Текст книги "Бастард (СИ)"

Автор книги: Nar Garcvorg

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Я понял, – коротко ответил Нед. – Пошли, я заставляю ждать короля.

Нед отдал Джона сиру Давосу, приказав незамедлительно начать поиски леди Мормонт, а сам галопом направился к шатру Джона Аррена.

Совет шел до самого вечера, но решение они так и не нашли. Их армия превосходила Железнорожденных в несколько раз, но люди были разбросаны по островам и побережью материка, а кораблей у островитян было больше, и они могли легко ходить в знакомых водах, перебрасывая людей с одного острова на другой, пока войска короны слабели, а ресурсы истощались.

Можно было бы бросить силы на штурм Пайка, но тогда они рисковали получить удар в спину, можно было продолжить перебрасывать войска, но железнорожденные тоже могли так сделать, отвоевав уже захваченное.

Единственную разумную мысль внес Цареубийца – понять, кто именно управляет действиями островитян, и откуда – ведь Бейлон Грейджой в Пайке, и всех воронов оттуда сбивали уже два дня, Виктарион сбежал лишь сегодня, у Эйрона не хватило бы мозгов, а Родрик Грейджой, наследник Пайка, был убит в Сигарде.

Оставался лишь Эурон Грейджой, второй из братьев. И если про остальных можно было хоть что-нибудь сказать, то про этого не было известно ничего. Наконец, когда на небе уже зажглись звезды, у Роберта закончилось терпение.

– Мне срать на эти скалы, где спрятались обоссавшиеся кальмары! – взревел король. – Оставьте их, пусть там сдохнут! У нас не хватил людей для штурма Пайка, но для Железной Рощи-то достаточно! Ты! – Роберт ткнул пальцем в Тайвина Ланнистера. – Хочешь, утопи ее, хочешь – отрави, хочешь – сожги, но через десять дней там не должно остаться этих промокших ублюдков! Ни одного! И какая, в пекло, разница, кто ими командует? Если мы возьмем Пайк, острова падут! А теперь пошли вон, ваш король хочет поссать и лечь спать!

Нед, подавив невольную улыбку, вышел из шатра. Ночи на островах совсем не походили на северные – воздух был холодным и свежим, но тяжелым, и не было слышно ни волков, ни медведей, только людей.

Внутри шатра Эддарда ждал Джорах Мормонт. Проклятье! Нед сам велел его позвать, но треклятый совет шел почти шесть часов.

– Лорд Старк, – со свирепой вежливостью поздоровался Мормонт, – надеюсь, я не зря проторчал здесь полдня?

– А я надеюсь, что зря. Вам известно, где ваша кузина?

Джорах отчетливо вздрогнул, его взгляд из раздраженного превратился в тревожный. Он покачал головой.

В этот момент в шатер вломился один из гвардейцев Старков.

– Милорды! Лорд Джорах! Мы нашли её.

* * *

Когда Старк вошел в шатер, он едва удержался от удара сюзерену по лицу. У Джораха были более важные дела, чем ждать Старка посреди ночи, словно южная шлюха, но едва лорд Эддард заговорил, злость Мормонта испарилась. Вам известно, где ваша кузина?

Едва ли Старк спросил бы об этом, будь она на Орлином мысе. Едва ли Старк спросил бы об этом, будь она в порядке. Едва ли… Мы нашли ее.

– Леди Мормонт выбросило на берег, – парень, вломившийся в шатер, еле дышал и смотрел в землю.

– Она жива? – голос Джораха был тихим, но солдат вздрогнул и затравленно взглянул на Старка. Тот нетерпеливо кивнул.

– Жива, милорды, но… – парень замялся, и Джорах схватил его за шею. Мормонту не нравились эти трусливые бегающие глаза.

– Что. Случилось. С моей. Кузиной? – прорычал Мормонт в лицо мальчишки. Тот, казалось, вот-вот обмочится.

– Ее раны з-заражены, – промямлил гвардеец дрожащим голосом, – он-на..

– Где? – спросил Мормонт, отпустив парня.

– У лекарей.

Дейси была очень плоха. Из кошмарной раны на бедре тек гной, левая рука была сломана, а морская вода разъела кожу и выпила из девушки силы. Она стонала, металась на кровати, и лекарям приходилось держать ее, чтобы промыть рану. "Надо было слушать Джона", – бормотала она в бреду.

Этот Джон, восьмилетний сын лорда Эддарда, тоже был среди лекарей – подносил тряпки, кипятил вино и готовил какие-то мази. Джорах помнил Неда Старка восьмилетним, еще до отправки в Орлиное Гнездо – тот выглядел точно так же и был таким же угрюмым.

– Она выживет, – заверил его молодой мейстер, – Ее раны не так плохи, как думали солдаты, главная причина ее тяжелого состояния – морская жажда, – этот худой, безбородый юноша с золотыми волосами, лицом походивший больше на складную женщину, чем на мужчину, не вызывал ни уважения, ни доверия, а его высокомерный взгляд и безразличный говор не оставляли сомнений – отпрыск Ланнистеров. – Но ее нога вызывает опасения. Наименее рискованным решением было бы отнять конечность.

Джорах взял мейстера за грудки и оторвал от земли – тот весил меньше тринадцатилетнего мальчишки.

– Если моя кузина останется без ноги, я отдам ей две твои – в подарок.

Мейстер обещал сохранить ногу.

Следующим утром попытались напасть железнорожденные, скрывавшиеся в скалах. Увы, их отбросили еще до того, как Мормонт обнажил меч – западная часть лагеря была укреплена, а патрули ходили там в десять раз чаще, чем шлюхи. Этим же утром он узнал, что в штурме Железной Рощи северяне участвовать не будут – Тайвин Ланнистер решил доказать, что западники, не выигравшие ни одной битвы, тоже чего-то стоят. Джораху было плевать на интриги хитрозадых южан, но сейчас его заставляли сидеть и беспомощно ждать, что же будет с Дейси.

Несколько лет назад он сидел у постели своей жены Бет, когда она рожала. Она тоже металась в постели, сжимала его руку, кричала его имя. Там было много крови. И много смерти.

"Прости меня", – последнее, что он услышал от жены, держа на руках очередного мертворожденного сына. Бет забылась сном после родов, так и не проснувшись. Джорах никогда не любил свою жену, их брак был волей отцов, и хоть Бет в него и влюбилась, Мормонт не был уверен, что был хорошим мужем.

Но кузину Мормонт любил, любил так, будто она была его собственной дочерью. Он боялся ее навещать, ведь вокруг него слишком часто умирали, и он боялся, когда не видел ее, ведь она могла умереть. Десяток раз он подходил к шатру, слышал шепот лекарей, тихие стоны кузины и уходил. Сражение бы помогло. Гребаный Тайвин Ланнистер.

Спустя два дня ему наконец сообщили, что Дейси стало лучше, а нога останется при ней, лишь тогда он решился ее навестить.

В шатре пахло травами и вином. Дейси лежала спокойно, не шевелясь, дышала ровно и выглядела куда лучше, чем позавчера. Рядом с ней сидел тот самый мальчишка, Джон.

– Лорд Мормонт, – мгновенно вскочил он.

– Сядь, – добродушно бросил Джорах, – и расскажи мне, как она, – Мормонт приставил стул к постели кузины и сел, вглядываясь в ее лицо.

– У леди Мормонт две раны на бедре, я их промываю и обрабатываю каждые три четверти часа, – затараторил он, – Заразу из них мейстер Ландель выжег кипящим вином. Кости на руке стоят правильно, повязка не дает им разойтись, через одну луну она сможет двигать рукой. Воспаление кожи пройдет через несколько дней, благодаря мази, а последствия морской жажды уже прошли.

Он произнес все это на одном дыхании и посмотрел на Джораха взглядом, одновременно гневным и извиняющимся, будто мальчик переживал за его кузину больше, чем он сам.

Хотя Джон Сноу ведь тоже был на Орлином мысе, верно? Эддард Старк не стал бы тащить своего сына в самое сердце войны.

– Тебе известно, что с ней случилось? – Мормонт постарался, чтобы его голос звучал не слишком требовательно, но и не слишком мягко. Он понятия не имел, как говорить с детьми. Вернее, с мальчишками, ведь с четырьмя кузинами он общался хорошо.

– Известно больше, чем другим, – ответил Сноу, и его взгляд стал жестким, как у отца, – Леди Дейси была ранена стрелой в ногу во время нападения на Орлиный мыс. Со слов лекаря, рана, скорее всего, уже воспалилась, когда она участвовала в высадке на Пайк. Видимо, леди Мормонт была ранена в ту же ногу и потеряла сознание.

Договорив, мальчик поднялся и принялся разматывать повязку на бедре Дейси.

– Раненая девчонка принимала участие в бою? – Джорах увидел, как руки Джона дрогнули, и он на несколько вдохов замер.

Мальчишка поднял на Мормонта взгляд, и в серых глазах был ясно виден ответ. Они долго смотрели друг на друга в полном молчании, а потом Сноу вернулся к ране.

– Ей было некому запретить, – безразличное обвинение в детском голосе было похоже на раскаленный клинок.

Мормонт зарычал.

– Ты хочешь сказать, что это, – Джорах указал опухшую блестящую рану, – моя вина?

– Не больше, чем короля или лорда Старка, – спокойно ответил Джон, не отвлекаясь от перевязки, – Но ведь это не их кузина.

– Твоему отцу стоило научить тебя уважению, сопляк! – Джорах вскочил со стула.

Однако сейчас мальчишка даже не дернулся, медленно покрывая края раны вонючей мазью. Закончив, он вновь перевязал ногу и поднял опустевший взгляд на Мормонта. Желание проучить мелкого наглеца пропало так же быстро, как и появилось.

– Скажи мне, когда она очнется, – бросил Джорах, выходя из шатра.

– Как прикажете, милорд, – донеслось ему в спину.

Полдня Джорах провел, тренируясь и пытаясь понять – был ли Джон Сноу прав.

Не был.

Дейси – воин, как и Джорах, и она сама принимала решения. Иначе бы Мормонт не взял кузину с собой. Однако он ошибся – не тогда, когда оставил ее одну, отправив на Орлиный мыс, а гораздо раньше, на Медвежьем острове. Когда решил, что Дейси готова к такому.

Уснуть ночью он не мог.

Джорах был даже рад, когда горны взвыли о нападении.

Мормонт никогда не был южным рыцарем, которому нужны шесть человек, чтобы облачиться в доспехи – вскочив с кровати, он был готов к бою через несколько минут.

Когда он вышел из шатра, вокруг был хаос. Солдаты кричали, носились по лагерю в одних портках, зато с копьем, кто-то надел кольчугу, поножи и шлем, но забыл натянуть сапоги, какой-то увалень умудрился упасть в костер и ревел, словно раненый медведь. Где-то раз за разом трубил горн – Джорах направился именно туда, по пути подхватывая паникующих солдат и сбивая из них полуголый строй. Что за идиоты?

Шатер Джораха находился в юго-западной части лагеря, ближе всего к Пайку, и эта часть должна была первой подвергнуться нападению, но здесь не было ни одного трупа, а горны почему-то выли на востоке.

Впереди Мормонт увидел свет факелов.

– Туда! Быстро, ослы! – скомандовал он, толкнув одного из солдат.

Среди факелов Джорах ясно разглядел высокий силуэт воина. Он держал меч высоко над головой, призывая солдат, в свете факелов его волосы казались золотыми. Подойдя ближе, Мормон узнал Джейме Ланнистера. Цареубийца оказался куда менее удачливым, чем он сам – из левого плеча Ланнистера торчал арбалетный болт, а голый торс был измазан кровью. Сейчас "Золотой Лев" гораздо больше походил на дикаря, чем северяне.

Мормонт оглядел остальных. Потные лица, окровавленное оружие. Раненые. Эти воины явно только что сражались.

– Ланнистер! – Джорах повернул голову на крик и увидел своего сюзерена, идущего к ним. Эддард Старк, как и он, был полностью одет, но меч, который хранитель Севера сжимал в руке, был испачкан кровью. – Западная чать чиста.

– Откуда эти ублюдки взялись? – прорычал Мормонт, не надеясь на ответ.

Но Цареубийца ответил:

– С моря. Старк, – кивнул он Эддарду.

Тот будто наткнулся на стену, в этот момент Джорах очень ясно увидел их с сыном сходство. Впрочем, растерянным Старк выглядел лишь один вдох.

– С востока? – уточнил Эддард.

– Да, милорд, – насмешливо бросил Цареубийца. – Море, оно на востоке.

Услышав ответ, тот тут же забыл о Ланнистере. Взглянув на Мормонта, Эддард прошептал лишь одно слово:

– Лекари, – и побежал к морю.

Проклятье, там Дейси!

Джорах бросился следом.

* * *

С самого утра Джон был зол.

Уезжая с отцом из Винтерфелла, он и предположить не мог, что здесь будет так мерзко. Нет, промозглый Пайк и продуваемый насквозь шатер его не пугали, но вот лежащая без сознания Дейси Мормонт – пугала до смерти. Как и десятки раненых, прошедших через него.

С закрытыми глазами и спутанными волосами Дейси была слишком похожа на Арью, отчего Джону становилось еще хуже. В этом мокром и гнилом пекле, по ошибке называемом войной, Дейси была единственным человеком здесь, который относился к нему… так. У Джона не было слов, чтобы описать это. Было бы хорошо, если его мать похожа на Дейси.

Но будь его мать похожей на леди Мормонт, Джон не рос бы с отцом. Или не рос бы с леди Кейтлин, зависит от того, насколько похожей оказалась бы мама.

Когда лорд Медвежьего острова вылетел из шатра, Джон хотел последовать за ним. Хотел подойти к отцу и попросить, чтобы его вернули в Винтерфелл – здесь, на этом мокром острове, он чувствовал лишь тоску.

И больше всего на свете он хотел оказаться рядом с Арьей, прижать ее к себе и рассказать историю о храброй медведице.

Но этой храброй медведице через полчаса нужно опять менять повязку. А потом надо будет вынести ночной горшок и позвать кого-нибудь из женщин, чтобы те вымыли Дейси там, где ему не дозволено. И снова сменить повязку. Завтра должен был прийти мейстер, чтобы еще раз ее осмотреть.

"Она поправится, – сказал себе Джон, – она сильная, как медведь". Увы, уверенности это не придало.

Возможно, это бессонная ночь сказывалась на настроении. Но спать нельзя. Нельзя. Дейси нужно обработать рану. Джону казалось, что с каждым часом она худеет и уменьшается, все больше становясь похожей на его маленькую сестрицу.

"Она не Арья. Арья дома, смешит конюхов, гоняется за собаками и учится шить. Она не Арья".

Джон очень хотел вспомнить сейчас, как он носил сестру по богороще на своих плечах или как учил ее выговаривать свое имя. Или как она кидала в него цветами в колыбели. Но едва Джон представлял сестру, память услужливо возвращала его в день прощания. У Арьи в глазах стояли слезы, и она комкала в исколотых пальцах платок, который пыталась для него вышить.

Когда он только сказал ей, что уезжает, сестра его поколотила, а потом заявила, что будет спать с ним до каждую ночь до отъезда. Отказать Джон не смог, хотя очень боялся, что их увидит леди Кейтлин.

Год назад ему показалось, что она застала его спящим у кровати Арьи, но тогда леди Винтерфелла промолчала, и Джон решил, что ему приснилось.

Может, он и сейчас спит? А когда проснется, окажется в своей комнатке в Винтерфелле, а к его груди будет прижиматься сестра, и Дейси окажется дочерью лорда Мормонта, никогда не бывавшей южнее мыса Кракена.

Хорошо бы.

Голова Джона стала вдруг невозможно тяжелой. Он опустил ее на край кровати, рядом с рукой Дейси. Глаза закрылись сами.

Когда Джон проснулся, его охватила паника. Он же не пропустил время смены повязки? Но свеча на столике с лекарствами еще горела, не уменьшившись и на треть. Выходит, не слишком сильно.

Спросонья руки плохо слушались. Джону пришлось несколько раз подпрыгнуть и помахать руками, прежде чем он приступил к перевязке. Едва он закончил, как услышал знакомый голос:

– Джон, я могу войти? – у входа, откинув полог, стоял Луковый рыцарь.

Давос Сиворт был странным человеком. Он носил меч и герб и служил лично принцу, но говорил с людьми так, будто все еще был контрабандистом, выползшим из какой-то дыры в Королевской гавани.

Давос присел по другую сторону от кровати Дейси и улыбнулся.

– Твой отец выглядит так, что мне страшно за свою жизнь.

– Но вы не виноваты, – поспешил ответить Джон, – а мой отец справедлив.

– Вот уж верно, – хмыкнул рыцарь, – не виноват. Контрабандист обдурен ребенком. Неплохая песня получилась бы, а?

Джон неуверенно улыбнулся. С Давосом они говорили долго – Джон успел еще раз сменить повязку на Дейси. Теперь, когда Давос знал, кто он такой, Сиворт будто еще лучше стал его понимать. Они говорили об Арье, о детях Давоса, старший из которых уже стал оруженосцем, о лорде Старке и Станнисе Баратеоне. Уже собираясь уходить, Сиворт протянул ему подарок – игрушечного всадника.

– Мой сюзерен решил наградить тебя, – сказал Давос. – Он купил ее в Браавосе, для дочери. Думаю, твоей сестре понравится.

Деревянный всадник с копьем был вырезан невероятно умело – у него даже шпоры были. Лошадь же была высотой не больше четырех дюймов, но у нее была вырезаны шикарная грива, глаза и морда.

Арье понравится. Она любит лошадей.

Как-то раз она забралась в конюшню и попыталась сесть на жеребенка – причем без седла. Удивительно, но у нее это получилось. Септа тогда чуть не умерла от страха. Да и Джон испугался – он-то на лошадь только в пять лет сел, а Арье и четырех не было.

Джона должны были сменить ночью.

Тогда-то все и началось.

Крики согнали сонливость мгновенно.

Джон с перепугу схватился за меч – и правильно. Едва он подошел к выходу, полог оборвался и внутрь влетел вооруженный топором воин. Джона спас маленький рост – его не сразу заметили, и страх – он ударил прежде, чем понял, кто перед ним.

Размашистый удар справа налево рассек железнорожденному бедро до кости, но ее перерубить не сумел. Джон дернул меч на себя, и островитянин взвыл, завалившись в сторону. Второй удар пришелся в шею. Острие укололо чуть выше ключиц и вошло до позвоночника.

Островитянин сплюнул кровью на лезвие, забулькал и попытался подняться. Джон вытащил меч, и он умер.

– Твою мать, – выругался кто-то над головой.

Топор, опускавшийся на голову, почему-то напомнил раскрытый вороний клюв. Скользящий блок! Кисти обожгло болью, зато удар, который мог бы раскроить его пополам, лишь слегка задел плечо. Но потом нога железнорожденного ударила Джона в грудь. Он пролетел половину шатра, врезавшись в стол. Стол жалко треснул, развалившись – или это ребра треснули? – меч зазвенел, вылетев из рук. Щепка пронзила ладонь.

Вокруг стало темно – должно быть, свечи потухли, упав со стола, но Джону показалось, что он ослеп. Вдох отдался такой болью, что глаза заслезились.

От входа шел дрожащий свет, но его хватило, чтобы увидеть Дейси и подходившего к ним островитянина.

Ты Джон Сноу из Винтерфелла. Сын Эддарда Старка.

Руки шарили по земле, но меча не было. Проклятье, куда он отлетел?! Ему нужен меч! Правая рука что-то нащупала, и Джон тут же запустил этим в железнорожденного. Резной всадник ударил того в лоб.

– Мелкий ублюдок!

Над голову снова опускался топор. Левая рука наткнулась на обломанную ножку стола. Джон бросился в сторону, и топор вошел в землю – а вот щепка волша островитянину в живот на целый фут. Тот раскрыл рот в немом крике и попытался снова поднять топор. Джон надавил на щепку снизу, и он лишился чувств, упав головой к ногам Дейси.

Дрожащими пальцами мальчик снял абордажный топор с пояса мертвеца. Тот застонал и попытался схватить руку, а Джон, испугавшись, отрубил ему пальцы.

Он стащил стонущего мужчину на пол и, примерившись, вбил топорик в лысую голову.

Джон выглянул из шатра и увидел бойню. Половина шатров горела, на земле лежали люди. Десятки людей, но воинов среди них было мало. На них не было доспехов, у большинства не было даже оружия. У некоторых – конечностей. Люди, что сделали это, уже уходили – в центр лагеря. Лишь несколько человек ходили вокруг костров и добивали раненых. Кого-то с криками тащили к морю.

Один из воинов обернулся, и Джон едва успел спрятаться. Его заметили? Нет?

Собственное дыхание казалось ужасно громким. Он на цыпочках вернулся к кровати Дейси – там почему-то казалось безопаснее – и сжал ее руку.

"Ты сын Эддарда Старка, – сказал он себе, – ты не имеешь права бояться".

Ветерок, теперь беспрепятственно врывающийся в шатер, охладил лицо, и Джон понял, что щеки мокрые. Он плакал? Или плачет сейчас?

С каждой минутой вокруг было все меньше звуков. Крики раненых исчезли. Не было слышно и треска пламени. Даже ветер молчал.

Тишину нарушало только его дыхание. Взгляд упал на кровать.

Дейси! Боги, Дейси, ты дышишь? Ты жива?

Дышала. Новых ран не было.

"Пора менять повязку", – подумалось Джону, и он едва не рассмеялся.

Потом звуки стали возвращаться – послышались крики. Они приближались. Где треклятый меч?

Тот оказался на кровати, прямо под рукой.

Джон швырнул топор в вошедшего и схватился за меч. Топор попал прямо в живот, и мужчина упал на колени, пытаясь удержать внутри свои потроха. Сноу уже хотел добить его, когда в шатер ворвались еще люди. Один, два… семь. Джон закрыл собой лежащую Дейси и выставил вперед клинок.

Это вызвало бы хохот, не будь на земле двух мертвецов. Он не позволит им тронуть Дейси!

– Этих живыми, нам нужны заложники!

Джон зарычал.

Вдруг полог распахнулся. Джон не видел, кто вошел, видел лишь, как голова одного из железнорожденных отделилась от тела. Кто-то закричал. Засверкала сталь. Падала вниз голова. Когда она достигла пола, еще двое железнорожденных были мертвы. Когда все, наконец, поняли, что враг сзади, в живых остались лишь двое. И воин, ворвавшийся в шатер, яростным взмахом перерубил топор одного из них, после чего вогнал меч в лицо островитянину по рукоять и повернул.

Последний враг тоже был с мечом и умел им пользоваться, но фехтования не было – спустя пять или шесть вдохов тот выронил меч, такими сильными были удары. Спустя восемь он был уже мертв.

Вошедший снял шлем и отер с лица кровь.

Меч Джона вдруг стал невероятно тяжелым.

– Папа?