Текст книги "Язык цветов (СИ)"

Автор книги: Pyrargyrite

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

– Держите себя в руках. – Ошарашенно проронил акушер, обеспокоенно смотря на разгневанную девушку.

– Я быстрее умру, чем позволю вам…

– Гено… – Прервал ее Рипер, присаживаясь рядом и приобнимая супругу.

– Ничего не говори. – Шикнула та, панически боясь услышать от него то же самое, что слышит от акушера уже не в первый раз.

– Дорогая…

– Я же сказала!

– Ты справишься. – Тихо прошептал Рипер ей на ухо, прижимая ее к своей груди. – Я верю в тебя. – Почувствовав, как напряжение Гено уменьшается, а сама она расслабляется, он начал поглаживать ее по голове. – Но я не хочу терять ни тебя, ни их.

– Не потеряешь. – Ответив на объятия, твердо произнесла Гено, чувствуя хоть какое-то облегчение.

Она боялась, ужасно боялась, что Рипер встанет на сторону врачей, что не поддержит ее в отказе от хирургического вмешательства. А потому ранее не сообщала ему о всех этих опасениях, держала их в себе, молча переживала. Но он поддержал. Благодаря этому с души словно камень упал. Стало легче, гораздо легче.

Комментарий к VII. Поддержка.

[Л-Л:Отбечено]

========== VII. Розы. ==========

Солнце светит невообразимо ярко, греет своими лучами, проникает в глубины сознания, очищая ум и освещая разум. Весна вовсю стучится в двери природы, но зима все еще не желает впускать ее на порог. По-прежнему травит своими морозами, обжигает ледяным ветром кожу, вызывает волну мурашек по всему телу.

Неспешно бродя по улицам города, молодые люди то сворачивали в сказочно облагороженные дворики, то выходили на необычайно оживленные центральные улицы. Они не искали смысла в своей прогулке. Просто шли, озирались по сторонам, вслушивались в задорный смех детей, заворожено любовались капелью, наслаждаясь спокойным времяпровождением, шансом еще немного пожить в умиротворении. Просто пожить перед тем, как шагнуть в никуда.

– Значит, до мая… – Тихо проронил юноша, наблюдая за стаей птиц, летящей высоко-высоко. Беззаботные. Парят в небесах, радуют людей своим чарующим пением, не смыслят ничего в людских проблемах и заботах. Им это и не нужно.

Опустив взгляд на тающий лед на поверхности реки, девушка шумно выдохнула. Что будет с ними потом? Куда занесет их судьба? Жестокая. Заставляет пережить ужасы, которых ни в книге не прочтешь, ни в фильме не увидишь, а потом бросает на перепутье. И в какую сторону бы ты не пошел – это всегда будет шаг в неизвестность. Но ты должен будешь сделать его, даже не зная, начнется ли новый день, будет ли новый рассвет, закат, будет ли еще один глоток свежего воздуха.

От таких мыслей все тело окутывает страх. Мышцы сжимаются в напряжении, а нервы натягиваются тонкой струной, так и норовя порваться. Дыхание сбивается, сердцебиение то замедляется, то учащается, а течение крови будто замирает.

– Даст, не напрягайся ты так. – Взволнованно прошептал юноша, приближаясь к девушке, склонившейся над живописной изгородью на широком мосту. – А то мне дышать становится трудно.

Какой только связи не существует? Кто-то связан ментально, имеет возможность поддерживать мысленную связь, кто-то меняется сознанием или телами, у кого-то любые внешние изменения поверхности кожного покрова отражаются на родственной душе, кто-то слышит поток душевных излияний в творческом порыве, а кто-то ощущает эмоции и чувства своего соулмейта. Связь этих двоих чем-то похожа на последнюю. Они тоже чувствуют друг друга, но не эмоционально. Сильнее, точнее. Дыхание, пульс, кровообращение, сокращение мышц, нервные импульсы, – все, каждую клеточку тела. Они чувствуют жизнь друг друга, текущую по их венам.

Познакомились при ужасных обстоятельствах, привезенные из абсолютно разных городов, между которыми лежит путь в тысячу километров. Судьба? Злодейка. Неужели все было изначально так задумано? Неужели при других обстоятельствах они бы не встретились? Почему вообще они являются родственными душами? Глупая, глупая жизнь. Безжалостная. И стоило все, что они пережили, того, что они сейчас стоят и отсчитывают каждую секунду перед тем, как наверняка забыть о мирной жизни, а то и вовсе о самой жизни?

Обычно соулмейты необычайно близки, их отношения всегда невообразимо теплые и искренние. Что же в их компании? А они все около шести лет назад дали друг другу слово, что судьба для них – враг, а родственные души – клеймо, которое необходимо скрывать, влиянию которого нельзя поддаваться. Иначе проиграют. Иначе судьба победит. А они все ненавидят ее.

Отношения этих двоих нельзя назвать холодными или теплыми. Они скорее нейтральные. Хотя, так только внешне, связь все равно берет свое. Трудно быть нейтральным по отношению к тому, кого ты чувствуешь всем своим телом, каждое мгновение своей жизни. К тому, кто не дал сойти с ума во всем водовороте мрачных событий. Иногда и правда хочется поддаться этой связи, узнать, что это такое. Но они всегда одергивают себя от этого.

Есть у них одна слабость – это зависимость. Чертова зависимость, которую Даст ненавидит всей душой. Она зависима от присутствия Хоррора, потому что он не дает ее рассудку потухать. А без него она впадает в безумие. Сперва несильно. Сперва начинается бред: она видит сестру, говорит с ней, верит в то, что слышит ее. А потом ситуация усугубляется. И она боится себя в те моменты, когда перестает осознавать, что делает. Хоррор тоже по-своему зависим от Даст. Ему с ней легче, он топит свои психологические проблемы в заботе об этой девушке. Но он не имеет собственной жизни, он просто идет за ней, куда бы она ни пошла.

И при всем при этом они оба стараются не допускать излишка тепла по отношению друг к другу. Когда нужно – он поддержит, когда необходимо – она будет рядом. Но не более. Друзья. Просто друзья. Которые вместе верно следуют за тем, кто помог им вырваться из лап мафии. Они оба хотят нормальной жизни, но понимают, что такой им не дано узнать. Чего стоят все провальные попытки начать все с чистого листа? Чего стоит уход из фигурного катания, к которому Даст так грела душу? Ведь на льду она могла быть самой собой, открыться полностью, даже если играла чужую роль. Особенно она любила чрезвычайно эмоциональные роли. Ведь когда еще выпадет такая возможность выплеснуть все свои эмоции наружу? Будь то ярость, грусть, радость или сумасшествие. Ей бы в актрисы, Киллер не раз предлагал ей такую перспективу. Но актерство – не то. В актерстве нужна точность, ничего лишнего. На льду же можно позволить себе самовольничать. Это даже поощряется.

– Пошли в бар. – Выдохнула Даст, резко отстраняясь от изгороди.

– Мы уже несколько дней по барам и клубам шатаемся, ты еще не устала? – Лениво вымолвил парень, вопросительно вскидывая бровь. Ответа не последовало. Он и не был нужен. Ведь по закипающей от нетерпения крови в жилах девушки все было понятно без слов.

Она ужасно любит бары, какие-нибудь со свободной сценой, где она может спокойно взять микрофон в руки и начать творить безумие. Но оно такое чарующее. Здесь Хоррор бессилен. Он лишь может сидеть в сторонке у барной стойки, медленно потягивать какой-нибудь крепкий коктейль и слушать. Наслаждаться этим безумием, ощущая всем телом тот экстаз, в котором пребывает девушка. Одно его раздражает в такие моменты – прожигающие взгляды зрителей. Слишком похотливо смотрят на слишком откровенно выступающую девушку. Так и хочется им кишки на горло намотать. Но пока с этим желанием удавалось справляться, ограничиваясь лишь парой ударов в чужую челюсть или устроенным сотрясением мозга особо наглым особям, позволяющим себе распускать руки. Правда в такие моменты приходилось очень быстро уходить из бара восвояси и не появляться там больше, а то так и судимость получить можно. В прочем, Даст и сама не подпускает к себе никого. Она вполне в состоянии сама за себя постоять. Но эти животные все равно бесят.

***

Хлопок входной двери заставил юношу вздрогнуть. Уже больше суток он просидел в квартире один, окруженный стопкой бумаг и чертежей. И уже несколько часов он, не отрываясь, блуждает по различным сайтам, в поисках новой квартиры или дома. Казалось бы, что такого, но это так выматывает. На стол рядом упала связка ключей, а на спине тут же почувствовалось утяжеление. Тепло разлилось по всему телу, даже бодрость накатила и сил прибавилось.

– Тяжелый день? – Спросил Инк, положив голову на черную макушку на своем плече.

– Вообще, ничего не говори. – Устало выдохнул Эррор. – Мы с Найтмером вчера весь день провели на месте преступления, а потом всю ночь в его офисе, обсуждая детали. И ничего, просто полный ноль.

– Крутиться в мире преступности, однако, тяжело. – Подметил юноша, переходя на новую страницу в поисковике.

– Зато интересно. – Хмыкнул новоиспеченный помощник детектива, зарываясь носом в неряшливую белую шевелюру, почти достигающую плеч. – Нашел что-нибудь?

– Присмотрел один домик в Озерном районе. Весьма скромный, но просторный. Расположен на берегу голубого озера, его терраса находится прямо над поверхностью воды. Также имеется небольшой уже облагороженный сад, который летом обещает быть живописным.

– Надоела роскошь? – Улыбнувшись, спросил Эррор, краем глаза смотря на фотографии предложенного дома.

– Никогда не любил излишества. – Вымолвил Инк, как-то мечтательно пронзая взглядом экран ноутбука. – Всегда хотелось чего-нибудь тихого, скромного и уютного. Ну как тебе?

– Если нравится тебе, то нравится и мне. – Прошептал тот, потеревшись о бледную шею носом.

– Хах, Эрри… – Начал Инк, тут же вздрогнув от легкого укуса, по которому сразу прошелся холодок. – Тебе бы отдохнуть. – С прежней улыбкой, вполголоса проговорил парень, разворачиваясь к заметно уставшему соулмейту, в то же мгновение вжавшему его в стол.

– Мне бы снять стресс. – Нависнув над Инком, Эррор мягко, еле ощутимо коснулся его губ.

– Нервы на пределе?

– Тюрьму с лучшей охранной системой обчистили в два счета. Всего за какой-то час. Больше тридцати убитых в общем счете. – Отведя взгляд в сторону, юноша продолжил. – Афтер тоже убит. Он и так ничего не говорил, а теперь и подавно допрашивать некого. Все ниточки к мафии вновь обрублены.

– Ох, не лучшее положение дел. – Удивленно вымолвил Инк, проводя рукой по напряженной спине брюнета. – Тогда, как насчет массажа?

– Пожалуй, не откажусь.

Приоткрыв окно, юноша сел на таз Эррора. По спине последнего пробежались мурашки от проскользнувшего по ней холодного воздуха, и их стало в разы больше, когда горячие руки коснулись ее. Длинные пальцы аккуратными движениями невероятно точно попадали в те точки, которые больше всего в этом нуждались. Какая-то приятная боль разлилась по всему телу, сменяясь волной неописуемых ощущений. Щекотливые поглаживания подушечками пальцев расслабляли, а сильное давление костяшками кулаков разминало сжавшиеся мышцы, заставляя их размякать, обильные растирания прогревали кожу, похлопывания и надавливания ладонями разгоняли кровь.

Глаза непроизвольно закрылись, позволяя телу и духу отстраниться от внешних проблем, достигнуть упоительного умиротворения, ощутить чувство гармонии с самим собой и всем миром, даже вселенной.

Каждое прикосновение, каждое нажатие Инка было словно отточенным до совершенства. Он просто мастерски проводил все манипуляции, так, словно знал наверняка, как и куда нужно давить. Несомненно, у него уже есть большой опыт в этом деле. Хотя, стоит ли в этом сомневаться? Учитывая то, что он хорошо умеет играть на чувствах и ощущениях. Всегда откуда-то знает, что вызовет бурю в душе, что заставит расслабиться, а что погрузит в эйфорию. Самое удивительное – он все это прекрасно сочетает. Прямо как сейчас. Неописуемый экстаз.

Как только массирующие движения спины и шеи прекратились, волна новых щекотливых ощущений поселилась внутри. От обжигающего ухо дыхания, от мягкого шепота, от охватившего всю спину тепла, благодаря навалившемуся на нее парню.

– Лучше? – Тихо-тихо пролепетал юноша прямо в ухо Эррору.

– Это просто невообразимо. – С трудом изрек парень, размякая на мягкой поверхности. – Я, может, и не смогу повторить с тобой все то же самое, но в следующий раз массаж с меня.

– Хах, запомню. – Ласково прошептал Инк, теребя черные волосы пальцами.

Полежав так еще несколько минут, он тяжело выдохнул, стараясь не поддаваться так манящим объятиям сна. Эррор, кажется, уже уснул, а потому юноша с особой осторожностью поднялся со своего соулмейта и, укрыв его одеялом, вновь сел за ноутбук.

– Тебе бы тоже следовало отдохнуть, Инки. – Вполголоса произнес брюнет, не открывая глаз, но зная, что тот уже сидит за столом и планирует заняться работой.

– Еще только начало дня, но немного позже я, пожалуй, присоединюсь к тебе. – Мягко пропел он. – Надо закончить с техническими расчетами и подобрать наиболее выгодные и надежные конструкционные материалы для реализации данного мне проекта.

– Звучит как-то сложно. – Тихо усмехнулся юноша. – Ты же вроде на художника учился, а не на архитектора.

– Ну, мне повезло с работодателем. – Протянул Инк. – Из-за отсутствия узкоспециализированного образования я мог не пройти отбор, но меня все-таки приняли при условии, что я получу второе нужное высшее по ускоренной программе. У меня были окончены курсы архитектурного дела, но как такового образования в этой области нет. Однако полученные тогда знания сейчас очень помогают.

– Так, значит, в этом году снова будешь абитуриентом?

– Ага, но уже от компании. – Произнес художник. – Буду поступать по целевому на три года вместо пяти лет.

– Учиться и работать одновременно… – В полудреме вымолвил Эррор. – Надо будет научиться делать массаж, а то, чувствую, тебе он будет нужен.

Улыбнувшись, Инк окинул полным нежности взглядом все-таки задремавшего юношу. Как же все-таки прекрасно, что они появились в жизни друг друга. Год назад они были совсем другими людьми, но вместе научили друг друга многому, вместе нашли в жизни свой смысл.

Руки сами потянулись к кисти, сами почерпнули краску из миниатюрного бутылька, сами начали вырисовывать лепесток за лепестком на внешней части правой кисти. Они повиновались какому-то внутреннему порыву, совсем неконтролируемому, абсолютно неосознанному. Когда Инк обратил внимание на результат таких манипуляций, он застыл в любовании душевным излиянием. Прямо в центре кисти расцвела прекраснейшая орхидея нежно-розового цвета, а по бокам от нее красовались два пышных и изящных бутона розы чистейшего белого и алого цветов. Гармоничная картина, плавно переходящая цветовая гамма и удивительно точный смысловой посыл. Сочетание белой и алой розы символизирует единство, нежность и страсть, а цветущая между ними орхидея усиливает символику тех двух бутонов, дополняя ее утонченностью и интимностью.

Мог ли он когда-либо подумать, что будет испытывать что-то подобное к кому-то? Вернее, он думал, что не сможет. Предполагал ли, что найдет такого человека, с которым ему будет так легко и так хорошо, с которым он захочет провести всю свою жизнь, наслаждаясь каждой минутой, каждой секундой, каждым мгновением? Не предполагал. Но нашел. Как-то спонтанно, случайно, да еще и во всем этом круговороте событий. Но в этих событиях их связь и преодолела все испытания, прошла проверку на прочность и показала себя как нечто неразрывное, невероятно сильное.

– Мирт или пионы, а, Эрри? – Тихо спросил сам у себя Инк, на несколько мгновений прикрывая глаза и представляя перед глазами то, что он планирует сделать в мае. Об этом думать, однако, так приятно. Но работа не ждет. А работать для реализации задуманного надо много.

***

– У меня перед глазами каждый день встает одна и та же картина. Невероятно теплая, невероятно прекрасная. Я вижу яркое-яркое солнце, широкое поле, усыпанное полевыми цветами и золотистой рожью. Где-то вдали виднеется очаровывающий лес, а над ним – кристально чистый небосклон. Я слышу кузнечиков, стрекоз, пение птиц. И вижу двух детей, бегущих по этому полю, оборачивающихся назад, ко мне, и кричащих: «мамочка, идем». Чувствую улыбку на своем лице и иду за ними. Иду и возвращаюсь в реальность. Иногда счастливую, а иногда невероятно жестокую. – Мечтательно грустно выдохнула девушка, сидя на коленях своего мужа, положив голову на его плечо.

– Ты же знаешь наших врачей, они из мухи могут раздуть слона. – Как бы успокаивающе прошептал Рипер, при этом сам не находя в себе спокойствия. – Не беспокойся лишний раз, рассказывай мне все, что тебя тревожит, не держи в себе. – Ласково проводя ладонью по голове жены, он зарывался пальцами в ее блондинистые волосы, любовался грустной, но такой очаровательной улыбкой на ее лице, вновь принявшем более здоровый оттенок.

– Спасибо тебе, Рип. – Тихо прошептала она, прикрывая глаз. Надо бы возвращаться домой, но даже здесь, даже в уже надоевшей больнице стало как-то хорошо. В прочем, вместе с Рипером ей везде спокойно. Тем более, после того, как он поддержал ее, как сказал, что верит в нее. – Они говорили мне, что мой организм потратил слишком много сил враз на восстановление после травм и на поддержание жизни детей в себе, поэтому он так и истощился. Не знаю, как вернуть ему силы, но не думаю, что это нереально.

– Как насчет поездки в санаторий? – Задумчиво предложил Рипер. – Куда-нибудь на юг, где сейчас тепло. Хотя бы на неделю. Считай, теплые солнечные лучи, морской воздух, оздоровительный массаж и прочие процедуры. И только мы с нашими детьми.

– Это было бы прекрасно. – Ласково проговорила Гено, уже представляя перед глазами эту поездку. Она и правда могла бы помочь восстановить организм после всего пережитого.

– Тогда я сегодня же оформлю отпуск и куплю билеты, а в ближайшие дни мы отправимся устранять твое истощение. – Широко улыбнувшись, пропел мужчина, обхватывая ладонь жены руками и покрывая ее нежными поцелуями. – А пока поехали домой. Там проведем восстанавливающую ароматерапию. Думаю, Инк не откажется помочь тебе расслабиться, пока меня не будет. Но как вернусь – тебя встретит полный букет релаксирующих мероприятий.

– Хах, Рипер, – радостно протянула Гено, посмотрев в воодушевленные сапфировые глаза, – что же, думаю, иногда можно позволить себе такую роскошь.

– Если тебе это кажется роскошью, то я сделаю все возможное, чтобы это вошло в наш распорядок дня.

– Не стоит. – Хихикнула она, аккуратно поднимаясь с коленей мужа.

– Для меня нет ничего важнее твоего благополучия. – Подхватив Гено за талию, ласково проговорил мужчина.

– Это значит, что сопротивление бесполезно? – Усмехнулась девушка, очарованно смотря на нежнейшую улыбку на лице Рипера.

– Как и все возражения против.

Комментарий к VII. Розы.

[Л-Л:Отбечено]

========== VII. Будни. ==========

Переезд – довольно сложная штука. Выматывающая. И ладно если у тебя вещей – перевозная сумка средних размеров. Но когда к ним добавляется чуть ли не все убранство мастерской профессионального художника, а вместе с этим еще и его проекты, чертежи и макеты с новой работы, которые необходимо было перевозить с абсолютно противоположной части города, – устаешь эмоционально и физически просто неимоверно. И несмотря на то, что переехали они день назад, оба еще не отошли от недавней суматохи. А ведь завтра снова на работу.

– Ох, Эрри, прости, – выдохнул Инк, виновато смотря на облокотившегося на стол Эррора, – можно было не все враз везти, я что-то поторопился.

– Да ничего, все нормально. – Устало протянул юноша. – Мне не в напряг.

Его и правда это не напрягает. Хотя бы потому, что сейчас он сидит вместе с дорогим ему человеком, пусть и устало, но очень нежно смотрит на него, попивает любимое какао и вдыхает невероятно великолепный аромат подснежников. С домом они и правда не прогадали. Пусть он еще и не обжит, пусть завален сумками и коробками, но зато находится чуть ли не на поляне, усыпанной подснежниками. Вымирающий цветок, даже удивительно, что вокруг дома его так много. Но это только к лучшему. Ведь так, получается, каждую весну будет возможность понежиться в столь всепоглощающем облаке ароматов.

– Я завтра после работы стульев привезу, может, еще что-то нужно, есть варианты? – Задумчиво протянул парень, сидя на столе, поскольку стул в кухонном уголке был только один. В целом, неудивительно.

Сам по себе домик больше рассчитан на какого-нибудь одиночку, но при этом имеется двуспальная кровать. Гостиная с кухней разделены разве что только барной стойкой, к которой тоже не помешало бы приобрести стулья. Площадь не особо большая, но места, в целом, достаточно. Кроме того, имеется просторный рабочий кабинет, который было решено сделать новой мастерской для Инка. Эррор же не особо нуждается в каком-то отдельном помещении для работы, так как в основном она вся проходит в офисе или на участке. В крайнем случае – дома, за ноутбуком и небольшой стопкой бумаг, на что вполне хватит той же стойки или столика на кухне. Инк же большую часть работы проделывает дома.

– Главное, себя привези. – Улыбнулся брюнет, получив легкий толчок в плечо. – Да нет, вроде здесь все есть. Думаю, по ходу разберемся.

– Надо бы перерасчет сделать перед сдачей проекта. – Проговорил Инк, попутно стягивая с себя шарф и снимая темно-коричневую жилетку, оставаясь в легкой светлой футболке. Зацепив отросшую челку невидимками, он обратил внимание на пристальный взгляд Эррора, с интересом наблюдающего за каждым движением соулмейта. – Думаю, если сейчас начну, где-нибудь к обеду закончу.

– А потом что?

– А потом я весь в твоем распоряжении. – Сверкнув глазами, пропел художник, спрыгивая со стола и стремительно направляясь к новому рабочему месту.

– Можно понаблюдать за тобой? – Поднимаясь следом, спросил Эррор. Усмехнувшись, Инк развернулся к идущему за ним юноше и, едва касаясь, поцеловал его в щеку.

– Наши с тобой наблюдения обычно заканчиваются одним и тем же. – Проговорил он прямо в лицо брюнету.

– Ну, не прямо одним и тем же. – Наигранно буркнул себе под нос тот, приобнимая парня.

– Всякие эксперименты и проба чего-то нового сути не меняют. – Почувствовав холодную руку под своей футболкой, Инк как-то хищно ухмыльнулся. – Эрри, у нас еще весь вечер впереди.

– В свою защиту хочу сказать, что это не я себя соблазняю. – Хмыкнул он, легонько покусывая татуированную шею. Она пахла просто невообразимо прекрасно. Цветами, чернилами и бумагой. Такой, какая обычно бывает в книгах.

– Именно поэтому я и иду работать в мастерскую. – Поддаваясь вперед, вполголоса проговорил юноша. – Ибо себя тоже не я соблазняю.

С большой неохотой отпустив Инка и проводив его взглядом, Эррор обессиленно плюхнулся на небольшой диван. Довольно удобный и в меру мягкий. В самый раз для того, чтобы вздремнуть часик-другой, прежде чем приняться готовить что-нибудь на обед. Стоит и ужин заранее приготовить, чтобы не отвлекаться потом от самого сладкого.

И когда только они успели так извратиться? Хотя, почему бы и нет? Наконец-то долгожданное спокойствие, тихая, мирная повседневная жизнь, которую еще год назад Эррор проклинал всей душой, а теперь рад ей настолько, что даже легкую улыбку сдержать не получается. Конечно, эта повседневность и рядом не стояла с той. Она гораздо лучше, гораздо приятнее. В ней чувствуешь не раздражение, а всецелое удовлетворение.

***

Уже полдень, а кровать по-прежнему не заправлена, и на ней до сих пор лежит молодая девушка. Тепло, хорошо, одно напрягает – юноша рядом, постоянно тыкающий в экран телефона. Вернее, не он сам напрягает, все-таки под его боком довольно комфортно, а другое, что-то совсем неприятное.

– Хоррор, сходи уже на массаж, а то у тебя спину ломит так, что мне с кровати встать трудно. – Пробурчала себе под нос Даст, показательно потирая собственный затылок.

– Так пошли вместе. – Не отрываясь от телефона, произнес он.

– Это уже расточительство какое-то. – Приподнялась она на локтях, начав опускать мобильное устройство в руках парня. – Сходишь ты – станет легче и мне.

– Тогда, почему бы не сходить тебе? – Задумчиво предложил Хоррор, совсем не горя желанием куда-то идти. Тем более сегодня. Почти неделя непрерывного времяпровождения в клубах слишком сильно вымотала.

– Но спина-то болит у тебя! – Повысив тон, изрекла Даст. Стоит признать, свою вину в усталости и истощении Хоррора, а, следовательно, и себя, она осознает. Но его же никто не заставлял пить каждый день крепкий алкоголь, пусть и в маленьких количествах. – Спина, голова и, тем более, глаза! Ты вообще спал сегодня?

– Ну ты же поспала. – Спокойно ответил он, вздымая бровь.

– Боже, ты дурак? – Закатила она глаза. – Ах, ну точно, это же не вопрос, а утверждение. Только мой сон не даст твоему телу достаточного отдыха. Он же только от моего ощущается, чисто фактически у тебя его нет.

– Знаю-знаю. – Помахал юноша перед лицом, зевнув. – Просто увлекся сериалом, ничего особенного.

– Да у тебя глаза режет настолько сильно, что мне хочется вырвать их у себя. – Шикнула девушка, выдергивая телефон Хоррора из его рук и убирая его как можно дальше от владельца. – Сделай одолжение, не выматывай себя так, у нас на отдых не так уж много времени осталось.

– Ладно, – протянул он, переходя из положения сидя в лежа, – только, чур, эту неделю без ночных похождений и клубов.

– Тебя никто не заставляет ходить со мной. – Пробурчала она, неспешно поднимаясь с кровати.

– Даст! – Как-то укоризненно изрек Хоррор, приоткрыв один глаз и мысленно просверлив в девушке дыру.

– Хорошо-хорошо, будем сидеть дома. – Выдохнув, она удалилась из комнаты, оставляя соулмейта одного в объятиях сна.

Нечасто выдается возможность побыть хоть в каком-то уединении. Они постоянно вместе, от этого даже устаешь. Но сейчас, наконец, выпала такая возможность, можно заняться чем-нибудь своим. Единственное – когда спит Хоррор, Даст тоже с трудом держит глаза открытыми, даже если проспала несколько суток подряд. Поэтому обычно приходится подстраиваться друг под друга.

Расположившись за ноутбуком, девушка потянулась. Неделю дома, значит. Киллер все равно вряд ли появится, тренировок больше нет, заняться тоже особо нечем. Только если написать что-нибудь. Небольшой рассказ, например. Что-то милое и теплое, в меру романтичное и с каплей трагедии. Пожалуй, это именно то, что нужно, чтобы поднять настроение и самой себе тоже. Хотя у нее совсем нет нормального опыта в отношениях. Все они были достаточно кратковременными и поверхностными, спонтанными. Даже с Киллером как-то все само закрутилось однажды и само тут же закончилось. Мимолетная искра, а может, и просто от некого одиночества. Хотя пара ночей с ним определенно была самой жаркой, особенно если он был после работы, а она – после соревнований. Как-то это все сложно было назвать отношениями. Скорее что-то вроде секса по дружбе. При том самого нормального из того, который у нее вообще когда-либо бывал. Все-таки, как-никак, а Киллера, в отличие от всех остальных, как минимум волновала Даст сама по себе, а не только ее тело. Они все втроем довольно распутные. Ну что поделаешь, когда жизненные обстоятельства не позволяют начать что-то серьезное, а физиология требует своего, тем более при всем испытываемом стрессе. В целом, с Хоррором все было бы проще. Та же работа, та же жизнь, то же прошлое, но оба боятся оступиться. Один раз сделав слишком большой шаг навстречу друг другу, можно провалиться в бездну без единого шанса выбраться наружу. Нельзя поддаваться этой воображаемой феерии. А потому любые контакты с ним следует держать под строгим контролем.

– Слишком часто думаю об этом. – Шепотом упрекнула себя девушка, поудобнее располагаясь за ноутбуком. Зато мысль появилась. Пропустить через всю всплывающую в голове историю нить свободы. Абсолютной свободы во всем – в выборе, в отношениях, в стиле жизни, в профессии и так далее. Именно то, чего ей так не хватает. А все только лишь из-за темного прошлого. И как бы она от него не бежала, оно догоняет, даже если полностью абстрагироваться от постоянной работы. Не она туда вернется, так мафия о себе напомнит, в очередной раз попытавшись убрать своих сбежавших несостоявшихся преемников. А что они ожидали? Что они и правда будут плясать под их дудочку, беспрекословно выполнять все приказы? Да черта с два. Может быть, при других методах выращивания рук для грязной работы, у них и правда получилось бы создать трех верных наемников для себя, но они сами же себе все испортили, изначально заставив возненавидеть и методы, и работу, и семейство.

***

Темно, холодно и мрачно. Все словно плывет перед глазами. А в прочем, и правда плывет. Дышать как-то трудно и пошевелиться нереально, поскольку руки и ноги чем-то связаны. С трудом оглянувшись, парень занервничал. Небольшое каменное помещение, печь, стол с какими-то приспособлениями, совсем не вызывающими доверия, и два человека. Один пронзает парня своими красно-синими глазами, чуть ли не поблескивающими в маленьком пламени печи, а второй сидит и что-то в ней греет, а может, и не греет, совсем непонятно.

Тихо. Создается впечатление, будто находишься в каком-то вакууме. Не слышно ни огня, ни собственного дыхания и пульса, ни тех капель воды, что капают в одном из углов с потолка на бетонированный пол. Все тело охватывает напряжение, даже какой-то страх. Он знает об этом месте, наслышан от других. Здесь выжигают клеймо. Сердцебиение участилось, а ужас буквально разлился внутри, а потом застыл вместе с кровью. Чем он заслужил этого? Просто тем, что заступился за других? Вернее, попытался, многое ли он мог сделать?

Ничего.

Один из мужчин, ухмыляясь, содрал футболку с избитого тела, вызывая мурашки от охватившего холода. Второй же, изучающим взглядом окинув раскаленную метку, стремительно подошел к своей жертве и, что-то сказав, что-то совсем неразборчивое из-за страха, начал прислонять светящийся металл к груди парня. Время словно замедлилось, жар охватил с головы до ног, а жжение метки чувствовалось уже на расстоянии. И чем ближе она становилась, тем сильнее перехватывало дыхание.

Раскаленный металл вот-вот коснется груди, все тело словно застыло, готовясь к душераздирающей боли, уже пронзившей каждую клеточку тела.

Вздрогнув, Киллер широко распахнул глаза. Шрам от ожога на груди невероятно сильно болел, пульс болезненно отдавал в виски, а дыхание было обрывистым.

Все как обычно – небольшая гостиная, вид на выключенный телевизор, а рядом с ним – закрытое фортепиано. Из-за того, что на улице пасмурно, даже в обед в квартире было как-то тускло и серо. Почувствовав на себе чужой взгляд, юноша повернул голову вбок. Найтмер сидел с книгой в руках, как-то прищурившись смотря на парня, лежащего на его плече.

И когда только Киллер успел уснуть?