Текст книги "«Балерина?»"
Автор книги: S'enfuir
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
– Мне нравится, когда ты делаешь со мной все, что тебе заблагорассудится, – тихо проговариваю, накрывая ладонью худое бедро.
– Правда? – прозвучало совсем по-детски, я невольно умилился этому. Спрашивает меня, будто бы речь идет совсем не о том, о чем мы сейчас разговариваем.
– Да, – начинаю медленно поглаживать то место, на которое положил свою руку.
– А можно потом еще раз? – не поворачиваясь, а даже наоборот, пряча от меня свое лицо, говорит Билл.
– Тебе можно все, – убираю ладонь, понимая, что любое промедление сейчас крайне нежелательно.
Быстро заведя мотор, я трогаюсь с места, разворачиваясь и выезжая на скользкую дорогу. Машину немного потряхивает из стороны в сторону, отчего Билл сильно вцепляется ногтями в свои колени.
– Не бойся, – пытаюсь сосредоточенно вести автомобиль – не оборачиваясь на моего мальчика – и при этом не съехать с колеи.
Брюнет ничего не отвечает, лишь шумно дышит и с беспокойством смотрит вперед.
До нормальной дороги ехать полчаса на быстрой скорости, а при нашем медленном движении – еще дольше. И дорогу как назло развозит все сильнее и сильнее из-за чертового ливня. Я быстро включил дворники, понимая, что путь уже не различим. Они помогают с трудом, а капли дождя становятся все крупнее, или это уже не дождь?
– Град, – тихо шепчет Билл, подтверждая мои мысленные опасения.
Я нажимаю на газ, с огромнейшим желанием надеясь на то, что выберемся из грязи чистыми. Но буквально через несколько минут я понял, что зря это сделал. Резко съехав с колеи, я и не понял, как машина оказалась в ловушке, попав в яму. Чертыхнувшись, ударяю по рулю, и пытаюсь «раскачать» автомобиль. Дав задний ход, сразу же пробую ехать вперед, но колесо крепко засело в яме, и если я сейчас буду стараться выбраться, то будет только хуже. Поэтому я отключаю двигатель и откидываю голову назад, сжимая пальцами виски. Черт, все было так хорошо!
Почему-то сидим в тишине, никто не произносит и звука, а дождь все льет и льет не прекращая, не становясь слабее. В салоне стало заметно холоднее. Повернувшись к Биллу, во второй раз за сегодня замечаю, что он дрожит. Печка в машине не работает, а заводить мотор – это значит переводить топливо.
Вновь чертыхаясь, перелажу на заднее сидение.
– Билл, пошли ко мне, – беру всегда находящуюся в салоне на всякий случай подушку и подкладываю ее под спину. Сам же сажусь на сидении, вытягивая ноги вперед, и немного раздвигаю их, чтобы моему мальчику было удобнее.
– З-а-а-а-чем? – спрашивает, стуча зубами.
– Греться будем, – нежно отвечаю.
Услышав мои слова, брюнет быстро лезет назад, с удовольствием устраиваясь в моих объятиях.
– Сейчас будет теплее, – шепчу прямо на ухо, чувствуя, что Билла передергивает всем телом, он сильнее жмется к моей груди и берет мои ладони в свои, заставляя обнять его за талию и положить руки на живот. Я, конечно же, ничего против этого не имею, и с радостью начинаю гладить то место, на котором теперь лежат мои ладони, а дыханием согревать шею брюнета. Я с удовольствием замечаю, как низ живота под руками немного напрягается, а Билл начинает чаще дышать и ерзать на месте, немного сдавливая мое достоинство между нашими телами.
– Тшшш, – шиплю так, как обычно успокаивают маленьких детей.
Мне нравится ощущать, как тело в моих объятиях подрагивает, когда я начинаю целовать нежную шею, чувствуя на губах вкус Билла, немного соленный, пропитанный костром, и запах такой же, от этого мой мальчик кажется мне только роднее.
– Том... – тихо выдыхает, – Мы ведь не будем ночевать в машине? – откидывает свою голову мне на плечо, подставляясь под мои ласки.
– Посмотрим, – целую маленькую родинку на шее, – Ты такой вкусный, – очень хочется, чтобы Билл нормально отреагировал на мои слова, ведь я всего лишь желаю сделать ему приятно.
– Ммм, – тело парня все так же трясет, но кажется, согревается, и дрожь совсем не от холода. Думаю, если я положу свою ладонь на пах моего мальчика, то почувствую там заметное увеличение.
Что я и делаю, перевожу руку ниже, накрывая ею плоть любимого. От моего прикосновения он что-то сдавленно проговорил, но, по всей видимости, ничего против не имеет.
Захватив губами участок бархатной кожи, я немного всосал ее, чуть поласкав языком, отпустил. Рукой глажу расслабленный орган, который начинает напрягаться от моих действий.
Хотелось бы, чтобы Билл вновь сам признал, что хочет меня. Это невероятно греет сердце, которое отдано ему в безвозвратное пользование. Даже такая кроха, как признание в желании, может успокоить меня ненадолго. Ну и пусть это животный инстинкт, как говорят многие, но я не хочу терять время до отъезда моего мальчика, который с каждой секундой неумолимо приближается.
– Скажи, чего ты хочешь? – мой тихий шепот сливается со звуками грома, но я знаю, что Билл слышит каждое мое слово.
– Тебя... – вцепляется подстриженными ногтями в мою руку.
– Нет, – потому что после сегодняшней ночи мы даже в душе не были, да и прийти в себя надо моей попке, внутри сейчас не самые приятные ощущения, – Не сейчас, – отодвигаю резинку треников и боксеров, легонько проскальзывая под нее, – Ты ведь не против, если я поласкаю тебя там? – жарко выдыхаю на ушко, гладя лобок.
– Да, Том… погладь меня там, – пытается приподнять бедра, чтобы моя рука оказалась ниже.
Какой нетерпеливый. А я просто ловлю кайф оттого, что Билл только от моих легких прикосновений готов почти на все, лишь бы не переусердствовать и не злить его, иначе получится так, как в прошлый раз, но я не могу устоять…
– Как тебя потрогать? – чуть приспускаю белье брюнета, в чем он сам мне помогает, – … вот так? – пальцами пробегаюсь по напряженному стволу, доходя до головки, оттягиваю с нее нежную кожицу.
– Так… – жалобно всхлипывает.
Чувствую себя Демоном, который хочет соблазнить невинного Ангела. Понимаю, что это не так, но мечтать ведь не вредно бывает. Тем более не часто я могу управлять полувменяемым Биллом.
Сильно оттягиваю крайнюю плоть вниз, натягивая ее, открывая тем самым гладкую головку, которая начинает багроветь от моих ласк.
– Нравится? – спрашиваю, сдвигая кожицу вверх.
– Заткнись... – тихонько шипит, а я улыбаюсь и в отместку кусаю брюнета за заднюю часть шеи, где волосы очаровательным пушком топорщатся в стороны.
– Нет,… отвечай, а то перестану, – сейчас я владею ситуацией, и с трепетом держу в своих руках самое драгоценное для себя, хотя самому потихоньку начинает рвать крышу, держаться становится все труднее и труднее. Как же хочется не сдерживаться, а просто вылюбить этого сексуального мальчишку, а потом еще раз и еще, пока сил совсем не останется.
– Да… нравится, – кажется, мой мальчик принимает установленные мною правила. Его голос сильно дрожит от возбуждения, да и тело не меньше. Чувствую грудью мощные, быстрые удары родного, но такого недоступного для меня сердца. Подальше запихиваю эту мысль, потому что не для этого создан этот момент.
– Что ты еще хочешь? – лениво вожу по возбужденному органу, лишь распаляя Билла своими ласками. Хочу продлить этот момент, когда наслаждение любимого находится в твоих руках.
– Хочу... хочу... – замолкает, видимо, не в силах выразить или просто-напросто сказать, свою мысль. А я еще медленнее вожу по влажному стволу рукой, совсем замедляясь.
– Ну же, говори, – сглатываю слюну, когда я смотрю на плоть Билла через его плечо, которая находится в моей ладони. Облизываюсь, подавляя в себе странные желания, одно из которых взять сейчас в рот. Да! Да! Да! Я хочу чувствовать твердость возбуждения моего мальчика во рту, ощущать, как оно будет упираться мне в горло, или же проникать в него, заполняя глотку.
– Хочу в тебя… – выдыхает, уж точно надеясь на то, что я не услышу.
Удовлетворенный сказанными словами, сжимаю член Билла в руке, чувствуя выступившие венки. Видимо слишком резко я это сделал, брюнета подбрасывает на месте, от чего он сильнее сдавливает мою плоть копчиком, заставляя меня тихонько рыкнуть.
Больше не хочу мучить моего мальчика – но надеюсь, будет еще не одна такая возможность – кажется, что я сам сейчас кончу только от одного прикосновения. Слишком большое удовольствие доставляет мне ласкать Билла. Немного трусь своим органом о его поясницу, чувствуя, как пульсирует все и пылает.
Обхватываю еще более плотным кольцом пальцев член брюнета, начиная с силой поддрачивать его. Но резко прекращаю свои действия, вызывая недовольный стон Билла. Большим пальцем надавливаю на головку, размазываю по ней выступившую смазку. Поднимаю руку на уровне своего лица и слизываю соленые капельки, наслаждаясь вкусом любимого. Билл тихонько охает и сильнее ерзает на месте, уже не в силах сдерживать себя, но, похоже, он и не старался.
Возвращаю руку назад, второй забираясь под тяжелые яички, обхватывая их ладонью. Перекатываю их в поджатой мошонке, ласкаю каждое по отдельности. Ствол в моей руке напрягается, готовый вот-вот выстрелить тугой струей, но я сжимаю член у основания, не давая Биллу кончить.
Он лишь матерится и грозится, что убьет меня, если я сейчас же не продолжу. И я, смиловавшись, возобновляю такие сейчас нужные движения для моего мальчика. Резко ласкаю ладонью его возбужденный до предела орган, совершая последние движения. Он сам подается бедрами и вдруг резко обмякает, а я чувствую, как мою руку заливает семя Билла. Он поворачивается ко мне, и САМ тянется к моим губам, я ошеломлен таким действием, с охотой захватываю в плен его искусанные губы, лениво целуя их.
Говорят, некоторое время после оргазма, когда человек слаб, он показывает свое истинное лицо и желания. Надеюсь, это так. И все, что сейчас происходит, не сон.
Улыбаюсь в поцелуе, нежно сминаю податливые губы и легонько всасываю их, лаская языком. Чистой рукой глажу немного впалый живот, прижимая Билла к себе еще сильнее. И, кажется, мне уже не нужна помощь, какую я только что оказывал ему.
Еще немного поласкавшись, не открывая глаз, Билл оторвался от меня, аппетитно облизнувшись. Он отвернулся, удобнее устраиваясь на мне и даже не удосужившись натянуть белье и штаны. Тогда мне самому пришлось позаботиться о моем мальчике. Одевая его, я услышал, как он что-то пробурчал, но вскоре затих в моих объятиях, крепко держа меня за руку. Сначала я даже не понял, что произошло, но все оказалось очень просто – Билл уснул, убаюканный дождем и недавними ласками. И теперь в моих руках находится самый настоящий ребенок, который, кажется, никого не может обидеть.
Дождь потихоньку стихает, а ветер гонит темные тучи, открывая, наконец-то, солнце, лучи которого просачиваются сквозь облака. А Билл все так же спит, жаль, что не могу видеть его лица. Я лишь слышу, как равномерно он дышит и как тихонько, лениво бьется его сердечко. Конечности уже давно затекли, и теперь я чувствую неприятное покалывание. Довольно давно я сижу в одном положении, боясь пошевелиться, наверное, уже полчаса прошло, как Билл уснул.
И вновь небо начинает радовать своей голубизной и белыми хлопьями облаков. Нет и намека на то, что недавно был ливень, если не брать в счет грязь, из которой теперь придется каким-то образом выбираться. Но Билла будить не хочется, а вставать надо, не хотелось бы провести еще одну ночь в лесу, да и Марк, наверное, волнуется. Он меня на швабру натянет, если с его братом что-нибудь случится.
Вздохнув, я немного отодвинул от себя Билла. Он лишь пробормотал что-то себе под нос, но не проснулся, а я, пользуясь моментом, ловко выскользнул из-под него, при этом не раз ударившись обо что попало. Я аккуратно положил голову моего мальчика на подушку и удовлетворенный своей работой, кряхтя, залез на переднее сидение.
Теперь в штанах влажно и неприятно. Кончил, не прикасаясь к себе, лишь оттого, что мой брюнет активно терся об меня. Тянусь рукой к бардачку, открыв его, нахожу салфетки. Это то, что мне сейчас надо. Беру одну и просовываю ее в штаны. Вытираю мошонку и расслабленный член. Уф, теперь получше стало, но все равно мокро, а чтобы переодеться, придется выползать из машины, искать в забитом рюкзаке одежду. Нет, лучше потерплю.
Теперь, если даст Бог, мы выберемся. Надеюсь, Биллу вновь не станет холодно.
Повернув ключ в замке зажигания, я услышал, как машина мягко заурчала. Пока все идет хорошо. Переключив скорость, я нажал на газ и к своему великому удивлению с легкостью выехал из дорожной ямы, лишь машину сильно тряхнуло вверх и сразу вниз. Остановившись, я изумленно посмотрел вперед руля, и больше не теряя времени, медленно поехал по лесной дороге. Сейчас главное осторожность, как говорится, поспешишь – людей насмешишь. Вот так и получилось.
Коротко глянув на Билла, я улыбнулся, заметив, что он свернулся калачиком, тихонько посапывая. Всегда бы хотел быть с ним, чтобы и засыпать, обнимая его хрупкое тело и просыпаться, видя перед глазами это блаженное личико.
С мыслями совсем про дорогу забыл! Возвращаю свой взгляд назад, смотря точно перед собой. Сейчас важно вновь не съехать с колеи и передвигаться на минимальной скорости. Тут самый сложный и, похоже, теперь опасный отрезок нашего пути, кто же знал, что будет дождь, даже синоптики не предугадали этого.
А машину-то кидает из стороны в сторону, но я стараюсь выруливать и напряжено следить за дорогой. Даже держусь перед соблазном взглянуть на Билла, кто бы знал, как это тяжело, сам себе не завидую.
По мере приближения к трассе лес редеет, а горный склон остается далеко позади. Еще чуть-чуть и мы выберемся, скоро будет нормальная дорога и я смогу более или менее расслабиться, а то, честно, устал уже так сосредоточено смотреть вперед, глаза уже давно напряжены.
В салоне автомобиля стало уже довольно-таки тепло, значит, я могу не беспокоиться, что мой мальчик замерзнет. Но, конечно, я сам бы предпочел его согреть, что поделать, довольствуюсь тем, что есть.
Пейзаж за окном начинает меняться до неузнаваемости. Деревья становятся ниже, а лесная, высокая трава постепенно исчезает, но все вокруг такое же ярко-зеленое, как и прежде. Насыщенный цвет листвы свидетельствует о том, что воздух здесь чист, что я заметил, думаю, что и от нюха Билла это не ускользнуло.
Постепенно дорога становится четче, с насыпью щебенки. Значит, еще чуть-чуть дикого напряжения и можно будет вздохнуть свободно. К слову, пока я еще ни разу не съехал с колеи, лишь иногда меня мотало из стороны в сторону из-за скользкой грязи – нужно будет сказать родителям, чтобы колеса поменяли.
А вот и счастье в виде асфальтированной дороги! Чувствую, как автомобиль начинает плавно ехать, будто скользя по блестящей глади воды. Такая езда доставляет мне огромнейшее удовольствие. Серый асфальт блестит после прошедшего дождя, а вышедшее солнце оставляет на сияющей влаге блики.
Нажав на кнопку, приоткрываю немного окно, вдыхая влажный воздух. Мне сейчас чертовски хорошо! И то, что на моем заднем сидении лежит самый дорогой мне человек, делает меня еще более счастливым.
Кто бы мог подумать, что еще несколько месяцев назад я мог сказать такие слова.
Усмехаюсь сам себе. На собственной шкуре испытал, что может сделать с человеком любовь.
Расслабленно веду машину одной рукой, вторую высовываю в окно. Порывы ветра – из-за быстрой скорости – оказывают сильное давление на кисть и охлаждают вспотевшую ладонь.
Скоро уже будет въезд в город, на дороге появляется большее количество машин. А мой мальчик все спит, даже кажется, что я слышу, как он сладко причмокивает своим по-детски пухлыми губками.
Рот сам по себе растягивается в еще более широкой улыбке от одного лишь упоминания о Билле. Он делает меня по-настоящему счастливым.
Вот и город. Совсем за своими размышлениями и идеальной дорогой не заметил, как проехал приветственную вывеску.
Теперь меня терзают сомнения насчет того, куда нам ехать. То ли к Биллу на квартиру, то ли к нам с Марком.
Прикусываю губу, будто это может как-то помочь мне в решении этой сложной задачи. Наверное, все же к моему мальчику, Марк, несомненно, будет рад нас увидеть, но все же...
Мало ли, вдруг в гости напрошусь и проведу ночь в любимых объятиях. Хоть никаких хороших воспоминаний у меня нет после посещения квартиры Билла, но там ведь мой любимый человек, значит все нормально. Да и перегидролька с моего пути исчезла. Надеюсь, мой брюнет забыл о ней и не скрывает своих страданий из-за предательства. Наверное, он ее любил, а может до сих пор любит...
Сильно сжимаю рукой руль, прогоняя прочь эту противную мысль.
Пусть я и эгоист, но я хочу, чтобы Билл любил меня.
Поворачиваю руль вправо, немного сбавляя скорость. Все-таки это уже город, а не почти пустынная трасса. С удовольствием замечаю многоэтажный дом, к которому я подъезжаю. Сколько раз я уже тут бывал. Правда, последний меня не особо порадовал, но можно назвать это нашим первым разом. Тогда мой мальчик показался мне особо изголодавшимся по сексу. Видимо, гидроперидовое чудовище его плохо удовлетворяло. А я сделаю все, чтобы моему брюнету было хорошо со мной.
Ухмыляясь, паркуюсь около подъезда, останавливаясь на свободном месте – мне несказанно повезло найти такое.
А теперь нужно разбудить Билла, не могу же я нести его сонную тушку через консьержа, еще заподозрит меня в чем-нибудь.
Вынимаю ключ из замка зажигания и выхожу и машины, мягко захлопнув дверь. Обхожу ее, залезая на пассажирское сидение, не тревожа Билла. Нежно веду рукой по его чистому лицу, а он лишь отворачивается и недовольно сморщивает носик, вот ведь засранец.
Усмехаюсь и немного трясу моего мальчика за плечо. Слышу его сонное “отстань” и прекращаю свои домогания.
– Билл, ты уже проснулся, не обманывай меня, – пробегаюсь пальцами по ребрам парня.
– Ой, только без этого! – сразу же встрепенулся Билл, – Встаю-встаю, – резво садится на сидении, – О, мы уже приехали! – он часто моргает, пытаясь сообразить, где находится.
– Дома ты, давай, выла-а-а-зь, – зеваю, растягивая последнее слово.
Сам выхожу из автомобиля и подхожу к багажнику, доставая из него тяжеленные рюкзаки. Билл тем временем трет свои немного опухшие со сна глаза и с интересом смотрит на меня, будто ни разу не видел. Такое внимание к моей скромной персоне немного смущает меня, поэтому я запихиваю свой рюкзак назад – потому что для того, чтобы достать рюкзак Билла, мне пришлось сначала вытащить свой – и закрываю багажник.
– Так, ничего не забыл вроде бы, – задумчиво произношу, смотря на землю.
Опять-таки, не глядя на моего мальчика, я закрываю дверцу и ставлю машину на сигнализацию, беру в руки его рюкзак и направляюсь в подъезд, не дожидаясь моего брюнета.
– Не отставай, – говорю, не слыша за собой шаркающих шагов.
Затем уже Билл обгоняет меня, открывая передо мной все двери, будто перед дамой своего сердца. Пройдя мимо консьержа, мы поднялись на лифте до нужного этажа и там уже зашли в квартиру Билла. Я сразу же скинул рюкзак в коридоре и, повернувшись к парню, спросил:
– Можно у тебя в душ сходить? – состроил я жалостливое лицо, тонко намекая хоть на какое-то продолжение «банкета».
– Эээм, ну, да, – как-то стушевался мой премьер, указывая рукой в сторону ванной комнаты, будто я сам не знаю, где она находится.
– Премного благодарен, – кланяюсь в ноги моему мальчику и удаляюсь по указанному мне направлению.
Зайдя в ванную, я специально оставляю дверь немного приоткрытой. Ох, я этакий соблазнитель.
Включаю в душе воду, регулируя на приемлемую температуру. Сам же пока начинаю раздеваться и избавляться от обконченных штанов. Черт, как школьник какой-то.
Надо посмотреть, нет ли у Билла шапочки для душа, а то дреды до сих пор влажные после горной речки, лучше дома потом справлюсь с ними. Начинаю обыскивать ванную комнату на предмет нахождения искомой вещицы. Конечно, плохо в чужом доме бесцеремонно шариться где попало, но я ведь – это я, мне можно.
Довольный собой, я продолжил поиски шапочки, которая просто обязана быть у моего мальчика. Пока я искал ее, под руку подвернулись презервативы и много разного, ненужного барахла, которое, думаю, необходимо Биллу. Только презервативы нам не нужны, я, вроде бы, ничем не болен, а моему брюнету я доверяю. И пусть раньше без резинки я никуда, то теперь хочу прочувствовать все удовольствие от занятий любовью.
К моему великому счастью, шапочка нашлась, и я, собрав дреды в высокий хвост, натянул ее на голову. Посмотрев в зеркало, я улыбнулся сам себе – все-таки я нарцисс – и снял боксеры.
Какая чудесная стеклянная душевая кабинка. Захожу внутрь, закрывая дверцу, теплая вода сразу же ударяет по моему телу. Сейчас я испытываю такое наслаждение, будто бы давно не мылся в обычном душе. Это необычайно приятные ощущения, когда упругие, твердые струи воды разбиваются о кожу, стекая по ней вниз, достигая тех мест, которых не может дотронуться кто-то другой.
Черт, и мне сейчас хочется отдрочить, просто самым позорным образом. Давно я не получал ласки. Такой настоящей, чтобы тонуть в удовольствии, без желания вынырнуть и умереть в самых любимых руках, чувствуя пик оргазма, когда он собирается внизу живота.
Так хочется, чтобы Билл подарил мне все эти чувства. Конечно, секс с ним бесподобен, но он слишком дикий и безбашенный, а я хочу хоть раз почувствовать его нежность. Ничего человеческое мне не чуждо. Наверное, я сейчас думаю, как и все мальчики, побывавшие в моей постели. Так странно оказаться на совершенно другой стороне.
Беру с полки гель для душа, которым моется мой мальчик. Я буду пахнуть, как он, и это заставляет в душе поселиться какой-то легкий трепет. Выливаю немного какого-то перламутрового или кремового геля на ладони, начиная втирать его в свое тело.
И, кажется, я второй раз буду онанировать, представляя себе Билла, такого невероятно сексуального, пышущего с ног сбивающей энергетикой. Он заставляет сходить меня с ума! И это дежа вю…
Бесстыдно веду ладонью вниз, чувствуя жесткие волоски. Закусив губу, обхватываю скользкой рукой свой еле-еле напряженный член, а в мыслях сейчас только мой брюнет, развратно раздвигающий передо мной ноги, но одновременно такой невинный с алым румянцем на щеках. Ох, немного мну свою плоть, заставляя ее просыпаться и отзываться на мои прикосновения. Низ живота подрагивает – второй раз удоволетворяю себя со вкусом, смакуя – опираюсь о стенку душевой кабинки, иначе, если я буду так стоять, то обязательно упаду.
Картинки, появляющиеся перед глазами просто разносят мозг в пух и прах – вот я касаюсь головкой своего члена жаркого прохода в тело моего мальчика, дразню его, не проникая внутрь. А на самом деле, глажу гладкую, блестящую от воды и геля, головку большим пальцем, немного надавливаю и оттягиваю кожицу.
Из губ начинают вырываться предательские стоны и хрипы, которые я благополучно прекращаю, до крови кусая губу – не надо, чтобы Билл слышал, чем я тут занимаюсь.
Второй рукой сжимаю яички, массирую их, указательным пальцем касаясь своей дырочки, немного поглаживаю ее. Боже, как же стыдно. Никогда не делал того, что делаю сейчас.
– Мммм, – из губ вырывается еле сдерживаемое мычание, и я проникаю в себя пальцем по первый фаланг, чувствуя, как собственные мышцы сжимают его, оказывая невероятное давление – наверное, моему мальчику безумно приятно находиться во мне.
Начинаю водить ладонью по жаждущему ласки члену, пока мягко сжимая ствол, пытаясь подстроиться под нужный ритм. Но палец пока входит туго, и приходится поскуливать от нетерпения, наверняка привлекая к себе внимание.
И меня дико заводит то, что Билл сейчас может стоять в проеме приоткрытой двери и смотреть на меня. Просовываю в себя полностью весь палец – почему-то это не так страшно, когда делаешь сам – и медленно вынимаю его, даже позабыв об изнывающей плоти.
Начинаю толкаться в себя длинным пальцем, одновременно дроча в одном темпе. Не знаю, куда толкнуться бедрами, поэтому схожу с ума от какого-то непонятного чувства неопределенности. Наслаждение и стыд просто заставляют сойти меня с ума и увеличить ритм. Нахожу пальцем бугорок наслаждения и надавливаю на его, чувствуя, как неконтролируемое наслаждение разливается по всему телу. Хнычу, вынимая палец, понимая, что так я буду слишком громким. Просто двигаю рукой по стволу, сжимаю основание, так, что искры из глаз сыплются. Закрываю их, и вновь представляю Билла, что сейчас я войду в его тело. Начинаю подаваться бедрами на встречу руке, будто бы проникая в узкую дырочку, сильно сдавливаю свою плоть.
– Ох, черт… – не могу удержать стон восхищения своей яркой фантазии.
Дрочу быстрее, находясь на грани своего наслаждения. Яростно толкаюсь в кулак, и как-то неожиданно кончаю, изливаясь на свой живот и пол в душевой кабинке. Еще некоторое время двигаю ладонью вверх-вниз, пока из меня не выходит весь сок.
С трудом открываю глаза, выпуская из руки свой обмякший орган. Смотрю на пол, где вода смывает белесую, вязкую жидкость. Откидываю голову назад и становлюсь под теплые струи, расслабленно водя рукам по телу, смывая недавнее удовольствие и в некоторых местах пену.
Как же хорошо, и такая усталость в теле появилась, что кажется, я не смогу выйти живым из ванной комнаты. Такие реальные ощущения от простого самоудовлетворения я давно не получал. А во всем виноват Билл, только он может творить со мной такое.
Ополоснувшись, я выключаю воду, внимательно оглядывая душевую кабинку на предмет следов моего постыдного занятия. Выхожу из наполненного паром душа, нахожу большое белое полотенце. Лениво обтираю тело, до сих пор приходя в себя – сейчас бы полежать. Откидываю полотенце в корзину с грязным бельем и по-хозяйски беру какой-то пушистый халат, накидывая его на плечи – я будто у себя дома. Снимаю с головы шапочку и распускаю дреды.
На дрожащих ногах, после яркого оргазма, выхожу из ванной комнаты, встречаясь с почерневшим взглядом Билла, который дико оглядывает меня и быстро скрывается за дверью, из-за которой я только вышел.
Ничего понять не могу, или…
POV Tom
Я некоторое мгновение тупо смотрел на дверь, пытаясь анализировать что-то в своей голове, но думалка на данный момент сломалась и восстановится она только тогда, когда я смогу нормально отдохнуть.
В миг, будто опомнившись, я почувствовал во всем теле невероятную слабость, казалось, что я сейчас просто-напросто свалюсь посреди спальни, и, свернувшись калачиком, усну, подпирая дверь ванной комнаты. На все тело будто обрушился как минимум, двухкамерный холодильник, что я даже забыл о том, что пришло мне в голову. По всем конечностям потекла сладкая усталость, а ноги, будто заковали в кандалы, прикрепив к цепи тяжеленные шары.
И двигаться совершенно не хотелось, но, с трудом пересилив себя, я подошел к двери в ванную комнату. Дернув за ручку и почувствовав, что она не поддается, я разочарованно промычал, понимая, что моему мальчику придется самому себя удовлетворять, или же он потерпит и изнасилует меня в комнате. Такая мысль заставляет сладко дрогнуть мою плоть, а в низу живота защекотать будто маленьким перышком.
А в том, что Билл сейчас возбужден, я и не сомневаюсь, лишь увидев его взгляд, я уже могу понять, что он чувствует. Либо я был слишком громким, либо он и, правда, подглядывал. И черт, это так заводит, аж до мурашек.
Прислонив ухо к двери, я ничего не услышал, кроме как шума воды. Может он только моется?
Задумчиво потеребив кончик на поясе халата, я представил себе картину: Билл заходит в спальню, вытирая свои блестящие волосы, и первое, что он видит – это я, полностью обнаженный, лежащий на его кровати с широко расставленными ногами. И мой мальчик набрасывается на меня и терзает всю ночь на пролет своей безудержной страстью.
Усмехаюсь такой глупости. Вот нет бы представить все наоборот, а у меня получается так. Но ведь я хочу оказаться в Билле, и, наверное, сильнее, чем он во мне.
Мне просто категорически противопоказано думать о таких вещах, слишком я легко возбудим, в паху все уже начинает шевелиться, заставляя меня сильно сжать член рукой, чтобы он не вздумал просыпаться. Вот всегда он не вовремя! Предатель! Хоть отрезай нахер.
Собственная мысль пугает.
– Не бойся, маленький, – нежно накрываю ладонь свой член и немного поглаживаю его, – Я не обижу тебя, – убираю руки с причинного места, оценивая ситуацию со стороны.
Диагноз – на почве не хватки ласки и любви я сошел с ума, так и не испытав на себе вменяемом этих чувств.
Врач херов! Надо просто успокоиться и поесть, раз уж у меня сейчас нет доступа к Биллу, которому точно нужна помощь.
Выхожу из спальни моего мальчика и иду на кухню, думаю, Билл не будет против, если я немного похозяйничаю, мы ведь друзья. Тьфу, впервые просто ненавижу это слово!
Открыв дверцу холодильника – двухкамерного, между прочим, прям такой, какой «обрушился» на мое тело – и, пошарив по его внутренностям взглядом, я зацепился глазами за какой-то сок, который сразу же мне приглянулся. Вытащив его из “холодного домика”, я отправился на поиски стаканов, кои нашлись в первом же навесном шкафу.
Вооружившись еще и вазочкой с печеньем и конфетами – вазочка показалась мне просто вазищей – я сел за высокий стул и с удовольствием налил себе мой любимый апельсиновый сок, но сначала немного отпил из маленькой отверстия в пачке.
Вот что мне не хватало весь день – ну, еще и Билла, всего без остатка, голого или же одетого, не имеет значения, лишь бы его. Черт, со вчерашнего вечера не ели, а уже – я посмотрел на большие круглые часы – шестой час. Ого, как мы застряли в лесу, еще надо бы Марку позвонить, я вроде бы обещал ему. Но мне лень. Вот просто не хочу подниматься с такого удобного стула и тащиться к телефону, лучше поем.
Поразившись своей «гениальной» идее, я принялся за легкий ужин, или же еще длится обед, нет, все-таки ужин.
Плюнув на споры с самим собой, я вынул самое аппетитное, по моему мнению, печенье – на нем было больше всего белого шоколада, чем на остальных. Только я хотел засунуть его в рот, как в кухню вошел Билл.
Он легким движением головы встряхнул влажные волосы и пристально посмотрел на меня. На нем был почти такой же халат, как и на мне, только цвет черный, что ему определенно идет. Засмотревшись на любимого, я и не заметил, как он подошел к столу и тоже налил себе сока.
– Твой любимый, – сказал Билл, отпивая.
А мне показалось, что у меня сердце замерло, а потом сделало двойное сальто и показало нижний брейк. Мой мальчик знает, какой у меня любимый сок.
Не имея сил вымолвить хоть слово, я засунул печенье в рот и откусил половину. Я старался жевать тщательно, чтобы не дай Бог подавиться от нахлынувшего удивления. А мой мальчик продолжает беззаботно пить фруктовый напиток и жмуриться от удовольствия.
