Текст книги "Сумрак и Греза (СИ)"
Автор книги: Rauco
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Совокупление перешло во вторую фазу, и пенис начал ритмично сокращаться, до отказа наполняя жаждущий семяприемник. Помогая процессу, самец совершал плавные толчки, придерживая оседлавшую его самку за поясницу. Чувствуя, что ему в таком положении не очень удобно, Греза тоже начала двигаться, не замечая, как постепенно теряет над собой контроль…
…Придя в неистовство, она, надрывно рокоча, сдирала с самца сеть, мешающую прикасаться к его торсу и гладить его кожу. Нет, самки определенно были все одинаковы в своем стремлении заполучить желаемое. Как бы благопристойно они не выглядели поначалу, стоило начаться соитию, как все их кокетство и показная недоступность улетучивались, уступая место звериной ненасытности. Обнажив грудь Сумрака, Греза впилась в нее всеми когтями и уже сама начала овладевать самцом настолько безудержно и яростно, что ему не оставалось ничего другого, кроме как покорно сдаться на ее милость. Так вот ты какая на самом деле, дочь Желанной…
Наконец, не сдерживая криков, Греза резко прогнулась и снова оказалась в объятиях оргазмирующего самца, вызывая его ответный утробный вой чередой сильных мышечных сокращений, сигнализирующих о финальной стадии акта. Сцепившись и сжав друг друга что есть силы, партнеры совершили последнее встречное движение и замерли, погрузившись в любовную негу.
Обмякший орган Сумрака легко выскользнул из тела самки и медленно вошел в складку, утягивая за собой нить из блестящей слизи. Самец в блаженстве прикрыл глаза.
– Как же… хорошо… – вырвалось из его пасти вместе с судорожным выдохом.
Греза, бессильно возлежащая на его тяжело ходящей груди, лишь что-то нечленораздельно промычала в ответ. Некоторое время пара оставалась совершенно неподвижной. Наконец, немного оправившись от сокрушительного шквала полученных ощущений, самка подняла голову.
– Признайся, ты хотел меня все это время? – хитро поинтересовалась она, заглядывая в лицо Сумрака.
Эти ее слова мигом активизировали успокоившегося было самца. Его глаза широко распахнулись, вперившись в Грезу горящим хищным взглядом. Вместо ответа Сумрак вдруг крепко ухватил самку и быстро перевернулся, проворно укладывая ее на спину и наваливаясь сверху.
– О, хотел – не то слово! – эмоционально рявкнул самец, в накатившем порыве страсти тряхнув своей густой гривой. – Теперь-то я могу рассказать тебе все подробно. Про каждый отдельный случай. Так что готовься внимать!
«Какое все-таки удачное кресло», – одновременно не к месту промелькнуло в его голове, но мысли сразу же вернулись в прежнее русло, сосредотачиваясь на удовлетворении их с Грезой совместных желаний и потребностей.
Так она хочет признания… Что ж, начнем по порядку…
– Об этом я думал, когда мы столкнулись на охоте, – прорычал Сумрак, вторгаясь в тело самки жестко и без предупреждения. Греза панически забилась под тяжестью самца, испытывая уже совсем иную гамму чувств. От него неожиданно вновь повеяло агрессией. В беспомощности самка пронзительно закричала, но мощные жвала сомкнулись на ее горле, заставив замолчать. Сумрак неторопливо развел вцепившиеся в его спину руки и прижал их по обе стороны от Грезиной головы, отпуская шею самки и начиная глубокие поступательные движения. Овладевая партнершей, он неотрывно смотрел в ее глаза, выражение в которых постепенно и ожидаемо начало меняться с испуганного на развратное. Когда Греза начала постанывать и обхватила его ногами, Сумрак ускорил темп, приводя себя и свою самку к высшей точке наслаждения.
После недолгого отдыха самец поднялся и продолжил свой богато иллюстрированный рассказ:
– Так я желал сделать, когда застал тебя у реки, – сообщил он, поднимая самку, подхватывая ее под бедра и вынуждая скрестить ноги на его пояснице. Томно выдохнув, Греза прижалась к своему воину и обхватила его шею, ощущая беззащитно раскрытой промежностью возбуждающе сильные фрикции. И в третий раз самец начал с рычанием изливаться, держа самку на весу, а раздающиеся на его плече стоны беспрестанно услаждали его слух.
После они опять лежали обнявшись, и Сумрак нежно гладил самку по спине, пока новый приступ вожделения не заставил его поставить Грезу на локти и колени и взять сзади. При этом самец наклонился к самому ее уху и с жаром произнес:
– А вот этого ты едва избежала, когда решила поиграть со мной в догонялки!
Уже освоившееся с новыми ощущениями и привыкшее к размерам Сумрака лоно мягко приняло вновь напрягшийся член. Одной рукой властно ухватив самку за гриву, а другую положив ей на плечо, Сумрак довел партнершу до оргазма несколькими могучими толчками и сам обессиленно повалился сверху, чувствуя, как с последним спазмом из него сгустками выходит сперма. Уставший и удовлетворенный он слез с Грезы, опустился в кресло и подтянул разомлевшую самку, удобно укладывая ее на себе и давая передохнуть.
– Я признался, теперь твоя очередь, – проурчал охотник, вальяжно откинувшись на спинку и с интересом глядя на утомленную его стараниями возлюбленную. – Расскажи-ка, о чем ты тайно вожделела, когда столь страстно ласкала мое копье?
Греза нашла в себе силы хихикнуть и, состроив загадочное выражение, промолчала. Но ее рука при этом скользнула вниз, ловко нажимая у самца над лобком и заставляя переполненный кровью пенис легко выйти из складки. Видимо, кто-то тщательно готовился к Сезону, изучая анатомию противоположного пола… Радовало то, что она не полезла за ним когтями, как иной раз делали сестрички из долины…
Похоже, поступая так, Греза одновременно утоляла свое любопытство к строению мужского организма и выгадывала себе время на отдых. С непривычки сразу четыре половых акта подряд были для нее чрезмерной нагрузкой, хоть она и не сознавалась в этом, самец же явно настроился и дальше утолять свой сексуальный голод, не сообразив сразу, что нужно немного считаться с менее опытной партнершей.
Завладев пенисом, самка принялась его поглаживать, пользуясь облегчающим процесс значительным количеством накопившейся смазки. Пораженный самец наблюдал, с каким сладострастием она мнет и лакает рукой его орган, задаваясь единственным вопросом: что такое творится у этой юной развратницы в голове?
– Ты только давай без лишнего энтузиазма, – на всякий случай предупредил Сумрак, догадавшись о намерениях Грезы. Ему не особо хотелось зря проливать семя, но момент был упущен, при полной эрекции он бы уже не смог ввести пенис в столь узкое лоно без боли для себя и самки. Кроме того, он видел, как Грезе нравится забавляться с неожиданной игрушкой, посему Сумрак уступил и просто расслабился, позволяя самке бесстыдно манипулировать своим членом.
Эти игры быстро дали результат. Откликаясь на ласки орган восстал, достигнув максимального размера, и начал выбрасывать сперму. Греза словно завороженная взирала на это зрелище, продолжая двигать рукой вдоль крепкого, чуть изогнутого ствола и доводя рычащего и вцепившегося в подлокотники Сумрака до состояния, граничащего с безумием. Наконец последняя порция золотистой жидкости толкнулась наружу, заливая руку самки и живот самца. Сумрак с неожиданно тонким, почти женственным стоном выгнулся, после чего растекся в кресле, уже не в силах пошевелиться.
– Что ты такое со мной сделала… – слабым голосом проговорил он, приведя дорвавшуюся таким странным образом до доминирующей роли самку в неописуемый восторг.
– Но тебе ведь понравилось? – лукаво спросила она и разлеглась поверх самца.
– Да, только мы теперь к утру с тобой слипнемся… – вздохнул он, скосив глаза на нижнюю часть своего тела. – А к реке я сейчас ни за что не потащусь.
– Ну, слипнемся, так слипнемся, – философски ответила самка, устраиваясь на нем поудобнее.
Комментарий к Глава 15. Женская логика и ее последствия Навеяло: «Chaos Chaos» – «Do You Feel It».
Иллюстрация: https://gvatya.tumblr.com/image/165862581213
Короче, последнюю главу я поделила на две, ибо данная часть получилась слишком объемной. Ну, дорвались товарищи, че теперь...
====== Глава 16. Запоздалые сомнения ======
Комментарий к Глава 16. Запоздалые сомнения Дорогие мои, я знаю, что обещала уже рассказать про сестер и Торопливого, но у меня неожиданно вклинилась еще одна глава. Дело в том, что я сама сильно была удивлена поведением Сумрака в прошлой главе. Изначально замысливалось все не так… А он взял и как с цепи сорвался. Мне стало интересно, в чем причина. Понятно, что Греза его уже почти довела до истерики своими завуалированными заигрываниями, а под занавес и вовсе вон что вытворила… Но он так о ней мечтал… И вдруг отымел как последний подонок? И даже пусть ей и понравилось в итоге, все ж таки, она – не одна из сестер-развратниц, чтоб с ней так вот сразу жестко… И тем интереснее стало, какие же чувства посетили обоих на следующее утро… В поведении Нашатыря тоже захотелось разобраться. И, знаете, до меня наконец дошло, что с ним происходит. Это показалось мне весьма забавным. А тут еще и музычка соответственная подобралась: «Deep Forest» – «Wasis», из новенького. Мне под нее настолько яркая представилась картинка, что я не могла ею с вами не поделиться. Бредет Греза через лес, за ней по пятам Сумрак, она только от него отбрыкается, а он опять тут как тут… Картинка: https://gvatya.tumblr.com/image/165965517793 Читайте, короче)))
Купила благочестивая еврейская женщина попугая. Приходит
домой, снимает с клетки покрывало, а попугай и говорит:
– Здравствуйте! Меня зовут Сарочка. Я очень хочу трахаться!!!
Женщина упала в обморок. Когда пришла в себя, понесла попугая
к Раввину. Снимает покрывало. Попугай:
– Здравствуйте! Меня зовут Сарочка. Я очень хочу трахаться!!!
Раввин говорит:
– Ничего страшного. У меня есть друзья, у которых живет пара таких
попугаев, так они целый день богу молятся! Отнеси им Сарочку,
и она тоже выучит молитвы, глядя на них.
Приносят Сарочку к друзьям. Ставят клетку рядом с теми попугаями.
Снимают покрывало. Сарочка:
– Здравствуйте! Меня зовут Сарочка. Я очень хочу трахаться!!!
В соседней клетке два попугая самца. Один другому и говорит:
– Ну наконец-то бог услышал наши молитвы!
(Народное творчество)
Утро неторопливо вступало в свои права. Лес вокруг пробуждался, наполняясь шелестом, шорохами и многоголосьем своих неугомонных обитателей. Первые лучи солнца позолотили деревья и коснулись земли, заодно осветив стоящий на поляне, чуть накренившийся после неудавшегося старта, потертый суборбитальный челнок. Через широкое смотровое стекло можно было различить странную картину: развалившийся в кресле нагой пилот, пригревшаяся на его груди такая же обнаженная самка и непочтительно раскиданное по всей кабине оружие вперемежку с разрозненными элементами доспехов. Все это отдавало весьма дурным тоном, если не сказать хуже…
Греза приоткрыла глаза и первым, что она увидела, было чешуйчатое плечо самца, расположенное в нескольких сантиметрах от ее жвал. Отходя ото сна, самка некоторое время сосредоточенно изучала его, оставаясь неподвижной и лишь перескакивая взором от щитка к щитку. Ее слегка покачивало вверх-вниз от размеренного дыхания партнера. В памяти постепенно проявлялись неоднозначные события минувшей ночи.
Итак, свершилось… Она и самец… Именно тот самец, который так давно не давал ей покоя… И теперь уже ничего не изменить. Хотя, а зачем менять? Не о том ли она мечтала? Не она ли сама так старательно соблазняла этого самца? Все так…
И тем не менее Грезу начало одолевать некое смутное тревожное чувство. Ощущение… Ошибки? Разочарования? Нет, не то… Сомнения? Да, пожалуй. Сомнения, насчет того, верно ли она поступила, позволив эмоциям и сезонным желаниям руководить собой в принятии самого важного решения в жизни…
Почувствовав на себе внимательный взгляд, самка отвлеклась ненадолго от дурных мыслей и наконец подняла голову. Сумрак не спал и, по-видимому, уже давно. Он смотрел на нее пристально, не отрывая глаз, и выражение его было каким-то невнятным, застывшим. Не то обеспокоенным, не то просто задумчивым. Вчера он смотрел иначе – сперва с безмерным обожанием, затем с безумной страстью… Неужели, тоже в чем-то сомневается теперь?..
Обе его руки покоились на худой спине самки – так же, как и несколько часов назад, когда Греза уснула в его объятиях. Спина, кстати, побаливала, и все мышцы нижних конечностей тоже. Между ног противно токало. Как ни крути, Греза ожидала, что он будет с ней поаккуратнее. Хотя… Самец и есть самец, что с него взять.
Заметив, что самка проснулась, Сумрак мерно заурчал и потянулся к ней жвалами, словно стряхивая с себя некое оцепенение. Странное выражение исчезло с его лица, сменившись на просто доброжелательное.
– Ты в порядке? – немного смущенно спросил он.
– Ну, думаю, ходить смогу, хоть и в ближайшее время с трудом, – призналась Греза, опершись на самца локтем и слабо пошевелившись.
– Ты меня слишком долго мучила…
– То есть, это у тебя месть такая? – Греза с подозрением попыталась отстраниться, но Сумрак ее не пустил.
– Ты хотела этого сама, разве, нет?
– Хотела, но… – Греза заколебалась, потом внезапно вспылила, стукнув самца кулаком в грудь: – Да чтоб тебя, Сумрак!..
Самка отвела глаза. Повисло долгое молчание. Первым его прервал самец:
– Греза… Скажи… Ты жалеешь?
Она вновь поглядела на него. Сумрак был серьезен.
– О чем? – фыркнула самка. – О том, что Серый не раздробил мне кости таза?
– Ты знаешь, что я имею в виду… – не дал уйти ей от ответа самец.
– Нет, не жалею, – она мотнула головой, хотя, как-то маловато в ее голосе слышалось уверенности.
– Хорошо. Жалеть поздно. Теперь ты моя, – непривычно низко пророкотал Сумрак и бесцеремонно захватил самку за ягодицу, подтягивая повыше. Греза промолчала.
Склонив голову, она увидела на коже воина следы собственных когтей и осторожно провела по подсохшим царапинам, затем убрала с плеча самца гриву и осмотрела красующийся там глубокий укус.
– Тебе это нравится, что ли? – с оттенком удивления поинтересовалась Греза.
– Не могу точно сказать, – прозвучало в ответ. – Но это же помогло тебе немного расслабиться? И это главное.
Надо же, какие мы заботливые…
Греза высвободилась из его рук и не без труда встала, придирчиво оглядев себя и самца. Ниже пояса партнеры были сплошь покрыты засохшей пленкой свидетельств ночной одержимости. Сумрак тоже поднялся из кресла и вдруг без лишних слов попытался снова обхватить самку. Греза тем не менее уклонилась от его объятий, ибо от ее внимания не скрылось, что он уже опять в полной «боевой готовности». Она и не представляла, что Сумрак окажется настолько похотливым самцом…
– Пошли-ка мыться, – строго сказала Греза, подбирая с пола одеяние и набрасывая его на себя. Вынужденно оставив на время свои домогательства, Сумрак также прикрыл срам, следуя ее примеру, и послушно разблокировал выход. Не дожидаясь помощи, Греза самостоятельно спрыгнула с высокой подножки и решительно зашагала в сторону реки, даже не оборачиваясь.
Сумрак слегка отстал, закрывая транспорт, но вскоре без труда догнал самку. Приближаясь, он невольно окинул ее взглядом, действительно найдя ее походку старанноватой. Похоже, ночью он и впрямь перестарался… Он плохо себя контролировал в тот момент – и свои слова, и свои поступки. Да и сейчас… Сейчас с ним начинало происходить нечто необъяснимое. Наблюдая за передвижением Грезы и улавливая ее аромат Сумрак вдруг поймал себя на опасной мысли: вместо того, чтобы сочувствовать, у него появилось желание зажать ее где-нибудь и немного добавить…
Теперь, когда табу было снято, самцу постоянно хотелось спариваться с ней, и он уже не мог найти ни единой достойной причины этого не делать. Стоило один раз дать волю своим инстинктам, и вот уже не было никакой возможности их обуздать… Что ж, самочка, терпи, сама хотела…
Он честно пытался держать себя в руках, но уже не мог, словно его действиями руководил какой-то поселившийся в нем зловредный демон. Внутреннее напряжение все нарастало, загоняя чувства и мораль в дальний угол и заставляя отступать неумолимо сдающий позиции разум.
В результате, на протяжении всего пути через лес обескураженная Греза только и делала, что отбивалась от нападок ополоумевшего в своем желании самца. Бедная самка была в абсолютном шоке от произошедших с ним изменений: он словно бы не понимал слов, на возражения отвечал, как полная сволочь, либо не отвечал вообще. Его лицо пугающе исказилось гримасой вожделения, по груди и ногам потек ручейками густой секрет с одуряющим запахом, интеллект в глазах отсутствовал. Сумрак то и дело распускал руки, с порыкиванием дыша самке в затылок, норовя прижать избранницу к дереву или повалить на землю. Греза уворачивалась и ускоряла шаг, но он неизменно ее настигал, преследуя, точно дикий зверь. С грехом пополам они все-таки дошли до реки, но дальше вид обнаженной возлюбленной, поливающей свое тело прохладной водой, вновь вскружил Сумраку голову, заставив забыть обо всем на свете и бессовестно полезть к самке.
– Угомонись, маньяк! – взвизгнула она. – Я еще с ночи не отошла!
– А ты в курсе, что клин клином вышибают? – веско заметил Сумрак, назойливо пристраиваясь к выворачивающейся партнерше.
И вымотанной Грезе ничего не оставалось, кроме как уступить. Во-первых, ответственность за ситуацию целиком лежала на ее плечах, во-вторых, Сумрак был как минимум сильнее, а в-третьих – и это оказалось решающим моментом – устоять перед феромоновым натиском жаждущего молодого самца было выше ее сил.
Она-то думала, это Серый настойчив… Как же Греза ошибалась. Неожиданно дорвавшемуся до нее Сумраку теперь все было мало, и он явно вознамерился получать интим по первому требованию. Стоило ей лишь на минуту потерять бдительность, ополаскиваясь, а он уже оказался тут как тут. Стоило ей подумать, что, будучи удовлетворенным, он хотя бы ненадолго отстанет, как ситуация повторилась.
И не то, что бы Грезе не нравился секс с ним, как раз даже наоборот. Но она откровенно устала и была не в восторге оттого, что Сумрак резко взял моду вот так идти напролом с неотвратимостью бронетранспортера. Неужто на этом вся романтика и закончилась? Стало быть, пока она была для него недоступна, он был чуток, внимателен и заботлив, а стоило ей перейти в его полное распоряжение, сразу принял как должное? Мать говорила, что все они, мужики, такие, но Греза даже не подозревала, насколько она может быть права…
Короче говоря, пока Греза совершала безуспешные попытки вникнуть в происходящее, самец, даром времени не теряя, покрыл ее еще трижды. При этом он уже не разменивался на слова и прелюдии, а с абсолютно непринужденным, если не сказать будничным, видом подходил и приступал к спариванию. Греза пыталась давать отпор, но быстро с ужасом убедилась в том, что это абсолютно бесполезно. Нахальный самец, возбудившись до предела, пустил в ход не только свои феромоны… Сумрак полностью застал самку врасплох, когда внезапно принялся сопровождать свои действия необычными вибрирующими трелями, от звуков которых партнершу на время словно бы сковывал паралич, не позволяющий сопротивляться.
Справедливости ради, стоит отметить, что сам Сумрак был поражен тем, что с ним творится, не меньше… Он впервые чувствовал себя так. Периодически самец будто бы просто отключался, теряя действительность, и тогда во всем его мозгу оставалась единственная мысль, в мгновение ока вытеснявшая все остальные: «Только моя!» А в следующий момент самец обнаруживал что уже во всю овладевает самкой. Из его горла то и дело бесконтрольно вырывались странные новые звуки. Клокочущей волной они поднимались откуда-то из глубины груди и заставляли все его тело мелко содрогаться. И самка начинала изгибаться, содрогаясь в такт, как только он проникал в нее.
С прежними партнершами такого не было. В разгаре несдержанных оргий они не раз доводили его до бессознательности, до беспамятства, до самой грани потери рассудка, пьяня зрелыми ароматами и пленяя изощренными ласками, но, приходя в подобное состояние, самец был готов повиноваться и выполнять все их желания, а вовсе не воплощать свои. Правила игры всегда задавали самки, даже, если этими правилами предусматривалось его весьма жесткое поведение. Спаривание инициировали тоже они, хоть часто и не явно, делая пару соблазнительных движений и создавая у самца иллюзию остающегося за ним первого шага. Но только иллюзию. И еще кое-что… Во время соитий с тремя сестрами Сумрак рычал, стонал, урчал от удовольствия… Но ни разу не пел.
И, хотя Сумрак сейчас был не в состоянии этого осознать, происходящее объяснялось весьма просто: впервые получив в свое распоряжение девственную самку моложе себя, он неосознанно начал демонстрировать типичное доминирующее поведение старших самцов. Он попросту токовал перед Грезой! И пусть такое ухаживание заключалось всего лишь в неотрывном следовании за избранницей с попытками покрыть ее, как только та зазевается, оно было весьма эффективным, хоть и не всегда саму самку устраивало.
– Все, хорош! – наконец огрызнулась самка, все-таки найдя в себе силы решительно стряхнуть в очередной раз осаждающего ее самца. Пока озадаченный и потому ненадолго пришедший в себя Сумрак соображал, что к чему, она бросилась в воду и попыталась уплыть на противоположный берег. Но партнер довольно быстро сориентировался и плюхнулся вслед за ней, догнав в два счета, проворно обхватив одной рукой и развернув к себе лицом. Они остановились на середине реки, и течение медленно повлекло их прочь.
– Кто-то сегодня не в настроении? – промурлыкал Сумрак, неторопливо заплывая под самку.
– Кто-то меры не знает! – прошипела она.
– Просто мера у каждого своя, – лукаво возразил самец, а затем, помолчав немного, добавил с заговорщической интонацией: – А в воде мы с тобой еще не пробовали…
Греза измученно закатила глаза, чувствуя, как что-то уже подозрительно тычется ей в живот.
– Ниже… – обреченно проговорила она.
Примерно через час произошло чудо: самец наконец-то пресытился любовными играми и успокоился. Паре удалось-таки вымыться, после чего Сумрак нырнул и выловил из реки вкусное и питательное рыбообразное существо, чтобы накормить самку. Пока Греза с жадностью ела, он лежал рядом с ней на берегу и изредка дотрагивался до ее ног или спины вожделеюще дребезжа, но спариваться больше не лез.
Потом они вместе вернулись к челноку, где Греза сразу со стоном повалилась в кресло. День только начался, а самке уже хватило впечатлений на неделю вперед… Пока она отдыхала, Сумрак прибирался в кабине, собирая раскиданное обмундирование. Наблюдая за ним, Греза опять погрузилась в размышления, касающиеся теперь уже не только минувшей ночи, но и всего сегодняшнего беспредела. Ей поневоле начала закрадываться тягостная мысль, а уж не сменила ли она шило на мыло? Серый обхаживал ее только, чтобы получить доступ к ее телу, и это Грезу бесило. Сумрак же выгодно выделялся на его фоне, прежде всего, не своей молодостью, а живым умом, покладистым характером и, на первый взгляд, неподдельным интересом к личности самки. Но куда, позвольте спросить, теперь все это подевалось? Лишь только удостоившись статуса ее избранника, он немедленно возвел в приоритет физическую сторону отношений, игнорируя чувства Грезы. Может, он вообще все это время умело притворялся кем-то другим, осуществляя коварный план по заманиванию доверчивой самки в свои сети? Не поспешила ли она с выбором?
По всему было ясно, что юную самку спровоцировал на необдуманные действия какой-то сезонный скачок гормонов… А сейчас, после удовлетворения первого зова природы, к ней пришло неотвратимое и горькое отрезвление. Похоже, Сумрак был не тем, за кого себя выдавал. Или это она, глупая, приняла его за того, кем на самом деле хотела бы его видеть.
С другой стороны… Речь ведь все-таки шла о самце. А они все теряют голову в Сезон. Так, может, его поведение было и нормальным для гона? Да, он достойно справлялся со всеми искушениями, пока Греза ему не принадлежала, но, когда она ему отдалась, к чему оставалось сдерживаться? Он попросту слетел с тормозов и, наверное, было бы наоборот странно, не произойди подобное. Кроме того, вся ирония заключалась в том, что при отсутствии ожидаемого физического внимания со стороны Сумрака Греза разочаровалась бы еще больше! Боги, так чего же она хотела на самом деле???
Воин тем временем закончил развешивать доспехи и вернулся к самке. Греза с тревогой поглядела на него. «Передохнул, сейчас снова полезет…» – мелькнуло в ее голове. Но Сумрак неожиданно опустился перед ней на корточки и, поглядев на самку с прежней нежностью, забрал ее руки.
– Я должен ненадолго оставить тебя, любимая, – тихо сказал он. – Нужно уладить кое-какие формальности…
– …любимая? – переспросила самка, привставая, словно в попытке лучше расслышать его слова. – Так ты, стало быть, чувствуешь ко мне что-то кроме жажды удовлетворения собственной похоти?
Сумрак изумленно поджал жвала, похоже, немало задетый этими словами, и воззрился на самку со смесью недоумения и осуждения.
– Ну разумеется, глупая ты самка… – наконец проворчал он. – Не ожидал…
Греза застрекотала, не давая ему закончить фразу, и притянула самца к себе.
– Так скажи мне, что ты чувствуешь, – произнесла она, проникновенно заглядывая ему в глаза.
– Я люблю тебя, Греза, дочь Желанной, – прошептал Сумрак. – Люблю с самой первой нашей встречи.
А ведь это и было все, что она хотела знать и слышать...
– Почему же молчал? – Греза еще слегка недоверчиво прищурилась.
– Охотнику не пристало бросаться откровениями…
– А теперь?
– А теперь я – твоя беспомощная жертва, – голова Сумрака медленно поникла. – Потому что в твоем присутствии я теряю разум, Греза, теряю себя… Что может быть страшнее? И сейчас я молю тебя о снисхождении. Если можешь, прости меня за все, что я совершил, и все, что еще совершу…
Сказав так, он, не дожидаясь ответа, ласково потерся о ее шею ротовой перепонкой, встал и отошел к передней консоли челнока. Набрав какую-то комбинацию кнопок, он попросил:
– Скажи что-нибудь. Все равно, что.
– Греза дурочка, – хихикнула самка.
– Отлично, теперь это твоя кодовая фраза, для открывания и закрывания двери, – невозмутимо сказал Сумрак, – на случай, если тебе вздумается прогуляться. Но я бы тебя попросил сегодня без лишней надобности не выходить отсюда. Мне спокойнее будет…
Потом, взяв деревянное копье, Сумрак направился к выходу.
– Возвращайся скорее, моя любовь, – промурлыкала Греза ему вслед и уютно устроилась в кресле. Ну как можно было сердиться на этого негодяя?
====== Глава 17. Хозяин гарема ======
Бог явился Адаму и Еве и сказал:
– Дети мои, у меня есть вам два подарка, только вы должны решить
кому какой. Первый подарок – трубочка, чтобы писать стоя…
Тут Адам, не дослушав, громче всех давай орать и биться головой
о деревья, что он хочет писать стоя, и всю жизнь об этом мечтал…
И Ева ему уступила… Адам, получив свой подарок, побежал по
Райскому саду, радуясь, как ребенок. Он прыгал, кричал и ссал
на все подряд! На деревья, на цветы, на каждую букашку!
В молчании Господь и Ева смотрели вместе на это безумие.
И тут Ева спросила:
– Боже мой, а второй-то какой подарок?..
И молвил Бог:
–Мозги, Ева… Но их придется тоже отдать Адаму,
иначе он тут все обоссыт!
(Народное творчество)
Двигаясь знакомой дорогой, Сумрак потихоньку приходил в себя. И, чем больше у него прибавлялось адекватности в мыслях, тем сильнее он ускорял шаг. Черт, сколько же он потерял времени! Следовало немедленно решать возникшую проблему, а он вместо этого протрахался все утро, как безмозглая животина… Еще и самку измучил до полуобморока. Греза под конец, кажется, уже боялась лишний раз оторвать зад от поверхности. И ходит она теперь враскоряку… Припомнив это зрелище, Сумрак вдруг не удержался, громко расхохотавшись. А вот самке, наверное, вообще не смешно было…
Заставив себя успокоиться, он устремился дальше, продолжая по пути размышлять. Все-таки странное на него что-то сегодня нашло. Понятно, пять дней воздержания в комбинации с немилосердным соблазном не могли пройти даром, но чтобы так, до полного озверения… Ладно… Вроде бы, он еще не настолько низко пал в глазах Грезы, чтобы она захотела от него уйти.
Ох, Греза… Сама-то натворила дел… Нет, он дел натворил, безусловно, тоже, но она определенно его превзошла. Мало того, что своим поступком самка посадила Сумрака в глубокую лужу, так еще и добавила ему нехилой работенки… Положение было просто хуже некуда. Некрасивая, недостойная, глупая ситуация. Трудно ей было дождаться следующего Сезона? Сумрак не привык бросать слова на ветер: раз сказал, что вернется и отобьет, то так бы и сделал. А вместо этого получалось, что самка, вроде как, пожертвовала своим престижным статусом, дабы Серый не открутил его самодовольную башку… Но Сумраку не хотелось даже думать, что именно страх за исход поединка толкнул Грезу на подобные действия. Нет ничего хуже для воина, чем осознание того, что самка подставила себя под удар ради спасения его шкуры…
Очень хотелось выкинуть неприятные догадки из головы. Лучше уж было считать, что Греза просто не смогла дотерпеть до следующего года… Тем не менее, нехорошие подозрения отказывались покидать Сумрака. Ведь в глубине души самец знал, что в схватке с Серым он, скорее всего, просто бы не выстоял… Турнирные бои велись исключительно врукопашную, и у Сумрака, по правде, не имелось перед Серым ни одного преимущества. У него банально не хватило бы массы, чтобы повалить такого серьезного противника. Сумрак, конечно, был шустрее неповоротливого Серого, и мог попробовать его измотать, но практика показывала, что подобные приемы действовали лишь в поединках с применением хоть какого-то оружия. И все же ради Грезы он пошел бы против этого гиганта, рискуя быть покалеченным или даже убитым. По крайней мере, он сохранил бы свою честь перед самкой и перед самим собой. А так… А так вообще полная ерунда получалась.
Ко всему прочему, Сумрака неустанно грызла совесть. Из-за него Греза лишилась столь важного для любой самки ранга, разом спустившись от высот элиты к самым низам. Несмотря на то, что это был ее личный осознанный выбор, Сумрак чувствовал за случившееся свою ответственность. И потому он не имел права сейчас подвести. Сегодня он должен был все расставить по своим местам.
Сумрак шел на отмели. Шел искать Торопливого преисполненный решимости забрать у этого неудачника свой гарем. Спасибо за совет, Почтенный Скала. Самки не могли остаться с проигравшим воином, это верно. Но не было такого закона, который запрещал бы им вернуться к нему, в случае его победы в повторном поединке.
У него не было иного пути. Да и этот таил в себе множество препятствий. Например, сестры могли отказаться принять Сумрака назад, и вот тут бы он уже не смог ничего поделать. А вдруг Торопливый за эти несколько дней расположил их к себе так, как Сумраку не удалось за почти месяц встреч? И тогда он разрушит их счастье… Если же все и получится, то как самки примут Грезу? Ведь ему придется оставить ее с ними на целый год. У Грезы заносчивый характер, Прорве это не понравится…
