Текст книги "Ненужный (СИ)"
Автор книги: Nezumikun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Бросаю диагностическое заклятие, края раны пульсируют красным. Вот блин, это может быть только в случае с ядом. А если яд в ране, то его ранил не самец, а самка, только у них ядовитые когти на лапах! Вот попали! Я не смогу его вылечить магией, пока яд не рассосется! Достаю из пояса замазку, так называется похожий на воск материал, которым заклеивают раны. Дартиш на ощупь горячий и потный, глаза закрыты, бормочет бессвязно, перехожу опять на тепловое зрение. Так и есть – у него жар. Все пришлепали, напарник отравлен и ранен. Замазываю рану, остановив кровотечение, взваливаю раненого на плечи и начинаю свой путь назад. Он тяжелый, зараза, безвольный. Моя бедная спина. Дартиша надо доставить до ближайшего лекаря с противоядием, иначе – не жилец. Прибавляю шагу, скользкие камни под ногами. Связь будет работать только на контрольной точке, до которой еще надо добраться. Я должен дойти и желательно не с трупом на закорках.
*******
Спустя время…
Крис.
Сижу на скамейке около лекарской палатки, я успел вовремя, еще бы несколько минут и Дартиша было бы не спасти. Меня уже отчитал старший нашей группы, я молча выслушал обвинения и извинился. Действительно, надо было быть осторожнее и не лезть на рожон, тем более в само гнездо, координаты, которого я, кстати, сообщил, обещали почистить, но уже не сосунки, а умелые воины.
Дартишу влили противоядие и вылечили, сейчас должен прийти в себя. Из палатки показывается лекарь – молодой дроу в красной мантии.
– Крисантис?
– Это я! – встаю, подхожу ближе.
– Пациент хочет тебя видеть. У тебя пять минут.
– Как он?
– Жить будет, – лекарь морщится. – Ты не мог его вылечить, потому что яд пауков попал ему в кровь, а на них, как ты знаешь, магия мало действует, вот это и свело твои усилия на нет, наши пауки с сюрпризами, их субстанции впитывают магические составляющие. Лекарства нейтрализовали яд, остальное дело лекарей. Мне бы еще изобрести лекарство от глупости, так я бы озолотился. Живо! Чего стоишь!
Прошмыгиваю мимо него. Внутри палатка разделена на секции, в каждой – пациент. Дартиш находится через три секции. Судя по наполненности лазарета, не одни мы такие придурки.
Дроу серый, глаза тусклые, но на губах улыбка.
– Как жизнь, напарник? – улыбаюсь в ответ.
– Лучше всех, мел… кхм… Крисантис. Благодарю, что спас. Я тебе жизнью обязан, мне лекарь все объяснил… – дроу морщится, – подробно и наглядно, таких слов я давно не слышал, даже записал парочку.
– Пустяки.
– Нет, не пустяки. Долг жизни для дроу священен, теперь я тебе обязан и обязательно отплачу.
– Договорились, – соглашаюсь серьезно. Пожив среди этого гордого народа, я знаю все их обычаи и не принять это, считается оскорблением. – Поправляйся, Дартиш.
– Непременно.
Мы прощаемся, и я выхожу из палатки, попадая у входа в горячие объятия Янтила.
– Ты как?! Не ранен? Все хорошо? Ты меня так напугал, Снежинка! – он обнимает меня, теребит, берет лицо в ладони и заглядывает в глаза.
Только сейчас ощущаю, как я устал и хочу есть… родные теплые руки дают покой и успокоение. У него встревоженные глаза.
– Все в порядке, Ян, – делюсь улыбкой и глажу его по плечам и груди, успокаивая.
Он выдыхает, расслабляется, но не выпускает из рук.
– Мне сообщили, что вы нашли гнездо пауков и залезли в него аж по самые ваши длинные уши! – он тяжело вздыхает. – Я скоро поседею с тобой, Крис.
Улыбаюсь уже широко, смотрю на его губы и понимаю, что хочу поцелуй.
– Ты и так беловолосый Ян, бледнеть тебе уже некуда. – Шепчу, обнимаю за шею и наклоняю для поцелуя. Он как всегда горячий, ласковый, проникает языком в мой рот и ласкает, облизывает. Поцелуй из нежного превращается в страстный, покусываем губы, ластимся языками, дыхание сразу сбивается, пульс подскакивает и жар охватывает тело, плескаясь в крови огнем вожделения.
Кто-то деликатно кашлянул рядом, вырывая нас из нирваны. Мы оба мутными глазами уставились на Шагрила и Кассия, синхронно облизнули губы, друзья плотоядно оскалились.
– Дружище, бери Крисантиса, и дуйте в верхний замок, Ярисана приказала обживать его на постоянной основе. А мы тут присмотрим за порядком и всех наших распределим кого куда.
– Благодарю, – Ян подмигнул друзьям, схватил меня и потащил за собой.
Я улыбался и думал о его губах, жарких ладонях и глазах, горящих желанием. Мы уже столько времени вместе, а он все никак не хочет пойти до конца. Ласкает меня до умопомрачения, доводит до безумия губами, руками и языком, но… все кончается только этим! Надеюсь, сейчас я заставлю потерять его контроль над собой!
Мы выходим из пещер и вливаемся в знакомые коридоры и галереи, снующие мимо дроу не обращают на нас внимания, потом ныряем в тоннель и по лестницам наверх. За месяцы хождения туда-сюда я выучил всё это хитросплетение коридоров. Вот последний пролет и мы на поверхности. Выныриваем в районе кухни в доме нашего клана, никто не удивляется, все заняты и привыкли видеть нас вместе. Успеваю стащить пирожок со стола, повар одобрительно скалится, но грозит мне пальцем, я только пожимаю плечами, мол, что схватил, то моё.
Скользят по коже одобрительные взгляды, многие приветствуют Яна кивками. Некоторые молоденькие дроу любопытно сверкают глазами.
Поднимаемся в наши комнаты, доедаю пирожок. Пока облизываюсь, Ян бормочет заклинания снимающие охранку. Внутри, как всегда, прохладно и уютно, пахнет травами. Обстановка проста, без излишеств: черный ворсистый ковер под ногами, низкий столик из мореного дерева, диван с накинутой на него шкурой тигра. Книжные полки вдоль стен украшают нашу гостиную. Еще есть рабочий кабинет и спальня, мы направляемся в последнюю.
– Сначала душ, потом все остальное, – говорит Ян, отпуская мою руку и придает шлепком по заднице ускорение в нужном направлении. Я бы мог возмутиться, но прежде, чем отпустить меня, он нежно погладил руку пальцами и этот мимолетный жест говорит гораздо больше, чем любой поцелуй или объятие. Он скучал по мне, волновался и весь извелся от ожидания.
Сладкая дрожь предвкушения пронзает меня, на ходу срываю одежду, расстегиваю ботинки, вхожу в дверь ванной уже обнаженным, слыша судорожный вздох позади. Улыбаюсь. Мне нравится играть с огнем. Сколько ты еще продержишься, любовь моя?
Тугие струи бьют по телу, смывая пот, усталость, успокаивая, – контрастный душ всегда придает бодрости, и я меняю воду с теплой на холодную и обратно. У-у-ухх! Хорошо! Только начинаю намыливаться, как слышу крадущиеся шаги у двери, Ян проскальзывает ко мне, стоит, любуется. Нарочно скольжу медленно мыльными руками по телу, шея, соски, живот, ничего не пропускаю. Чувствую его взгляд на коже, горячий, нетерпеливый, пожирающий. Он не удержался, присоединяется ко мне под душем.
Ты всегда говорил мне, что я прекрасен, и мне осталось только поверить в это. Больше нет стеснения за мою покрытую рисунком кожу, я не прячусь, тем более от тебя. Хочу быть красивым для тебя, ради тебя. Ты перецеловал все мои рисунки на теле, провел пальцами по каждому завитку и линии, изучил меня вдоль и поперек, сводя с ума умелым языком. В твоих руках вовсе не страшно, а упоительно горячо.
Иногда меня удивляет твое терпение, твоя самоотдача, и только недавно я осознал, как ты дорожишь мной, боишься сделать больно в своей страсти, спугнуть, не оправдать доверие. Глупый Ян, я давно вручил тебе сердце, доверил душу, а ты все не решаешься взять мое тело. Надо это исправить.
Ты целуешь меня в шею, скользишь руками по телу, от тебя исходит жар, пахнет пряностями и мускусом, немного твоим потом. Люблю твой запах, обожаю, он кружит голову лучше всех благовоний. Я тоже пахну тобой, пропитался за все те недели, что мы вместе, лишь легкая нотка грозовой свежести, присущая моей коже, выделяет мой аромат. Ты сильно прижимаешься сзади, чувствую твой стояк, упирающийся мне в поясницу, и мурлычу, и знаю, что сегодня заставлю тебя пойти до конца.
Поворачиваюсь в кольце рук, обвиваю шею, и ты наклоняешься и целуешь, дразнишься, посасываешь губы и вылизываешь рот своим длинным языком. В глазах столько нежности пополам с лукавством. Белые волосы рассыпаны по плечам, на контрасте с черной кожей это выглядит сексуально, распаляет, заставляет вожделеть. Я люблю целовать твои плечи, когда ты вечером притворяешься спящим и лежишь в постели, вытянувшись во весь свой немаленький рост. Начинаю всегда с шеи и спускаюсь ниже, ласкаю лопатки, покрытые витиеватым белым рисунком, глажу упругие мышцы, спускаясь к пояснице, останавливаюсь на копчике, где заканчивается замысловатая вязь, слушаю твое учащенное дыхание, когда ты больше не в силах притворяться спящим. Мой дроу. От одних воспоминаний в паху наливается жаром, член пульсирует и трется о твоё бедро. Горячий какой!
Провожу мыльными ладонями по груди, намеренно задевая соски, чувствуя, как ты вздрагиваешь, прикрываешь глаза, но не прерываешь поцелуя. Обвожу пальцами мышцы живота, ты горячий и ненасытный, заводишься с полуоборота, твой член упирается в мой живот, и я оставляю ладони на боках. Мои белые пальцы на твоей черной коже смотрятся умопомрачительно. Ты сложен, как хищник – дикий и опасный, поджарый, в меру мускулистый, с длинными ногами и руками. Твои большие ладони, скользящие по телу вызывают во мне дрожь и бесстыдную жажду почувствовать больше.
Мы моем друг друга, нежа, распаляя, целуемся глубоко и жадно. Пена давно смыта с тел, кожа горит под прикосновениями, кровь бурлит в венах, пульс зашкаливает и стоны оглашают ванну. Ты как наркотик, с тобой жарко, боязно и почти до обморока хорошо!
Яну еле хватает выдержки бросить пару фраз, чтобы выключить воду.
Мы даже не вытираемся, это лишнее, так сладко слизывать капли с разгоряченной кожи.
Путь до кровати длинный, успеваю вылизать его грудь, цапнуть за сосок и добиться нетерпеливого рычания, когда меня опрокидывают на огромное ложе и нависают сверху.
– Ты сегодня какой-то голодный, малыш, – мурлычет дроу, сверкая красными глазами, и чмокает меня в нос.
Фыркаю и обнимаю за шею, подставляю горло под горячие губы. Он прихватывает кожу зубами совсем немного, только распаляя страсть и оставляя пятнышки на шее. Ян целует, вылизывает меня, оглаживает руками и спускается все ниже. Раздвигаю ноги, постанываю призывно, ладонями гуляя по его плечам. Плыву в удовольствии и жаркой неге. Хочу его… хочу…
Когда он добирается до пупка, я тихо охаю и вцепляюсь ему в волосы, выгибаюсь на кровати под ласками, мой член прижат к животу, истекает смазкой, но он игнорирует его, держит меня за бедра, не давая своевольничать, и только жарко проводит языком по моей плоти всего один раз… Зара-а-а-аза-а-а!..
Хнычу просительно и добиваюсь только засоса на бедре, он не любит спешить.
Ох! Что же ты творишь, красноглазый?! Это мои стоны?! Не важно… важно другое, что он прервался, сел между моих ног, плотоядно облизнулся, достал флакон с маслом и… перчатки? Да, черные и тонкие.
Вопросительно смотрю на него, приподняв брови.
– Не волнуйся, Снежинка, это чтобы не поранить тебя моими когтистыми руками, – хищно улыбается и натягивает перчатки, легко гладит меня по бокам.
Мне это нравится, материал тонкий, пропускает жар его тела и совсем не мешает. Ян усиливает нажим, заставляя выгнуться от прикосновений. Какое блаженство! Он больше не осторожничает! И это здорово!
Снова скользит вниз, целует бедра, ласкает яички, проводит языком по всей длине члена и заглатывает меня до основания. Кричу и выгибаюсь, а его скользкие пальцы проникают в меня нежно и настойчиво. Вскрикиваю, вцепляюсь в простынь, он отсасывает мне умело и страстно, погружая член в свой рот и пальцы внутрь в одном ритме. Хватаю ртом ускользающий воздух, дыхание сбилось напрочь. Ну, уж нет, я хочу это видеть!
Закусив губу, приподнимаюсь на локтях, встречаюсь взглядом с красными глазами и плыву от ощущений. Это безумно пошло... и красиво. Смотреть, как любовник вылизывает и заглатывает твой член, ощущать его язык на бархатной коже головки, чувствовать слюну, потекшую по яйцам. Его глаза… в них желание, похоть, страсть… Густые ресницы…. Ритмичные движения головой и удовольствие волнами по телу. Ласка на грани боли…
Кто-то громко скулит, почти подвывая. Это я? Плевать. Чуть губу не прокусил, когда Ян стал сосать совсем пошло с чмоканьем, растягивая меня внутри пальцами и задевая что-то в моем теле, от чего хотелось орать и биться на постели. Так я и делаю, откидываюсь обратно на спину, позволяю ощущениям захлестнуть и не сдерживаюсь.
– Я-а-а-а-а-а-ан!.. Ян!.. Ещё-о-о-о-о!.. Пожалуйста-а-а-а-а-а-а! Ох!
Насаживаюсь сам на пальцы, мечусь по постели, подмахиваю бедрами. Он выпускает меня из плена рта, забирает в ладонь и дрочит почти грубо и быстро смотря мне в лицо, жадно ловя взглядом эмоции. Мычу бессвязно и слышу его бархатный голос:
– Кончи для меня, малыш… а то я тебя до утра буду мучить… Снежинка моя горячая…
– Да… да! Да! – кричу в такт его движениям. – Я-а-а-ан!! – выплескиваюсь в его руку, сотрясаясь в оргазме.
Смотрю сквозь ресницы, как он слизывает с ладони мою сперму и сыто жмурится. Пошловато ухмыляется и вытирает руку о грудь. Накрывает меня своим телом. Нос к носу.
– Хватит с тебя или еще помучить? – тихо говорит в мои губы.
Я знаю, что измываться он может долго и со вкусом, доводя меня до обморока. Сейчас так хорошо, кожа к коже, от него пахнет травами и хвоей. Член Яна трется о мое бедро, оставляя влажную дорожку. Его волосы почти высохли и падают по сторонам от наших лиц своеобразным шатром.
Беру его лицо в ладони, провожу большими пальцами по скулам и выдыхаю в лиловые губы.
– Хочу, чтобы ты тоже кончил, Ян… в меня…
Он хмурится, облизывается и нежно целует меня в висок.
– Уверен?
– Да, – не колеблюсь ни мгновения.
– Тогда вставай на четвереньки, Крис и слушайся меня.
Заливаюсь краской от ушей до пят, но подчиняюсь. В этом положении я чувствую себя донельзя беззащитным. Дрожу в предвкушении, колени разъезжаются, но Ян перемещается ко мне за спину и поддерживает за бедра. Гладит по бокам, целует спину, плечи.
– Тихо, тихо мой малыш, расслабься… Снежинка… сердце моё… мой храбрый эльф…
Ладонями втирает масло в кожу, и скоро я становлюсь скользким, податливым и поскуливающим от нетерпения, а он все целует жадно, льнет, притягивает ближе и трется членом о мои ягодицы.
Терзаю несчастную подушку в тщетной попытке заглушить стоны, наволочка уже вся обслюнявлена. Обласканные соски горят, в голове туман… Хочу, его хочу… Я, кажется, повторяю это вслух.
Масляные пальцы Яна проникают в меня, готовят, растягивают, скользят…
– Я-а-а-а-ан! – жалобно прошу, подаваясь назад, но этого мало. Мало! Мало!!!
– Не торопись, Снежинка… малыш… я большой, тебя надо как следует растянуть, – тихо уговаривает он и второй рукой ласкает мошонку. – Ты не представляешь, какой ты, Крис… Горячий и податливый, как воск… плавишься в руках… сводишь с ума…
У него сбитое дыхание, членом проезжается по расщелине между ягодицами, ласкает яйца пальцами, как и вход в мое тело… масло уже бежит по бедрам вместе с потом.
– Сладкий… горячий… красивый…мой…– Приговаривает Янтилиш, а меня уже трясет. Садист проклятый! Я кончу сейчас второй раз уже! Или он этого и добивается?
Вскидываюсь, прогибаясь в спине, и кричу:
– Да трахни меня уже!.. Сделай своим!... Хочу тебя… Пожа-а-а-а-алуйста-а-а-а-а-а…
Рычит, раздвигает ягодицы и толкается внутрь растянутого входа.
Это больно… искры из глаз, и слезы текут по лицу, но я не даю себе кричать, лишь прикусываю и так уже истерзанные губы. Выгибаюсь, приподнимаясь на руках, дышу через раз… Он мой! Он внутри меня! Такой большой горячий и пульсирующий.
Янтилиш придерживает меня за бедра, не двигаясь, щадя… давая привыкнуть, и боль притупляется. Хвала моей регенерации! Любимый шумно дышит мне в загривок и спрашивает:
– Больно, Крис? А я предупреждал, что торопиться не стоит… – а голос глубокий, бархатный ласкает не хуже ладоней по коже.
– Иди в бездну, Ян! – рычу и подаюсь назад, чтоб чувствовать его… ощущать…– Двигайся! Да твою ж … Я-а-а-ан!
– Ах ты… похотливая Снежинка! Ну, держись!
И он делает первое движение, которое рассыпается во мне болью и умопомрачительным удовольствием. Я кричу, что-то бессвязно прошу, а он придвигается ближе и шепчет мне на ухо такие пошлости, что кожа горит от стыда и предвкушения. Мы срываемся в танец любви и страсти, бешеный, ненасытный. Поцелуи чередуются с укусами, он терзает меня, не сдерживаясь, и мне хорошо только от того, что он сорвался, не удержался, что я свел его с ума окончательно и бесповоротно. Запрокидываю голову и зажмуриваюсь, хочу его только чувствовать! Мой дроу! Мой любимый! Каждое его движение внутри посылает молнии по всему телу, наши стоны, крики и рычание смешиваются. Он скользит во мне до основания так, что я проезжаюсь по постели, и только его руки не дают мне уползти слишком далеко. Стыда нет, есть только взаимное удовольствие на грани сумасшествия.
Я охрип от криков, у меня стоит так, что член прижимается к животу, истекая смазкой. Вскрикиваю на его особенно глубокое проникновение и кончаю, обтекая спермой, на простынь. Ян надавливает мне между лопаток, заставляя совсем лечь на постель, и трахает быстро и жестко, рычит, догоняет меня через несколько движений и кончает внутри мощно и долго. Его пот капает мне на спину, все лицо в слезах, меня потряхивает.
Он выходит и дает мне расползтись по кровати затраханной лужицей, ложится так, что я вижу его лицо, сытое, довольное, но немного обеспокоенное. Ян вытирает мне слезы пальцами, а я не выбрал другого момента, чтобы сказать:
– Люблю тебя… Только тебя… И только посмей теперь обращаться со мной, как с хрустальной вазой! Привяжу и изнасилую! – угроза смехотворна, да еще произнесенная таким замученным голосом, но он улыбается, и тревога уходит из глаз.
– И я тебя люблю, малыш… если б ты знал, как сильно…
Я знаю, жмурюсь довольно и сыто, проваливаюсь в сон, счастливо улыбаюсь. Сейчас и умереть не страшно.
Янтилиш.
Лежу и смотрю на Криса, за окном шелестит дождь, барабаня каплями по стеклу. Ты – мой подарок судьбы, и я всегда это знал, ты – мое счастье, вот оно, рядом лежит, сопит носом, беловолосое, изящное, красивое и такое родное. Не представляю жизни без него. Так и существовал бы по инерции, руководствуясь долгом, интересами клана и обязанностями, если бы не Снежинка.
Дождь шуршит, умиротворяя, спи, мой Снежный, такой хрупкий и такой сильный, половинка души моей. В груди щемит, никогда не считал себя сентиментальным, но с ним все по-другому. Я буду охранять твой сон, малыш. Дождь пошел сильнее, шепчу тихие слова, и магические светильники почти совсем гаснут, погружая комнату в уютный полумрак. Не могу удержаться и пододвигаюсь ближе, сплетаю наши руки, и он во сне сильнее сжимает мои пальцы. Тише Крисантис, я никуда от тебя не денусь, даже если прогонишь, любовь моя, защищу от всех невзгод, убью всех врагов, если надо, мир переверну. Спи спокойно, надеюсь, тебе снится что-то хорошее. Спокойствие и умиротворение заполняют меня, глаза закрываются. Кажется, я… счастлив.
продолжение следует...
Жизнь 19
Прошло три года…
Крис
Время летит быстро. Смотря на себя в зеркало, не мог поверить, что вот этот стройный белокожий эльф с тренированным телом и серебристыми волосами до лопаток и есть я, тот самый заморыш, который когда-то кутался в лохмотья и прятал лицо от окружающих. Теперь мне не нужно скрываться, я иду с высоко поднятой головой и горжусь своими рисунками на теле, ведь они говорят о моей силе, как целителя и мага. Не смотря на то, что я подрос и окреп, все же остался ниже Яна почти на голову, но это никоим образом меня не печалит.
За эти годы я достиг определенных успехов, закончил обучение в младшей группе и стал яри – самостоятельным юношей. Остались только тренировки с Шагрилом по магии и с Кассием по военному искусству. Как и всем яри, мне нашли работу, я патрулирую границы Вархиши на поверхности, в связи с ухудшающимся положением безопасности. Дело в том, что со времени заключения договора со светлыми эльфами и продления караванных путей, на обозы стали нападать разные твари, которые до этого жили лишь в подземелье, и сталкивались с ними исключительно дроу. Видимо не только темные эльфы расширяли свою территорию, но и подземные хищники занялись тем же самым. Твари облюбовали леса как раз на границе Вархиши. Неизвестно, что стало тому причиной, но скорее всего, просто перестало на всех хватать еды.
Я собираюсь на очередное патрулирование. Натягиваю кожаные штаны, рубашку из тонкой шерсти, сапоги до колена. Потом идет легкий доспех: куртка из кожи с вшитыми металлическими вставками, наручи, перчатки. Следом пояс с оружием, два длинных кинжала, метательные ножи, один клинок в сапоге. Последними идут ножны с двумя легкими парными клинками, закрепляю их на спине, проверяю легкость выскальзывания оружия, потом прыгаю на месте, чтобы всё было удобно, ничего не цепляло, не звенело, не мешало. Волосы забираю в хвост, закрепляю серебряной заколкой в виде паука с красными глазами, её мне Ян сделал, как и многое другое. Всё, готов к труду и обороне! Улыбаюсь, ловлю шальное отражение в зеркале, подмигиваю ему и выхожу из комнат.
Сбегаю по ступенькам вниз, дохожу до стойла с эргами, ребята уже ждут меня там, наш патруль весь состоит из членов клана. Мы перешучиваемся, готовясь к работе. Старшие дроу посматривают на меня со снисхождением, знающие – с одобрением, я ведь новичок, всего месяц в патруле. Моя специализация в команде – маг и целитель, и только потом воин, так что все те железки, что на мне могут и не понадобиться, но это не отменяет того, что я умею ими пользоваться. Выезжаем.
Зверь подо мной перебирает лапами равномерно и быстро. Коридоры, переходы, прибываем в залу к порталу, короткая вспышка – и мы в Верхнем городе около северных ворот.
Пускаемся в галоп, нас восемь дроу вооруженных до зубов, время – ночь, и мы спешим на границу города охранять торговый путь, очень важный для нас. Бешеная скачка, эрг подо мной молодой и неуёмный, приходиться усмирять зубастую зверюгу, чтобы не вырываться вперед командира. Капитан у нас Хардиш – старый вояка со шрамом на лице. Не знаю, сколько этому дроу лет, но судя по рассказам, он один из старейших и опытнейших воинов нашего клана. Спросите, почему только капитан? Для мужчины это почетная должность, поговаривают, что он вхож в покои к самой Ярисане, да и Винетта о нем отзывалась очень хорошо. Насколько я знаю, Хардиш участвует в совете дома, а это о многом говорит, учитывая матриархат. У дроу вообще нельзя понять, насколько влиятелен мужчина в семье. Он может иметь невысокую должность, но при этом большое влияние, все зависит от степени его полезности.
Подъезжаем к лесу и замедляемся, пока не переходим на шаг, вокруг тишина, серп луны над головой закрывают редкие облачка. Лес кажется мрачным и темным, раздаются звуки ночной жизни, но мы не обращаем внимание на шуршание и треск. Сейчас разгар весны, погода теплая и безветренная, воздух наполнен ароматом трав, листвы и вчерашней свежестью дождя.
Едем по утрамбованной множеством повозок дороге. Приближаемся к неспокойному участку, здесь постоянно происходят нападения пауков и других тварей, неделю назад мы нашли проход в их подземелье, откуда лезла вся эта живность и запечатали, но вероятно лаз был не один, потому что уже второй караван жаловался на нападение. Потерь среди торговцев не было, охрана помогала отбиться, но все же стоило быть начеку.
Слишком тихо. Хардиш дает знак провести разведку, рассыпаемся веером. У меня больше возможностей для проверки местности, чем у остальных. Пара заклинаний и магическая сеть накрывает близлежащую территорию. Пока все спокойно, члены моей группы светятся зелеными огоньками перед моим мысленным взором. Остальные так же раскидывают сети, но они не такие большие. Через несколько минут попалась добыча, красные точки на границе восприятия, да еще так много. Активирую браслет связи:
– Капитан, у меня движение, направление северо-восток, большое скопление тварей.
– Понял, жди. Самому ничего не предпринимать.
– Слушаюсь, – прерываю контакт и слежу за сетью, двигаясь к противнику неторопливой рысцой.
Неожиданно в моём контуре появляются еще живые существа, большое скопление, светятся зеленым, а красные точки их окружают. Ругаюсь и снова активирую связь, одновременно пришпоривая эрга.
– Капитан, твари напали на очередной обоз! Иду на помощь! Поторопитесь!
– Стой! Одному не вмешиваться!
– Нет времени капитан, там беззащитные эльфы… принесла их нелегкая… – обрываю связь и несусь к красным точкам во весь опор, на ходу вытаскивая мечи. Азарт вскипает в крови мгновенно, всматриваюсь в темноту, уже различая врага.
На самом деле это оказываются здоровенные пауки и пара подземных змей, вламываюсь с тыла в кучу тварей и рублю направо и налево, управляя эргом ногами. Зверь тоже не остается не у дел, он рвет зубами всё, что шевелится в пределах его досягаемости. Обоз состоит из восьми крытых повозок, купцы успели поставить их кругом, в центре жмутся женщины и дети, а все, способные держать оружие, вполне успешно обороняются, надо сказать. Приканчиваю очередное опасное членистоногое, как на меня кидается подземный змей, эта тварь безглазая, но со множеством зубов, может проглотить быка за раз. Клинки высекают искры, сталкиваясь с прочной чешуёй, и меня выкидывает из седла. Эрг встал на дыбы и, вращая красными глазами, вцепился зубами в очередного паука. Я перекатился по земле и вскочил, чуть оглушенный. Змей ощерив пасть, нёсся на меня, произношу заклинание огня, скрещиваю клинки, с них срывается пылающий шар, прямо в глотку к змею, потом еще, и еще один. Тварь взревела, замедлилась, пропахав землю, и остановилась в двух шагах от меня, с огромных загнутых зубов капала вонючая слюна. Фу-у-у-у-у… Зато из чешуи можно доспехи выковать. Ян будет в восторге. Но это потом…
Бегу к повозкам, приканчивая пауков одного за другим, схлопотал когтем по руке и бедру, одна тварь чуть не придавила, но я вовремя откатился и всадил клинок прямо ей в жвала. Противный скрежет, и черная кровь заливает меня, паук дергает лапами в агонии, а я уже выдернул лезвие и добрался, наконец, до круга повозок, вставая в оборону рядом с охранниками. Светлые эльфы были уже потрепанны, в крови и земле, они испуганно таращились на пауков и ругались сквозь зубы.
– Подмога будет? – орет мне светленький, по нашивкам – лейтенант.
– Уже в пути! – отвечаю и отбиваю атаку огромного паука, судя по когтям – самка, лишаю её двух ног, и та, противно вереща, убегает. – Бейте по ногам и по глазам! По бокам бесполезно, там защита! – Ору лучникам, видя, как они впустую тратят стрелы. Помогло, пауков утыкали, как ёжиков, в момент, всё-таки светлые – знатные стрелки.
Как раз в этот миг раздается пронзительный свист, и наш патруль вступает в игру во всей красе. Мы прогоняем пауков за считанные минуты, действуя вместе со светлыми. Когда опасность минует, я приступаю к лечению, раненых оказывается много, из них двое – смертельно. Подхожу вовремя, чтобы перехватить и удержать одну серебристую нить жизни, готовую оборваться. Это светлый эльф, русоволосый, сероглазый, красивый, как они все, одет как торговец. Рядом с ним сидит девушка в лиловом платье, черные вьющиеся волосы рассыпаны по плечам, держит его за руку и плачет. Сердце пропускает удар, с невыразимым удивлением узнаю в ней Матильду. Она похудела, похорошела несказанно, а на запястье вьется брачный браслет зеленой татуировкой. Опускаюсь на колени рядом с умирающим и лечу рваную рану на груди, исцелению мешает попавший в организм яд.
– Как зовут вашего мужа, Матильда? – спрашиваю, гадая, узнает она меня или нет.
Та всхлипнула, вытерла ладонью слезы и посмотрела на меня огромными карими глазами, в которых плескалось горе.
– Марти… эль… он умрет?..
– Нет, я его вылечу, – достаю из кармана настойку из трав и пою раненого противоядием, потом залечиваю повреждения. Под моими ладонями края раны стягиваются, эльф судорожно вздыхает, стискивает руку жены и часто моргает. Ну всё, жить будет. Матильда бросается ему на шею и рыдает.
Встаю и подхожу к следующей жертве паука, потом еще и еще, мой внутренний резерв позволяет лечить страшные ранения за один раз. Бывшие пациенты смотрят на меня ошарашено, благодарят, обещают дружбу, некоторые пристально рассматривают, но ни один не решается на расспросы, по поводу моей внешности и нахождения в отряде дроу.
Вылечив последнего, сталкиваюсь с Хардишем нос к носу.
– Ты чего творишь, новенький?! Почему не дождался нас и вступил в битву? – его глаза жгут разъяренными углями, оскал такой, что любой эрг позавидует.
– Прошу прощения, капитан! Времени не было!
– Отставить отговорки! Еще раз проявишь своеволие, и заставлю эргские стойла чистить! Понял!
– Понял! – рявкнул я, вытянувшись в струнку и встретился глазами с Матильдой, стоявшей неподалеку и пристально смотревшей на меня.
– Свободен! – отпустил меня капитан, и я выдохнул. Отвел взгляд от моей кормилицы и хотел уже смыться по-тихому, и разыскать своего зверя, но мне не дали.
– Малыш? – тихий вопрос за спиной, и голос неуверенно дрожит. – Это ведь ты?..
Поворачиваюсь, сердце несется вскачь и теплеет внутри, выдыхаю.
– Здравствуй, Матильда, – неуверенно улыбаюсь, а она со всхлипом кидается мне на шею.
Какая же она маленькая и хрупкая, раньше не замечал этого, и руки все такие же теплые и нежные, черные волосы завитками выбились из прически, карие глаза на мокром месте.
– Живой, ты живой! Думала тебя замучили до смерти эти живодеры! Уж не надеялась… все глаза выплакала! В столицу Императору писала! Да где нам достучаться до верхов! – отстранилась, слёзы ручьями по щекам, и глаза горят, как звезды. – Вырос как! Красавцем стал! Малыш!
– Меня Крисантис зовут, – смущенно бормочу и не могу наглядеться на неё.
– А я и не признала тебя сразу! Ты сильно изменился… только голос узнала, да и по имени меня назвал! – она все гладила меня по щеке, вытирала слезы и улыбалась. – Судьба к нам благосклонна, вот и встретились! – снова обняла, расцеловала, а я от смущения готов сквозь землю провалиться. Милая моя Матильда, только тебя могу назвать мамой.
Все на нас смотрят, открыв рты, мы ведь на светло-эльфийском беседуем.
Тут её муж подошел, поблагодарил за спасение, Матильда нас представила.
Эльф поклонился и обнял приникшую к нему жену за плечи, и по тому, как они переглядывались, было видно насколько близки эти двое. Хорошо, она заслужила счастья.
– Очень приятно увидеть тебя, жена столько рассказывала про ваши злоключения! Мы направляемся в Верхнюю Вархишу, я – Мартиэль Сабинари, торговец. Везем ткани и украшения на продажу. Собирались осесть в городе, приобрести лавку и наладить дело. Сейчас просто рай для небогатых купцов на землях дроу и для тех, кто не боится рисковать.
