Текст книги "Язык цветов (СИ)"

Автор книги: Pyrargyrite

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

«Что бы не случилось завтра, у нас есть сегодня. Не упусти момент.»

Тогда Инк еще не знал, какой именно смысл вкладывал в эти слова его отец. Он и не думал об этом, он просто смотрел на фотографии, которые рассматривали супруги. Фотографии, которые вызывали на их лицах такие искренние улыбки. Их было не так много, но все они были пропитаны светом и жизнью.

Одна из них была сделана в день свадьбы. Семья Инка тоже присутствовала на торжестве, а сам парнишка на изображении одевал венок из пионов на голову невероятно счастливой невесты. Жених же держал ребенка на руках, с такой теплотой смотря на все это…

На другом фото Гено сидела с Инком на диване в тускло освещённой гостиной «Лавра», ребенок лежал на ее животе и смотрел в книгу, которую девушка читала ему на ночь. Очень теплая фотография, вызывающая не менее теплые воспоминания. В те времена девушка не только выполняла роль телохранителя, но еще и стала кем-то вроде няни для парня.

А вот фото в какой-то степени не совсем счастливое. Оно было сделано после смерти его кровной матери. Все в том же «Лавре». В тот день Инк с невероятной тоской на душе сидел на крыльце и наблюдал за тем, как облака то скрывают солнце, то позволяют ему светить вновь. Даже на изображении виден этот контраст света и тени. Цветы мать-и-мачехи, пожалуй, были ярким пятном на фото, но не менее ярким, чем супруги, заключающие в успокаивающие объятия мальца.

Ну и фото с выпускного в школе. Тогда его кровный отец не смог присутствовать на торжестве, зато на нем были Рипер и Гено, которые с гордостью в глазах вручали юноше свой маленький подарок в честь окончания учебы – поездку на море. Возможно, их подарок тогда спас парня, ведь во время этой поездки он и лишился отца. Кто знает, может, не сделай они такой подарок, сейчас не было бы и его самого вместе с ними.

Другие фотографии уже просто невозможно было разглядеть, ведь на глаза даже накатились слезы. Слезы счастья и благодарности. Они были с ним всегда. В важные, счастливые и даже очень трудные времена. Они всегда поддерживали его, они всегда заботились о нем. Они и правда стали его родителями.

– Спасибо…

За всей этой трогательной картиной наблюдал Эррор, оперевшийся на косяк двери, ведущей на кухню. Пусть он не понимал всех этих чувств, но он был очень рад за эту маленькую семью, частью которой и сам не отказался бы стать. Его самого бросили родители, когда он был еще младенцем. По каким причинам – неизвестно. Просто оставили беззащитного ребенка на пороге детского дома и канули в лету. О них не было неизвестно ничего, Эррор даже не знал, живы ли они. В общем-то, его это мало волновало, ведь они его бросили, так что зачем ему переживать за них? Ненавидел ли он их? Вряд ли, как можно ненавидеть тех, кого ты даже не знаешь? Но думать о них было определенно неприятно. Поэтому он и не интересовался данной темой. Знал только о том, что ему сказали работники детского дома. Брошенный, ненужный, оставленный. И ладно. Возможно, именно из-за этого он и стал гаптофобом, именно из-за этого он и стал социофобом. Ведь в свое время он не получил так необходимой ему любви и заботы, вырос в обществе брошенных, а то и вовсе забитых детей, совсем не желающих идти с кем-либо на какой-либо контакт. Но они были лучше тех задир, что вечно не давали прохода ему, постоянно унижая его и оскорбляя, напоминая ему о том, что он никому ненужный мусор. Он ненавидел людей, но в будущем узнал, что не все так плохи, как он думал. Но самое главное – он встретил Инка, показавшего ему хоть какой-то свет в этой жизни. А потом Дрима и Найтмера, ставших для него братьями и просто лучшими друзьями, готовыми прийти на помощь в любой ситуации. А теперь и Гено с Рипером, которые показали ему, что есть еще в этом мире действительно добрые и искренние люди, которые на самом деле любят Инка.

Он не завидовал. Он был рад. Очень рад. Здесь нет места зависти.

Странно ли то, что эти люди не оставили его в стороне? Что они обняли и его? Странно ли то, что в душе Эррора появились какие-то совсем незнакомые ему чувства? Такие приятные… Странно ли то, что эта маленькая семья считала его такой же неотъемлемой частью их жизни? Они ведь встретились всего сутки назад, а с момента знакомства с супругами еще и дня не прошло. Необычно, непривычно и так ново… Он ответил на эти объятия, прочувствовав все их тепло, всю их искренность. Может, и у него теперь есть шанс обрести семью, которой у него никогда не было?

Комментарий к III. Пионы.

[Л-Л:Отбечено]

========== III. Белые хризантемы. ==========

Прошло две недели обычной мирной жизни в «Лавре». Наверное, просыпаться непонятно где рядом с Инком у Эррора уже вошло в привычку. Как и у художника. Нередко они засыпали на излюбленном диванчике в гостиной, порой просто засиживались друг у друга в комнатах допоздна и, сами того не замечая, вместе уходили в царство Морфея. Гено даже начала подумывать о том, что, возможно, выделять отдельную комнату не было необходимости, их можно было поселить вместе. Бывали дни, когда двое юношей засыпали прямо за кухонным столом, слишком увлекаясь беседами друг с другом, за что наутро получали либо подзатыльники от Гено, либо порции шуток от Рипера, который порой составлял им компанию, потягивая крепкий кофе в сторонке, надеясь на то, что его жена не проснется и не заметит пропажу мужа. Работы было слишком много, из-за чего он постоянно лишал себя сна. Еще и отсутствие связи с интернетом в столь отдаленной от цивилизации территории создавало дополнительные трудности. К ним также относилась и полная неосведомленность о том, что происходит в остальном мире. Здесь был свой маленький мир, свой островок, отделенный от внешних прений.

Две недели назад супруги подарили Инку не только трогающие душу чувства, но и краски, о которых тот всегда мечтал, а также ключи от зимнего сада в доме. Вообще, Инк думал, что сад уже давно не жив. Его при жизни еще содержала его мать, а после смерти за ним просто некому было ухаживать. Но за эти пять месяцев хрупкой на вид Гено удалось вдохнуть в это место новую жизнь, возродить былое. Юноша даже не подозревал о том, что она почти все свое свободное время проводила за облагораживанием сада, уходом за растениями и взращиванием невообразимо прекрасных цветов, описанных в довольно объемной рукописной книге, авторство которой принадлежало его матери. Там была вся информация о том, как и где выращивать, как ухаживать, что значат эти растения и для чего они нужны. Гено не понимала многого из этой книги, но она желала подарить своему сыну это место, дать ему шанс вновь там побыть. Ведь она хорошо помнит, как маленький парнишка обожал зимний сад, как он любил проводить там много времени. И, самое главное, сколько всего светлого у него связано с этим местом.

Возможно, такие пропажи Гено в возрождаемом саду не были замечены благодаря Риперу, всегда умело отвлекающему Инка. А может голова парня просто была слишком занята мыслями о других вещах, ведь он даже не задумался о том, откуда в их доме взялась зимостойкая азалия. Он просто, увидев ее, сразу же возжелал посадить маленькое цветущее растение около дома, думая об Эрроре и надеясь на то, что тот его дождется. В общем-то, он не просто дождался, а сам появился, подарив столько прекрасных эмоций своим приездом. И все-таки, лучший подарок в любой праздник – это нечто духовное, возвышенные чувства и сказочные эмоции.

Инк довольно часто рисовал в саду, уединялся там. Эррор не вмешивался в это уединение, хотя, на самом деле, художник всегда желал, чтобы его соулмейт присутствовал там с ним. Но почему-то не говорил об этом. Наверное, просто боялся, что соулмейту будет неинтересно наблюдать за процессом рисования. Но как же он ошибался, ведь юноша каждый раз незаметно смотрел на это со стороны, наблюдая за каждым движением увлеченного творчеством художника. Инк не сразу начал чувствовать этот взгляд со стороны. Лишь под конец недели в его голову забрались мысли о том, что он, по всей видимости, находится в саду не один.

– Эрри, – не отрываясь от холста, произнес Инк, – подойди ко мне.

Юноша нисколько не удивился тому, что художник его разоблачил. Наверное, он даже ждал этого. Поэтому спокойно подошел сзади и наклонился ближе к картине. Все-таки с плохим зрением издалека не особо хорошо что-то видно, зато сейчас ему открылась невероятно прекрасная картина.

На ней был изображен этот же зимний сад, но он не был закрыт стеклянным куполом. Звездное небо, словно покрывало, окутало множество цветущих растений, представляющихся на этой картине чем-то вроде источника света. Но самое главное, в центре холста сидели два юноши, посреди огромных листьев папоротника, символизирующих всепобеждающую силу солнечной энергии, а также энергию жизни, питающую все сущее. Их взгляды были устремлены в небо, и… рука изображенного на картине Инка лежала поверх руки Эррора. Это смущает. Невероятно смущает.

– Никогда не устану говорить это, но ты просто восхитительно рисуешь. – На первый взгляд все как обычно. Они ведь столько времени проводят вместе, всегда беззаботно общаются на любые темы, но в последнее время Эррор так странно чувствует себя в присутствии Инка. Порой бывает сложно даже что-то сказать, а уж о пересечении взглядов и говорить нечего – оно лишает дара речи. Поэтому юноша старался смотреть в глаза художнику только тогда, когда тот не смотрит на него. В иной ситуации казалось, что Инк смотрит прямо в душу, проникает в самые ее глубины, гуляет по просторам разума Эррора. Хотя, в общем-то, даже без пересечений взглядов художник всегда обитал в голове и душе юноши. Всегда. Мысли об Инке не покидали его ни на минуту. Но пока он сам не заметил эту растущую с каждой секундой одержимость. Самую настоящую одержимость. А вот Инк уже понял, что стал и впрямь зависим от присутствия своего соулмейта, от его аромата, от его тепла. Но чем все это вызвано?

– Знаешь, я никогда никому не показывал работы, в которые вкладывал всю душу. Но ты, пожалуй, исключение. – Он усмехнулся, повернув голову к парню. Заметив, как тот нервничает, художник подметил, что Эррор – весьма стеснительная натура. – Ты такой милый, когда стесняешься.

– Я не мил… – Брюнет отпрянул, чуть ли не вскрикнув, но на полуслове замер, смотря в эти небесные глаза. И правда, яркое солнце и чистая лазурь. Это смутило не только его, но и самого художника, когда он понял, что сказал. Но оторваться от созерцания друг друга казалось невозможным. Решив, что нужно как-то поменять тему, Эррор ляпнул первое, что пришло ему в голову. – Может, посмотрим что-нибудь? У вас, вроде, телевизор есть.

Инк охотно принял предложение соулмейта, после чего направился в гостиную.

– У нас, правда, совсем мало каналов работает. Там есть какие-то старые фильмы, музыкальный канал и какой-то сериал, который крутят постоянно. Мне даже интересно, есть ли у него вообще конец, а то порой создается впечатление, что он бесконечный.

***

– Ох, это же андерновелла. – Эррор поудобнее расположился на диване и с интересом начал наблюдать за действием на экране.

– Хм, тебе нравится? – Юноша сел рядом с темноволосым и посмотрел на его заинтересованное лицо. Какие-то новые эмоции украшали его. Таких Инк еще не наблюдал.

– Да, пожалуй, это мой любимый сериал. Правда, я очень многое пропустил, совсем перестал следить за ним. – Из телевизора то и дело доносились какие-то непонятные речи на испанском языке. Начались какие-то перестрелки.

– Я видел пару серий, когда делать было нечего. Но абсолютно ничего не понял. Вероятно, потому что смотрел не с начала. – Кого-то убили. Вероятно, очень значимого персонажа, раз Эррор нервно дернулся и сжал руку в кулак.

– Ох, ну зачем… – Юноша немного разочарованно повернулся к Инку. – Знаешь, это довольно интересная история. Никогда не угадаешь, как все обернется – это определенно захватывает. Правда, смерти многих значимых персонажей очень сильно напрягают.

– Расскажешь на досуге сюжет? – Эррор вновь почувствовал какое-то странное напряжение. Парень был слишком близко к нему. Против ли он такой близости? Да вроде бы нет.

– Да, конечно, если тебе интересно… – Инк так внимательно наблюдал за эмоциональной переменой на лице соулмейта, что совсем не придал значения своему излишне близкому положению к нему. Хлопнув глазами, парень заметил, что случайно придавил руку Эррора своей. Это создавало контраст белой кожи на фоне смугловатой. Эррор так смущен… Юноша отпустил его руку.

– Интересно. А еще я совсем не понимаю испанский. – Решив разрядить обстановку, усмехнулся Инк. Только вот то, что при этом он перекинул свою руку на спинку дивана, тем самым почти приобняв Эррора – трудно было назвать разрядкой. Сперва было как-то не по себе. Но потом брюнет решил не зацикливать на этом внимание, ведь на экране творилось нечто интересное.

– Я тоже не понимаю, но благодаря субтитрам суть не теряется. – Махнув рукой, он расслабился, немного наклонившись в сторону Инка. Если ему это нравится, то почему бы и нет? Правда внутри так и бушует ураган, не позволяя сосредоточиться на просмотре. Краем глаза Эррор заметил, что Инк не отрываясь смотрит за всем, что творится на экране. Может, он и не понимает происходящего, но это его определенно заинтересовало. А может, он просто наслаждался теми минутами, которые проводит в такой близости со своим соулмейтом, при этом делая вид, будто очень увлечен просмотром. Кто знает…

Близился вечер, Гено и Рипер уже тоже присоединились к просмотру телесериала. Оказалось, что девушка ранее часто следила за ходом сюжета, но потом просто было не до этого. В процессе просмотра Эррор очень разговорился с ней, обсуждая какие-то детали происходящего, смерти героев и предположения о том, что будет дальше. И вновь на экране какие-то захватывающие действия. С головой уйдя в просмотр, Эррор вернулся к реальности только тогда, когда его шею обожгло горячее дыхание уснувшего художника. Волна мурашек пробежалась по всему телу, он нервно осмотрелся по сторонам и заметил, что Гено тоже уже уснула крепким сном на ногах своего мужа. Тот не спал, лишь нежно поглаживал ее по голове и любовался ее очаровательным видом.

– Скоро декабрь начнется, а снег так и не выпал… – Как-то загадочно произнес Рипер, поймав на себе взгляд юноши. – Ты был когда-нибудь на охоте?

– Н-нет, не был. – Неуверенно выдавил из себя тот.

– Не желаешь составить мне компанию завтра и узнать, что это такое? – Эррор задумался. Предложение казалось весьма интересным. К тому же, ему хотелось попробовать в этой жизни что-то новое.

– Пожалуй, я не против.

***

В такое время года поздно светает. Когда Рипер с Эррором направились на охоту, весь лес еще был окутан сумраком ночи. Ветки голых деревьев слабо покачивались из стороны в сторону под воздействием ветра, а острые иглы елей то и дело кололи открытые участки тела парня.

– Может, стоило предупредить их о том, что мы уйдем? – Юноша обеспокоенно смотрел в спину впереди идущего мужчины. Было как-то не по себе просто так собраться и уйти куда-то, но Рипер настоял на том, что говорить Инку и Гено ничего не нужно.

– Мы скоро вернемся. – Агент ФСБ резко остановился и повернулся лицом к Эррору. Его вид был таким серьезным, что это сильно напрягло юношу. – Боюсь, Инку грозит очень большая опасность. – Не менее серьезно произнес мужчина.

– Что вы имеете в виду? – Удивленно выпалил парень.

– Во время недавней поездки в город я выяснил весьма тревожную информацию. Данные из той базы, что ты взломал, по всей видимости, успели попасть в плохие руки. На многие адреса уже были совершены нападения, несколько очень влиятельных людей пострадало, а кого-то даже убили. Понимаешь, все эти дома находятся под защитой федеральной службы безопасности не только потому, что они принадлежат значимым персонам, на которых совершалось множество покушений. В каждом доме хранится важная для государства информация, распространение которой может привести к ужасным последствиям. И, к сожалению, утечка уже пошла. – Рипер тяжело выдохнул и подошел к Эррору, положив свою руку ему на плечо, отчего тот вздрогнул. – Помимо того, ты – главный подозреваемый. Человек, давший начало этой утечке, а после – сбежавший из тюрьмы. И это еще не самое страшное. – Он замолчал, опустив взгляд в землю. Это молчание, наверное, длилось вечность. Оно убивало, угнетало, разъедало подобно кислоте. – Видишь ли, Инк сам является ключом к этой информации. Доступ к ней возможен только с его отпечатками пальцев и сканированием его сетчатки глаза. И ладно бы они просто хотели обогатиться за счет его наследства или картин. Так им, судя по всему, нужна рыбка покрупнее. Куда дороже. Боюсь, в «Лавре» уже совсем небезопасно. Черт знает, когда они доберутся досюда.

От услышанного Эррор потерял дар речи. Он стоял как вкопанный и смотрел в сапфировый глаз перед собой не моргая. Неужели он и правда все испортил? Неужели из-за него Инк сейчас находится куда в большей опасности, чем раньше? Все это как-то не укладывается в голове. Сердце болезненно сжалось от осознания своей вины. Казалось, будто все вокруг поплыло. Страх окутал все тело. Он невероятно сильно боялся за Инка. И не только за него. А что будет с этими супругами? Ведь если все настолько серьезно, то пострадать могут абсолютно все.

– Кроме того, мы сейчас, получается, скрываем преступника. Я понимаю, что ты просто хотел найти Инка, не желая ему ничего плохого. Но каша, которая сварилась из всех наших и твоих действий, уже переварилась. Еще немного и она сгорит на открытом пламени. Я позвал тебя не на охоту, а для того, чтобы начать обучать тебя стрельбе и некоторым приемам для самообороны. Думаю, тебе это пригодится.

– А что насчет Инка? Разве ему не стоит тоже обучаться всему этому? – В голосе юноши чувствовалась растерянность. Он не знал, что делать в данной ситуации. Он не мог даже представить выходы из нее.

– Он пацифист. Приемами самообороны и без того владеет отлично, но сам в атаку никогда и ни за что не пойдет. Что касается Гено… Мне не дает покоя ее состояние. Что-то с ней не так, что-то в ней определенно меняется, но я никак не могу понять – что именно. И это уже даже не волнение попусту. Она ничего не знает обо всем этом. И, думаю, лучше пока что оставлять ее в неведении. А то она места себе не найдет, зная о всей опасности.

В воздухе повисло молчание. Казалось, будто брюнеты перестали дышать, ведь ни один из них даже не шелохнулся. Рипер был очень взволнован, его тревожило то, что будет дальше. Ему очень хорошо известно, что щадить в этом деле не будут никого, а следовательно, и исход может быть ужасающе страшным. Эррор же лишь представлял, насколько все может быть плохо, но даже представлений было достаточно для того, чтобы чувство огромного страха разлилось по всему телу, лишая возможности двигаться.

Внезапно Рипер повернул голову вбок и поднял ружье, почти сразу же выстрелив из него. Этот выстрел будто вернул юношу в реальность, заставив зажмуриться, а после – широко распахнуть глаза, пытаясь понять, что произошло.

– Сегодня на ужин будет оленина. – Процедил мужчина, опуская винтовку в такт с падением весьма крупного оленя несколькими метрами дальше. Как он так точно попал в цель? Он ведь даже не следил за ней. Эррор уже даже не знал, может ли у него быть шок больше того, в котором он пребывал сейчас.

– Позвольте поинтересоваться, а что у вас за прибор на глазу? – Еле проговорил юноша, смотря на разделывающего добычу Рипера. Неприятное зрелище, но бывает и хуже. Наверное, пора привыкать к такому.

– Сенсор. У него несколько режимов. Один из них – тепловизор, второй – телесканер, что-то вроде моментального рентгена окружающего пространства. С его помощью можно увидеть, нет ли у человека какого-то оружия в карманах или где-либо еще. Он еще в разработке, но пока свои функции выполнял без перебоев. Ну и третий режим – оптический. Действие бинокля, не больше. – Объясняя функционал глазного прибора, Рипер уже распотрошил тушу оленя и вновь повернулся к Эррору. – Тебя интересует, как я его подстрелил с такого расстояния? – Получив утвердительный кивок, он продолжил. – Тепловизор, пожалуй, самый полезный режим сканера. Ну, а точность и скорость стрельбы – дело опыта. Поэтому начнем твое обучение.

***

Начало декабря. Прошло две недели с начала боевой подготовки Эррора, которая, в основном, проходила либо по ночам, либо под предлогом охоты. Было довольно проблематично выбираться из дома незамеченными, тем более с этой привычкой Инка спать вместе с Эррором. В общем-то, брюнет тоже был не в восторге от таких вылазок на природу, ведь из-за этого он был почти лишен сна, а также не мог долго наслаждаться так необходимым ему теплом соулмейта. Из-за с каждым днем растущей тревоги юноша не только мало спал, но еще и очень плохо. В редкие дни, когда ему все-таки удавалось провести всю ночь со своей родственной душой, Инк просыпался из-за подрагивающего рядом Эррора. Слишком неспокойные сны. Волнуясь за соулмейта, Инк часто прижимал его к себе во сне, что немного успокаивало юношу, позволяло ему расслабиться и отгоняло кошмары.

Наверное, объятия уже стали столь же необходимы, как воздух.

Сегодня Рипер хотел провести весь день с женой, пытаясь понять, что с ней происходит, из-за чего тренировка была отменена. В общем-то, Эррор был только рад, ведь они так утомляли. Он понимал их необходимость, но учиться стрельбе посреди ночи в темном лесу, при этом обладая довольно плохим зрением – очень выматывающее занятие. Как физически, так и морально. Было очень трудно держать всю тревогу в себе, скрывать эти вылазки, недоговаривать многого, делать безмятежный вид, когда внутри кошки скребутся. А ведь Инк чувствовал, что что-то не так. Довольно проницательный художник.

– Ты слишком напряжен. – Эррор моргнул, возвращаясь к реальности. Он по обыкновению наблюдал за процессом рисования, но сейчас за холстом никто не сидит. Лишь он сам, наклонившись, смотрит на изображенные на нем белые хризантемы. Художник понял, что от него что-то скрывают? Есть ли в этих цветах правды какой-то смысл, предназначенный Эррору? – Расслабься немного. – На плечи легли белые руки, с виду кажущиеся такими холодными, но, тем не менее, согревающие сквозь тонкую футболку. В зимнем саду весьма прохладно. Парень хотел повернуться к Инку, но тот не позволил, удержав его спиной к себе. – Закрой глаза, глубоко вдохни, а потом медленно выдыхай. Повтори это несколько раз. – Эррор послушно выполнил наставления художника, но это нисколько не помогло снять напряжение. Заметив отсутствие прогресса, Инк подошел сзади поближе и начал массажировать шею, плечи и спину брюнета, пытаясь хоть как-то его расслабить. Эти аккуратные движения дарили какое-то неземное блаженство. Художник проводил их с таким старанием, с такой заботой и нежностью, что Эррор невольно начал ловить себя на мыслях о чем-то большем. Наверное, крыша уже едет от всей этой нервотрепки. Но все-таки, эти чувства, которые вызывает у него Инк, они такие теплые, такие приятные. Но лишь только тогда, когда он рядом. А когда его нет, душа переворачивается, а сердце болезненно сжимается, так и норовя выпрыгнуть и умчаться в объятия к художнику.

И все-таки он одержим.

Внезапно массирующие движения вдоль напряженных мышц прекратились, что заставило Эррора с неохотой выйти из состояния нирваны, но возвращение в нее долго себя ждать не заставило. Инк приобнял парня. Сперва аккуратно, осторожно, а потом крепче и еще крепче сжал в своих объятиях, уткнувшись в черную макушку носом. Это было словно электрический удар, отключающий разум. Эррор даже уже не смущался, он просто наслаждался происходящим, просто ловил от этих теплых минут все, что только мог.

Ведь черт знает, сколько у них осталось времени на жизнь в спокойствии и умиротворении.

Полностью расслабившись, будучи заключенным в столь излюбленные руки художника, Эррор даже почувствовал тонкий и приятный аромат подснежников. Сладковатый, освежающий, невообразимо прекрасный. Так пахнет от Инка. Юноша не понимал, откуда вокруг его соулмейта берется столь чарующий запах, но это было не так важно. Важнее было вдыхать его глубоко-глубоко, наполняя им легкие по максимуму, заставляя его проникать вместе с кислородом в кровь и разноситься по всему телу. Этот аромат действовал на Эррора как эндорфин. Он будто погружал его в безмятежность, в сон наяву. И даже не в кошмар, какие тот часто видит в последние две недели. Этот сон неописуемо прекрасен, ведь в нем Инк и впрямь дарит свое тепло уже изголодавшемуся по нему брюнету.

Этим же вечером юноши решили немного прогуляться по территории вокруг дома, полюбоваться звездным небом. Только вот его заволокли тучи, из-за чего столь прекрасные сияния миллиардов тысяч небесных огоньков не были доступны так нуждающимся в них глазам.

Они сидели на крыльце, держась за руки и слегка обнимая друг друга. Есть ли в этом что-то странное? Для них – нет. Им хорошо вместе, им нужны эти физические контакты, они нуждаются в этой близости. И все-таки связь родственных душ ничем не описать. Ее нельзя объяснить. Их просто тянет друг к другу, словно разные полюса магнитов. Но они все еще не понимают, какая именно сила притяжения начала действовать между ними. Они все еще не осознают ее природу. Они просто признались сами себе в этом желании быть рядом.

– Знаешь, мы живем, не поднимая головы, но… – Почти шепотом начал Эррор, обрывая сказочную тишину, что царила до этого. – С тобой я наконец-то снова посмотрел наверх.

– Да, надо бы… – Как-то задумчиво потянул Инк, сильнее прижимаясь к соулмейту.

– То есть? – Тот устремил недоуменный взгляд на юношу, очарованно смотрящего вверх.

– Снег… – Брюнет удивленно поднял глаза на небо. Пред ним предстала невообразимо прекрасная картина. Огромные снежные хлопья медленно кружились в воздухе, танцуя завораживающий танец снежинок. Первый снег в этом году. Такой пушистый, такой изящный, такой чарующий, а самое главное – такой нужный. Его длительное отсутствие угнетало, природный сон навевал тоску, а эти белые хлопья были словно капля краски на чистом холсте. Они вдыхали жизнь в окружающее пространство. В свете маленьких уличных фонариков снежинки поблескивали, словно многогранные алмазы в свете софитов. Хотя нет, все-таки, это не самое прекрасное, что сегодня видел Эррор. Нечто еще более очаровательное сейчас лежит на его плече, выдыхая носом горячий пар, и жмется от холода. Надо было одеться теплее. Вечно его вид не соответствует погоде. Эррор обхватил обеими руками художника, стараясь подарить ему как можно больше своего тепла.

И все же, что это за сила притяжения?

Комментарий к III. Белые хризантемы.

[Л-Л:Отбечено]

========== III. Пурпурная сирень. ==========

Зимний сад прекрасен.

Каждая стена в этом месте увита багряными листьями девичьего винограда. Красивая орнаментальная листва темно-пунцовых оттенков пленяет взгляд, маленькие белые душистые цветки наполняют ароматом все окружающее пространство, смешиваясь с прочими и создавая таким образом невообразимое сочетание запахов, а темно-темно синие плоды, словно бусинки, дополняют эту картину подобно украшению из драгоценных камней. Невинное растение, но такое пышное, такое всепоглощающее, такое пленяющее.

Яркими пятнами на столь живописной картине выделяются кобальтовые ипомеи, охватывающие своими лозами стволы миниатюрных деревьев. Эти изящные цветы символизируют кокетство. Его, в свою очередь, прекрасно подчеркивают изысканные красные амариллисы, символизирующие романтичность и невинность. Этот цветок, ко всему прочему, назван в честь прекрасной нимфы. Может, именно поэтому его приятный тонкий аромат способен проникать в самые глубины души, очаровывая ее.

Цветы красно-желтой канны, как знак дружбы с божеством, а также символ внимания и деликатности – придают пейзажу некую возвышенность, окрыленность. Помимо того, маленькие плодоносящие апельсиновые деревья, красующиеся на фоне божественных цветов, будто по милости свыше, наглядно показывают истинное значение изобилия, плодородия и верности. Сладкий цитрусовый аромат отлично смешивается с нотками душистого партеноциссуса, дополняя при этом чарующий запах амариллисов.

Всю облагороженную землю в саду скрывают пышные листья папоротника, наполняющие все вокруг энергией жизни, а скрытые в лозах ипомеи стволы фикуса, будто сплетенные в косу, украшают плавные тонкие веточки, на которых красуются изящные зеленые листья этого дерева гармонии и очищения энергетической сферы окружающего пространства.

На фоне небольших кустиков ароматного эвкалипта, дарящего свежесть и символизирующего память, виднеются пышные крылья финиковых пальм, а иначе – пальм первенства. Этот природный афродизиак наполняет все вокруг энергией, в совокупности с еще не распустившимися прицветниками гузмании теплых оттенков, также являющихся выделителями веществ, повышающих жизненную энергию организма и стимулирующих сексуальную активность. Гузмании, кстати, цветут лишь раз в жизни. Этот цветок, означающий волю, власть, страсть, динамику и активность, к сожалению, умирает после того, как явит глазу свое прекрасное цветение.

Немного выделяются на общей картине ярко-розовые пышные цветы рододендрона, как бы говорящие о том, что нельзя терять бдительность, нужно сохранять осторожность и осмотрительность даже в такой утопичной атмосфере.

Помимо того, в зимнем саду так же присутствуют не менее эстетичные арки, охваченные лозами роскошных клематисов абсолютно разных оттенков: белых, нежно-бежевых, ярко-розовых, синих и даже фиолетовых. Они как бы акцентируют внимание на некой изобретательности и умственной красоте. А пленяющие взгляд фуксии бело-розовых и красно-фиолетовых оттенков, подобно парашютам, витают в воздухе, очищая все вокруг от негатива, даря при этом ощущение легкости и чистоты.

Именно такой роскошный пейзаж открывался глазам юношей, проводящих довольно много времени в просторах сада. Гено хорошо постаралась, когда возрождала это место. В такие виды сложно не влюбиться. Тем более, когда их дополняет столь утонченный и изящный образ художника, плавными движениями руки создающего шедевры на поверхности холстов.

Близится конец декабря, а сегодня – канун рождества. Сказочный праздник, подготовка к которому в «Лавре» идет с самого утра. Но вся эта шумиха, создаваемая супружеской парой, довольно энергично украшающей дом и готовящей праздничный ужин, пока что обходит стороной тех, кто предпочел встретить день в столь живописном уединении от внешней суеты.