Текст книги "Крестраж # 1 (СИ)"

Автор книги: Рейдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 55 страниц)

– Нам пора, где тут жертвенный зал? – поинтересовался я и немного отодвинулся от нездорово оживившегося Кричера.

***

– Фините Инкантатем! Аресто Моментум, сука!

Только я успел отменить трансфигурацию, как оживший крыс молниеносно соскочил с обсидиановой низкой плиты накопителя и по совместительству жертвенного алтаря рода Блэк и метнулся к единственному выходу из подвала и "сердца" особняка. Что-то подобное я подозревал и приготовился заранее, и теперь крыса медленно перебирала короткими лапками, зависнув в воздухе и выпучив глаза.

– Петрификус Тоталус! Локомотор! Шустрый ублюдок!

Я переложил при помощи палочки парализованную крысу на черное блестящее стекло алтаря.

– Действуй, Сириус, – поторопил я крёстного. – Это твоя месть.

– Репарифарго!

Очень, я вам скажу, неприятное зрелище – обратная трансформация. Небольшую алтарную комнатку наполнила вонь немытого тела, гнилых тряпок и испражнений.

– Сириус! Друг мо... – заверещал толстый и бледный до серости мужичок.

– Ступефай! Силенцио! Посмотри, есть ли у него метка!

Блэк, с жертвенным ножом в подрагивающей руке, вспорол левый рукав гнилого сюртука Петтигрю и уставился на бледную татуировку с черепом и змеёй. Исказившееся ненавистью в миг, лицо крёстного перестало отражать неуверенность и запылало яростью и гневом. Я даже моргнуть не успел как длинный нож в руках крёстного с хрустом вошёл в грудь предателя.

– Во славу Рода... – прошептал я положенную при таких моментах фразу.

Глава 31 Проблемы доверия

Очнулся утром, за час до начала занятий в своей кровати факультетской спальни с квадратной головой, гадостным привкусом во рту и проспиртованной атмосферой вокруг. Первое моё похмелье в этой жизни, и сейчас я чувствовал, что не стакан огневиски, доставшегося в наследство от О'Нила, выпил, а как минимум половину ящика этого адского пойла выхлебал в одно лицо. М-да, главное – не привыкнуть к такому и не покатиться по наклонной с решением всех проблем подобным образом.

После казни мы вдвоём с Сириусом вернулись в "Логово" в несколько дерганом и подавленном состоянии, и, уже молчаливо сидя в креслах перед камином, я не нашёл ничего лучшего, чем снять стресс обычным для мужиков способом. Крёстному хорошо, у него ещё один способ в его спальне "массу давит", мне пока такое не доступно. Завидую ему, немного, светлой завистью. Мне завтра на учёбу с утра, вернее, уже сегодня, а ему тут красотуля под боком и медовый месяц, с-с-собака!

Что мы по пьяни друг другу говорили и рассказывали, я припоминаю довольно смутно, но отчётливо помню, как взбешённая новоиспечённая миссис Блэк наорала на нас и отволокла бухого крёстного наверх в их спальню, а я, пошатываясь и икая, поплёлся в свой кабинет, с пьяной тщательностью совершил переход в свою лабораторию, с трудом из неё вылез и, не раздеваясь, рухнул в свою кровать.

И вот теперь я пялился в потолок балдахина своей кровати и со скрипом мозговых извилин корил себя, что в моей аптечке нет простого антипохмельного – великого, без всякого преувеличения, даже гениального, изобретения магического мира. Хотя когда бы я смог подумать о таких вещах? Совсем не рассчитывал, что "начну" в таком юном возрасте. Пришлось вставать и по стеночке, чтобы "не расплескать", очень аккуратно добираться до душевой. Контрастный душ и зубная паста помогли лишь отчасти, и на общее состояние с выхлопом не сильно повлияли. Волшебники... Прав был Снейп, чтоб ему икалось, глупое размахивание палкой тут не поможет, зельеварение – величайшая наука! Ну почему? Почему, я спрашиваю, зелье от похмелья есть, а чар от него же не существует? Я даже из всего обширного арсенала колдомедицины не могу подобрать что-то для снятия абстинентного синдрома. Можно, конечно, применить комплекс от отравления и с использованием "Очищающего", но не с моими трясущимися руками. А может?.. У Гермионы ведь получилось?

– Тампи! – в пространство позвал я.

– Молодой господин Гарри звал Тампи?

С громким хлопком, после которого меня чуть не стошнило, передо мной появилась моя старая знакомая домовушка, как всегда сосредоточенная и серьёзная. Мгновенно оценив моё состояние, она осуждающе посмотрела на меня и неодобрительно покачала головой. Короче, выразила мимикой все те чувства, которые подходили для данной ситуации.

– О великая королева домовых эльфов, – высокопарно и с похмельным апломбом начал вещать я для смутившейся Тампи. – Не найдётся ли у вас "эликсира Верне" для страждущего, недостойного волшебника? Я заплачу!

***

Румяный и в прекрасном настроении, спустившись вниз в гостиную, я заметил ещё одну раннюю пташку, которая сидела на диванчике около окна с неизменной книгой в руках. Немного напрягся, когда разглядел, что она была невыспавшаяся, нервная и какая-то вся подавленная.

– Доброе утро, Гермиона, что-то случилось? – присев рядом с ней, спросил я.

– Ты позавчера показывал мне то, что тебе прислала миссис Уизли, помнишь? – спросила она меня и после моего согласного кивка продолжила. – А вчера Джинни меня угостила конфетами и предлагала сразу их попробовать... настойчиво. Но ты же знаешь, как я отношусь к сладкому, и позже я применила то заклинание, которое ты советовал, для проверки всех подарков.

Она замолчала и с надеждой посмотрела на меня.

– Как так можно, Гарри? Я же всегда к ним хорошо относилась, а они... оказывается, травили меня какой-то гадостью.

– Потому и хорошо относилась, – буркнул я, беря её за руку. – Пойдём, здесь не место для таких разговоров.

Мы вышли из гостиной, прошли немного по коридору и остановились напротив той самой кладовки, в которой перед каникулами я варил зелья.

– Пошёл вон, мелкий засранец! На колени, ничтожество! Ты должен умолять меня, чтобы я откры... – начала возмущаться бронзовая ручка в виде головы медузы-горгоны по центру двери.

– Ты, я вижу, меня забыла, тупая деревяшка? Я могу напомнить! – и пнул дверь носком ботинка.

Дверь поспешно и без звука отворилась, пропуская нас в уютную, нашими совместными трудами обустроенную комнатку. Усадив Гермиону в удобное кресло, которое всё ещё держало трансфигурацию спустя два месяца, как и мой турник, к слову, я начал рассказывать, как я вижу всю ситуацию в целом:

– Понимаешь, Гермиона, у Уизли очень много парней, и потому естественно желание Молли пристроить их. Ты ведь сейчас заметила, после летних каникул, что в их обществе тебе неприятно и неуютно? Это от того, что кончился эффект всего, что эта пробивная кошёлка добавляла во все вкусности, присылаемые к незначительным праздникам нам, как друзьям Рона. Мне пока с эффектом привязанности к Рончику, а тебе уже, наверное, с изрядной долей стандартной амортенции к тому же Рону или одному из близнецов, а то и к двум сразу, от неё и подобного можно ожидать. Самое интересное, что очень скоро подобными конфетами и меня будут травить все, кому не лень...

Я рассказывал и рассказывал, вываливал на неё все свои выводы и возможные варианты развития событий с обоснованными объяснениями, почему так, а не иначе.

– А почему ты мне, ну... рассказал это всё только сейчас? – спросила потерянная и ставшая, казалось бы, ещё меньше и незаметней, какая-то вся поникшая Гермиона.

– Почему рассказал только сейчас, а не почему вообще рассказал? – она кивнула. – Сложный на самом деле вопрос, особенно для меня. Я не знал, кому можно доверять, да и кому было бы какое дело, что со мной творится. Кроме тебя, конечно, – добавил я, улыбнувшись на её возмущённый взгляд.

– И что теперь? Как они вообще могли... – начала было возмущаться Гермиона.

– Ой, вот только не надо! Всё ты понимаешь, – насмешливо сказал я. – Я наблюдал за тобой, и если раньше ничего не понимал, то сейчас мне очень многое открылось. Ведь ты себя тоже ведёшь очень подозрительно, особенно на фоне того, какой ты была на каникулах и стала здесь, в школе. Окончательно понял всё уже перед поездом, там, на перроне. Ты, например, знаешь, какие сложности и опасности тебя здесь ожидают, и потому так перевоплощаешься и ведёшь себя. Я прав?

Она понуро молчала, кривила губы и чуть не плакала.

– Вот только не помогут все твои ухищрения, поверь. Тут такое дерьмо творится!

– Гарри, что за выражения, – тихо, по привычке, прошептала Гермиона.

– Дерьмо! – надавил я. – И ты в него вляпалась уже по факту своего рождения волшебницей. Ведь ты умная девочка и мигом просчитала, что здесь далеко не прекрасная сказка, а самый что ни на есть серпентарий и банка с пауками, где о гуманизме и общечеловеческих ценностях довольно смутные представления. Наверняка перечитала всю полезную литературу, что нашла в библиотеке, но не нашла и малую часть ответов на свои вопросы. Но одно ты должна была понять, здесь правит сила, а не закон, особенно в отношении таких как ты – магглорождённых. Так?

– Да, – нехотя призналась она. – Что ты имел в виду, говоря, что не поможет?

– Ты, Гермиона, слишком... яркая.

– Ну конечно, – скривившись, скептически пробормотала она.

– И не только внешне, хоть и пытаешься это скрыть. У тебя громадный магический потенциал, и многие это видят, поэтому ты уже сейчас превращаешься в объект охоты или нежелательную помеху в чьих-то планах и можешь поверить, здесь у тебя очень мало шансов на самостоятельность, – продолжил я трудный, неприятный для меня и неё разговор.

– Я думаю, что ты преувеличиваешь. Кому я нужна такая – лохматая заучка и зануда? – грустно спросила она.

– Скажи, Гермиона, почему ты стала дружить со мной? Только честно, – неожиданно для неё спросил я.

– Я... всегда была одна... Думала, здесь найду друзей, я ведь никогда не знала, как это – дружить... – словно во сне тихо говорила она. – Сначала вы с Роном вели себя... вернее, только Рон, вел со мной как и там, в старой школе, а потом... тролль, приключения в запретном коридоре и дальше... У меня здесь нет никого ближе, чем ты... я... я не знаю... – совсем уже поникнув и покраснев, шептала она.

Я подошел, присел на подлокотник кресла и приобнял вздрогнувшую в моих руках девушку. Сначала напряжённая, она через минуту немного расслабилась и прислонилась к моему боку, а я зарылся рукой в густые волосы, притянул её симпатичную головку к своей груди и стал успокаивающе гладить.

– Кому нужна? Может быть, мне нужна, – тихо сказал я.

Сопящая в моих объятиях Гермиона вдруг встрепенулась, повернула на меня своё покрасневшее личико с расширенными в неверии глазами и, недоверчиво сморщив носик, спросила:

– Ты что!? Пил?

Бли-и-и-ин!

***

– Ну, Гарри, так ведь нельзя, это очень вредно в нашем возрасте! Как ты мог? – продолжала нудить Гермиона всю дорогу до Большого Зала, пока мы шли на завтрак.

Я хотел добавить "без меня", но промолчал. Откуда в ней это берётся? Как настоящая жена пилит и пилит. Бедняге крёстному, наверное, сейчас тоже мозг выедают... или не выедают, а... м-да... Я тяжело вздохнул.

– Гермиона, мы живём в свободной стране, и я тебе не муж, чтобы читать мне нотации по такому поводу! – раздражённо сказал я.

– Гыр... быр... пока... – приглушённо и возмущённо бормотала она.

– Что, прости? – ничего не понял я из её бубнежа.

– Ничего, – быстро ответила она и смутилась.

Я подозрительно осмотрел её с ног до головы, а она в это время с повышенным интересом рассматривала потолок. Ты чего это задумала? Я, прищурившись, смотрел на это олицетворение вселенской невинности. Знаем мы такие заходы из-за печки, чую что-то нехорошее.

– Ла-а-адно, – протянул я. – Идём, а то опоздаем.

***

Сегодня первыми двумя уроками было сдвоенное со Слизерином Зельеварение, прямо как пара в институте, теория, совмещённая с практикой и проверочной работой за прошлый семестр, как сообщила мне Гермиона, и пока мы завтракали, я в быстром темпе просматривал прошлогодний учебник. Ничего нового, чего бы я не знал, в нём не было, и потому был уверен, что при проверке программы за прошедший год смогу ответить на все вопросы. Правда, тут ведь Снейп, а эта сволочь может доколупаться и до столба с непредсказуемыми последствиями.

На сегодняшнем уроке нам объясняли, как правильно подготавливать ингредиенты для "Уменьшающего зелья". Интересная хреновина, позволяющая на несколько минут вернуть себе детский облик или откатить предмет до состояния нового, своеобразный алхимический аналог "Репаро", только для живых организмов и недолгого действия. Прочитав и вспомнив всё, что можно, про него, я задумался над определёнными опытами. Например, если выпить это зелье, остричь себе волосы в состоянии, когда я совсем шкет и потом добавить в основу оборотного, получится ли у меня обратится в себя мелкого на продолжительное время? Хотя нет, уже не получится.

Экспериментируя со "своей" обороткой, чуть не траванулся, когда добавил свои же волосы в основу и хорошо, что догадался продиагностировать полученное зелье. Яд однозначно получился, когда я испытал его на пойманной крысе. В идеале, как от обычной оборотки, она должна была превратится в мою уменьшенную копию, что подтвердили аналогичные опыты с материалом Блэка, с моим же я наблюдал отвратное зрелище оплывающей как воск твари, которая подыхала в мучениях. Видимо, так мой метаморфизм действует и теперь тех, кто захочет преобразиться в меня с помощью моих волос или ногтей, да даже крови, ждут поистине недолгие и незабываемые приключения. Очень жаль, что по метаморфизму так мало информации или я её плохо искал, приходится изучать самого себя методами, далёкими от научных и практически целиком полагаясь на интуицию.

Все эти мысли вертелись в моей голове, пока я шинковал корни маргариток, гусениц мандрагорового шелкопряда и съеживающийся инжир, потом нужна будет ещё одна свежая крысиная селезёнка и давленная требуха из пиявок. Капец ингредиенты! И это ещё не самые отвратительные, в некоторых зельях и похлеще субстанции используются... Сука! Зря я это вспомнил! Мне-то пофигу, а вот девчонки, что слизеринки, что гриффиндорки, почти все, как один, были бледно-зелёные, кроме Патил, Булстроуд и Гринграсс, которой, кажется, вообще всё фиолетово.

Я закончил с ингредиентами самый первый и Снейп, скользящий между учениками, как пародия бэтмена в своей чёрной развевающейся мантии, остановился напротив моего разделочного стола и стал придирчиво осматривать результат моего кропотливого труда. Что там можно усмотреть не такого, я не знаю, всё строго по учебнику, и даже инжир нарезан серебряным ножом номер четыре. Ведь доебётся сейчас, как пьяный до забора.

– Поттер! – с высокомерной брезгливостью начал он.

Ну что я говорил!

– Профессор! – в точности попытался передразнить я, отчего его землистая длинноносая рожа вытянулась ещё больше.

– Я вижу, вы так и не научились вежливости, весь в своего неотёсанного отца! – с холодной язвительностью произнёс Снейп.

– Вежливые люди добавляют к фамилии приставку, мистер... профессор, сэр, – не менее ядовито ответил я и посмотрел прямо в его чёрные буркалы.

Ну давай! Ведь такой соблазн прочитать, что о тебе думают в этот момент. Ублюдок, не стесняясь, копошится в поверхностных мыслях неопытных в окклюменции детей, даже у тех, у кого стоит наведённая защита, не всегда получается контролировать свои эмоции и ментальные образы.

Я брезгливо вытащил на поверхность мыслей сгенерированную картинку с участием Дамблдора и Снейпа, где козлобородый директор, задрав мантию стоящего на карачках зельевара, совершал бёдрами поступательные движения. Колокольчики в бороде задорно звенели, а Дамблдор сладострастно бормотал: "Да! Да! Мальчик мой!". Я в это время усиленно, можно даже сказать, громко, думал одну-единственную фальшивую мысль: "Зачем директор хранит такое воспоминание в своём думосборе?"

– Урок окончен! – заорал Снейп и буквально вылетел из класса.

Злорадно улыбаясь вслед выскочившему профессору, подумал, что теперь у Снейпа может возникнуть очень много вопросов к бородатому старцу. Пусть побегает и повыясняет правду, может, ему Дамблдор и память потёр или ещё чего, теперь вопрос с доверием стоит очень неоднозначно. Что бы там не думали, но Снейп ни за что не заподозрит в третьекурснике специалиста-легиллимента с умением качественно подделывать образы, а без заклинания, только при поверхностном чтении, фальшивку не распознать.

Удивлённые слизеринцы, ожидающие, видимо, всегдашнего представления с моим участием и Снейпом, озадаченно смотрели то на меня, то в сторону убежавшего профессора. Лишь Паркинсон на секунду задумавшись, посмотрела прямо мне в глаза и заговорщицки подмигнула, стерва! Догадывается, что тут, как всегда со мной, что-то не чисто.

– Что это с ним, Гарри? – подёргав за рукав моей мантии, спросил подошедший Невилл.

– Понятия не имею, Нев, – сделал я самое честное лицо. – Пошли-ка лучше отсюда, пока он не вернулся. Нам ещё к Спраут в теплицы топать.

– К профессору Спраут, Гарри, – сердито сказала подошедшая к нам Гермиона, подозрительно меня разглядывая. – Сколько можно говорить?

– Да, дорогая! – ответил я, ухмыляясь, припомнив её нудный обвинительный бубнёж.

– И не называй меня так! – тюкнула меня кулачком в плечо покрасневшая девчонка.

– Как скажешь, дорогая! – прячась за посмеивающимся Лонгботтомом, сказал я.

Пока мы поднимались из подземелий замка, у меня созрел дальнейший план, как насолить ещё больше и подгадить ненавистному зельевару, на основе сегодняшней шутки. Нужно будет несильно модернизировать печать "Соноруса" с одним единственным звуком колокольчиков из бороды Дамблдора и подвесить её нарисованную манопроводящим составом над дверью в класс с контуром срабатывания от открытия двери. Никого это удивлять не будет, а Снейп будет знать. Однако и от моего возраста есть определённые плюсы, заклинание "Сонорус" и раскладки чар в плоскости на шестом курсе рунологии проходят, так что на меня вряд ли подумают.

Глава 32 Сафари

Сегодня воскресенье и неожиданно у меня образовался целый свободный день на мои личные дела. Нужно было сбегать в Тайную Комнату и продолжить разделку находящегося там червяка-переростка на всякие полезности и, наконец, начать пополнять закрома родины и склады госрезерва. А то стыдно показывать будет кому-либо пустые подвалы «Логова», там ведь шаром покати. Вон, крестный показал свой подвал, и у него жена-красавица образовалась, чем я хуже?

Что-то в последнее время всё чаще задумываюсь о таких вещах, нехватка женского внимания определённо сильно давит на мозги, несмотря на ментальные установки – против физиологии не попрёшь. Можно было бы и решить эту проблему, но поглядывающие на меня студентки-старшекурсницы взглядами напоминали голодных крокодилов, а поверхностные мысли, читаемые мной, на раз отпугивали почище Тёмных Лордов и Дамблдоров вместе взятых. Меня рассматривали как возможного партнёра для секса, но так, не первостепенно, в мыслях у всех больше работали калькулятор и аптечные весы. Хотя нет, не аптечные, ювелирные весы там работали. Меня напрягал ещё один момент, ощущения от таких девушек были неприятные, запах – не запах, нотки звуков в их голосах и оттенки кожи ощущались как неприятные, отталкивающие факторы, несмотря на внешнюю привлекательность. Оказывается, легилименция это не совсем и прикольно. Эх! Пойду я лучше под землю, сублимировать в работе нескромные желания.

А ведь помимо Тайной, есть ещё и Выручай-Комната, которой тоже нужно уделить пристальное внимание и начать глобальный квест всех студентов: «купи пять чебуреков и собери кошку», то есть собери все крестражи и попробуй сконструировать своего Тёмного Лорда, как в конструкторе «Лего», ей-богу! Собирать игрушку под названием «Весёлый Володька» я, конечно, не собираюсь, это я так, чисто умозрительно, но поковыряться в начинке крестражей перед их уничтожением будет очень интересно. Кроме всего прочего, нужно выломать ещё один клык и продать его гоблинам, как и было обещано по договору, но это пока не к спеху, и операция будет проходить в следующие выходные. Да и тренироваться мне нужно постоянно, и метаморфизмом заниматься, и свою встроенную библиотеку изучать, и дом продолжать зачаровывать, и… И где только на всё это время взять? Не справляюсь один, а ни на кого другого положиться не могу. Хоть Гермиону подключай на сто процентов, потому как на крёстного надежды никакой, но и там всё сложно.

Планов – громадьё и, как и в начале, после ритуала я стал носиться по замку, распугивая случайных встречных своей взмыленной физиономией.

***

Со следующей недели у нас начинались ознакомительные лекции по новым предметам, чтобы студенты могли выбрать себе дополнительные уроки. Все парни с моего курса дружно склонялись к самым, на их взгляд, ненапряжным Предсказаниям и УЗМС. Предмет Хагрида я и сам рассматривал как возможный дополнительный, помимо Рун и Нумерологии, к тому же знакомство с лесником открывало для меня какие-никакие консультации для планируемых походов в Запретный Лес. Да и обижать добродушного и простоватого полувеликана, который всегда ко мне относился очень хорошо, отказом посещений его занятий мне не хотелось.

Суета среди третьекурсников по поводу дополнительных занятий стояла нешуточная и, кроме всего, подогревалась старшекурсниками с загадочными, многозначительными рожами и мутными публичными рассуждениями о полезности тех или иных предметов, и как они пригодятся в будущей карьере волшебника. Я понимал, что так они просто троллили народ и смотрел на это представление индифферентно, а вот на некоторых девчонок это действовало угнетающе, и в их числе была Гермиона, которая нервно носилась с какими-то толстенными справочниками под мышкой, поминутно с ними сверясь и что-то чёркая в своих многочисленных записных книжках, при этом выглядела она измождённо и устало.

– Сядь!

Я поймал её за мантию и усадил рядом со мной на диванчик, стоящий около окна гостиной, когда она в очередной раз начала мельтешить перед глазами и раздражать своим перепуганным и неуверенным лицом.

– Мы с тобой уже говорили в поезде перед каникулами на счёт всех дополнительных предметов. Ты не можешь объять необъятное и просто физически не сможешь присутствовать на всех предметах одновременно, – начал было я, но осёкся, когда в её глазах промелькнули победные искры.

Она что, действительно уболтала МакГонагалл на использование "Маховика"? Совсем сбрендила!?

– Нет! Нет, нет, нет! Только не говори, что ты... Ты действительно собралась использовать "Маховик времени"?

– Как ты уз...

– Ты, Грейнджер, тупая! – взбесился я. – Ты хоть представляешь, чем это тебе может грозить, кроме парадоксов? Это артефакт, который убьет твой источник за пару десятков применений! Ты самоубийца, Грейнджер? Прочитала где-то в книге о такой вещице и тут же загорелась! Такая возможность растянуть время и везде поспевать, круто ведь! А тем, какие побочные эффекты для твоего здоровья он может оказать, даже не поинтересовалась? Так вот, слушай! Этот артефакт применяется волшебниками для расследования преступлений, да и то очень редко и с осмотрительностью. После даже однократного применения необходим период реабилитации, иначе твоё ядро может пойти в разнос.

– Но ведь профессор МакГонагалл ничего такого не гово...

– А она что, артефактор? Или разбирается в таких тонкостях? Она мастер трансфигурации и ей такое ни к чему. Песок Времени, Гермиона, который в этой штуковине используется, это нихрена не шутки! Ты ведь наверняка прочитала книгу Абдулкадира Аль Хазиза по таким артефактам, только из школьной библиотеки, в которой была одна лишь инструкция по применению, море философской муры и ничего больше, так?

– Ну... – замялась она.

– Я тебя сейчас прибью! Самая умная ведьма-суицидница здесь у меня образовалась! Что я твоим родителям скажу? Извините, я не смог противостоять стремлению к саморазрушению вашей дочери и не смог её защитить от самой себя, хоть и обещал?

– Ты моим родителям обещал меня защитить? – с любопытством спросила она.

Хитрюга какая! С темы съезжает, но, вообще-то, я что-то лишнего сболтнул.

– Неважно! – продолжил я на неё орать, а на нашу разборку начали заинтересованно поглядывать и прислушиваться. – Пойдём!

Схватив её за руку, я поволок упирающуюся девчонку в "нашу" каптёрку. Если она думает, что сделает по-своему, то тут она глубоко ошибается, надоели мне её закидоны с такими вот необдуманными решениями. Пора ей немного на мозги покапать, не одной же ей таким заниматься.

***

Вечером за ужином ко мне прилетела Хедвиг с посланием от Сириуса, который без палева подписался "Бродягой". Тоже мне, конспиратор, как будто директор не знает его прозвища. Утешало лишь одно, что мой фамильяр, за время активной летней переписки, обучился обходить ловчие заклинания на границах и, ко всему, я её обвешал таким количеством защитных, отвлекающих и специализированных редких чар, ставшими мне известными из курса магозоологии, что её сейчас проблематично перехватить. Настоящая сова-диверсант, а не почтовая клуша, скоро так и вообще, с наступлением зимы она у меня в шиноби переквалифицируется из-за своего полярного камуфляжа.

Крестный обеспокоенно сообщал, что вокруг "Логова" начали подозрительно часто мелькать дементоры, и он вместе с женой сваливает к себе на Гриммо, а через неделю, когда Каролина оформит отпуск в Аврорате, поедет знакомиться с её родителями и в свадебное путешествие. Слава Богу, Мерлину, Аллаху и Брахмапутре! Наконец-то он сваливает, и мне будет одной проблемой меньше, и дом будет в полном моём распоряжении.

В ответ я торопливо накарябал своё послание, в котором просил его перекрыть камин на Гриммо наглухо и оставить доступ только для себя, его жены и меня, а так же попросил, чтобы он приказал Кричеру меня слушаться, так как я намеревался посетить его дом с визитом и мне не хотелось бы, чтобы меня выкинули на улицу при первом же шаге на его территорию. Вручил запечатанное послание суровой Хедвиг, хищно озирающей немного настороженно смотрящих на неё учеников и отправил её обратно.

Подозрительные шевеления вокруг моей жилплощади нужно пресекать на корню, а потому сегодня я собираюсь провести отвлекающий манёвр с возможным боестолкновением и, опять же, с возможными от такого боестолкновения трофеями. Давно хотел испытать огнестрел на дементорах и покопаться в их потрохах, но около дома этого делать нельзя, а вот на кромке Запретного Леса, где проходят маршруты их патрулирования, вполне реально подстеречь одиночную особь и провернуть подобный трюк. Патрулировали дементоры, на мой взгляд, с какой-то странной системой, если она вообще была. В одиночку и парами чаще всего, но встречались патрули и до пяти особей.

Перед отбоем я экипировался по-полной: мой бронежилет из шкурки василиска, уже испытанный в деле неоднократно, мантия-невидимка, также пока не подводившая меня ни разу, самый длинный, похожий на скальпель-переросток, серебряный нож из моей новой лаборатории в креплении на голени, оказавшимся универсальным, с эффектом автоподгонки и подходившим не только для палочек, и наконец красавец "Холланд и Холланд", блестящий тусклым воронением и серебром отделки на ложе и казённике. Завершал образ бандольер на пятьдесят патронов, перекинутый через плечо, и высокие шнурованные ботинки для квиддича, напоминающие берцы. Ни дать ни взять благородный джентльмен собрался на сафари нести бремя белого человека в дикие земли папуасов. Не хватало пробкового шлема, чтобы вообще полный фен-шуй получился, и можно на колдофото обложки "Ведьмополитена" номинироваться.

***

План был прост как мычание – пришить дементора, а место его гибели рано или поздно найдут, и это отвлечёт их от поисков в Хогсмите. Какого хрена они вообще там начали шариться, мне не понятно. Блэка, по тем листовкам, что расклеены на каждом углу, не опознать, даже если он столкнётся лицом к лицу со знакомыми. Без своей бороды и не такого измождённого, как на колдофото, его и не узнать. Вон, даже аврорша лопухнулась так лопухнулась. Их свадьба больше анекдот напоминает, сыщики и ловцы беглых преступников, мля.

Теперь я сидел в засаде на опушке леса под своей мантией и терпеливо поджидал цель, полностью уйдя в отрешённое состояние и заморозив в себе все эмоции. Дело и по той жизни насквозь знакомое, всё равно как на "номере" сидишь, только с поправкой на магическую дичь и новые возможности. В метрах тридцати пролегала промороженная полоса чахлой травы и кустов по маршруту следования патрулей дементоров. Позиция для стрельбы выбрана, план отхода, если всё пойдёт не так, проработан, и Бэрримор бдит, как всегда, осталось только ждать.

Отрешённо и равнодушно наблюдал, как приближалась моя цель, я уже пропустил два строенных патруля из тварей и вот, наконец, пришло время действовать. Глазомер немного обманывал масштаб, твари были высотой от двух с половиной до трёх с лишним метров ростом и ещё немного парили над землёй, что вызывало трудности с привычным прицеливанием и немного сбивало с толку. Пора уже наконец испытать на практике потраченные два галеона серебром и целый вечер, убитый на переснаряжение боеприпасов.

– Гда-дах-х!!! – оглушительно в окружающей тишине прогремел дуплет из обоих стволов.

– Клац! Цвиньк! – лязгнул затвор, выбросив экстрактором дымящиеся, блестящие латунные гильзы.

Как автомат, быстро и точно перезарядил ружьё такой же парой из картечи и рубленого серебра, не переставая наблюдать за поражённой целью. От выстрела длинновязая фигура дементора сложилась, её отбросило на пару метров дальше от тропы, и теперь она замерла неопрятной кучей чёрного тряпья. Аккуратно, оглядываясь по сторонам и держа в поле зрения поверженного, неторопливо и со всевозможной осторожностью, тихо подбирался к трофею.

Дементор лежал неподвижно, а в худой развороченной груди виднелись серого цвета осколки рёбер, к небу неторопливо поднимался чёрный дымок от тех мест, куда угодило серебро. Даже сквозь ментальные щиты пробивалась агония подыхающей твари, которая ни капли не вызывала сочувствия, а лишь мрачное удовлетворение. И ещё какое-то странное чувство неправильности, чуждости этой твари для нашего мира присутствовало, несмотря на антропоморфную форму. Когда страж Азкабана окончательно затих, я поддел стволами "Холланда" капюшон на голове и наконец подробно рассмотрел, что же это я такое добыл.

Безглазое, вообще без глазниц серое, покрытое мерзкой слизью лицо, если эту морду можно так назвать, щель вместо носа и круглый, вызывающий ассоциацию с пиявкой рот. Кхя-кх! Сука! Какая же мерзкая тварь!

– Ксеносское отродье! – проговорил я и смачно сплюнул.

Внезапно темнота вокруг сгустилась ещё сильнее, по нервам резанул ржавым напильником сдвоенный, хриплый вой, а с неба, в метрах пятидесяти от меня, рухнули ещё две таких же твари и стали приближаться ко мне. Ну что ж, поработаю имперским инквизитором и немного искореню ксеносов.