Текст книги "Гранаты, вороны и тени (СИ)"

Автор книги: Rabbit hearted girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– О, ты как всегда, – приветливо улыбнулся ему пожилой смотритель, указывая на чашки. – Такой чудак, – прибавил он, едва заметно кивнув в сторону того самого посетителя, с увлечением что-то записывавшего в свой блокнот. – Я всё уже заполнил. Просто последи за ним, ну, ты и сам знаешь всё прекрасно, а я пока покурить, – Юджин лишь коротко кивнул, провожая того взглядом.

Он осторожно поставил вторую чашку на стол, задумчиво наблюдая за посетителем. Можно было подумать, что он что-то выписывает, но слишком уж долго он смотрел по сторонам, то закрывая глаза, то задумчиво перелистывая предыдущие, уже исписанные, листы. «Неужели что-то сам пишет?» – подумал Юджин. Он, медленно, точно боясь отвлечь незнакомца, прошёл вдоль стеллажей. Тот будто его и не заметил, весь погружённый в свои записи. Юджин никак не мог понять, что именно в этом чудаке заинтересовало его. Спустя пару секунд он снова понял, что опять стоит посреди комнаты, не в силах оторвать взгляда от незнакомца. Тот сильно наклонился, так что тёмные, уже высохшие волосы, буквально касались стола. Одной рукой он писал, а второй словно выстукивал ритм. «Стихи?» – лишь пронеслось в голове у Юджина. Вероятно почувствовав на себе взгляд, посетитель поднял голову и осмотрелся по сторонам.

– У вас тут так пахнет кофе, – лишь пробормотал он.

– Хотите? – совершенно неожиданно для себя спросил Юджин. Незнакомец лишь слегка улыбнулся, буквально уголками губ. – Ещё горячий, – пробормотал он, неуверенно протягивая ему вторую чашку.

– Спасибо, – несколько ошарашено пробормотал мужчина. – Немного не ожидал, что в библиотеке меня будут поить кофе, – он с удивлением придвинул чашку.

– Интересуетесь декадентами? – Юджин всё ещё поражался тому, что его привычная молчаливость словно куда-то исчезла.

– Да, – откладывая блокнот в сторону, сказал молодой человек. – Они меня вдохновляют. В них столько противоречий, они такие… запутавшиеся? Точно ищущие что-то и отвергающие это одновременно.

– Ищущие красоту там, где все находят лишь гниль и разрушение, – прошептал Юджин.

– Верно, – улыбнулся незнакомец. – Меня, кстати, зовут Оскар. Оскар Моррей.

– Хорошее имя, Оскар, – невольно улыбнулся Юджин, покосившись на томик Уайльда. Оскар это заметил и тоже слегка улыбнулся:

– Да. Забавное совпадение. А как вас зовут?

– Юджин Кэдоган.

– Так, значит, мистер Кэдоган, вы здесь…

– Можно просто по имени.

– Так значит, Юджин, ты тут смотритель?

– Да.

– И не скучно? Целый день смотреть на закрытые книжки и сонных посетителей?

– Только иногда, – пожал плечами Юджин. – Эти книги для меня всегда открыты. В них столько всего… Как и в посетителях. За ними интересно наблюдать.

– Тогда, наверное, ты и за мной понаблюдал? – Оскар слегка откинулся на спинку стула, усмехнувшись. Юджин невольно почувствовал, как щёки снова начинают гореть. – И что же ты можешь сказать?

– Ну… – не без труда начал он, – мне кажется, что ты действительно крайне заинтересован в классическом французском декадансе.

– Это достаточно очевидно, – снова усмехнулся Оскар, посмотрев на высокие стопки книг.

– Я не совсем уверен… Но, мне кажется, что ты пришёл сюда не просто так. Не почитать. Скорее, вдохновиться, – Юджин внимательно следил за лицом своего собеседника, отмечая малейшее движение. – Могу ошибаться, но, кажется, ты как-то связан с писательством. Может, ты пишешь стихи.

– Удивительно, – лишь прошептал Оскар. – Как ты это понял?

– Твой блокнот, – указал Юджин на небольшую записную книжку. – Ты постоянно делал там записи, но не переписывал что-то из книги, лишь иногда смотрел в неё. А потом точно обдумывал что-то. А когда писал, словно выстукивал ритм.

– Действительно, – задумчиво прошептал он, удивлённо смотря на свою руку. – Я этого даже не замечал, – и улыбнулся. – А хочешь, я попробую рассказать о тебе? – Юджин лишь рассеянно пожал плечами. – Так. Очевидно, что ты любишь книги. А ещё ты не из тех людей, что первыми начинают разговор. Возможно, ты специально выбрал такую работу – вроде бы и спокойную, но всё же заставляющую общаться с людьми, – Юджин удивлённо посмотрел на своего нового знакомого. Его слова поразительным образом соответствовали реальности. Оскар, заметив его удивление, довольно улыбнулся. – А ещё мне кажется, что тебе не помешало бы почаще встречаться с другими людьми. Как?

– Что? – точно очнувшись, пробормотал Юджин, судорожно поправив почти соскочившие очки.

– Встретиться. С другими. Людьми, – отделяя каждое слово, повторил Оскар, пристально его разглядывая. – Мне кажется, что тебе было бы интересно. Мы иногда собираемся, эдакий литературный клуб или кружок, зови как хочешь. Так присоединишься?

Юджин не понимал, что происходит. Какой-то странный парень, которого он сегодня впервые увидел, зовёт его на какое-то собрание… Больше походило на розыгрыш или на попытку заманить в секту.

– Ну, можно попробовать, – пробормотал он, решив для себя, что даже розыгрыш или поход в секту хоть как-то да разнообразят его жизнь. И отвлекут от дурацких мыслей.

– Тогда вот, – Оскар выдрал из блокнота один лист и быстро написал адрес. – Завтра, в восемь. Сможешь? – сказал он, протягивая лист. Юджин лишь закивал, пытаясь разобрать буквы, написанные почерком, больше напоминающим кардиограмму. – И замечательно. Нас не так много будет. Все разъехались. Может, человека два придёт, – Оскар едва заметно покачал головой, увидев лёгкую рассеянность в глазах библиотекаря.

– Я тогда, пожалуй, займу своё рабочее место, не буду мешать, – немного запинаясь, пробормотал Юджин, уходя в противоположный конец комнаты. Он буквально спиной чувствовал ухмылку на лице Оскара, но, как бы невзначай обернувшись, увидел лишь задумчиво глядевшие в его сторону глаза. Ничего не говоря, он занял место смотрителя и так же молча принялся за кофе. Правда, теперь уже кофе отчего-то не хотелось. Юджин ещё раз посмотрел на лист блокнота и адрес, оставленный дерганным, немного колючим почерком Оскара. Возможно, если он в кои-то веки поболтает с кем-то не с работы, ничего страшного не случится, тем более, это должны быть интересные люди…

***

Без пяти восемь. Оскар даже не смотрел на часы, но чувствовал эти без пяти восемь всем своим существом. Настроение у него было обычное, уходящее в лёгкую депрессию. А всё потому, что Элла, обещавшая прийти на встречу, в самый последний момент вдруг решила ему сообщить, что уехала к друзьям в Лондон. Если ещё и этот чудак не придёт, настроение грозит упасть до «бармен, двойной виски, пожалуйста».

Впрочем, за окном что-то мелькнуло. Показалось? Оскар напряжённо прищурился. Действительно, тот библиотечный чудак: полуиспуганно озирается по сторонам, пытаясь найти кафе. Оскар уже, было, собирался выскочить на улицу, но тот наконец заметил вывеску. Юджин зашёл внутрь и точно изменился: лицо его приобрело сосредоточенное выражение, но глаза всё так же обеспокоенно искали кого-то по сторонам. Оскар невольно усмехнулся, заметив это.

– Сюда! – не выдержал он, замахав ему рукой. Тот, увидев знакомое лицо, явно успокоился и быстрым шагом приблизился к нужному столику.

– Ты… один? – на секунду запнулся Юджин, точно вспоминая, как нужно обратиться к Оскару.

– Да, – снова вспомнив о невольном предательстве Эллы, покачал головой Оскар, – должны были быть ещё люди, но у всех дела, работа, друзья. Ты хотя бы пришёл.

– Я, честно говоря, думал, что заблужусь тут, – пробормотал Юджин. – Не слишком хорошо знаю этот район.

– Что-то будешь? Пока официант поблизости.

– Кофе, какой-нибудь, лишь бы горячий.

– Два кофе с пряностями, – донёсся голос Оскара. Юджин же, точно ребёнок, осматривался по сторонам. Не то чтобы он никогда не бывал в таких местах, скорее, он в них бывал настолько редко, что каждый раз был точно первым. – Что же, хоть нас всего-навсего двое, это не значит, что собрание не состоялось. Обычно мы всякой окололитературной ерундой страдаем: обсуждаем наши наработки и последние прочитанные книги. Делимся опытом и впечатлениями, так сказать.

– Значит, другие – они тоже пишут? – нервно поправив очки, спросил Юджин. Оскар отметил, что каждое слово ему точно давалось с трудом. То ли это было вызвано непривычной обстановкой, то ли тем, что тот нервничал, ожидая встретить других людей, и ещё не отошёл – нельзя было понять точно.

– Да. Элла – журналист, на досуге пишет фантастический роман про будущее, в котором люди создали разумные машины со всеми последствиями, – достаточно любопытный, много хороших идей, но временами крайне топорно и прямолинейно написано; Роберт вообще-то – просто медбрат, но любит писать запутанные детективы, правда, всегда про серийных маньяков-хирургов; впрочем, его воображению в определённых аспектах можно позавидовать, – Оскар даже немного вздрогнул. – Ну, а про меня ты уже знаешь, я пишу стихи. Но, в отличие от остальных, пытаюсь на этом зарабатывать.

– И получается?

– Вполне. Во всяком случае, выжить можно, – он едва заметно вздохнул. – А ты, ты что-то пишешь? Мне кажется, твоя работа к этому располагает. Когда целые дни проводишь в окружении великих имен и фамилий, то так или иначе появляются такие мысли. Впрочем, это только предположение, – Оскар внимательно изучал лицо Юджина. Тот, услышав вопрос, слегка поднял брови, а потом торопливо отвёл взгляд. Оскар уже знал, что ответ «да», но признается ли сам Юджин в этом – ещё тот вопрос.

– Я бы не сказал, что прямо так пишу… – запинаясь, сказал Юджин, и Оскар заметил, что его щёки слегка порозовели.

– А про что? Ты не думай, мне правда интересно, – подперев подбородок руками, прибавил Оскар.

– Про всякие мифы, легенды… Слушай, – как-то замявшись, не выдержал Юджин. – Это же скука смертная, не бери в голову, – Оскар молча смерил его несколько осуждающим взглядом, и тот был вынужден продолжить. – Ладно, про всякие тёмные культы, древних богов, знаешь, в духе Лавкрафта.

– И ты хотел о таком молчать?

– Я не так чтобы часто пишу, да и выходит посредственно…

– Это тебе так кажется. Нужен взгляд со стороны.

– И не надейся, – невольно отодвинувшись, чуть повысил голос Юджин. – Я на такое не подписывался.

– Да ладно тебе, ты что, школьница, прячущая от своих родителей свои сомнительные оды какому-нибудь актёришке? – вопросительно изогнул брови Оскар.

– Но…

– Предлагаю обмен, а чтобы равноценно – дам тебе то, над чем работаю прямо сейчас, совершенно невыверенное, как вышло, так и вышло. Так что? – он видел, что Юджин явно колебался.

– Ладно, при следующей встрече.

– Вот и договорились, – улыбнулся Оскар, поглядывая на немного потерянного Юджина. Он и не знал, что тот буквально умирал от радости, хоть и тщательным образом это скрывал.

– Прямо такой, какой я варю иногда, – вдруг пробормотал Юджин, пробуя только что принесённый кофе. Оскар ничего не сказал, лишь постарался это запомнить. На всякий случай. Отчего-то он уже чувствовал, что ещё не раз увидит этого забавного чудака. Он был немного фаталистом, поэтому уже почти полностью уверен, что всё, происходящее сейчас – крайне важно. Пока они ждали кофе, они успели обсудить последние прочитанные книги, а Оскар поделился историей о том, как недавно пытался опубликовать небольшой сборник, но тот забраковали из-за излишней мрачности.

На какое-то мгновение они замолчали, точно кофе был единственным спасением от всё ещё немного неловкого разговора. Правда, Оскар замечал, что Юджин постепенно начинал вести себя более естественно: перестал нервно оглядываться по сторонам, точно в поисках защиты, а в голосе исчезла едва слышимая дрожь, от которой он временами становился звенящим и будто срывался. Сейчас же он отчего-то задумчиво всматривался в замерцавшую неоновыми огнями улицу за стёклами кафе.

– О чём думаешь? – не задумываясь, спросил Оскар. Выражение лица Юджина, до этого замерше-грустное, вдруг немного потеплело, а на губах появилось какое-то лёгкое подобие улыбки.

– Да так, просто почему-то вспомнил студенческое время, как по вечерам иногда засиживался в кафе с кем-нибудь, а потом бродил по ночному городу.

– А где сейчас эти «кто-нибудь»?

Лицо Юджина несколько помрачнело.

– Разбежались. Да особенно «этих» и не было. Всего два человека, – пробормотал он.

– Ну, теперь-то ты новыми знакомствами обеспечен, – засмеялся Оскар, вглядываясь в лицо своего собеседника. Юджин слегка качнул головой, от чего на стёклах его очков блеснули ослепляющие отражения ламп.

– Да, нашёл на свою голову, – он улыбнулся и засмеялся.

Оскар ничего не ответил, вслушиваясь в его смех, что услышал впервые за вечер.

Комментарий к 1.2

песни: Birdy – People Help the People, Coldplay – Scientist

========== 1.3 ==========

Над головой снова кружило назойливое вороньё, разнося своё заупокойное пение по всей округе. Юджин почти бежал, стараясь сохранять равновесие на размытых дождём тропинках.

– Чёрт, где тебя носит? – прошипел он сквозь зубы, судорожно осматриваясь по сторонам. Он точно знал, что Оскар тут: красноречивая записка «Я У НЕЁ», брошенная на стол рядом с бутылкой из-под виски, не оставляла вариантов.

Юджин остановился, пытаясь вспомнить, куда теперь нужно поворачивать. Пожалуй, именно это он больше всего не любил в кладбищах. Ну и то, что на них вечно царит атмосфера, вызывающая чувство потерянности, тревоги и желание поговорить, а лучше обнять кого-то живого. Наконец, Юджин заметил вдалеке высокое раздвоенное дерево, показавшееся ему странным ещё вчера, и он тут же побежал в этом направлении, забыв о лужах и грязи.

С самого утра он разыскивал Оскара: тот сорвался куда-то в такую рань… Но спасибо, что хотя бы оставил записку. Догадаться взять телефон с собой он не смог или, скорее, не захотел. После вчерашнего у Кэдогана слегка кружилась голова, а ещё преследовало горькое чувство осознания всей глубины происходящего безумия. В какой-то момент у Юджина промелькнула мысль бросить Оскара и не надоедать ему, но чувство здравого смысла подсказывало ему, что это просто побег от ответственности.

Вот и могила Ниджелии. Юджин тут же опознал её по венку, который оставил Оскар. Но самого Моррея тут не было. На размякшей земле были свежие следы, а кое-где в траве застряли кусочки порванной бумаги. Значит, он точно был тут. И где он теперь? Юджин в отчаянии озирался по сторонам, когда заметил вдали лежащего на земле человека. Он не привык верить своему почти отсутствующему зрению, но сейчас у него не было вариантов: он просто обязан был проверить, кто это.

Оскар как ни в чём не бывало лежал на траве между рядами совсем старых разрушенных временем надгробий. Глаза были закрыты, а руки сложены на груди, как у мертвеца. Неподалёку от него валялась его брошенная сумка, из которой выглядывали исписанные листы. «И что это за перфоманс?» – мысленно выругался Юджин. Он молча подошёл, осматривая, нет ли вокруг бутылок: он не был уверенным в том, что его друг мог провернуть такое в трезвом состоянии. Так же молча Кэдоган опустился на колени, приглядываясь, дышит ли вообще Оскар. Отчего-то его охватила паранойя и захотелось убежать куда подальше.

– Мне всегда было интересно, каково это – лежать здесь, – вдруг подал голос Оскар, слегка приоткрыв глаза.

– Зачем ушёл и ничего не сказал? – лишь бросил Юджин.

– Я оставил записку. Разве этого было недостаточно? – Кэдоган поймал себя на том, что вслушивается не в слова, а в отдельные звуки, точно всё ещё пытаясь понять, в адекватном ли состоянии Оскар.

– Пойдём отсюда: ещё скоро дождь начнётся, вконец простынешь, – пробормотал он.

– Неисправимый. Вот ты когда-нибудь думал, каково им лежать под землёй?

– Нет. И не очень хочу начинать, – Юджин, уже, было, дёрнулся, чтобы встать, как Оскар резко схватил его за руку.

– Я видел её во сне. И это было омерзительно. Я попытался записать этот сон, – он говорил, по-прежнему лёжа, зажмурившись, и лишь сильнее стискивал руку Юджина. – Я писал как всегда, использовал лучшие эпитеты, метафоры – но вышло так плоско и глупо. Жалкая пародия, – он резко раскрыл глаза, прибавив: – В голове ворох идей, а я не могу и слова написать. И от этого не могу ни о чём другом думать. Сначала хотел напиться, а потом почему-то решил прийти сюда.

Юджин молчал. Он совершенно не знал, что сказать, что посоветовать. Он отчаянно пытался вспомнить хоть что-то в своей жизни, похожее на то, что переживал Оскар, но ничего не приходило в голову.

– Тебе надо попытаться переключиться, – неуверенно прошептал он, – попытаться отвлечься.

Оскар слегка приоткрыл глаза:

– Я уже пытался, – слабо произнёс он.

– Сходи куда-нибудь – в парк, на набережную.

– Как раньше? Ты будешь мне рассказывать про посетителей, а я – пытаться запоминать? – он попробовал подняться, но ноги заскользили по влажной траве. Юджин в растерянности протянул ему руку.

– Хотя бы, – пробормотал он, поглядывая на Оскара. Тот точно и не заметил этого и снова упал на траву, раскинув руки. Юджин посмотрел на него, отметив про себя, что сегодня он уже не выглядит как мрачный призрак. Оскар слегка улыбнулся, но в улыбке сквозила горечь. «Это нормально, – думал Юджин, – прошло всего ничего, очевидно, что ему нужно время. А мне нужно просто успокоиться и не надоедать ему».

Он попытался вспомнить, что чувствовал, когда умер его отец. Юджин до этого даже никогда не бывал на похоронах, не видел настоящих мертвецов, чтобы понять, что же тогда произошло, почему все друзья отца стояли со скорбными лицами и говорили о том, как им жаль, и как косились на него, . Но всё же прекрасно помнил лицо матери, лишённое хоть какого-то выражения, пустое, спокойное. Она вела себя так, точно её муж просто вышел куда-то и всё абсолютно было нормально.

Из-за этого Юджин воспринимал смерть весьма странным образом. По-своему. Для него смерть была подобна полному исчезновению, человек точно стирался из истории и воспоминаний. Ведь проще считать, что человека никогда не было, ты его не знал, не чувствовал ничего к нему – ни любви, ни стыда, ни жалости – а значит, и его смерти тоже нет.

Тогда он не мог смотреть на свою мать, притворяясь, что это – нормально, так что он просто забыл о существовании отца. И только сейчас он понял, насколько омерзительно это должно было выглядеть со стороны. Он просто отрицал его существование, стёр все воспоминания о нём. И неосознанно он хотел, чтобы Оскар сделал то же самое – забыл о Нидж и жил как раньше.

«Я чёртов эгоист, да?» – спросил он сам себя, понимая, что здесь не может быть чёткого ответа.

Оскар по-прежнему лежал на траве, крутя в пальцах попавшийся под руки упавший лист и рассматривая его в слабом солнечном свете, пробивавшемся сквозь низкие тучи. На мгновение его лицо приобрело умиротворённое выражение, и Юджин подумал о том, что всё, может быть, не так уж и плохо.

– А ты когда-нибудь думал о смерти? – Оскар неожиданно замер и заглянул ему в глаза. – Я имею в виду, о твоей собственной смерти? Можешь ли ты представить, как однажды тебя похоронят здесь, закидают землёй, лишенного надежды, бездыханного, безжизненного… Как ты медленно превратишься в голый скелет, покрытый червями и грязью, гниющий во мраке?

– Можешь остановиться на этом? – резко сказал Юджин, не выдержав.

– Прежде не видел тебя таким сердитым, – Оскар бросил на него короткий взгляд. Он медленно приподнялся, опершись на правую руку. Было сложно понять, что же именно имелось в виду: был ли он удивлён? может, даже испуган?

– Я знаю, это сложно принять… – тихо начал он, но тут же остановился. Нет. Он не хотел говорить об этом. Не здесь. – Иногда эти твои декадентские штучки просто выходят из-под контроля, – лишь пробормотал он, опустив голову.

– Знаешь ли, сложно их сдерживать, особенно когда проведёшь целый день на кладбище, – пожал плечами Оскар. – Я думал, что ты давно привык.

– Я тоже, но сейчас…

– Странно слышать такое от тебя, – Оскар удивлённо смотрел на друга. «Он явно видит причину в другом», – успокоительно подумал Юджин. – Не думал, что ты из тех, кто так беспокоится о чувствах других. Или это просто твоё пресловутое любопытство?

Юджин присел на корточки и тихо слушал его. Все его мысли точно сплетались в запутанный клубок. И он чувствовал, как с каждым словом, с каждым взглядом они связывались в ещё более крепкие узлы, что заполняли все его мысли. Не позволяли притвориться, что всё нормально – как он всегда делал. Он мельком посмотрел на Оскара и тут же отвёл взгляд.

– Сложно осознать всё, что происходит сейчас, – прошептал он. Юджин взял в руки шарф, притворяясь, что разглядывает торчащие нитки.

– Эй, посмотри на меня! – Оскар схватил его за запястье и с силой потянул на себя, заставляя разжать пальцы и выпустить из рук шарф. Юджин болезненно поморщился и, помедлив, поднял глаза, неохотно встречая его взгляд. – Ещё вчера ты говорил, что я не должен опускать руки, чтобы я не пил так много, но что с тобой случилось за ночь? Ты выглядишь так, точно случилось что-то жуткое, – он говорил крайне обрывисто, делая вздох почти после каждого слова. – Что случилось?

– Ничего, – Юджин лишь покачал головой. Ему очень сильно хотелось вырваться и убежать подальше, но и в то же время ему хотелось остаться здесь. – Просто из-за всего этого я вспомнил о смерти моего отца, – это хотя бы не было ложью, – и я понял, что я не могу заставить тебя сделать то, чего ты не хочешь, что я чёртов эгоист и только о себе и думаю. Что ты говорил вчера? Что мне не нравится, когда рушится мой идеальный придуманный мирок?

– Я был пьян тогда, – хмуро посмотрел на него Оскар.

– Всё же ты был чертовски прав, – повторил Юджин ту фразу, что вертелась в его голове последние сутки. Оскар ничего не сказал, точно обдумывая сказанное другом. – Кстати, было неплохо, если бы ты отпустил меня, рука уже затекла немного, – приглушённо прибавил он, думая о том, что на самом деле рука нисколько не затекла.

– А, да, – как-то задумчиво пробормотал Оскар, разжимая пальцы. На мгновение он замер, точно о чём-то вспомнив. Оскар попытался встать, но из-за резкого подъёма голова закружилась и он чудом не упал на острые камни разбитых временем надгробий.

– Давай тебе помогу, – обеспокоенно сказал Юджин. Он протянул ему руку, и, когда Оскар снова оступился, быстрым движением ухватился за его плечо, не дав упасть.

– Кажется, теперь мой черёд ворчать, чтобы ты меня отпустил? – усмехнувшись, пробормотал через пару секунд Оскар, кивая на руку Юджина, все еще сжимающую его плечо.

– Прости, – пробормотал он, отворачиваясь. Всё, что он ни делал, было настолько неловким и в то же время неосознанным, что он даже ничего не мог с собой поделать. – Чёрт, твоё пальто.

– Всё плохо? – спросил Оскар, повернув голову.

– Не двигайся, – коротко ответил Юджин, на мгновение вызвав лёгкую улыбку у Оскара. – Всё в грязи. Ты хоть думал, прежде чем тут развалиться? – проворчал он, пытаясь стряхнуть налипшие листья и комья грязи.

– Это было несколько иррациональное решение, должен признать.

– Как только придёшь домой, отдай его в химчистку, – лишь бросил Юджин, выбираясь на дорожку.

– Может. Если не забуду. Кстати, – сказал он, проходя неподалёку от могилы Ниджелии, – я хотел бы попросить тебя об одном одолжении, – Юджин остановился, напряжённо посмотрев на Моррея.

– Ты знаешь, я не говорил с Эллой и Роби с того самого дня, но сейчас, сейчас я чувствую, что мне нужно хотя бы знать, что с ними всё нормально. Понимаешь? У меня есть их телефоны, и если тебе будет несложно…

– Ты хочешь, чтобы я поговорил с ними? – предполагая самое неприятное, оборвал его Юджин.

– Нет! Я думаю, что они тебя даже не узнают, но… Просто позвони им, спроси о ком-нибудь, заставь их представиться, чтобы точно знать, что это они.

– Но почему ты…

– Ты помнишь, что тогда произошло. И я… – голос Оскара немного дрожал. На мгновение он зажмурился, чувствуя, как едва заметно дёрнулся нерв на правом виске, и неосознанно закусил губу, пытаясь отвлечься. Юджин и сам не хотел бы предаваться воспоминаниям о произошедшем.

– Ты боишься? – тихо спросил он.

– Немного, – ответил Оскар, взглядом провожая птиц, летящих в сторону набережной. – Так что, поможешь? – он повернулся и красноречиво посмотрел на него. В глазах – страх, смятение и отчаянье. Точно он пытался уцепиться за последнюю соломинку. Юджин понимал, почему он вспомнил о бывших друзьях только сейчас: после смерти Ниджелии даже ему постоянно приходили в голову мысли проведать кого-то из близких. Только вот у него вообще никого не было.

– Хорошо, – покачав головой, прошептал Юджин. – Потом передашь номера.

– Спасибо, – Оскар едва слышно выдохнул. – Знаешь, – он вдруг остановился, заметив могилу Ниджелии, – я действительно жил в мире иллюзий. Пытался заставить себя поверить в то, что я не могу жить без неё – а на деле, она была для меня никем. И сейчас я совершенно не понимаю, что мне делать. Я чертовски запутался.

– Я слишком хорошо тебя понимаю, – лишь ответил Юджин.

***

Юджин беспокойным взглядом осматривал зал кофейни: скоро должны были прийти остальные. Оскар также явно нервничал, потому что было много чего, что он хотел бы сказать своим друзьям. Но они опаздывали. Он рассеянно посмотрел на стол, на котором пока стоял лишь кувшин с водой; проверил, нет ли пятен на скатерти, не торчат ли нитки. Настроение грозило перейти в крикливо-воинственное, поэтому, чтобы отвлечься от этих гнетущих мыслей, он решил пока поговорить с Юджином, тем более что тот вряд ли бы захотел, обсуждать свои рассказы в присутствии остальных.

– Я прочитал твои рассказы, – Моррей начал издалека. Юджин тут же встрепенулся, резко подняв глаза.

– Эм, и что скажешь? – чуть запнувшись, робко спросил он.

– Я не специалист по прозе… – Оскар как-то небрежно пожал плечами, но тут же не выдержал и почти вскрикнул: – Черт возьми, у меня сегодня были кошмары после твоих змей и головоногих!

– Прости, я не должен был, – как-то замявшись, точно не зная как отреагировать, пробормотал Юджин.

– Да ты гений! – в порыве привстал Оскар. Его глаза безумно сверкали, а на губах играла довольная улыбка. – Я абсолютно серьёзно. Я не читал ничего лучше.

– Спа… спасибо, – Юджин тут же почувствовал, как кровь прилила к его щекам и ушам. «Он наверняка думает, что я ещё тот идиот», – подумал он. Оскар чуть ли не усмехнулся, увидев покрасневшего Юджина. «Как будто ребёнок, – пронеслось у него в голове. – Впрочем, ему идёт», – едва сдержал улыбку он.

– Я тоже дочитал твои наброски, – прочистив горло, с трудом произнёс Юджин. – И я под впечатлением. Они совершенно неклассические, хоть и темы простые. Мне нравится то, как ты развиваешь метафоры, эти вплетения мифов, символов.

– А что-то запомнилось? Ну, так, может…

Юджин слегка улыбнулся всему этому ненавязчивому фарсу. Оставалось только поддаться игре; впрочем, он, действительно, был кое-чем впечатлён. Большая часть стихотворений Оскара не отличалась особой оригинальностью: одни и те же образы, рифмы, порой даже слова. Однако одно цепко засело в его памяти.

– Стихотворение в духе рассказа По, я же верно угадал? Там молодой художник рисует портрет своей погибшей возлюбленной, но вместо ее лица выходит лишь истлевший череп, а потом во снах пытается ее найти, точно Орфей Эвридику.

– Мне почему-то оно меньше всех нравилось. Казалось слишком уж вычурным, – Оскар выглядел несколько разочарованным. «Наверное, надеялся, что я похвалю его пятистраничное стихотворение по мотивам работ Бодлера», – мимолетно пронеслось у Кэдогана в голове.

– А мне этим и запомнилось. И ещё эти метафоры. Особенно про гранат, знак того, что герою уже не вернуться в мир живых. И эта красивая смерть во сне, то как он поначалу подсознательно боролся, а потом сдался, – Юджин говорил, совершенно не задумываясь и не замечая, как Оскар не отрываясь с легкой улыбкой смотрит в его сверкающие глаза. Только замолчав, он увидел, что Оскар слегка опустил голову так, что лицо невозможно было рассмотреть за упавшими на лоб темными волосами.

– Мы теперь квиты, выходит? – вдруг сменил тон он. Во взгляде – немного пугающий блеск, а лицо застыло в неподвижной маске.

– О чем ты?

– Ты знаешь всё, что происходит в моей голове, я – что в твоей. Ты знаешь, что я маньяк эпохи романтизма с сомнительными наклонностями, а я – что у тебя в голове скрывается такой же маньяк. Или даже хуже. Хотя с виду и не скажешь, – прибавил он, ухмыльнувшись.

– Я даже не знаю, как это расценивать, – пробормотал Юджин.

– Да хоть как комплимент, – рассмеялся Оскар, заметив, что на этих словах щеки его собеседника ещё больше залились краской, а лицо приобрело вопросительное выражение.

– Мальчишки, не помешаем вашему разговору, или вас все же лучше оставить? – донёсся женский голос из-за спины Оскара. Тот обернулся и увидел Эллу, с добродушной ухмылкой смотрящую на них, и Роберта, несколько равнодушно оглядывавшего зал кофейни. Элла ещё во время первой встречи две недели назад запомнилась Юджину: высокая девушка с длинными каштановыми локонами ниже плеч, глаза которой точно светились загадочным теплом. Он сам слабо понимал, что именно его подсознание под этим подразумевало, но в компании Эллы ему было комфортно. Не так чтобы он чувствовал что-то особенное, просто она казалась крайне приятным человеком. В прошлый раз она была в компании девушки – кажется, её звали Трис, – поначалу молчаливой, а к концу вечера уже увлечённо рассказывавшей истории из своей немного сумасшедшей жизни фотографа. Юджин вспомнил, что Трис весь вечер делала фотографии, и подумал о том, что надо не забыть и спросить о них у Эллы.

– Вы опоздали на час, – лишь сказал Оскар, жестом предлагая им сесть.

– Сам знаешь, чертовы пробки, – пожала плечами Элла. – Что, сразу к делу? – она бросила взгляд на Роба, и тот кивнул. – У нас тут с Робом есть кое-что, что нужно сказать. И чем скорее, тем лучше.

– Только не говори, что вы теперь вместе, – закатил глаза Оскар.

– Что? – Элла едва не поперхнулась водой, которую ей налил Юджин. – Трис бы меня за такое придушила, – полуворча, прибавила она. – Нет, мы не об этом.

– Значит, все не настолько смертельно? В таком случае, это может подождать.

– Оскар, ты можешь хоть на немного остановиться и оглядеться? – вдруг вступил Роберт. Юджин как бы невзначай бросил на него взгляд: на прошлом собрании его не было, поэтому сейчас он не без любопытства изучал этого странноватого короткостриженного блондина, которому безразличия явно было не занимать. – Мог бы заметить, что мы пришли с багажом.

– Мы уезжаем. Как и говорили тебе тогда, месяц назад, – прибавила Элла.

– Я согласился на работу в Лондоне.

– А я уезжаю к Трис, уже окончательно, – с каждым словом Юджин замечал, что на лице Оскара всё отчётливее проступают разочарование и лёгкая злоба.