Текст книги "Крестраж # 1 (СИ)"

Автор книги: Рейдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 55 страниц)

– Клятва! Минни! Мордредова клятва! Как так можно!?– услышал я удаляющийся шёпот, потерянной Помфри.

***

– Что вы хотите, мистер Поттер?– спросила внимательно на меня смотрящая мадам Помфри.

После недавних событий прошло два дня и я понял, что с такой женщиной можно иметь дело, и поэтому я с честно выцыганенным у Грейнджер пергаментом, на котором моим убористым, но корявым почерком, был написан список очень специфических зелий, настоев и мазей, и подкатил с ним к нашей колдомедику.

– Вот!– я протянул мадам Помфри свиток с моими каракулями.

Вчитавшись и нахмурившись, мадам Помфри начала говорить:

– Я понимаю, зачем вам вот это. Это же расширенный комплекс "О'Нила"?– на что я согласно кивнул. – Только непонятно зачем он вам в двойном размере, мистер Поттер. Это ведь для восстановления после Азкабана?– я опять кивнул.

– На всякий случай, мадам Помфри, мэм!– вытянувшись, отрапортовал я, на что она легко улыбнулась.

Не говорить же ей, что мне светит свидание с моим крёстным, который тот ещё "колодник" и мне ещё предстоит как-то приводить его в норму.

– Ну, тут всё понятно,– она вчитывалась в названия витаминных добавок, минеральных комплексов и тоников магической энергии. – Примерно четыре тысячи галеонов.

– Четыре тысячи двести восемьдесят два галеона, по последним каталогам Мунго, мэм!– чётко доложил я.

– А вот это вот вам зачем? Зелье "ЛяВильена". У вас же хорошие зубы? Зачем вам это сверхдорогое средство? Около восьмисот галеонов, если не ошибаюсь! – Помфри ехидно улыбнулась.

Я что? Ещё не разучился краснеть?

– Это подарок, – насупленно пробурчал я. – Семьсот пятьдесят девять, по акции…

– Ну-ну,– весело усмехнулась колдоведьма и тут же замявшись, сказала. – Я, конечно, могу всё это заказать, только…

– Ничего не нужно кроме вашего бланка и моей подписи, мэм! Только…– поспешно перебил и тут уже замялся я, – Нужен ваш личный бланк, а не Хогвартса. Иначе сделку заблокируют. Я знаю, что по закону вы можете практиковать в частном порядке, как свободный колдомедик, и я могу вас нанять. Я заплачу!

– Мистер Поттер! Все эти зелья… Это очень дорого и я, даже если всё это выпишу, должна приглядывать за процессом вашего лечения, и на это потребуется около полутора месяцев, если не боль… – вот ведь святая!

– Мадам Помфри!– в очередной раз перебил я, – Хотите, я поклянусь, что за мной будет приглядывать очень квалифицированный колдомедик, всё это время, но только сейчас он… ещё не прибыл… в Англию.

Ну да, кто ещё может приглядеть лучше, чем я сам, за самим же собой? Просто я ещё не выучил колдомедицину до конца. Дней пять-шесть ещё осталось.

– Хватит с меня ваших клятв, мистер Поттер!– сердито сказала мадам Помфри и очень пристально посмотрела на меня.

После чего стала копаться у себя в столе, и выудила из его глубин потрёпанного вида пергамент.

– Вот,– сказала она.– Мой, наверное, единственный личный бланк колдомедика.

– Спасибо, мадам,– слегка поклонился я и начал торопливо заполнять нужные графы в стандартном бланке оказания услуг магического лечения.

– Здесь,– ткнул тонкий пальчик через моё плечо, – Теперь не указывается возраст, по правилам оформления стандартных документов.

– Спасибо… Но.. Ведь… – и только, сейчас я понял и растеряно повернулся на пристально смотрящую на меня медиковедьму,– Vot ved' blyadstvo!!!

Вот это я лопухнулся. Бля! Я нихера не шпион!

– Нам нужно будет очень серьёзно поговорить с тобой… Гарри.

Глава 8 Лечение

У меня плавился и кипел мозг. Сейчас я сидел на своей кровати, в спальне для мальчиков башни Гриффиндора и, несмотря на глубокую ночь, занимался мысленной эквилибристикой. Спать было попросту невозможно, я в транс не могу уйти из-за неприятных ощущений, зуда, чесотки и ломоты в костях и это только начало. Чёртовы, или как здесь говорят, мордредовы, зелья. И ведь нельзя выпить какое-нибудь успокаивающее или обезболивающее. Нельзя смешивать, иначе не то что козлёночком станешь, может о-ё-ёй, что получиться. Приходилось просить Гермиону накладывать на меня перед сном Сомниум, который «на показать», она из меня вытащила. Вот ведь неугомонная. И то, этого не хватало надолго, часа на три, максимум. Потом я всё равно просыпался на мокрых от вонючего пота простынях и, приглушённо матерясь и скрипя зубами, неприкаянно коротал ночь над раздумьями. Сомниум я и на себя мог наложить, но с палочкой творилось невесть что. Нет, так-то она меня слушалась и чувствовалась как раньше, но, так сказать, уменьшилась пропускная способность концентратора или наоборот, увеличился поток моей магии, отчего уже палочка не справлялась. Заклинания получались излишне мощными, а потому от моего же Сомниума, я мог бы проспать неделю, а то и месяц. Даже пробовать не хочу. Я еще контролю не научился и подозреваю, что научиться будет очень муторно и долго.

Сейчас же я размышлял над тем, можно ли меня называть попаданцем. Вроде как я попал в дневник и прожил другую жизнь, но… На самом деле я не проживал жизнь и не попадал, я оставался тут. Может ли Ханешь быть попаданцем? Но тогда он не классический попаданец, а вселенец в предмет, или, может, он… Блин! Ну и дичь! "Там" я любил почитывать подобную литературу про различных попаданцев-переселенцев и похожей ситуации не припомню… Вот! Вот оно! Я подумал "там"! Значит, я всё-таки попаданец оттуда сюда – в мою юность. Но ведь я всегда был здесь! Я схожу с ума… Какая досада.

А у психов жизнь!

Так бы жил любой,

Хочешь спать ложись,

Хочешь песни пой!

Всё таки я попаданец! Вот уже песни всякие напеваю, а скоро и до Высоцкого доберусь! Точно говорю! Стопроцентный, первый верный признак! Осталось соорудить на вершине Астрономической башни командирскую башенку, чтобы из неё по ночам Филча высматривать и изобрести промежуточного "Патронуса". Правда, я ещё не знаю, как, но я на верном пути. Остаётся последнее. Давать советы "вождю", но Дамблдор и сам, без моих советов, отлично проживёт, надеюсь, что недолго. И тогда всё – программа-минимум выполнена. Дальше, как всегда, нужно ускоренными темпами становиться царём-ампираторм всея "голагтеки" и сколачивать гарем из няшек. Правда, я всегда поражался, зачем всяким попаданцам такая власть? Кто хоть раз рулил коллективом, ни за какие коврижки не согласится с такой головной болью. Есть, правда, индивидуумы, для которых власть ничто иное как самоцель, власть ради власти. Но таких не слишком-то и много. И гарем тот же. Нафига? Я… мы однажды, там встречались одновременно с двумя девушками. И это, я бы не сказал, что супер. Двойное требование внимания, двойные расходы, двойной вынос мозга на помойку, правда, и удовольствие тоже, но в итоге, оно того не стоило. Нет, если бы я был ленивой, безынициативной скотиной, по типу льва в прайде, которому мясо добывают в основном самки и мне нужно было бы только пару раз начистить морду такому же придурковатому конкуренту, то такая растительная жизнь мне бы и подошла. Гарем, он ведь даже фактом своего существования накладывает очень много ограничений на тебя любимого. И в итоге ты будешь заниматься большую часть времени исключительно им. Не спорю, конечно, что это будет весьма приятное времяпровождение.

Г-р-р-ррр… Как же мне хреново! На лбу выступила испарина, а по спине покатились капли пота. Еще час двадцать, до семи утра и приёма следующей обоймы разнокалиберных пузырьков. В душ, что-ли, сходить? Я встал, и, обогнув кровать, кряхтя, как столетний дед, поплёлся к своему шкафчику. Тут лежали и висели мои немногочисленные вещи. Абсолютно новые, как с иголочки, и даже по размеру. Неадресное "Репаро" в моём исполнении – это очень мощно. Немного портновских чар и трансфигурации из седьмого курса, и я даже выгляжу несколько презентабельно. Зачаровать бы их ещё на всякие полезные штучки, но тут уж не с моим потоком и контролем маны. Слишком тонкая и сложная работа, да и до артефакторики мне ещё читать и читать "свою" библиотеку. Взяв полотенце и всё так же шаркая, побрёл в душевую. Невыносимо ныли суставы в ногах, руках и плечах, и это, насколько я знал, признак роста. То есть я ускоренными темпами расту, что радует.

Я вот уже четыре дня давал телу посильную нагрузку и не потому, что я какой-то отмороженный фанат ЗОЖ, а затем, что так следует по инструкции. Иначе потеряю в скорости и реакции от деревенеющих от быстрого роста мышцах. Вот бы массажиста где найти, а ещё лучше массажистку. Трансфигурировал из книжки Локхарта, найденной в той помойке, что зовётся моим ученическим сундуком, стальную трубу, и как мог закрепил её с помощью выпрошеного колдоскотча одним концом на столбике моей кровати, а вторым на кровати храпящего Рона. Не фонтан, конечно, но сойдет. Пять подтягиваний, уголок и прочее, отжимания и пресс. Думал, будет хуже, но это я ещё массу не набрал и при моей конституции вряд ли качком стану. Скорей гимнастом, максимум. Слишком лёгкий у меня от природы и немассивный костяк. Бег очень хорошо заменяли экстремальные перемещения по дурацким лестницам, от больничного крыла до родной гостиной. И я всё свободное время ел, даже, можно сказать, жрал, как не в себя. Желудок чувствовал себя ненасытной топкой идущего под всеми парами броненосца, проглатывающий еду как уголь, тоннами. Личная домовушка мадам Помфри с именем Тампи, наверное, замучалась таскать мне перекус круглосуточно, хоть и демонстрировала восторг и дружелюбие. От занятий я был освобожден, что вызывало жгучую зависть у Рона и негодование у Гермионы, которая всё не могла поверить, что пока она была в отключке, отменили все экзамены.

Я начал раздеваться перед зеркалом душевой, попутно разглядывая себя. Ну что сказать? Какой ещё тебе гарем, придурок? Страшновато тело смотрится. Не в том плане, что худой, тут даже всё органично уже выглядит и появились намёки на мышцы. Всё дело в том, что именно все эти зачатки мышц видно до одного, и под тонкой, бледной кожей проступает ясно видимая сетка выпуклых вен. Наглядный анатомический справочник строения мышечного каркаса – ни грамма, ни миллиграмма жира. Даже намёка на жировую прослойку нет. Таким я буду выглядеть ещё где-то с месяц, пока не наберу нужную мышечную массу. Зато мордаха у меня не подкачала. Знаю, что лицо у меня симпатичное, а глаза так и вообще – смерть девчонкам. Откормиться бы только. Каникулы начинаются через две с половиной недели и встаёт вопрос с пропитанием. Дурсли меня кормить, наверняка, как всегда не будут. Хотя и есть идеи, но они сложно реализуемые. Так же остро стоит вопрос с моим финансовым благосостоянием. Где ключ от моего сейфа, я не знаю. На первом курсе он был у Хагрида, после у Молли Уизли и после в каноне он вообще мало упоминается. Какого хрена вообще моими финансами распоряжаются левые люди?

Так, рассуждая в уме, я намыливал голову под душем и строил, надеюсь, коварные планы. После того памятного разговора с мадам Помфри прошло уже шесть дней. Что характерно, она промолчала и не стала задавать провокационных вопросов, но видно же, что затаилась и наблюдает. Слишком много неясностей со мной после того ритуала. Я бы сам себя подозревал, и в том-то и дело, что сказать по существу я ничего не смогу. Попросту не помню уже, что там было. Нужно воспользоваться окклюменцией и восстановить память. Есть там специальные методики. Вот только сейчас, в моём состоянии, это сделать затруднительно. Наш колдомедик просто отослала свой бланк с моим кровавым отпечатком в банк, и через день пришла затребованная посылка. Такой заковыристый ход стал возможен благодаря моим знаниям закона. Позволяющий колдомедикам в обход обычной бюрократической волокиты оказывать экстренную помощь пациентам. При наличии денег у оных, конечно. Здесь ещё можно было замутить изъятие ранее недоступных, по суду, например, или как у меня, по возрасту, денежных средств из ячейки, если прописать гонорар побольше и договориться заранее с самим колдомедиком о попиле средств. Но такое почти невозможно, только если встретить совсем уж беспринципного, что в их среде крайняя редкость. Мадам Помфри, например, я вписал в графе гонорара тысячу галеонов, и её вопли о моей безответственности и транжирстве гордо проигнорировал. Сказав, что смертельно обижусь и буду прыгать с вершины Астрономической башни и с завидной регулярностью попадать на постой в больничное крыло до тех пор, пока многоуважаемая мадам не примет от меня эти скромные гроши. Но с деньгами так и так нужно что-то решать, и тут есть огромная такая заначка, лежащая в Тайной Комнате. Реализовать можно через банк, там обязан быть оценщик. Прямо как в ломбарде, блин! Как рассказал Ханешь, даже по скромным прикидкам и трешевым ценам, огромное состояние. На что я, собственно, гаремы создавать буду? И тут, видимо, сыграли фривольные фантазии на такую волнительную тему – посмотрев вниз, я ощутил очень знакомое чувство.

– Ну… теперь начнётся.

***

Довольный, что "там у меня всё в порядке", я вышел из душевой в обмотанном на бёдрах полотенцем и сходу повис на турнике. Даже как-то полегче стало – я перестал себя чувствовать развалиной.

– Раз, два, три, чее-етыре, при-и-ивет Нев, и ше-е-е-есть.– поздоровался я, не переставая подтягиваться, с наблюдающим через щель занавески глазом вышеозначенного Невилла Лонгботтома.

– П-привет, Г-гарри,– неуверенно проговорил этот робкий паренёк.

Я ему удивляюсь. При его телосложении – и быть таким нерешительным, это… Хотя да, большинство больших, имеется в виду, сильных людей, немного вот такие, робкие и добрые. Пока их не разозлить хорошенько.

Слухи, ходящие по школе о событиях в Больничном крыле, отличались от рассказчика к рассказчику, и порой противоречили сами себе. Очевидцам не верили ни на кнат, и сами добывали сведения из "совершенно точных источников в Министерстве" с неимоверно дикими подробностями. По абсолютно точным сведениям, тёмный маг Поттер принёс в жертву бедную студентку Рейвенкло Клируотер и уже нацелился на Грейнджер, как его остановили доблестные авроры, пятерых из которых он успел проклясть насмерть, самым чёрным колдовством. – Хаффлпафф.

От "троюродного племянника, кузена лорда Малфоя" стало известно, что по сигналу из министерства, по тревоге прибыл отряд авроров и невыразимцев, для того, чтобы разнять сцепившихся в драке магглорождённых волшебников, находящихся под заклятием "Империуса", наложенным тёмным магом Поттером. – Слизерин.

Темный маг Поттер успел создать "резонатор Гратта-Лонже", чтобы разрушить с его помощью Хогвартс, но прибывшие невыразимцы ценой многих жизней помешали ему, включив "абструктор Североффа". – Рейвенкло.

Версии Гриффиндора разнились и причудливо переплетались со всеми остальными и единой не существовало, кроме очевидной тёмности виновника всех событий. Слухов прибавилось еще больше, так как всё это время коридоры школы патрулировали, и авроры даже наведывались в Запретный Лес, в котором потом два дня грохотало и сверкало.

И вот сейчас Лонгботтом опасливо смотрел на болтающегося на самопальном турнике "новоявленного Темного Лорда, беспощадного истребителя авроров и пухлых мальчиков, ужасного, змееязыкого, злого волшебника" и неприглядно, чего уж там, выглядящего, меня.

Я спрыгнул на пол и начал одеваться. Когда я уже заканчивал застёгивать рубашку, раздался хлопок и появилась Тампи, в своей желтой простыне с гербом Мунго, укутанная в неё, как в тогу, подобно древнеримской матроне. Перед собой домовушка толкала сервировочный столик, заставленный тарелками, чашками, кубками и соусниками, с моим первым, из трёх на сегодня, завтраком.

– Тампи доставила завтрак молодому господину Гарри,– гордо пропищала она очевидную истину.

– Спасибо, Тампи! Ты лучшая!– с нетерпением уселся на свой сундук, к которому уже привычно подкатили столик.

Я погладил её по голове и выпустил через пальцы немного маны, как на палочку, от чего домовушка счастливо зажмурилась и чуть не засветилась. Мне не жалко, а ей полезно и приятно. Из начального курса колдомедицины знаю, как немного лечить и оказывать первую помощь подобным существам. Да и нравится она мне. Вся такая важная в своей "тоге", как сенатор с форума, что при её мордашке и лопоухости выглядит очень забавно.

Распахнулась дверь и в спальню бесцеремонно вошла никто иная, как злая и раздражённая Гермиона Грейнджер. От чего я чуть не подавился наколотым на вилку кусочком стейка. Отвык я от таких порядков, отвык и стал нервным.

– Гарри, Невилл,– кивнула Гермиона смущённому и полуодетому Лонгботтому. – Доброе утро.

Ну хоть поздоровалась.

– Гермиона! Тебя не учили стучаться?– с трудом проглотив кусочек мяса, раздражённо спросил я. – Это спальня мальчиков, если что. Не ваша, девчачья. Вдруг бы ты чего-нибудь не то увидела?

– Это что это "не то"– она сделала пальцами кавычки,– Я могу увидеть?– издевательски спросила она.

Ах так! Ну сейчас я тебя!

Я неприязненно посмотрел на кровать, на которой храпел Рон. "Достал! Даже Силенцио, моё Силенцио! Не помогает и слетает очень быстро. Магия! Не иначе." С Роном за четыре дня я поругался семь раз, два раза подрался и рассорился насмерть. Ведь раньше, насколько я помню, он не был таким придурком. Скорее всего, таким придурком был я.

– Вдруг бы ты увидела, как Уизли у себя в заднице ковыряется?– саркастически спросил я.

За раскрытой дверцей своего шкафа хрюкнул Невилл, бывший неизменным свидетелем всех моих феерических перепалок с Роном.

– Это будет для тебя очень большой психологической травмой и нервным потрясением! О тебе ведь забочусь!– продолжил заводиться я.

– Гарри Джеймс Поттер! Как ты можешь говорить такие слова!? Это невежливо!– начала уже кричать Гермиона.

– Гермиона Джин Грейнджер! Что в словах "психологическая травма" и "нервное потрясение" показалось тебе невежливым?– в ответ начал кричать уже я. – Невежливо входить без стука в чужую спальню, как в свою собственную!

И тут я понял, что перегнул палку. Смотря на эту, чуть не плачущую славную девушку, я вспомнил, что она была единственной, кто навещал меня в больничном крыле и сидела рядом, когда я был в беспамятстве. Единственной, кто ко мне относился без подозрения во всех грехах и ни разу не упрекнул в чём-то ужасном, как тот же Рон. Который заявил на всю гостиную, что Поттер почти расчленил его сестру и пытался скормить её чудовищу Слизерина. Она была той одной, кто пересказывал мне все новости и читала пропущенные уроки. Почему я взъелся на такую мелочь, как дурацкий стук в дверь?

Если подумать, то все те зелья, что я в себя вливаю, очень сильно должны влиять на мои эмоции. Щитовидка, гипофиз, надпочечники и прочее сейчас ускоренными темпами выделяют просто шквал гормонов, не особо естественный для моего возраста. Даже с учетом подросткового фона. Вот поэтому и присутствуют "эмоциональные качели" И это ещё только начало.

Я подскочил, схватил за руку еле сдерживающую слёзы и кривящую губы девчонку, и посадил на свою кровать.

– Прости! Прости меня, Гермиона. Я не хотел на тебя кричать. Это всё те зелья, что я пью, так на меня действуют,– начал тараторить я заглядывая ей в глаза. – Ты была чем-то расстроена, когда вошла? Что случилось? Хочешь пироженку?– потянулся я к своему столику.

– Не нужно,– шмыгнула носом немного успокоившаяся Гермиона. – В гостиной про тебя говорят ужасные вещи. Я пыталась всем рассказать, но меня никто не слушает. Все только и делают, что пересказывают какие-то дурацкие сплетни. Говорят, что ты тёмный маг и виновен в нападениях на меня и других учеников, но я же видела, кто на самом деле на меня напал. То чудовище, с желтыми глазами. Его и Колин видел и хотел сфотографировать. Это ведь василиск был?– она начала опять распаляться.

– Всего-то? Ну подумаешь, что говорят про меня всякую чушь. Какой-то там тёмный маг! В первый раз, что ли?– начал я снова её успокаивать. – Видишь? Я на тебя не нападаю. Вон даже на Невилла не нападаю,– кивнул я в сторону своего соседа.

– П-почему… д-даже?– опять заикаясь, спросил взбледнувший Невилл.

– Потому что ты вон какой! – состроил я голодную физиономию, что удалось очень даже легко.– Упитанный… Вкусный, наверное,– и сглотнул слюну.

– Гарри! Это не смешно! Невилл, не слушай его,– возмущенно начала Гермиона. – И ты так мне и не рассказал, что случилось на самом деле. Разве мы не друзья?– обвинительно закончила она, тыкая пальцем в мою болезненно чувствительную сейчас кожу на груди.

– Ну вот расскажу я всё, как было. Тебе станет от этого легче?– она уверенно кивнула. – А другие тут же переменят мнение обо мне и поверят всем моим объяснениям? И станут говорить исключительно правду?– тут она состроила уже скептическую мину.

– Ну а всё же?– Гермиона вся аж заёрзала от нетерпения.

А собственно, чего я теряю? Ведь почти всё ДМПэшникам сказал. Умолчу о некоторых деталях, заострю на второстепенных подробностях и поменяю место действия, о котором желательно никому, кроме меня, не знать. Я начал нехотя рассказывать:

– Ты права… Это был василиск. Помнишь ту тетрадь из туалета? Этот дневник принадлежал Тому Марволо Реддлу… Позднее ставшему известным под прозвищем Лорда Волан-Де-Морта. Его прозвище – это анаграмма из настоящего имени… Тот дневник кто-то подкинул сестре Рона ещё летом, и она почти весь год в нём писала. Этот дневник… Это тёмный артефакт, который выпивал жизнь и магию из Джинни и управлял ею, чтобы она выпустила василиска из Тайной Комнаты. Там, в дневнике, был… дух, наверное, этого Тёмного Лорда, как в Квирреле, на первом курсе, помнишь? И он почти убил Джинни, чтобы воплотиться… он рассказал мне всё это и потом натравил василиска. Василиска удалось… прогнать и ослепить с помощью феникса директора, но перед этим он прокусил мне руку… Вот здесь. Ну и артефакт заодно. Потом ты уже всё слышала. Я не знаю, что со мной было потом, после того, как я принес Джинни в больничное крыло. Возможно, на меня яд так подействовал.

– Но почему ты всё сразу не рассказал?– взволнованно воскликнула Гермиона.

– Я рассказал всё аврорам, директору и профессорам, но ты же видишь, что про меня все рассказывают и… – я повернул голову к ошарашенному Лонгботтому. – …думают. Мне как-то всё равно, потому как, правду я говорю или нет, никому нет дела.

– Ты всё врёшь, Поттер!– донеслось из-за моей спины, – Джинни не могла так сделать! Это ты подкинул эту тетрадь!

– Вот видишь?– продолжая смотреть на Гермиону, спросил я.