Текст книги "Наследие Чёрного Мага (СИ)"

Автор книги: Saventos

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 68 страниц)

– Мы так и хотели, – кивнула хмурая Эльза, уж точно не пойму отчего именно хмурая, то ли из-за раскрытия плана, то ли из-за завуалированной угрозы.

– Знаю, несмотря на экзотическую внешность и тёмные души, сейчас вы чисты перед Люменором, – чёрт, как же он шикарно улыбается и говорит, какая мощная харизма! – Если вам понадобиться помощь Церкви, вы можете обращаться ко мне или другим слугам Веры в любое время, по любому вопросу, мы всегда готовы выслушать и помочь по мере сил.

– Вас не смущает, что мы демоны? – спросила Мира, внутренне напрягшись до предела. – Совсем не смущают рога, хвост, крылья? – выпустила она означенные части тела. – Клыки?

– Зентопия рада любым прихожанам, независимо от происхождения, вида, мира или реальности, – он снова располагающе улыбнулся, народ за спиной аж расплакался от «доброты бога света», а вот за слова о «милости шлюшным демонам» можно здоровья лишиться, этих я запомнил. – Свет и милость Люменора доступны каждому, кто пожелает прикоснуться к благодати.

– Вы не ответили, – убирая крылья, настояла наша пурпурная ведьмочка.

– Чем сильная волшебница отличается от демона или ангела? – спросил он аки добрый и заботливый отец, говорящий с нерадивым чадом. – Ничем. Крылья – кожистые или пернатые обычное волшебство. В Тьме нет зла, в Свете нет добра, только мы решаем, кто пострадает, а кто будет спасён. Как меч способен защитить невинных, так на то способна и окутавшая некоторых из вас беспроглядная Тьма – как клинок может принести несчастье, так и Свет способен на Зло в руках разумного с плохими намерениями, – здесь он полностью прав, волшебники от B-класса в полной мере людьми не являются, а если брать сильный A или вообще S-класс, то там нет людей, это два разных вида, условно способных к скрещиванию. В общем, даже до демонизации никто из моих девочек человеком не был, про богоравных нет смысла говорить, это банально могущественные маги, отчасти элементали с полуэфирными телами. – Зентопии важны только деяния.

– И где же вы были со своими деяниями почти десять лет назад? – молодец Мира, вычленила важное. – Где же?

– Должно быть, вы говорите об официальной версии того несчастья, – стукнув пальцем по трибуне, гигачад в латах отдал заклинаниям приказ закрыть двери церкви. – Герцог и дворянство Фиора запретили распространять ту информацию под страхом смерти, по их мнению – это плохо скажется на развитии региона, – прикрыв глаза, паладин вздохнул. – Вы имеете право знать: в том несчастье пострадало намного больше людей, для начала стоит раскрыть правду – демонов было больше одного, вы не сможете вообразить, какие зверства творились в подземельях… даже мне, слуге Света, видевшего грязь и пороки, было невыносимо читать о произошедшем под нашими ногами, – мужик помрачнел, – не каждое злое существо способно сотворить те мерзости. Крики боли, отчаяния и ужаса до сих пор пропитывают эту поражённую злом землю. Монахи не могли сохранить здравый рассудок, после случившихся несчастий им самим требовалась помощь. Я не прошу вас принять и простить, но прошу задуматься о том, что пережили люди, подумать над мотивами и причинами поступков, толкнувших их во грех.

– Понятно, – Мира развернулась к выходу. – Мы уходим.

– Помните, молодые люди, двери храма всегда открыты… Рыцарь Сигизмунд, останься ненадолго.

Парень дрогнул:

– К-конечно, отец Аврелий…

Храм мы покидали в некоторой спешке, судя по эмоциям девушек, им было не очень приятно находиться в том месте, видимо, из-за демонизма трём красавицам удалось ощутить отголоски произошедшего, что ж, зато больше не нужно слушать слишком уж убедительного «паладина». Пожалуй, если бы не разевающая рот толпа, то выход из храма можно было бы назвать триумфальным и долгожданным, но чего нет – того нет.

– И что думаете? – спросил я, когда нам удалось скрыться в пустом переулке. – Как вам Аврелий?

– Много болтает, – Мира продолжила зубоскалить, только эмоции говорили о несколько ином состоянии, нежели демонстрируемое. – Вроде обычные слова, но как он смотрит, как говорит… на минуту мне захотелось поверить тем словам. Наверное, я бы поверила, но… сами понимаете – не мой случай.

– Аврелий высокопоставленный священник, – Мавис пожала плечами, – говорить убедительно – его работа.

– Разве он сказал что-то не то? – Эльзе досталось право самой непредвзятой среди нас, а значит, самой уязвимой. – Он говорил логично.

– Пугающе логично и… убедительно, ну его нафиг, – Мира потёрла плечи. – Жуткий тип.

– Ты сама-то как? – спросил я, по эмоциям было не совсем понятно, слишком много мешанины.

– Неплохо-неплохо, думала, будет хуже, – злобненько улыбнувшись, наша пурпурная демоница повисла на шеях подруг. – Сходим к СКБ, поиздеваемся над старыми «друзьями», прикупим бухла и будем зажигать в гостинице. У вас последний шанс отказаться, неудачницы.

– Мы договорились сделать всё в Астре, сама не сбеги, – у них явно какой-то сговор, Эльза вон как набычилась, а Мэв… осталась та-а-а-акой довольной, словно пакостница, исполнившая задуманное. Хм, судя по украдкой показанному большому пальцу, так оно и есть.

***

Сигизмунд

Проводив взглядом последнего прихожанина, парень снова задумался о произошедшем, выполняя задания святого отца, он готовился ко многому, к идеальной актёрской игре, где коварный демон отыгрывал бы добрую девушку или демонстрировал своё настоящее отношение к людям… ко многому, но не к обиженной на него девушке. Разговор Миры и Аврелия внесли ещё больше хаоса в мысли парня, ведь демоны не только легко вошли в обитель Люменора, сам святой отец благосклонно отнёсся к ним и признал ошибку – это не демон, а обезображенная Тьмой девушка.

– Святой отец… неужели, – Сигизмунд не мог подняться, ноги отказывались подчиняться.

– Да… Доклады были ложными, – впервые за годы общения парень увидел Аврелия не добрым воином, но мрачным защитником. – Кто-то или что-то обмануло Зентопию. Кто-то хотел внести раскол между Церковью и возможными союзниками. Как жаль… – паладин помрачнел, – сбываются самые страшные предположения, – тяжёлый взгляд воина придавил парня к полу. – Тебе достался суровый рок, рыцарь Сигизмунд.

– Святой отец? – не понял его парень.

– Аналитики Ордена допускали возможность возвращения демонов, принёсших Астре столько боли, – вспомнив десятки тел, парень дрогнул. – Было лишь предположение, допущение – поглощённый девой демон мог быть ключом к созданию Врат Ада, – заведя руки за спину, Аврелий начал ходить из стороны в сторону. – Худшие из наших опасений нашли подтверждение в запятнанной Тьмой душе девы. Поглотив Керкалиризара, заполучив его силу, она стала мишенью и ключом к Вратам во владения Баала… Кто-то из уцелевших демонов решил закончить дело хозяина – призвать одного из Королей Ада в наш мир.

Слова Аврелия пугали и вдохновляли одновременно, ведь это значило и то, что Мира, та самая Мира, точно не гнусный, коварный демон, укравший её облик, а его Мира, вернувшаяся после стольких лет. К сожалению, радость парня была омрачена последующими событиями: из дверей, ведущих в подземелья храма, вышел молодой человек почти в таких же белоснежных матовых доспехах, как у Аврелия, он подошёл к паладину, что-то долго шептал, а потом отдал небольшую колбу с фиолетовой жидкостью.

– Отец Аврелий, что с вами? – впервые на памяти парня великий воин выглядел печальным и растерянным. – Что случилось?

– Приход тёмной девы активировал доселе скрытые от нас печати, юный Сигизмунд, – с болью на лице ответил паладин. – Мне очень жаль, – воин протянул ту самую склянку. – Ты один из старых друзей Мираджейн, только ты сможешь подобраться достаточно близко.

Взяв склянку, парень нервно сглотнул, как рыцарь Зентопии он почти сразу опознал содержимое, потому на душе стало только хуже. Найдя силы и решимость подняться, юноша посмотрел в печальные глаза паладина:

– Это яд…

– Кара магов – он не убьёт её, но лишит магических сил на несколько месяцев. Демоническая природа тёмной девы сможет залечить ущерб… со временем.

– Ей… будет больно? – причинять боль той, кто только вернулся в его жизнь, не хотелось, однако долг требовал защищать невинных. – Разве нельзя попросить её уехать из города?

– Рано или поздно Силы Зла найдут способ вернуть её в Астру, обманом или жестокостью адские создания откроют врата для Владыки Похоти и Чревоугодия, – взгляд паладина смягчился, на его устах снова заиграла придающая сил добрая улыбка. – Меня радует твоё рвение защищать любимую женщину, однажды ты станешь великим защитником Зентопии… Хорошо, до утра печати Адских Врат продержаться, ступай, прими решение по совести. Только тебе решать уехать ей или принять яд, но помни, юный рыцарь – судьба десятков тысяч жизней зависит от твоего решения.

– Спасибо, святой отец, я не подведу вас, – приободрившись, Сигизмунд убрал яд в карман.

– Не сомневаюсь, иди же, поступи так, как велит сердце.

Воспрянув духом, парень побежал к выходу, ему ещё предстояло сводить Миру к матушке и постараться убедить любимую девушку покинуть Астру до тех пор, пока великий паладин не найдёт способ обезопасить город и вылечить её от демонической болезни.

***

В то же время храм

– Это было разумно? – обратился к Аврелию принёсший яд мужчина в белоснежных латах. – Он может всё испортить.

– Влюблённый юноша будет следить за понравившейся ему девочкой, будет пытаться подобрать правильные слова, а потом, когда наступит ночь, застанет её в постели с другим… – без тени эмоций сказал паладин. – Ревность и жажда мести затмевали даже самые крепкие умы, юного Сигизмунда можно называть по-разному, но… он сам не знает чего хочет.

– Святая Дева?

– У меня есть средство против таких, как она, остальные… – на устах паладина появилась ироничная улыбка, – душевный калека и слабая воительница не представляют угрозы. Как идёт подготовка?

– Оружие и лакримы доставлены почти во все точки, закончим к утру.

– Хорошо, приступим завтра в полдень, – взгляд воина потяжелел. – У нас будет не так много времени на очистку города от заразы. Надеюсь, наши «друзья» из Первого Легиона не вмешаются раньше.

– Передовой отряд уже рыщет в городе, их основные силы скрылись в лесу. Ударить по ним?

– Нет, пусть ждут… им не успеть…

***

Сигизмунд

Догнать Миру и её друзей удалось только на пороге дома матушки, они как раз поднялись на крыльцо небольшого домика на окраине отдельного от города района, где поселились все коренные астравцы, не пожелавшие мириться с городской суетой и приехавшими людьми, именно в этом месте осталась та самая настоящая Астра, а не загаженный производствами симулякр, здесь и только здесь есть чистый воздух, живописные поля и первородные леса – именно в этом коренные жители видели смысл жизни, настоящей жизни, а не городской имитации.

– Надо же, он не помер по дороге, – смотря на него, как на насекомое, Мира ехидно улыбнулась. – Праздник отменяется, – в свете открывшейся правды слушать такие слова было невыносимо, но как истинный рыцарь он пройдёт через это, докажет…

– Матушка будет рада, – Сигизмунд постарался улыбнуться настолько естественно, насколько мог. Нужно только подождать, всё само образуется, она увидит и поймёт, а пока стоит обойти их и открыть дверь. – Проходите.

– Какой рыцарь, – Мира снова язвила. – Идём, раз приглашают, – скомандовала она, снова слишком уж собственнически приобняв аловолосую подругу за талию.

Дом матушки был небольшим и скромным, раньше семья всегда обедала в совмещённой с кухней гостиной, хотя с тех пор мало что изменилось, разве что братья отделились от них, став городскими, а старшие сёстры вышли замуж и уехали в другие деревни подальше от городской суеты. Пожалуй, впервые за полгода в скромной гостиной соберётся больше двух человек, осталась надежда, что матушка ничего не испортит. Старая морщинистая женщина в простецком платье как раз вышла из кухни, застыв статуей сразу, как увидела пришедшую пёструю компанию демонов; вопреки ожиданиям, она не стала поднимать шум, лишь прикрыла рот обеими руками.

– Люменор милосердный, Мирочка, – это стало первой фразой пожилой женщины, улыбающейся подобно маленькому ребёнку, – как же это… домой-то вернулась… А кожа-то, как баклажанов объелась!

– Давно не виделись, Соня, – с режущим душу холодом заговорила Мира. – Сигизмунд на коленях умолял посмотреть, чем ты тут занимаешься.

Старушка с одобрением посмотрела на сына:

– Это ты молодец, так и надо.

– Мама… – рыцарь потупил взгляд.

– Здравствуйте, меня зовут Сандро, – взял слово нагло улыбающийся парень. Впервые с момента встречи Сигизмунду захотелось стереть эту улыбку с лица наглеца, – Миру вы знаете, это Эльза, а это Мавис. Ваш сын очень нахваливал пирожки с бобрятиной.

– Ох, в самом деле, чего это я?! – засуетилась Соня. – Проходите-проходите, садитесь за стол! Вы, наверное, голодные, этой городской отравой не накушаешься.

Пока мать суетилась, пёстрая группа села за стол, причём странно разделившись: святая Мавис придвинула стул к Сандро, приобняла его и положило голову на плечо, сразу стало понятно, сколь близки эти люди, Сигизмунд даже обрадовался, ведь гипотетический соперник только что выбыл из игры; страннее была Мира и её подруга из гильдии, сделавшая ровно то же самое будто… будто она и его Мира из… этих.

– А здесь мило, – по-хозяйски осматриваясь, сказал Сандро. – Чем-то такая простота манит.

– Это же дыра, – Мира так и не прекратила язвить. – Здесь ремонт не делали… да никогда, вон те пятна на стене от самогона, я хорошо помню, как упитое животное, именуемое папашей вон того недоразумения, бросило бутылку.

Вначале парень хотел возмутиться, но быстро смекнул – таким образом его провоцируют сделать глупость, чтобы обвинить в отсутствии перемен, да и матушка взглядом надавила так, что говорить расхотелось. Разговор с гостями особо не шёл, они что-то обсуждали, веселились, иногда словно заигрывали друг с другом, но Сигизмунду не удалось вклиниться в разговор, всякий раз его будто отодвигали в сторону как ненужную вещь. Да, было больно наблюдать холод со стороны Миры, как и осознавать её принадлежность к… тем самым, кому место в зале покаяния, где за подобное выдадут десяток плетей, но ничего, Сигизмунд готов простить ей этот грех, да, готов. Зато свобода от общения позволила обдумать слова святого Аврелия, как следует обдумать, иногда, в ходе слишком глубоких размышлений, касаясь колбы с ядом в кармане, мысли были далеко от позитивных, ибо чем больше Мира и эта Эльза касались друг друга, выходя за рамки, «подруга», тем тяжелее было на сердце и тем легче казалось решение, ибо правильная женщина из Астры не должна позволять себе такие вольности и греховные связи, тем более выставлять напоказ и позорить мужчину.

– А вот и пирожки с бобрятиной! – мать вернулась вовремя, словно поджидала подходящего момента. – Кушайте-кушайте, – начала она раскладывать пирожки па тарелкам гостей, – а то совсем худые.

– Спасибо, – первой поблагодарила Эльза, а уж потом все остальные.

– Мирочка… ты… ты прости дуру старую, – несмотря на возраст, Соня легко согнулась в поклоне. – Не ведала чего творю… демон попутал…

– Ладно, – к удивлению Сигизмунда, Мира легко согласилась простить его мать. – Пока мы здесь ходили, вы единственная, у кого хватило смелости выйти и попросить прощения.

– Все остальные прятались в домах и кричали проклятия, – сказала Святая Дева, подозрительно благосклонно терпящая мерзость со стороны других девушек. – Почему пошло одета Мира, а серой проституткой с хвостом назвали меня? – спросила она, как обиженный ребёнок. – Нечестно!

На лице Миры заиграла ехидная ухмылка:

– Потому что ты первая назвала их старыми, лицемерными подонками-скотоложцами.

– Их знахарь сношал козу! – с детской обидой выпалила Святая Дева. – Нельзя так делать!

– Больной ублюдок, – тихо добавил Сандро.

– Ты… ты правда не злишься? – Соня выпрямилась и поковыляла к столу.

– На вас – нет, все остальные упустили шанс, – ехидно отрезала девушка с пурпурной кожей. – Кто хотел, тот подошёл, – эта фраза вселила в Сигизмунда надежду, ведь он подошёл первым! Значит, ещё есть шанс исцелить её от этой демонской и розовой дряни!

– Может… потом? – садясь за стол, с затаённой надеждой спросила Соня.

– Нет, я получила желаемое, завтра у нас нелюбимый Лисанной «пляжный эпизод», – что-то вспомнив, Мира усмехнулась, – вечером мы уедем домой, хватит с меня Астры… коренной Астры, построенный на моём имени город неплох, там многим плевать на это, – провела она пальцами по отвратительным демоническим рогам, – или это, – следом погладив любовницу по щеке, отчего Сигизмунд еле сдержал лицо, чтобы не скривится от отвращения.

– Ох, жалко как, уверена, останься вы погостить, остальные тоже… Ай, ладно, чего теперь… лучше расскажи, как ты, как Лисанночка, как Эльфик?

– Эльфман стал огромным шкафом, у него рука толще меня вместе с сиськами, – с гордостью и самодовольством пожамкала она означенную часть тела, – Лисанна безуспешно пытается охмурить брата вон того нахала, – кивнула она на Сандро, отчего Сигизмунд внутренне возликовал. – А мы с Эльзой собираемся пожениться.

Сигизмунд как взял пирожок с бобрятиной, так и уронил его обратно на тарелку, эта новость выбила из него весь воздух, лишила надежды и распалила в груди что-то тёмное… злое и пугающее, колба в кармане будто стала тяжелее, будто решила напомнить о себе.

– Прям уж поженится? – в отличие от Сигизмунда, Соня не выглядела удивлённой.

– Ага, – Мира нагло улыбнулась Соне в лицо. – После случившегося вы ожидали чего-то другого от демона?..

Разговор не шёл, вернее он отлично складывался у всех, кроме Сигизмунда, парню стало противно находиться рядом с «этими», для него сие было куда отвратительней увеселений знахаря с козой, зато выяснилось несколько вещей, только вот парню было плевать, ведь его шансы на возвращение той самой Миры оказались пустыми надеждами, растоптанными противоестественными связями. Какой смысл узнавать подробности из детства или о скорой свадьбе Мавис и Сандро, если Мира оказалась из «этих», и Мира ли это вообще? Святой Отец и Зентопия могли ошибиться и здесь, мало ли, может, демон сумел обмануть всех, на то он и демон, чтобы лгать и притворяться.

На радость Сигизмунда, вскоре демонессы ушли, остался лишь нахально улыбающийся Сандро, пожирающий пирожки с таким энтузиазмом, будто не ел несколько лет, чем снова раздражал парня, однако теперь причины были другими и крылись в вопросе «почему он, а не я?» Он о чём-то говорил с матерью, но Сигизмунд особо не слушал, ведь всё было кончено, радовало только одно – скоро демоны покинут город вместе с самодовольным подонком-волшебником, чья жизнь сложилась куда лучше.

– Ох, Сандро, ты как мой старший сыночек Ричард, он тоже любил пирожки с бобрятиной, – расплываясь улыбкой, она потрепала парня за щёки.

– Вкусно же! – жуя выпечку, сказал волшебник. – Шикарные пирожки, тётушка Соня!

– Вот и Ричард так говорил! – она улыбнулась ещё шире. – Ну что, как у тебя с Мирочкой и остальными? Уже надумали, сколько будет деток?

Сигизмунд задохнулся, такого поворота он не ожидал.

– Кольца я купил, – в руке парня появились, а затем исчезли золотые кольца. – Дети… думаю через пару лет после свадьбы, они ещё не перебесились. Сколько… не знаю, чем больше, тем лучше… мне бы хотелось не меньше двадцати.

– Ох, как жаль Ричарда сейчас нет, вы с ним точно бы подружились, он тоже очень любит деток, уже седьмого Сабриночке заделал.

– О-о-о, это он молодец, – волшебник показал большой палец. – Как же я завидую ему!

– П-подождите! – воскликнул Сигизмунд. – Так Мира… она не… не этих? – в душе рыцаря загорелась надежда, большая часть беседы была сразу же забыта, словно той никогда не существовало.

– Дурак ты, как отец твой, – мать пожурила парня грозным видом. – Смотреть внимательно надо было, как они все на Сандро глазели, а не в облаках плавать. Любят они его, как Сабриночка Ричарда.

– Но… но… три? – Сигизмунд не знал, что сказать, язык не находил слов. – Сразу?

– Я очень выносливый, – Сандро нахально оскалился, да так, что захотелось схватиться за меч, чтобы зарубить нахала на месте. – А ты?

Сигизмунд почувствовал, как загорелись щёки, ибо понял, о какой выносливости идёт речь.

– Я тоже, – злобно прошипел рыцарь Зентопии.

– Ага, – нахально сверкнув глазами, Сандро выключил парня из внимания, словно рыцарь был пустым местом, сосредоточившись на его матери. – Можно ещё пирожков?

– Конечно, мой хороший, конечно, ох, как жаль Ричард с Сабриночкой уехали в столицу.

Пока матушка старалась ради гостя, Сигизмунд понемногу зверел, рыцарю отрывалось всё больше понимания сколь нагл и вызывающ самозванный «герой» Фиора, посмевший потянуть руки к его Мире, скорее всего, не только руки, но и мерзкие губы, с которых не сходят сменяющие одну за другой дерзкие ухмылки, или… нет, его Мира не может быть порочной портовой девкой, вступившей в связь до свадьбы… не может.

Окончательно затерявшись в раздумьях, Сигизмунд не разбирал слов нового разговора матери и лживого подонка, а если к нему обращались, то отвечал неохотно и сухо, все мысли парня были поглощены словами отца Аврелия и образом девушки, которую ещё можно уберечь от коварного мудака Сандро, её ещё можно спасти от демонизма, вылечить от неправильных желаний, ведь будь ей противно, но она не стала бы изображать ту омерзительную сцену с другой девой… нет, не стала бы. Наверняка во всём виноват ублюдок Сандро, ведь раньше Мира всегда была доброй и послушной, это его влияние, точно его.

– Сиги… Сиги! – мать пихнула его в руку.

– А? – суровый взгляд матери не обещал ничего хорошего. – Я задумался, прости.

– Ты рыцарь, проводи гостя, темно уже, – указала она на окно.

Глянув в окно, он убедился в правдивости слов матушки, на дворе наступила глубокая ночь и заморосил дождь.

– Да… конечно, пойдём, Сандро, – Сигизмунд лживо улыбнулся. – Со мной тебе нечего бояться.

– Хороший ты парень, Сиги, – Сандро украдкой посмотрел в окно и нервно сглотнул. – Темноты не боишься.

– Ты боишься темноты? – Сигизмунд почувствовал небывалое превосходство, ведь он-то, в отличие от самозванных героев, не испытывает детских страхов.

– Да, – Сандро схватился запястье и стал выглядеть сильно испуганным. – В темноте происходят самые страшные вещи… тёмные силы нападают на глупцов, чернокнижники проводят ритуалы, а монстры выходят погулять. Темноту нужно бояться и уважать.

– Со мной тебе нечего бояться, я рыцарь Зентопии! – Сигизмунд выгнул грудь колесом. – Пошли, я провожу тебя… где вы остановились?

– В гостинице Лир’Ой Б’ар Ан, – Сандро снова глянул в окно. – Не хочу стеснять тебя.

Сигизмунд с трудом сдержал ухмылку, эта гостиница находилась под контролем церкви, ведь именно там останавливались богачи, аристократы, политики и некоторые сильные волшебники, ради всеобщего блага такое здание было обязано иметь тайные ходы и наблюдательные точки, через кои можно войти в нужный номер.

– Достойное место.

– Наверно… Я точно не помешаю?

Приосанившись, Сигизмунд положил руку на плечо недруга:

– Как рыцарь я не могу бросить слабого в беде! Сейчас я надену доспеху, возьми меч и провожу тебя.

– Ты такой отважный…

Позже

Гордость, радость и счастье переполняли сердце молодого рыцаря всякий раз, когда он поглядывал на испуганного конкурента за сердце девы: на деле Сандро оказался трусом, храбрящимся в присутствии Миры, скорее всего, держащей неудачника при себе из доброты и жалости, не может «герой Фиора» быть столь пугливым, Драгнил боялся даже собственной тени! Сигизмунду пришлось потратить полчаса, чтобы уговорить идиота спуститься с дерева, когда того напугала опрокинувшая мусорные баки кошка! Этот трус-дистрофик даже меч не смог удержать! Меч! Как после этого он может называть себя мужчиной, претендующий на сердце Миры? Слабак, трус и ничтожество, покусившееся на его женщину!

Отделаться от труса удалось лишь на ресепшене до зубной боли дорогой гостиницы, однако… пока прошёл разговор с новым управляющим, пока он подтвердил полномочия, пока выдал доступ к тайным ходам, прошло больше часа, а ведь ещё требовалось дойти до номера, где остановилась Мира, выждать момент, когда она останется одна и только тогда можно выйти, чтобы уговорить её покинуть город вместе с ним. К чести Ордена, везде висели карты с точным обозначением текущего местоположения, оставалось найти нужный номер и точку обзора, что тоже оказалось лёгкой задачей, куда легче, чем бой с первым одержимым несколько лет назад, тогда его страховал сам отец Аврелий, но теперь-то Сигизмунд не какой-то сопливый щенок, а рыцарь Ордена! Кандидат в паладины!

Проверив несколько наблюдательных позиций номера, Сигизмунд подошёл к последней точке, заглянул в спальню роскошного номера через потайную щель: сердце остановилось, ведь Мира… его любимая Мира и распутная Эльза сидели на огромной кровати и стонали под ласками труса Сандро, пока его брат-близнец усердно сношал Святую Деву! Но… девушки находились в человеческих обличиях без намёка на мерзкий демонизм! А ещё все они казались либо достаточно пьяными, либо находились под каким-то дурманом, ибо в глазах Святой… а святой ли, Мавис были лишь похоть и пустота без намёка на живой разум. Смотреть на это было до тошноты противно, но выбора не было… пока не было.

– Не… не может быть… она не могла… – прошептал парень.

– Са-а-андро, а давай купим у Баала ещё того бухла? – Сигизмунд сглотнул, даже в историях старших товарищей по ордену работницы портового дома с красными фонарями не говорили настолько возбуждающим тоном. – У нас скоро кончится.

«Они… они прислужники Баала?» – гнев и ненависть затопили взор Сигизмунда, ведь подонок Сандро не просто посмел опорочить его женщину, но и втянул в омерзительные делишки!

– На сегодня хватит, – после очередного движения Сандро, не такая уж святая Мавис выгнулась и громко застонала, тут же обмякнув на простыне и глубоко задышав, словно пробежала несколько кругов вокруг Астры, – завтра утром откроем Врата в Ад и купим всякого, у меня как раз завалялось несколько душ на продажу.

«Они… они что?! Они хотят убить десятки тысяч ради выпивки?! – пронеслось в мыслях Сигизмунда. – Твари! Тёмные твари!»

– Кла-а-а-ас, я уже говорила, что ты лучший? – Мира толкнула Сандро спиной на подушки. – Са-а-а-амый лучший.

– Готов послушать это ещё раз, – притягивая к себе Эльзу, ухмыльнулся нахал. – Много-много раз.

– Э-э-эльза, а помнишь, – Мира пихнула подругу на подушки рядом с Сандро и перевернула на спину, – о чём мы говорили дома? Ты же не врала, мне? М?

– Не бери меня на слабо, я не ты, – вместо ожидаемой Сигизмундом потасовки случилось иное, Эльза схватила Миру за плечи и быстро поменялась с ней местами, теперь блондинка лежала на спине, а красноволосая нависала над ней. – Не буду повторять.

Эльза склонилась над демоном в обличие Миры и... хохоча завалилась набок, подтягивая к себе Сандро.

– Шлюхи… грязные портовые, демонские шлюхи, – отойдя от обзорной точки, злобно прошептал Сигизмунд. – Бааловское отродье!

В груди разгорелся настоящий пожар, он мог бы простить Миру за связь с трусом Сандро, но… это… оргия с трусом и его копией... за такое он бы лично выдал десяток плетей, чтобы неповадно было! Сжав кулаки, парень направился подальше от стонов и хлюпающих звуков, прямо в гостиную, где поставили кулер с водой. Достав из поясной сумки колбочку с ядом, Сигизмунд в последний раз прислушался к доносящимся из спальни стонам и шлепкам, и без лишних раздумий вылил всё содержимое в единственный источник питьевой воды в номере. Да, пострадают вообще все посетители номера, но пусть не жалуются, за пособничество Баалу и богомерзкий разврат их бы стоило казнить на месте, но зачем спешить, если вскоре можно будет насладиться мучениями мерзких созданий, а посмевшей играть с его сердцем шлюхе Мире Сигизмунд ещё покажет, что такое настоящий мужчина, обязательно покажет, когда она останется без магии.

– Что б вы все сдохли, демонские твари, – прошептал он перед уходом из номера.

Ноги несли его подальше от проклятого отеля, который обязательно придётся несколько раз освятить, чтобы наверняка избавиться от пропитавшей его скверны, парня не смущал ни поднявшийся ветер, ни снова заморосивший дождь, он просто хотел как можно быстрее доложить обо всём отцу Аврелию, уж он-то точно сможет решить эту проблему, возможно, даже позволит ему высечь распутных демонских шлюх. Несмотря на размышления, Сигизмунд по привычке свернул в подворотню через купеческий квартал, вечером здесь бывает небезопасно, но никто не смеет поднимать руку на рыцарей Ордена, потому ему ничто не угрожало на безлюдной улице… пока плечо не пронзила острая боль.

– А-а-а! Кто посмел?! – выкрикнул рыцарь, выдёргивая нож из плеча. – Я рыцарь Ордена! – вместо ответа кто-то ударил его по ноге до хруста колена, отчего парень упал на залитую дождём дорогу и громко завизжал.

– Так-так-так, вы только посмотрите, кто зашёл в наш район, – словно из воздуха перед ним возник сидящий на корточках Сандро, смотрящий на мир жуткими, сияющими алыми глазами. – Хе-хе-хе, – на лице труса появилась садистская ухмылка. – Я же говорил, в темноте происходят страшные вещи, – не убирая ухмылки, он вонзил нож в сломанное колено Сигизмунда и провернул лезвие, вырвав из глотки рыцаря новый оглушающий визг. – А был таким смелым, когда пялился на моих женщин и заливал Кару Магов в кулер. Чего так смотришь? Гением себя посчитал, о вьюнош со взором горящим? В былые времена я вскрывал таких как ты по десятку в час.

– Ты сдохнешь… – стоная от боли, выдохнул Сигизмунд. – Вы все сдохните, демонская падаль. Все сдохните!

– И кто же нас убьёт? – встав во весь рост, Сандро пнул его по рёбрам, легко сломав парочку. – Тот пресвятой гандон с обаянием растлителя? Ха-ха-ха-ха. Какой ты наивный, – новый пинок, новые сломанные рёбра. – Эх, повезло тебе, – в руке подонка оказался пирожок, – твоя матушка превосходно готовит бобрятину. Сегодня ты выжил только благодаря ей.

Откусив половину пирожка, демонопоклонник начал наносить новые и новые удары ногами, в какой-то момент прекратились наполненные болью стоны и крики, тело словно налилось свинцом и отказывалось слушаться, сознание начало напоминать отдельные кадры: Сандро пинает его; вырезает ножом какие-то символы; продолжает избиение; какой-то рыцарь пытается нащупать пульс; лазарет…

– Я… в храме? – пытаясь понять, где находится, простонал Сигизмунд. Анализ затрудняли белоснежные ширмы, полностью отрезающие обзор за пределами кровати. – Отец Аврелий… вы должны… знать… – язык плохо слушался, говорить было больно. – Демоны… шлюхи… они…