Текст книги "Боевая Академия: адаптируйся, борись, импровизируй! (СИ)"
Автор книги: Непьющий философ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 37 страниц)
5
Светозар Евлампиевич был напуган до смерти.
Он сидел в своем кабинете, придавленный к дивану, и трясся от ужаса. Пот стекал по лицу толстяка, рубашка была мокрой, что хоть выжимай, лицо – бледнее мела. Директор был бы рад взять платок, но активированное Вандой заклинание не давало ему пошевелить даже пальцем.
– Вы меня очень разочаровали, господин директор, – паря в воздухе, колдунья неторопливо перемещалась туда-сюда. – Я вас о чем просила?
– Не-не-не-не-не....
– Ну?
– Не-не-не помню....
– Я вас просила никому ни о чем не рассказывать, – она села на стол, и небрежным жестом поправила маску. – Но вчера в комнате моей соседки устроили обыск. Искали мои вещи. Вы хоть понимаете, что могло бы быть, если бы они что-то нашли?
– Что-то ужасное? – пискнул директор.
В трудные минуты он плохо соображал.
Наверняка это было связанно с врожденной умственной отсталостью, вызванной тем, что в далеком-далеком детстве в роддоме пьяный акушер уронил его на пол вниз головой...
– И с кем я связалась? – она устало потерла виски. – Как вы вообще стали директором?
– По блату...
– Это был риторический вопрос, на него необязательно было отвечать! Ладно, раз вы такой тугодум, то будем объяснять по-другому. Вы хотите выйти отсюда?
Директор с готовностью кивнул.
– Очень хочу. В туалет.
– Я имею в виду, выйти навсегда. Стать не директором какой-то та зачуханной школы, а вершителем судеб. Богатым, влиятельным, чтобы вас уважали, вас боялись, и сотни рабов лежали у ваших ног?
Светозар Евлампиевич немного подумал.
– А что, так можно?
– Еще как! Если вы мне добудете последнюю часть моего артефакта. Он мне нужен, чтобы вернуть былую силу. Одну половину принесли ваши помощники... хотя, даже здесь мне пришлось вмешаться, потому что магистр следил за ними, и уже готов был перехватить по дороге в Академию. Но теперь они мертвы, и уже ничего не расскажут... Второй я нашла в городе Градон, хоть и пришлось для этого залезть в хранилище, да еще и воспользоваться учебным порталом... Третий за вами.
– И где мне его искать?
– Его уже ищут, – Ванда небрежно поправила свое золотистое одеяние. – Ваша задача – проконтролировать его возвращение, а если будет нужно, то чуть-чуть помочь.
Директор жалобно всхлипнул.
– Я уже сто лет не путешествовал, у меня соль в суставах, почки в камнях... то есть, камни в почках!
– Это приказ, а не просьба! – рявкнула Ванда. – Ученик, который ищет последнюю часть, не знает, хотя возможно и догадывается, что это такое. Когда он вернется, вам нужно просто тихо забрать его себе. Я больше не могу рисковать, Казимир обо всем догадался, и теперь землю носом роет. Чуете, чем это грозит?
Признаваться, что он опять не соображает, директору не хотелось, поэтому он просто опустил вниз все свои пять подбородков.
– Молодец, – казалось, колдунья успокоилась. – Тогда до встречи через месяц. Только учтите, малейшая ошибка... – ее голос снизился до угрожающе-ласкового тона: – и я тебя на костре зажарю, жирный ты боров.
Когда она исчезла, директор еще несколько минут отчаянно пытался прийти в себя. В дверь постучали, потом она приоткрылась, и в проем просунулась голова Рахни.
– У вас все в порядке? Я уже десять минут стучу, а вы не отзываетесь.
– Все в порядке, я просто здесь травку курил... то есть, с важными людьми по телефону разговаривал, – Светозар Евлампиевич схватил носовой платок. – Будь добр, принеси полотенце.
************
На самом деле, учеба оказалась не такой страшной, как Диме, а до него тысячам и тысячам первокурсников казалось вначале.
Даже зельеварение – вроде бы предмет, для которого точно нужны колдовские способности – оказался чистой воды кулинарией. Зинаида Ильинична объяснила, что варить зелье не сложнее, чем варить суп, только добавлять надо не картошку, лук и мясо, а магические ингредиенты. И для примера дала им на пробу сварить всем вместе самое простое из всех существующих зелий, в простонародье – Антибодун, который наутро после хорошей пьянки мог вылечить похмелье лучше любого рассола.
(А ведь как еще боевому магу выполнять задачу, если он накануне по долгу службы, с целью выпытать особо важные сведения или втереться в доверие, нахерачился в драбадан? То-то же!)
Зелье получилось не очень, сильно отдавало кислой капустой, но Алиса решительно забрала его себе, заявив, что даже такое оно им очень пригодится.
Еще были пары по магическим существам, которую вел преподаватель с боевым псевдонимом Зверобой (хотя сам он утверждал, что изначально выбрал себе псевдоним Зоркий Глаз, Чуткое Ухо, но произносить было долго). Половина ноги ниже бедра у Зверобоя заканчивалась деревяшкой, под мышкой он таскал костыль, пустую левую глазницу закрывала повязка, а в волосах серебрилась седина. Но, даже несмотря на скрипучий старческий голос и постоянные приступы воспоминаний, во время которых он фактически выпадал из реальности, уносясь куда-то в далекое прошлое, не мешали ему быть хорошим учителем, который повидал в своей жизни всякого, и не стесняет рассказать об этом студентам.
Даже с учетом того, что половина рассказов заканчивалась массовым геноцидом...
– Кстати, а что это за фигня такая с псевдонимами? – спросил Дима, когда они вечером в комнате чертили в тетрадях изображения этих самых магических существ. – Луиза что-то вроде говорила, что каждый из нас должен себе его придумать?
– У каждого боевого мага есть оперативный псевдоним, – ответил Ваня, любуясь рисунком русалки. – Зевс, Ванда, Зверобой... Каждый может придумать себе любой.
– А если ты, например, придумал, а он уже занят?
Почему-то Диме сразу вспомнилась онлайн-игра, где надо было выбрать никнейм. А если выбрал уже существующий, программа вежливо советовала подумать еще.
– Тогда придумывай тот, что незанят. Обычно все псевдонимы регистрируются, так что не ошибешься, – Валера неожиданно выругался, и швырнул тетрадь через всю комнату в стену. – Гребанный кентавр, сами рисуйте!
Тетрадь раскрылась, и легла на пол, являя взору искалеченное лошадиное тело и размазанную фигуру гуманоида с кривым луком в руке.
– А что, красиво, – хмыкнул Ваня, и показал свою русалку – рыбий хвост как у кашалота, и женское тело с буферами шестого размера. – Главное, ни с кем из них не встретиться, а как они выглядят, уже их личное дело.
– А вы себе уже выбрали? – поинтересовался Дима. – Псевдонимы?
– Думаем пока. А ты?
– Тоже думаю.
Единственная из них, кто был по-настоящему в курсе дела – это Алиса. Она знала все об Академии, могла ответить на любой вопрос, и что еще архиважно в студенческой среде – так это то, что с каждым она могла договориться. Диме иногда казалось, что в ней живут два разных человека – один серьезный, умный, всегда готовый помочь, а другой неадекватный, обожающий веселье и розыгрыши. Окончательно утвердился он в этом мнении, когда Алиса прилепила ему на спину бумажку с надписью Разукрашу любую морду под хохламу с указанным ниже номером телефона, и он так проходил весь день, удивляясь, почему все вокруг еле сдерживают смех.
Что касается Луизы, то она была, по выражению Вани, немного не от мира сего. Присутствовала рядом только на парах, а все свободное время не покидала комнаты, откуда постоянно что-то стучало, жужжало, ревело, тянуло дымом или просто горелым. Иногда даже что-то взрывалось, пару раз глубокой ночью, когда все спали. Волосы ее постоянно находились в беспорядке, за ухом торчал карандаш, одевалась скромно, и без лишних излишеств. Пару раз к ней приходили весьма подозрительные личности, которым она продавала артефакты, и на все расспросы туманно отвечала, что это распространители, которые помогают ей реализоваться и вообще, не ваше дело.
Близнецы особым умом не блистали, но были по-соседски дружелюбны. По крайней мере, конфликтов с ними у Димы пока не возникало. Они охотно помогали ему, он помогал им, чем мог, и все были довольны. Интуитивно он даже научился их как-то различать – у Вани был более спокойный характер, чем у Валеры, и на ошибки он реагировал не так самокритично.
Гном Гвеллин так и не появился с извинениями, воспоминание о стреле в спине само собой стерлось из памяти, как пустяковая царапина. Поглощенный новой для него жизнью, Дима сам не заметил, как над их головами начали сгущаться тучи.
**************
Понедельник выдался хмурым днем, без особого настроя на учебу.
– Так-с, Колесников, я так понимаю, это все, что вы мне можете рассказать? – осведомился Богданов, глядя в окно на серое небо.
Дима в отчаянии посмотрел на одногруппников. Близнецы что-то показали ему на пальцах, но что именно, он не разобрал.
– Ну... э-э-э....
– Какие формы могут принимать артефакты?
– Ну, они разных форм... Э-э-э... Круглые, квадратные...
– Может, еще и плоские?
– Да, точно, плоские.
– Плоские, как твой мозг! – неожиданно заорал преподаватель, и так ударил кулаком по столу, что все инстинктивно пригнулись. – Если осла привести, нарядить в твою одежду, и попросить сдать конспект, он и то больше расскажет! У тебя что, мать депутат? Или отец депутат? Нет? Тогда какого хрена в тебе эта привычка отвечать не на тот вопрос, что тебе задают, а на другой? Спрашивая о форме, я хотел услышать четко сформулированное определение, а не твои бессвязные э-э-э! О чем ты думаешь, Колесников, о водке? О бабах? Об артефактах надо думать, понял, нет? Не сдашь теорию, я тебя пну под зад, и никто меня не осудит!
Дима опустил голову. Он уже успел понять, что спорить с психически ненормальным преподавателем нет смысла.
– А вы что сидите? – Богданов обратил свой гневный взор к остальным. – Вас тоже касается! Никто не сдал больше, чем на тройку! Гордые, да? Довольные сидите, остолопы молодые? Привыкли, что все на блюдечке приносят? Так я вас быстро от этой мысли отучу! Будете у меня в хранилище артефактов полы драить! И в библиотеке порядки наводить! Не доходит через голову – будем учить через руки, как по старинке!
– А в библиотеке камеры слежения есть? – озаботилась Алиса. – А то, когда мы там голыми останемся и делом займемся, то будем немного стесняться.
Богданов от такой наглости на несколько секунд онемел. Но потом опомнился, призвал все свои самые лучшие ругательства, и набрал воздух в легкие...
Из кабинета они выходили, как оплеванные.
– Ну, вот и надо было тебе свой рот открывать? – в сердцах спросил Валера. – Он же псих, с ним нельзя спорить!
– Ой, я вас умоляю! Мужику два года до окончания контракта осталось, потерпит. В крайнем случае, пожалуемся директору. Это просто психологическая закалка, Богданов в нас стрессоустойчивость вырабатывает. Не парьтесь.
– Тебе легко говорить, – зло выдал Дима. – Ты, может, и привыкла, что на тебя постоянно орут, а вот мы...
– Нет, вы посмотрите на него! Поорали пять минут, так он уже скис. Какой ты после этого мужик, а?
Возразить ей было решительно нечего, хотя бы по той причине, что Алиса, не дожидаясь ответа на свой вопрос, унеслась, как ракета. Поэтому Дима просто закрыл рот, и вытащил из кармана портативную ракушку, которые им вчера раздала Луиза. Ракушкой можно было пользоваться, как обычным плеером, даже подключать наушники, но при этом она не портила глаза, и не издавала опасные вибрации, как мобильный телефон.
Любимая радиостанция, она же единственная на этой радиостанции передача Ху из ху с готовностью откликнулась бодрым голосом:
– После просмотра известного детского мультика Комиссией за учетом и контролем магических существ было принято решение переименовать домовых в фиксиков. Ведь, по сути, сходство поразительное – о домовых тоже никто не знает, никто их не видел, и, что самое обидное, за свой нелегкий труд они ни копейки не получают... Однако магистр Недоучка выступил против принятия решения, и в качестве аргумента своей позиции показал клип на песню А кто такие фиксики, большой, большой секрет, заменив самих фиксиков домовыми. Члены Комиссии пришли к выводу, что ничего более ужасного они в жизни не видели, и пообещали отложить свое историческое решение на неопределенный срок....
Кто-то налетел на него плечом, и чуть не выбил ракушку из рук.
– Смотри, куда прешь... – огрызнулся было Дима, но тут же осекся, когда увидел, что перед ним с улыбкой стоит Кристина. – Прости, это я не тебе.
– Я поняла, – она поманила его к окну. – Как дела, как настроение? Я уже начала волноваться.
Дима удивленно хмыкнул.
– Волноваться? Обо мне?
– Да. А что здесь такого?
– Ничего, – Дима пожал плечами. – Дела как дела. Схлопотал двойку по артефактам, а так нормально.
Кристина от удивления попятилась.
– Двойку? За что?
– Ну, сначала я получил тройку за то, что плохо рассказал конспект, а потом Богданов снизил ее до двойки за то, что Алиса решила высказаться, – он сжал кулак. – Дура ненормальная....
Девушка покачала головой.
– На самом деле, ты вовсе не виноват.
– Да я знаю, что я не виноват, это все Алиса...
– Алиса здесь тоже не при чем. У Богданова конфликт с Казимиром, вот он и нервный в последнее время.
– Конфликт?
– Угу. Богданов думает, что Казимир за его учениками – то есть, за нами – шпионит, хочет нас по каким-то преступлениям подставить. Ругается с ним постоянно... Казимиру что, у него выдержка железная, а вот Андрей Евгеньевич после каждого такого разговора как по ножам ходит. Срывается по любому поводу.
Дима хотел сплюнуть, но сдержался.
– И что делать?
– Не знаю. Может, попробуйте его как-нибудь задобрить, наладить отношения. Богданов ведь тоже человек, а значит, и к нему подход есть.
Он задумчиво почесал щеку.
– Задобрить, говоришь?
*************
Светозару Евлампиевичу также не повезло в тот день.
Чтобы немного снять напряжение и отвлечься от мыслей по поводу визита Ванды, директор решил после работы съездить проверить ремонт в своей квартире, недавно хитростью приобретенную за копейки у семьи алкашей, и уже наполовину превращенную в уютное гнездышко.
В момент прибытия на квартире находились бригада строителей, которые обрадовались хозяину, и немедленно прекратили работу, чтобы накрыть на стол нехитрую снедь. После ужина, когда подняли три рюмки за успешное окончание ремонта, бригадир повел заказчика показывать свои достижения, заранее предупредив, что пришлось слегка переделать планировку комнат.
– А вот здесь у нас ванная.
Директор БАМа сунул нос в пустую комнату, и удивленно проворчал:
– И где здесь ванная? Голые стены только!
– Будет ванная, будет, – успокоил бригадир.
Они прошли дальше.
– А здесь у нас кухня.
– Что-то непохоже на кухню, – Светозар Евлампиевич изумленно оглянулся. – Ничего же нет!
– Будет кухня, будет, – бригадир уже осознал уровень умственного коэффициента заказчика, и мысленно злорадно над ним поржал. – А вот здесь – спальня.
– Но ведь...
– Будет спальня, будет. А вон там балкон....
Бригадир запоздало понял, что сказал лишнее.
А все потому, что преисполненный гордости за свое будущее жилище директор решительно распахнул дверь, чтобы полюбоваться на город с высоты птичьего полета. Раздался короткий вскрик, и что-то тяжело свалилось с высоты пятого этажа.
–...будет, – закончил бригадир, осторожно выглядывая наружу.
Внизу ворочалась жирная туша, приземлившаяся точно в набитый песком самосвал.
**************
Никто из них не занимался воровством раньше, поэтому неудивительно, что каждый шаг давался нелегко, а сердца так громко бухали в груди, что оставалось только удивляться, почему в округе этого никто не слышит.
– Не нравится мне эта затея, – шепотом сказал Ваня. Дима остановился, и посветил фонариком ему в лицо. – Надо было в общаге остаться, и лучше конспект подучить.
– Ты хочешь исправить двойку, или нет?
– Да, но не таким же способом! Может, надо было ему конфеты принести, или коньяк...
– Согласен, – поддержал Валера. – Мне это тоже не по душе.
Двери в Академию были заперты, так что внутрь они проникли традиционно – через окно, воспользовавшись стеклорезом Луизы, который она держала как раз для таких случаев. Сама хозяйка изобретения, сейчас двигавшаяся в хвосте, заявила:
– А я согласна. Раз не дают артефакты посмотреть, значит, нам надо самим их взять. Все просто и логично.
– Вот, берите пример с человека, – буркнул Дима, идя дальше. – Поставила себе цель, и все ей по барабану.
Они уже поднимались на третий этаж, когда тишину взорвал голос Алисы:
– Свинья, я Гусь, как слышите? Свинья, слышите? Свинья, вы что там, оглохли?
– Заткнись! – страшным шепотом заорал Дима, торопливо выключая громкоговоритель на телефоне. – Сейчас все спалимся из-за тебя!
– Простите, я думала, что вы не слышите, и решила проверить, – беззаботно отозвалась девушка. – Докладываю: сторож в каморке, дрыхнет без задних ног. Вы там еще долго? А то мне чего-то есть захотелось.
– Быстрее только палестинцы родятся! Стой на позиции, и молчи!
– Правильно говорят, что гусь свинье не товарищ, – глубокомысленно изрек Валера.
Они поднялись на третий этаж, и медленно двинулись по коридору, поставив фонарики на самую низкую мощность. Дима от души надеялся, что сейчас возле Академии нет случайного студента, который видит их нечеткие тени в свете луны, а потом мчится к Богданову с криками о том, что в его кабинет кто-то хочет влезть.
Интересно, если поймают, сможем отмазаться? Ну там, скажем, что учились пробираться в учебные здания, представляя, что мы на какой-то опасной миссии... Хотя, кто нас будет слушать
– Пришли, – выдохнула Луиза.
Дима посветил фонариков на замочную скважину, и достал связку с ключами.
– Давай, подбирай.
– А почему я? – возмутился Ваня.
– По качану! А ты, Валера, встань возле лестницы, и карауль.
– А мне что делать? – артефакторша рассеянно дернула соседнюю дверь, словно надеялась, что она будет открыта.
– В окно выпрыгни! Что вы как маленькие, ей-богу! Ваня, ключ подбирай!
Ворча под нос, Иван нехотя взялся за работу. Валера с места не сдвинулся, угрюмо спросил:
– А где ты ключи взял?
– Ребята подарили, – ответил Дима, следя, чтобы фонарь не сильно скакал в дрожащих руках. – Которые из БМ-18-1.
– Чего?! – Валера подпрыгнул на месте. – Да они нас подставить хотят! Только и ждут, чтобы посмеяться, а ты... ты...
– Заткнись! Если боишься, то дуй в общагу. Но если попадемся, то мы все будем на тебя валить. Четверо против одного, кому поверят, как ты думаешь?
Валера отошел к стене, и привалился к ней. Связка выпала из рук Вани, и он ругнулся.
– Дай я, – Луиза решительно оттерла его плечом. Нужный ключ подобрался со второй попытки. – Видели? Вот, у кого руки растут, откуда надо.
Кабинет тоже был залит лунным светом. Дима выключил фонарь, и на цыпочках приблизился к шкафу, где Богданов хранил свою коллекцию.
– Что будем брать?
– Ты его сначала открой, – Ваня лихорадочно приплясывал на месте, и поминутно оглядывался на дверь препараторской. – Застукают, как пить дать, застукают!
– Заткнись, – Дима повернул ручку дверцы шкафа, и с удивлением обнаружил, что он не заперт. – Луиза, выбирай.
– Даже не знаю, здесь все такое вкусное... – девушка посветила фонариком. – Давайте вот этот. Судя по всему, он не работает.
Справа что-то прошуршало. Они одновременно обернулись.
– Слышала?
– Да. Может, мыши?
– Или тараканы в голове, – мрачно пошутил Ваня. – Забирайте скорее, и валим!
Луиза ухватила коробочку, вытащила ее из шкафа, закрыла, сунула под ткань блузки, и вернула на место дверцу. Внезапно со стороны учительского стола промелькнула вспышка, и послышался звук, с которым мобильный телефон делает фотографию. Дима застыл на месте, чувствуя, как отнимаются конечности.
– Кто здесь? – Луиза посветила фонариком в ту сторону, и с ужасом увидела, как с пола поднимается фигура преподавателя. – Андрей Евгеньевич?
– Он самый, – отозвался Ярослав, умело имитируя голос куратора. – Ну что, попались, разбойники?
Заорав от ужаса, Ваня рванулся к двери, врезался в парту, и упал. Дима подхватил его под руки, вытащил в коридор, взвалил на плечи, и кинулся бежать по лестнице. Сзади неслись Луиза и Валера, подгоняемые демоническим смехом Богданова....
6
Свет включаться не стали, быстро разбежались по комнатам, и улеглись в кровати, прямо как в пионерском лагере. Алиса на минуту задержалась, чтобы запереть дверь и налепить устройство против незваных гостей, после чего тоже заняла свое привычное место в гробу посреди комнаты.
Постепенно дыхание выровнялось, сердце перестало гулко стучать. Дима осторожно высунул голову из-под одеяла.
– Мужики...
– Чего? – шепотом отозвался не то Ваня, не то Валера.
– А Богданов успел увидеть, кто именно был у него в кабинете?
– Без понятия. По идее, если сфоткал, то видел.
Они помолчали, со страхом прислушиваясь к тому, что творилось снаружи. Но не криков, ни беготни слышно не было, только сквозь окна доносилась приглушенная музыка откуда-то с первого этажа. Общежитие мирно отдыхало, никем не потревоженное.
Постепенно Дима осмелел, и рискнул выйти на кухню, чтобы попить воды – в горле после быстрого бега было сухо, как в пустыне. Он даже приоткрыл дверь, и выглянул в коридор. Никого.
Тихо подтянулись остальные, и ребята сели за стол. Алиса поставила в центре одну из своих свечей.
– Что делать будем?
– В каком смысле? Тоже, что и раньше! – Дима, окончательно успокоившись, начал размышлять. – Чиним артефакт, если не получается, то следующей ночью также тихо возвращаем на место. Если придут с выяснениями, то ничего не знаем, всю ночь были в комнате, спали. А где Луиза?
– Уже колдует, – Алиса небрежно откинула за ухо прядь волос. – Когда ей в руки попадает новая игрушка, она забывает обо всем на свете.
Внезапно какой-то тихий звук нарушил тишину комнаты. Близнецы замотали головами.
– Что это? – шепотом спросил Ваня.
Сделав знак всем молчать, Алиса на цыпочках приблизилась к решетке вентиляции, которая располагалась в стене примерно в десяти сантиметрах от пола. Парни напряглись, Дима чуть приподнялся...
– А-а-а-а!
Близнецы отшатнулись, и чуть не попадали со стульев.
– Совсем уже ку-ку? – Ваня схватился за сердце.
– А что я? Тут вон, какая фигня... – Алиса присела на корточки. – Здрасьте.
– Забор покрасьте! – донеслось ворчливое из решетки. – Чегой-то мы не спим, чегой-то режим нарушаем?
Дима одним прыжком оказался рядом, и тоже присел. Из решетки на них глядело сморщенное, как печеная картошка, лицо, два крошечных глаза, нос, зубы, а сверху все это прикрывала блестящая залысина с остатками рыжей шевелюры.
– Вы кто?
– Кузьмич, комендант тутошний, – неизвестный чихнул. – Ох-ты, батюшки, пыли-то сколько, не продохнутся! Что ж вы, добрые молодцы, не могли попылесосить?
– А мы откуда знали, что вы здесь появитесь? – резонно возразила Алиса. – В прошлый раз, когда мы с Луизой были только вдвоем, вы из-под дивана вылезли.
– Так то было в прошлый раз. Чай, не поезд, чтобы по рельсам в одном направлении ходить, – отозвался Кузьмич. – Я, собственно, чего зашел-то... Вас там, того, ищут!
У Димы что-то оборвалось внизу живота.
– Кто?
– А я знаю? Велели заглянуть к вам в комнату, и посмотреть, спите вы или нет... Но, раз вы не спите, то можно так и доложить...
– Стоять! – скомандовала Алиса, мигом сообразив, чем это грозит. – Кузьмич, родненький, не сдавайте нас, пожалуйста! Мы ничего плохого не сделали, мы просто к занятиям готовились, и хотели в библиотеку заглянуть.
– Ночью?
– Так днем же там нормально не позанимаешься – вечно толпа народу. А ночью самое то. А тут библиотекарша пришла, и почему-то решила, что мы первый том Мертвых душ хотим сжечь, как Гоголь второй... Ну, мы и побежали.
Она яростно толкнула Диму в бок, и оглянулась на близнецов. Парни синхронно закивали.
– Не знаю, не знаю, – уже менее ворчливо сказал Кузьмич. – Правила, красна девица, они для всех... Сказано ночью из комнаты никуда, значит, никуда!
– Ясно, – вздохнула Алиса. – Я сейчас.
Она вернулась через пять минут, и сунул в решетку носовой платок.
– Возьмите, а то, поди, расчихались от пыли.
– Добро, – платок исчез, и скоро появился опять. Алиса развернула его, и поднесла к свече, вглядываясь в нацарапанные карандашом цифры.
– Сколько?!
– Правила – они одни для всех, – напомнил комендант. – А мне на новые носки не хватает. Впрочем, я могу и без них обойтись, чай, не зима на дворе...
– Да не надо, я пошутила, – теперь уже Алиса ворчала под нос, выворачивая карманы. – Держите, купите себе и носки, и лапти, и трусы с сердечками.
– Добро, – повторил Кузьмич. – Ну, я пошел. Не хворайте, добры молодцы, и тебе спокойной ночи, красна девица.
– Да чтоб ты своими пожеланиями подавился! – тихо пробормотала Алиса. – Спокойной ночи, батюшка Кузьмич, сладких снов.
Они вернулись к столу, на всякий случай предварительно потушив все свечи.
– По-моему, тут все на правила чихать хотели, – заметил Дима.
– Первое и единственное правило общаги – ничего не запрещено, пока об этом не узнает комендант, – Алиса потянулась. – А Кузьмич на самом деле добрый, у меня в первый же день старшекурсники косметичку стащили, так он потом ее сам у них стащил, и обратно принес.... Ладно, давайте-ка на боковую, утро вечера мудренее. Завтра и посмотрим, что с нашей затеей вышло.
**************
Музыка нестерпимо била по ушам. Казалось, она не вошла сюда пять минут назад, а провела здесь всю ночь. С трудом пробираясь сквозь толпу молодежи, Кристина поднялась на второй этаж клуба в вип-зону, рухнула на мягкий диванчик, и одним большим глотком допила свой коктейль.
На самом деле, она бы сейчас с удовольствием была в общежитии – спала себе, тем более, что завтра контрольная по зельеварению, нужно будет приготовить один из тридцати семи вариантов смертельного зелья на основе яда индийской кобры – какой именно вариант, скажет преподаватель. Кристина была уверена в своих способностях, но все же лучше перестраховаться. А вместо этого она сбежала, и теперь торчала здесь, среди обкурившейся наркотиками и накачавшейся алкоголем молодежи, надеясь непонятно на что.
Дура, что еще можно сказать.
– Крис, детка, вот ты где! – нежно просюсюкал Антон, на ходу протягивая букет алых роз. – Прости, задержался, бизнес.
– Бизнес, значит, – девушка поджала губы. – Что за курица только что сидела у тебя на коленях в твоем, так называемом, кабинете для деловых переговоров?
Вопреки ожиданиям, парень не растерялся – весь подобрался, как танкист перед боем, и расплылся в улыбке:
– Да это Леночка, секретарша, она мне какую-то фигню подарила на шею вешать, типа, на удачу, вот и сидела на коленях, одевала...
– Не ври! Я видела, как она тебя целует!
– Ну, может, чмокнула пару раз, чисто для поднятия зарплаты... Погоди, ты что, ревнуешь?
– Нет, завидую, что тебя другие девушки целуют, а меня нет, – Кристина решительно поднялась. – Я пошла.
– Ну, куда же ты? – Антон мигом сориентировался, обхватил ее за талию, и притянул к себе, жарко шепча на ухо: – Дура, ты же знаешь, я только тебя люблю, ну хочешь, докажу...
– Тебе только повод дай доказать, – она оттолкнула его. – Лучше принеси мне таблетку, голова на части разлетается.
– Я сейчас, подожди минуту.
Закрыв глаза, Кристина в отчаянии застонала, в тысячный раз вспоминая, что именно подтолкнуло ее тогда продолжить знакомство с молодым, но уже наглым, по-взрослому циничным парнем, который облил ее из лужи колесом своего Рендж Ровера, когда она стояла на остановке. И когда он остановился неподалеку возле бара, она решительно подошла, готовясь выплеснуть всю свою ярость, и как он ее выслушал, и неожиданно пригласил на чашечку кофе, чтобы извиниться... Господи, тогда она думала, что сама судьба дарит ей такой шанс, а оказалось, что даже здесь без подвоха не обошлось.
Собственно говоря, Антон не был так уж плох.
По крайней мере, в постели.
Но в отношениях он вел себя нагло, порой, не считаясь с ее мнением, открыто флиртуя направо и налево, и постоянно напоминая, что Кристина просто студентка, а он – богатый человек, и что таких, как она, у него могут быть сотни, только пальцем помани. В такие моменты она готова была, вопреки вероятности потом провести остаток жизни в магической тюрьме, исполосовать его на месте Острой лентой, и только их бурные примирения, которыми заканчивалась каждая не менее бурная ссора, заставляли ее забыть о своих намерениях.
Но от самой проблемы не убежишь.
Рано или поздно ее придется решать.
Вот и сейчас, глядя сверху, как он пробирается к своему кабинету в конце клуба, Кристина не смогла сдержать глухой стон – на Антона повесились сразу две девушки: блондинка в платье, таком откровенном, что его можно было вообще не считать за одежду, и брюнетка, чей наряд женщины-кошки не покрывал и десяти процентов тела. Подружки весело защебетали, и директор клуба, обняв каждую рукой за талию, повел в свой кабинет. И это при том, что его девушка сидела наверху, и не могла всего этого не видеть!
Ну, сейчас она им устроит!
Кристина уже было поднялась, но звонок мобильника заставил ее остаться на месте.
– Алло?
– Привет, – промурлыкала Элариэль. – Не отвлекаю?
– Отвлекаешь. Говори быстрее, что у тебя.
– Я слышала, ты интересуешься новеньким по имени Дима?
Кристина нащупала сумочку.
– От кого слышала?
– Не помню, – лукаво отозвалась эльфийка. – Знаешь, мне он тоже сразу понравился. Застенчивый немного, но сильный.
Она заскрежетала зубами, постаравшись сделать это так, чтобы было максимально слышно в трубке.
– Ты позвонила мне только за этим?
– А? Нет, что ты, за другим, – в трубке сладко зевнули. – Мне Ярослав поведал одну занимательную историю. Думаю, тебя она тоже заинтересует. Ты ведь не хочешь, чтобы новенького исключили раньше, чем вы с ним найдете общий язык, правда?
***************
Прибывший утром на работу, злой, как черт, Богданов, прошел сквозь арку, и первым же делом направил свои стопы в общежитие.
– Андрей Евгеньевич, я вам говорю, их наказать надо! – настырничал Ярослав, бежавший рядом. – Помните, мы в прошлом году также сделали, так вы нас потом месяц гоняли до кровавого пота?
– Если ты думаешь, что своими советами ты вотрешься ко мне в доверие и получишь поблажки, то даже не надейся! Иди, учись, у вас первая пара через десять минут!
Старшекурсник подчинился. Преподаватель артефактов раздраженно сплюнул себе под ноги, посторонился, выпуская эльфийку Витаэль, и, не обратив внимания на ее Доброе утро! устремился внутрь общаги. На первом этаже его уже ждал заспанный преподаватель по боевым заклинаниям.
– Привет, Казимир.
– Привет, Андрей, – учителя обменялись рукопожатиями.
– Уже в курсе?
– Твои ученики мне все рассказали. И, знаешь, мне их рвение кажется чересчур подозрительным.
– Они просто любят своего куратора, и готовы помочь расстрелять на месте тех гадов, которые позарились на его личное имущество! – Богданов привычно понизил голос, когда они проходили мимо крошечной каморки под лестницей, где жил Кузьмич. – Где эти твои охламоны, в какой комнате?
