и теолог немецкого происхождения. Известен работами в области картографии Трансильвании и инициацией протестантской Реформации среди немецких общин.
