Текст книги "Я найду тебя сквозь века - I (СИ)"

Автор книги: orlando_sur

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 34 страниц)

Шансу вернули в Хог ровно в 17-00 и ни одной минутой позже. Поттер-Коткий едва стоял на ногах, свежеобретёная сила бурлила и взбрыкивала, как молодой жеребчик, но его поддерживали с двух сторон невидимые Тутти с Зинки. Шансу старался держать глаза опущенными в пол, ведь в них до сих пор плескалась первородная тьма, отчего Атолло крепко обнял сына и долго не выпускал из рук после принятия силы.

– Вы вовремя, – заметил Дамблдор. – Надеюсь, вы всё успели?

– О да, запланированное сегодня – все. Но в следующие выходные прошу разрешения забрать воспитанника до завтрака, скажем, в восемь. Понимаете ли, мальчик не получает здесь достаточно развлечений, поэтому мы стараемся попасть на соревнования, концерты, спектакли.

– Маггловские? – брови директора влетели ко лбу, собрав в гармошку лоб.

– Конечно. В магическом сообществе культуре не уделяется должного внимания.

Шанса мало вслушивался в разговор, ему было откровенно плохо. Некро вела себя странно, казалось, она расширилась, стала немного воздушнее, словно ее взбили миксером, перемешав с чем-то еще. Поэтому его еще и распирало и он из последних сил удерживал непослушные энергии. Лучше всего ему было бы скорее попасть в Выручай-комнату, там они бы с Хогом справились, да хоть с помощью того же уравновешивающего различные эманации приветствия. Но туда нужно еще попасть...

Шанса попал все же в Выручай-комнату, но там оказался... Северус. Он метался среди каменного мешка без окон и дверей. Хог явно постарался, допустив второго посетителя сюда.

Едва вампир заметил его, Шанса оказался прижат к стене и обнюхан почти мордой с ощерившимися клыками. Честно, сид испугался и выпустил силу Блэков. Мгновенно теперь уже каменный зал, в котором привык танцевать на рассвете Шанса, оказался заполнен тяжелой, тягучей энергией цвета мрака, если смотреть не глазами. Она разворачивалась, сплетая багрово-красные узоры со сладким ароматом фиалок, ночных, тех самых, что мама сажала в ящике на балконе, мелькнуло в памяти. И этот запах будоражил сознание, проникая в мозг и вынуждая его делать кульбиты, подталкивал к запретному и ласкал, ласкал присутствующих. Северус вдруг высунул язык и сладострастно, полуприкрыв глаза, провел им от подбородка Шансы до виска. Снейп почмокал, пытаясь распробовать вкус жертвы, и вдруг глаза его, черные, клубящиеся тем же мраком, осветились узнаванием.

– Шаншар, – шепеляво шепнул он в губы Стихиария.

– Се-ве-рус, – медленно выговорил Шанса. Теперь он пришел в себя, контроль вернулся к нему, но сид не спешил свернуть мрак, который вдруг стал так послушен. Именно мрак, частью которого была некро, и который так восхитил отца.

– Ты... пахнешь... как вкушный... мммммм... – у Северуса до сих пор трепетали крылья носа, и он с явным наслаждениям втягивал воздух.

– Северус, – предупредил его Шанса. – Отойди на пару шагов. Пожалуйста.

Шанса едва мог сдержать нетерпение и порыв: Сев с оголенными клыками, взъерошенный, не могущий разобраться со своим вампирьим естеством выглядел таким непосредственным, глуповатым, милым, что хотелось его сгрести в объятьях и тискать, как плюшевого мишку. Он теперь мог понять Анила, когда тот не упускал случая приласкать сына в подростковом виде.

Сев еще раз приблизил лицо к шее Шансы, сладострастно вдохнул, потом не выдержал и прикоснулся губами к шее. Шанса вздрогнул, молния прошила его организм от долго вынашиваемого желания. И вампир, кажется, прекрасно понял это – он присосался к шее, ставя качественный засос, потом спустился ниже, а Шанса замер и не сопротивлялся, безуспешно пытаясь обуздать свое сорвавшееся с привязи желание. Сев же вел себя так, будто получил в подарок большое и сладкое мороженое, облизывал, причмокивал, урчал от наслаждения. Шанса плавился в ощущениях, вырваться бы, но руки Ссаэши тоже не бездействовали. Они щипали, мяли, ласкали, помогая языку вампира. Когда эти самые руки добрались до штанов и одним движением разорвали их, Шанса не успел пискнуть, как его уже давно жаждущий чужого внимания член оказался во рту Сева.

– Нет, нет, нет, – зачастил между вздохами и всхлипами Шанса.

Но Сев не отрывался, играл с его членом, то погружал его в себя на полную длину несколько раз, что Шанса поджимал пальцы на ногах и подавался ему навстречу, то вытаскивал, лизал головку, дул на нее, лаская голые яички, губами прикасался к уздечке, слегка втягивал ее и снова работал языком с членом. Шанса не мог кончить. Каждый раз Сев подводил его к краю, виртуозно справляясь с возбуждением Шансы и давал прийти в себя, и снова ввергал в экстаз сида.

– Нет, нет! Сев! Да! – стонал Шанса, потеряв волю и всякое соображение. Хотелось большего, всадить член Северусу в горло по самые яйца и толкаться, толкаться до конца. Как мог Северус это угадать, но он сделал это и после сокрушительного оргазма Шанса съехал по стене на пол, до сих пор не владея своим телом. Вампир же секунду разглядывал обессилевшего любовника, поднял его на руки и перенес на трансфигурированную кровать. И присел рядом, не убирая рук с тела партнера.

– Сансар, – прозвучало через несколько минут, голос уже принадлежал профессору Снейпу.

– Северус, – отозвался Шанса. Сел и потянулся к нему. Минет Северус ему сделал, то есть первый поцелуй Ссаэши получил его пенис, а вовсе не губы, как мечталось.

Поцелуй был медленным, нежно-горьким, с вкусом сдерживаемой страсти.

– Как это у тебя получается? – спросил Сев, щекой потираясь о Шансу.

– Что?

– Ты меня искушаешь, а сам держишь... Не даешь потерять разум... Твоя сила держит меня... Соблазняет, искушает и... не дает потерять разум.

– Северус... ооооо, – со стоном выдохнул Шанса. – Северус... Как долго я тебя ждал. Ты вспомнил хоть что-то из прошлых жизней?

– Нет, – Сев еще помотал головой. – Ничего. Все так странно... Ты... Мое наследие... Снова ты. И моя сила. Она во мне, но словно отдельно. Как человек с веслом. И не выбросишь, а не очень удобно, нужно каждый момент учитывать его, управляться вместе с ним.

– Сев, ты мой Ссаэши. В моей прошлой жизни ты сам нашел меня... – зачем-то сказал Шанса.

– Ссаэши? – поднял далекие глаза на сида Сев. – Кто это?

– Истинные. Части одного. То, что мы от запаха другого теряем голову – тоже признак этого. Говорят, Ху... бог специально так сделал, чтобы мы могли по запаху найти друг друга.

– Бог? Разве он есть?

– Есть. Самый главный... довелось мне как-то...

– Хвастун, – фыркнул Сев, становясь похожим на профессора Снейпа.

– Сев, пожалуйста, – потянулся Шанса.

Тяжело было наблюдать, как глаза любимого становятся холодными, непроницаемыми, лицо – строгим.

Губы едва прикоснулись к Шансе, замерли, потом нежно потерлись о губы сида.

– Ты искушаешь меня каждый миг, когда я вижу тебя. На завтраке, на уроке, в коридоре... Это сложно, знать, что это могучее красивое существо – мое, и бояться приблизиться и прикоснуться к нему... Сейчас я встану, и волшебство кончится. Я снова буду профессором, а ты – моим учеником.

– Северус, не отступайся от меня – это больно... Мы здесь, рядом. Я взрослый, совершеннолетний, я – глава рода, как и ты. Мое нахождение здесь обусловлено необходимостью врасти в это общество, а без общепринятого образования это невозможно.

– Я чуть не трахнул своего ученика...

– Не трахнул, – посетовал Шанса. – Ты почему сегодня не пришел утром?

– Проспал.

– Завтра чтобы был.

– Есть, сэр, – хмыкнул Сев. – Почему у тебя энергия другого вкуса?.. Ты род принял! Какой?

– Блэк.

– Ррррр.

– А мне казалось, тебе понравилось. Род умирал... Когда-то его основали могучие некроманты... Сириус, похоже, ни капли не взял... Северус... Скажи... ты когда потерял девственность?

– Это так важно? Хочешь посмеяться надо мной? – напрягся Северус.

– Нет, нисколько. Сейчас объясню. Так когда?

– В восемнадцать. Уже после Хогвартса. Во время учебы никто не хотел приближаться ко мне, – прозвучало несколько язвительно.

– Хорошо. Действительно, хорошо, – сказал Шанса, заметив отрицающий жест Ссаэши. – Нужно давать вызревать силе до потери девственности. Сам половой акт раскупоривает целостность магического ядра и развитие прекращается. Понимаешь? Ведь и развитие зависит от разных условий и идет у всех по-разному.

– Это что же? Некоторые... вызревают, – Северус выплюнул последнее слово, – намного позже семнадцати?

– Да. Мне кажется, что магглорожденные должны сильно опаздывать, именно поэтому их отличает такая слабая сила.

– Они просто не успевают... – пораженно подвел итог Северус. – О, Мерлин, а они, идиоты, всех мальчиков в пятнадцать лет... Но почему? Почему об этом никто не знает?!

– Знание об этом человечество легкомысленно утеряло. Подозреваю, из-за войн, когда неизвестно, выживет ли твой род, жертвовали силой, лишь бы оставить потомство. А потом и не вспомнили.

– Об этом никто не знает... – Северус никак не мог прийти в себя.

– Гоблины знают, стихиарии, вейлы... Люди не знают.

Северус вдруг обратил внимание, что сидит, прижавшись к Шансе, обнимая его за плечи. Испугавшись своеволия, хотел отодвинуться, но Ссаэши уткнулся ему в шею. Слово-то какое – Ссаэши, так и слышится в нем шуршание змеиной шкуры и любовная нега.

– Сев, не отстраняйся. Ты моя часть, я – твоя. Вместе мы – целые, понимаешь? – тихонько убеждал любимого Шанса. – Со временем ты начнешь лучше чувствовать меня.

– Почему Малфой вьется вокруг тебя? – вспомнил вдруг Принц.

– Потому что он тоже – мой. В той жизни мы с ним любили друг друга, а ты... ты был великодушным и позволил ему быть вместе с нами. Триада, у нас была триада.

– Я не думаю, что соглашусь делить тебя с Люцом, – насупился Принц. – Не слишком ли жирно Малфоям всегда получать самое лучшее?

– Самое лучшее – для тебя. Он – второй, и еще не ясно, срастется ли у меня с ним и с тобой.

– Так, Ссаэши, ужин уже кончился наверняка, а ты голодный, – Северус почувствовал запредельное удовлетворение, когда смог назвать Шансу своим избранным, заметив при этом, как его глаза на миг полыхнули счастьем.

– Тутти, Зинки, ужин!

– Это еще что!

– Зинки служит тебе. Хочешь, возьми его себе.

– У меня и свой эльф есть, – спесиво заметил Сев. – Откуда они берут еду? Ты обкрадываешь Хог?

– Ага. Они давно не платят мне аренду, так что продукты которые использует Тутти, это самая малость того, что они должны мне.

– Тутти, где ты берешь продукты?

– Хозяин Анил открыл Тутти счет для вас, заключил договор в лавке. Продукты – оттуда. Грогзыхх показал Тутти отдельную кухню. Тутти и Зинки там готовят. Грогзыхх всегда предупреждает Тутти, что будет подаваться к столу учеников и профессоров в Большом зале.

– Тутти, а куда вы деваете потом то, что остается неиспользованным?

– Тутти относит на кухню. Вечером или когда еще, профессора приводят людей на ужин.

– Угу... Тутти, давай так. Если еда из нашего кошелька, то остатки несъеденного оставляйте себе, ясно? Если вам много, то приглашай по своему выбору эльфов к столу.

– Хозяин!!! – таким восторгом полыхнули глаза домовушки, и слезы закапали на чистый сарафанчик.

– Липучка, тихо! Ты готовишь, кормишь нас с Северусом, Драко и Невиллом, остальное – вам. Давай ужин.

Перед выходом из комнаты Шанса не выдержал, притянул к себе Северуса, обнял, снова поцеловал. Казалось, выйдут они из этой комнаты и волшебство закончится, и он станет снова строгим и отчужденным профессором зельеварения.

На следующее утро Шанса с нетерпением ждал Северуса, даже дверь оставил приоткрытой. И он пришел. Со своим клинком. Церемонно поздоровался, отчуждение и недоверие все еще плескались в его глазах. Клинок, приготовленный Поттером для него, остался лежать в стороне.

– Я – Мастер, не сдерживайся. Я постараюсь, тебя не ранить.

– Ранить?.. – растерялся Шанса. – Ранить?

Северус был хорош, очень хорош. Для человека. Вампирью скорость он еще не успел отработать, хотя и двигался намного быстрее человека. Это могло бы создать проблемы, но не Шансе. Ему, ученику Сахсэ, ничего не стоило вывалять любимого на полу, как котенка, но уважение и тот пиетет к Шеарху, который до сих пор испытывал Шанса, не позволял так поступить. Поэтому стихиарий сдерживал себя и боролся так, как Руай еще до полосы препятствий Шао, в бытность киотом. Тогда такой противник был ему интересен. Странная многомерность сознания позволила ему почувствовать себя кошаном с теми навыками.

Два партнера танцевали с клинками, совершая экономные движения. Северус с радостью понял, что он не слишком уступает, хотя и надеялся на приобретенную скорость движений и реакций. Но Шанса не уступал ему. Где-то в стороне мелькало сомнение, но Северус отмахивался от него в пылу поединка, сверкая черными очами и скалясь в запале.

Шанса же краем сознания отмечал эмоциональность вампира. Человеком он был зажатым, скованным, а кровососом – совсем другим. Внезапно Сев ускорился и с едва заметным мерцанием очей выдал связку очень опасных ударов, причем явно надеялся подловить Шансу. Ах, ты, пробуешь силы, вампир! Шанса едва не расслабился, вспомнив великодушие и благородство любимого. Теперь напротив совсем другая личность, но как безнадежно, болезненно и остро хотелось того родного Шешу!

Растревоженная рана в сердце отвлекла Шанса от собственного контроля, и когда он обратил внимание на Северуса, тот был уже был изранен. Тело проглядывало сквозь одежду, рассеченную тонкими полосками. Щеки, руки, ноги, ребра алели наливающимися кровью царапинами, косичкой, кажется.

– Ох, – ужаснулся он, увидев дело рук своих, пока мозг был занят. А Северус выглядел не лучше побитой собаки, хотя еще изо всех сил пытался переломить ход поединка.

Шанса вздохнул и начал считать. Раз-два-три-четыре-пять-... на счете двадцать два он выбил клинок из рук Северуса.

– Благодарю за интересный поединок, – поклонился Шанса, помня уроки Фанато.

– И я вас, Мастер... – кивнул Северус. – Сансар, ваше мастерство... Я никогда не видел такое. Могу ли я просить ученичество?

– Северус, очнись. Я сам школьник, а не признанный Мастер. Когда получу это звание, тогда и обращайся. Иди сюда, я тебя вылечу.

– Я сам, – буркнул вампир. – Да и оно само уже... Репаро! – восстановил он целостность одежды.

– Северус, прости, отвлекся, – повинился Шанса.

– Не нужно! И сколько ты еще умеешь? Хотел посмеяться? Ну так смейся, смешно, не правда ли?!

– Стой! Что с тобой! Я – Мастер, а учили меня такие... существа! Я не собирался над тобой смеяться! Я... – Шанса вдохнул. – Я забылся! Тебя вспомнил... Того, прошлого! Ты меня начинал учить владеть клинком, был моим первым наставником.

– И кем же я был? – ядовито спросил Северус.

– Дети Рассвета, нахи... Мы были нахи. Мы встретились на ристалище, и я сам подставился под удар. Ты спас меня, и я очнулся в теле годовалого сына Черного Гнезда. В качестве виры меня отдали гнезду Сизого облака, и шесть лет ты меня не видел. Но ждал. В семь ты стал моим наставником боевого искусства.

– Там ты стал Мастером? – спросил угрюмый Сев.

– Не только. История длинная. На самом деле клинок Мастера я получил полтора года назад и мое умение признают гоблины.

– Ты у гоблинов получил Мастерство? – расширил глаза и побледнел Северус.

– Мммм... Они признали его. Северус, я прощен? – улыбнулся Шанса.

Северус застыл, как громом пораженный. От этой улыбки защемило сердце и волоски на теле встали дыбом. Понять, что это память души, было не трудно, и самое главное, руки так и тянулись обнять это чудо. И почему взбесился? Парень сдерживался, сколько мог, а потом... вспомнил его... Приятно, только хочется вспомнить... Может, гоблины помогут?

Шанса точно уловил смену эмоций вампира и подловил момент: мгновенно оказался рядом, чмокнул в нос.

– Северус, ты и твое наследие должны слиться. Будь осторожен. Вы соединились, но реакции, инстинкты, сознание изменились, и тебе нужно терпеливо учиться быть другим.

– Мои инстинкты сейчас говорят мне схватить тебя, укусить, глотнуть крови и трахнуть, а потом спрятать в мэноре, – заявил Северус, улыбаясь, только горечь выглядывала через складки возле губ

– Зачем кусать?

– Печать, это моя печать, чтобы другие не покушались.

– Кхммм... – поперхнулся Шанса, вспомнив Лефко Фанато, он не потерял еще надежды найти его.

– Ты не один у меня, – начал Шанса. – Есть еще второй избранный, Люциус, и муж, младший.

– Гарем? Я буду в гареме? – отшатнулся Северус.

– Нет, ты – особенный. Но все остальные... У меня слишком длинная жизнь...

Шанса забрал клинки, передал невидимому Зинки и вышел. Северус так и остался стоять, не обернувшись на уходящего сида. Самому Шансе нужно было разобраться в себе. Сможет ли он жить без одного из двух? Таусс и Шеарх остались в прошлом, а здесь совсем другие личности. Мадре была права, когда ругала их, знала, что так будет, что сделанное принесет много боли в будущем. Сейчас каждый из партнеров переживает, что не единственный, а что будет, если Шанса встретит Фанато? Обещанный ему... Придется выполнять сказанное когда-то. И этот беловолосый вампир в беде, его нужно найти. Смирится ли Северус? Шанса помотал головой: очнись, очнись Санни! Любимые рядом, только любят ли? Однозначно нет. Вот и истина. Тянет их друг к другу так, что скулы сводит, но любовь в сердцах еще не проросла. Самое верное – дать время. Грогзыхх и Сансар прожили очень долгую жизнь, и все неровности исправляло время, оставляя лишь драгоценные крупицы истинных чувств.

Шанса написал письмо гоблинам и отправил Симурга в Гринготтс. Он решился. Атолло и Анил прожили сколько? Шесть тысяч лет? Десять? А он гораздо больше. И оба раза предводителем своего народа. Опыта у него поболее. В первой жизни он воевал несколько веков, так почему он здесь так размяк? Чрох и Крюкохватт отвесили бы по оплеухе, чтобы вправить мозги на место, а то и выпороли бы. Пора жить по-настоящему.

====== Часть I. Глава 23. Букет белых лилий ======

С момента решения минули сутки. Те выводы, к которым пришел Шанса, успокоили его и придали уверенности. Попустительство, с которым он относился к этой жизни, ушло. Хватит! Ну и что, что это другой мир по сравнению с прежними. Законы, принятые там, действуют везде и здесь – тоже, все под властью Хуула. Санни справится, Гроххзыхх сумеет!

Для убеждения Драко в полезности соблюдения девственности пришлось открыть ему истинный облик. Малфой пришел в дикий восторг и с места бросился на Шансу.

– Мерлин, как здорово! Ой-ой-ой! Тогда была не иллюзия! Какие ушки, какие волосы! Ты – настоящий! Мой брат – сид!!! У меня есть старший брат!!! – мальчишка обнимался, целовался и прыгал на нем как сумасшедший.

Теперь Драко смотрел на Шансу как на божество, но и преданней человечка трудно было представить. Учеба никуда не делась, только теперь можно было не притворяться перед кузеном, что скорость чтения, запоминания превосходит остальных в разы. Поэтому Шанса быстро справлялся с домашними заданиями и разбирался с делами. Гоблины прислали ему шкатулку для передачи бумаг, весьма вместительную, куда, на первый взгляд, поместилась бы пачка бумаг альбомного формата. Гроххчин по настоянию Шансы активизировал поиски Фанато и Хи-А-Ра. Оказалось, кое-что уже сообщили отцу, но он не посчитал нужным оповестить об этом сына.

«Херр-ше, да будет благословенна ваша жизнь и радостны дни! Рин-До после окончания школы в Эреду больше не появлялся там. Однако, через шестьсот двадцать восемь лет в свите Повелителя вампиров западного Кхитая был замечен некий Эрин-Ду, с косами до пола, что выглядело весьма экзотично, чем он и запомнился. Через три тысячи лет он стал его советником, через пару столетий – Повелителем детей Ночи Восточного Дома. Еще около тысячи лет он утверждался на беспокойном троне. Но постоянно делал запросы о нахождении Фанато Лефко. В это время Оправа Фанато, куда входил Аллиан и двое в масках, правила в Европе. Одна была в форме головы сокола, вторая – белой моли. Фанато начал свое утверждение с древней Армении, потом перебрался в Грецию, Италию, Францию и так далее по мере расцвета государств, он предпочитал комфорт. Ему удалось в первые пятьсот лет установить контроль над большой территорией путем создания почти военной организации. Как они искали новых вампиров, приглашали с Востока или Африки – не известно. Но Клан Черного Мотылька был известен издревле как надежные и точные убийцы. К ним обращались всегда. Около шести веков назад началась экспансия восточных кланов. Проще говоря, война. И странная война. Не стенка на стенку, а исподтишка. Убирались ключевые фигуры, приближенные к Фанато. Первым ушел Аллиан, за ним последовал Белая моль, и последним, на стыке восемнадцатого и девятнадцатого веков – Сокол. Сам Фанато исчез перед рождеством 1856 года. С этого момента вампиры подчиняются Черному Повелителю. А Клан Черного Мотылька бесследно растворился в воздухе. Херр-ше, я рекомендую найти ассасинов из Клана. У меня еще есть конфиденциальная информация, которой я готов поделиться с вами при встрече. Прошу вас не скрывать узнанное от отца, родная кровь не предаст, вы лучше меня знаете это. С этим кланяюсь, Хер-ше, и не оставит вас удача в делах. Всегда к вашим услугам, Гроххчин».

Вечером понедельника Шанса раздумывал над письмом отцам. Следовало поговорить с ними откровенно. Скрывать и дальше не хотелось. Ведь это неизбежно приведет к отчуждению, а этого Шанса не желал. Но и узнавать от гоблинов, что отец что-то утаивает было неприятно. Попросив о встрече и нацелив родителей на серьезный разговор, Шанса поспешил на отработку к «профессору Снейпу», поручив Тутти отправить письмо с Симургом.

Ровно в девять он постучал в дверь. Северус выглядел слишком измученным, покрасневшие глаза не скрывали его крайне высокомерный взгляд.

– Проходите, Поттер, котлы к Вашим услугам. Начинайте, – махнул он рукой в сторону горы грязной лабораторной посуды.

– Спасибо, профессор Снейп, – отчеканил Шанса. – Я могу использовать магию?

– Не думаю, придется поработать вашими древними ручками, – нехорошо усмехнулся Снейп.

Шанса даже задержал дыхание: вот, значит, как. Теперь и Принцем его называть язык не поворачивается. Он снял мантию, присел над котлами. Здесь всего три котла, которые нужно с осторожностью чистить с магией, остальные – ничего особенного.

– Профессор Снейп, я вижу три котла, с которыми необходима осторожность. Могу я остальные почистить магией?

– Нет! Только руками. Воспитывайте смирение, Поттер!

«Однако!» – хмыкнул Шанса, Северус явно решил отказаться от вакантного места в гареме. Что же, Риддл когда-то появится, Фанато он разыщет, поднимет из земли, некромант он или кто? А Северус пусть идет лесом... Гордый какой, пфф...

Котлы он вымыл быстро, что поделаешь, с его-то почитанием у эльфов, он оказался в толпе невидимых домовиков, которые отбирали у него котлы и чистили, чистили, чистили их. Снейп дураком не был, но и Шанса решил не миндальничать.

– Профессор Снейп, вы мне поставили задачу, я ее выполнил. Проверьте присутствие магии, вот моя палочка.

– Палочка не использовалась, – сухо подтвердил Снейп. – Однако время отработки еще не закончилось. Там стоит банка гноя бубонтюбера, нужно разлить его в те маленькие флакончики на полке.

– Где я могу взять защитные перчатки? – спокойно спросил Шанса.

– Не из драконьей кожи, прошу прощения, – с легкой насмешкой в голосе Снейп протянул требуемое Шансе. – И постарайтесь аккуратнее, моя мебель мне еще дорога.

Шанса возвращался к себе в комнату мрачнее тучи. Северус не вспомнил. Не постарался принять его. Он просто обрубил всякую связь. Больно. Время расставит все по местам, нужно повторять это раз за разом. Возможно, и Шеарх так же говорил, когда Санни отталкивал его после тридцатилетия. Вот и обратный удар, терпи.

А Северус после ухода своего Ссаэши обессилено опустился на пол, где стоял. Почему из него вылезла эта грязь? Две недели назад он никогда бы так мерзко не поступил с человеком, который не сделал ему ничего плохого, а еще и со своим Истинным. Что в нем не так сейчас? С кем можно поговорить? Где найти опытного вампира, который введет в мир волшебных существ? И еще один животрепещущий вопрос: надолго ли он принял облик вампира? Люциус, например, принимает вид эльфа иногда, когда волнуется, когда возбужден и когда в бешенстве. Но он – человек! Почему у самого Северуса иначе? Не может быть, чтобы он стал вампиром!

– Проходи, тебе тут посылку эльфы доставили, – скривился Драко при виде Шанса.

– И что же это, отчего ты так недоволен? – раздеваясь, спросил Поттер.

– Это я тебя должен спросить! Почему мой отец присылает тебе такие дорогие подарки? – спросил Драко, сердито хмуря брови и тыкая пальчиком в разложенные принадлежности зельевара из великолепной драконьей кожи: высокие перчатки до локтей, фартук и даже маску с магическими фильтрами для глаз и носа.

– Может, есть записка? – улыбнулся виду брата, Шанса.

– Есть! Вот! – протянул он маленький конверт.

– Так, и что тут у нас? – Шанса распечатал конверт и повернул карточку обратной стороной к глазам. «Дорогой Сансар, прошу простить мою растерянность при встрече. Я согласен на любые условия, ведь сердцу все равно, единственным быть или нет. В качестве извинения прошу принять этот защитный комплект. Мне невыносима мысль, что вы можете пострадать при своих опытах. Еще раз благодарю магию, что связала нас. Искренне ваш, Люциус».

– Что там? – Драко нервно кусал губы.

– Подарок. Похоже, твой отец начал ухаживать за мной.

– Нет! Этого не может быть! Маман... ПапА... Они, конечно, не...

– Драко, мы с твоим отцом – Истинные.

– Истинные? – повторил Драко и поник.

– Драко, напиши письмо отцу и матери, спроси их. Ты уже почти взрослый и имеешь право знать, – обнял брата Шанса.

– Это так... больно... С кем я останусь? Отец меня не любит, без маман моя жизнь... – Драко расплакался.

– Шшшш... глупый, теперь у тебя есть я, и я тебя не оставлю. А если мы с твоим отцом соединимся, то и вовсе войду в твой ближний круг.

– Ты и так уже там, – всхлипнул Драко, пряча лицо от глаз Шансы.

– Тихо, маленький, – Шанса стал покрывать лицо брата легкими поцелуями и поглаживать плечи. – Я здесь и не дам тебя в обиду. Твой отец не виноват, его самого так воспитывали, а может, и жестче. Он по-другому не умеет, не знает, как обращаться с детьми. Вот родит мне сына, я научу его.

– Пфффф, – фыркнул Драко, – родит! Как это? Говорят, что только у благословленной магией мужской пары может родиться дитя.

– А мы и есть такие. У нас еще есть третий. Только им нужно привыкнуть к этой мысли.

– Гарри, а я? Как же я? – поднял несчастные глаза на кузена Драко.

– Ты? Вырастешь, полюбишь и будешь счастлив. Повезет, так и найдешь своего истинного. Эй, не вешай нос. Если не забудешь меня и тогда, я приму тебя в свою постель наложником. Ну как, согласен?

– Наложником? – посмаковал Драко слово.– Это тем, которых балуют, заботятся, исполняют капризы, ласкают?

– В общем, верно.

– Тогда я согласен! Только и ты не забудь! – надул капризно губки Малфой.

– Забудешь с тобой, – усмехнулся Шанса, а сам понадеялся, что брат через пять-шесть лет и думать забудет о своей роли наложника.

Мальчишки расхохотались, когда Драко еще и манерно похлопал ресницами.

На следующий день Шансе пришлось выдержать допрос у директора. Тот пытался выпытать, где они были с отцом и почему Харри так его зовет. Пришлось рассказать слезливую историю, как его зверски избили Дурсли и он убежал, наткнулся на Альитолло, который и оказал ему помощь, а потом решил принять участие в воспитании. Если тебя усыновляют в пять лет и относятся как к собственному ребенку, трудно не привязаться к такому человеку. Дамблдор выглядел очень недовольным. Шансе пришлось подсластить пилюлю: спросить о здоровье Ронички, мол, как не хватает этого вульгарного и крикливого рыжего мальчишки.

Профессор Снейп вернулся к той же манере поведения, когда был под действием зелий. Странный он. Эмоции зашкаливают, бьют по окружающим своей острой тоской, злостью, но чем виноват ученик Гарри Поттер? Шанса смирился с таким отношением Ссаэши, с головой ушел в учебу, запрашивая у преподавателей нагрузку для расширенного изучения предметов. И если МакГонагалл жалась, скаредничала с знаниями, то Флитвик с радостью рекомендовал нужные книги, многих из которых не было даже в запретной секции. И даже выдал туда Шансе пропуск. Снейпу Шанса теперь писал эссе сухим канцелярским языком и только то, что нужно, ни грана редких, необычных знаний, которых мог не знать профессор зельеварения. Молчаливая война, которую вел Северус, не радовала стихиария, но изменить пока ничего нельзя.

На каждом завтраке Шанса получал коробочку сладостей. От лорда Малфоя к нему прилетала всегда одна и та же красивая сипуха ЭлизЭ, которую Поттер начал подкармливать сушеными мышками, что поделаешь, бытность нахом наложила свое отношение к этому. Слизеринцы шушукались, ведь частенько нарядные коробочки доставались им. Каждая была увита лентами, так что любому становилось понятно, что это ухаживание.

– Гарри, кто твоя воздыхательница? Она же взрослая, да? – придвинулась Панси. – Ты крут!

– Паркинсон, что за моветон! – презрительно скривил губы Драко. – Гарри богатый наследник, одаренный маг, он мог заинтересовать и какого-нибудь сильного лорда. Скажи, разве он не красавчик?

– Эээх, – вздохнула девочка. – Вечно самые красивые оказываются занятыми. Но ты, Драко, свободен?

– Увы, нет. Мое сердце занято.

– О, Мерлин, когда ты успел? Нотт! Это ты? – обернулась она к Тео, и тот невозмутимо улыбнулся кончиками губ.

– Это я, – проникновенно сказал Забини и лукаво подмигнул. – Только никому не говори!

– Как? – оторопела Паркинсон.

– Хватит в личном белье рыться! – лениво процедил Шанса. – Панси, ты – девушка, нежное существо. Зачем тебе чужие подштанники?

– Я их не ношу, ты же знаешь! – возмутился Драко.

– Ооо... Это Гарри, – слизеринцы начали хихикать в кулачки.

– Вы! Вы! Пффф... – Драко выскочил из стола весь пунцовый и умчался из зала.

Наконец пришла долгожданная суббота, Шанса стоял напротив гаргульи без пяти девять.

– Кто это так рано ломится к Светлейшему директору? – сипло пропела она.

– Детка, ты ослепла? Упокою, щелкнув пальцами. Хочешь? – Шанса слегка выпустил некро и приблизил лицо к зубастой морде.

– Простите-сс, госссподин, забыласссс,– гаргулья отпрыгнула и слились со стеной, только поблескивали маленькие глазки и пасть издавала слова.

Оказавшись дома, Шанса от души обнял отцов по очереди. Неприятности с Северусом не слабо потрепали нервы. Он поместил всех троих в непроницаемый для звуков и взглядов купол.

– Отцы, Северус не принимает факт, что он будет не единственным. Малфой, наоборот, смирился и начал ухаживания. Но я хотел поговорить о другом. Я никогда не рассказывал как прошло мое путешествие во времени? А ведь там я прожил три жизни! А лучше сказать – эта пятая. Моя душа попала в тело Харри Поттера после смерти в моем мире. Не знаю, другой он или просто я был магглом, но я умер на войне взрослым мужчиной. Когда Иссахо отправил меня набираться опыта, только случайность помогла мне столько узнать. Я родился киотом, человеком-котом, и погиб на ристалище в поединке совсем молодым. Мой Ссаэши спас мне жизнь, и мать народа нахов перенесла мою душу в тело годовалого нажонка. Меня воспитывали, учили, а в совершеннолетие я отправился на испытание в другой мир – переносом души. Я попал в тело подростка стихиария, стал учеником артефактора. Все мы были рабами светлых эльфов. Не знаю, почему меня выделил старый Чрох, но он вплотную занялся мною, учил вполне прилично. Когда я смог освободить его, мы убежали, прихватив гоблина-кузнеца. Они обманули меня, говорили одно, а сами провели обряд принятия меня в род. Каждого. Я стал кровным сыном этих двух гоблинов. Они стали меня учить. Не жалели ни ремня, ни себя. Я впитал культуру гоблинов. А потом мы убивали эльфов без всякой жалости. Искали гоблинов в рабстве, освобождали, и они присоединялись к нам. Женщин и детей эльфы в рабство не брали. Поэтому те небольшие горстки гоблинов, которые спаслись, были на грани выживания. Мы собирали их, мы спасали гобли-нэ и убивали этих белобрысых чудовищ. Потом я встретил несколько стихиариев. В общем, несколько веков мы с ними воевали. Только теперь мы прятали женщин и детей на край континента. Я прожил более десяти тысяч лет отцом народа Стихиариев. Я восстановил расу, как гоблины – свою. Только умерев от старости там, мое испытание закончилось, я вернулся взрослым нахом и стал считаться зрелым. И у детей Рассвета я возглавил со временем Совет Гнезд. Я стал Рамой – отцом народа и прожил долгую жизнь, почти столько же, сколько и сидом. А теперь здесь. Я благодарен вам за заботу, но давайте уже доверять друг другу. Гроххчин сказал, что у тебя имеются некоторые сведения, касающиеся Фанато, но ты не поделился ими.