Текст книги "Лоббист (СИ)"

Автор книги: Ost-Wind

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

– Да, он сказал, что у меня очень хорошо получается для самоучки, – с гордостью ответил Северус. – Кажется, я тоже что-то нашел!

Это был почти идеально круглый шар с маленьким отверстием посередине и пятью равномерно удаленными линиями из множества наростов по бокам.

– По-моему, это морской ёж. Отличная работа!

Все трое принялись за поиски с удвоенным энтузиазмом.

– Ты тоже не ладишь с братом? – как бы между прочим поинтересовался Альфард.

– Мы с ним не ладим уже лет десять, – усмехнулся Регулус, – но в этом году он совсем с ума сошел.

– У вас слишком маленькая разница в возрасте. Сигнус с твоим отцом тоже почти ровесники, но они всегда могли почувствовать себя старше по сравнению со мной. И что же Сириус делает в этом году?

Северус отошел от них, рассматривая что-то, но повернулся, прислушиваясь. Регулус охотно продолжил жаловаться:

– Раньше он просто ходил всюду со своими дружками, насмехаясь надо всеми и устраивая дурацкие розыгрыши. Сейчас он дерется буквально с каждым слизеринцем, которого может достать – но это и неудивительно, Северус же теперь больше не удобная мишень. И постоянно болтает о том, что сразу после школы пойдет убивать Пожирателей Смерти. Полный придурок.

Альфард вздохнул. Сириус был гриффиндорцем для мозгом костей. Хорошо, что в отличии от своих кузенов он пока по-настоящему не влез во всю эту грязную политику. Но он мог подвергнуть себя большой опасности – Волдеморт был не единственным, собирающим армию. Стоит ему узнать, что Альфард добровольно работает с теми, кого он так ненавидел, и всякое доверие между ними будет утеряно навсегда. «Но ведь это и ради него тоже. Если не будет никакой войны, Сириус тоже будет в безопасности».

– Я понимаю, как это тебя раздражает. Просто постарайся помнить о том, что он всегда остается твоим братом. Кровь гуще воды. Рано или поздно Сириус придет в себя.

Ответом ему стали два одинаково скептических взгляда.

– Кажется, я тоже что-то нашел, – камень в его руках был не похож ни на что в особенности, но объемный рисунок на его поверхности делал его похожим на окаменелость.

– По-моему, это кусок черепицы, – невинно предложил Северус.

– Ну, а я все равно буду считать его окаменевшей губкой или чем-то вроде этого. – беззаботно ответил Альфард.

Регулус попытался вскарабкаться на одну из скальных гряд, но Альфард запретил ему. Северус нашел обычную, не окаменелую раковину, но она понравилась ему и он решил сохранить ее. Он долго рассматривал ракушку, поднося совсем близко к глазам и поворачивая, наблюдая за жемчужными переливами розового и бежевого.

– Нарцисса не вернется в Хогвартс? – затаив дыхание, спросил он.

– Вернется, но не скоро. Ее отец решил примерно наказать ее – и, позволь напомнить, что так будет с каждым, кто хотя бы попытается вмешаться в дела не по возрасту.

Регулус виновато опустил глаза, а Северус сдерживал себя несколько секунд, но потом все же выпалил возмущенно:

– Но вы не можете вечно все скрывать от нас! В конце концов, нас это тоже касается. В Хогвартсе рассказывают только всякие небылицы, даже Люциус ничего толком не говорит… – он захлебнулся собственным негодованием.

Альфард задумался. Он всегда был категорически против любого участия детей. Но ситуация с Нарциссой показала ему, что дети не всегда ждут родительского разрешения на то, чтобы совершать глупости. Он мог себе представить, какие дикие истории выдумывают рвущиеся в бой школьники. Меньшим из зол было рассказать мальчикам правду, пусть и не всю. Это могло уберечь их от необдуманных поступков, да и немного доверия между ними тоже не помешает. Не говоря уже о том, что Северуса это в известной степени касалось напрямую.

– Думаю, не нужно объяснять, что то, что я вам расскажу, ни при каких обстоятельствах нельзя никому повторять? – это было бы огромной проблемой, но ни Северус, ни Регулус не имели склонности к пустому хвастовству и поэтому должны были сохранить все в тайне. – Волдеморт хочет провести через Визенгамот один закон, который, по его мнению, поможет ему прийти к власти. После этого закона наше «сотрудничество» будет закончено, а Северус будет избавлен от темной метки.

Мальчики смотрели на него, открыв рот. Они явно чувствовали себя польщенными, что с ними наконец-то говорили откровенно, как с равными. Альфард надеялся, что не пожалеет об этом решении.

– Что это за закон? – едва слышно прошептал Регулус.

– Изменение избирательного законодательства.

– И все? – Северус даже презрительно поморщился, нисколько не впечатленный такой приземленностью. Регулус тоже выглядел удивленно и разочарованно.

– Это ключевой момент для мирного прихода к власти, – эти дети еще не понимали всей ценности этого простого слова «мирный», но Альфард, потерявший дом своего детства во время предыдущей войны, прекрасно понимал, какой могла быть альтернатива. – И это будет весьма масштабное изменение, которое может пойти на пользу Британии.

– Ну разумеется, ведь это Его идея, – без тени сомнения кивнул Регулус, – но что он хочет изменить?

Окаменелости были забыты. Альфард огляделся и заметил неподалеку облезлую скамейку. Он кивнул в ее сторону, предлагая мальчикам сесть, но сам приступил к объяснению еще по дороге:

– В первую очередь он хочет снять большинство ограничений для активного избирательного права. Вы понимаете, что это такое? – получив два не очень уверенных кивка, он вздохнул и подумал, что его старший брат гораздо лучше подходил для чтения лекций о политической организации магической Британии. – Места в верхней палате Визенгамота передаются по наследству, при этом каждый из заседающий там волшебников может иметь множество голосов, в зависимости от знатности. Эти голоса очень ценны, поэтому порой разорившиеся семьи продают часть своих. Наша семья, через представительство твоего отца, имеет пятьдесят два голоса, или около того.

– Это мы и так знаем, – Регулус просто горел от нетерпения и желания услышать гениальный план Темного Лорда по бескровному захвату власти.

– Палата общин имеет гораздо меньшую силу в законодательном процессе, а ее члены избираются. В чем подвох?

– В Британии нет всеобщего избирательного права, – прошептал Северус.

– Именно. Сейчас голосовать имеют право только выпускники Хогвартса, владеющие недвижимостью в магическом мире. Это исключает почти половину всех волшебников, большая часть из которых либо слишком бедны, чтобы позволить себе семь лет образования, либо маглорожденные, не имеющие возможность купить магическую резиденцию. Волдеморт хочет, вполне в духе политических настроений последних трехсот лет, дать право голоса каждому волшебнику.

Теперь восторг зажегся и в глазах Северуса тоже. Неудивительно: еще полгода назад он вряд ли мог надеяться на шанс голосовать в обозримом будущем. Даже если сейчас его положение в обществе изменилось, он явно помнил страхи и тревоги того времени. Регулус сосредоточенно пытался понять, в чем была политическая выгода такого решения:

– А чем это поможет Темному Лорду?

– Во-первых, он много времени и усилий посвятил сбору сторонников. Среди них не только молодые чистокровные волшебники – он также заинтересован в голосах Лютного Переулка и имеет множество сторонников среди полукровок. К тому же, это в любом случае станет невероятно популярным решением. С правильной рекламой все узнают, кого им стоит благодарить за такой подарок. Тогда на первых же выборах, которые состоятся ровно через год, он сможет иметь огромное преимущество.

Они замолчали. Каждый обдумывал услышанное. Альфард смотрел на бьющиеся о каменный берег волны (прилив и правда приближался, скоро им стоило направиться домой) и думал о том, были его слова полностью правдивы, или же он скрывал от них и даже от себя те опасения, которые преследовали его в последнее время. Через пару минут он продолжил:

– Но это не все. Также он ищет возможности перерисовать избирательные округа – вернее, передать право делать это специальной комиссии, в которую по чистой случайности войдут его сторонники.

Подростков эта идея вовсе не заинтересовала. Вздохнув (он сам только неделю назад понял эту систему благодаря лекции Ориона), Альфард поднял с земли палочку и принялся чертить схему на песке. Он нарисовал четыре ряда из трех кругов:

– Представьте, что у вас есть двенадцать избирателей. Шесть из них, – он заштриховал первые два круга в верхних трех рядах, – поддерживают партию любителей шоколадных лягушек. Шесть других – партию любителей имбирных котелков. Кто победит на выборах?

– Никто, потому что у них ровно половина голосов, – с энтузиазмом студента-отличника ответил Регулус.

– Правильно. Но избиратели голосуют за одно место в палате общины в одном округе. Кто получит это место, если мы расчертим округа так, – он обвел каждый из рядов по отдельности и выжидающе посмотрел на сына.

– Партия шоколадных лягушек победит в трех из четырех округов, – неохотно ответил тот, морщась от такого дурацкого названия.

– Именно. С другой стороны, округа можно провести вот так, чтобы в одном победили любители шоколадных лягушек, в другом – имбирных котелков, а в третьем их было бы поровну… – он продолжил рисовать, но схема на песке быстро стала слишком запутанной и нечитаемой. – Одним словом, тот, кто имеет власть определять границы округов, может обеспечить себе огромное электоральное преимущество, иногда даже если в абсолютных числах у них меньшинство голосов.

Северус потянул руку ко рту – у него была плохая привычка от волнения грызть ногти. Альфард уже давно не замечал этого за ним. Он взял сына за руку и молча покачал головой. Северус кивнул, хотя мыслями явно был где-то далеко. Регулус тоже уже раздумывал о невероятных возможностях, которые открывал этот метод.

– Это, конечно, не все, что будет в этом законе. В проекте уже больше сотни страниц, множество не таких значительных изменений, положения, от которых готовы отказаться в процессе обсуждений в Визенгамоте… Но суть в том, что этот закон должен помочь Волдеморту получить большинство в нижней палате, а собрав достаточно влияния в верхней он сможет сформировать свое правительство.

Глядя в глаза им обоим, он думал о том, было ли хорошей идей рассказывать это детям. И Северус, и Регулус, были умны и схватывали все на лету. Его волновало то, какие выводы они могут сделать из этой истории.

– Так что вы думаете? Стоит нашей семье поддержать этот закон?

– Конечно, – ни секунды не задумываясь ответил Регулус.

Северус чуть более осторожно протянул:

– Всеобщее избирательное право – это хорошо.

– Да, это и правда важно, и Британия едва ли не последняя из магических государств, где его до сих пор нет. Но я хочу, чтобы вы оба поняли одну важную вещь: никогда не принимайте на веру то, что вам говорят. Особенно в политике. Полуправды, недомолвки, красивые и правильные речи часто скрывают за собой что-то совершенно другое. Вы должны думать своей головой и принимать свои решения – вне зависимости от того, что делают или говорят все остальные. Единственное, на что вы всегда можете положиться – это семья. Что бы ни случилось, мы никогда не оставим друг друга в беде.

На Регулуса его речь произвела мало впечатления, но вот Северус поднял на него глаза и смотрел грустно и доверчиво, будто умоляя убедить его в том, что это было правдой. Альфард положил руку ему на плечо, с щемящей отеческой нежностью погладил по теплому затылку.

– Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Я никогда тебя не брошу, – медленно выговорил он, вкладывая в каждое слово всю свою любовь к этому ребенку.

Через несколько долгих секунд Северус опустил глаза, смущенный. Пора было отправляться домой. Завтра их всех ждал долгий день.

***

То, что все они пережили вчерашний званный вечер в честь дня рождения Вальпурги можно было считать подвигом. На Гриммо были приглашены десятки гостей, многие из которых были скрытыми или не очень сторонниками Волдеморта. Альфард всегда недолюбливал такие сборища, но в этот раз даже Вальбурга, неизменно блиставшая на каждом светском мероприятии с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать, с трудом могла сохранять благоволительное настроение хозяйки вечера. Происходило слишком много всего. В такое время каждому из Блэков меньше всего хотелось проводить время в светских беседах и играх в бридж.

Как будто этого было недостаточно, младшее поколение словно нарочно пыталось добавить им проблем. Нарцисса, которой позволили участвовать исключительно во избежание слухов, имела наглость быть обиженной на родителей, и то и дело позволяла себе доводить свою мать неуместными замечаниями. Ее старшая сестра Беллатрикс, приглашенная вместе со своим мужем Рудольфом Лестрейнджем, весь вечер вела себя так, будто вовсе была не знакома ни с кем из Блэков. Северус едва не начал драку с Сириусом – к тому моменту Альфард уже не имел желания разбираться, кто из них был виноват. Регулус не присоединился к ставшему традиционным противостоянию, чему сначала все обрадовались, но зато весь вечер ни на шаг не отходил от самых известных Пожирателей Смерти и восторженно прислушивался к каждому их слову.

Эти вечеринки и в лучшие времена редко проходили без проблем, но на этот раз это была одна большая катастрофа. Неудивительно, что на следующий день, в воскресенье, когда самые близкие члены семьи собрались снова чтобы повторить праздник в более интимной обстановке, все они были на грани. Накопившееся напряжение грозило вот-вот разразиться настоящей грозой, но Альфард отчаянно надеялся, что этого еще можно было избежать.

– Регулус, а как дела в школе у тебя? – после напряженного обеда из пяти блюд они наконец-то заканчивали десертом и кофе. Вальпурга, сосредоточившая свое внимание на старшем сыне, вдруг решила вспомнить про существования младшего.

Регулус скромно опустил глаза и безукоризненно вежливо перечислил матери все свои текущие успехи. Его родители, хотя и кивнули удовлетворенно, почти сразу перевели свое внимание на старшего сына, который в очередной раз делал что-то недостойное наследника рода Блэк. Альфарду стало немного жалко обоих племянников. Орион и Вальпурга с самого рождения мальчиков вынужденно слишком часто выслушивали мнение Арктуруса Блэка, который, как было прекрасно им всем, не был самым нежным и любящим отцом в мире.

– Сириус… – Орион устало приложил руку к лицу, будто уже отчаялся достучаться до своего бунтующего отпрыска. – Неужели ты не понимаешь, что сейчас совсем неподходящее время, чтобы привлекать к себе всеобщее внимание детскими выходками?

– Я надеялся, что взыскание избавит меня от необходимости участвовать в этом спектакле, – пробурчал Сириус, кроша остатки меренги на мелкие кусочки и растирая их в пыль.

Северус и Регулус обменивались тайными удовлетворенными взглядами. Друэлла изображала начинающуюся мигрень: её всегда раздражала привычка Блэков выяснять отношения на глазах у всей семьи. Альфард, хотя и прекрасно понимал подростковый бунт и желание насолить родителям, признавал и правоту Ориона. То, что декан Гриффиндора по какому-то недоразумению все еще называла «шутками» становилось с каждым разом все опасней и опасней и скоро могло навредить самому Сириусу.

– Твоя неблагодарность не знает границ, – продолжила Вальпурга, – тебе повезло родиться в самой влиятельной и уважаемой семье Великобритании – а ты не просто не ценишь этого, но регулярно выставляешь себя на посмешище!

– Я не просил рождаться в этой семье, – пробормотал Сириус достаточно громко, чтобы его услышали все в комнате, но не настолько, чтобы сочли за крик.

– Я тоже не просил – давно пора было привыкнуть, – тоже тихо хмыкнул Северус с каменным лицом.

Альфард не удержался и прыснул от смеха. У его сына было мрачноватое и странное, но абсолютно неподражаемое чувство юмора. Вальпурга и Орион одарили его одинаковыми осуждающими взглядами. Но – ради Мерлина! – на месте Сириуса он бы тоже не выдержал таких нотаций. Да и сейчас было совсем не время для этого.

– Вне зависимости от твоих желаний, у тебя есть обязанности перед родом, которые тебе придется выполнять, – устами Ориона будто говорил сам покойный Арктурус, хотя тому, конечно, ни один из сыновей никогда не оказывал такого неповиновения.

– Да-да, я помню, наследнику рода пристало уделять много внимания магической истории, экономике и делопроизводству, а не плебейским забавам вроде квиддича, – долгие годы опыта позволяли Сириусу искусно балансировать на грани формальной вежливости и ребяческого передразнивая. Проблема была в том, что рано или поздно один из его родителей (вероятнее, мать) потеряет терпение и окончательно выйдет из себя.

– Можно подумать, тебя убило бы хоть изредка появляться в библиотеке, – поспешил вставить Регулус.

Взглядом, который Сириус бросил на младшего брата, можно было убивать. Впрочем, он сам не остался в долгу:

– Именно поэтому мои оценки лучше твоих?

Регулус отвернулся. Орион продолжил свою сентенцию:

– Тебе прекрасно известно, что школа не подготовит тебя к уготованному тебе будущему. Не говоря уж о том, что с твоей фамилией ты будешь получать Превосходно даже если возьмешь в привычку поджигать учителя в начале каждого урока. В этом тебе стоило бы взять пример с твоего двоюродного брата…

Это была ошибка всех родителей – даже странно, что Орион сам успел забыть, насколько бесполезными были такие слова. Хотя Альфард не уставал хвалить своего сына, сейчас это было совсем не к месту. Сириус, кажется, был еще более раздражен, чем его родители.

Альфард подумал, что, возможно, стратегия Друэллы была самой правильной, и им с Северусом тоже стоило вскоре придумать уважительный повод и удалиться, оставив Ориона и Вальпургу наедине с их сыновьями. Северус тоже, судя по всему, не наслаждался происходящим и мечтал поскорее оказаться подальше от эпицентра разражающегося скандала – он, к тому же, был меньше, чем все остальные, привычен к такого рода семейным сценам.

– Мне все равно! Потому что я не собираюсь вести дела семьи, не собираюсь жениться на подходящей ведьме из моего круга и уж точно не собираюсь пресмыкаться перед каким-то психом-фанатиком, как это делают все остальные чистокровные наследники!

Щеки Регулуса заалели от гнева, голос четырнадцатилетнего подростка дрожал и ломался:

– Да как ты смеешь оскорблять Темного Лорда! Даже дядя Альфард говорит, что он все делает правильно.

Альфард успел подумать, что это было серьезной мисинтерпретацией его слов, а также, что откровенничать с детьми в таком возрасте было все-таки большой ошибкой. На лице Сириуса за несколько коротких секунд отразилось сначала неверие, потом понимание, а потом глубочайшее разочарование. Альфард попытался объяснить, в чем было дело, но был прерван собственным старшим братом.

В таком гневе Ориона не видели уже давно – тем ироничнее было, что довести его до такого состояния могли только его собственные дети. Он поднялся с кресла и, не повышая голоса, но от этого еще более угрожающе, четко произнес:

– Вы оба немедленно отправляетесь в свои комнаты и останетесь там, пока я не решу меру вашего наказания. Это невероятно, как можно позорить меня и вашу мать подобным поведением, да еще и на глазах у всей семьи. Я сказал, быстро наверх!

Регулус, напуганным гневом отца, стремительно взбежал по лестнице, как кролик. Сириус же, кажется, не мог сдержать в себе все те эмоции, которые разрывали его:

– Вы… вы все проклятые Пожиратели Смерти, и я никогда…

Силенцио Вальпурги оборвало его на полуслове, а Орион тут же взял сына за плечо, не позволяя вырваться, и повел наверх. Напоследок он обернулся к Альфарду:

– Не волнуйся – я с ним поговорю.

Альфард сильно сомневался, что Сириуса можно было сейчас в чем-то убедить рациональными доводами. Если Орион и сможет достучаться до него, это займет немало времени.

Комментарий к Глава 14.

Глава получилась еще длиннее, чем обычно. Но зато для нее есть бонус! Обычно я так не делаю, но у меня все равно не очень хорошо получаются описания, а тут волею случая нашелся идеальный дом на роль поместья Волдеморта. Смотрите иллюстрации по ссылке: https://docs.google.com/document/d/13dNZhtS9XblUhzJrSiUnwQ1E_iBEtNFRxzylkNEkzJk/edit?usp=sharing

========== Глава 15. ==========

Необходимость во второй раз посетить замок Даннотар даже обрадовала Альфарда. Со всеми проблемами и тревогами последних дней, это была неплохая смена обстановки. Маклауд, в отличие от большинства других Пожирателей Смерти, был достойным человеком, в общении с которым можно было не опасаться ножа в спину. Его ликантропия почти перестала волновать Блэка: конечно, это было страшное проклятие, но, если шотландец способен был обеспечивать безопасность окружающим его домочадцам, то его было не в чем обвинить.

Он снова поднялся по той же горной дороге, наслаждаясь видом на крепость. Ворота ему открыл сам хозяин, радушно поприветствовав. Во дворе, как и в прошлый раз, кипела жизнь: дети играли в догонялки, куры заполошно носились в поисках корма, спешили по своим делам работники, и только дворовые коты могли позволить себе величаво развалиться на почти зимнем солнышке.

– Хочу тебя кое с кем познакомить, – пробасил Ангус Маклауд и повел Альфарда к восточной стене дома, которая почти вся была занята огромной поленницей.

У исполинской колоды стоял худой светловолосый мальчик в сине-зеленом килте и колол дрова. Хотя он выглядел не старше Северуса, огромный топор в его руках взлетал вверх с легкостью и с силой опускался вниз, рассекая чурку с одного удара.

– Знакомься – это Ремус Люпин. Ремус, пойди сюда!

Альфард с удивлением смотрел на мальчика. Он был похож на мать – такие же пушистые медовые волосы, такая же вежливая, почти извиняющаяся улыбка. Сложно было поверить, что этот ребенок каждое полнолуние превращался в кровожадного монстра. Альфард пообещал себе постараться относиться к нему непредвзято.

– Это Альфард Блэк, мой друг и друг твоей матери.

– Здравствуйте, – пробормотал мальчишка, пряча глаза. Это было не простое смущение – не нужно было быть легиллиментом, чтобы разглядеть страх и чувство вины.

Альфард протянул ему руку.

– Приятно познакомиться, Ремус.

Рукопожатие было слабым, едва заметным. Альфард подумал, какой силой нужно было обладать, чтобы с такой легкостью управляться с огромным топором.

– Послушай, я могу себе представить, как тяжело тебе было покидать школу. Мой племянник, Сириус, сходит с ума от волнения. Ты можешь что-нибудь написать ему, если хочешь. Я передам твое сообщение.

Ремус посмотрел на него с благодарностью, но даже к ней примешивалась доля опасения. Альфард улыбнулся своей самой успокаивающей улыбкой. Он не желал мальчику зла.

– Ладно, заканчивай тут поскорей и возвращайся к занятиям, – мистер Блэк, может быть, останется на ужин.

Когда они отошли достаточно далеко, чтобы даже уши оборотня не могли их подслушать, Маклауд сказал почти ласково:

– Хороший парень, хотя слишком тихий, собственной тени боится. Немного физической работы ему в самый раз.

Альфард улыбнулся. Почему-то он был уверен, что в этом замке на окраине Шотландии Ремус Люпин превратится из мальчика-тихони в уверенного в себе молодого мужчину. Тем лучше для него.

Они поднялись в гостиную, где говорили в прошлый раз. Навстречу им из кресла поднялась Эмили Люпин. Она тоже поменяла наряд и выглядела как самая настоящая шотландка. Только выражение лица осталось таким же тревожным, как при их первой встрече, хотя, казалось бы, обстоятельства с тех пор явно изменились к лучшему.

– Добрый день, Эмили. Я не знал, что вы решили пожить в Даннотаре.

– Да, Ангус помог нам с переездом на другую квартиру, но вскоре ему показалось, что она недостаточно безопасна. Ремусу здесь лучше, да и мне тоже. Надеюсь только, мы не очень стесняем хозяев.

Вошедшая в тот самый момент жена Маклауда тут же громогласно принялась убеждать ее, что для их семьи нет большей радости, чем принимать у себя гостей. Альфард поторопился поцеловать руку этой дородной женщине с темно-рыжими волосами, но несмотря на все просьбы остаться она вскоре ушла дальше хлопотать по хозяйству, пообещав отправить к ним эля и хлеба с мясом.

Только все трое успели усесться в кресла, как Эмили снова вскочила и принялась ходить по комнате, переполненная нервозной энергией. Не пришлось долго ждать, пока она заговорит:

– Альфард, вы пришли с хорошими новостями? Потому что плохих пока более, чем достаточно.

Альфард был удивлен такой прямотой. Новостей он, строго говоря, не принес вовсе, но и о чем-то плохом ему тоже не было известно. Он вопросительно посмотрел на хозяина дома.

Маклауд махнул рукой:

– Да она уже который день сама не своя. Женщины.

– В чем дело, Эмили? Вы чем-то напуганы?

Она посмотрела на него так, будто он спросил, было ли небо по-прежнему голубым.

– Напугана? Я в панике. В августе, когда вся эта история началась, никто толком не знал о лорде Волдеморте. Сейчас слухи распространяются как лесной пожар, с каждым днем его все больше боятся и ненавидят. Этот план с самого начала был сумасшедшим, а теперь и вовсе…

Оно подошла к окну, высматривая, наверное, своего сына. Её тонкие руки никак не могли оставить в покое кружевной ворот блузки, комкая его, пытаясь успокоиться.

– Вы кому-нибудь рассказали о произошедшем? – спросил Альфард.

– Не принимайте меня за дуру, конечно, нет. Но Дамблдор наверняка догадывается, что что-то не так, особенно если попытается найти нас в маггловском мире.

Альфард понимал её страх.

– Просто нужно поторопиться, – безапелляционно рявкнул Ангус, – пока его окончательно все не возненавидели.

– Темный Лорд сейчас направил все свое внимание на другой проект, все остальные пришлось временно отложить.

Это объяснение не понравилось обоим его собеседникам. Хотя оба должны были понимать, что оборотни никогда не были приоритетом Темного Лорда, они слишком много надежд связывали с ним.

– Если он хочет избавиться от клейма ненавистника нечистокровных волшебников, то сейчас самое время, – повторил Маклауд.

Альфард опустил голову. Лично он хотел бы помочь – идея, выглядевшая вначале сумасшедшей, теперь стала казаться ему справедливой и правильной. Но это был по-прежнему очень чувствительный, очень сложный проект. Репутационные издержки, даже временные, могли помешать дальнейшим планам Темного Лорда.

– Но в любом случае, я здесь, чтобы сообщить вам, что никто не оставил эту идею. Несколько талантливых волшебников – лорд Булстрод и лорд Эйвери, если вам это о чем-то говорит – уже пишут первый вариант закона. Кампания, которой будет окружено все предприятие, тоже разрабатывается.

Эмили Люпин прикусила губу. Чувствовала ли она себя узницей этого горного замка, несмотря на то, что была дорогой гостей? Сомневалась ли в том, кому в конце-концов доверила самое дорогое, что было в её жизни? Хотя Дамблдор и обманул её доверие, все же он позволил Ремусу целых пять лет учиться в школе вместе с другими детьми – неслыханное счастье для оборотня. Лорд Волдеморт, хотя и обещал много большее, пока ограничивался лишь громкими словами да посильной помощью на переезд и тьюторов. Можно было представить, какая неуверенность разрывала ее разум.

– Альфард, вы мягко стелите, – спокойно, даже чересчур спокойно для его шотландского темперамента сказал Маклауд.

Альфард почувствовал обиду на этот упрек. Он не врал им – хотя вполне мог бы. Но настоящая жизнь была не радужной историей из книги сказок, не всегда всё шло так, как хотелось бы хорошим людям. Он не собирался обещать золотые горы, но хотел просто приободрить их на время этого тяжкого ожидания.

– Ах, бросьте, Ангус, Альфард может сделать не больше, чем мы, – горестно покачала головой Эмили.

– Я и не обвиняю его. Но все-таки Волдеморту стоит помнить о том, что немногие перешедшие на его сторону оборотни верны не ему лично, а его обещаниям.

– Вполне справедливо, – кивнул Альфард.

Его уговорили остаться до ужина – закончив обсуждать дела, Маклауд снова превратился из жесткого переговорщика в радушного шотландского хозяина. Он провел гостю экскурсию по своему замку, показав даже укрепленное помещение в подвале, где он и Ремус Люпин проводили полнолуния. Альфард смотрел на глубокие следы от когтей на каменный стенах со смешанным чувством.

– Разве это не опасно для вас, находится тут вдвоем?

– В прошлый раз мы поставили посередине прочный магический щит. Но оборотни – создания стаи, придерживающиеся иерархии и в человеческом, и в зверином облике. Не думаю, что Ремус набросится на меня.

Альфард мало что знал знал об оборотнях, но надеялся, что Маклауд был прав. В конце концов, члены их общин тоже не разрывали друга друга на куски в полнолуние. Если Маклауд относился к мальчику как к своему подопечному, а Ремус к нему как своего рода ментору… В любом случае, Эмили должна была позаботиться о благополучии сына.

Погруженный в свои мысли, он не заметил, что Маклауд выглядел как-то неловко, будто мучительно пытался найти храбрость что-то сказать ему. На этом крупном волшебнике, напоминавшим свирепого пиктского воина, это выглядело почти смешно.

– Мы с женой думали… В общем, в подвалах замка много места и достаточно волшебников, чтобы их заклясть. Мои люди точно не станут болтать. Здесь хватит места еще для нескольких оборотней – тем более, что для Ремуса наняли нескольких тьюторов, нечего им получать такие деньги за одного школьника…

Альфард не верил собственным ушам:

– Вы хотите пригласить в свой замок еще больше оборотней?.. Где вы собираетесь их искать?

– Я же говорил, у меня есть связь с несколькими общинами. Они будут даже рады избавиться от лишней обузы.

Альфард искал подходящие слова. Если несколько оборотней будут жить и даже учиться в шотландском замке, это, конечно, мало что изменит для магической Британии. Но для этих подростков, как и для Ремуса, это может изменить все, дать им шанс на нормальное будущее, помочь почувствовать, что где-то в мире для них было место.

– Ангус, позвольте сказать вам, что вы – замечательный волшебник. Не каждый мог бы…

– Бросьте, – мгновенно прервал его Маклауд, – я не похвалы искал, а просто хотел узнать ваше мнение.

– Я понятия не имею об оборотнях – если вы думаете, что справитесь, то мое вам уважение и поддержка. А если думать с практической точки зрения, то, я полагаю, Темному Лорду тоже должна понравится ваша идея. Она может сыграть на руку в нашем общем деле. Позвольте мне поговорить с ним и, возможно, он профинансирует ваше благородное начинание.

– Да что мы – лишнюю тарелку супа не найдем? Деньги нам не нужны… Но если вы с ним поговорите, я буду вам благодарен.

Альфард серьезно кивнул. Он был рад, что может оказать хотя бы эту услугу.