Текст книги "«Балерина?»"

Автор книги: S'enfuir

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Всего минут через двадцать мы уже были наверху. Мой мальчик забрался первым и теперь подавал мне свою ладонь для помощи, от которой я не отказался. Оказавшись на горизонтальной поверхности, мы сразу же улеглись прямо на землю, скинув с плеч в меру тяжелые рюкзаки. Я повернул голову вбок, чтобы посмотреть на Билла; взгляд запечатлел очень соблазнительную картину. Мой малыш лежал с закрытыми глазами, на лице отображались муки подъема, но мне сейчас казалось, будто мы только что несколько часов занимались любовью, без передышки. Плоская грудь высоко вздымается, пересохшие губки приоткрыты, выпуская воздух из легких. Это не для моей фантазии, которая рисует нас совсем не в этом месте. По телу пробежала волна мурашек, сконцентрировавшись внизу живота. Почувствовав это, я сразу же отвернул голову назад, и теперь перед моими глазами было голубое небо с плывущими белыми, пушистыми облаками, которые при тщательном просмотре могли напоминать каких-либо животных или причудливые предметы, находящиеся в моей квартире.

– Вставай, – сказал Билл, тяжело выдыхая слова.

– Только после вас, – мой голос такой же уставший, но жутко довольный, как и у моего мальчика.

Он что-то пробурчал себе под нос и с трудом поднялся с земли, встав ко мне задом, начал отряхивать свою соблазнительную попку, на которую я сегодня не могу насмотреться.

– Ты так и будешь тут лежать? – Билл повернулся ко мне, встал в выжидающую позу и пристально посмотрел на меня.

– Встаю-встаю, – я с большой неохотой встаю с земли, повторяю процедуру, которую совершал только что мой мальчик – отряхиваюсь от пыли.

Натыкаюсь взглядом, или даже это просто бросается в глаза – окружающая природа, с низкими деревьями, которые хоть и меньше тех, что внизу, но все же впечатляет; от края обрыва начинает расти трава, которая становится выше, если идти вглубь; местами на территории появляются гористые возвышенности, поросшие мхом;

Я подошел к краю, присел на корточки и посмотрел вниз. Высота примерно как многоэтажный дом, при этом можно просто скатиться со склона на чем-нибудь и, в принципе, остаться живым.

– Не смотри вниз, – Билл передразнил мою интонацию.

Я, усмехнувшись, поднялся во весь рост, и захватил свой рюкзак, взглядом показал моему мальчику, чтобы он повторил то же действие. Тот что-то недовольно шикнул, но все же последовал моей немой просьбе.

Дальше мы шли, болтая о какой-то ерунде, отвлекаясь от утомительности подъема и долгой ходьбы. Почему-то я целенаправленно шел в какое-то место, не обращая внимания на редкие просьбы Билла остановиться уже где-нибудь. Вскоре мой слух начал улавливать тихое журчание воды, чему я был несказанно рад, значит, я был прав насчет горной реки. Не такой я уж оказывается и идиот!

– Том, я устал, – в голосе Билла столько жалостливых ноток, что мне попросту стало жаль его.

– Давай свой рюкзак.

Мой мальчик издал какой-то удивленный звук и, будто нет усталости, подбежал ко мне и отдал свою ношу.

Дальше мы уже шли без плаксивых просьб об остановке, и вскоре, выйдя из-за бесчисленных невысоких деревьев, но все же скрывающих нас с головой, вышли, как я и думал, к горной реке. Сейчас как раз был разгар дня, и солнце светило очень ярко, отчего вода блестела; поток неспешно бежал в своем направлении, тихие звуки, казалось, успокаивали все тело. Прямо сейчас хотелось скинуть с себя оба рюкзака и свою одежду, кинуться в воду и смыть с себя пыль и усталость. Мечты мечтами, но думаю, Билл неправильно это поймет, хотя, кажется, в его голове витают похожие мысли.

Ступив на белые камни, я подошел ближе, так сказать, для лучшего обзора. Посмотрел в синюю, почти прозрачную воду. Думаю, по пояс мне будет, если зайти в нее, но сейчас я этого проверять не буду.

– Сегодня я буду “принимать” реку, – сказал я, уходя назад в горный лес.

– Ээээ, – Билл издал негодующий звук.

– Поплаваю, – уточняю, – И не отставай, – на этот раз я передразниваю интонацию моего мальчика.

Мой брюнет, опустив голову, начинает идти за мной, стараясь не отставать, отчего слышу какие-то обреченные вздохи за своей спиной. Сам же я пребываю в самом что ни на есть хорошем расположении духа, все-таки мысли о сегодняшней общей ночи не хотят отпускать мою голову, отчего я весь день нахожусь в легком возбуждении.

Обернувшись назад, чтобы посмотреть, где идет Билл, я замечаю его взгляд, устремленный на мою задницу. Теперь ясно, откуда эти тяжелые вздохи и выдохи. Ничего, малыш, знаю, что она приглянулась тебе, потерпи немного. Улыбаюсь мысленному монологу с самим собой и отворачиваюсь назад.

Идем сквозь какие-то заросли папоротника, огромные листья которого все время норовятся ударить или же зацепить нас. Отойдя не далеко от реки, но на приличное расстояние, я поручаю право выбора места для ночлега Биллу, который, не заморачиваясь ничем, находит полянку с пушистой и мягкой травой и высоким камнем, который служит своеобразной меткой.

– Все, – устало выдыхает, будто он тащил эти два рюкзака, набитые разной, но так необходимой ерундой, – Вот это место, и никуда я отсюда не сдвинусь!

POV Tom

Сидим с моим мальчиком у костра. Он с аппетитом поедает жареный на огне зефир, иногда ойкает, если обжигается. Билл постоянно облизывает свои пальцы и губы от белого лакомства, что выглядит весьма недвусмысленно. Заглянув в его глаза, я увидел, как в них плескается яркий огонь, и непонятно, то ли это отражение костра, то ли собственный блеск глаз брюнета. Видимо, почувствовав, что на него смотрят, Билл поднял свой взгляд на меня, подарив мимолетную нежную улыбку, но сразу же смущенно опустил голову вниз.

Нас разделяет всего лишь огненная стена, которую можно легко обойти и, наконец-то, прикоснуться к моему мальчику, который весь день только и делал, что умилял меня своими действиями. Особенно забавно было смотреть, когда он пытался высечь огонь из влажного хвороста, который сам же и нашел. Я минут пятнадцать смотрел на эти старания, но потом, все же смилостивившись, достал из своего рюкзака спички. Да, но прежде пришлось вырыть ямку для костра. Ох, с каким омерзением на лице Билл это делал, а после смотрел на свои грязные, перемазанные черной землей руки, страдальчески кривился, зато потом хвастался с довольной моськой, что это именно он вырыл ямку.

Улыбаюсь недавним событиям в воспоминаниях, встаю с бревна, сучки которого при неудобной посадке могут воткнуться в попу. Разминаю затекшие от долгого сидения конечности, ловлю на себе вопросительный взгляд Билла.

– Пойду, поплаваю, – уже разворачиваясь, говорю.

Направляюсь в сторону реки, по пути выкидываю палочку с недоеденным зефиром. Хлопаю руками по карманам, ладонью натыкаясь на уже известную баночку смазки, по лицу расползается хитрая улыбка. Выхожу из-за деревьев, взору представляется в меру спокойная река, ее окаймляют белые камни. Снимаю свою обычную футболку, оглядываюсь по сторонам, удостоверившись, что никто, например, белки, не подглядывают за мной, сдергиваю с себя спортивные штаны и боксеры, остаюсь полностью обнаженным. Наслаждаюсь необыкновенно теплым ветерком, который гуляет по моему телу. Смотрю на блестящую, почти черную от ночи, гладь реки, изредка колеблющуюся из-за течения. Не долго думая, начинаю входить в немного прохладную воду, всего передергивает от контраста температур. Река оказалась не такой уж и неглубокой, как я думал сначала, если найти место, то и с головой накроет, а пока я просто поплещусь на мелководье.

POV Bill

Ведь можно сослаться на мое природное любопытство. Правда!?

Как только Том встал со своего места, я сразу же последовал за ним. И вот теперь я могу наблюдать очень возбуждающую картину: этот чертов медовый парень – из-за цвета дред – который выносит мне мозг последние дни, даже просто своим присутствием рядом со мной, а тут он стоит ко мне спиной, причем совершенно голый, и наверняка не подозревает, что я сейчас смотрю на него. Взгляд опускается ниже, на поджатые ягодицы, от такой картины я невольно облизываю вмиг пересохшие губы. Я не представляю, что будет со мной, если Том повернется, если уж так низ живота начинает наливаться тяжестью. Вижу, как он начинает погружаться в воду, при этом мышцы на спине соблазнительно перекатываются. Хочется прикоснуться к своему паху и отдрочить, как маленькому школьнику на журнал «Плейбой», только зачем мне это, если я могу получить большее…? По телу от этой мысли пробегает стадо мурашек. Больше не медля, иду к реке, нетерпеливо снимаю с себя футболку, отчего-то путаясь в рукавах. Камни под ногами стучат друг о друга, отчего Том резко поворачивается, изумленно замирая, смотря на меня. Но глаза его выдают – он ждал. Хищно улыбаюсь от этого, разум потихоньку покидает меня, оставляя место инстинктам. И теперь не кажется мне, что это просто любопытство. Я хочу! Тома! Прямо сейчас! И мне нравится, как он пугается, когда я, сняв с себя оставшуюся одежду, захожу в воду и подплываю к нему. С минуту смотрю на его лицо, не обращаю внимания на прохладную воду – мое тело горит – а потом встаю к нему вплотную, упираясь своей уже возбужденной плотью в его бедро. От этого меня передергивает, вижу, что и Тома тоже, но ему нравится,… нравится то, что я хочу его. Вдруг на мой член опускается его рука, в воде все чувства обострились, я прикусил губу, сдерживая рвущийся стон. Все еще стою, просто наблюдая за другом, хотя это стоит мне многого, где-то на обрыве сознания понимаю, что нельзя, чтобы было больно, но наше промедление нестерпимо.

– Хочу тебя, – шепчу, не краснея и не смущаясь собственных слов, не моргая, вглядываюсь в лицо Тома, который, по всей видимости, доволен.

– Возьми, – дерзко отвечает.

Мне нравится его тон, мне нравится эта ситуация, мне нравится то, как рука Тома неспешно двигается по моему члену, доставляя удовольствие, заставляя шипеть от наслаждения. Незаметно для самого себя начинаю подаваться в ладонь друга, который, кажется, станет моим любовником. Несомненно, это пугает, но об этом я подумаю потом. Сейчас я – не я.

Резко подаюсь вперед и буквально вгрызаюсь в губы Тома. Они кажутся мне слаще того зефира, что ел недавно, мягче, чем спелая, сочащаяся соком ягода. Обхватываю ладонью его затылок, притягивая ближе к себе. Наслаждаюсь безоговорочной покорностью, прижимаюсь всем телом к нему, отчего теряю ощущение ласкающей руки. Яростно сминаю пухлые губы Тома своими, поочередно засасываю их, прикусывая, выпускаю. Провожу языком по ряду зубов, просясь внутрь, и эта просьба незамедлительно исполняется. Том призывно приоткрывает свой ротик, пропуская меня, отдавая всю власть над собой в мои руки. Он мой! Беспорядочно скольжу языком во рту Тома, не разбирая, вылизываю его, встречаясь с его гибким язычком. По телу пробегает разряд тока, начинаю, как изголодавшийся по такому роду ласкам, просто испивать влагу рта Тома, жадно всасываюсь, не отстраняясь ни на секунду, изучаю его язык своим. Слышу приглушенный стон сквозь поцелуй – Тома. Он отдается в паху сладкой болью от возбуждения. Нетерпеливо глажу второй рукой спину Тома, спускаюсь ниже, на его попку, сжимаю в руке, это вновь вызывает его приглушенный стон. Когда воздуха совсем не хватает, отрываюсь от манящих меня вновь губ, и присасываюсь к нежной шее, оставляю свою метку, которая вскоре станет ярче. Пальцами начинаю гладить ложбинку между половинками, смотрю на лицо Тома, которое говорит о том, как хорошо сейчас его обладателю. Рычу от этого осознания и кусаю парня за плечо, чувствую, что его член тоже стоит. Уже глажу сжатое кольцо мышц.

– Нет… – слабо отзывается Том.

– Что? – голос соблазнителя, я знаю, что мне тяжело отказать и отчего во мне вдруг появилось столько самоуверенности?

Парень нащупывает под водой мою руку, и, неизвестно откуда взяв выдержу, быстро, насколько это возможно, начинает выводить на сушу. Ноги совершенно не слушаются, вижу, что и Тома тоже; он весь дрожит то ли от холода, то ли возбуждения. Он отпускает мою ладонь, почти подползает к своей одежде, как-то спешно перетряхивает ее, откуда-то выпадает какая-то баночка, он трясущимися руками подает ее мне, сам же почти ложится на свою одежду. Приготовился? Выгибаю бровь. Том лишь кивает и пошло улыбается, раздвигает ноги так, будто делал это всегда. Прищурив глаза, кусаю свои губы, с минуту просто смотрю на возбужденного и мокрого любовника. На то, как стоит его член, что касается живота, на то, как он, прикрыв глаза, тяжело дышит, отчего грудь с торчащими маленькими горошинами сосков высоко вздымается. И все кажется таким правильным и естественным.

И то, что я сейчас резко подрываюсь с места и, буквально наваливаюсь своим телом на Тома, не кажется противоестественным. Мы соприкасаемся своей горячей кожей, одновременно издаем облегченный стон. В моей руке до сих пор находится баночка со смазкой, которую я крепко сжимаю. Мои ладони стоят по обе стороны от головы Тома, я смотрю в его черные от желания глаза, вижу в них свое похожее отражение.

– Хочешь? – желаю быть соблазнителем, мучителем.

– Да… – тихо выдыхает, покорно смотря на меня.

– Как хочешь? – с трудом держусь, чтобы прямо сейчас не поиметь Тома, но все же терплю.

– Безумно… у меня уже яйца болят, – почти скулит.

Могу сказать, что в этой проблеме он не одинок. Поднимаюсь с Тома, который пристально смотрит на мой эрегированный член.

– В колено-локтевую! – почти приказываю.

К моему удивлению парень начинает переворачиваться, морщась, видимо от той самой боли в паху. Он покорно становится в нужную позу, заставляя меня охнуть от представшей мне картины. Не думал, что вид мужской задницы может доставить такое удовольствие только оттого, что я на нее смотрю. Вставая на колени, открываю баночку с лубрикантом, сильно шлепаю Тома по оттопыренной попке, отчего тот дергается и приглушенно всхлипывает. При свете луны он прекрасен – возбужденный, с бледной кожей, покрытой испариной. Больше не смея наслаждаться этим, обмакиваю два пальца в смазку и подношу их к отверстию, которое испуганно сжимается, когда я касаюсь его, размазывая скользкую и холодную субстанцию. Пальцами обвожу вокруг сморщенной дырочки, слышу жалобный стон, который призывает к действиям. Вставляю один палец на всю длину, слыша тихое шипение, видимо, от не очень приятных ощущений. Сразу же двигаю им внутри, не в силах делать это медленно и тщательно. Трусь своим возбуждением о широко расставленные бедра Тома, получаю хоть какое-то удовольствие, которого мне катастрофически не хватает. Резко, чтобы парень ничего не успел сообразить, вставляю второй палец, растягиваю, расставляя их в стороны. Не обращаю внимания на то, что сейчас Тому не нравится это, просто не могу. Пах уже просто сводит от неконтролируемого возбуждения, и я трахаю узкую попку парня пальцами, резко вводя их и вынимания. Когда уже кажется, что внутри достаточно растянуто, добавляю третий палец, вхожу ими сразу же глубоко внутрь, насколько могу, упираясь в какой-то бугорок. От этого Тома буквально подбрасывает на месте, он издает свой первый громкий стон, который ласкает мой слух, и я, не в силах больше держаться, вынимаю пальцы, смазываю, не жалея смазки, свой член. Парень оттого, что я прекратил свои действия, на мгновение поворачивает свою голову, устремляя свой взгляд на меня; я же хищно скалюсь, подставляя свою плоть к растянутой дырочке. И, смотря прямо в его глаза, толкаясь бедрами, вхожу наполовину, замечая, как меняются эмоции на лице Тома. Закрываю свои глаза, выходя из узкого и невероятно горячего тела. Кладу свои руки на бедра парня, сжимаю их от неконтролируемого наслаждения, вновь двигаю бедрами вперед, дразнясь, вхожу лишь головкой. И, кажется, мои действия нравятся Тому, чувствую, что он сжимает свой проход от легкой боли, но стонет, наслаждаясь ею. Камни впиваются в ноги, придавая остроту ощущениям, это заставляет двигаться резче и глубже. С каждым толчком Том становится податливее, и теперь уже сам старается насадиться на мой член, что невольно восхищает. Наклоняюсь вперед, губами льну к влажной от пота спине любовника, покрываю ее быстрыми поцелуями, заменяю их укусами. Том стонет от каждого толчка в его теле, нетерпеливо подается назад, желая получить больше… боли. Просовываю руку под его животом, обхватывая ею возбужденный орган, который уже сочится смазкой. Начинаю ласкать его, не нежно, крепко сжимая ствол, быстро двигаю по нему ладонью, так же, как мой член скользит внутри Тома. Стараюсь не сбиваться с темпа, чтобы он мог получить двойное удовольствие, сам же почти изнемогаю. Чувствуя, как судорога прошла по телу моего любовника, я сильно сжал его плоть у основания, не давая тем самым кончить,… хочу вместе. Эта мысль оглушает так, что я, последний раз глубоко загнав свой член в страстное тело, с громким рыком изливаюсь в него, отпуская руку, в которую сразу же выстреливает тугая струя спермы Тома. Инертно продолжаю двигаться, пока наши органы не обмякают. Я, с трудом оттого, что затекли мышцы, выхожу из парня, отползая в сторону. Он же просто валится, не в силах что-либо сделать, на свою запачканную собственной спермой одежду, а теперь и моей, вытекающей из прохода. Слышу тяжелое дыхание парня, которое он не может успокоить, так же как и я. А в голову проскальзывает мысль о том, что теперь все не так как раньше. И что с этим делать?

POV Tom

Лежу, чувствуя, как в спину уткнулись острые камни, нахожусь в какой-то эйфории. Все тело от кончиков пальцев на ногах до пальцев на руках невероятно приятно покалывает. Жмурю глаза, желая продлить эти ощущения. От чего-то улыбаюсь, хотя мышцы на всем теле и лице сейчас совершенно не слушаются меня, даже губы, которые теперь горят от того, как я их кусал. Сжав немного свой проход, понял, что на этот раз я цел и почти невредим – Билл сдержался. Облизываю пересохшие и потрескавшиеся губы – щипает – все-таки искусал их в кровь, теперь появились ранки. Лениво переворачиваюсь на бок, хотя увидеть Билла, моего, как оказалось, шизофреника с раздвоением личности. Глаза совсем не хотелось открывать от усталости, да и вообще, кроме как уснуть с моим мальчиком, я ничего сейчас не желал. С трудом приоткрываю одно веко, затем и второе, фокусирую взгляд на обнаженном парне, невольно охаю от представившейся картины. Если до этого у меня не было возможности разглядеть худое тело Билла, то теперь я в полной мере любовался им в свете сияющей луны, которая, казалось, отражается от фарфоровой кожи моего мальчика. Как-то глупо улыбаюсь, вспоминая то, что произошло буквально минут пятнадцать назад. Хотелось бы отругать себя за то, что мне понравилось то, что меня просто тра*нули, но мне ведь действительно доставило это огромное удовольствие. Вновь кусаю губы, даже не знаю от чего, скорее всего от сексуального обнаженного тела, и от того, что это «сексуальное обнаженное тело» делает со мной в моих же фантазиях, но, думаю, наяву это тоже произойдет и не раз.

– Билл, – зову его охрипшим голосом.

Обладатель имени открывает свои до сих пор черные глаза и уставляется прямо на меня, я даже немного растерялся.

– Мммм? – Прикрывает глаза, будто прячась от меня.

Честно, даже не знаю, что теперь делать. Замечаю, как мой мальчик нервно поджимает пальчики, видимо ожидая чего-то, ведь он тоже не знает или же не желает знать, как теперь поступить. Но я ведь и не жду от него признаний, правда? Всего лишь немного побыть со мной, чтобы у меня было ощущение, что мы вместе, пусть даже Билл и будет использовать меня, но это только мое решение… Пока он не уедет, а это уже совсем скоро случится, разве я не могу потешить себя?

– Тут холодно и спать хочется, может быть, пойдем? – Предлагаю, прогоняя из головы мысли о скором отъезде любимого человека.

Слышу облегченный выдох. Это и хорошо, не хочу напрягать моего мальчика чем-то, пусть ему будет со мной комфортно.

Билл поднимается с камней, зябко ежась от прохладного ветерка, оглядывается по сторонам. Замечая свою одежду, подходит к ней и надевает только спортивные штаны, видимо сейчас не в силах на большее. Я все так же смотрю на него, не отрываясь и не шевелясь, лишь кожа покрывается мурашками, от чего меня немного передергивает.

Парень поворачивается ко мне и некоторое время смотрит так же, как и я – не моргая, будто боясь закрыть глаза и не увидеть того, на кого глядит. А потом подходит к моему обессиленному, почти не живому телу и подает руку! От удивления или же радости я чуть было не завизжал, как девчонка, но, все-таки сдержавшись, подал свою ладонь. Билл одним сильным рывком поднял меня, от чего я было, не удержавшись на ногах, чуть не упал, но меня вовремя подержали неожиданно сильные руки моего мальчика. Чувствую себя барышней, такая мысль неминуемо заставляет меня смутиться и, отвернувшись, начинаю поднимать свои вещи. Боксерами я вытер свою промежность, так как такая роскошь, вроде душа или ванны после секса сейчас совершенно невозможна, а купаться в речке достаточно опасно для здоровья, особенно ночью – вода немного холодная и это проверенно на себе. Так же как и Билл надеваю только штаны и, повернувшись назад, замечаю, что он стоит все в той же позе, что и когда я отворачивался, а это значит, что мой мальчик и не отводил от меня глаз. Внутри меня пищит от радости тонкий голосок.

– Пойдем, – подойдя к парню, беру его за руку, крепко сжимаю.

– Ага, – как-то меланхолично отзывается Билл.

Все-таки для него еще не все потеряно. Я имею в виду то, что он может быть с мужчиной, и я наглядно доказываю это с каждым днем все больше и больше. И сегодня, наконец-то, мой мальчик признался, что хочет меня, а ведь как все ужасно начиналось. Как сейчас помню тот день, когда Марк затащил меня на балет, чему я теперь безумно рад.

Идет по уже немного стоптанной нами тропинке. Я поглаживаю большим пальцем центр ладони Билла, от чего она изредка подрагивает, но мой мальчик не стремится выбираться из своеобразного плена моей руки – ему нравится.

С довольной улыбкой на лицах мы выходим на «наше» место, за весь путь никто из нас не проронил ни слова, а это ведь сейчас не так необходимо, как чувствовать друг друга. Хотя есть между нами одна просто огромнейшая недосказанность. Но о ней хочется забыть… а потом и о Билле, как о чем-то, чего не было в моей жизни… мне придется. Грустно вздыхаю, боковым зрением замечаю, что «балерина» чуть было не повернулся в мою сторону.

Расцепляю наши ладони и подхожу к своему рюкзаку, чтобы достать оттуда боксеры, которые я и надеваю, снимая с себя штаны, оставаясь обнаженным, так и чувствуя голодный взгляд на своей попке.

Поворачиваясь, вижу, что Билл делает обратное действие. Он уже лежит в своем спальном мешке и наверняка пытается уснуть – жаль места мне там нет. Посмотрев на все еще горящий костер, я решил не тушить его, пусть греет нас, пока не догорит последний хворост. Через несколько минут уже и я лежу в своем постеленном спальном мешке – ох, уж интересно, сколько же насекомых за ночь по нам поползает.

Желая быть ближе к Биллу, я, буквально подползаю к нему, немного потянув собачку на застежке мешка, вытаскиваю руки и обхватываю ими спрятанное тоненькое тело моего мальчика. Чувствую, как оно мелко подрагивает, видимо от холода или же по какой другой причине, но все-таки я рядом, сейчас мне хорошо. А что будет потом… Даже не хочу об этом думать, до этого еще дожить надо, как говорит Марк.

– Спокойной ночи, любимый, – шепчу, по всей видимости, уже спящему Биллу.

Не получив ответа, я закрываю уставшие глаза и через некоторое время проваливаюсь в сладкий сон, не тревожимый никакими горными и лесными звуками.

POV Tom

Разбудили меня какие-то странные громкие звуки, которые, после того как проснулся мой мозг, показались мне раскатами грома, что меня признаться честно очень удивило. Притом, что вчера погода несказанно радовала нас своим теплом.

Еще не продрав глаза, я почувствовал под своим левым боком что-то жмущееся и трясущееся. «Что-то» оказалось «кем-то», единственно верным вариантом мог быть только Билл, ну не поверю я, что медведю придется по душе спать со мной, хотя, не исключено. Только мне совсем не понравилось, что мой мальчик весь трясется.

Повернувшись, я не обнаружил вчерашнего дикого брюнета, который был готов разорвать меня, сейчас он похож на детеныша олененка, который только-только родился и неконтролируемо дрожит.

При детальном рассмотрении оказалось, что Билл каким-то образом почти весь вылез из своего спального мешка, волосы на руках встают дыбом, представляю, как ему сейчас холодно.

Тихонько ругнувшись сквозь зубы, я хотел было обнять моего мальчика, но, все же не решившись, я начал его будить – мало ли, как он отреагировал бы на мои «дружеские» объятия – гладя голое нежное плечико. Что-то проурчав во сне, Билл начал недовольно ворочаться и дергать плечом, отбиваясь от моей ласки.

– Просыпайся, любимый, – я мгновенно осекся на последнем слове, помня, что брюнету это не нравится, – Пора вставать, – все-таки нежность из голоса я убрать не могу, только при виде моего мальчика я превращаюсь в сопливую влюбленную девчонку.

А тем временем листва на деревьях начала угрожающе шуметь при каждом сильном порыве ветра, ничего хорошего не предвещая. Чувствую своей больной попой, что будет дождь, нет, даже ливень. Это и невооруженным глазом видно.

– Черт… – взглянув на небо, я был удивлен, увидев там вместо вчерашнего голубого – как символично – пространства с белоснежными облаками, тошнотворно серое полотно, которое с приближением к нам становилось все темнее и темнее.

Аккуратно отодвинувшись от Билла, я быстро выскочил из своего спального мешка, сверкая розовыми пятками, добрался до своего рюкзака. Достав оттуда спортивный костюм, я быстро натянул его. Черт, еще и дреды мокрые! И помыться бы не мешало, а то после вчерашнего.. кхм..

Вынув из рюкзака моего мальчика и его комплект одежды, я положил его рядом с ним – какой я заботливый. Но он так и не хочет, по всей видимости, просыпаться, лишь отворачивается в противоположную сторону, чтобы я не видел его блаженного лица, видимо что-то очень приятное снится, надеюсь я.

– Билл! – ничего не в силах больше сделать, я просто крикнул имя брюнета, надеясь, что он все же соизволить распахнуть свои прекрасные глаза и устремит своей блестящий взор на меня, удостоив такой чести.

К моему превеликому счастью почти так и произошло, только Билл кажется, сейчас прожжет во мне дыру, если и дальше будет злобно смотреть, лениво моргая пушистыми, немного слипшимися после сна ресницами.

– Что за черт…? – первые слова после пробуждения, будто первый крик младенца.

– Одевайся, едем домой! – коротко, жестко и ясно, чтобы не задавал лишних вопросов, а то знаю я его, как обычно начет расспрашивать и возмущаться, – Одежда рядом, – говорю, смягчив тон.

Я сразу же отворачиваюсь, чтобы не стеснять моего мальчика, когда он будет одеваться – все для того, чтобы ему было комфортно со мной, скоро буду это как мантру повторять. Сам же я начал собирать наши пожитки по рюкзакам, наспех запихивая, даже не заботясь о том, что все топорщится, а ведь еще и спальные мешки. Костер тушить не надо, за ночь он весь сгорел, оставив после себя маленькие угольки и пепел.

Вокруг все поразило громким раскатом грома, да так, что даже я вздрогнул. В голове появились мысли, что мы можем и не доехать до дома, надеюсь, что Билл об этом не думает.

Развернувшись, я вижу немного напуганного брюнета, который раскрыв рот, хочет что-то сказать.

– Спальный мешок складывай, – пронзительно посмотрел на него, чтобы не осталось лишних вопросов. А как же хочется его прижать к себе и успокаивать в объятиях, целовать сладкую кожу. Мечты…

Немного поразмыслив, Билл начал выполнять мою просьбу, я так же сел на землю и принялся за свой спальный мешок. Вместе мы справились со всем, и теперь я помогаю моему мальчику надеть рюкзак на хрупкие плечи.

Оглядев все вокруг и удостоверившись, что мы ничего не забыли, я быстро пошел к спуску, знаком показывая Биллу, чтобы он следовал за мной. Слыша за собой недовольное пыхтение, я понял, что он все-таки слушается, и это очень обрадовало меня, не каждый раз мой мальчик может быть таким покорным.

Все-таки не мог я спокойно идти, зная, что брюнету тяжело. Развернувшись, я подошел к нему и, не удержавшись, крепко обнял, сильно прижимая к себе. К моему удивлению он ответил тем же, кладя свои тонкие ручки мне на плечи. Но, быстро взяв себя в руки, я отстранился, не смея портить имеющиеся отношения. Немного подумав – так как времени у нас и так не было – я взял моего мальчика за руку, ведя теперь его за собой. Честно говоря, я так торопился, что не знал, куда шел, но видимо нам повезло, и мои петляния по лесу все-таки вывели нас с Биллом к горной тропе, которую раньше я не видел.

– А мы… не заблудимся? – скептически спросил брюнет, пытаясь нормально дышать из-за быстрого темпа.

– Сомневаюсь, – я крепко сжал его ладонь, пытаясь передать этим действием все свои чувства и поддержку.

– Что!? – возмущенно прошипел.

– Лучше помолчи, – я целенаправленно тянул Билла за собой, с каждым шагом стараясь идти быстрее, чтобы он не имел возможности задавать мне свои глупые в этой ситуации вопросы.

Услышав за спиной неразборчивое мяуканье, я удовлетворенно подвел нас к тропе. Тучи на небе угрожающе засверкали, а вдалеке небо рассекали тонкие молнии. Залюбовавшись, я и не заметил, как начал моросить дождик.

– Черт… – сплюнув на землю, я тяжело вздохнул, молясь, чтобы дождик не разошелся.

Быстро, насколько это возможно, мы спустились по тропинке, которая стала изрядно скользкой. Билл несколько раз спотыкался, врезаясь в мою спину. Когда мы спустились вниз, дело осталось за малым – найти то место, где я оставил машину.

– Том, мы ведь не заблудились? – в голосе моего мальчика уже появились истеричные нотки, ничего хорошего не предрекающие.

– Спокойнее, – я и не понял, кого больше успокаиваю, себя или все-таки Билла.

– Я не знаю, что с тобой сделаю, если мы не выберемся, – он стоял и озирался по сторонам, видимо, пытаясь понять, куда нам идти.

– Ты итак уже со мной сделал все, что можно, – почему-то очень хотелось, чтобы Билл почувствовал хоть маленький укол совести.

И к моему великому счастью он не произнес ни единого слова на всем пути, пока мы добирались до автомобиля, который нашелся очень легко, видимо интуиция меня не подвела. Отключив сигнализацию, я снял с плеч брюнета его рюкзак, заставляя его сразу же сесть в машину, чтобы не дай Бог, он весь не промок и не заболел. Сам же я пошел к багажнику, чтобы скинуть в него наш груз. Избавившись от него, я смог наконец-то облегченно вздохнуть, но не тут-то было, капли дождя, ударяющие по металлической крыше автомобиля, становились крупнее, что заставило меня быстрее забраться на водительское сидение. Билл сидел, отвернувшись к окну, похоже, обиделся. В итоге теперь совесть колет меня своими острыми и длинными иголками.