Текст книги "Герои и злодеи (СИ)"

Автор книги: Schneewolf

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)

– А как же Демон и Князь Тьмы? Они разве не твои друзья? – поинтересовался Теон, теперь обратив взор на него.

Рамси выглядел смущённым.

– Рыцарь Тьмы, – поправил он. – Это скорее как братство – тайный орден. Мы все на одной стороне, – разъяснил Рамси.

– На какой стороне? – Теон ни черта не понял, о чём он говорит.

– Разрушения и армии тьмы, конечно, – глядя в его недоумевающее лицо, Рамси лишь усмехнулся.

Его предложение казалось диким. Теон подумал, что это плохо обернётся для него, но ему невольно стало жаль Рамси.

– Хорошо, я согласен, – ответил он, будто, переступив черту. Настоящих друзей у него тоже никогда не было, тех, кому можно доверять, кто не бросает в беде. Были лишь случайные приятели, да банда отморозков, с которыми он связался по глупости.

– Отлично! – Рамси в этот раз отыскал в своём арсенале милую улыбку и протянул ему руку через стол. Они скрепили договор рукопожатием.

Теон принялся рассматривать деревянную фигурку. Собака вышла славной. Торчащие уши, взъерошена шерсть, свёрнутый калачиком хвост и добрые глаза бескорыстной дворняги – всё выглядело натуральным, как будто миниатюрная собачка, вот-вот моргнёт, завиляет хвостом, и побежит по пластиковому столу к нему.

========== Часть III. Глава 25 ==========

За последние пару месяцев столько всего произошло, что казалось, он не был дома целый год. Он чувствовал себя так, словно вернулся из долгого и опасного путешествия. Оказывается, так здорово вернуться домой! Раньше он этого не ценил. После того, как Теон вляпался в западню с призраками и чуть не погиб, ему хотелось просто пожить скучной обыденной жизнью, без тревог, мистики и страха смерти. Без поездов и без Рамси.

Ему хватило трёх дней, чтобы окунуться в свою прежнею жизнь, и он уже не был так уверен, что скучал по этому. Первый же семейный ужин окончился скандалом, отец напился и испортил всем настроение. Теон успел десять раз поссориться и с отцом, и с сестрой, и начинал сходить с ума от скуки, не пробыв и недели дома. Он осознал, что скучать по ним было лучше, чем находиться рядом.

На четвёртый день объявился Рамси. Теон проснулся от того, что услышал стук камешков по стеклу. Взглянув на экран телефона, он обнаружил, что было только пять утра. Он услышал залихватский разбойничий свист, и открыл окно. Рамси стоял внизу, в своей кожанке, и толстовке с надвинутым на глаза капюшоном, и с рюкзаком за спиной.

– Выходи! – он запрокинул голову вверх, и капюшон съехал, открыв лицо, он выглядел подозрительно бодрым и весёлым для такого раннего часа.

– Сейчас пять утра! – Теон не понимал, почему он припёрся в такую рань, зевая и почесываясь, торчал в окне. Собственно, никаких гостей он в данный момент не ожидал, и спокойно досматривал бы девятый сон, если бы Рамси его не потревожил. Об этом он и собирался язвительно сообщить, но открыв рот, поперхнулся холодным воздухом, и закашлялся. В конце октября ветерок был вовсе не ласковым.

– Мне не спалось, – пояснил Рамси. Он бродил под окном, пиная камушки.

– А я вот спал, приходи позже, – раздражённо заявил Теон и закрыл окно. Он не намеревался торчать на ветру, так как уже продрог. Он снова лёг в постель, но только сомкнул глаза, как вновь услышал свист.

– Ты так весь дом перебудишь! – рассержено выкрикнул Теон. Он натянул свитер и вновь высунулся в окно. Это просто переходит всякие границы! Мало он его в школе донимал, так ещё и изволил заявиться посреди ночи! Теон недовольно пробурчал ругательства, но не слишком громко, он, же не хотел, чтобы Болтон его услышал.

– Спускайся живее! Я тут совсем околел, тебя ждать, – Рамси, видимо, не принимает отказов.

– Хорошо. Сейчас выйду, – Теон одевался в ускоренном темпе, не желая привлекать внимания домочадцев, мигом спустился по лестнице, и на ходу запрыгнув в ботинки, в распахнутой куртке вылетел за дверь.

– Что делать будем? – спросил он без особого энтузиазма, оказавшись во дворе.

Рамси не ответил, пошёл быстрым шагом вниз по улице, махнув Теону, чтобы он следовал за ним.

– Откуда ты узнал, где я живу? – Теон поспешил его нагнать, застёгивая на ходу куртку. – Ты что за мной следил? – догадался он, когда Рамси вновь ему ничего не ответил.

Рамси замедлил шаг, и обернулся, скорчил озорную гримасу.

– Ага. В шестом классе, хотел тебя подкараулить без твоих дружков и навалять, как следует, – радостно признался он.

– А… почему не стал? – Теон не слишком удивился, после всего, что произошло ранее, хотя и остановился посреди дороги. Слышать это было не очень приятно.

– Планы поменялись. А потом ты в другую школу ушёл, да и у меня появились более важные дела, – Рамси не стал ничего, более объяснять, посчитав, что дал вполне подробный ответ.

– Ты в курсе как это по-маньячному? – Теон смотрел на него с недоумением.

Рамси кивнул, и радостно улыбнулся.

Они подошли к воротам парка, которые, естественно, оказались заперты. Парк работает с девяти утра, а сейчас только половина шестого. Поздней осенью на улице ещё темно в это время. Им пришлось перелезать через забор. Миновав две тёмные аллеи, усыпанные опавшей листвой, Рамси привёл его к пруду.

– Когда ты сказал, что хотел меня утопить… Ты же не хочешь этого сейчас? – заволновался Теон. Неизвестно, что можно ожидать от парня, который следил за тобой, и бросил под поезд.

– Нет. Это пройденный этап, – Рамси усмехнулся, заметив тревогу на его лице. Кажется, ему нравится доводить людей до нервного тика. – Скоро солнце встанет, здесь будет очень красиво, – добавил он.

Рамси снял рюкзак и расположился на скамейке, с которой открывался вид на пруд. Достал пару бутылок пива, выудил из карманов открывашку, и открыл обе бутылки. Наверное, у него в карманах, есть мелочи на все случаи жизни. Он протянул Теону бутылку, и подвинулся к краю лавки, освобождая место и для него.

– По-моему рановато для бухла? – Теон сомневался недолго, принял бутылку, и сделал глоток. Пиво оказалось горьковато-сладким, с оттенком карамели, и видимо, крепким. Странноватый вкус. Теон завертел в руках бутылку – «Werewolf». Он бы такое точно не купил. «Сладкое пиво – это какой-то изврат!» – решил он.

– Я хотел бросить пить и курить, – сказал Теон, доставая початую пачку сигарет.

– Ага, – равнодушно взглянул на него Рамси, с комфортом развалившись на скамье. Он лениво потягивал пиво, и наблюдал, за маячившими на пруду, утками. Он был полностью уверен в отсутствии силы воли у своего товарища.

– Знаешь, когда тебя вот-вот поездом размажет, то начинаешь переосмысливать свою жизнь! – разгневанно бросил Теон. Пытаясь прикурить, он прятал в ладони огонёк зажигалки, защищая его от яростных порывов ветра.

– Не стоит меня упрекать – ты сам виноват. Но мы теперь друзья так, что забудем об этом, – Рамси, напомнил о заключённом в поезде договоре, достал из рюкзака упаковку орешков, кинул ему.

– Ладно, проехали, – поспешно согласился Теон, и принял угощение. Он ведь сам на это подписался. По крайней мере, он знал, что злить Рамси точно не стоит. Если ему так хочется, то пусть считает его своим другом. Сам он ещё не понял, как относиться к его предложению. Отказывать точно не стоило – неизвестно, как он на это отреагирует, а ему ещё целых три года учиться вместе с Болтоном и жить с ним в одной комнате. От столь великодушного предложения о дружбе отказываться, явно не стоит.

Шёпот осеннего ветра развеял тишину, кружа листья в понуром хороводе. Серые предрассветные сумерки развеялись. Солнечный диск неспешно поднимался из-за линий горизонта, окрашивая небо в розово-жёлтый цвет, и отражаясь в зеркальной глади воды, подёрнутой рябью. Краски проступали несмело, словно нарисованные нетвёрдой детской рукой, растекаясь по небу, как акварель по холсту. Постепенно серый унылый мир преображался в нечто яркое и праздничное.

– Когда я был ребёнком, то часто сюда приходил – любовался закатом и рассветом. Я представлял, что в пруду живёт русалка, и стоит только отвернуться, как она вынырнет, и посмотрит на меня, даже казалось, что плеск воды слышал, – мечтательно поведал Рамси. Он улыбнулся, погрузившись в свои воспоминания, и в целом был настроен благодушно.

– Не знал, что ты такой романтик, – поддел его Теон.

– Вроде того. Хочешь сыграть в игру? – предложил Рамси, и развернулся к нему вполоборота.

– В какую? Она не опасная, надеюсь? – настороженно спросил Теон. Обычно игры Рамси редко оканчивались чем-то хорошим.

– Не, если руки не кривые, то совсем без… опасная, – Рамси улыбнулся и покачал головой. Достал нож из кармана, и Теон поспешил отодвинуться подальше от него.

Рамси приподняв брови, удивлённо взглянул на него, слегка ухмыльнулся, и, отойдя на несколько шагов вперёд, начертил на земле большой круг при помощи ножа. Разделил его пополам, и на двенадцать маленьких секторов, и жестом подозвал Теона к себе. Он объяснил, что круг представляет собой два государства. Они состоят из шести независимых графств. Нужно завоевать их все, объединить в единое королевство, а потом захватить территорию соперника. Для каждой области нож надо бросать разными способами: с плеча, с локтя, из-за спины, и чтобы он сделал определённое количество оборотов в воздухе. Кто завоют все земли, и сохранит своё государство, тот и выиграет.

– Я в детстве играл, не так уж и просто, как кажется. Можешь первым начать, – Рамси протянул ему нож рукояткой вперёд.

Теон быстро растерял все свои земли, и стоял с надутым видом, скрестив руки на груди.

– Дурацкая игра! – вынес вердикт он.

– Что совсем не умеешь проигрывать, да? – Рамси оценил его обиженный вид и предложил приговорить ещё пару бутылок пива. Некоторое время они оба молчали.

– Один мой друг сказал, что смысл не в победе, а в веселье, – задумчиво проговорил Рамси, и отставил в траву пустую бутылку. Поднял воротник куртки, и закурил.

– Какой друг? – Теон подумал, что он снова врёт, буквально на днях он сказал, что у него никогда не было друзей.

– Том-из-Тени. Он раньше жил в темноте, под кроватью или в шкафу, в кладовке. Он не любил солнечный свет… – Рамси оценил удивлённо-шокированное лицо Теона и усмехнулся. – Воображаемый друг. Это давно было, лет до восьми. Я с ним разговаривал, он истории разные рассказывал, про монстров, про жизнь во тьме, – увлечённо поведал Болтон.

– Я, конечно, ничего не хочу сказать обидного, но это странно, – высказал своё мнение Теон.

Рамси мигом сделал непроницаемое лицо, и покивал, закусив губу.

– Да, – он задумчиво поглядел вдаль. – Мне домой пора, – собрал с травы пустые бутылки и выкинул в урну.

Теон подумал, что обидел его своими словами, он хотел немного смягчить ситуацию, и предложил ему вечером пойти в кино. Сегодняшнее утро оказалось веселее времяпровождения со своей семьёй, и он решил, что стоит попытаться узнать хорошую сторону своего соседа. По крайней мере, умереть со скуки с ним точно не грозит.

– Только не на ужастик, я не хочу смотреть, как кому-нибудь башку отпиливают, – предупредил он, предполагая, что же захочет посмотреть Рамси.

– Договорились, – согласился Болтон, и они направились к выходу из парка. Хоть он вида и не подал, но, кажется, был рад, что его куда-то позвали.

– Знаешь, с тобой весело, когда не страшно, – заметил Теон по дороге домой.

– Ещё бы.

Потом повисла неловкая пауза, никто не знал, о чём говорить.

– А ты где живёшь? – спросил Теон, когда они уже подошли к его дому.

– Дальше. Ладно, до вечера, – неопределённо ответил Рамси, и, махнув рукой на прощание, ускорил шаг.

Теон остался стоять перед входной дверью. Рамси, очевидно, нравится строить из себя человека-загадку. Он подумал, что ничего толком не знает о своём соседе по комнате.

****

Вечером они отправились в кино и долго спорили, выбирая фильм: Теон проиграл в детской считалке, и в итоге Рамси отдал своё предпочтение фильму про Александра Македонского. Мало того, что картина оказалась скучной и нудной, так ещё и невообразимо затянутой. Фильм длился часа три. Первые пятнадцать минут Теон мужественно пялился на экран, но потом все же заснул, и благополучно проспал до финальных титров.

На каникулах они виделись почти каждый день, просто гуляли по знакомым улицам, да однажды Теон позвал своего нового товарища в команду по футболу – им как раз не хватало вратаря. Приятели из его прошлой школы любили погонять мячик, и часто собирались на стадионе, особенно в каникулы. Их команда выиграла, но Рамси не остался со всеми праздновать, сказал, что ему надо домой и быстро ушёл. Теон давным-давно позабыл о своём обещании завязать с пагубными привычками, и знатно накидался в этот вечер – он вернулся, домой лишь глубокой ночью.

Во все эти дни Рамси был более доброжелательным и весёлым, чем обычно. Они говорили на разные темы, больше Теон рассказывал о своей жизни до интерната. Рамси оставался не слишком многословен: о себе или своей семье, и своей жизни, он вообще ничего не говорил. В последний день каникул, Теон хотел позвать его в гости, но Рамси покачал головой.

– Не особо люблю с чужими предками общаться, – пояснил он.

– Да папы не будет дома. Он к дяде в гости поехал, – Теон подумал, что Рамси вряд ли понравится отцу.

– Хорошо, тогда приду, – чуть подумав, принял приглашение Рамси.

Теон предупредил сестру, что к нему сегодня придёт друг и собирался с чистой совестью отправиться по своим делам. Но, Аша, кажется, была другого мнения, и затормозила в коридоре.

– Это тот друг, с которым вы пьёте всё время? – как бы между делом, уточнила она. Конечно же, по тону, сестры можно было легко угадать, что она от такого гостя не в восторге.

– Нет, это друг из школы, – Теон слегка покривил душой. Они и правда пили вместе. – Можешь какую-нибудь еду приготовить? Пожалуйста, – растянул губы в улыбке он.

– Хорошо. Приберись хотя бы в комнате, раз кого-то пригласил, – чуть смягчилась Аша. Она в любом случае не ожидала подтверждения своих слов, да и к тому же знала, что братец тоже не ангел.

– Ладно, – протянул Теон.

Поднявшись в свою комнату, он собрал одежду с пола и стула, и закинул в шкаф, а так же убрал со стола немытые тарелки и кружки. С горем пополам, выдернул ящик для постельного белья из-под дивана, и, свернув рулетом одеяло, подушку и простыню, кинул внутрь. А потом пинком задвинул ящик на место. Он обычно так и спал на неразложенном диване, а постель и вовсе не убирал. На этом он посчитал уборку успешно завершённой. За последние два месяца, он итак, уже перевыполнил план на год вперёд.

Рамси пришёл вечером, как и условились. Теон открыл дверь и пригласил его в дом. Сестра, как раз вышла в прихожую, и хотела тоже с ним познакомиться. Он представил их друг другу, чувствуя себя немного нелепо, будто это какой-то официальный приём.

– Это моя сестра Аша. Это мой друг Рамси, – улыбнулся он.

– Привет, проходи, – сказала сестра.

– … Привет, – Рамси немного подвис в коридоре, и зачарованно посмотрел на Ашу.

– О, ты торт принёс, – Теон не обратил внимания на его зависание, сладкий гостинец заинтересовал его намного больше.

– А… да, – Рамси вручил ему коробку с тортом, принялся разуваться.

Потом они ужинали и пили чай с тортом. Сестра расспросила нового друга о школе, но ничего интересного и нового Теон не узнал. Аша других вопросов не задавала, а Рамси, казалось, был смущён её вниманием и отвечал односложно, но украдкой поглядывал на неё, стоило ей отвернуться.

После ужина они поднялись в комнату Теона. Синие обои со звездами остались здесь ещё с детских времён, но выглядели вполне прилично, ковёр также был синим, однотонным. Стандартная обстановка для старшего школьника: шкаф, диван, письменный стол, заваленный всяческим барахлом, и книжная полка над ним. Небольшой телевизор стоял на комоде, и приставка пылилась рядом с ним.

Рамси в первую очередь принялся разглядывать книги. Стоял, заложив руки за спину, и с любопытством изучал набор книжной полки.

– Да, ты ботан, на самом деле, – засмеялся над ним Теон.

– Я просто умный. Завидуй молча, – не найдя ничего интересного Рамси перевёл взгляд на стол, на котором в беспорядке валялись коробки от дисков с компьютерными играми.

– Хочешь в приставку поиграть? – проявил гостеприимство Теон.

– Да, а что у тебя есть? – откликнулся Рамси, и принялся перебирать коробки с играми, в итоге он выбрал «Mortal Combat» и провалил Теону все три матча.

Теон неприкрыто ликовал, что ему удалось его победить.

– Я раньше в приставку не играл, и не привык ещё ко всем кнопкам, так что можешь сильно не радоваться – тебе лёгкая победа досталась, – поспешил остудить его бурные восторги Рамси.

– Да, ты просто отмазываешься, потому что продул, – Теон, конечно, был доволен своей победой, и с радостью его подколол.

– Нет, правда, раньше не играл, – Рамси покачал головой и отложил джойстик в сторону.

– А фотки хочешь посмотреть? – предложил Теон, находя это занятие довольно увлекательным. Ему, например, нравилось в гостях фотографии рассматривать.

– Можно, – не проявляя большой заинтересованности, согласился Рамси и пересел с пола на диван.

Теон достал фотоальбом – не тот, который увёз в школу, а другой, и принялся рассказывать о людях и событиях, запечатлённых на фотографиях. Дойдя до фотографии высокой светловолосой женщины, он остановился.

– Это моя мама. Она умерла, когда мне было восемь, – вздохнул он. На фотографии она была молодой и красивой, улыбающейся и жизнерадостной, какой он её и запомнил. Он немного помолчал, вспоминая детство. – А где твоя мама? Твои родители развелись? Ты просто никогда не рассказывал, – спросил Теон.

– Нет. Они не были женаты, детей, знаешь ли, не только в браке делают. Я с матерью жил – до пяти лет. Потом она умерла, и отец меня к себе забрал, – Рамси хотел поскорее отвязаться от этой темы, не желая распространяться о своей семье.

– А что с твоей мамой случилось? – Теон же напротив, рассчитывал выпытать побольше информации.

– Машина сбила, – кратко и безэмоционально ответил Рамси, блуждая взглядом по комнате, и размышляя как перевести тему разговора.

– Мне жаль. Моя мама умерла от рака, – сочувственно произнёс Теон, и ему немного взгрустнулось от тяжёлых воспоминаний.

– Ясно, – Рамси видимо не знал, что предполагается посочувствовать.

На пару минут они оба замолчали, а потом Теон стал показывать другие фотографии.

– Твоя сестра… Она очень красивая, – задержал взгляд на одной из недавних фотографий Рамси.

В прошлом году Теон и Аша ездили с дядей и тётей на выставку старинной посуды и кухонной утвари девятнадцатого века. Тётя фотографировала, а они втроём сидели за столом, уставленным супницами, миниатюрными чайными чашкам и расписными тарелками, позапрошлого столетия.

– Не знаю, бывают сёстры и покрасивее, – скорчив сомнительную гримасу, ответил Теон.

«Какая в принципе разница красивая она или нет, всё равно это сестра, что о ней думать. Вот характер у неё совсем не сахар это действительно проблема. Трудно ей будет с таким характером мужика найти, не выйдет замуж, останется ещё тут с нами навсегда. И это вовсе не здорово!» Свой характер он, напротив, считал идеальным. «А я просто подарок судьбы для этого мира – вот кому-то повезёт!» Теон отвлёкся от звёздной болезни и прекратил пялиться в стену с идиотской улыбкой на лице.

– А у тебя есть брат или сестра? – спросил он.

– Нет, – Рамси чувствовал себя неуютно в этой беседе, и желал поскорее прервать этот неловкий диалог. Его семья не вызывала приятных воспоминаний и добрых чувств.

– А твоя мама, она какая была? – Теон продолжал расспросы, всё-таки, он был до ужаса любопытным.

– Я не особо помню, – слегка приврал Рамси – он помнил многое, но делиться этим не собирался. – Может, в другую игру сыграем? – предложил он. Разговаривать ему больше не хотелось.

– Давай, – обрадовался Теон, он сам уже себя чувствовал неловко, вытягивая из Рамси ответы. Всё равно тот, отвечал как на допросе: скупо и неохотно.

Оставшуюся часть вечера они провели за игрой в гонки, болтая о разных пустяках.

Когда Рамси уходил, то столкнулся в дверях с Бейлоном Грейджоем. Тот небрежно окинул его взглядом с головы до ног. От толстовки «Rammstein», до зелёных ботинок «Ranger».

– Здравствуйте, – улыбнулся Рамси, стараясь придать себе вид воспитанного человека, даже волосы пригладил пятернёй.

Бейлон угрюмо кивнул.

– Ты кто такой? – недружелюбно поинтересовался он. Что ещё за панк в его доме?

Теон встрял между ними.

– Папа, это мой друг из школы – Рамси Болтон, – представил он.

– А, так ты пацан Русе Болтона, – решил Грейджой-старший, вспомнив своего давнего делового партнёра.

– Видимо так. До свидания, – Рамси на прощание пожал Теону руку, и поскорее ушёл, не желая принимать участия в дальнейшей беседе.

========== Глава 26 ==========

Рамси сам был ни мало удивлен, тем, что предложил Теону свою дружбу. Он чувствовал себя нелепо и глупо в момент, когда прозвучали эти слова, но, в конце концов, всегда можно переиграть, обратить всё в шутку. Слишком много событий произошло с ними, и он как-то привязался к нему. Это было странно и совсем не к месту, но всё же, обстоятельства складывались так, что это вело либо к противостоянию, либо к сотрудничеству. А он давно уже не ненавидел Теона, заметил, что тот изменился. Рамси никогда не мог различать оттенки, всё должно быть либо чёрным, либо белым, без недосказанности и шатких фраз. И он решил попробовать, почему бы и нет, никогда у него не было друзей. А сейчас, это стало интересно и, наверное, важно.

Изначально Рамси просто хотел отыграться, отомстить, Теона он узнал сразу, а вот то, что тот его совсем не помнил, оскорбляло и злило ещё больше. Подарок судьбы свалился к нему в руки и у него появился шанс отплатить за свои страдания. Доводить Теона оказалось весело, и он считал это заслуженным наказанием за все его злые поступки. Заставить его испытать растерянность и страх было справедливо. Но в один момент он понял, что пора остановиться, что расплата получена. И ему, вправду стало легче, ведь теперь он поквитался со всеми ними. Потом он просто презирал Грейджоя, не понимая, как можно обижать тех, кто младше и слабее, травить толпой одного. Это низко и подло, так он считал. А если уж ты провинился, то должен отвечать за свои грехи.

Воспоминания вновь всколыхнули старые обиды и унижения, которые сотворили с ним пять лет назад. В школе ему пришлось несладко, да и дома он не знал покоя. Это был, пожалуй, худший год в его жизни. Он не мог со всем этим справиться, возненавидел школу и домой идти было тошно. Стоило ему прогулять и пропустить уроки, чтобы избежать встречи с хулиганами, как отцовского наказания было не миновать. А в школе шайка уродов, словно свора шакалов, окружала его, и день ото дня проходить через это становилось невыносимо. Они дразнили и издевались, били и вытряхивали скудные сбережения шестиклассника. Как бы он не пытался отбиваться, расклад всегда один и тот же: один против четверых – шансов не было. Он мучился целый год, и наступил момент крайнего отчаяния, когда он задумался о том, чтобы покончить со всем этим навсегда. Но не смог, хотя к десяти годам жизнь предстала перед ним безрадостной и горькой, он понимал, что стоит сделать этот шаг, и ничего плохого больше не произойдёт, но и хорошего тоже, ни через день, ни через год, ни через десять лет. Да и признаться честно, ему стало страшно, когда он накинул петлю на шею, поставив на стол табурет, в том самом подвале, где был заперт прошлым летом. Сырость капала слезами с потолка, а в соседнем дворе громко смеялись дети и звенел велосипедный звонок, солнечное майское утро весёлым гомоном заливалось за бетонной стеной. Ему хватило и трёх минут, чтобы осознать, что этот весёлый праздник будет продолжаться и без него, и никто не пожалеет, не вспомнит о нём, что он никому не нужен и в этот майский день, и в любой другой, за все прошедшие годы. Он снял верёвку, поставил на место табурет и закрыл дверь в подвал, словно на автопилоте выполняя все действия. В своей комнате его долго колотило мелкой дрожью и трясло от рыданий. А после он успокоился, и понял, что никто кроме него самого не позаботится о нём. И если он не может совладать со всеми сразу, значит расплатиться с каждым по отдельности. Если с отцом он ничего не мог поделать, то расправиться со школьными отбросами по одному ему по силам.

Три года ушло на то, чтобы разделаться с тройкой шакалов. Осень, слякотный и промозглый ноябрь. Рамси перешёл в седьмой класс, и не малую часть лета и осени провёл в тренировках. Научился крепко держать цепь в руках и как следует наносить ей удары, опытным путём, набив себе немало синяков и рассадив не раз костяшки, от того, что не смог удержать тяжёлые металлические звенья, и они со свистом пролетали по нему самому. Он решил, как накажет первого подонка. Три месяца он выслеживал его и просчитывал, как лучше осуществить месть. Он встретил его поздним вечером на тёмной парковой аллее, подальше от еле освящавших путь, редких фонарей. Надвинув шапку на глаза и половину лица закрыв шарфом, так, что голос звучал незнакомо и глухо, он вышел на посыпанную гравием, дорожку.

– Привет, а я тебя жду, – и где-то в глубине за слоем шерстяной ткани, его губы тронула нервная усмешка, но между тем была и твёрдая уверенность в своей правоте, что придавала сил.

– Ты чего, малёк, выскочил как чёрт из табакерки?! – поддатый хулиган отпрянул от неожиданности, и уронил бутылку, что держал в руках, разбив её вдребезги. Но быстро сообразив, что перед ним всего лишь дерзкий пацанёнок, выплюнул пожёванный окурок, и протянул к нему руку.

– Иди сюда мальчик, научу уважению к старшим, – хулиган, предвкушал, как отделает нахального малолетку и нетвёрдой походкой шагнул к нему.

Рамси недолго думая, отскочил, увернувшись от липких пальцев, и огрел его цепью. Он услышал поток нецензурной брани и вновь увернулся, избегая хватки подонка. Теперь он лупил со всей силы, не останавливаясь, и успевая во время отпрыгнуть и уклониться, от ответного удара. Схватка была недолгой, он даже запыхаться не успел, а хулиган стоял перед ним на четвереньках на мокрой грязной траве. Только Рамси никак не мог остановиться, обида и ярость, словно пеленой стояли перед глазами, и он продолжал наносить удары и только хриплые мольбы о пощаде отрезвили его. Он опустил цепь, и, не оглядываясь, смотался прочь из парка. Добежав до набережной, утопил цепь в реке, и уже спокойным шагом вернулся домой. С одной стороны ему стало намного легче, хулиган заслужил такой участи, но с другой стороны страшно и противно, словно сам извалялся в грязи. И он убеждал себя, что смог бы остановиться в любом случае.

Второго упыря он встретил летом в начале июня. Рамси тогда, только отметил своё двенадцатилетие. Он внезапно наткнулся на второго хулигана на площади. Тот его не заметил, или не узнал, солнечным днём народу у фонтана оказалось порядочно, и Рамси без проблем растворился в толпе. С тех пор он следил за ним, и многое узнал. Этот мудак не только детей обижал, но не гнушался и причинять боль беззащитным животным, замучить до смерти бездомную кошку, или закидать камнями бродячую собаку было для него в порядке вещей, а ещё стрелять из рогатки в птиц, и откручивать подбитым голубям головы. Рамси не пришлось долго думать, как же с ним поступить. Этот урод часто проводил время на маленькой круглой площади у фонтана, на пересечении трёх улиц. Там старушки подкармливали птиц хлебными крошками. Он приходил туда в сумерках, и подкидывал ленивым птицам зёрнышки, чтобы потом подстрелить и замучить их.

Рамси наблюдал за ним из полукруглой арки, что вела на оживлённую улицу, до самых сумерек. Он дождался, пока исчезнуть последние редкие прохожие, и вышел из тёмной арки, держа руки в карманах ветровки. В правой руке сжимая рукоятку дешевого кнопочного ножа. Хулиган был слишком увлечён собиранием подбитых птиц в мешок, и не сразу заметил его. Рамси подошёл с боку и молча, всадил ему нож в бедро по самую рукоять, у него не так много времени, пока подонок не очухается, и не вкатает его в асфальт. Он со всей силы толкнул его к фонарному столбу позади, пока тот орал и корчился от боли. Рамси в один миг вынул из рюкзака прочную капроновую верёвку, которую купил специально для этой цели два дня назад, и быстро примотал его к столбу, затянув как можно крепче узлы, чтобы он не смог освободиться.

– Я тебе хочу объяснить, что ты плохо поступаешь. Нельзя обижать маленьких и слабых, – глухо произнёс Рамси, сквозь завязанное банданой лицо. В светлых глазах его, которые скрывались в тени козырька кепки, не мелькнуло в этот раз ни капли жалости. Хулиган угрожал, что расправиться с ним, когда освободится, но Рамси его не слушал, встал на скамейку у столба и заклеил ему рот скотчем. Он поступил с ним, так же, как и он: кидая камни в бродячих псов, этот отморозок теперь на своей шкуре испытал их боль. Рамси ушёл, когда тот безвольно обвис на верёвках, не забыв забрать нож, и также похоронить его на дне реки. Вода лучше всего умеет хранить секреты.

Черёд третьего хулигана настал на следующий год. Рамси к тому моменту исполнилось тринадцать, он учился в девятом классе, и теперь уже его никто не обижал в школе, скорее чурались как прокажённого. Он два года назад обрёл в тусовке друзей, единомышленников и братьев. А по мнению, родителей благополучных детишек, водился с изгоями и отбросами общества. Педагоги считали его мрачным и хамоватым типом, бандитом и грубияном и пророчили колонию для малолетних преступников. Стоило лишь сменить отутюженные рубашки и пиджаки на чёрные футболки и балахон, а брюки со стрелочками на расшитые нашивками, джинсы и тяжёлые гриндера, как тут же попадаешь в список хулиганов и негодяев. В средней школе хоть и была обязательная форма, но торбу, и чёрные гриндера никто не мог запретить, а на дополнительные занятия вроде школьного оркестра он всегда приходил, как хотел. Пусть лучше считают психом и боятся, чем бьют и дразнят, как раньше, он с удовольствием держал марку отшибленного на всю голову непредсказуемого панка. Слухи по школе ходили разные, и о том, как он расправился с теми двумя кретинами, тоже шептались в своё время. Старых врагов он не забыл.

Морозным январским утром, спрятавшись за мусорными баками, он отслеживал последнего мучителя. Этому придурку, родители недавно приобрели мопед, и он гонял на нём по району как бешеный, хорошо ещё никого не сбил пока, а может и сбил, этого Рамси не знал. Зато знал, что своёго стального зверя он любит до безумия. Обычно он выгонял мопед во двор в половине седьмого, и, порядка двадцати минут торчал в доме, а потом уезжал по своим делам, родители и его младшая сестрёнка уходили из дома в восемь пятнадцать.