Текст книги "«Балерина?»"
Автор книги: S'enfuir
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
– Что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя, мой друг?
– Не уезжай, – на грани слышимости.
– Не могу.
– Тогда ляг и обними меня, – будто маленький ребенок, ищущий защиты, но не у того он ее просит.
– Хорошо, – соглашаюсь и подползаю к Тому, устраиваюсь впереди него. Сейчас это можно, в последний раз такая вольность. Он кладет свои руки мне на живот, крепко обнимает и притягивает ближе, утыкается своим холодным носом мне в шею, а я просто жмурюсь от удовольствия, которое мне приносит тепло, исходящее от тела Тома.
POV Tom
Сейчас мы едем в машине вместе с Биллом. Ему ни с того ни сего захотелось в горы, причем с ночевкой. Я одолжил у родителей их машину, и теперь мы направляемся в спец-магазин за всем необходимым. Кстати, попа не болит, ну, конечно же, еще есть отголоски изнасилования, которое мне, по секрету всему свету, очень понравилось. Я всегда знал, что во мне есть задатки мазохиста, и теперь, каждый день смотря на Билла, я все время представляю, как в нем вновь просыпается тот зверь, который в любую минуту готов меня растерзать.
– Томми, ты меня вообще слушаешь, ммм? – на мгновение поворачиваю голову на Билла, но потом вновь смотрю вперед.
Любимый сидит весь надутый, ручки сложил на груди, покойничек, ей богу, правда, очень активный и живой. Сверлит меня негодующе-злым взглядом, действительно, как я посмел его не слушать. Вот он сам виноват, не надо разбрасывать везде свои флюиды.
– Билл, я тебя слушаю, просто мне надо следить за дорогой, – говорю мягко, как с ребенком.
– Ну... – замялся, – ...хорошо, верю, – примирительно хлопает меня по бедру, а потом и вовсе сжимает его.
Сердцебиение сразу же усилилось, а мозг за этот момент чуть ли не отказался воспринимать ничего кроме этого «дружеского» жеста. Но эти ощущения быстро испарились, как только Билл убрал руку.
– Томми! – дикий визг, который может оглушить любого. – Песня! – его ротик смешно открывается и закрывается, видимо, хочет сказать еще что-то, но не находит слов. А потом бросает это дело и просто прибавляет звук у стерео системы, где из колонок слышна какая-то веселенькая песенка. Повезло, что до магазина всего ничего – переехать дорогу, и мы уже там, не придётся мучиться и терпеть этот бьющий по ушам звук.
– Что это?! – ору, пытаясь перекричать музыку.
А Билл даже не обращает на меня внимания, начинает весело подпевать словам, внезапно появившимся в песне, двигаться в такт мелодии всеми частями тела, размахивая руками, приходится время от времени нагибаться и прятать голову. Радует то, что еще чуть-чуть, и мои мучения закончатся. Главное повторять это чаще, и все будет хорошо.
Сколько, я сказал, мне осталось мучиться, чуть-чуть? Как всегда беру свои слова назад. Переехать дорогу не удалось, светофор ехидно показывал не тот свет, тем самым не позволяя двигаться дальше.
– Что это? – предпринимаю еще одну попытку, все-таки мне интересно какая песня так повлияла на Билла.
– Саундтрек к мультфильму “Мадагаскар”! – не открывая глаз, двигаясь в темп, произносит, наконец-таки.
Я со знающим видом отворачиваюсь, молясь на то, чтобы скорее закончилась песенка. Смотрю одним глазом на светофор, а он, как последний предатель, не хочет показывать нужный цвет. Тогда мне не остается ничего, кроме как просто расслаблено откинуться на спинку сидения и украдкой поглядывать на Билла, который сегодня как всегда прекрасен. Слышу противные звуки машинных гудков, оборачиваюсь назад на того придурка, который посмел испортить такой момент, показываю ему фак и поворачиваюсь назад. Только теперь мои глаза замечают, что движение давным-давно началось, и только я мешаю его дальнейшему продвижению. Тихонько ругнувшись, переключаю скорость, и, последний раз посмотрев на любимого, нажимаю на газ. Как раз закончилась песня, и Билл сидит, весь сияет, глаза горят, ей богу, маньяк.
– Классно! – удовлетворенно выдыхает.
Я решил отмолчаться, что у меня благополучно получилось.
– Томми, смотри! – Билл восхищенно тыкал своим пальчиком в какую-то палатку, – Давай купим, ммм? – и пара жалостливых глазенок устремилась на меня.
– Тогда ты сам ее понесешь, – я усмехнулся, посмотрев на размеры “свертка”.
Билл тоже кинул на него оценивающий взгляд и прошел подальше, это действие заставило меня еще раз усмехнуться.
С того момента как мы зашли в магазин, таких ситуаций было несколько, конечно же, мой мальчик как специалист решил отказаться от помощи продавца-консультанта, и выбрать все сам. Это привело к тому, что он чуть не купил снаряд для скалолазов, с очень умным видом ответив на мой вопрос «зачем?»: «как мы будем на гору забираться?». Я, конечно, честно пытался не смеяться, но это у меня не получилось, поэтому Билл лишил меня своего внимания на целых пять минут. Я уж было хотел пойти мириться, но он первый подполз ко мне и вновь потащил к какой-то ненужной вещи.
– Билл, выбери себе спальный мешок, и поехали уже, – мы уже купили почти все от спец-рюкзаков до такой же специальной обуви, остались эти проклятые спальные мешки, которые, мне кажется, Билл выбирает вечность. Но эта вечность приятна, ведь я рядом с ним, со своим любимым.
– Вот! – победный клич.
Подхожу к радостному Биллу, который гладит ладонью обычный черный спальный мешок, мимо которого мы проходили десятки раз. Сейчас я крепко сжимаю кулаки, чтобы не треснуть по первому попавшемуся предмету, все время повторяя, что это ради любимого, только ради него, и раздражение сразу же исчезает.
– Хороший выбор, – говорю и иду рассчитываться за наши многочисленные покупки, спасибо маме и папе, что бы я без них делал…
– Томми, быстрее, – подначивал меня Билл, когда я нес последние вещи, сам он на отрез отказался тащить что-либо, и от посторонней помощи тоже отвернулся, как и при выборе покупок.
Закинул все во вместительный багажник, закрыв его, открываю дверцу машины и сажусь за руль. Смотрю на Билла, а он будто энергетиков перепил и теперь не знает, куда деть свое тело.
– К тебе? – спрашиваю, надеясь на адекватный ответ.
– Да, – и дикая улыбка, после которой вновь пляски под какую-то веселую песню по радио.
POV Bill
Сейчас уже вечер, посмотрев вдаль, я с удовольствием заметил, что там абсолютно ничего не видно, даже звезд. В большом городе их можно и не ждать, но вот завтра я буду наслаждаться всем тем, что нельзя увидеть в крупном мегаполисе…
Сейчас мы стояли с Томом на моем балконе, я курил, все время специально направляя струи дыма на парня, на что он в который раз матерился и просил меня выдыхать дым в другую сторону. Вот и сейчас...
– Черт, Билл, ты издеваешься? – Том уже хотел было наброситься на меня, но неожиданно чихнул, а потом еще раз и еще. Я начал весело смеяться над этой картиной, которая показалась мне до одури милой.
– Не смейся, – обиженно протянул и отвернулся от меня в противоположную сторону парень, где мог увидеть моего соседа, который тоже курил и почесывал свое огромное пузо.
– Отвратительно, – сказал Том, когда услышал, как этот самый сосед громко рыгнул. Ему ничего не оставалось, как со вздохом повернуться ко мне…
Все эти дни, что мы налаживали с Томом наши дружеские отношения, я не знал, как вести себя с ним, да и сейчас не лучше. Сегодня я, по-моему, перегнул палку со своим поведением и понял это только сейчас, когда по телу разливается серое спокойствие в виде сигаретного дыма. Подсказал бы мне кто-нибудь, что мне теперь делать, как правильно себя вести. Я даже не думаю о том, чтобы прекратить наше общение с Томом, он вроде как стал мне дорог и, кажется, даже больше. Почему-то я не могу представить без него ни одно мое выступление, он – мой талисман, да и простой день кажется невыносимо длинным и скучным, если рядом со мной нет друга. Я еще не понимаю, как изменится моя жизнь после отъезда из родного города, ведь я не могу прихватить с собой Тома, он живой человек, а не вещь. Как вовремя я это вспомнил.
– Черт! – я настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как дотлела моя сигарета.
– Так тебе и надо, – победоносно сказал Том и высунул свой длинный гибкий язычок, которым он, наверняка, умеет делать невероятно приятные вещи.
– Черт! – вновь ругаюсь, и мотаю головой, выкидывая из нее странные мысли.
– Больно? – участливо и почему-то виновато спрашивает Том…
Он аккуратно берет мою ладонь в свои руки и начинает дуть на место ожога, я даже засмотрелся на это зрелище, это очень приятно, но и не только. Все это действом вызывает во мне еще какие-то непонятные чувства, и мне страшно признаться, какие.
– Теперь лучше, – смущенно произношу, сам не ожидая от себя такого.
Я мягко высвобождаю свою руку из плена цепких пальчиков Тома и, будто по инерции, провожу ладонью по его гладко выбритой щеке, он закрывает глаза и мечтательно улыбается. Это заставляет отдернуть себя и, отвернувшись, уйти с балкона, слыша вслед разочарованный вдох. Что мною управляет? Почему меня так тянет к Тому? Ответ есть, и я его знаю, но вот только принимать никак пока не хочу, да и вряд ли вообще пожелаю. А он ведь правда меня любит, наверняка надеется. И в душе разливается неприятное чувство оттого, что я разбиваю чью-то надежду.
POV Tom
Боже, мне просто хочется разреветься, как маленькой девчонке. Это мимолетное и нежное прикосновение, что было подарено мне Биллом, оно прожигает кожу щеки. Холодный ветер остужает меня, но это не поможет, огонь горит глубоко в сердце, причиняя невыносимую боль. Хочется согнуться пополам, упасть на пол и свернуться калачиком, лежать так вечно, не думая и не беспокоясь ни о чем.
Касаюсь ладонью щеки там, где были пальцы Билла, он оставил на мне очередной шрам. Сколько их уже? Не сосчитать, и они кровоточат, выпуская наружу весь яд, но я хочу еще. Еще один шрам, и даже больше.
Билл очень странный, но мне пора привыкнуть к этому, я люблю его странность, необычность, я люблю в нем все, он идеален для меня, лучше и не может быть. Я и не хочу искать лучше, моя цель всегда рядом, хотя наоборот.
Посмотрев на небо, и не увидев там ровным счетом ничего, я перевел взгляд на соседний балкон, толстый дядька уже ушел…
С Биллом я и не заметил, что на улице морозно, и холодный ветер проходит сквозь меня, заставляя съежиться и обнять себя руками. Вдалеке начинают погасать огоньки чужих окон, на смену им приходит темнота. Почему я еще стою здесь? Глупый вопрос, как и я сам.
Развернувшись, открываю стеклянную дверь, в комнате царит полумрак, почти ничего не видно. Я по инерции дохожу до нужной мне поверхности – кровати – сажусь на нее. Как-то так получилось, что мы с Биллом спим в одной постели, хотя у него дома есть чудный диванчик.
Снимаю с себя футболку, затем нижнюю майку, кидаю их на стул, где я неаккуратно положил свою кепку. Расстегиваю пряжку ремня, джинсы сами падают к ногам, вылезаю из них и забираюсь на кровать. Сейчас лень складывать свою одежду, ну и пусть завтра она будет мятая, разве мне сейчас стоит об этом думать?
Я проскальзываю под теплое одеяло, стараясь не тревожить любимого, устраиваюсь на безопасном от него расстоянии. Все равно мне холодно, это выдает то, как стучат мои зубы и дрожит тело. Чувствую шевеление на другой стороне кровати и вот на моей груди удобно устроилась черная макушка, а чья-то нога оказалась перекинута через мои. И стало тепло, везде и во всем, даже улыбка проскальзывает на лице, прежде чем я засыпаю.
POV Tom
Утреннее пробуждение началось с чего-то очень горячего и тяжелого. Разлепив со сна глаза, я с удивлением заметил на себе всего Билла. Видимо во сне он перебрался на меня всем телом и теперь обвивал как какую-нибудь плюшевую зверюшку. Тяжесть была приятной, а жар тела любимого передавался и мне, концентрируясь в паху, на которое сейчас давит острое колено моего мальчика. И все бы ничего, если бы эта небольшая сладкая боль не доставляла мне удовольствия.
– Черт, – прошипел я сквозь зубы, почувствовав бедром возбуждение Билла.
Это завело меня еще больше, в голове сразу же начали рисоваться красочные картинки, а тихие постанывания Билла говорили о том, что ему снится что-то очень приятное.
– Что же ты творишь? – тихо спросил я, ответом мне послужил еще один сладкий стон моего мальчика.
Во сне Билл ерзал, и все время терся своим пахом об меня. Было невероятно приятно чувствовать это на себе, но терпеть и дальше было уже невозможно, казалось, что еще чуть-чуть и я кончу без посторонней помощи. Мысленно я уже завывал, еле сдерживая себя.
Я аккуратно снял с себя все конечности Билла, который сразу же лег на спину, раскинувшись в позе морской звезды, и сбросил с себя одеяло. Тихонько поднявшись с кровати, я обернулся на свое спящее сокровище и сразу же проклял себя за это. Разметанные по всей подушке черные волосы, приоткрытые пухлые губки, из которых постоянно доносились тихие хриплые стоны, упругие коричневые соски, которые давно уже отвердели и ниже, там, где весь эпицентр. Я, будто завороженный, смотрел на выпуклость в боксерах Билла, ткань которых была пропитана смазкой. Хотелось прильнуть губами к возбуждению любимого, ласкать его своим ртом и языком, и удовлетворенно улыбаться, зная, что ты сам довел его до высшей точки наслаждения.
Прикусив губу, я развернулся и поплелся в ванную комнату. Яйца уже давно сводило от боли, и хотелось скорее достичь долгожданной разрядки. Как назло, всю дорогу до ванной в голове мелькали лишь самые непристойные мысли.
Встав перед зеркалом, я посмотрел на свое отражение: зрачки расширены, крылья носа часто трепыхаются, рот приоткрыт, грудь тяжело вздымается. В висках я отчетливо слышал, как бьется пульс, хотелось уже быстрее коснуться себя там, и больше ни о чем не раздумывая, я быстро снял с себя боксеры и встал под теплые упругие струи воды, которые били по моему разгоряченному телу.
Я обхватил в плотное кольцо ствол своего члена, оттянул вниз нежную кожу, полностью открывая налитую головку. Прикрыв глаза, я облокотился спиной о стену, раздвинул ноги шире. Мне казалось, что это Билл сейчас ласкает меня там, а не моя рука. В голове был только его образ. И вот ладонь начинает свое движение назад, вновь пряча головку. Из-под плотно сжатых губ вырывается приглушенный стон наслаждения, ведь это Билл так нежно касается языком моего члена. Он слизывает смазку, губками обхватывает головку, касается своим язычком отверстия на ней, чуть щекочет штангой. Я запрокидываю голову назад, ощутимо ударяясь о кафельную стену, но сейчас плевать на это, лишь ощущения в низу живота и фантазия, рисующая мне развратного, моего Билла, который уже заглотил мой член наполовину и активно насаживается на него ртом с каждым разом все быстрее и быстрее. Я с ума схожу от этого ритма, от того, как плотно сжимаются губы на моем возбуждении, и я сам поддаюсь на встречу этому сумасшествию. Толкаюсь бедрами вперед, чувствуя, что еще немного, и я взорвусь наслаждением.
Сжимаю пальцы одной руки у основания члена, второй мну мошонку. Мои стоны отбиваются о стены душевой кабинки, и я, широко раскрыв глаза изливаюсь себе в руку, с губ срывается имя любимого. Я все еще продолжаю двигать ладонью по не до конца обмякшему члену, успокаивая. На дрожащих ногах встаю под струи воды, начинаю смывать со своего живота и руки следы недавнего наслаждения, поглаживаю свое тело, ласкаю его руками.
– Том, – слышу, будто издалека, словно шелест листвы, – Томми, – голос любимого.
Я от неожиданности чуть ли не подскакиваю на месте, оборачиваюсь в сторону двери и вижу там абсолютно дикого Билла, находящегося буквально на грани. И я не могу пошевелиться, просто стою на месте как вкопанный. Сил хватает лишь на то, чтобы отклониться назад и опереться о стену руками. Любимый начинает медленно подходить к кабинке, а я смотрю вниз, на выпуклость его боксеров, и понимаю, что сейчас я буду, наверняка, вновь изнасилованным. Но от чего-то пах налился томительной тяжестью. Билл открывает стеклянную дверь и входит ко мне, встает под воду и смотрит на меня умоляюще. Губа его закушена, а руки уже тянутся ко мне. Он льнет всем своим горячим телом к моему, обвивает и оплетает его, жмется и трется своим пахом о мое бедро. Губы любимого касаются моего уха, опаляют его горячим дыханием.
– Том, позволь… я не могу,… прошу, – шепчет, начиная покрывать мокрыми поцелуями мою шею.
Я в ответ обнимаю Билла, его руки блуждают по моему телу, касаясь нервных окончаний, возбуждая. И я, кажется, вновь завожусь, дыхание уже сбилось, а пульс учащает свое биение.
– Разреши,… скажи, как… чтобы не больно… хочу, – невероятный шепот, от которого просто сносит крышу, унося остатки разума.
Мягкие губы накрывают мои, и я не смею им перечить, раскрываюсь на встречу. Обхватываю нижнюю губу любимого, он страстно отвечает, жадно целуя меня. Сминаем губы друг друга, пытаюсь протолкнуться в ротик Билла язычком, он легонько прикусывает его и сам начинает исследовать мой рот. Гладит нёбо своим шершавым языком, сталкиваясь с моим, играется им. Штангой ударяется о мои зубы и выскальзывает изо рта.
– Прошу, – умоляюще тянет.
Я нахожу в себе силы, чтобы легонько оттолкнуть от себя любимого, тот, не веря, уставился на меня своими большими глазищами, которые стремительно начали наполняться слезами. Переполнявшие Билла эмоции выливались наружу крупными прозрачными каплями, которые, казалось, звонко ударялись о плитку душевой. Я готов был убить себя на месте оттого, что не смог подобрать правильного действия.
Быстро схватив любимого за руку, я вытащил его из душевой кабинки. Усадил содрогающееся тело на крышку унитаза и быстро снял с него мокрые боксеры. Я сел между широко расставленных длинных ног Билла, начал успокаивающе гладить кожу его бедер.
– Что… – всхлипнул мой мальчик.
– Просто ты не сможешь себя сдерживать, – сказал, как можно мягче.
Билл издал какой-то судорожный вздох и прикрыл глаза. Я невольно залюбовался двумя мокрыми дорожками, по которым все время скатывались слезки.
– Больно, – простонал Билл.
Очнувшись, я обхватил рукой член любимого, который был возбужден до предела. Темные вздувшиеся венки оплетали его, а нежная кожа натянута настолько, что, кажется, не выдержит и разорвется.
– Томми, – жалобный стон.
Понимаю, что одна рука – это мало, поэтому, высунув кончик языка, слизываю сочащуюся смазку, которая уже стекает по стволу. Пробую на вкус своего мальчика, и удовлетворенный этим, приникаю губами к головке его члена. Ласкаю ее пока языком, провожу им по уздечке, раздражаю маленькое отверстие уретры.
Билл еле сдерживает себя, он уцепился пальцами в крышку унитаза, задрав голову вверх, стонет не прекращая.
– Еще… еще… еще! – шепот срывается на крик.
На половину заглатываю член Билла, плотно обхватываю его губами, двигаю ими вверх-вниз. Сам ловлю себя на мысли, что это доставляет мне удовольствие. Крепко обхватываю ствол у основания, немного поддрачиваю, помогая рту.
– Глубже… прошу, – любимый уже скулит от незнания, куда себя деть.
И я беру его член глубже, перемещая руку на твердые яички, играю с ними, перекатываю в ладони. Билл сам подается бедрами вверх, его член упирается мне в гортань, и я пытаюсь издавать какие-нибудь звуки.
– Да… еще немного, – выдыхает вместе со стоном.
Насаживаюсь резче, беру глубже, не обращаю внимания на то, что горло уже саднит. Стараюсь доставить еще большее удовольствие моему мальчику, и наградой мне служит финальный, самый громкий стон и семя любимого, которым он изливается глубоко мне в горло…
Еще какое-то время вылизываю член Билла, пока он не обмякает в моей руке. Поднимаю довольное лицо вверх и смотрю на любимого. Глазки прикрыты, ресницы трепещут, гибкий язычок все время пробегает по сухим губам, смачивая их.
– Я не знаю, что сказать, – страдальческий тон.
– Скажи, что тебе понравилось, – слизываю с губ вкус Билла.
– Это было невероятно!
А большего пока и не надо, любимый уже смог признаться, что хочет меня, а надежда, как известно, умирает последней.
Я встаю с холодного пола и, обмотав бедра полотенцем, выхожу из ванной комнаты, оставляя Билла приводить себя в порядок.
Самое главное – это не забыть смазку. Чувствую, ночь на свежем воздухе будет горячей.
POV Bill
– Билл, мы ничего не забыли? – спрашивает Том, громко захлопывая багажник вместительного автомобиля.
А у меня в голове ни единой нормальной или же связной мысли нет. Все сводится к сегодняшнему утру, такому удивительно-приятному, окрашенному в стыдливый цвет моих щек.
Вот уже прошло часа два с... не знаю, как это назвать, произносить в слух боюсь. Это было что-то вроде моего временного помешательства, неожиданной слабости, от которой кружило голову, что я боялся провалиться в медовый океан глаз Тома.
– Билл? – как-то вкрадчиво спрашивает, щелкает перед глазами своими длинными мужскими пальцами.
Не поднимаю лицо на Тома, мне дико стыдно перед ним, и не знаю перед кем больше – собой или другом. Опускаю подбородок к груди, рассматриваю носки своих кед, нервно сгибаю пальцы на руках.
Это все как сон! С трудом верится в происходящее, и вот уже как несколько месяцев я живу в таком состоянии. С появлением Тома в моей жизни, в первую очередь в качестве друга, а уж потом,… а собственно, что потом? Я не знаю. Я в замешательстве. Чувствую себя потерянным в своих странных чувствах, которые я стараюсь похоронить, но они упорно вновь и вновь появляются из ниоткуда.
Кстати, о сне! Такого я не ожидал от себя, впрочем, мне уже, думаю, пора привыкнуть ко всем странностям в себе. И то, что я видел во сне, мне очень понравилось, можно сказать, безумно, если, проснувшись, я не мог контролировать себя, и чуть было вновь не изнасиловал Тома. Хотя именно это желание просыпается во мне чаще всего. Желание ощутить, как узко в его горячем теле, желание услышать, как громко он кричит от боли, доставляемой мною, желание почувствовать, как извивается и выгибается подо мной Том.
– Хватит разговаривать с самим собой, поехали уже, – Том садится за руль, а я стою посреди двора, удивленный и пристыженный, кровь прилила к голове, наверняка мои щеки стали алого цвета.
Мне ничего не остается сделать, как сдвинуться с места и сесть на пассажирское сидение рядом с Томом, хотя кажется, что сзади было бы лучше. Сзади? Покраснел от собственной мысли, отвернулся к окну, занавешивая румянец на щеках прядями своих волос.
Во сне Том тра... име... любил меня сзади, и я получал от этого удовольствие, не только там, в царстве Морфея, но и наяву. Об этом свидетельствует мое утреннее возбуждение, которое с такими мыслями появится и сейчас.
Немного поворачиваю голову в сторону Тома и из-под спадающих волос смотрю на него, можно сказать, любуюсь: длинные пальцы поворачивают ключ в замке зажигания, слышится рев мотора, по лицу Тома расползается довольная улыбка, такая красивая и заразительная, что и я невольно начинаю улыбаться. Отворачиваюсь, закусываю губу и тяжело выдыхаю скопившийся в легких воздух.
– Друг, все нормально? – кладет свою горячую ладонь мне на бедро и немного сжимает.
Я сглатываю и стараюсь ничем не выдать своего волнения и возбужденного состояния, подаренного воспоминаниями.
– Да, – тихонько отвечаю. На большее я и не способен.
Но сильная ладонь так и не поднимается с моего бедра, а, казалось бы, намерено начала поглаживать, так нежно и успокаивающе. Я невольно глубоко вздохнул, что привело к еще одному вопросу о моем состоянии.
Конечно, со мной все нормально! А как иначе?! Мне сделали утром офигенный минет, а теперь я сижу и вспоминаю эти полчаса наслаждения, как что-то, что, возможно, было лучшим в моей жизни! Со мной все просто отлично!
Том убрал свою ладонь с моего бедра, будто бы почувствовав мое раздражение, чем вызвал у меня разочарованный вздох, и это заставило меня вновь погрузиться в сладкие воспоминания о сегодняшнем утре и ночном сне.
Я хочу еще! Эта мысль так и бьется где-то в голове, и даже не стоит ее прятать и скрывать, она все равно вырывается наружу.
POV Tom
Едем уже несколько часов, пейзаж за окном стремительно меняется, в глазах начинает рябить зеленая растительность. Посмотрев на карту GPRS, я с удовольствием отметил, что ехать осталось всего ничего. Мимолетно взглянув на Билла, я увидел, что он сладко спит, посапывая и причмокивая во сне. Пушистые реснички мелко подрагивают, а пухлые губки призывно раскрыты. Совсем не накрашен, такой домашний и родной, мой трогательный малыш.
Вновь устремляю взгляд на узкую дорогу, еще раз сверяюсь с картой. Мы давно уже уехали за пределы города и где-то через несколько километров должна показаться небольшая гора или же склон, не знаю точно, как это называется. Но я специально выбирал это место для отдыха, а не для того, чтобы еще полдня забираться наверх.
Протягиваю руку к лицу Билла, убираю мешающуюся прядку волос. Вот так-то лучше. Довольно улыбаюсь проделанной работе.
Не представляю себе Билла, забирающегося хоть и не на большую высоту, но все же достаточную, с большим рюкзаком за плечами. Но думаю в целом день и ночь, проведенные на природе, понравятся нам обоим, уж я-то постараюсь. Смазку я, кстати, не забыл. Лежит в кармане спортивных штанов. Мысли о том, что обязательно случится, заставляют пах налиться тяжестью, а мне самому ерзать на месте от нетерпения.
Я ведь говорил, что еще несколько километров и мы на месте – так оно и есть. Я останавливаю машину и смотрю на открывшийся вид. Думаю, если я оставлю здесь машину, то никто ее не украдет.
Вытаскиваю ключ из замка зажигания и выхожу наружу. Оглядываюсь по сторонам, восхищенно охая.
– Красота, – как-то удовлетворенно тяну это слово.
Я стою прямо у склона небольшой горы, подъем на нее не затруднит нас.
Вокруг вечнозеленые деревья, сквозь кроны пробивается солнечный свет, щурюсь от него. Каменистая гора местами покрыта мхом, где-то небольшая травка. Опускаюсь на колени, обеими ладонями прикасаюсь к земле под ногами, втягиваю свежий воздух.
– Чертовски хорошо, – поднимаюсь и отряхиваюсь.
Обхожу машину и открываю дверь пассажирского сидения. Немного мнусь, смотря на Билла. От чего-то нестерпимо захотелось прикоснуться к его губам. Я помню их вкус и запах. Сладкий, не приторный, чувства на кончике языка. И как можно сопротивляться самому себе?
Склоняюсь немного вперед, мои губы на уровне губ Билла, дышу в них, опаляя горячим дыханием. Несколько мгновений просто заворожено смотрю на это спящее существо, а потом отстраняюсь. Не могу я украсть поцелуй!
Тяжело вздохнув, начинаю гладить плечо моего мальчика.
– Просыпайся, – тихонько начинаю будить Билла, – Мы приехали…
Спящая красавица издает протестующее мычание и приоткрывает свои глазки, часто моргает, фокусируя взгляд, и недоуменно смотрит на меня.
– Мы на месте, – говорю, отходя от дверцы, давая парню в полной мере увидеть красоту природы.
– Ооох… – Билл со скоростью света вылетает из машины и начинает разглядывать все вокруг со счастливой улыбкой.
Я же, снисходительно посмотрев на него, обошел автомобиль и открыл багажник, начал вытаскивать оттуда два наших наполненных рюкзака. В моем, конечно, было больше провизии и прочего, это и понятное дело – Билл такой хрупкий.
С умилением глянул на своего мальчика – он так же, как и я несколько минут назад, сидит на земле и ощупывает ее своими ладошками.
– Боже…, – говорит с придыханием.
– Что случилось? – закрываю багажник, стоя около машины.
– Воздух, – шумно дышит через нос, – Чистый.
Усмехаюсь. Совсем ребенок, но только сейчас.
– Бери свой рюкзак, – взглядом указываю на приличных размеров рюкзачок со спальным мешком в комплекте.
Билл округляет глаза и смешно открывает рот, но видимо, не найдя, что сказать, просто как-то удрученно выдыхает. С самым жалобным видом подходит к рюкзаку, который я ему помогаю водрузить на его хрупкие плечи.
– Вот так, – хлопаю парня по попке, сам не понимая этого жеста.
Одним движением надеваю свою ношу и иду за Биллом.
– Не тяжело? – участливо спрашиваю.
– Не-а, – вымученный ответ.
Ухмыляюсь про себя, в который раз отмечая, что мой мальчик не приспособлен к такому вот отдыху.
По пути ставлю машину на сигнализацию и кладу ключи в тот карман, где сейчас лежит смазка. Улыбаюсь, предвкушая.
– Перчатки одень, – говорю, доставая свою пару кожаных перчаток без пальцев.
Билл следует моему примеру. Отмечаю, что он остриг все ногти, будто бы зная, что должно случиться сегодня. Но это лишь моя извращенная фантазия.
Ищем лучшее место для подъема, по пути замечаю ручеек, берущий начало, видимо, в горе, или же где-то сверху. Значит, там есть какой-то источник. Гений, блин!
Останавливаемся около понравившегося и обоюдно выбранного места, немного медлим, рассматривая.
– Кто впереди будет, ммм? – поворачивается, обращаясь ко мне.
– Ты, – без промедления отвечаю.
Конечно же, я уже подметил, как аппетитно выглядит попка Билла в почти обтягивающих трениках, и я не упущу шанса посмотреть на очень уж желаемое зрелище.
POV Tom
Закусив губу, Билл коротко глянул на меня, а затем без промедления, выбрав удобное место, начал забираться наверх, хватаясь руками за разные выступы и камни.
Скажу, что высота небольшая, и благодаря удобному подъему, думаю, вылазка в горы окончится для нас очень приятно. Это одна из тех гор, где не нужно специальное снаряжение, а лишь руки и ноги, что у нас обоих имеются.
Пока я размышлял, мой мальчик залез на высоту примерно двух метров или чуть больше, кажется, я отстаю от него.
– Вниз только не смотри, – улыбнувшись, сказал я.
– Что? – Билл как раз повернул голову, чтобы взглянуть на меня, – Черт, – прошипел сквозь зубы.
Мне даже показалось, что я начал слышать, как он чаще задышал, это было, конечно, забавно, но все же не без доли беспокойства.
– Да-да-да, – Билл покрепче ухватился своими цепкими пальчиками за какой-то выступ и продолжил свое медленное движение вверх.
– Рюкзак не тянет вниз? – я, последовав примеру моего брюнета, начал свой подъем.
– Отвали, – огрызнулось мое чудо.
Это вызвало у меня улыбку и тихий смешок.
– Ты не можешь помолчать? – тон злой, голос запыхавшийся.
Я посмотрел вверх, и ведь я говорил, что попка Билла выглядит аппетитно. Нет, я врал! Это по крайне мере, как минимум, ослепляет. Маленькие округлые половинки, наверняка очень упругие на ощупь, натренированные. При каждом шаге вверх ткань натягивается до упора, обтягивая попку моего мальчика. Черт! И глаз-то отвести не могу, не то, что начать подниматься.
– Не отставай, – Билл, будто почувствовав, что я прожигаю взглядом его попку, решил подтолкнуть меня.
Качнув головой, стряхнув тем самым сладкое наваждение, я продолжил свой подъем, конечно же, не без мимолетных взглядов на пятую точку Билла.
