Текст книги "Младший (СИ)"

Автор книги: Pale Fire

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– «Да, Лиувиллю аль-Джаззару довелось жить в том обществе, в котором довелось, но он не опускал рук и, хотя ему было очень некогда, старался урвать минуту-другую, чтобы что-нибудь для этого общества сделать. Его сильной стороной была математическая логика, и он, в частности, в совершенстве владел методом приведения к абсурду».

– Мне нравится этот человек, – улыбнулся Дэн, отпуская Тимура и обирая с расчески шерсть.

Туу-Тикки забрала у него белый комок и сунула в карман юбки.

– Мне тоже, – сказала она. – Когда лисище в следующий раз придет?

– Двадцать седьмого. У них гости, и вообще праздники же. Обещал принести задач по Дороге Шефанго. А у нас гости будут?

Туу-Тикки пожала плечами.

– Не знаю. Год на год не приходится. Может, и будут.

Тимур свернулся у Дэна на коленях и уронил лобастую голову хозяину на грудь. Дэн гладил его, перебирая шерсть.

– У меня день рождения третьего января, – сказал он.

– Я помню, – кивнула Туу-Тикки.

– Но я в этот день работаю.

– Мы все равно устроим праздник.

– Как на ваш день рождения?

– Пожалуй, камернее. Ты хочешь кого-нибудь пригласить?

– Дэниэла, пожалуй. Хотя у него же тоже в этот день…

– Нет. У него день рождения восемнадцатого февраля, а у Дани – седьмого августа.

– Значит, позову Дэниэла, – сказал Дэн. – И хватит.

На день рождения родителей, который они праздновали вместе, собралась толпа народу – Оуэн с Джейком и Жанной, Лерой и Тая с Элиасом; Грен-Старший с Тави и правнучкой Мариэттой; Грен-Средний с Тами и Дэниэлом. Было шумно, весело, много музыки, куча подарков, вкусная еда. Дэн, поздравивший родителей с утра, пытался держаться чуть в стороне, но его вовлекли в разговоры, позвали играть в «Диксит», потом затеяли «Данетки», в которых Дэн и Дэниэл предсказуемо выигрывали, Грены и Элиас разговаривали о музыке, Тави и Джейк присматривали за детьми…

Шумно и весело. Но для себя Дэн такого не хотел.

– Лерой обещал приехать на Рождество, – Туу-Тикки отложила планшет и взяла трубку. – Что-то у него там не складывается с празднованием.

– Надо приготовить ему подарок? – спросил Дэн.

– Не обязательно. Команда тебе пишет?

– Ланс с Вениамином. От Михалыча я и не ждал, а капитан… – Дэн махнул рукой. – Он слишком реалист, я думаю.

– А Лендеры?

– Полина пишет раз в неделю. А Тед летает, ему не до того. И потом… – Дэн замялся. – Эпизод из жизни? Я для них, но и они для меня. Просто я никогда не думал о… перспективах, что ли. Понимаешь, когда я сбежал с «Черной Звезды», у меня планов было от силы на месяц. И то это слишком сильно сказано. Я решал текущие проблемы, не заморачиваясь ничем глобальным. И потом тоже жил одним днем. Никогда не думал, что будет через пять лет, через десять. Словно… не знаю, как объяснить.

– Понимаю, – кивнула Туу-Тикки.

– Я хотел быть навигатором – я стал навигатором. Получил даже больше, чем мечтал – друзей, семью, человеческие документы. Просто не о чем стало мечтать. Даже страшно: как можно хотеть чего-то большего, когда и так все хорошо? А потом все кончилось – вдруг, резко. Я сам все прекратил. Ну, я так думал. Только вместо этого началась новая жизнь, совсем другая. И перспективы – они тоже другие. Потому что у вас…

– У нас.

– У нас, да – все гораздо надежнее. Приключений меньше, конечно, но я уже наприключался на три жизни вперед. А тут спокойно. И я не хочу, чтобы вы с Греном тоже стали для меня эпизодом.

Туу-Тикки притянула Дэна к себе и поцеловала в макушку.

– Все будет так, как ты захочешь, – сказала она.

– Иногда я в это верю, – признался Дэн. – А иногда боюсь, что… Глупости, правда?

– Все будет хорошо, – пообещала Туу-Тикки. – Ты уже крепко пустил здесь корни.

– Да, но… На корабле был нужен навигатор. Я хорошо сработался с Тедом, я был полезен. Но вам-то навигатор не нужен.

– Зато нам нужен ты. Весь целиком, как ты есть.

– «Ты указала на всего меня», – процитировал Дэн и улыбнулся. – Жаль, Тед этот фильм не видел. Ему бы полет на Беззубике понравился. Интересно, такие драконы где-нибудь существуют?

– Такие – нет, – подал голос Грен. – Надо будет нам с тобой выбраться на Драконьи Острова. Хотя, конечно, там тоже не то.

– Почему? – посмотрел на него Дэн.

– Потому что истинные драконы все же не такие. Драконы Хаоса – прекрасны и разумны, и в этом мире бывают очень редко. В последний раз Дракон Хаоса приходил к нам лет одиннадцать назад, и причина была печальной.

– Жаль, – вздохнул Дэн. – Но Драконьи Острова – это тоже интересно. Только ведь далеко?

– Четыре дня пути, – кивнул Грен. – Тамошние драконы тоже разумны, но, понимаешь, по сравнению с Драконами Хаоса – это как сравнивать дворняжку и эльфийскую борзую, или брауни и туатта. И то и то собаки, и то и то фейри, но разница огромна.

Дэн понимающе качнул головой.

– У меня будет отпуск летом, – сказал он. – Тогда и съездим, хорошо?

– Обязательно, – пообещал Грен. И неожиданно спросил: – В нотных записях ты копаешься?

Дэн смутился и кивнул:

– Я.

– Хоть что-то понятно?

– Пока мало, – Дэн уставился на золотой шар на нижней ветке. – Извини.

– За что? – удивился Грен. – Если тебе интересно, я тебя научу.

– Я ничего не понимаю в музыке. Мне просто нравится то, что вы с мамой играете.

– Ну так будешь понимать.

– Но мне же совершенно некогда учиться, а без постоянных занятий это просто баловство, – объяснил Дэн.

– Чучело-мяучело, – мягко укорила его Туу-Тикки. – Но ведь хочется же?

– Да, но когда? Ты сама рассказывала, что пока училась, играла по шесть часов каждый день, и сейчас вы по много часов играете. Я так не могу, у меня работа.

– Работу можно и сократить, – заметил Грен. – Двенадцать часов в сутки шесть дней в неделю – это все-таки слишком много.

– Я киборг. Я не устаю. Почти не устаю. И лошади мне нравятся.

– Но времени-то на музыку не хватает.

Дэн насупился.

– Не хочу подводить Линду и Луса.

– Вот уж они переживут, – отмахнулась Туу-Тикки. – Возьмут еще одного работника. Жили же они как-то до тебя.

– И что я им скажу?

– Что ты учишься, – посоветовал Грен. – Никто не ждет, что ты всю жизнь проведешь на конюшне. Ты уже присмотрел себе инструмент?

Дэн взъерошил распущенные волосы.

– Ну… мне нравится альт. Только вся эта струнная группа – это же дико сложно и требует абсолютного слуха, верно?

– А еще упорства и настойчивости, но тебе их не занимать, – сообщил Грен. – Словом, ты подумай, а я решу, что и как организовать, если ты надумаешь. Преподавателя найти не проблема.

– Я думал, вы сами…

– Нет, солнышко, – Туу-Тикки покачала головой. – Альт, скрипка, виолончель – ни я, ни Грен никогда на них не играли.

Дэн смущенно уставился на Тимура, поторый потягивался и зевал. Ему и правда очень хотелось играть на альте – вместе с Греном и Туу-Тикки. Вплетать голос альта в голоса гитары и арфы. Быть вместе с ними. Выразить музыкой то, что он не умел выразить словами. Но ему в голову не приходило, что это возможно так скоро и так просто. Что достаточно сказать – и ему пойдут навстречу. Дэн почувствовал, как грудь наполняется жаром, от которого вспыхнули щеки. И ведь он знал, что Грен и Туу-Тикки его любят, но никогда еще не чувствовал этого так остро.

«Ты нужен нам весь целиком, как ты есть». Хорошо и волнующе до боли.

– Я поговорю с Линдой после Рождества, – пообещал Дэн. – Только надо ведь проверить, что у меня со слухом, верно?

– Завтра, – пообещал Грен. – Все завтра. Ужинать пора.

Дэн энергично кивнул – и словно в ответ подало голос пропускающее гостей зеркало.

Буйная черная грива, темная зелень и старое золото. Не менее буйная рыжая, глубокая голубизна и золото светлое. Ввалились сквозь зеркало, держась друг за друга и смеясь, взъерошенные, пахнущие снегом, пивом и табаком. Довольные и смущенные, избегающие смотреть куда-то, кроме камина и елки.

Эшу. Дани.

Пришли наконец.

========== 19 ==========

– А банки я не принес, – виновато сказал Дани, переводя взгляд с камина на Туу-Тикки.

– Потому что побились все к альвам! – фыркнул Эшу. – Привет. Грен, мы упадем у тебя деньков на несколько? У Тами народу – труба нетолченая, а Первый Дом все равно сейчас в таких гребенях, что там Йоль и не отмечают.

– Да пожалуйста, – пожал плечами Грен. – Вы совсем налегке?

– Банки купишь, – строго сказала Туу-Тикки. – А ханг твой где?

– Мой ханг всегда со мной! – гордо ответил Дани. – Я его теперь умею призывать и отпускать, как байк. Просто оказалось.

Он отцепился от Эшу и сел на пол напротив Дэна. Поглядел на испуганно жмущегося к Дэну щенка. Дэн разглядывал Дани, как в первый раз.

Они были похожи, очень. Одинакового сложения, с одинаковыми чертами лица, даже волосы одного оттенка. Внешне – один и тот же возраст. Но у Дани было куда более живое и подвижное лицо, он совсем иначе, гораздо свободнее, чем Дэн, двигался и губы у него были ярче. Водолазка глубокого василькового оттенка и голубые джинсы, плоская золотая цепочка на груди поверх водолазки, длинные золотые серьги с прозрачными голубыми камнями, широкий кожаный ремень с большой узорчатой пряжкой, тоже золотой с виду, поношенные мотоциклетные сапоги, которые Дани тут же начал снимать. Дэн заметил браслеты на запястьях – светло-коричневая кожа и золото; кольца без камней.

Эшу, уже разувшийся, опустился на пол рядом с Дани, притянул его к себе, поцеловал в висок. Дани тут же прильнул к нему с привычной легкостью.

– Вроде золото блокирует магические способности? – спросила Туу-Тикки.

– Это не золото, – Эшу ласково коснулся уха Дани, провел пальцем по цепочке серьги. – Это зачарованный цезий.

– А если чары спадут? – поинтересовался Грен. – Щелочной же металл.

– Не спадут, – помотал головой Дани, – пока я сам не сниму. А золото меня да, блокирует, – вздохнул он и объяснил: – Мы прямо с концерта, видишь, даже не переоделись.

– Голодные наверняка? – спросила Туу-Тикки.

– Голодные, но часок еще потерпим, – согласился Эшу. – Собака, не бойся меня, – сказал он тихо поскуливающему Тимуру. – Я не ем собак.

– Эшу большой котик, – обратился Дани к Дэну. – Собаки это чуют и боятся. Лорри, правда, привык.

– Угу, за три года, – буркнул Грен. – А до этого бедная собака видела Эшу и писалась от страха.

Эшу развел руками. И спросил у Дэна:

– Ты давно здесь?

– С летнего солнцестояния, – неохотно сказал Дэн. Эти двое сильно его настраживали.

– То бишь с Венца Лета… – задумчиво произнес Эшу. – А знаешь, сердце мое, – повернулся он к Дани, – ты был прав.

– Ты тоже, – Дани фыркнул, сдувая лезущую в лицо прядь. – Я рад, что ты жив и что ты здесь, – сказал он Дэну. – Нам следовало навестить тебя раньше, но не выдавалось случая. Впрочем, заклинания Эшу надежны, а сомневаться в Туу-Тикки и Грене у нас никогда не было повода.

– Могли бы и предупредить, – заметила Туу-Тикки. – Хотя бы Дэна. Нас-то и вправду не обязательно.

– Не получалось, – покачал головой Эшу. – По времени не складывалось.

– Потому что предупредить, – подхватил Дани, – значило перевернуть картину мира, а на это одного часа мало. Вдобавок, я все-таки надеялся, что Дэн не заставит заклинание сработать.

Дэн отмер. Снял Тимура с колен, посадил рядом, тяжело посмотрел на Дани.

– Ты знал, – сказал он.

– Просто вероятности прокинул, – извиняющимся тоном ответил тот. – Нехорошие получились вероятности. И, кстати, я так и не знаю, что случилось с тобой и что привело тебя сюда.

– На что срабатывало заклинание? – спросил Дэн.

– На дыхание Смерти, – ответил Эшу.

– Если не так поэтически, – перевел Дани, – то на осознание всем телом близкой – в одном шаге – гибели. Именно телом. Не разумом. Понимаешь, ты, кажется, последний остался – во всех мирах, на всех ветвях вероятностей. И я хотел подстраховаться. Ну и потом… – он махнул рукой и не договорил.

– Последний – в каком смысле? – не понял Дэн.

– Ну, из нашей своры рыжих боевых киборгов. Стэнли, Дэниэл, я и ты. Учитывая, как в домах-у-дороги оказались остальные трое, вероятность того, что и тебе придется пройти в шаге от Жнеца, была очень велика. А лучшего места, чем этот дом, чтобы восстановиться после подобного, не существует. У Тами тоже хорошо, но здесь лучше.

Дэн озадаченно нахмурился.

– Пожинающий Деяния, – подсказала ему Туу-Тикки. – В человеческих культурах – Мрачный Жнец.

– Ну да, – согласился Дани. – Третий раз решающий. У Стэнли немного другая последовательность была, но та же схема, а у нас троих так вообще как под копирку: Степянка, потом Медуза. Дэниэла выследила DEX-компани и чуть не прекратила. У меня корабль рухнул на Пустоши, погибли все, кроме меня, да и я бы недолго протянул, если бы не встретил Стэнли. А про себя – расскажешь?

– Депрессия и суицид, – коротко ответил Дэн. Замялся и добавил: – Не осознанный суицид, конечно. Просто мне было до того тошно, что хотелось хоть что-то изменить. Уйти куда-то. А я на корабле был. Оттуда – только в шлюз. Не знаю, что на меня нашло.

– Депрессия, сам говоришь, – подал голос Эшу. – Не думал я, что заклинание и на этот случай сработает. И не думал, что оно понадобится так скоро.

– Ну вот такой я оказался нестойкий, – буркнул Дэн.

– Не наговаривай на себя, – мягко посоветовал Дани. – Ты просто исчерпал свой предел прочности. С каждым может быть. Мы тут все такие. Ну, кроме Басты, наверное.

Туу-Тикки погладила Дэна по плечу и встала.

– Идемте ужинать, – предложила она.

– А что на ужин? – спросил Эшу.

– Запеченная индейка, сливовый пудинг, фруктовый торт со взбитыми сливками, салат из морепродуктов, глинтвейн из черешневого вина, – отчиталась Туу-Тикки. – На всех хватит.

– Отлично! – улыбнулся Дани. – А у вас Irish Mist еще остался?

– На Джер последний допили. И больше его не выпускают.

– Жалость-то какая, – Дани выглядел откровенно несчастным.

– Я аналог сделал, – сказал Грен. – Мед, виски, травы. Заодно и оценишь.

– Мед – это хорошо! – Дани вскочил, протянул руку Эшу, помог ему подняться. – Мед я люблю.

За столом сначала молчали. Здоровенную десятикилограммовую индейку разделал Грен, он же налил всем глинтвейна. Дэн попробовал глинтвейн и добавил в него сахара – без него ему показалось слишком кисло. Алкоголя в напитке было мало, впрочем, всегда можно включить ускоренную переработку. Эшу ел как не в себя, Дани от него не отставал. Когда индейку ополовинили, Туу-Тикки спросила:

– Вы что, еще и не обедали сегодня?

– Некогда было, – помотал головой Дани. – Ну и потом – Йоль, пост до темноты.

– С каких пор ты постишься? – удивился Грен.

– Надо было, – коротко ответил Дани, вытер губы салфеткой и положил себе еще салата.

– Для сладкого место оставь, – посоветовал ему Эшу. – Глинт – это хорошо, но я не отказался бы от чая. Улун какой-нибудь.

Дэн протянул руку и щелкнул кнопкой чайника для зеленых чаев.

– Так где же вас носило полгода? – спросила Туу-Тикки. – Даже отпуск пропустили. Я беспокоилась.

– За нас? – удивился Эшу. – Да что с нами станется?

– Мы вели идейную войну, – объяснил Дани. – На полное поражение.

– И как, успешно? – поинтересовался Грен. – С кем воевали?

– С DEX-компани, – отчитался Дани.

– Стоп-стоп-стоп, – Туу-Тикки покачала головой. – Эшу же ее проклял.

– Проклял, – согласился Эшу. – Везде. Но, йотуна им в печенки, идеи-то остались! И не только идеи. Они же не аннигилировались от проклятия.

– Какие идеи? – не понял Дэн. – Изготовление киборгов?

– Изготовление киборгов на базе человеческих клонов с последующим подавлением развития собственного сознания, – уточнил Дани. – Вот мы и воевали с этой идеей.

– И у вас получилось? – не поверил Дэн. – Чтобы люди так просто отказались от рабовладения?

– Мы Хаору привлекли, – улыбнулся Эшу.

Туу-Тикки встала, чтобы заварить ему чаю. Дэн продолжал выжидательно смотреть.

– Хаору, – продолжил Эшу, – лорд Дома Детей и Истинная Смерть. Отличное сочетание. Изготовление киборгов по схеме DEX-компани – это узаконенное рабство детей. Так что он согласился. Не буду вдаваться в подробности, но схема ушла в песок. Ее больше не будет. И она нигде не повторится.

– Истинная Смерть – она такая, – согласился Дани. – Правда, мне разок пришлось подставиться. Хаору не может пройти туда, где много холодного железа. Пришлось его проводить, – Дани закатал рукав и показал свежий рельефный шрам на левом преплечье.

– Это где было много холодного железа? – с подозрением спросил Грен.

– В центральной исследовательской лаборатории DEX-компани, – признался Дани. – Мне пришлось сделать так, чтобы меня поймали и через меня Хаору смог войти туда. Ну и… прекратить все. Эшу тоже постарался. Оттого, в общем, и банки…

– Вы их подо что использовали? – не поняла Туу-Тикки.

– Под черные маки из Заречья, – вздохнул Эшу. – Та еще морока была. Уничтожить носители информации просто. Оно просто как цепная реакция пошло. Сделать вброс в инфранет – на это у нас Эндрю и Катце есть, они справились. Организовать фонды реабилитации и социализации сорванных киборгов с финансированием из бюджета бывшей DEX-компани – как два пальца оплевать. Но вот идеи в головах…

– Вы лишили разработчиков памяти? – изумилась Туу-Тикки.

– Только идеологов, – ответил Дани. – Остальным-то применение найдется. А, ну и еще кое-что через законодательство протащили, через Организацию Объединенных Рас. Алькуявцы плюс наффцы, плюс центавриане – им поперек кишок, когда люди играют с биотехнологиями на своем поле, плюс шоаррцы и авшуры – этих просто подкупили, плюс бойцовая каста фреан, плюс человеческие правозащитники… Словом, производство киборгов с нуля запрещено законодательно. Ну и куча более мелких законодательных актов.

– Все это не предотвратит срывов и уничтожения тех киборгов, которые только осознали себя, – сказал Дэн, глядя в кружку. – Не все такие везучие и терпеливые, как я.

– Я знаю, – кивнул Дани. – Но два месяца назад был принят закон, по которому все киборги обязаны пройти тесты на разумность. Разумные – отправляются в систему реабилитации и социализации. А тех, кто тесты не прошел, будут беречь – новых-то взять неоткуда.

– Что за система? – спросил Дэн.

– Да, мне тоже интересно, – подключилась Туу-Тикки. – Детские дома?

– Продвинутая система усыновления, – покачал головой Эшу. – С жестким отбором опекунов. Кстати, старшие Лендеры одними из первых отправили на тестирование своих киборгов. Два разумных, третий – нет. Будут им теперь платить за работу и социализировать по мере сил.

– Невыгодно, – покачал головой Дэн. – Новая «семерка» стоит девять тысяч. А тут им еще и платить придется. Ведь для того и покупали, чтобы работникам не платить.

– Тем владельцам, которые сами хотят заниматься социализацией своих киборгов, выплачивают пособие и компенсацию, – объяснил Дани. – И они должны пройти обучение. Так что те, кто хочет киборгов приводить в человеческий вид, на этом ничего не теряют, а кто не хочет, просто передают их в другие семьи. Плюс изъятие любого киборга в случае жестокого обращения.

– Даже Ириенов? – не поверил Дэн.

– Ириены не разумны, – вздохнул Эшу. – Ириены и Мари. А вот Бонды и Дексы – вполне. И, кстати, желающих взять разумного киборга в семью довольно много.

– Потому что удобно, – сказал Дани. – Киборга может взять и семья, которой по ряду причин не разрешено усыновление. Разумный киборг – это ребенок, который уже вырос и может помогать. Разумных киборгов нарасхват берут пожилые пары, которым нужна помощь и присмотр.

– Человечество изо всех сил бросилось подтверждать свой гуманизм, – ухмыльнулся Эшу. – Благо есть повод.

– Эдак на всех желающих разумных киборгов не хватит, – улыбнулся Грен.

– Новые подрастут. Производство в мире Дэна всего четыре месяца как остановлено. Пока еще «новорожденные» в разум войдут… Раньше двух лет их тестировать бессмысленно.

– За эти два года большинство Дексов погибнут в войнах и локальных стычках, – коротко сказал Дэн. – А тех, кто в собственности у пиратов и прочего отребья, просто не отправят на тестирование.

– Мы знаем, – кивнул Дани. – Но мы сделали все, что могли сделать, Дэн. Дальше эта сиуация будет разрешаться уже чисто человеческими силами.

– Вы и так сделали очень много, – подтвердила Туу-Тикки. – Остановить узаконенное рабовладение в четырех ветках реальности – это невероятно. А уж запустить программу реабилитации… Это потрясающе.

– Спасибо, – кивнул Эшу. – И кстати, Дэн, по всем версиям Макса Уайтера мы тоже прошлись.

Дэн передернулся. Вспоминать бывшего хозяина он не хотел и не любил.

– Идея, правда, не моя, – продолжал Эшу. – Позаимствовал у Йодзу.

– Боюсь представить, – протянул Грен. – Кот жесток.

– Я тоже кот, – напомнил Эшу. – И мне понравилось что, что он сделал с… в общем, сделал когда-то для меня. Ну и удачу я от Уайтеров отвернул.

– Он и так в тюрьме, – сказал Дэн.

– О, испортить жизнь тому, кто и так в тюрьме, куда проще, чем тому, кто еще на свободе.

– Думаю, – вклинился Дани, – Уайтер сейчас очень и очень хочет скорейшей смерти. Но ему не светит. Не в ближайшие пятьдесят лет.

Дэн заметил, как синие глаза Эшу полыхнули зеленью, и не стал спрашивать, что именно Эшу сделал с Максом Уайтером. Не за праздничным столом и не в присутствии Туу-Тикки.

Эшу неторопливо пил чай, отказавшись от десерта. Дэн и Дани на пару уничтожали торт – Грен отрезал себе совсем маленький кусочек, Туу-Тикки сладкого не ела совсем.

– Давайте я сыграю после ужина, – предложил Дани, отрываясь от торта. На кончике носа у него повисла капелька взбитых сливок. Эшу снял ее пальцем и слизнул. – Только я.

– И мы все дружно уйдем в магический транс? – спросил Эшу. – Я не против, но устоит ли дом?

– Устоит. Здесь защиты Эйрик и Хаору ставили, ты сам говорил. Мне их не снести. Да и тебе тоже. Зато… – он посмотрел на Дэна.

– Что? – спросил тот.

– Я буду играть для тебя, – объяснил Дани. – Может быть, это разбудит твою магию.

Глаза у него были спокойные и ясные. Трехцветные. Золото, голубизна и черная окантовка.

========== 20 ==========

Музыкальный инструмент Дани больше всего был похож на центаврианский корабль – черно-фиолетовая тарелка с восемью симметричными впадинами на корпусе и выступом сверху. Тот и правда достал его словно из воздуха – вот не было ничего, и вот он в руках Дани, уютно усевшегося рядом с елкой. Эшу примострился напротив, Туу-Тикки и Грен сели неподалеку, тоже на пол, по обе стороны от Дэна.

Дани пробежался пальцами по корпусу инструмента. Звук, который он извлек, Дэну не с чем было сравнить – он никогда не слышал ничего подобного. Гулкий, глубокий, вибрирующий.

Дани начал играть – что-то незнакомое, непонятное. Тимур вскарабкался к Дэну на колени и тяжело вздохнул. Эшу закрыл глаза, и через некоторое время отражения пламени в стеклянных игрушках словно оторвались от них и поплыли по комнате. Дэн проморгался, но они и правда плыли в воздухе, ни на что не опираясь.

Дэн присмотрелся к Грену и Туу-Тикки. Они тоже изменились. Другой запах – трава, и мох, и морская вода. Другие лица. Не совсем другие, но человеческого в них осталось совсем мало. У Туу-Тикки, кажется, даже уши заострились. И у Грена – тоже. Значит, они все время носят маски? Даже дома, с Дэном? Или это так действует музыка?

Эшу изменился больше всех. Синяя кожа в странных узорах, острые черные когти, алые глаза. Вот так он выглядит на самом деле? Но Эшу шевельнулся, улегся на пол – уже не гуманоид, а огромый черный в синих узорах кот.

Тимур заскулил, прижался к Дэну сильнее. Он явно боялся этого кота. А вот Баста не боялась – подошла, зацепила лапой кончик черного хвоста и принялась ловить его, подергивающийся и нервный.

Дани все играл. Его музыка проникала куда-то под кожу, под ребра, в самую глубину. Огоньки свечей оторвались от фитилей и плавали под потолком, и в то же время оставались на месте.

А потом Дэн почувствовал, как горячо ладоням и кончикам пальцев. Он посмотрел на свои руки. Под кожей словно рдели угли, а потом, с новой мелодией, с новым звуком, на пальцах вспыхнули языки огня – яркие, живые, не обжигающие. Дэн смотрел и смотрел на них, а пламя все пылало. Он сжал ладонь в кулак, потом разжал – и на ладони заплясал сгусток оранжевого огня. Дэн повел рукой вправо, влево. Огонь следовал за ладонью, не причиняя ей вреда, только согревая. Дэн перекинул пламя с ладони на ладонь, слегка подкинул вверх, поймал на кончики пальцев. Это был его огонь. Пламя, рожденное его сущностью.

Глаза защипало. Дэн поморгал, прогоняя слезы с ресниц. Задумался – и пламя стало зеленым, как он и захотел, потом синим, фиолетовым, алым. Дэн играл с огнем в руках, как с мячиком, а Дани все стучал и стучал пальцами по своему странному инструменту.

Эшу перевернулся на спину и замурлыкал во всю мощь. Дэн резко сжал ладони в кулаки, и пламя погасло. Тимур вздохнул с прискуливанием. Дэн подобрался поближе к Эшу, оставив щенка рядом с Греном, и провел ладонью по темно-серому меху на груди и брюхе кота. Тот замурчал еще громче. Дэн гладил и гладил его, наслаждаясь шелковистым теплом. Дани играл. А потом Эшу повернулся – и Дэн оказался в кольце его лап, и это было хорошо. Тепло и уютно. И пламя в ладони вспыхнуло снова – алое и синее, а потом оранжевое. И это было правильно и верно.

Дэн знал, сам не понимая, откуда, что теперь этот огонь всегда с ним. Что он может вызвать его в любое мгновение, чтобы разжечь костер под проливным дождем, или зажечь свечу, если нет спичек, или раздуть угли в горне. Что это его магия, его личная магия – огонь. А еще он знал, что магия Дани – она иная, не огненная. И магия Эшу иная, хотя она и сродни огню. И что Туу-Тикки – не огненная ни разу, ее магия – зеленая жизнь, растения, травы. А Грен – это музыка и только музыка.

Осмыслить все это Дэн собирался позже. Сейчас было важно только текущее, сиюминутное – ощущения и эмоции: вдохновение, подъем, заливающая весь дом радость. Как будто он, Дэн, так долго шел – и пришел наконец к себе самому. Встретился с собой. И это – счастье. Глубокое звучное счастье первого в его жизни Йоля.

Утром Дэн проснулся первым. Йоль или нет – но у него был рабочий день. Лошадям нет дела до предрождественской лихорадки: их нужно кормить, поить, чистить денники, проминать застоявшихся.

В доме пахло догорающими свечами и елкой. В холодильнике стоял контейнер с обедом для Дэна – и когда только Туу-Тикки успела? Вчера был первый вечер здесь, когда она не читала Дэну на ночь. Впрочем, вчера это было и не нужно – он и так был переполнен впечатлениями. Подумать только, он, боевой киборг – химерный геном, машина смерти – оказался фейри, пусть не чистокровным, оказался способным к магии, в которую не верил. Чудо Йольской ночи преобразило его, и с этим собой, новым и неожиданным, он еще не успел свыкнуться.

Дэн выгулял Тимура, но кормить его не стал – не успевал. Погладил Басту, выпил крепкого горячего чаю с бутербродами и остатками сливового пудинга, выкатил из гаража свой непримечательный черный байк и поехал на ранчо.

Ему казалось, что перемены, произошедшие в нем, нельзя не заметить; что волосы у него полыхают языками пламени, как у трусливого охотника из сказки, которую читала Туу-Тикки. Но никто ничего не видел. Лус и Линда приветствовали его, как каждый день; как каждый день, он обменялся парой слов с Гарри; как всю последнюю неделю, пожаловалась на нежелание ехать на Рождество к родителям Мэри.

В обеденный перерыв Дэн смолотил свой ланч и достал из кармана последнее письмо от Вениамина. Он так и не собрался на него ответить и сейчас хотел перечитать – вдруг нахлынет вдохновение? В последние недели Дэн понимал, что ему, в общем-то, не о чем писать ни Лансу, ни Вениамину, ни Теду с Полиной. Их жизни разошлись, и разошлись кардинально. Может, они еще и сойдутся когда – если Дэн будет прокладывать трассу по Дороге для «Космического Мозгоеда». Но это вряд ли. На корабле не осталось дорожников. Хотя, может быть, со временем Ланс… Нет, маловероятно.

«Здравствуй, Денис.

Рад, что у тебя все хорошо. Мне, конечно, непонятно, что произошло с тобой, но, как я понимаю, ты и сам не можешь этого объяснить. И никто не может – я искал данные. Не нашел ничего.

Я только надеюсь, что твои письма – не фейк, и ты правда жив и благополучен. Я проглядел то, что с тобой творилось, уж прости. Мы со Стасом как-то очень сразу поверили твоей маске взрослого, и даже когда на корабле появился Ланс, ни мне, ни ему не ударило в голову, что если Ланс – такое дитя, то и ты вряд ли сильно старше. Ты действительно очень хорошо имитировал взрослого. Ни у меня, ни у Стаса не хватило опыта и знаний, чтобы понять, что это только имитация.

И то сказать – откуда тебе знать, как ведет себя ребенок твоего возраста и с твоим опытом? Смешно признаться – я нашел аналоги только в жизнеописаниях детей–героев Второй мировой войны, а это двадцатый век. После дети не воевали – не считая тебя и таких, как ты.

Иногда нам очень тебя не хватает. Твой тезка, Денис Воронцов, хороший навигатор, но к тому, что пилотом у нас киборг, он относится порою слишком нервно. Хотя Ланс, на мой взгляд, отличный пилот. Стас им тоже доволен. Хотя, конечно, задача «накормить Ланса вкусной и полезной едой» все еще стоит на повестке дня.

Я очень рад, что ты жив. И еще больше рад, что ты счастлив. Честно говоря, после ухода Полины и Теда я опасался, что ты сорвешься. Видимо, недостаточно опасался. Потому что ты сорвался, и никто не уследил – я в первую очередь.

Неважно, где ты, неважно, с кем, неважно, чем ты занят, если это приносит тебе удовольствие. Но если что-то будет не так, хоть в мелочах – пиши. Мы найдем тебя. Мы всегда тебя поддержим. Ты знаешь.

Вениамин».

«Я знаю, – подумал Дэн. – Просто ваша поддержка мне уже не нужна. Я ее перерос».

Он сунул письмо в задний карман комбинезона, подхватил вилы и отправился чистить денники.

Вечером собрались за ужином впятером. От Дани и Эшу веяло чем-то знакомым, Дэн никак не мог понять, чем, пока не вспомнил, чем фонили два-три раза в неделю Грен и Туу-Тикки. Секс. Хороший, удовлетворяющий партнеров секс. Дэн не сразу понял, что это и о чем, потому что весь его опыт кричал о том, что в сексе получает удовлетворение только один партнер. Особенно в однополом сексе. Но Туу-Тикки ведь не притворялась, ей и правда было очень хорошо, когда она спускалась сверху, расслабленная, пахнущая Греном. И не притворялись Эшу и Дани.

Дэн не смог определить, кто из них был сверху – запахи смешались, а довольные сытые лица были у обоих. Дани сменил водолазку на клетчатую рубашку, Эшу так и остался в своем странном черно-зелено-золотом. А Дани только снял цепочку. Весь ужин Дэн рассматривал его кольца – странные, узорчатые, ажурные.

– Кастет, – объяснил Дани, поймал взгляд Дэна. – Их удобно использовать как кастет. А браслеты не позволяют вцепиться зубами в запястье.

– Люди редко кусаются, – заметил Дэн.