Текст книги "Синяя борода и солнечный зайчик - 2: До самой луны и обратно (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

** Отсылаем всех за пояснением к главе «Мокрая маска Коломбины»

http://www.youtube.com/watch?v=kij_hHB_hyY – дуэт Малики и Лакме

========== Напрасно ты туда едешь! ==========

– Нет, Теодор, я считаю, что тебе там делать нечего!

Анджею совсем не понравилась известие о том, что Теодор собирается через пару дней лететь на Сабах.

– Эта планета с монокультурой и очень ортодоксальным вероисповедованием. Для омег это самая недружелюбная планета! Омеги там совсем не имеют прав, они там на положении игрушек для альф, да и относятся там к ним, как к домашним питомцам!

– А чем же им омеги не угодили? – Мадлен явно пытался поддержать Теодора. – Теодор будет там не один, он будет с Домиником!

– Нет, вы не понимаете! – Анджей начал злиться, – ну, хорошо попробую вам рассказать о том, что не пишут в официальных новостях. Начнем сначала, – Анджей устроился поудобнее и погладил свой животик, вызвав умиление у обоих омег – Мадлена и Теодора.

– Планета была колонизирована ортодоксальными мусульманами на самой заре переселения народов. Они собирались там организовать Новую Мекку, но разругались между собой и разделились на две общины. Одна из них улетела дальше и все ж таки, найдя подходящую планету, освоила и заселила ее, известную теперь, как Мекка. Вторая община осталась на найденной первой планете и стала осваивать территорию, назвав ее Сабах, что значит земля.

По непонятным причинам на Сабахе рождаются в основном беты, мужчины и женщины. Порядок жизни там такой, какой был на заре человечества. Именно это и уверило последователей ортодоксов, что они живут единственно правильно: как завещано богами. Ты же знаешь Тео, что беты – это люди, так сказать, в классическом исполнении, без особых гормональных сдвигов, которые придают специфические свойства. Ну, ты в курсе, вы это проходили на уроках биологии. Альфы – более крупные, более сильные и выносливые, они по определению воины и поэтому более агрессивны по своей сути. У них хорошая регенерация тканей, крепче кости и, как правило, лидерские качества у них заложены самим генетическим кодом. Поэтому у альф так ценится первенство и у них, порой негласно, выстраивается внутренняя иерархия подчинения, ну, как у собак.

Другое дело – омеги. Помимо андрогинности* у них проявились еще чисто кошачьи наклонности. Любовь к дому, тепло и уют в нем, вкусная еда, желание потомства. Для этого омега и ищет такого альфу, чтобы и дом охранял от чужих, и тушку пожирнее мог притащить, так чтобы деткам досталось побольше.

– Ты так говоришь, – Тео удивленно смотрел на брата, – будто, омеги такие коварные и несчастных альф используют исключительно для своих нужд.

– Ну, – Анджей с Мадленом переглянулись и дружно захихикали над им одним известной шуткой, – так и есть. Мы используем их, а взамен даем им семью, любовь, заботу и детей. Наши пары – самое главное в жизни, ты это уже должен был понять на своем примере. Все достаточно гармонично, хоть альфы и омеги разные по своей сути. Альфы похожи скорее на собак. Те живут, дерутся и охотятся стаями. Омеги больше похожи на кошек. Кошки живут, дерутся и охотятся в одиночку. Поэтому и существует течка, когда противоположности ищут пару друг в друге. И когда альфа и омега образуют истинную пару, другие альфы и омеги перестают их интересовать в качестве партнеров. Они чувствуют друг друга на расстоянии, они остаются верными и преданными своей половинке до конца жизни!

А вот на Сабахе все несколько иначе. Как я тебе говорил, там в основном рождаются беты, альфа появляется примерно один на десять тысяч детей, а вот омеги и того реже. Когда рождается альфа, его забирают во дворец эмира и растят там как родного, в сытости и довольствии. Из них готовят военных и телохранителей для эмира. А поскольку дети растут во дворце, то и воспринимают эмира, как отца родного, поэтому и чтят его с детства. Они неподкупны, честны и преданы только повелителю. Поверь, им с детства так тщательно промывают мозги, что они, не задумываясь, готовы перерезать себе горло, если им так прикажет повелитель. Он для них и царь, и бог, и вся родня.

А вот когда рождается омега или ребенок, который возможно со временем станет омегой, то его забирают во дворец и отдают в гарем. Если ребенок точно омега, то дожидаются его первой течки, метят и оставляют в гареме в качестве наложника. Пока пол ребенка не определен, он живет во дворце и иногда может видеться с родителями. Если он так и остается бетой, то становится работником во дворце и получает право свободно выходить из дворца и передвигаться по городу. Им даже позволяется иметь семью.

Омег там ценят, как породистых лошадей, и отношение к ним примерно такое же. Пока они немеченые, их могут передать в другой гарем или подарить какому-нибудь визирю в качестве дара за особые услуги или верную службу. Чем богаче эмир, тем больше у него гарем из омег. И мужем может стать любой наложник, родивший альфу. Но такое бывает нечасто. Все остальные дети, рожденные от государя, получают образование, а затем должность в правительстве или капитал для торговли. Но правителем может стать только альфа, рожденный от гаремного омеги. Очень редко, когда у эмира бывает двое сыновей альф. Чаще бывает так, что у повелителя не рождается альфа. Тогда он просит у эмиров, имеющих нескольких сыновей-альф, младших альф в наследники, чтобы избежать междоусобных войн с соседями, которые неизбежно случаются, если после смерти властелина не остается наследника.

– Но ведь омег много на других планетах, – Мадлен пожал плечами, – я думаю, найдутся желающие быть наложниками в гареме. В чем проблема?

– Трудно сказать, – пожал плечами Анджей, – они туда не пускают ученых, чтобы выяснить в чем причина. Возможно, все дело в воде или местных специях. Вы знаете, что шур-шур доставляют с Сабаха?

– Что за шур-шур? – насторожился Тео.

– Ну, эта такая волшебная специя, – нахмурился Мадлен, – она поворачивает время вспять. Омеги, которые употребляют шур-шур, совершенно не стареют. Они и в семьдесят лет выглядят, как двадцатилетние. Я знавал таких. Но эта специя очень коварная вещь. Ее надо употреблять в пищу каждый день. Если пропустишь пару дней, то к тебе стремительно, как лавина, вернется твой истинный возраст и вид. Специя достаточно дорогая, а так как на Сабахе часто бывают войны, то неизбежны перебои с поставкой и, как следствие, подделки. У меня есть приятель, он сидел на шур-шуре больше двадцати лет, а потом ему подсунули подделку вместо оригинала. Причем проверенный поставщик! И вот однажды утром мой друг, подойдя к зеркалу, увидел там не двадцатилетнего парня, а пятидесятилетнего старца! Причем жутко страшного, с морщинистой кожей, обвисшей по всему телу! А еще сразу обнаружилось столько болячек!

– Так вот такого волшебства на Сабахе много. Альфы там живут до двухсот лет. Ну, жили бы, если не постоянные войны за дележ территорий. И омеги там прекрасны до самой смерти. Но забеременеть, а, главное, выносить ребенка могут только местные. Только те, что там родились. Поверь, это уже было проверено неоднократно. Как они говорят: «только дитя нашей крови может родить наследника властелину».

– Ну, мы же там долго не будем, – Тео упирался, как мог, – мне очень интересно посмотреть на целую планету, которая живет средневековыми устоями! А, правда, что они расплачиваются настоящими металлическими монетами? И у них там сети нет? Как они там живут?

– Да, у них в ходу монеты из металла, – Анджей улыбнулся, – медь, серебро и золото, а еще драгоценные камни. Сети, как таковой, нет и связь только по проводам. У них часто бывают магнитные бури, и современные механизмы на поверхности работают плохо. Именно поэтому они воюют верхом на лошадях и любят мечи и ножи. Их же не надо перезаряжать!

– Ух, ты! – восхитился Тео, – настоящие мечи?

– Ребенок, – Анджей закатил глаза, – тебя к мечам и близко не подпустят! Ты омега, а значит, должен сидеть за толстой стеной гарема и носить закрытую одежду. Омеги носят талли – это такое платье от горла до пола с рукавами, прикрывающими кисть. Или, в крайнем случае, джалабию – такую длинную тунику, под нее надевают мягкие штаны. И это на внутренней территории гарема, а если надо выйти в сад или еще куда-то, то на голову обязательно надевают платок – шейлу, закрывающую волосы и лицо, так что открытыми остаются только глаза! Особо нежные омеги надевают еще перчатки и накидку–вуаль сверху, чтобы никто даже их глаз не мог разглядеть! Видишь, тебе там не место!

– Теодор, оставайся лучше с нами! – Мадлен похлопал Тео по руке, – не хочешь жить один в доме, поживи у нас! Будет весело, обещаю!

***

Теодор сидел во дворце эмира Бараката и очень злился на себя! Его же все пытались отговорить! Ну, действительно, ведь можно было пожить с Динлохами или в летней резиденции Чезаре вместе с Дидье и детьми.

А вместо этого он в одиночестве торчал на «гостевой половине». Ну, почти. Анджей настоял, чтобы с ним в качестве личной охраны поехали его ребята. Они были представлены как «названные братья» Теодора, и поэтому могли находиться рядом с ним в качестве охранников. Доминик с Луиджи улетели с утра на свои переговоры, а Тео был предоставлен самому себе.

Гостевые комнаты имели выход в садик, где росло два десятка деревьев, несколько кустов роз, а между ними располагались всевозможные цветы. Свен объяснил, что в стране, где вода ценится, как деньги, иметь такой сад и цветы, которые нуждаются в регулярном поливе, может себе позволить только действительно богатый человек.

В этом садике была дверка, которая вела в гарем эмира Бараката. Когда в доме не было гостей, то наложники имели возможность гулять в саду. В первый день, когда Доминик улетел с эмиром, со стороны гарема пришел слуга-бета и передал приглашение омежьей половины дворца для Тео познакомиться и приятно провести время. Тео было очень интересно посмотреть на настоящий гарем и узнать, а каково это делить одного альфу на всех?

Тео надел белую тунику и белые штанишки. Ной его тщательно причесал, и Тео, волнуясь, пошел знакомиться с самыми настоящими наложниками. Слуга привел Тео в комнату, где на подушках сидели около двадцати человек в ярких платьях, увешанные драгоценностями, как новогодние елки. Они что-то пренебрежительно прошипели, а слуга перевел вопрос, почему омега-наложник-гость прислал своего слугу? Оказывается, в белых одеждах без вышивок и украшений ходили только слуги. Тео пожал плечами, он был не в курсе местного дресскода.

Тео усадили на шелковую подушку и предложили чай со сладостями. Через переводчика они задавали ему вопросы. Их интересовало, сколько у его альфы наложников и почему он приехал только с одним? Почему у Тео так мало слуг? Разве Его хозяин его совсем не любит? Омеги хихикали и жеманно строили глазки. А потом они начали хвастаться перед Тео, сколько у кого каких украшений и как их любит повелитель. И почему у Тео только одно колечко? Тео почему-то стало очень грустно. Он как будто в школе оказался среди первоклашек, которые друг перед другом сумками хвастаются и новыми ручками.

Тео попытался поговорить с ними хоть о чем-нибудь, но омеги только кичились и хвастались дальше. Тео стало совсем грустно, омеги расценили это как победу над чужаком и стали притворно его жалеть. Ни в их словах, ни в их поступках не было искренности. И как ни старался переводчик смягчить их ехидные фразочки, но тон и выражение глаз выдавали тех с головой. Тео допил чай и, простившись, вышел. На душе было гадко. У него в Гнезде была громаднейшая сокровищница и столько украшений, что этим идиотам и не снилось! И слуг в большом доме было в разы больше, чем у них в услужении! Тео остановился и выдохнул. Он никогда не стал бы шпынять работников, как эти озабоченные и напыщенные кретины. Тео всегда воспринимал работников в доме не как безмолвных рабов, а как единомышленников в общем деле! И Доминик его одного любит сильнее, чем тот альфа весь свой гарем вместе взятый!

Тео зашел в гостевые комнаты, где Ной играл в карты на конфеты с близнецами и те, не скрываясь, мухлевали! Тео сказал, что двое на одного нечестно и сел играть в пару к Ною. Донг со Свеном только хмыкнули. Когда карты были розданы, Тео не постеснялся заглянуть в карты к соседям, у них с Ноем были мелкие карты и в разнобой, а у близнецов уже были собрано по каре у каждого. Тео собрал карты и перемешал их, но когда карты были розданы опять, Тео с удивлением увидел что у него на руках опять те же самые карты, и судя по удивлению на лице Ноя, у него случилось тоже самое!

– Ну, и как все прошло? – Ной не выдержал и спросил первым.

– Никак, – Тео пожал плечами, – я не прошел у них по дресскоду. И одежда простенькая, и колечко одно! Ну, просто ужас! – Тео жеманно возмутился и в показном ужасе прижал руки к лицу. Все вокруг рассмеялись.

– Ты этим расстроен? – Бим смотрел выжидающе.

– Мы можем смотаться на соседнюю планетку и прикупить там тебе блестяшек разных! – улыбнулся беззаботно Бом.

– Не хочу, – Тео посмотрел на них удивленно, – я и так знаю, что мне повезло в жизни больше, чем им. А меряться у кого толще и длинней, мне не интересно. Пусть будут счастливы в своем маленьком мирке. Они, как волнистые попугайчики в клетке, хвастаются друг перед другом у кого расцветка ярче, а окажись они в городе? Да им любой воробей по голове клювом настучит на раз!

– Кстати, что касается города, – Свен улыбался, как ребенок, – мы можем сходить погулять. Только тебе придется одеться, как положено омеге. То есть замотаться по самые глазки. Если бы у тебя не было запаха, как раньше, то можно было бы просто погулять, но теперь от тебя пахнет омегой и поэтому придется закутать тебя в одежки. А вот Ной сможет пойти запросто!

Они оделись как местные. Альфы выглядели очень колоритно в шароварах, перепоясанные кушаками с ятаганами на боках. Ной был одет так же, как и Тео во дворце – в белую длинную тунику и штаны. Единственное что он надел сверху, это была свободная жилетка с карманами. Тео запаковали намного серьезнее. Поверх одежды надели длинную абая – такое платье-халат от горла до щиколоток, волосы закрыли платком – шейлой, а сверху накрыли еще одним платком, которое полностью закрыло лицо, оставив только глаза. Тео поразился, как можно гулять в такую жару в таком ворохе одежды. Но когда они вышли на улицу, оказалось, что именно одежда спасает его от жары.

На выходе к ним присоединились еще охранники из дворца, и они отправились на ближайший базар. Город поразил Тео. Он был абсолютно белым – белые стены домов совершенно без окон, белая брусчатая мостовая. Только красивые большие резные двери отличали один дом от другого. В городе совершенно не было растений, иногда вдоль стен пробивались тонкие и совершенно одичавшие побеги вереска с редкими цветочками. Люди оборачивались и удивленно разглядывали их процессию. А посмотреть было на что: посередине шел Теодор, закутанный в белые шелковые одежды, рядом с ним шел Ной. Впереди и сзади них шли по двое альф с оружием, и все это окружала дворцовая стража.

В скором времени за ними стали бежать дети различных возрастов. Они удивленно щебетали и время от времени кричали «Биби-хабби, биби-хабби!». Тео спросил у Свена, а что это значит? Свен долго думал, а потом выдал.

– Хабби, так принято обращаться к омегам, это значит любимчик, красавчик. А биби – значит ребенок. Ну, от тебя не пахнет альфой, а значит, ты не меченный, а раз немеченый, значит, ты еще ребенок. Не обижайся на них, они никогда омег не видели, а тем более взрослых омег. Гаремные на улицу не выходят, а случайных омег-туристов заманивают в богатые дома еще с трапа космолета.

Базар был шумный и многолюдный. Все замолкали с открытыми ртами, когда видели Тео. Охрана, время от времени покрикивая, расталкивала замерших людей с дороги. Тео никогда раньше не видел таких базаров. Дитя мегаполиса, он вообще не предполагал, что товары могут продавать еще где-либо, кроме супермаркета! А здесь на лотках или просто на полу лежали груды всевозможных вещей и продуктов – ароматного хлеба и сладко пахнущих фруктов.

Тео никогда не ел раньше на улице, но булочки так призывно пахли, что Тео попросил купить ему булочку. Она была мягкая, желтоватая и с кусочками фруктов! Тео ее помял в руках и понюхал, раздумывая, как бы ее съесть, не снимая платка с лица, но тут он заметил, какими голодными глазами на булочку в его руках, смотрела девочка, и Тео, не раздумывая, отдал булочку ей. Он посмотрел на других детей и увидел, что они все худенькие, сухенькие в одежде разной степени потрепанности. Тео только спросил у Свена есть ли у них деньги и, услышав, что он может купить хоть половину базара, сразу раздал все булки и сдобу детям. Как можно проглотить хоть кусочек, когда рядом голодные детишки? Дети увидели кольцо на пальце Биби-хабби и стали восторженно говорить «Ошая», у них так называли вереск. Его считали цветком пророка, и с ним было связано множество легенд и поверий, например, ошая растет только возле домов благоверных, а цветет только, когда в доме есть счастливые люди.

Тео сказал, что устал и хочет пить. На базаре были чайные, но Свен предупредил, что они исключительно для мужчин или женщин. Тео подумал немного и решил, что он все-таки пойдет в женскую чайную. Ему сейчас совсем не хочется, чтобы его рассматривали посторонние мужчины, он уже устал от любопытных и оценивающих взглядов. Он зашел в чайную, где на подушках сидели несколько женщин, которые, завидя его, сразу же подскочили и стали кланяться.

Тео стащил с себя платок, который закрывал лицо и в последние несколько минут постоянно лез в рот. Вместе с платком он стянул шейлу и встряхнул головой, позволив волосам свободно рассыпаться по спине. Он поклонился женщинам в ответ, вызвав у них приступ паники и, усевшись на крайнюю подушку, попросил попить. Его не сразу поняли, но потом принесли стаканчик с водой. Вода была чистая и вкусная. Он позвал Ноя, и тот спустя какое-то время протиснулся через дверь, стараясь при этом не поднимать глаза, чтобы не смущать женщин. Он попытался надеть шейлу обратно, но у него дрожали руки, и платок раз за разом соскальзывал с волос.

Подошла пожилая женщина и объяснила мягким голосом, что поможет. Она привычным жестом быстро закрепила шейлу и, сложив руки на животе, отошла в сторону. За дверью послышались крики, и Тео спросил у Ноя, что происходит. Оказывается, охранники пытались отогнать детей от чайной. Тео подхватил второй платок и, прикрыв им нос и рот наподобие марлевой повязки, выскочил из чайной и, подражая гаремным омегам, «изволил гневаться». После криков на итальянском высоким визгливым голосом, он, сверкая глазами в стиле «Разгневанная Ванесса», потребовал, чтобы всех детей немедленно пропустили внутрь чайной!

Когда перепуганные дети оказались внутри, Тео, наконец, убрал платок ото рта и попросил детей рассаживаться. Он хотел их накормить. Его не понимали, он крикнул Свену, чтобы он пришел и помог с переводом. Поскольку альфы всегда исполняли в городах функции полицейских, то они могли ходить, куда хотели, не спрашивая разрешения. Свен рокочущим голосом объяснил, что хочет биби-хабби, и женщины, заулыбавшись, стали выносить тарелки и чашки. Дети не сразу поверили, что их накормят и напоят просто так, но потом с удовольствием смели все с тарелок.

Завязался неспешный разговор, женщины стали расспрашивать Тео о семье. Тео честно рассказал, что он самый младший в семье, что у него есть только старшие братья и, показав пальцем на Свена, объяснил, что старшие уже переженились и даже уже ждут детей. Свен смущаясь, достал медальон с фотографией Данни и завитком рыжих волос. Женщины поохали, и завязалась общая беседа. Дети доедали сладкое и фрукты, младшие, сыто глядя по сторонам, старались не уснуть. Тео довольно гладил по волосам детей и, поговорив со Свеном, оставил мешочек с золотыми монетами и попросил, чтобы детей кормили хотя бы, пока не закончатся деньги.

Женщины принесли маленькие барабаны и начали петь песни, то протяжные, то ритмичные, аккомпанируя себе на них. Тео было легко и приятно, но Свен предупредил что пора уходить. Тео с грустью вытащил руки из маленьких ладошек и на прощанье спел песню.

Я уйду с тобой в страны, что никогда

Не видел и где с тобой не был,

Теперь я их увижу

С тобой я уплыву на корабле по морям,

Которых, я знаю это, больше нет,

С тобой я буду там

Они простились с женщинами, и Тео, опять закутавшись во второй платок, отправился обратно во дворец в быстро сгущающихся сумерках. На душе было спокойно, в голове все еще звучали перестук барабанов и женские голоса, которые пели что-то очень нежно и грустно.

Из гарема опять поступило приглашение на ужин, но Тео отклонил его и поужинал с ребятами. Они весь вечер смеялись и шутили. Настроение отравляло только то, что чувствовалось по связи от Доминика. Альфа был уставшим и злым. Теодор после ужина отправился в спальню и, дождавшись, когда он приедет, лег и притворился спящим. Доминик походил немного по комнате, постепенно успокаиваясь. Умиротворенный, он лег рядом, обняв омегу. Альфа уткнулся носом в волосы Тео и уснул, вдыхая самый желанный на свете запах.

Комментарий к Напрасно ты туда едешь!

* Андрогин – человек, не подходящий под определение ни маскулинной, ни фемининной гендерной роли. Андрогины (андрос – мужчина, гине – женщина) – это понятие пришло к нам из мифологии, которая говорит о существах, наделенных признаками обоих полов: бесполые, либо, наподобие гермафродитов, обоеполые. При чем, не только из греческой мифологии, но и из более ранних мифологий, из которых следует, что Бог создал человека-андрогина и только позже разделил его на мужчину и женщину.

https://www.youtube.com/watch?v=rk4mKImVcyk – песня Тео

========== Напрасно ты это сделал! ==========

В глубине садика Теодор обнаружил пересохший колодец. Он находился под тенью большой айвы, между двух кустов роз и поэтому его не сразу можно было заметить. Тео пел, сидя на его крышке, и представлял, что он поет у себя в Гнезде. В садик разрешалось входить только омегам и бетам из числа прислуги, поэтому Тео вместе с Ноем проводил здесь все утро. А ребята из группы по привычке занимались разведкой прилегающего периметра.

Тео хотел было опять прогуляться в город, но ребята сказали, что сегодня и еще пару дней не стоит там появляться. Свен достал свои пистолеты и стал разбирать их, чтобы почистить от мелкого песка, который проникал везде. Тео хотел знать, почему нельзя в город, и альфа решил ему все рассказать.

– В эти дни, примерно лет десять назад, альфы прежнего эмира, забили камнями нескольких дервишей за то, что те пели оскорбительные песенки про эмира и его сыновей. Тогда у власти был отец Бараката. У него было два сына-альфы и один бета: старший альфа, Навал*, который оказался еще тем «подарочком», средний сын-бета от того же мужа, его имени я не помню, и младший альфа Баракат. Было еще несколько других сыновей-бет от других наложников, но это не важно. Отцу в то время было уже, наверное, не меньше ста лет, по меркам Сабаха мужчина в самом расцвете альфьих лет. Старшему сыну тогда было примерно пятьдесят лет, среднему около тридцати, а Баракату было лет двенадцать, совсем еще ребенок. Его готовили к тому, что когда он подрастет, то его отдадут в наследники соседу-эмиру.

Дервиши на этой планете являются чем-то средним между монахами и менестрелями. Они скитаются от города к городу вместе с караванами. Караванщики любят возить их с собой. Считается, что караван никогда не собьется с пути, если в нем есть дервиш, ну и естественно, с ними в пути веселее. Дервиши живут на подаяния, кто-то накормит, кто-то оденет. Они рассказывают новости из соседних эмиратов, поют песни, иногда занимаются пророчествами. Их почитают, как святых, и они считаются неприкосновенными. Ну, так вот, – Свен собрал пистолет и передернул затвор, – дервишей забили насмерть камнями на площади. Спустя какое-то время жители заметили, что уровень воды в колодцах стал меньше, а спустя какое-то время они совсем пересохли.

С тех пор город начал потихоньку умирать. Караванщики обходили его стороной. Люди стали потихоньку разъезжаться по другим эмиратам. Этот эмират всегда был богат за счет караванщиков. Он стоит на перекрестке многих дорог, но теперь караванщики делали лишний крюк лишь бы не останавливаться в этом городе. Люди стали роптать, и старший сын воспользовался ситуацией, чтобы свергнуть отца. Однажды утром из дворца сообщили, что боги покарали нечестивого правителя, который виновен во всех несчастьях, обрушившихся на город.

Ну, а о том, что на теле правителя было найдено несколько ножевых ран, все старались молчать. Недовольных было много. И Навал устроил зачистку среди недовольных. Верные ему альфы без жалости вырезали целые семьи, которые осмелились сопротивляться отцеубийце. Навал забирал их состояния в казну и одаривал деньгами и освободившимися домами новых союзников. Тогда пролилось много крови. Но для Сабаха это обычное дело. Потом все стало вроде бы налаживаться, но вода в городских колодцах так и не появилась, более того, она ушла и из более глубоких колодцев, вырытых во дворах домов знати.

Навал был очень агрессивным, и по всей планете начали ходить разговоры о предстоящем Джихаде**. Сабах тогда не входил в федерацию, и у правительства появились большие опасения за сохранность рубежей. Ведь Сабах находится почти посередине федерации, а не на дальних рубежах, поэтому вводить войска было неразумно. И тогда сюда прислали нас! – Свен улыбался, как ребенок, который, наконец, дорвался до сладкого***.

Штабные умники велели его ликвидировать во время очередной охоты, да так, чтобы это выглядело, как несчастный случай. У нас тогда уже было два года успешных операций. Для портняжек мы уже тогда были легендой и долгожителями. Начальство посылало нас туда, где надо было мыслить самостоятельно. Мы долго принюхивались и примерялись. Анджей нас прятал и маскировал, как мог. Альфы здесь могут быть только в чьей-то охране, а омеги без присмотра это вообще нереально. Это или приезжий в поисках трудоустройства в бордель, или наивный дурачок на пути туда же, но уже бесплатно.

И вот однажды мы появились в этом городе. Анджей был одет, как дервиш, он ехал верхом на ослике, а я шел рядом. Я изображал блаженного дурачка, мычал и пускал слюни. Анджей мне камешек в ботинок скотчем приклеил, чтобы я не забывал на какую ногу мне надо прихрамывать. Анджей относился ко мне, как к собаке, кормил, гладил по голове, а еще у него была такая специальная палка, которой он колотил упрямого осла, а заодно и меня. Все очень смеялись, ведь простые люди не любят альф. Те порой ведут себя высокомерно и вызывающе, они все приближенные к власти, часто выступают в роли полиции и спецназа, а нередко и в роли палачей.

Мы приехали сюда вместе с караваном. Анджей развлекал всю дорогу караванщиков песнями и фокусами. А я всегда был рядом, чтобы никто не мог унюхать его слабый запах. А заодно гнул пальцами монеты, чтобы лишний раз не подходили, мычал и размахивал руками. Самому порой было смешно. А чтобы меня не воспринимали всерьез, Анджей поколачивал палкой, такой знаешь с трещоткой, звук очень громкий получался, а я голову прятал и мычал. Все веселились, но сами подходить боялись. А еще ослик этот, еще той скотиной оказался, невзлюбил меня, и все время пытался или укусить, или лягнуть. В итоге, все надо мной потешались, а ослика подкармливали.

Дервиши этот город, понятное дело, обходили стороной, и поэтому жители, соскучившиеся по новостям и свежим песням, охотно собирались послушать выступление, посмеяться надо мной и покормить ослика. Иногда нас приглашали на ночевку в дома, но чаще мы спали на улице. Потом мы узнали, когда и куда выходит Баракат. Однажды вечером Анджей подошел к нему, поговорил, а потом зашел в здешний бордель и сказал ему в присутствии его друзей что-то вроде пророчества. После этого мы, как дервиш и дурачок, пропали. Нас искали альфы Навала, но не нашли. Баракату тогда было девятнадцать, амбиций много, а толку мало. Но люди услышали пророчество дервиша, который таинственно пропал, и вокруг Бараката начали собираться недовольные Навалом и обиженные родственники.

Баракат все никак не мог решиться на выступление против брата, и нам пришлось ускорить события. Мы оделись, как местные, и напали на альф Навала, ну и наваляли им от души. Те избитые вернулись во дворец, но чтобы не выглядеть слабаками, приукрасили события. По их рассказу получилось, что на них напала целая толпа местных, которые были за Бакарата. Начались беспорядки в городе, мы под шумок проникли во дворец и пристрелили Навала. Так и получился опять почти мирный переворот.

– А ты не боишься, что тебя узнают на улице? – Тео завороженно смотрел на Свена.

– Нет, – альфа рассмеялся, – у меня тогда тату на лице не было. И потом, ты думаешь кто-нибудь всерьез помнит дурачка, которого бил дервиш?

Свен ловко собрал второй пистолет. Тео с восхищением смотрел, как ловко двигаются его пальцы.

– А можно потрогать? – у Тео глаза горели, как у маленького ребенка.

Свен вынул обойму и протянул любимую игрушку. Пистолет был тяжелый и какой-то неожиданно «живой» на ощупь. Его не хотелось выпускать из рук. Тео покрутил его в руках, побежал к зеркалу и принял несколько воинственных поз.

– А можно я из него постреляю?

– Нет, – Свен забрал пистолет обратно, – это мощный, крупнокалиберный пистолет, он стены в этом доме насквозь пробьет, кроме того, шума будет много. И вообще, опасно стрелять в доме, где полно народу.

– А я знаю местечко, где можно безопасно пострелять, там никто не услышит и не увидит, – не сдавался Тео. – В садике есть пересохший колодец, можно пострелять вниз – там точно людей нет, и звука не будет! Ну, по-жалу-уйста-а!! Я еще ни разу не стрелял, мне очень интересно! Там в садике никого нет, пока мы здесь, гаремным запретили выходить! Ну, пойдем, постреляем! Ну, немножечко!!

Тео смотрел на Свена так жалобно, что тот вспомнил Данни, когда тот умело канючил, выпрашивая вредные вкусности и прочие неполезные для беременного вещи. На душе стало радостно, и Свен согласился пройти в садик. Тео вышел туда первым и убедился, что там никого нет, после этого позвал Свена. Он показал ему колодец, скрытый в кустах. Свен открыл тяжелую крышку, снизу пахнуло затхлым воздухом с примесью плесени и сырости. Свен прицепил к пистолету маленький карабин, к которому был привязан тонкий шнур, показал Тео, как правильно держать, стрелять и, главное, не бояться отдачи при выстреле! Тео все внимательно выслушал, сосредоточенно покивал головой, мол, да, да, все понятно. Свен вложил тяжелую игрушку в руки омеги и сказал, чтобы Тео опустил руку в колодец и медленно нажал на курок. Пистолет рвануло из руки одновременно с глухим звуком, ударившим по ушам. Тео только взвизгнул, хоть он и ожидал подобного, но все равно оказался не готов к этому. Конечно же, он упустил пистолет после выстрела. Хорошо, что Свен смог вытащить его с помощью шнура обратно.