Текст книги "Синяя борода и солнечный зайчик - 2: До самой луны и обратно (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

– Эмиры признали Ошая родной кровью. Он – белокожий брюнет с голубыми глазами, как все местные омеги. Он соблюдает традиции, знает язык и ведет себя очень скромно, как и надлежит омеге. А, значит, он родная кровь, по ошибке судьбы попавшая на чужбину.

– Это плохо, – Свен посмотрел на Доминика. – Теодора надо немедленно пометить! Пока он немеченый, на него могут претендовать все эмиры. По местным законам они могут предложить ему вступить в их гарем. Конечно, есть небольшое отступление от правил. Обычно все омеги находятся на территории гарема до того, как точно определится их пол – омега или бета. После чего эмир решает оставить омегу себе или подарить кому-нибудь, все это происходит до первой течки, после которой омегу метят, и он становится собственностью эмира. До метки омега считается ребенком, о котором заботится опекун. И если опекун еще не выбрал, в чей гарем отдать его, то значит, на него претендовать могут все!

– Какая дикость! – Доминик криво улыбнулся. – Я не собираюсь ставить метку на Теодора, как клеймо на породистую лошадь, – Ники посмотрел на замершего зайку и ласково улыбнулся ему, – в день нашей свадьбы он будет великолепно смотреться перед алтарем с чистой кожей! И чьи-то нелепые законы не заставят меня поступить с ним так некрасиво.

– Я думаю, что свежая метка не успокоит эмиров, а, скорее, разозлит их, – Луиджи встал на сторону брата. – Доминик по законам опекун омеги и, кроме того, всем известно, что они истинная пара, такой союз нельзя разорвать. Все знают, что Теодор является женихом Доминика, и дата свадьбы уже назначена! Эмиры заключают браки со своими омегами только после рождения ребенка-альфы, поэтому они смогут принять отсрочку с регистрацией официального брака.

– И, вообще-то, я блондин! – Тео сверкнул глазами, – я им совсем не родная кровь! Им стоило более внимательно изучить меня прежде, чем делать такие заявления! Если Мак-Грегоры время от времени путешествуют и хоть сколько-нибудь воинственны, то Аберкорны никогда не покидали планету и всегда были верны своим парам! А, значит, получить их кровь, ну никак не могли! Ной! – Тео вывернулся из рук и требовательно уставился на замершего с расческой бету, – меня надо срочно сделать опять блондином! Где бы раздобыть краску для волос?

– Краска не нужна! – Ной довольно разулыбался. – Я специально консультировался с Лулу на эту тему. Он использует натуральные компоненты, которые не повреждают структуру волос и вернуть им натуральный пигмент можно без агрессивной химии. Все необходимое можно найти на простой кухне!

Ной продиктовал близнецам, что необходимо, и сказал, что потребуется еще достаточное количество воды, чтобы промыть гриву Тео после процедуры. Вскоре все было принесено, и вокруг волос Тео закипела работа. Ной командовал, а Бим с Бомом помогали. Все остальные альфы сели в кружок и, как дети за фокусником, наблюдали, как сходит с волос краска, а Тео преображается у них на глазах.

Когда краска была смыта с волос, Ной просушил волосы, обработал их спреем и бальзамом, так что волосы заблестели, как золото. Тео устал сидеть и начал вертеться, но Ной на него шикнул и продолжил наводить лоск. Омега хотел уже возмутиться, почему так долго, но стоило ему обернуться и увидеть какими глазами альфы, капая слюной, смотрят на его волосы, то он сразу же понял, что красота требует жертв и решил молча высидеть до конца этой пытки. Когда все было закончено, альфы только восторженно перевели дыхание, и Ной сразу же закрыл волосы Тео шейлой, чтобы работники случайно не увидели и не выдали секрет.

Время перевалило за полдень, и Тео начал клевать носом, по его внутреннему времени сейчас было далеко за полночь. Доминик настоял, чтобы омега поспал хоть немного. Братья Кантарини уселись играть в шахматы, ребята Анджея пошли «проверить периметр». Тео устроился возле Доминика и решил, что только прикроет немного глаза, чтобы те отдохнули, но почти сразу же провалился в глубокий сон.

Разбудили его, когда на улице стало смеркаться. Мягкие губы Ники поцеловали дрожащие ресницы, ласковые руки огладили влажную со сна спинку и притянули на коленки. Тео уткнулся в расстёгнутый ворот рубашки местного фасона. Если во время первого приезда Доминик ходил в привычных костюмах, то в этот раз он одевался в яркие одежды с золотым шитьем как у местных эмиров. Кроме этого его одежда была густо усыпана драгоценными камнями, и когда он оказывался на солнце, то на все это варварское великолепие было больно смотреть от слепящих солнечных искр во все стороны.

Едва Тео проснулся, как на него напал мандраж от ожидания того, что произойдет после заката солнца. Он с трудом впихнул в себя пару ложек местной каши с фруктами и орешками и выпил пару глотков чая. Тело, как всегда по утрам, требовало движения. Видя, как омега мечется по комнатам, все согласились, что вполне можно отправляться к сцене. Тем более, что Тео надо еще надеть костюм для выступлений, и, может, присутствие Верда удержит Тео от того, чтобы накручивать себя перед выступлением.

Тео запаковали в абаю и накрыли поверх шейлы еще одним платком. Свен подхватил коробку со сценическим костюмом, Бим подхватил саквояж с драгоценностями, которые омега собирался надеть на выступление, Бом подхватил сумку с дорожной аптечкой. Донг взял завернутые в шелк два ятагана. Тео подготовил с ними танец. Они выглядели, как настоящее оружие, и если стукнуть ими друг о друга, то они высекали искры и издавали самый настоящий металлический звук. Только вот они почти ничего не весили. Их рукояти были украшены большими кистями, которые выглядели, как украшение, но на самом деле были очень важны для танца. В них были спрятаны петли для рук, и с их помощью Тео мог крутить ятаганы вокруг запястья, как самый искусный мечник. А если сцепить эти кисти между собой с помощью спрятанных крючков, то Тео мог крутить замысловатую «мельницу» из двух мечей. Донг долго объяснял Тео все хитрости обращения с холодным оружием. Он до хрипоты спорил с тренером Тео по танцам, что важнее – натуральность или зрелищность.

Маленький отряд отправился к месту проведения концерта. У выхода из дворца их окружили альфы-охранники и сопровождали их до площади. Их задачей было разгонять толпу, которая собралась у дворца в надежде увидеть Биби-Хабби. Тео в очередной раз отказался от паланкина и шел по мостовой между двух рослых альф в дорогих одеждах: Доминика и Луиджи. Солнце клонилось к закату. Когда они дошли до сцены, то на площади перед ней уже собрались все альфы, которые сегодня были утром с Тео, когда был открыт источник. Все они сидели на небольших матрасиках и подушках прямо на земле. По тому, как вольготно они расположились, было похоже, что они были к такому привычны во время своей кочевой жизни.

Саму площадь окружали охранники, они пропустили отряд с Ошая и опять сомкнулись за их спинами. Операторы уже сидели за пультами на своем месте и, похоже, нервничали. Тео знал их еще со времен, когда гастролировал с Циклонами, и был немало этому удивлен. Здоровенные альфы, которые никого не боялись среди шумной рокерской тусовки, сейчас выглядели, как невинные омеги в раздевалке футболистов. Тео подошел к пульту и попытался выяснить, что произошло, но альфы только отводили глаза и уверяли, что все в порядке.

Возле сцены выскочил Верд, он был бледен и только сжимал в ниточку губы, бросая вокруг злобные взгляды. На вопрос Доминика, что произошло, он ответил, что очень переживает, поскольку все зрители вооружены и днем достаточно бесцеремонно себя вели, едва не сорвав проверку аппаратуры. Они обнюхивали всех и задавали вопросы, дотошно пытаясь выяснить, кто кому родственник и как давно знает Ошая. Танцовщиков довели до слез, выпытывая подробности тренировки, а стоило только Верду проявить свой характер и попытаться навести порядок, как дело чуть не закончилось потасовкой. Их спасло только имя Ошая, который очень рассердится, если они помешают его выступлению! Верд рычал, что мало струсил с правительства за такие нервы. И если он вначале радовался, что останется без супруга и сможет уйти в загул, то теперь был рад тому, что супруг находится далеко от этих вандалов. Потому что, зная взрывной и непокорный нрав Ала, все бы точно закончилось рукопашной!

На площади повисла полная тишина, все прислушивались к разговору. На лицах некоторых альф появились ухмылки. Тео бросился в кабинки за кулисами, там в совершенно растрепанных чувствах сидели танцовщики. Гримеры пытались припудрить их зареванные мордашки. Тео понял, что словами делу не поможешь и позвал Бима. У него в саквояже были драгоценности, которые Тео планировал надеть на выступление. Тео достал футляр, в котором хранились перстни. Тео сказал, что дарит каждому по перстню, в качестве возмещения морального ущерба за сегодняшних грубиянов и еще для того, чтобы поднять их боевой дух. Он открыл футляр и позволил им самим выбрать, что нравится. Тео постарался не думать о том, что скажет на все это Мадлен, который сам выбирал их. Но увидев, как быстро высохли и засверкали глаза танцовщиков, он понял – это того стоило! Всем гримерам и ассистентам он подарил по золотому браслету, чтобы все были счастливы!

Бим даже бровью не повел, когда смотрел на все это расточительство. Он только ухмыльнулся, когда Тео велел поставить саквояж на столик и принести им всем чай и сладости. Верд заглянул внутрь и, услышав из подсобки взрыв хохота, удивленно хмыкнул, а потом увидел перстни на пальцах танцовщиков и чуть не свалился с лесенки. Ной с расческами наперевес грозно заявил, что уже смеркается, и Тео уже пора самому переодеваться. Тео, подхватив под локоть Бима, ушел в комнату, где его ждал костюм и реквизит.

Солнце село, и багровые сумерки мгновенно сменились полной темнотой. У Сабаха не было ни одного спутника, в высоком небе раскинулась россыпь ярких звезд, похожая на Млечный путь. Здесь их называли Путь Пророка. А прямо над их головами блестели в звездном свете два громадных круизных лайнера, скромно называемые «яхтами». Яхта Луиджи была несколько больше яхты Доминика. Луиджи практически жил на ней, теперь уже с семьей, и перелетал от планеты к планете, от одной галактики к другой. Везде, где возникал конфликт и требовался личный контроль, появлялся Луиджи со своими советниками и специалистами в различных сферах деятельности. Так как вместе с ним путешествовало много народу, на яхте были и бассейн, и спортзалы, и рестораны, и много другого, что необходимо для длительного комфортного пребывания в космосе. На его борту были и штурмовые истребители, на случай, если все возникнет конфликт, но они стояли в дальних ангарах рядом с медицинскими модулями.

На площади было достаточно темно, ее подсвечивали только несколько софитов. На ней расположилось около двух сотен альф и их прислужников, которые удобно расселись на матрасиках в окружении подушек с кистями. Альфы тихо переговаривались и посмеивались, рассматривая все вокруг. И невысокий помост, и кружево металлических рам с подвешенными софитами. Верд заглянул к Тео в гримерку и сказал что пора.

Тео одернул концертную абая и, укутавшись в очередное покрывало, вышел босиком из гримерки, украшения на нем тихо позвякивали в такт шагам. Ной испуганно зажмурился и сжал кулаки на удачу. Он никогда в жизни не был так напуган и одновременно взволнован.

На площади выключили софиты, погрузив все в темноту ночи. В это же время медленно зажглись неоновые огни по периметру помоста, выделяя его на фоне площади. Синий софит выхватил из темноты курительницу, которая распространяла вокруг себя приятный запах местных благовоний. Альфы замолчали и стали ждать продолжения. Но вдруг совершенно неожиданно раздался голос муэдзина, читающего суру «аль-Фаляк»:

«Именем Бога, милость, Которого вечна и безгранична. Скажи: «Ищу у Господа рассвета спасения от зла, исходящего от сотворенного Им, и зла опустившегося мрака, от зла колдующих, и зла завистника, когда в нем зреет зависть».

Альфы подобрались в ожидании продолжения молитвы. Но когда сура закончилась, на сцене медленно разгорелся свет, выхватив из темноты тонкую фигурку, завернутую в белый шелк, который трепетал на сильном ветру. Как ветер нагоняет волны, так музыка нагнала свет и заполнила все пространство торжествующим речитативом барабанов и звоном бубнов. Тео подхватил покрывало за край и взмахнул руками. Ветер подхватил шелк, и он, как крылья, взвился за плечами. Музыка стала громче, в нее вплелись и другие инструменты. Тео отпустил покрывало, и оно, как крыло ангела, взлетело и пропало в темноте.

Тео медленно снял верхнее покрывало и открыл лицо. Все альфы ахнули в едином порыве. Тео стыдливо улыбнулся, не поднимая глаз. Он отстегнул шейлу и открыл шею. Все на площади замерли, затаив дыхание. Тео поднял самые невинные на свете глаза и, смущаясь, улыбнулся своей самой невинной и робкой улыбкой. У Доминика сжалось сердце в ожидании последующей шалости. Он обругал себя, что не разузнал раньше, что затеял его омега. Хотя он прекрасно понимал, что Тео, скорее всего, отмалчивался бы до конца. Тео, как все омеги, руководствовался принципом: смолчал – не соврал, а просто сберег нервы своего альфы. От его невинной улыбки у Доминика волосы на теле встали дыбом в ожидании последующей каверзы.

Музыка набирала силу, и Тео, как будто опомнившись, резко развернулся и пошел в глубину сцены. С его головы соскользнула шейла, открывая золото волос. Тео шел неторопливо, игриво покачивая бедрами, и волосы упругими локонами подскакивали в такт его шагам. Он дошел до полумесяца, где навстречу ему поднялись восемь танцоров. Они были одеты, как наложники в гареме. На них были только маленькие топы и полупрозрачные шаровары, которые, казалось, еле держались на тазовых косточках. Волосы у каждого были собраны в высокий хвост, открывая чистую кожу. Обнаженные тела отсвечивали золотом пудры. На животе и груди каждого были прикреплены цветы из блестящих пайеток. Каждый из них был прекрасен, как бриллиант. Они переступали стройными босыми ногами и вздрагивали своими поджарыми грациозными телами, как жеребята, которым не терпится пуститься вскачь.

Дойдя до танцовщиков, Тео развернулся обратно к залу и запел. Микрофон, прикрепленный к нижней челюсти, был военной разработкой и поэтому был почти незаметен. А голос который, разносился по колонкам казался просто волшебным.

Горящие пески, ветер желаний

Призрачный оазис, отражение пылающего огня,

Тео в луче белого света, стал неторопливо расстегивать пуговички абая. Альфы подскочили со своих мест, как подростки, но устыдившись своей несдержанности, уселись обратно, не смея отвести взгляда от тонкой фигуры в белом.

За моим сердцем, опустошенным, жаждущим огня,

Приветствуя тебя в моем гареме!

Танцовщики начали неторопливый танец. Тео тряхнул головой, позволяя волосам рассыпаться по плечам.

Спой для меня песню лица жизни

Напой для меня мелодию миража любви

Танцовщики извивались за его спиной. Барабаны задавали темп. Тео смотрел вперед с самым невинным выражением на лице.

Тайные желания, нерассказанные сны,

Шепот, отражающийся эхом в пустыне моей души

Я держу твое Восточное обещание у самого сердца,

Приветствуя тебя в моем гареме

Танец за спиной Тео набирал скорость и размах. Омега, как бы поддавшись общему веселью, сделал невольно шаг в сторону. Полы абая разошлись, открыв стройную ножку в полупрозрачных шароварах. Тео начал танцевать, вначале медленно, склоняя голову к плечу, будто стесняясь, но с каждым шагом его движения становились все свободнее и свободнее. Ноги мелькали в складках абая. Тео стал двигаться энергичнее, мелькнуло полуобнаженное тело омеги. Все завороженно вздохнули, когда после очередного разворота с Тео слетела абая, и он остался в топе и шароварах. Его костюм был богато украшен драгоценными колье, которые крепились на его костюме, как пояс. Наслаиваясь одно на другое, они создавали странную иллюзию одежды. Тео замер и прижав руки к груди, продолжил припев:

Спой для меня песню лица жизни

Напой для меня мелодию миража любви

Он пошел по мостику, соединяющему полумесяц и звезду, грациозно покачивал бедрами. Он был похож на молодого барса, настигающего свою жертву. Во всем его образе было столько соблазна: полупрозрачные одежды, сверкающие драгоценности на неторопливо покачивающихся бедрах, абсолютно невинное лицо и чистая кожа шеи и ключиц. Ах, это невинное выражение лица! Как у ребенка, который не осознает всей своей привлекательности. Альфы растеклись медовыми лужицами от умиления. Невинный омежка, сам не понимает что творит!

Время изменилось, оно одурачило человека

Никто не выйдет из ловушки песков времени

Я держу твое Восточное обещание у самого сердца,

Приветствуя тебя в моем гареме!

Тео замер на краю сцены, широко раскинув руки. Он как будто чего-то дожидался. Его взгляд был обращен куда-то выше крыш, в темноту ночи. Он был почти голый. Тонкая ткань шаровар и топа ничего не скрывала, а только подчеркивала красоту юного тела. Драгоценные колье прикрывали его соски и пенис, своим блеском не давая проникнуть нескромным взглядам за белую ткань. Он был одет, как гаремный омега, и Доминик терялся в догадках, зачем ему все это было надо. Внезапное прозрение осенило его, и он посмотрел на потрясенные лица присутствующих альф. До них, похоже, дошел смысл подобного эпатажа. Ведь получается, что они смотрели на омегу из чужого гарема, и отказаться от того, что они видели, было уже невозможно. Они сами были свидетелями друг другу. За подобное преступление по закону следовало ослепить отступника! Но на площади собрались все эмиры планеты. Кто из них станет палачом, а кто добровольной жертвой? И здесь даже не получится объявить его иноверцем, ибо они сами признали его родной кровью!

Альфы заворчали, пытаясь найти выход из подобной ситуации, но барабаны ударили с новой силой, и омега начал танец! Сколько чувственности и неги было в каждом движении! Альфы, раскрыв рты, как дети позабыли обо всем. Они не видели подобного раньше! Омеги в их гаремах танцевали национальные танцы, привычные и знакомые с детства, а здесь было настоящее чудо!

Тео с тренером долго репетировали его. Они совместили танец живота со стрип-денсом и элементами гоу-гоу. Получилось одновременно чувственно и задорно. Когда Тео понял, что все, не отрываясь как загипнотизированные, смотрят на него, он подбежал к краю сцены, и Донг протянул ему два клинка. Тео стукнул ими друг об друга, и от клинков брызнули искры. Барабаны сразу изменили темп, и Тео сразу закрутил их двумя мельницами навстречу друг другу! Он постоянно менял рисунок танца, то убыстряясь, то замедляясь. Клинки летали вокруг него, как живые, сталкиваясь друг с другом и высекая снопы искр. Он, то раскручивал их кистью, то совершал среди танцевального движения боевые выпады. Омега казался опытным фехтовальщиком, что совсем не вязалось с его стройной фигурой. Хотя подкачанное тело и развитые мышцы рук и ног говорили о том, что о физической нагрузке омега знал не понаслышке.

Сабля в танце символизировала непокорность, желание победить. Эмирам никогда не приходило в голову, что омега с оружием в руках может выглядеть настолько эротично и возбуждающе. Он, то томно изгибался, раскручивая мечи, то начинал бегать по сцене, размахивая ими, будто отбиваясь от собственной тени. Летели искры, зажигая воинственный огонь в глазах альф, звон мечей был для них сладкой музыкой боя. Омега-воин был в их глазах сказочно прекрасным. Но танец подходил к концу, и отбежав на полумесяц, Тео стал изгибаться все ниже и ниже, волосы рассыпались водопадом по сцене, а омега крутил мельницу из двух мечей на вытянутых руках над собой. Альфы вскочили и,не в силах отвести от подобного зрелища взгляда, заулюлюкали от восторга.

Песня закончилась, Тео замер со скрещенными клинками над головой. Он тяжело дышал, было видно, что он устал, но его глаза горели торжеством! Он чувствовал себя царем горы и был горд собой. Прожектор, направленный на него начал медленно гаснуть, на сцену выбежали танцовщики, позволяя Тео передохнуть и выпить водички перед следующим выступлением. Пока другие танцевали, Тео на дрожащих от усталости ногах, спустился со сцены и попал в объятия Верда. Альфа был в восторге! Он не знал, то ли потискать от избытка восторга красавца, то ли восхищенно склонить голову. Он эмоционально рассказывал Тео, как тот классно делал «все эти штуки с этими штуками», размахивая при этом перед его носом руками.

Свен ненавязчиво отогнал Верда и, усадив омегу на скамеечку, напоил водой из фляги, которую носил на поясе. Поинтересовался, не надо ли раз помассировать ножки? Но Тео был слишком возбужден, чтобы сидеть. Он напился воды, Ной обтер его полотенцем и дал шаль, ту самую, которая «улетела» в самом начале. Тео побежал обратно. Он стоял на краю сцены, скрытый от чужих взоров грудой усилителей и рассматривал зрителей. Пока все шло по плану, тщательно просчитанному братом Анджеем. Первая песня должна была повергнуть альф в шок, но танец должен был их отвлечь от невеселых мыслей о том, что они все нарушили закон. Танец должен был заставить их загореться желанием жить и сражаться. Каждая новая песня должна была подталкивать альф к мысли, что изменения в жизни просто необходимы!

Вот танцовщики закончили свой танец. Лучи прожекторов разбежались в разные стороны полумесяца, преследуя красивых бет. Тео вышел на сцену и замер посередине. На другом конце сцены поставили два высоких стула, на них с гитарами в руках уселись Рудди и Метт, гитаристы Циклонов. Прожекторы осветили их поджарые фигуры. В их умелых руках гитары начали неспешный диалог. Свет на полумесяце медленно разгорался высвечивая силуэты Тео, замершего посередине, и ребят, рассевшихся отдохнуть прямо на сцене. Дождавшись конца проигрыша, Тео начал тихо напевать, и его голос, подхваченный микрофоном, шелковой лентой понесся в ночное небо.

Я закрываю глаза лишь на мгновение, и этого времени уж нет…

Все мои диковинные мечты проходят перед глазами.

Пыль на ветру,

Все они пыль на ветру…

Тео неторопливо двинулся к гитаристам. После танцев и жесткого бита, он пел тихо и нежно, как будто сам себе, при этом Тео кутался в шаль, как будто ему было холодно.

Те же старые песни.

Просто одна капля воды в бесконечном море.

Все, что нами сделано, рухнет на землю,

но мы отказываемся это видеть.

Пыль на ветру,

Все мы пыль на ветру….

Тео подошел к гитаристам. Он, то закутывался в шаль, то спускал ее с плеч, будто задумавшись. Чем ближе он подходил, тем громче звучал его голос. Он как будто сообщал им великую тайну, которую они обязаны были услышать.

Не упорствуй, ничто не вечно, лишь земля и небо…

Время по капле утекает, и даже за все деньги не купить еще минуту…

Пыль на ветру,

Все мы пыль на ветру…

Пыль на ветру,

Все это пыль на ветру…

Тео неожиданно под конец песни растрогался. Он почему-то вспомнил остров Сан-Мигеле, фамильный склеп Кантарини и пепел Екатерины, который Пьетро развеял над каналом, как простой песок. Когда-нибудь урна с именем Тео, окажется там. И все, что останется после него, будет лишь кучкой пепла.

Внезапно теплая капля упала на плечо. Тео посмотрел наверх и поднял руку, на ладонь упали еще капли. Тео вытер тыльной стороной ладони слезу и мужественно улыбнулся в зал.

– Ну, вот, – Тео недовольно нахмурился, – а говорили, что дождя здесь не бывает.

Дождь начался почти, как настоящий, с той лишь разницей, что капельки были мелкие, как будто кто-то поливал их всех из большого пульверизатора. Тео нашел глазами Бома, но тот в ответ на вопросительный взгляд покачал головой и нарисовал крест на груди в знак того, что он клянется, что они здесь ни при чём. Тео оглянулся на танцовщиков, они уже были мокрые, как котята, пытаясь отделить от тел костюмы, которые прилипали к их телам, как латекс.

– К сожалению, выступление придётся закончить. На мокрой сцене опасно танцевать, а петь под дождем я не хочу, однажды для меня это плохо закончилось, – альфы на площади молчали и, похоже, находились в шоке. – Давайте поблагодарим моих помощников и отпустим их сушиться, а потом я вам еще спою одну песню, и на этом будем считать мой концерт законченным, – Тео подозвал ребят поближе, они подошли, пару раз поскользнувшись на мокром пластике сцены. Тео стал представлять всех, альфы завороженно молчали, Тео разозлился, – это нехорошо, в конце концов, ребята танцевали для вас, старались, вам, что жалко им похлопать? А ну, быстренько подняли руки и похлопали! – Тео поднял ладоши и показал, как это делается. Доминик и Луиджи поднялись со своих сидений и стали аплодировать, вскоре к ним присоединились и остальные.

Танцовщики, довольные аплодисментами, разулыбались и раскланялись. Потом они цепочкой, как утята, пошлепали по лужицам в сторону спуска со сцены. Тео представил гитаристов, после этого и остальных музыкантов, ребят, которых сидели за пультом микшеров, и под конец, самого Верда. Он поблагодарил его и его команду за организацию концерта, ведь без их слаженной работы ничего бы не получилось! Тео задержал его на сцене и рассказал притихшим зрителям, как он благодарен Верду. Ведь тот дал ему возможность в первый раз выйти на сцену и поучаствовать в настоящих гастролях. Он рассказал, как Верд щедро делился своим опытом и постоянно помогал юным музыкантам. Он похлопал ему, за ним зааплодировали альфы на площади. Верд почувствовал себя растроганным. Он неловко переминался на сцене и, похоже, хотел оказаться подальше от всего этого.

Тео показал Свену, что хотел бы сесть на саму сцену, а не на высокий стул. Свен подхватил ближайший матрасик и закинул на сцену. Тео попросил гитару и, усевшись на матрасик по-турецки, положил гитару на колени. Тео пояснил шёпотом в микрофон, что не умеет правильно играть на гитаре. Его брат учил в детстве, но у него тогда не хватало длины рук, чтобы играть, как положено, поэтому брат научил его играть так. Он прижимал пальцами струны к деке, а второй рукой щипал струны. И хорошо, что настоящие гитаристы уже ушли со сцены и не могут ему навешать за такое непотребное отношение к инструменту.

Восточный ветер с пламенем играет,

Он тормошит его и разжигает.

Бьет пламя по рукам его в ответ -

Такой другой игры на свете нет.

Ведет беседу ветер с ним умело,

Чтобы веселье пламенем владело.

Вступи сейчас меняла на порог,

Он золотом огонь назвать бы мог.

Целует ветер пламя, и смущенно

Оно краснеет, смотрит удивленно.

На очаге котел вскипеть готов,

В воде сверкают звезды пузырьков.

И ветер отделяет тонкий пепел

От угля, что еще горяч и светел,

Как небо, где закат горит огнем,

Но пепел мглы уже лежит на нем.*

Когда Тео пел, он видел, что все альфы встали со своих сидений и подошли ближе к сцене, будто боялись пропустить хоть слово. У них были грустные лица, а по щекам стекали слезы, хотя возможно это были капли дождя, которые продолжали сыпаться с неба. Песня закончилась, а вместе с ней закончился и моросящий дождик. Тео отложил гитару и встал в звенящей тишине. Он увидел Доминика и потянулся к нему, как маленький ребенок на руки к родителям. Ники подхватил его со сцены. Рядом оказался Донг с одеялом, он помог Доминику закутать мокрого зайку. Тео обнял Ники за шею и уткнулся в него носом, вдыхая любимый запах.

Доминик перехватил зайку повыше и понес его в гримерку, чтобы Тео мог переодеться в сухое. Альфы расступались перед ними в полной тишине.

– А почему они молчат? – Тео не выдержал такой тишины и был готов расплакаться от обиды.

– Ты исполнил их пророчество, – Доминик погладил Тео по спине.

– Что за пророчество? – нахмурился зайка, нервно оглядываясь.

– Ну, если коротко, то оно звучит так: «Придет золотое дитя нашей крови и изменит все». Смотри, что получилось – ты прилетел с другой планеты, а, значит, пришел. И они уже признали тебя своей кровью, когда ты открыл родник в пустыне. Ты блондин, получается что ты золотой. Вдобавок ты не меченный, и по их законам ты ребенок. На концерте ты показал чужого омегу перед посторонними альфами. Они ведь не идиоты и ослеплять себя не будут, а, следовательно, будут вынуждены изменить закон. А где один закон, там и другой! Вот и получается, что ты исполнил их пророчество!

Комментарий к Исполнение пророчества

яхта Луиджи http://i.ytimg.com/vi/bZIa1ih2prk/maxresdefault.jpg

песня “Гарем” https://vk.com/video112870063_170496028?list=240dea3c56ad26f557

песня “Пыль на ветру” – http://www.youtube.com/watch?v=zllYyHpziWM

танец Тео http://yandex.ua/video/search?text=DVBBS%20ft.%20Borgeous%20%E2%80%93%20Tsunami%20%5BRadio%20Edit%5D&path=wizard&filmId=0u9l_nBAUXI

*(Ибн Хафаджа аль-Андалуси (1058 или 1060 – 25 июня 1138 или 1139) – арабский поэт из мусульманской Испании (Аль-Андалус) “Восточный ветер…” (Перевод М. Кудинова)

звучание последней песни https://www.youtube.com/watch?v=ZLy3HcwMAV0

========== Сладкий колодец ==========

После концерта Доминик занес Тео в гримерку, где его дожидался Ной с полотенцем и сухой одеждой. Они быстро в четыре руки сняли мокрую одежду, которая неприятно липла к телу. Тео сунул топ и шаровары в саквояж вместе с драгоценностями и пообещал Доминику, что как только он окажется дома, то сразу наведет порядок. Альфа не возражал, он и сам хотел, чтобы зайка быстрее переоделся в сухое и не простыл. После того, как одежда была заменена, Ной занялся сушкой волос, а Тео вдруг стал клевать носом. Напряжение, державшее его в последние дни, стало отпускать, и на Тео навалилась усталость. Пусть концерт прошел не до конца, как задумывалось, но Тео сделал все, что мог!

Тео уснул сидя на стуле. Доминик только подхватил его на руки, чтобы соня не упал на пол, и тщательно завернув в одеяло, понес «домой» на гостевую половину дворца эмира Бараката. Сразу за порогом гримерки его встретил заслон из альф. Эмиры стояли плечом к плечу и сверлили злыми взглядами Свена с Донгом, которые не пропускали их внутрь гримерки, всем своим видом показывая, что готовы выхватить ятаганы в любой момент.

– Бом, не забудь саквояж, – Доминик махнул головой внутрь гримерки, – что случилось? – Доминик нахмурился и надменно поджал губы.

– Мы хотим удостовериться, что с Ошая все в порядке.

Альфы выглядели обеспокоенным. Доминик только ухмыльнулся. Ведь если бы сейчас на его месте был любой из местных альф, то омеге не поздоровилось бы за подобное поведение. Скорее всего, его бы уже убили. Доминик кивнул Свену, и тот отогнул край одеяла, открыв лицо спящего Тео. Омежка только вздохнул и сладко причмокнул губами во сне, совсем как ребенок. Доминик умилился, способность Тео засыпать в любой ситуации порой просто восхищала. На всех присутствующих альф спящий Тео похоже произвел неизгладимое впечатление. Так сладко могут спать только дети, которые совсем не переживают о последствиях собственных поступков.