Текст книги "Русское языческое княжество"

Автор книги: Радуга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

Часть 33. Мир с Португалией

Параллельно с этими событиями продолжалась война в океанах. Как говорилось ранее на конец 1559 года, когда Сестрорецкий князь был вынужден отвлечься на Ливонскую войну, сложилась следующая ситуация.

В Америке язычники плотно контролировали весь бассейн Амазонки (на южных притоках – до водопадов) и вели активную борьбу на море. В Индийском океане они контролировали южную и западную часть Индийского океана, базируясь на архипелаги центральной и западной частей – Маскаренские, Коморские, Сейшельские, Амирантские, Мальдивские и Лаккадивские. В самой Индии Пантере удалось выбить португальцев с южной части Малабарского берега (город Маэ стал северной границей её продвижения). Также ей удалось договориться с султаном Акбаром и обеспечить его пушками и порохом (постепенно именно порох с огнестрельным оружием становился главным предметом сестрорецкого экспорта в Индию). И разумеется в полном распоряжении Пантеры оставалась армия Ориссы. Преемники Чакра Пратапа, умершего в 1557 году – Нарсинх Джена и Радхурам Чхотра оказались не более чем её марионетками и свергались при первой же попытке проявить самостоятельность.

Только Мукундадера – Харишчандра, принявший индуизм в его "сестрорецком" варианте и ставший верным союзником сестрорецкого государства, правил достаточно долго с 1559 по 1568 годы.

Когда говорится, что после 1560 года Игорь Восьмой не отправлял подкреплений своим названным сестрам, допускается неточность. Отправка подкреплений не прекращалась никогда. Слишком важным явлением была торговля пряностями для сестрорецкой элиты. Менялось только количество подкреплений. И таких сил как в 1556–1559 годах ни Пантера, ни Пума больше не получали. Количество кораблей, приходивших к ним, изменилось незначительно (по-прежнему счет шел на десятки, как княжеских, так и купеческих), но вот численность людей уменьшилась примерно на порядок (ранее счет шел на тысячи, теперь на сотни).

Пуме было проще. К 1560 году она уверенно контролировала "свои" территории, без малейших затруднений отражая португальские набеги и проводя ответные. Для неё более значимым фактором стало уменьшение финансирования (Сказочнику потребовались средства на войну и строительство оборонительной линии). В поисках средств Пума пошла по наиболее очевидному пути, начав принимать в Белой крепости пиратские корабли. Как раз в 1559 году миром в Като-Камбрези закончились Итальянские войны между Францией и Испанией, и многочисленные корсары, действовавшие в Вест-Индии под французским флагом, остались без покровительства и потеряли безопасные гавани. На два десятилетия Белая стала крупнейшей пиратской базой.

Уже в следующем 1561 году, осознав высокую доходность пиратства, Пума начала развивать "пиратскую инфраструктуру". Под этим весьма оригинальным термином подразумевалось занятие Малых Антильских островов и строительство на них укрепленных гаваней. Испанцы долгое время не обращали внимания на эти острова, а французские и английские пираты зависели от доброжелательного отношения сестрорецких властей. Разумеется, испанцы все равно оказывали противодействие, уничтожая языческие укрепления, но делали это совершенно недостаточными силами.

Поэтому в 1561–1565 годах эмиссарам Пумы удалось занять большую часть архипелага.

Речь, разумеется, идет только о Малых Антильских островах.

Некоторые из пиратов были наняты Пумой, что позволило ей довести численность своего флота до 50 кораблей. Это сказалось в 1566 году, когда большая часть её сил была переброшена на помощь Пантере.

В Индии в 1560–1566 годах положение было более тяжелым. Намного. За Индийский океан Португалия сражалась всерьез, непрерывно отправляя подкрепления и сумев в 1561–1562 годах вновь превзойти язычников по числу кораблей. С 1563 года инициатива перешла к ним. Если на суше союзные язычникам Акбар и Мукундадера на равных сражались против португальских ставленников, то на море ситуация от года к году ухудшалась. Португальцы отправляли больше войск и кораблей чем находила Пантера. К этому добавились дипломатические неудачи 1560–1563 годов. При дворе Акбара происходит переворот и Байрам-хан (лояльный к сестрорецким эмиссарам) теряет власть и гибнет. С свергнувшей его так называемой "узбекской кликой" сестрорецкому купечеству не удается установить контакта. С немалым трудом через придворную танцовщицу Дикими Кошками находится подход к правителю Мальвы Баз Бахадуру, но все таже "клика" при дворе Великого Могола нападает на Мальву и громит её (в 1561 эта страна прекращает свое существование). Склады сестрорецких купцов совсем недавно восстановленные уничтожаются. В ответ на это агенты Пантеры принимаю участие в очередном перевороте, в ходе которого молодой Акбар берет власть в свои руки. Параллельно с этим полководец Акбара Асаф-хан завоевывает Гондвану. Дружелюбно настроенная к северным язычникам рани (правящая княгиня) Дургавати гибнет в бою.

Ситуация в Индии начинает меняться к лучшему только в 1563 году. Враждебные язычникам силы при дворе Великого Могола организуют восстание против Акбара.

Хоть оно и затягивается до 1567 года, сестрорецкое купечество все равно остается в выигрыше. Акбар пересматривает многие решения, ранее принятые мятежными чиновниками и полководцами. И все новые решения выгодны подданным Сказочника.

Именно с этого момента положение сестрорецкого купечества в Индии становится достаточно стабильным (с 1563 – в государстве Акбара, с 1567 – в Индии).

Язычники (Индийская контора) с выгодой для себя финансируют завоевания Моголов (1569 – Раджпутана, 1572 – Гуджарат, 1575 – Бенгалия, 1589 – Кашмир, 1590 – Синд, 1595 – Белуджистан).

Но в Индийском океане и на островах Пряностей ситуация остается крайне тяжелой.

В 1563–1564 годах эскадры Пантеры выдавливаются из Аравийского моря. Вообще положение в той войне четко определяется по месту основных сражений. Основные базы португальцев – Гоа и Ормуз находятся как раз в Аравийском море, и бои в нем однозначно свидетельствуют о силе языческого флота. Как только сражения начинают вестись в океане или Бенгальском заливе (где сосредоточенны сестрорецкие союзники и базы) – сразу ясно, что сил им не хватает. В 1563 году Пантера терпит свое единственное поражение при попытке захватить богатейшую португальскую колонию Ормуз (в сущности это была именно попытка переломить сложившуюся тенденцию). В 1564 году Менгли Пуладов, на свои деньги приведший значительную эскадру, разгромлен в Мозамбикском проливе (португальские фактории в Африке представлялись лакомой добычей, но оказались защищены).

В этой ситуации Пантера переносит свои усилия восточнее, нанося в 1565 году серию ударов по Островам Пряностей. Осенью 1565 года она начинает осаду Малакки.

Этот момент становится ключевым в сестрорецко-португальской войне.

Дополнительных сил Сказочник отправить не в состоянии, поэтому в Индийский океан отправляется флот собранный Пумой.

Несмотря ни на что Пума следила за ситуацией, складывавшейся в зоне ответственности её названной сестры. Связь друг с другом они поддерживали постоянно. С каждым кораблем отправлялось шифрованное письмо (а шифры разработанные Ведьмой раскрыть не удалось никому) в котором, в частности излагалась текущая ситуация. Хоть Пума и являлась чистым боевиком, негласно отвечая в их четверке именно за "силовую" часть всех действий (если Сказочник был их душой, Ведьма – мозгом, Пантера – волей, то она – силой), полководец из неё получился незаурядный. И последствия Ливонской войны она поняла сразу.

Уже с 1561 года Пума начала отправлять подкрепления в Индийский океан. Однако, в 1563 году ни один из 5 посланные ею транспортов не смог добраться даже до Индийского океана. Оказалось, что португальцы (точнее – их сателлиты) контролируют все атлантическое побережье Африки от Зеленого мыса до мыса Доброй Надежды. Любой шторм, хоть как-то повреждавший корабли означал гибель корабля.

Эскадра в случае разделения могла собраться только у Маскаренских островов.

Пума не раз предлагала расчистить эту дорогу, нанеся удар по португальским базам (в частности остров Святой Елены был укреплен совершенно недостаточно и захватывался без малейших проблем), но всякий раз её останавливали инструкции из Сестрорецка. Сказочник и Ведьма не желали эскалации войны и постоянно запрещали любые действия против португальских баз в Атлантике (одно дело Индия и Амазония, которые язычники обороняют, и совсем другое дело – нападать на остальные португальские владения). Как показали последующие события, их политика достигла успеха – война осталась "культурной". Ни по Исландии с Гренландией, ни по Балтике португальские эскадры удара так и не нанесли. Но в этой ситуации оказалось, что после 1563 года сколько-нибудь значительных подкреплений в Индийский океан язычники привести не смогли. В Белой крепости в Амазонии два года накапливались подкрепления, которые не могли прорваться к Пантере.

В силу этих причин уже с весны 1563 года Пума начала искать альтернативный путь к своей сестре и подруге. О том, что некий португальский мореплаватель Магеллан смог пройти в Индийский океан с востока уже было широко известно. Естественным результатом этого знания стало решение повторить его путь, проведя более 40 кораблей по тому же пути. Честно говоря, Пума фатально недооценила всех сложностей этого пути.

Но, все-таки, подготовилась она великолепно. Путь занял свыше 10 месяцев и источников пресной воды на пути не нашлось – значит в поход отправятся только те корабли, которые способны взять запасы питьевой воды на такой срок. Маленькие суда эскадры Магеллана не дошли – значит отправятся только корабли с грузоподъемностью свыше 210 голландских тонн. Большая часть экипажа вымерла от цинги – …, ну, это проблемой не являлось – сестрорецкие язычники, уже прошедшие Сибирь что такое цинга и как с ней бороться знали великолепно (где взять хвою и как вываривать или чем её заменить знали почти все язычники).

В результате этой двухлетней подготовки в 1565 году была собрана эскадра из 45 кораблей. После долгих раздумий Пума все-таки решила подстраховаться и не вести с собой 10 транспортов. Их экипажи (1000 наемников) она приказала распределить по кораблям эскадры. Корабли готовились к Тихому океану, но капитаны до самого последнего момента не знали по какому пути пойдет эскадра. Решение Пума приняла уже в пути.

Еще в Атлантике амазонская эскадра стала нести потери. Несмотря на всю подготовку, были потеряны девять кораблей, которые затонули или оказались не в состоянии продолжать путь. Их экипажи оставили на Мальвинских островах, где сестрорецкие язычники провели последний осмотр своих кораблей. С этой даты (декабрь 1565 года) начинается история языческого поселения на этих островах.

Перед выходом Пума, недовольная потерями, отдала капитанам распоряжение предпринять только одну попытку прорыва в Тихий океан. В случае шторма или любого иного препятствия, не позволяющего повторить путь Магеллана через пролив корабли должны были возвращаться на Мальвинские острова (в свежепостроенный форт Мальва) и после необходимого ремонта прорываться сразу к Реюньону, причем ни при каких условиях не приближаться к африканским берегам.

Возможно именно благодаря наличию альтернативных планов, эскадра обогнула Америку без малейших проблем. Последующие три недели флот успешно и беспрепятственно следовал по Тихому океану. Связь между всеми кораблями сохранялась. Только через месяц, пройдя пятую часть пути, эскадра Пумы попала в шторма и начала "рассыпаться". Каждый шторм уменьшал численность кораблей в ней.

Большую часть 1566 года языческая эскадра шла через Тихий океан. Как оказалось, проблема с нехваткой воды (длительным путем без остановок) оказалась мнимой.

Толи Магеллан был феноменально неудачлив, толи Пуме крайне повезло, но язычники часто встречали на своем пути острова. Самой Пумой и её капитанами были открыты острова Русские, Феникса, Княжеские и Кошачьи (в нашем мире – острова Туамоту, Феникс, Гилберта и Каролинские). Как подсчитали впоследствии, все дошедшие корабли встречали на своем пути сушу, на которой проводили ремонт. По всей видимости фатальными становились два серьезных шторма подряд(между которыми экипажи кораблей не могли провести ремонт).

Осенью 1566 года остатки эскадры в количестве 6 кораблей вошли в Малаккский пролив. В течение последующих 3 месяцев еще 19 судов "появились" у азиатских берегов. Таким образом из 45 вышедших кораблей до цели добралось только 21.

Тем не менее даже такое их количество смогло оказать решающее влияние на ход боевых действий.

Появление этой эскадры позволяет Пантере захватить Малакку и вернуть инициативу в войне. Даже относительная неудача в Индии – гибель их вернейшего союзника Мукундадеры Орисского в бою с бенгальской армией, приводит к усилению сестрорецкого княжества. Поскольку прямые наследники Орисского трона отсутствуют, Пантера назначает нового правителя. Война с Бенгалией заканчивается в 1575 году после того как Акбар завоевывает эту мятежную провинцию. Орисса же становится первой настоящей колонией Сестрорецкого государства.

Через 3 года им удается договориться с руководством Империи Мин и легально обосноваться на китайском побережье, построив город Макао на месте разрушенного португальского торгового поста. На самом деле это не более чем плата за масштабное участие сестрорецких кораблей в борьбе с пиратством в предшествующие годы. Именно капитаны, приведенные Пумой сыграли ключевую роль в поражении пиратов. Честно говоря еще большее значение имела победа Тоётоми Хидэёси прекратившая междоусобную войну в Японии, и введение им строгого запрета на морской разбой, что сразу уменьшило численность пиратов (они по большей части были выходцами из Японии). Однако, именно сестрорецкие корабли боролись с главными поставщиками пороха пиратам – португальцами.

Параллельно с этим Пантера уничтожает португальские базы на островах Пряностей.

К 1572 году обе стороны осознают невыгодность дальнейшей войны. Большая часть складов и факторий уничтожена (у язычников – и плантаций). В Индийском океане появляется все больше кораблей из "третьих стран". При этом ни у одной из участниц конфликта не имеется шансов на быструю победу. Поэтому португальцы предлагают начать мирные переговоры. Помимо этих объективных факторов на их желание мира активно влияет и фактор субъективный – желание молодого короля Себастиана начать войну в Северной Африке.

Обсуждение условий затягивается на 3 года. Только в 1575 году удается разрешить все противоречия. Пришлось параллельно заключать договора с государствами Индии, Китая и Индокитая, в которых то сестрорецкие, то португальские эмиссары использовали свое влияние для реализации договоренностей между послами (чаще всего – добивались предоставления права торговли своим бывшим врагам). Согласно мирному договору, подписанному в Гоа, Португалия признала право сестрорецких кораблей находиться в водах отошедших к ней по Тордесильясскому договору и право сестрорецких купцов основывать плантации и фактории на землях незанятых Португалией, а также торговать на некоторых территориях. Это основная уступка которой удалось добиться язычникам (Пантере). В остальном мир для них был невыгоден. Они возвратили португальцам Малакку и все захваченные территории в Индии и на островах Пряностей (в Индонезии). Фактически Сестрорецкое княжество безоговорочно удержало за собой только плантации на островах Индийского океана и на огромном диком острове Новая Гвинея. К язычникам также отошла южная часть Малабарского побережья (южнее города Маэ), но они обязывались допустить португальских торговцев на эти земли и не препятствовать им. Точно также в Макао вводилось совместное сестрорецко-португальское управление. Помимо этого Акбар разрешил португальским купцам торговать на территории своего государства (ранее этим правом пользовались только сестрорецкие купцы).

Условия мирного договора начали нарушаться достаточно быстро. Но, тем не менее, обе страны смогли уменьшить численность войск в регионе. Португальские силы были переброшены в Марокко, где через три года в 1578 году большая их часть была уничтожена в Битве трех королей. И именно после этого язычники начали вытеснять португальцев из Макао и с Малабарского берега. Однако еще раньше, в 1577 году они смогли начать активные боевые действия в Ливонии.

Часть 34. Ливонская война. Штурм Ревеля

В 1575 году Сестрорецкое княжество смогло завершить свои войны и получило возможность вновь принять участие в Ливонской войне в полную силу. Однако, большую часть 1576 года его армии не проявляли ни малейшей активности. Основным событием конца 1575 – начала 1576 годов в Прибалтике стала междоусобная борьба между Магнусом Ливонским и русскими войсками. Нарушив договоренности, король Магнус захватил территории, которые должны были достаться Москве. В принципе, московские отряды заняли владения этого своего вассала без малейшего напряжения, но этот процесс занял большую часть года. Магнус бежал в Речь Посполитую.

Шведы воспользовались паузой в русском наступлении для укрепления Ревеля и создания собственных мобильных отрядов, аналогичных русской коннице.

Планировалось, что они будут действовать аналогично московской коннице, разоряя вражескую территорию. Но очень быстро выяснилось, что эти отряды не могут сравниться по мобильности не только с татарскими полками Грозного, но и с московской дворянской конницей. Следствием недостаточной мобильности стал намного больший ущерб, который они наносили экономике противника. Стремительно перемещавшиеся русские полки охватывали огромную территорию, но не задерживались на одном месте надолго. Т. е. разоряли большие пространства, но разоряли относительно слабо. А более медленные шведские силы действовали на гораздо меньших пространствах, но при этом буквально опустошали их. Именно эти летние набеги 1576 года заставили язычников активизироваться. 23 октября 1576 года в поход на Ревель выступила объединенная пятидесятитысячная армия (если верить шведским данным, по русским – не более 30 тысяч). Большую её часть составляла легкая инородческая конница с территории бывшего Казанского ханства. Некоторой компенсацией этой слабости стало то, что в ней были собраны лучшие воеводы Ивана Грозного. Отдельными полками командовали Иван Шуйский, Федор Мстиславский, Петр и Василий Серебряные. Общее командование осуществлял Иван Меньшой Шереметев. Почти четверть этого войска составляли язычники под непосредственным управлением Игоря Сестрорецкого и его сына. Общая численность пехоты (языческой и московской) не превысила 15 тысяч. 23 января 1577 г. русские полки подошли к городу и осадили его. Ревель защищал гарнизон во главе с генералом Г.К. Горном. Те шведские мобильные отряды, которые не успели укрыться в городе были истреблены (русские обошлись с ними крайне жестко).

К защите своей основной твердыне шведы подготовились основательно. Запасов продовольствия запасли на несколько лет плотной блокады, пороха и прочих боеприпасов было в избытке. Хуже всего было с дровами, которых хватало только до следующей осени. Защитники крепости имели в пять раз больше пушек, чем осаждавшие.

Попытка агентов Сестрорецкого князя (Диких Кошек) открыть ворота русской армии успеха не принесла. Ворота оказались заложены камнем (открыть их было невозможно, несмотря на уничтожение воротной стражи).

В течение шести недель русские обстреливали Ревель, надеясь зажечь его огненными ядрами. Однако горожане применяли успешные меры борьбы против пожаров, создав специальную команду (400 чел.), следившую за полетом и падением русских снарядов.

Обнаруженные "огненные ядра" немедленно гасили мокрыми воловьими шкурами. В этой ситуации большинство русских воевод выступили за прекращение осады. Против отступления высказались только Шереметев и Сестрорецкий, но их мнение оказалось решающим.

Со своей стороны, Ревельская артиллерия отвечала мощным огнем, нанося жестокий урон осаждающим. От тяжелого ранения погиб Иван Шереметев, обещавший царю взять Ревель или умереть. После его смерти в русском войске начались раздоры. Армию пожелали возглавить Мстиславский, Шуйский и Василий Серебряный, поддержанный Сказочником. Иван Шуйский был объективно лучшим полководцем Руси, Федор Мстиславский командовал Большим полком (т. е. номинально был старшим из воевод), Серебряный не желал подчиняться Шуйскому (которого считал молодым выскочкой), а Сестрорецкий – Мстиславскому (после кампаний на юге). Прийти к соглашению не удалось и во главе войска встал воеводский совет. Каждый из воевод начал командовать своим полком при минимальной координации действий с прочими (очень не хватало опричников, способных навести порядок). Игорь Восьмой, Иван Шуйский и Федор Мстиславский подчиняться друг другу не желали (Шуйскому требовался царский приказ, а Сестрорецкому и Мстиславскому даже этого было бы мало).

После начала разброда русские трижды атаковали крепостные укрепления, но наиболее успешная попытка Шуйского не была своевременно поддержана остальными полками. Василий Серебряный не выступил вовсе, Мстиславский и Сестрорецкий подошли слишком поздно, и даже отряд Петра Серебряного запоздал (он единственный умудрялся поддерживать нормальные рабочие отношения со всеми воеводами). Попытка Василия Серебряного взорвать городские стены пороховыми минами также потерпела неудачу. Узнав о начале минных работ, осажденные проложили встречные ходы и сумели разрушить русские подземные галереи.

Активная оборона ревельцев, а также холод и болезни привели к значительным потерям в русском войске. Бомбардировки хорошо укрепленной крепости оказались безрезультатны, хотя по Ревелю было выпущено около 4 тыс. обычных и огненных ядер. В этой ситуации Сказочник рискнул повторить прием, принесший ему удачу при взятии Хайльсберга – внезапный ночной штурм.

В ночь с 1 на 2 марта его амазонки и добровольцы из наемников, усиленные несколькими десятками ведьмаков из храмовых дружин, смогли взобраться на стены и завязать на них бой. Тут можно говорить только о везении. Ночью более полутысячи человек смогли тихо подойти к крепости, лучшие бойцы взобрались на неё (зимой по каменной кладке!!!), тихо перебили караульных и сбросили веревки. Пусть амазонок чему-то подобному учили, пусть в этом отряде были собраны лучшие, пусть ведьмаки в ближнем бою поражений не знали, допустим Дикие Кошки уже находившиеся в Ревеле оказали какую-то помощь… Все равно иначе как вмешательством богов этот успех не объясняли (альтернативный вариант объяснения – халатность стал популярен только через несколько столетий).

С первыми лучами солнца весь Передовой полк русской армии (традиционно язычники составляли именно его) пошел на штурм. На уже захваченном участке стены начали устанавливаться десятки лестниц и возводиться помосты для подъема пушек. Шведы же попытались выбить язычников с захваченных позиций. Началась гонка – кто быстрее. Или ревельский гарнизон успеет уничтожить те отряды, которые закрепились на стенах, или русская артиллерия начнет прицельно и беспрепятственно расстреливать город.

Игорь Восьмой запросил помощи у всех остальных воевод. Первым прибыли князья Серебряные, которых Сказочник попросил ускорить работы по подготовке общей атаки.

Василий возглавил строительство помостов, а Петр начал подтягивать артиллерию.

Не дождавшись ответа от остальных воевод князь Сестрорецкий поднялся на стены.

Своему сыну он приказал находиться с младшим Серебряным.

На стены в первую очередь поднимались те, кого Сказочник считал лучшими.

Амазонки.

Они продержались, но понесли очень большие потери. Более половины из них осталось на стенах. Выходить с арбалетами и саблями против пистолетов и ружей…

Этот бой однозначно показал властям сестрорецкого княжества, что время "классических" амазонок прошло. Игорь Девятый Кровавый это понял и через несколько лет начал реформировать свои вооруженные силы. Понял ли это его отец, князь Игорь Восьмой Сказочник, неизвестно так как он остался на этой стене. После боя в его трупе насчитали 11 пулевых и осколочных ранений.