Текст книги "Кукушка (СИ)"

Автор книги: Российский Ёж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

– Я не разделяю стремление мачехи во всём следовать этикету… Наверное, следует выразиться именно так? – Глаза смотрят куда угодно, только не на Берну. Стоит ли это считать неуважением? Берна задумчиво поглаживает корешок взятой наугад книги.

– Это звучит ничем не хуже любых других слов. Стало быть, матерью вы хозяйку дома не считаете… вам, должно быть, непросто.

– Берна, зачем вам подробности моей жизни? Это не особенно интересно, правда, – Керья разворачивается лицом к Берне. Но так и не покидает подоконник. – Меня не тяготит жизнь в доме моего отца. До тех пор, пока мачеха в неё не вмешивается. Взамен я не порчу её настроение и её репутацию идеальной хозяйки. Все счастливы.

– Мне сложно в это поверить, – произносит Берна, откладывая в сторону книгу, оказавшуюся томиком стихов. Нет, стихи явно не то, что ей хотелось бы читать. – Это не вполне обычно, вы же понимаете? Не так часто люди нашего круга признают незаконнорожденных детей. И не каждая женщина примет ребёнка своего любимого и другой женщины, пусть и умершей.

– О, хагари Лайгана – редкая умница! Я всегда так считала. – Керья вновь отворачивается к окну. Берна встаёт с диванчика, чтобы поставить на место книгу. Идёт вдоль полок, касаясь кончиками пальцев корешков книг. Полки уводят её от окна, и Берна сейчас не может видеть свою собеседницу. Ну и ладно! Всё равно ничего узнать не получилось. Жаль. А ведь так хотелось порадовать Нейла! Берна чуть слышно вздыхает и продолжает водить пальцем по корешкам, надеясь, что сумеет почувствовать, какую книгу стоит взять. Дома это всегда срабатывало. Голос Керьи раздаётся несколько неожиданно. – Как вам Севре? Я понимаю, что после блеска столицы здесь не особенно интересно. Не жалеете, что приехали?

– Что вы! – искренне возмущается Берна. Как Керья догадалась, что она постоянно сравнивает этот город с тем, что видела раньше? Это так заметно? Берна разворачивается, чтобы видеть сестру Льяты. – Не жалею. У вас же здесь и Лассайская Скала, и Проклятие Севре…

– …И твари… – улыбается Керья. Она соскальзывает с подоконника и присаживается в кресло. Обводит кончиками пальцев завитушку на подлокотнике. – А вот разбойников у нас нет. Не выживают. Хоть какая-то польза от гостей с той стороны, правда?

Берна понимающе улыбается. Вытаскивает какой-то томик, начинает листать. Дверь распахивается. В комнату входит служанка с подносом. Молча проходит к столику, ставит поднос и замирает, выжидательно глядя на Керью. Та отпускает прислугу коротким жестом. Хм… ещё одна черта – Шай бы вёл себя сейчас точно так же. Берна смотрит, как служанка торопливо покидает комнату.

– Она вас боится, Керья.

– Конечно, – равнодушно соглашается та. – Я же дочка мага. Фло считает меня ведьмой… да и не только она. От нас с Льятой полгорода шарахается, пусть сестричка этого и не замечает. Простите за неподобающее слово.

Берна скидывает обувь и с ногами забирается на диванчик, обещая не обращать внимания на подобные слова, если Керья сохранит в тайне её выходку. Сестра Льяты чуть улыбается и обещает молчать. Берна наблюдает, как Керья аккуратно разливает прозрачный напиток.

– У вас это выходит более ловко, чем у Льяты.

– Некоторое время назад хагари Лайгана пыталась сделать из меня приличную жену для какого-нибудь аристократа. Я сопротивлялась, конечно, но разливать чай, вести приятную беседу и прочие мелочи выучилась неплохо. А у сестрички пока не так много случаев попрактиковаться. Но это дело времени.

Берна понимающе кивает, припоминая, как её саму учили тому, что должна знать будущая жена главы какой-нибудь старой семьи. Разговор продолжается, но интересующие Берну темы более не затрагиваются. Обычный ничего не значащий светский разговор. Керья не солгала, сказав, что умеет поддержать беседу. Но Берна видит, что сестра Льяты скучает. Подобная болтовня явно не приносит ей удовольствия. Впрочем, как и Берне. Только вот как завести нужный разговор, если он не входит в список тем, уместных в светской беседе? Рискнуть? Притвориться бестолковой девчонкой? Пожалуй…

– Вы знаете, вчера Льята упомянула, что… Медовый Двор, кажется… распечатали.

– Вам это интересно? – чуть изгибает бровь Керья. – То есть, я была права? Вы не просто так приехали в Севре? Не из-за моей бестолковой сестрички?

– Эм… – Берна слегка теряется с ответом. Но, пожалуй, можно добавить немного откровенности. Нейл ведь не станет ругаться? – Не совсем. Я приехала к Льяте. Она столько всего рассказывала про свою родину, что я не могла удержаться от искушения увидеть всё своими глазами. А вот брат…

– Королевский Маг. Вернее – маг Круга. – Керья делает глоток, прикрыв глаза. – Его отправили сюда по делу. И кто цель? Мой отец или лесные колдуны? Впрочем, можете не отвечать. Всё-таки, он ваш брат. Будет не правильно, если вы выдадите его секреты. Я не настаиваю на этом. И, если вам интересно: несложно сообразить, что ваш брат – королевский маг. В любом другом случае вы не приехали бы вдвоём. Без охраны. Кроме того: я всё же дочка точно такого же королевского мага. Пусть дар отца мне и не достался. И не так сложно сообразить, что подобного человека в наши края просто так не отправят. Простите, но я не верю, что он здесь для того, чтобы только охранять вас. Да и… Я читала отцовские записи. Кольцо из чернёного серебра с опалом означает, что маг выполняет поручение Круга… так? – Берна растерянно моргает, но Керья лишь слегка улыбается. – Да и отец как-то слишком сильно испугался, увидев вашего брата. Всё просто.

– О, вы наблюдательны, – наконец произносит Берна, рассматривая узор на чашке. Синие и белые цветочки на фоне листвы. Уже лет семь как не в моде.

– Не особенно, на самом-то деле, – пожимает плечами Керья. – Просто не каждый день в наш город приезжает незнакомый маг. Максимум – могут наведаться маги из Бринн. Вот мне и было интересно. Что же до Медового Двора… я совершенно не удивлена, что его распечатали. Это должно было произойти. Хотя я думала, что несколько позже. – Керья отставляет в сторону опустевшую чашку и по примеру Берны забирается в кресло с ногами. – У ныне погибшего хага Чаррая были особенные пчёлы, собиравшие нектар Печали. Одни собирали нектар Белой Печали, другие – Алой. Обычные пчёлы никогда не приблизятся к этой отраве, вы знали это?.. А вот пчёлы Медового Двора – летали. Получался такой, знаете, отравленный мёд. Его отсылали в Бринн, где маги накладывали особые чары, превращающие отраву в снадобье, стоящее целое состояние.

– Хрустальный мёд?! – Берна едва не роняет чашку. Поспешно ставит её на столик.

– Наверное. Я никогда особо не интересовалась этим. В отцовских записях… тех, до которых я сумела добраться, было такое название, хотя я не была до конца уверена, что оно относится именно к этому сорту мёда. А в разговорах это не упоминалось. В тех, при которых я присутствовала… В любом случае, это большие деньги. Хаг Дене – глава города – ни за что не стане упускать такой источник дохода.

Дверь в библиотеку распахивается. Керья моментально спускает ноги на пол и выпрямляется. Берна торопливо нашаривает скинутую обувь. Потом смотрит на вошедшего. Вернее – вошедшую. На пороге стоит хагари Лайгана Шаррет. Увидев Керью, она чуть заметно морщится, но и только. Берна бы ни за что этого не заметила, если бы не было сегодняшнего разговора. Керья же сидит, чуть повернув голову в сторону хозяйки дома, с абсолютно безразличным выражением лица. Которое не меняется, когда Лайгана интересуется, где пропадает Льята. Керья чуть пожимает плечами и отвечает, что не знает. Очень ровный тон у обеих. Вежливый.

– Отправь её ко мне, если встретишь, Керья.

– Разумеется, хагари Лайгана, – чуть наклоняет голову Керья. Лайгана покидает библиотеку, даже не заметив присутствия Берны. – Вы не расстроитесь, Берна, если я вас оставлю? Стоит отыскать мою сестричку и отправить её к её матушке.

С этими словами Керья поднимается из кресла и выходит прочь. Берна задумчиво смотрит на закрывшуюся дверь. Потом вздыхает и, прихватив книгу (оказавшуюся ещё одним томиком стихов), направляется к полкам, чтобы выбрать что-то другое. Всё-таки ей совершенно не хочется сегодня читать стихи. Берна медленно идёт между стеллажами, изучая книги, спрятанные в глубине. Возможно, стоит потратить сегодняшний вечер на книгу, описывающую Печаль? Раз уж с ней всё настолько интересно… Берна лениво перелистывает страницы тоненькой книжицы, описывающей отравленные цветочки, когда слышит, как в комнату кто-то заходит.

– Наконец-то они ушли! Я уж думала, что так и просидят всё утро. Ещё и чай им таскай…

– Фло, говори потише. Вдруг кто услышит. Мало тебе было хагари Льяты?

– Так ведь ничего же не случилось, – возражает первый голос. Фло? Не та ли это рыжая служанка, что приносила чай? – Да и кто может услышать? Здесь нет никого. Хагари Лайгана рассказывает Глоре, что та должна сегодня приготовить, её дочка с самого утра куда-то убежала, а ведьма к себе поднялась. Наверняка какую-то пакость задумала.

– Не зови хагари Керью ведьмой, Фло, – резко произносит второй голос. Слышится звон посуды.

– А кто же она? Ведьма и дочь ведьмы. Не её ли мать тебе личико исправляла, когда ты прошлой зимой обварилась?

Мать Керьи – ведьма? Уж не из лесных ли колдунов? Берна почти не дышит, стараясь не пропустить ни слова из разговора прислуги.

– Да, это была хагари Шианн, – нехотя отвечает вторая служанка. – Если бы не она, я бы навсегда осталась уродиной. Так что твои слова…

– Тала, я ничего такого не имела в виду, – поспешно произносит Фло. – Но ведь Керья и правда дочка ведьмы. Да и сама она… как будто ты не знаешь!

– Никто никогда не видел, чтобы хагари Керья ворожила. Никто. И хагари Лайгана не потерпела бы в своём доме ведьму. Она сама не раз это говорила.

– Как будто ведьме сложно заставить человека сделать то, что она захочет! Тала, ты такая…

Дверь вновь хлопает, обрывая разговор. Берна осторожно выглядывает из-за стеллажа. В библиотеке никого нет… Значит, Керья – дочь какой-то Шианн. Ведьмы. Как интересно! Нейл точно будет рад. Берна в этом не сомневается. Она прижимает к груди выбранную книгу и довольно улыбается.

***

Льята стоит, прислонившись к стене, и лениво рассматривает немногочисленных посетителей старухи Тисс. Какие-то унылые горожане, чьи лица не стоят того, чтобы их запоминали. Внутри дома всё так же мрачно. Развешанные под низким потолком пучки трав отбрасывают уродливые тени на стены. Льята от скуки пересчитывает эти самые пучки и постоянно сбивается на третьем десятке. Она уже раз пятнадцать начинала считать и всякий раз на что-то отвлекается. Вон в том, самом дальнем от двери ряду их, вроде бы, девять. Или десять? А в самом близком к ней – семь, если не считать тот, что висит над входной дверью… или их там два? Льята тоскливо вздыхает и начинает снова. Посетители медленно тают. Сейчас в комнате осталось трое, не считая самой Льяты. Только время уже идёт к обеду, на котором нужно присутствовать обязательно. Она же не Кери, которая может творить всё, что пожелает! Льята вновь сбивается – из-за вышедшего от Тисс посетителя, слишком громко хлопнувшего дверью. Да что же это такое! Льята прикрывает глаза. Пытается отвлечься, представляя, как Кери может сейчас проводить время. В компании Берны… если уж сестра от севрасских подруг Льяты нос воротит, то что она чувствует, общаясь с настоящей аристократкой! Но Кери сама виновата! Да и, кроме того, у Льяты сейчас важное дело. В самом деле важное.

Громко хлопает дверь, Заставляя Льяту испуганно распахнуть глаза. В комнате никого нет. Льята подходит к двери, ведущей в кабинет, и осторожно заглядывает в щёлку. Никого. Тогда она проскальзывает внутрь. Тисс она видит сразу же – та сидит за столом и в упор смотрит на Льяту. Льята невольно пятится.

– Сегодня я больше не принимаю!

– Здравствуйте Тисс! – радостно приветствует Льята, справившись с собой… Это ведь не считается, правда? Да, она сказала Кери, что не станет говорить с Тисс, но это же просто приветствие! Было бы невежливо не поздороваться… На слова старухи она старается не обращать внимания. – У меня к вам дело.

– Что бы вы, хагари Шаррет, ни предложили – меня это не интересует.

– О, это такой пустяк! Я не займу много времени, правда, – Льята выуживает из складок юбки свёрнутое трубочкой письмо. – Вот. Прочтите это.

Льята протягивает письмо Тисс, которая после недолгого колебания всё же берёт его. Льята присаживается на ближайший стул, приготовившись ждать. Рийси очень просила дождаться ответа. Льята вертит головой, разглядывая всё те же пучки трав под потолком, но недолго – то, как стремительно бледнеет лицо Тисс по мере чтения письма, намного интереснее. Что такого написала Рийси, что старуху так проняло?

– Значит, вот как, – шепчет Тисс, дрожащей рукой комкая письмо. – Что ж. Хорошо. Передайте своей подруге, хагари Шаррет, что я помогу ей. Пусть приходит через пять дней. Всё будет готово.

– Л… ладно, – недоумённо моргает Льята. Что же было в письме? И ведь не узнаешь теперь! Вряд ли старуха его отдаст… И почему Льята не заглянула в письмо, пока то было у неё? Льята встаёт со стула и направляется к выходу. – А всё-таки, почему бы вам не рассказать мне про кукушкин вьюн?

Старуха не удостаивает её даже взглядом.

Выйдя из дома, Льята щурится и моргает – по сравнению с полумраком жилища Тисс, здесь слишком светло. Льята шагает наугад и тут же натыкается на кого-то.

– Ой! Прошу прощения!

– Ничего страшного, Льята, – сообщает кто-то. – Позвольте вам помочь.

– Да, конечно, – соглашается Льята, сообразив, на кого налетела. И что, интересно, брат Берны делает в этой части города? – Я буду вам благодарна.

Нейлор подаёт ей руку и делает шаг вверх по дороге. Некоторое время они идут в молчании – Льята не знает, о чём говорить. Всё-таки брат Берны не такой близкий человек, чтобы можно было болтать, о чём вздумается. Но, не погоду же обсуждать!.. Интересно, если спросить у Нейлора, что он здесь делал, это будет прилично? Или нет? Льята не знает. Тишину нарушает Нейлор.

– Странно видеть вас здесь, Льята. Это место не кажется мне подходящим для юной девушки. Тем более без сопровождения.

– Почему вы так думаете? – удивляется Льята. – Что такого в этом месте? Я и не в таких бывала!

– Правда? – недоверчиво переспрашивает Нейлор, из-за чего Льята внезапно смущается. Кажется, она сказала что-то не то…

– Эм… в смысле… только никому не говорите! – Льята хмурится, пытаясь подобрать слова. – Просто, это же интересно! И я всегда осторожна.

– Я вам верю, – успокаивающе улыбается Нейлор. – И сохраню в тайне ваш секрет, обещаю. Но жилище ведьмы – не то место, где будут рады дочери королевского мага… вам так не кажется?

– А! Так вы об этом! – улыбается Льята, переступая выбоину на дороге. – Это же Тисс! Она ничего мне не сделает. Я знаю. Папа тогда от неё даже воспоминаний не оставит. Да и колдуны добавят. Они против того, чтобы вредить людям… Жаль только, что Тисс не желает рассказывать то, что знает. Я уж не знаю, как спрашивать…

– О чём вы спрашивали, Льята? Может быть, я смогу ответить? – Нейлор рассеяно вертит в руках сорванную травинку.

– О том, что в городе творится, – поясняет Льята. – Ну, я же рассказывала. Помните? Так вот. Тисс точно что-то знает. И не хочет говорить. Могла бы хоть про кукушкин вьюн сказать!

– Кукушкин вьюн? – непонимающе переспрашивает Нейлор. Он даже приостанавливается и внимательно смотрит на Льяту. – Что это такое?

– Растение. Вьюнок. Кери говорила, что им зверьё приманивают. И он рос на месте нападения тварей. Так вот я и хотела порасспросить Тисс про этот вьюн, а она отмалчивается. Почему? Неужели так сложно ответить?!

– Хм… Никогда не слышал про такое растение, – задумчиво говорит Нейлор. – Но я посмотрю в записях – возможно и найду что-нибудь… А откуда ваша сестра про него знает?

– Знает откуда-то… – пожимает плечами Льята. Кажется, она зря упомянула Кери. Наверное, не стоило этого делать. Но ведь это же просто брат Берны! Вряд ли он придаст большое значение разговору… Льята на это очень надеется. – Она вообще много чего знает. Прочитала, наверное, где-то…

Нейлор неопределённо хмыкает. На некоторое время опять повисает молчание. Потом Нейлор начинает расспрашивать Льяту о городе. Льята с удовольствием рассказывает всё, что знает о Севре. А знает она немало! Всё же прожила тут всю жизнь. Постепенно тишина городской окраины сменяется гомоном рыночных рядов. Стоило пойти другой дорогой, но уже поздно. Льята не любит здесь бывать, поэтому сейчас стремится покинуть рынок как можно быстрее. Это не так-то просто – не смотря на жару, кругом полно народу. А оберег опять остался дома: ремешок перетёрся, а нового Льята не успела подобрать. Да и не воспользуешься им сейчас, когда рядом Нейлор. Который с любопытством вертит головой, стараясь разглядеть всё, на что падает его взгляд… В Дайвеге нет таких рынков? Да, есть. Как не быть. Льята прекрасно их помнит – большой и малый рынок Дайвега в больших природных пещерах на разных уровнях города. Берна сама показывала. Просто, наверное, ему интересно всё новое.

Рынок уже остался далеко позади, но тише не стало – ужасно не повезло сегодня с выбором дороги. Именно по этой в сторону полей Печали сейчас идут сборщики. Но почему так поздно?

– Кто эти люди? – с любопытством разглядывая разномастную толпу, спрашивает брат Берны.

– Сборщики слёз. Печаль уже зацвела, так что самое время собирать её слёзы. – Льята чуть морщится, когда один из сборщиков случайно задевает её плечом. – Только странно, что они идут так поздно. Обычно из отсылают в поля с восходом солнца…

– Слёзы? Вы имеете в виду…

– Да. Капли сока, выступающие на лепестках. Говорят, что Печаль плачет по кому-то. Только никто не знает – по кому. – Если вспомнить, сколько сборщиков каждое лето не возвращается из полей, то, выходит, Печаль плачет именно по ним. Льята мимолётно думает, что эта мысль неплоха.

– Красиво звучит, – произносит Нейлор после недолгого молчания. – Берне понравится.

***

Севре не впечатляет. Честное слово – белобрысый путник ожидал чего-то большего от города, где растёт Печаль. А на деле… обычный провинциальный городишко. Но выбирать не приходится. За оставшиеся дни до Дайвега добраться уже не получится. Не говоря уже о прочих местах. А здесь до врат на ту сторону буквально рукой подать! И не придётся выжимать из себя все силы для перехода… Путник отбрасывает упавшую на лицо белёсую прядь, в который раз клятвенно обещая себе обрезать эти патлы. Взгляд светлых, почти белых глаз скользит по улице, ни на чём не задерживаясь, пока не останавливается на двухэтажном строении, расположенном на обережной линии. То, что надо! Путник довольно жмурится и направляется к зданию.

У них ведь найдётся свободная комната?

========== X ==========

– Рийси, ты уверена, что тебе следует бежать? – Льята аккуратно укладывает на кровать очередное отвергнутое подругой светло-зелёное платье. – Может, всё же поговоришь с родителями? Я думаю, вы смогли бы понять друг друга.

– Мне не о чем разговаривать с этими людьми. Поверь, Льята, это невозможно. Они не желают меня слышать! – Рийси решительно отбрасывает ещё одно платье. Светло-зелёное. Чем оно ей не понравилось? Льята с трудом понимает, как Рийси решает, что взять с собой, а что оставить. – Им их статус важнее счастья родной дочери!

Рийси раздражённо заталкивает ещё одно светло-зелёное платье в небольшой сундук. Видимо, это было признано подходящим. Затем она поочерёдно выдвигает ящики стола, высыпая их содержимое на пол. В результате на полу образуется небольшая кучка из бумаг, засушенных цветов и драгоценностей. Последние Рийси отправляет в сундук к одежде, стараясь запрятать как можно глубже. Остальное возвращается на прежние места. Проделав всё это, Рийси впихивает сундук в шкаф и завешивает его оставшимися платьями.

– Не представляю, как ты собираешься жить, Рийси, – говорит Льята, всё ещё не веря, что подруга собирается сбежать. Она с её… с Тайром вполне могли бы продолжать встречаться здесь… что изменилось? – Ладно. Вот вы сбежали… и что дальше?

– Тайр будет продавать картины, а я заниматься домом, – легко отвечает Рийси. – Думаю, мы переберёмся поближе к Кепри – в столице проще найти покупателей. Там больше ценителей настоящего искусства.

– Ты уверена, что его картины вообще будут продаваться? – с сомнением произносит Льята, вертя в руках светло-зелёную щётку для волос. – У нас они не пользуются спросом.

– Ты не сравнивай эту глушь с Кепри! Где ты здесь найдёшь хоть кого-то, кто разбирается в живописи? Тайр – гениальный художник! Просто здешним… жителям… не дано это понять. А в столице сразу же найдутся покупатели для его картин. Он сам мне не раз это говорил. Вот увидишь – мы с ним прекрасно устроимся. – Рийси падает на постель и мечтательно жмурится.

– Но, я думаю, для того, чтобы найти покупателей, придётся потратить время. – Льята проводит рукой по жёсткой щетине щётки. Волоски приятно покалывают ладонь. – Как же вы собираетесь…

– Ну, наверное, придётся продать часть украшений, – пожимает плечами Рийси, не открывая глаз. – Но оно того стоит. Ведь мы будем вместе.

– Это не кажется мне хорошей идеей, Рийси, – вздыхает Льята, кладя щётку на стол. Подходит к окну и рассматривает кусты роз, расположенные под ним. – Сбегать из дома… тайком… ради чего?

– Ты ещё такой ребёнок, Льята! – хмыкает Рийси, переворачиваясь на живот. Укладывает подбородок на скрещённые руки и снисходительно улыбается. – Когда ты влюбишься, то поймёшь меня. Поверь, это единственный путь.

Вот и что тут скажешь? Льята сильно сомневается, что всё будет так, как сейчас расписывает Рийси, но совершенно не представляет себе, какие слова нужно сказать, чтобы подруга её услышала. Неужели нельзя договориться с родителями? Ведь не враги же они собственной дочери! Льята молчит.

***

Берна решительно против прогулок в этом городе! Да, разумеется, невозможно всё время сидеть в четырёх стенах, но бродить по городу, ощущая, как одежда противно липнет к телу – явно не то, о чём можно мечтать.

И тем не менее…

Сейчас она прогуливается по обрамлённой жалкими кустами аллее убогого парка, так не похожего на прекрасные сады Майгора. Да, Берна вспоминает великолепные сады одной из богатейших провинций королевства! И пусть любимый братец хоть всю оставшуюся жизнь над ней подшучивает… если не боится услышать в ответ что-нибудь неприятное, конечно… сады от этого не становятся менее прекрасными! И нет ничего смешного в том, что она восхищается красотой. Берна старается не кривиться, рассматривая парк. Всё-таки, Льята может обидеться, если она начнёт критиковать её родину. Поэтому сейчас Берна просто идёт рядом с Льятой, время от времени вставляя реплики в разговор её подруг. Девушки болтают о разной чепухе – предстоящем бале, нарядах и прочем. Ничего нового. Дочери аристократических семей Дайвега обсуждают то же самое. Хотя Берна никогда раньше не слышала про Лебединую Ночь…

– О! Это давняя традиция! – с готовностью отвечает Сильена. – По легенде в этот день древней ведьме, из крови и слёз которой выросла Печаль, её возлюбленный подарил двоецветник. Парный цветок. Символ их вечной любви. Ведьма уронила цветок в озеро, и его подхватили лебеди. Они всегда прилетают сюда незадолго до Лебединой Ночи. С тех пор каждый год влюблённые обмениваются двоецветниками и опускают их в воду. Считается, что та пара, чьи цветы не утонут, будут вечно вместе… правда, красиво?

– Да, красиво, – соглашается Берна, чтобы не обидеть дочку торговца. – А кем была это древняя ведьма?

Девушки пожимают плечами, явно не зная ответа. Берна уже готова смириться с тем, что не узнает ответа на свой вопрос, когда голос подаёт молчавшая до сих пор Керья.

– Предполагаю, что это была Охра. Ну, в наших местах она была известна под таким именем.

– Та самая, из-за которой появилась та сторона? – уточняет Берна, припоминая уроки истории. Керья чуть наклоняет голову. – Не припоминаю, чтобы у Проклятой был какой-то возлюбленный.

– Был. Собственно, именно из-за него Охра и сотворила… вот это всё. – Керья идёт вдоль самого края дорожки, лишь чудом не заходя за её пределы. Для того, чтобы увидеть её лицо, Берне приходится сделать пару лишних шагов вперёд – сестру Льяты не видно за зонтиками остальных девушек. Сама Керья, кстати, предпочитает прогуливаться без зонтика, на что прочие никак не реагируют. Наверное, такое всем привычно. Даже идущим в некотором отдалении старшим дамам, которые их сопровождают согласно правилам. – Он умер из-за какой-то нелепости, а Охра после тронулась умом. Ну, и решила мир уничтожить, мол, без её любовника тот не должен существовать.

– Это так печально, – произносит Шани, качая головой, отчего тёмные кудряшки приходят в движение.

Керья ничего не отвечает. Но Берне кажется, что та не видит в этом ничего печального. Скорее всего, она считает поступок Проклятой глупым. Потому, что Керья чем-то похожа на Шая, а тот, без сомнения, посчитал бы его таковым. Если уж даже Берне так кажется. Шёпотом она делится своими соображениями с Льятой. Та на это лишь слегка кивает.

Дорожка раздваивается. Девушки, не сговариваясь, поворачивают направо. Берна же приостанавливается. Левая дорожка кажется ей более привлекательной. Но, к сожалению, приходится догонять остальных.

– Кери, может быть, всё же попытаться отговорить Рийси? Я сильно сомневаюсь, что она понимает, что делает, – слышит Берна. Льята и Керья чуть отстали от остальной компании. Видимо, чтобы пошептаться.

– Не ты ли не так давно стремилась во всём ей помогать? – удивляется Керья. Несколько наигранно, на взгляд Берны. – Что же изменилось?

– Она хочет сбежать со своим… возлюбленным… в столицу и жить на деньги, которые тот получит за свои картины. Ты видела его картины?!

– Нет. Но, раз ты в таком ужасе, то они не стоят того, чтобы я на них смотрела, – весело сообщает Керья. Берна лишь качает головой. Это Рийса, похоже, слегка не в себе. – Но мне нет до неё дела. Пусть живёт, как считает нужным. Это же её жизнь? Но ты можешь попытаться её переубедить.

– Я уже пыталась, – невесело сообщает Льята. Видимо, попытка была неудачной.

Впереди Берна замечает кованые ворота. Значит, они вернулись к выходу из парка. Тогда понятно, почему все проигнорировали левую дорожку… Если верить солнцу – время идёт к обеду. Пора завершать прогулку. Подруги Льяты торопятся покинуть парк, но что-то заставляет их замереть. Берна выглядывает из-за плечи Рийсы и видит слишком смуглого для этих мест мужчину с белёсыми волосами и светлыми, почти белыми глазами. Совсем, как у Шая, когда тот не прячет глаза от окружающих… Мужчина одет в потрёпанную одежду и ничем не отличается от тех людей, что прибыли в Севре собирать слёзы. Наверное, он один из них, предполагает Берна. Судя по брезгливому выражению лиц девушек и дам, их сопровождающих, она не ошиблась. Непонятно только, что этот человек забыл здесь.

Мужчина стоит прямо перед входом и неподвижным взглядом смотрит на их компанию. Вернее, на Кери. Даже вытягивает вперёд руку, словно желая коснуться. Кери никак на это не реагирует. Просто молча проходит мимо. Остальные следуют её примеру, впрочем, то и дело оглядываясь назад – убедиться, что странный мужчина продолжает смотреть на Кери.

– О! Керья, тебя можно поздравить? – ехидно спрашивает Рийса, стоит им отойти от ворот достаточно далеко. – Кто твой новый поклонник? Очередной бродяга?

– Зачем ты так, Рийса?! – чуть сдвигает брови Шани, ещё раз оборачиваясь назад.

– А что я такого сказала?

– И правда, Шани, что такого? – поддерживает Рийсу Силь. – Не видела, как он на неё смотрел?! Как руку тянул? Это же любовь с первого взгляда!

– Не то слово! Впрочем, я и правда готова порадоваться за Керью – хоть кто-то на неё посмотрел. И на этот раз не из-за приданого! Хотя… кто знает… Всё-таки – очередной оборванец без роду-племени. Но она и этому должна быть рада! Не правда ли, Керья?

– Ох, Рийси! Тебя так заботит моя личная жизнь? – весело удивляется Керья, но Льята, идущая рядом почему-то судорожно вдыхает. Берна бросает на неё быстрый взгляд, не понимая, что случилось. – Я тронута до глубины души! Никогда бы не подумала, что ты так за меня переживаешь… И, кстати, про оборванцев: это ты по собственному опыту сейчас? Как там Тайр поживает? Всё ещё ютится под крышей кабака, малюя никому не нужные картинки?

Рийса бледнеет. Кто этот Тайр? Тот самый «возлюбленный», про которого говорила Льята? Забавное она выбрала слово. Как будто хотела сказать что-то другое, но постеснялась.

– Прекрасно поживает, – ласково улыбается Рийса, уже явно взявшая себя в руки. – Лучше всех!

– О! Я рада, – жмурится Керья. Берна видит, как Льята изо всех сил старается привлечь внимание сестры, но та, словно нарочно, её не замечает. Или делает вид, что не замечает, мельком думает Берна. Как и дам, пытающихся не дать разгореться ссоре. Безуспешно. – А родители твои счастливы, что их доченька спуталась с безродным? Не против того, что их внуки будут неизвестно каких кровей?

– Вроде тебя? – уточняет Рийса. Льята толкает Берну в бок локтем и шёпотом просит помочь. Интересно – чем? Что, по мнению Льяты, Берна может сделать? – Это вряд ли. Во всяком случае, мои дети не будут выродками колдунов. А это, согласись, уже немало!

Шани прижимает руку к губам, переглядываясь с Сильеной. Дамы – все четыре явно намереваются здесь же упасть в обморок. Как будто бы их это спасёт. Кажется, они все сильно не рады тому, что сейчас находятся здесь.

– Ты как всегда мила, Рийси, – всё так же улыбается Керья. – Не боишься пожалеть о сказанном?

– Угрожаешь?

– Как бы я посмела?! – Керья присаживается на бортик фонтана. Зачерпывает воду и даёт ей протечь меж пальцев. Задумчиво смотрит на ладонь. Надо же! Берна и не заметила, как они добрались до площади. – Ты живёшь в городе, само существование которого возможно лишь милостью колдунов. И при этом позволяешь себе так о них отзываться! Это, знаешь ли, невежливо, по меньшей мере. О, я прекрасно понимаю, что мировоззрение твоих родственников и тех, кто к ним прислушивается, не позволяет тебе увидеть истину, но хоть какая-то благодарность должна же быть?! Да и… ты не думала, что будет, если они услышат? Не надо, – Кери выставляет вперёд руку. – Не продолжай. Я прекрасно знаю, что ты можешь мне сказать. И – не сомневайся! – найду, что ответить… Я ведь знаю, почему ты меня терпеть не можешь, Рийса Таго. Да встречи. Надеюсь, что не скорой.

С этими словами Керья встаёт и быстрым шагом уходит прочь. Рийсу тут же окружают подруги и дамы, имена которых Берна так и не смогла вспомнить… да и не пыталась, если честно. Льята обнимает Рийсу и что-то шепчет ей на ухо, видимо, пытаясь успокоить, но Берна слишком далеко, чтобы расслышать её слова. Да и вообще – наблюдать то, что здесь будет происходить дальше, не очень-то интересно. Намного лучше будет пойти вслед за Керьей и порасспросить ту. Что Берна и делает. Наскоро попрощавшись с девушками (и проигнорировав их сопровождающих), она отправляется за Керьей. Забавно, но никто и не обратил на это внимания – все заняты тем, что успокаивают Рийсу.