Текст книги "Забытая мелодия любви (ЛП)"

Автор книги: Рэдклифф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Анна не понимала причину, но она не могла противостоять такой просьбе Грэм.

"Конечно, я буду".

Грэм кивнула.

"Хорошо." – Она уже собиралась уходить, но резко обернулась и серьезно посмотрела на Анну. – "И я жду тебя на ужин. Каждый вечер".

Не ожидая ответа, она вышла из тени дерева, исчезая в лучах яркого солнца, оставляя Анну смотреть ей вслед.

Глава 13

Гости собрались в фойе танцевального зала, который приводили в порядок всю неделю под пристальным контролем Анны. Хэлен как виновница торжества сидела на вельветовом диване, разговаривая с друзьями и дегустируя изысканные закуски и шампанское. Молодые женщины в форме официанток подавали еду и напитки. Анна присматривала за кухней, следя, чтобы у поваров было все, что нужно, и за лестницей, ведущей к залу.

Несмотря на то, что уже подошло время ужина, ни Грэм, ни Кристины не было. Она была готова распорядиться о рассадке гостей, когда восхищенный шепот прошелся по толпе. Анна не сомневалась в его причине. Она подняла глаза на мраморную лестницу, чтобы убедиться. Грэм с Кристиной спускались. Кристина, положившая свою руку в перчатке на руку Грэм, была одета в вечернее платье с глубоким вырезом, подчеркивая достоинства своей фигуры. Грэм была необычнайно элегантной в смокинге из мягкого серого шелка, белом галстуке, белом шелковом жилете и брюках. Несмотря на то, что внимание большинства собравшихся привлекла неимоверно красивая Кристина, Анна не могла отвести глаз от Грэм.

Когда они спустились, Грэм повела Кристину в толпу гостей, очевидно – друзей Кристины, которых она завела после расставания с Грэм. Грэм отошла в сторону, вежливо отвечая тем, кто останавливался поздороваться, но не вступая в разговоры. Если ее не знать, то вряд ли можно было заметить, что это ее первый публичный прием после ранения. Она выглядела очень органично и держала все под контролем. Но Анна чувствовала напряжение даже через комнату.

Она бесцеремонно направилась к Грэм сквозь толпу.

"Хэлен сидит на диване слева от входа," – сказала Анна. – "Сегодня вечером у меня не было возможности с ней поговорить, здесь слишком много незнакомых людей. Возможно, ты могла бы провести меня к ней?"

"И, возможно, избавить себя от опасной необходимости дойти туда самой?" – циничто заметила Грэм.

По вздоху Анны Грэм поняла, что набросилась не на того человека. Анна предложила способ сохранить достоинство, не задевая гордости. И, откровенно говоря, именно из-за гордости она оказалась в этой ситуации. Кристина предпочитала игнорировать слепоту Грэм, и не думала о том, каких усилий потребует от Грэм этот вечер. Грэм не могла сказать Кристине, что не сможет обойтись без помощи среди такого количества людей. Грэм могла быть поразительно независимой, когда у нее было время сориентироваться на местости. Но всю неделю в зале были рабочие, и у нее просто не было возможности. И теперь она не могла безопасно передвигаться сама. Грэм не сомневалась, что Кристина проявила бы внимание к ее потребностям, но позволив ей это, Грэм упала бы в собственных глазах, если не в глазах всех присутствующих.

"Ты очень проницательна, Анна. Ты хорошо подметила мои недостатки", – продолжила она с насмешкой.

"Зато я не споткнусь".

Анна была в стрессовом состоянии из-за давления этого вечера и того факта, что куда бы она не глянула, везде она видела Грэм с Кристиной, и поэтому даже не пыталась контролировать злость.

"Ты наименее слабый человек из всех, кого я знаю," – вскипела она. – "Но ты слишком упряма. У всех есть потребности, Грэм, у каждого свои. Ты настолько самоуверена, что считаешь, что твои важнее всего?"

Грэм лишь подняла в ответ свою элегантную бровь. – "Я понимаю, что обидела тебя. Что бы это ни было, я искренне прошу прощения. А что до моих потребностей, мисс Рид, позвольте вас заверить, что это не предмет для дискуссии".

"Тогда ты сама прекрасно найдешь дорогу!" – вспылила Анна. – "Я слишком устала спорить с тобой, когда ты в этом невыносимом упрямом настроении!"

Грэм поймала руку Анны, когда та готова была уйти. Анна удивленно наблюдала, как пальцы Грэм переплетались с ее пальцами. Как она это делает?

"Сейчас не время обсуждать мое настроение и то, что ты о нем думаешь. Я не хочу с тобой спорить, как и не хочу еще больше тебя обидеть. Но для меня будет честью проводить тебя к Хэлен и к ужину", – продолжила Грэм, будто бы Анна только что не ругала ее таким тоном, который раньше никто бы себе не позволил.

Грэм предложила руку, пытаясь скрыть дрожь и нарастающую дизориентацию по мере того, как люди сгущались вокруг них. После секундных колебаний Анна обхватила рукой предплечье Грэм.

"А как же Кристина?" – спросила Анна, когда они с Грэм шли сквозь толпу. Грэм очень тонко чувствовала прикосновение руки Анны, и легко продвигалась сквозь толпу, реагируя на ее намеки. С самого первого раза, когда Анна предложила руку, чтобы пройтись с Грэм по саду, у них сложилась эта легкая связь. Грэм не была уверена, что Анна осознает степень помощи, которую она оказывает Грэм в ориентации в пространстве.

"У Кристины никогда не было недостатка в общении на таких приемах. Она скоро найдет молодую женщину, или мужчину, очарует их. Не волнуйся о ней".

Анна не была так в этом уверена, поскольку поймала злой взгляд Кристины через комнату. Тем не менее, ужин прошел спокойно, и Хэлен, без сомнения, наслаждалась вечером. Она не могла дождаться, когда все перейдут в танцевальный зал, где струнный квартет был готов приступить к работе. Грэм ясно дала понять, что не хочет слышать там фортепиано.

Хэлен засмеялась, когда Грэм попросила подарить ей первый танец.

"О боже, нет! Ты для меня слишком высокая и слишком хорошо танцуешь! Я лучше посмотрю", – нежно воскликнула она.

"Не думаю, Хэлен", – прямо ответила Грэм.

"Потанцуй хотя бы с Анной, Грэм," – настаивала она. – "Это было бы правильно. Она пришла по твоему приглашению, и без пары. Кроме того, она прекрасно выглядит!"

"Правда?" – прошептала Грэм, вспоминая последний раз, когда она танцевала. Это было с Кристиной на приеме после ее последнего концерта. К ее удивлению, она не могда вспомнить, каково это было.

"О да," – с восторгом сказала Хэлен. – "Она что-то сделала с волосами, как-то их заколола, и ей очень к лицу. У нее красивые скулы, как у модели. И естественный загар. Как по мне, она одна из самых красивых женщин сегодня".

"Какого цвета ее платье?" – практически против воли спросила Грэм.

"Темно-синее, как и глаза, и оно спадает с ее плеч, как будто… Я бы не сказала, что это вызывающе, но у нее очень привлекательная фигура".

"Где она?" – наконец спросила Грэм.

"Около двери, справа от тебя. И между вами никого нет, если ты пойдешь прямо к ней", – добавила Хэлен, будто бы невзначай. Она лучше всех знала, чего Грэм стоило выйти сегодня в люди, и каково ей было сохранять свое достоинство.

"Спасибо, Хэлен", – сказала Грэм и нежно поцеловала ее в щеку.

Хэлен задержала дыхание, когда увидела, как Грэм направилась к Анне. Ей не о чем было волноваться. Инстинкты Грэм были верными. Через мгновение она уже была возле Анны. Оркестр как раз начинал вальс.

"Ты окажешь мне честь, потанцевав со мной?" – спросила Грэм, предлагая Анне руку.

Анна почти что онемела. Она никогда раньше не танцевала с женщиной, а танцевать с Грэм на виду у всех этих людей!

"Думаю, Кристина ждет этого танца!", – все, что она способна была вымолвить.

Грэм выпрямилась, следы гнева промелькнули на ее лице.

"Кристина не хозяйка ни этого дома, ни моя. Не ей решать. Так ты потанцуешь со мной?"

Все гости в комнате исчезли из вида Анны. Она видела перед собой лишь женщину, ожидающую с протянутой рукой. Грэм была очень требовательной, необычайно красивой и полностью сосредоточенной на Анне. Анна больше не могла отдаляться от нее, иначе бы ее сердце остановилось.

"Да," – мягко сказала Анна, беря элегантную руку. – "С удовольствием".

Грэм заставила исчезнуть все ее волнение. Она танцевала с такой же грацией и легкостью, с какой играла. Когда Анна оказалась в ее объятиях, она чувствовала лишь плавное движение и тепло от тела Грэм. Она не обращала внимания на наблюдавших за ними, но ловила каждое движение Грэм. Анна чувствовала, как вздымается грудь Грэм напротив ее груди, нежное давление бедра на ее ногу, и требовательное прикосновение руки к ее спине. Она никогда в жизни не чувствовала себя такой близкой к кому-то. Все эти чувства медленно перетекали в страстное желание.

"Ты дрожишь", – прошептала Грэм.

Анна неуверенно засмеялась Грэм в плечо, молясь о том, чтобы ее возбуждение не было таким очевидным.

"Думаю, это просто нервы. Просто не отпускай меня".

Грэм наклонила голову, пока ее губы не коснулись виска Анны. – "И не подумаю", – прошептала она. Она прижалась ближе, и их тела двигались, как одно целое.

Кристина наблюдала, как они танцуют. Они дополняли друг друга слишком хорошо. Грэм бережно держала Анну в своих объятиях, ее щека прижималась к мягким волосам женщины. Глаза Анны были закрыты, ее левая рука нежно и бессознательно поглаживала Грэм по спине и шее над воротником. Она заметно дрожала, и Кристина прекрасно понимала, почему. Она и сама чувствовала силу присутствия Грэм, и знала, каково это – таять от желания в ее руках. Анна и Грэм слились, будто любовницы, хотя она и была уверена, что Грэм пока что сама этого не понимала. Возможно, и не поймет. Но Кристина не собиралась оставлять это на волю случая. После окончания танца она намеревалась вновь подтвердить свои права на растерянную хозяйку Ярдли Мэнор.

***

На следующее утро Анна проснулась первой. Она была рада, что никого нет рядом, даже Хэлен. Она сомневалась, что сможет скрыть свои чувства. События прошлого вечера были слишком свежи, а ее злость слишком опасной.

От танца с Грэм у нее буквально перехватило дыхание. Когда наконец другие пары начали к ним присоединяться, Грэм быстро увела их с площадки на балкон, примыкающий к залу. Свечи в стеклянных подставках отбрасывали приглушенный мягкий свет. Они подошли к перилам и стояли рядом, глядя на улицу. Их руки почти соприкасались на перилах.

"Ты прекрасно танцуешь", – наконец смогла вымолвить Анна, справившись с дыханием. Она взглянула на Грэм, которая, казалось, потерялась в мыслях.

После долгой паузы Грэм услышала комплимент. Она мило улыбнулась.

"Спасибо. Тебя легко вести," – сказала она. И после некоторых колебаний продолжила. – "И следовать за тобой. Я должна извиниться за свое некрасивое поведение сегодня вечером. Ты была права, предположив, что мне понадобится помощь. Я не могла попросить. Были времена, Анна, когда весь мир был моим, и никто никогда не усомнился бы в этом. А теперь я продолжаю вести себя, будто это по-прежнему так – самоуверенно и упрямо – так, кажется, ты сказала".

Было очевидно, что ей очень трудно это признать, и Анна не хотела продолжать эти мучения.

"Все в порядке, Грэм", – тихо перебила ее Анна. – "Я и представить не могу, каким тяжелым был для тебя этот вечер. Я рада, что смогла помочь. Кроме того, если бы ты не была такой упрямой, возможно, я бы не стала…", – она резко остановилась, смутившись от того, что собиралась сказать.

Рядом с этой женщиной она совершенно теряла контроль над собой! Не было ни малейших сомнений в том, что случилось с ней во время танца, и что происходит сейчас. Близость Грэм действовала на нее так, как она и не представляла. Она так жаждала прикосновений Грэм, что боялась, что об этом узнает вся комната. И сейчас она хотела лишь снова оказаться в ее объятиях.

Грэм подняла голову, ожидая продолжения слов, которые так и не услышала. Она чувствовала сомнение Анны и думала, что та все еще обижается. Она не могла знать, что Анна еле сдерживалась, чтобы не прикоснуться к ней.

"В чем дело?" – спросила она, когда молчание затянулось. – "Анна, я так сильно тебя разозлила?"

Грэм вздрогнула от удивления, когда Анна подошла ближе и прикоснулась к ее рубашке. Когда они танцевали, она понимала, что играет с огнем. Объятия Анны пробудили в ней чувства. Она позволила себя мимолетно прикоснуться губами к ее виску. Но хотела прикоснуться к губам. А теперь руки Анны на ее груди внось пробудили в ней желание, забытое так давно, что теперь вызывало боль. От этого пробуждения у нее замерло дыхание и непроизвольно открылся рот.

"У тебя запонка расстегнулась", – гортанно прошептала Анна.

Она задрожала, когда Грэм обняла ее за талию. Она застегнула маленькую запонку с брильянтом, понимая, что они так близко, что их тела полностью соприкасаются. По телу Грэм тоже прошла волна дрожи, и она еще крепче обняла Анну. Анна запустила пальцы в воротник Грэм, ее взгляд затуманился.

"Галстук тоже не мешало бы выровнять".

Ее грудь сжалась от желания, прикасаясь к груди Грэм.

"О боже," – прошептала Анна, когда Грэм прижала ее к своему тугому бедру. Анна наконец подняла на Грэм глаза и увидела на ее лице нескрываемый голод. Анна нуждалась в поцелуе, как в воздухе. Она думала, что умрет от ожидания. Она провела рукой по шее Грэм, пытаясь приблизить ее губы. – "Пожалуйста", – взмолилась она.

"Анна", – прошептала Грэм, зная, что это неправильно, но не в силах остановиться. При других обстоятельствах ей было бы все равно, она бы взяла то, что хочет. Она была за миг от совершения самой большой ошибки в ее жизни, как вдруг голос из прошлого вернул ее к реальности.

"Грэм, дорогая!" – спокойно позвала Кристина, будто бы не застала ее во время страстных объятий с другой женщиной. – "Знаю, ты не любишь приемы, но веди себя прилично. Ты не можешь так просто исчезнуть и лишить всех своего общества".

Грэм медленно выпрямилась, отстраняясь от Анны. Она заговорила ледяным голосом.

"Кажется, ты прекрасно справляешься без моей помощи, дорогая".

"Не совсем," – ответила Кристина, делая шаг на встречу Грэм. Она демонстративно игнорировала Анну, которая смущенно смотрела на Грэм. – "Я бы все же хотела, чтобы ты мне помогла. Не будь невеждой и отведи меня назад на вечеринку".

Говоря это, одной рукой она обняла Грэм за талию, а другой смело погладила по бедру, близко прижимаясь к ней. Грэм схватила ее за руку, но не отняла ее. Вместо этого она повернулась к Анне с отстраненным видом.

"Прости меня, Анна, у меня есть некоторые обязательства. Спокойной ночи".

Анна облокотилась о перила, дрожащая и изумленная уходом Грэм. Ее тело разрывалось от голода к женщине, которая пробудила в ней желание, а потом просто ушла.

Всю ночь она жалела себя. Но Грэм ответила ей, так ведь? Анна с грохотом захлопнула дверь в комнату, не в силах отделаться от навязчивого вопроса. Что это значило, если Грэм ответила? И что было бы, если бы она ее поцеловала? То, что Грэм возбудила женщина, которая практически пыталась ее соблазнить, ничего не доказывало. Что действительно имело значение, так это то, что достаточно было одного слова Кристины, чтобы Грэм забыла обо всем остальном. Сколько раз, сколькими способами ей нужно было это продемонстрировать?

***

«Я пойду вниз чистить кустарник возле фонтана,» – прокричала она, наткнувшись в кухне на Хэлен около половины восьмого. – «К обеду не жди».

Хэлен смотрела ей вслед в замешательстве. Она только что наткнулась на Грэм, которая выходила из кабинета, и она чуть не испортила Хэлен ее прекрасное утреннее натроение. Что произошло с ними вчера?

***

Но Анне пришлось рано прекратить работу. Внезапно поднялся шторм, что было странным посреди лета. Относя инструменты в сарай, она увидела Кристину и Грэм на задней террасе. Из-за сильного ветра Анна не слышала, о чем они говорят, но Кристина была однозначно расстроена. Она схватила Грэм за руку, прижимаясь к ней. У Анны не было ни малейшего желания быть свидетелем их близости. Она уже почти отвернулась, когда Грэм с очень серьезным видом повернула голову и поцеловала Кристину. Кристина прижалась к ней еще ближе, отвечая на поцелуй. Анна отвернулась, ей было достаточно доказательств их связи.

"Сегодня я не спущусь к ужину, Хэлен," – сказала она, найдя Хэлен в прачечной. – "Мне нужно закончить работу".

"Ты плохо себя чувствуешь?" – встревоженно спросила Хэлен. – "Что-то случилось?"

Она отлично заметила, как изменилось поведение Анны с тех пор, как приехала Кристина. Она была тихой и замкнутой, и очевидно несчастной. Хэлен не хотела вмешиваться, но ее беспокойство возрастало, как за Анну, так и за Грэм. Несмотря на постоянное внимание Кристины, Грэм была сдержанной и задумчивой. Также от внимания Хэлен не ускользнул тот факт, что Грэм категорически отказывалась играть для Кристины. Грэм снова гуляла поздно вечером, и это было признаком того, что ее что-то беспокоило. А теперь и Анна!

"Все в порядке," – сказала Анна, пытаясь придать голосу непринужденное звучание. – "Просто я не могу. Не сегодня".

Хэлен наблюдала, как Анна поспешно выбежала из комнаты, и спрашивала себя, были ли это слезы на ее щеках.

***

Оставшись одна в комнате, Анна несколько часов смотрела на море. Она отчаянно пыталась разобраться в своих чувствах, но ее преследовал вид Грэм рядом с Кристиной. Она больше ни дня не могла видеть их вместе. Это было слишком больно. Возможно, если бы предыдущей ночью ничего не случилось, она могла бы научиться жить с осознанием того, что Грэм любит другого человека. Возможно, со временем, видеть ее на расстоянии было бы не так больно. Но теперь это было невозможным.

Ее объятия предыдущим вечером изменили все. Возможно, между ними и была одежда, но то, какие силы пробудили объятия Грэм, было очевидным. Она чувствовала все тело Грэм, прикасалась к мышцам на ее спине, и ощущала тепло ее ноги между своими. Она никогда не сможет отрицать свое желание или контролировать его, не говоря уже о том, чтобы видеть Кристину в объятиях Грэм. Анна не тешила себя иллюзиями того, что сможет это вынести. Когда она наконец пришла к единственному правильному решению, в дверь постучали.

"Анна? Это Грэм. Можно войти?"

Анна вытерла с глаз слезы, пытаясь взять себя в руки.

"Привет", – тихо сказала она, открывая дверь.

Грэм выглядела озабоченной.

"Ты в порядке? Хэлен сказала не ждать тебя к ужину".

"Да, все нормально".

"Понятно," – ответила Грэм. Она сделала жест рукой. – "Можно войти?"

"Конечно". – Анна продолжала стоять, слишком уставшая, чтобы сесть.

Грэм чувствовала боль Анны, и переживала, что причина в ней. Она волновалась из-за своей ошибки предыдушим вечером, и несмотря на протесты Кристины, вскоре ушла в музыкальную комнату. Она перешла границы, и ей не было оправдания. На какое-то мгновение она забыла обо всем – о потере зрения, потере Кристины, даже о музыке – весь мир сосредоточился на Анне рядом с ней, вдыхавшей в нее жизнь своим желанием. Она поддалась физическим потребностям своего тела, и бог знает, что бы она сделала, если бы Кристина их не прервала. Она была готова заняться любовью с Анной прямо на балконе. Ночь не стерла следов возбуждения, и даже сейчас, рядом с Анной ей было трудно сохранять дистанцию. Она надеялась, что Анна не заметит ее растерянности, но теперь она не была уверена.

"В чем дело, Анна?" – серьезно спросила она.

Анне больно было это говорить, но она поспешила, пока было мужество:

"Грэм, я уже давно хотела поговорить с тобой. Я решила вернуться в город".

Грэм вздрогнула, будто ее ударили, ее лицо побледнело.

"Но почему?" – еле слышно прошептала она. Эти слова ее ранили. У нее заболело в груди и стало трудно дышать.

"Это из-за моего вчерашнего поведения? Анна?! Мне нет оправдания. Прости. Что я могу сказать? Этого больше не повторится, даю слово! Пожалуйста, поверь мне!"

Анна засмеялась от такой иронии.

"Я верю тебе. Это не из-за вчерашнего, и даже если было бы так, это я должна извиняться".

"Тогда почему, ради бога?" – требовала ответа Грэм, ее голос охрип от напряжения.

Анна отвела глаза, не в силах смотреть на ее страдания. Она знала, что ее решимость уйдет при виде боли Грэм.

"Мне нужно быть ближе к университету, и я…"

Она молода и хочет жизни, ты, дура! Грэм остановила ее, не в силах вынести горькой правды.

"Тебе не нужно объяснять," – резко сказала она. – "Тебе не место здесь, на краю богом забытого света! Я понимаю, конечно, тебе стоит уехать".

Нет, ты не понимаешь! Анне хотелось кричать. Но как я могу признаться, что не могу видеть тебя с Кристиной? Как я могу сказать, что люблю тебя, когда знаю, что из-за этого ты станешь еще дальше? Грэм выглядела такой ранимой, что Анне захотелось взять свои слова обратно. Она хотела вернуть улыбку на лицо Грэм, чтобы убрать эти морщины с ее лица. Она хотела очутиться в ее объятиях.

О боже! Неужели ей правда нужно уехать? Грэм изо всех сил пыталась подавить в себе желание и загнать боль поглубже внутрь. Она научилась это делать, и теперь это должно было помочь. Анна не узнает, что это убивает ее, она сохранит гордость.

"Завтра уезжает Кристина. Ты можешь остаться, пока я не закончу некоторые дела?"

Тон Грэм был лишен всяких эмоций, и ее лицо ничего не выражало. Она ожидала этого, но теперь, когда это случилось, это было намного хуже, чем она представляла! На короткое время Анна привенесла жизнь в это уединенное место, в ее одинокое сердце. Она не смела надеяться, что Анна останется. Ярдли и все внутри него умирали. Было эгоистичным и глупым думать, что у Анны были причины остаться.

"Уезжает?!" – воскликнула Анна. – "Но я думала…"

Грэм вопросительно посмотрела на нее:

"Думала что?"

Она никогда не была так смущена. Ей оставалось только сказать правду.

"Я думала, вы с ней теперь вместе. Думала, поэтому она вернулась".

Грэм подошла к камину, одной рукой опираясь на него.

"Да, когда-то были. Мне было 25 лет, и моей жизнью была музыка. Я никогда не знала и не хотела чего-то еще. Вокруг меня было много людей. У меня были связи, в основном с женщинами, впечатленными моей репутацией. Но, как правило, реальность их разочаровывала. Потом внезапно в моей жизни появилась Кристина. Она была такая молодая, красивая, живая. Она показала мне страсть, которая едва не затмила музыку. Я была без ума от нее. Но это была моя страсть, не ее. Она никогда не чувствовала того же, но я отказывалась это замечать. Я бы не поверила, что моя любовь – это больше, чем она хотела, или, как оказалось, не такая, как ей хотелось. Она пыталась сказать мне, что я слишком требовательна, слишком страстная, слишком давлю на нее. Я не могла понять, как любви может быть слишком много".

Грэм с горечью засмеялась.

"Я не слушала, что она мне говорила. Я была так уверена в себе. Я думала, что с музыкой и Кристиной рядом у меня было все, что нужно в жизни".

Она остановилась, ее рука крепко сжала трость. Когда она снова заговорила, ее голос дрожал от боли.

"В ночь аварии она сказала мне, что выходит замуж и бросает меня. Я чуть не сошла с ума, представляя ее с ним все то время, что она была со мной. Я была в ярости от ревности. Я клялась, что не отпущу ее. Я напугала ее, но бог знает, я бы никогда не подняла на нее руку. Она попыталась выпрыгнуть из машины, и когда я потянулась за ней, то потеряла управление. Я успела лишь закрыть ее собой, когда мы начали скатываться. Следующее, что я помню, как проснулась в больнице. Я услышала голос отца. Когда я открыла глаза, то отчетливо поняла, что я ослепла. Темнота была повсюду, но глубже всего она была в моем сердце. Это была полностью моя вина. Я была слишком гордой и слишком самоуверенной, чтобы услышать, что она несчастна, что на самом деле она не разделяет мою страсть. Она не любила меня, а я чуть ее не убила".

Голос Грэм срывался от слишком горьких воспоминаний. Она едва не убила Кристину, женщину, которую, как она клялась, она любила всем сердцем. Потеря зрения казалась ей невысокой ценой. А теперь Анна тоже уезжает. Она безуспешно пыталась спрятать слезы, которые текли по ее щекам. Она отчаянно пыталась еще раз заглушить боль. Грэм вздрогнула, когда Анна вытерла слезы с ее лица.

"Пожалуйста, не надо," – все, что смогла сказать Грэм. – "Я не хотела, чтобы ты это увидела. Пожалуйста, забудь об этом".

"Мне очень жаль, Грэм. Я не знала," – нежно прошептала Анна. Все мысли о ее собственном отчаянии растаяли при виде агонии на лице Грэм. – "Я увидела вас вместе в саду сегодня. Видела, как ты поцеловала ее. Не могу поверить, что она снова бросает тебя".

Грэм покачала головой, не понимая смысла слов Анны.

"Сегодня я сказала ей, что не хочу снова быть вместе. Анна, я поцеловала ее на прощание".

Анна могла только представить, как Грэм боится снова довериться Кристине. Несмотря на свои спутанные эмоции, она не хотела видеть, как Грэм страдает еще больше.

"Грэм, не бойся. Ты можешь попробовать снова. Вы обе изменились. В этот раз может быть иначе. Ты не должна быть одна".

"Анна," – возразила Грэм, – "ты не понимаешь. Я не люблю Кристину и не хочу любить ее. Она приехала сюда, чтобы сбежать от скуки, или позлить мужа напоминанием о нашем романе, но рано или поздно ей бы все равно это надоело, и она бы уехала. Если я позволю ей остаться, это будет насмешка над любовью. Я этого не хочу!" – Она энергично покачала головой, ее голос звучал решительно. – "Нет! Кристина меня не любит, и, наверное, никогда не любила".

Эти слова вызвали у обеих глубокое чувство грусти и странного облегчения. Измученная, Грэм опустилась на стул, пытаясь найти силы справиться с отъездом Анны. Она склонила голову на руки, не в силах более терпеть страдания.

"Прости меня за эту вспышку. Это все тяжело для меня. Дай мне минуту, и я уйду".

Анна сделала глубокий вдох.

"Грэм, я не хочу уезжать из Ярдли. Этот последний месяц был трудным, особенно когда я думала, что вы с Кристиной снова вместе. Я думала, что я тебе больше не нужна. Но мне здесь хорошо, лучше, чем было где-либо до этого, и я не хочу уезжать".

Грэм прерывисто вдохнула.

"Ты уверена?"

Она направила на Анну свои отчаянные глаза, практически лишенные надежды. У нее не было сил сдерживать отчаяние, и это разрывало Анне сердце. Ее ситуация с Грэм так и не прояснилась, но она хотя бы каждый день не будет видеть Кристину. Она знала, что ей было бы очень больно уезжать. Она не могла себе представить, каково это – больше никогда не увидеть Грэм. Теперь у нее хотя бы будет время совладать со своими бурными желаниями.

Анна нежно дотронулась до лица Грэм.

"Я совершенно уверена. Я хочу остаться".

Грэм прижалась губами к ладони Анны, ее облегчение было почти осязаемым. Только время покажет, правильное ли решение приняла Анна.