Текст книги "Перерождение в отомэ (СИ)"

Автор книги: Nai-san

сообщить о нарушении

Текущая страница: 98 (всего у книги 136 страниц)

– Угу… Что именно это значит?

– Трудно объяснить, не зная всего до конца, – сказал репетитор, вводя Тсуну в ступор. – Это система равновесия, которая отвечает за баланс жизни планеты.

– Система? – не любит Тсуна это слово.

– Я бы сравнил это с гипотезой Геи, – вдруг дернулся Верде, склоняясь вперед. – Но не могу, так как я в нее не верю и никаких подтверждений нет.

– Гипотеза Геи? Три-ни-Сетте что-то типа сознания нашей Земли?

– Говорю же, это просто сравнение. Три-ни-Сетте не сознание, наверное, это ближе к ПО, которое отвечает за функционирование системы, за время и пространство.

– Д-допустим.

– Я не думаю, что мы можем это назвать ПО, как Верде выразился. В общем, – снова взял на себя инициативу Реборн. – Основной механизм поддержки мира – весь комплект колец и пустышек. Так мы думали. И это почти верно. Но после некоторых размышлений были найдены кое-какие особенности. В альтернативном будущем ты уничтожила кольцо Неба Вонголы и кольцо Неба Мельфиоре. И это не вызвало негативных последствий.

– Угу.

– Кольцо – лишь физическая форма Три-ни-Сетте, а ее сущность куда глубже.

Тсуна правда чувствовала себя, будто в секту попала.

– Основа Три-ни-Сетте – носители кольца.

– Ох, – извилины девушки зашевелились. – Смерти Аркобалено позволили Бьякурану в разных параллелях уничтожить миры, потому что вы, хранители пустышек, мешали. Но зачем тогда было оставлять сами пустышки?

– Джессо понял суть Три-ни-Сетте не совсем верно, но этого хватило. Он думал, что сбор всех элементов приведет к уничтожению мира, но это происходило из-за смертей тех, кого выбрала Три-ни-Сетте. А вот собранные им кольца и пустышки позволяли затем воссоздать мир.

Верно, Бьякуран хотел уничтожить мир и затем построить новый, лучший.

– Кольца и пустышки нужны, чтобы находить новых хранителей Три-ни-Сетте, – подытожил Реборн.

– Мы не знаем, что будет, если уничтожить их все. Будет ли другой способ находить избранных? – Верде мечтательно вздохнул. – Хотел бы я проверить, но уже не получится.

Они все на пару минут замолчали, позволяя Тсуне все это утрамбовать у себя в голове.

– Окей, вроде поняла. Большую часть.

– А все понять невозможно, только Шахматноголовый знает все, – отмахнулся Верде. – Три-ни-Сетте меняется, раньше оно и вовсе было просто энергией мира, потом создали несколько камней, которые позже стали тем, что привычно нам: комплектом из четырнадцати колец и семи пустышек, которые доставались тем, кто брал на себя бремя защиты мира.

– Ладно. Но это пока что не отвечает на мой вопрос.

– Да. Мы к этому медленно, но двигаемся. Мы к чему пришли?

– Три-ни-Сетте воплощено в виде набора, но сами они имеют смысл лишь при наличии людей, – ответила Савада.

– Но поколения боссов, Аркобалено меняются. Почему?

Ой, Тсуна чуяла подвох.

– Все мы смертны? – предположила она.

– Это да, но дело в пламени. Кольцо не дают тому, у кого пламени нет. И что получается? – Верде был каким-то веселым, словно он викторину ведет.

– Ээм, в основе Три-ни-Сетте лежит пламя.

– Бинго!

– И ради этого весь разговор? Божечки-кошечки, это же и так понятно!

– Да, это интуитивно очевидно. Мир держится на пламени. Но что же выходит, если мы возьмем во внимание все вышесказанное?

Савада подвисла.

– Мир держится на пламени, которое находится внутри людей, – подсказал Реборн.

– Аа, я думала, ответ сложнее, – девушка почесала макушку.

– Все немного труднее, – покачал головой репетитор. – Сейчас все кажется очевидным, но раньше непонимание деталей сущности Три-ни-Сетте не позволяло нам ничего сделать. А новая теория, кстати, она твоя, дала возможность поменять мир.

– Моя теория? Оу, да я умная, – Тсуна не могла не заметить странные взгляды, поэтому откашлялась и сменила тему. – Ладно. И? Что дальше?

– Тут-то и начинается наша история! – о, Верде разошелся. Вон, сверкает сумасшедшим взглядом.

– Вау, все это было долгой предысторией?

– Шахматноголовый припомнил времена, когда не было ни камней, ни колец и пустышек, то есть баланс на планете держался сам, а Три-ни-Сетте тогда называлось устройство мира, а уже потом оно стало именем нарицательным. И мы все, после обсуждений подумали…

– Секундочку. Шахматноголовый сделал что? Припомнил времена до колец? Они же… а сколько им сотен лет?

Верде, сбившись с мысли, потерянно посмотрел на девушку.

– Ой, да неважно. Самое интересное дальше…

– Шахматноголовый – Шаман, – сжалился над Тсуной Реборн. Джагер тоже так называл Шамхатноголового, но что это значит?

– Он призывает духов? Участвует в турнире шаманов, чтобы стать королем?

– Ты же понимаешь, что я уже слышал эту шутку от будущей тебя? – Реборн устало провел ладонью по лицу.

– Хэй, это не я шутила, а она! Как я могу упустить такую возможность?

– Шаманы – это древняя раса.

Тсуна всегда знала, что Шахматноголовый с изюминкой. Оказалось, с изюмищем!

– Да? Судя по всему, бессмертная раса… а в их ряды можно вступить? Например, пусть укусят меня?

– Что за глупость? – картинно ужаснулся Реборн. – Они не вампиры.

– Кхм.

Верде, весь такой хмурый, пытался привлечь внимание.

– Продолжай-продолжай. Очень интересно, – девушка добродушно улыбнулась, а потом прикрыла рот рукой и шепнула репетитору: – Подыграй.

Но Реборн что-то энтузиазмом не загорелся.

А Верде, зло блеснув глазами, все же продолжил.

– Хочу заметить, что они не стареют, но умирают. Можешь поболтать с Шахматноголовым, он расскажет грустную байку про смерть его сородичей! – грубовато обрубил мужчина. – А теперь к делу! После этого мы решили, что, если мир держится на пламени, то почему должны быть промежуточные звенья в такой простой цепочке? Если Три-ни-Сетте работает на силе пламени, то пусть черпает его напрямую. И мы стали над этим работать! Ведь без носителей пламени нет нужды в Аркобалено, нет проклятья, мы свободны.

Девушка призадумалась.

– А каким был мир до всего этого?

– Пламя было энергией, что находилась в самой земле и питала мир.

– И вы решили вернуться к системе того времени… – Тсуна закусила нижнюю губу. – Я не хочу показаться грубой, но… забрать пламя у всех людей мира ради снятия проклятья?

Тсуна понимала, что им непросто. Ограниченные детскими телами или продолжительностью жизни, да, это нечестно, к тому же поколения Аркобалено тоже сменяются, и жертв в итоге не так уж и мало. Но лишать пламени все человечество?

– Оо, это не так, – Верде зацыкал, недовольный ее выводом. – Мы собирались отказаться от собственного пламени, отдав его миру.

Савада почувствовала смущение, она ведь только что почти обвинила их в эгоизме.

– Но что-то пошло не так? – риторически спросила Тсуна.

– Угу, – легкомысленно подтвердил Верде. – Мы, в основном я, приступили к постройке машины, которая уничтожит пустышки, безопасно извлечет наше пламя и преобразует его, чтобы оно могло существовать в иной форме, не требующей носителя.

– Это безопасно? Пламя не является жизненной силой человека?

– Мм, нет. Это было бы странно, ведь есть люди без пламени, – быстро ответил ученый.

Реборн вернулся к предыдущей теме.

– Мы предполагали, что, изменяя одну треть Три-ни-Сетте, мы затронем остальные, то есть был риск, что Вонголу и Мельфиоре тоже коснутся последствия.

Тсуна сразу поняла, что он имел в виду.

– И мы согласились?

– Ох, это вообще-то твоя идея была, именно ты…

– Замолкни, – не терпящим возражения тоном, оборвал Реборн. И Верде, посмотрев на киллера, понимающе кивнул.

А вот до Тсуны что-то не дошел смысл их короткой перебранки.

– В общем, ты со своими Хранителями была готова пойти на риск, Бьякуран сказал, что это будет забавно, ведь в других мирах он никогда такого не видел. И Шимон тоже не были против.

– Ха? Шимон? Они же не часть Три-ни-Сетте?

Глаза Верде загорелись.

– Да-да! Но их кольца воплощают в себе силы Вселенной. Так что они связаны с Три-ни-Сетте.

Тсуна устало застонала. Как все запутано.

– Мы на финишной прямой, потерпи, – мягко сказал репетитор.

– Ну, да, уже почти конец. Мы были правы, когда думали, что пустышками Аркобалено дело не обойдется, так и случилось. Процесс затронул всех, кого я только что упомянул, кольца развалились сами. Высвобожденного пламени оказалось слишком много, оно начало сливаться, увеличиваясь в размерах, и после, не знаю, можно назвать это метафоричным взрывом, после этого вот «взрыва» оно начало распространяться по планете и вытягивать пламя из вообще всех, – какого черта? Тсуна даже представить подобное не могла. – Ну и потом пламя перестало быть таким, как мы его привыкли видеть. Теперь его нельзя назвать пламенем предсмертной воли. Воля или же решимость – это то, от чего зависела сила пламени в человеке, это эмоции, цели людей. Планета чего-то подобного испытывать не может, поэтому сейчас пламя – это природная, дикая энергия, мы не можем ее добывать и перерабатывать, потому что оно невидимо.

– И еще потому что это нарушит баланс Земли, – умел же Реборн выбирать оптимистичные замечания.

Тсуна резко пожалела, что не сидит. Ноги что-то трясутся.

– И у вас получилось? Вы… мы уничтожили физическое воплощение Три-ни-Сетте, выпустили пламя и… мир не разрушился? Потому что вначале мне показалось, что дело идет к Апокалипсису.

– Был шанс и такого развития события.

– Чего?

Верде развел руками, он точно не из тех людей, которые сильно волнуются из-за того, что уже случилось.

– Шахматноголовый многое сделал, чтобы ничего ужасного не произошло, – формулировка была до ужаса размытой, можно даже предположить, что Шахматноголовый отдал жизнь ради всего этого. Но спрашивать об этом не хотелось. К тому же что-то она не припоминает, чтобы в профиле Шахматноголового была подпись «мертв»… Стоп, она вообще не помнит, чтобы натыкалась на его профиль. А ведь изучила всю Систему Тсуна тщательно.

Савада снова замолчала на пару минут, барабаня пальцами по рядом стоящему роботу.

– Ладно. То есть сейчас никто не может использовать пламя?

– Угу. Я изобрел приборы, которые могут его обнаружить. И пламя везде. Но его нельзя добыть, как полезные ископаемые.

– И мир действительно в норме?

– Да. Без колец, без Аркобалено. Теперь Земля живет по своим законам… относительно, – весело добавил Верде. Не стоит забывать, что люди имеют много способов повлиять на планету. – Хотя с пламенем было попроще. Искать ему замену довольно дорого, раньше для своих разработок я мог использовать даже свое пламя, а сейчас… – мужчина грустно вздохнул. Мда.

Тсуна еще пару раз угукнула, думая о таком мире.

Ей вроде бы не стоит волноваться из-за пламени. В прошлой жизни такой штуки вообще не было… Хотя стоп. Тот мир был точно таким же, та же история, культура. Даже разные мелкие детали те же. Может быть, она просто была из тех людей, которые о пламени не знали и не обладали им?

Так что ей не привыкать… Ведь что она теряет? Колец нет, но от них всегда одни беды, так что плевать. Нет крутых приемов, полета? Ну и тут вам не сенэн, а опасное оружие люди и без пламени могут делать.

Вроде бы никаких минусов, но девушка все равно чувствовала, что что-то упускает.

Голова не варила. Тсуне нужно было отдохнуть.

– Окей, последний вопрос.

Верде отвлекается от монитора, поднимает голову и смотрит расфокусированно, он словно забыл, о чем они только что говорили. Вот до чего непрерывная работа доводит.

Мужчина кивает, предлагая ей задать вопрос.

– Вы точно не обкурились? И это все не ваши галлюцинации?

Реборн закатывает глаза и встает. Было бы неплохо проветриться.

***

– И куда ты собралась?

Тсуна подскочила на месте, так и не дотянувшись до ручки входной двери. Девушка обернулась к Реборну и извиняюще улыбнулась.

– Я знала, что нужно было через окно.

– Я бы на это посмотрел, – Аркобалено не сдержался и съязвил. Мелкая Тсуна бы точно вылезала из окна как-нибудь нелепо, и все могло закончиться летальным исходом. – Так куда ты? Не помню, чтобы запрет на прогулки снимался.

– Я уже совершеннолетняя, никто не может запрещать мне гулять, – самоуверенно говорит Савада, гордо и довольно лыбясь. – Ну то есть если бы я была в тюрьме, то можно было бы, но…

– Ты прекрасно понимаешь, что проблема не в этом, – качает головой киллер, не позволяющий Леону сбежать к ученице.

Тсуна расстроено вздыхает и решительно смотрит на репетитора.

– Хочу встретиться с Рёхеем.

Для Реборна это не новость.

– Нельзя.

И Савада меняет тактику. Девушка строит грустную-прегрустную моську и опускает взгляд, неуверенно теребя край кофты руками.

Актриса.

Реборн прекрасно понимает, что это попытка манипулирования. То есть Тсуна, вероятнее всего, действительно расстроена положением дел, но конкретно сейчас она лишь притворяется. И он на это не купится… Верно?

– Пожалуйста. Когда я еще смогу их увидеть? Прошу… в последний раз… – тихо просит Тсуна, вкладывая в эти слова свою настоящую печаль.

Она все еще не делилась информацией о будущем и рассказывала, что все там хорошо, но Реборн и так ее раскусил. Репетитор не мог не заметить ее странную тягу к ребятам, горечь в глазах, поэтому-то Савада и позволила себе искренне попросить об услуге.

Реборну хочется сказать ей, что она должна быть сильнее этого и научиться мириться с жизнью, но он сам понимает жестокость этих слов. Он человек совсем не мягкий, ему не привыкать разрушать чужие надежды, но почему-то с Тсуной проворачивать подобное было все сложнее и сложнее с каждым месяцем.

А еще Реборн понимал, он бы и сам воспользовался путешествием в прошлое, чтобы увидеться с потерянными близкими.

– Ты же осознаешь, что принесешь им проблемы и волнения, когда они узнают, что глупая Тсуна снова куда-то вляпалась? – предпринимает он последнюю попытку.

– Хах, – невесело смеется Савада. – Понимаю.

Она ненадолго замолкает.

– Но в последнее время я стараюсь быть более эгоистичной, так что вот, пробую.

Да, ребята будут волноваться, как тот же Хаято, но Тсуна уверена, что с ее юной версией все в порядке. В своем времени Савада успела отразить атаку нападающих, поэтому все, что оставалось сделать четырнадцатилетней Тсуне – встретиться с Реборном. Сомневаться в том, что это произойдет, не приходилось. Реборн не подведет. А дальше эти двое должны доехать до временной базы в злостно эксплуатируемом доме Верде, по крайней мере, именно так всю ситуацию называет бывший Аркобалено Грозы, мог бы уже и привыкнуть, что теперь живет не один.

Эта база хорошо защищена и безопасна, и никто о ней не знает. Поэтому с мелкой Тсуной все будет хорошо.

– Тогда я пойду? – невинно уточнила она у киллера и после кивка радостно засияла. – Спасибо… ах, да, было бы жутко неловко, если бы ты все же запретил. Я просто уже написала Рёхею, что пришла из будущего.

И гаденько хихикнув, Тсуна нырнула на улицу.

– С учетом твоих шуток никто бы не поверил тебе без доказательств, – сказал Реборн ей в спину.

Девушка обернулась, задиристо улыбнулась и накинула на голову капюшон толстовки. Жарковато было в такой одежде летом, но так можно было хоть немного скрыть повзрослевшее лицо. Да и вечер уже, температура должна спасть.

Тсуна быстро двинулась в нужную сторону, а потом вышел из дома и сам Реборн. У него тоже было дело, о котором он вскоре пожалел.

Дверь в дом Гокудеры открыл хозяин. Немного изменившийся хозяин, стоит сказать.

Перед Реборном стоял шестилетний Хаято.

– Вижу, починка в самом разгаре? – усмехнулся киллер.

Хаято зло пнул стену.

– Как можно иметь такие кривые руки? – раздраженно спросил омолодившийся Хранитель, говоря о Джаннини. Забавно, что он задался этим вопросом только сейчас, все же он уже долго знаком с Тсуной, стоило бы и привыкнуть.

– Ты уменьшаешься уже второй раз, тебе не привыкать, – Реборну бы волноваться о Базуке и о том, как скоро ее сделают, а не веселиться.

– Я верю, что самое худшее впереди, – депрессивно сказал Хаято и вдруг уставился на Аркобалено. – Проходите, Реборн-сан! Вдвоем страдать будет легче.

Вот тогда-то Реборн и пожалел, что пришел.

А Джаннини обрадовался. Так же больше испытуемых для проверки действия Базуки!

– Такие жертвы ради глупой ученицы, – между делом с прискорбием сказал Реборн, смотря на превращенного в крокодила Леона.

Что-то и где-то пошло не так.

Тсуна же в это время прогуливалась по улочкам Намимори в компании Рёхея. Правда, разговор выходил не очень радостный.

Девушка, конечно же, снова умолчала о будущем и смертях, но немного рассказала про Киоко. Тсуна обязана была объяснить другу свое решение, ведь тот не хотел втягивать сестру в мафию, поэтому он должен был знать, чем это чревато. Савада обошлась без подробностей, только коротко поведала об одиночестве Киоко, которую все равно пришлось прятать, менять ей имя, при этом даже не навещая ее, так как это опасно.

– Я не говорю, что в мафии ей сто процентов будет лучше, но в моем времени Киоко было трудно без нас, – закончила Тсуна. – Я все рассказала, чтобы вы могли тут что-то поменять.

Сасагава задумчиво смотрит на нее и, не перебивая, слушает. Ему точно не по душе услышанное, вздувшаяся вена и нахмуренные брови на виске красноречиво говорили об этом.

– Не вини здешнюю Тсуну, ругайся на меня, – добавляет Савада. – Это я рассказала все, не посоветовавшись с тобой, и…

– Я не злюсь, – Рёхей не врет, он смотрит на неё открыто и говорит уверенно. – Я просто расстроен, что в будущем тебе пришлось так сильно тревожиться за мою сестру и видеть, что получилось все не так, как хотелось.

Ох, он не знает и половины того, что пошло не так и с чем Тсуне приходится жить в ее времени.

– Я защищу сестру, поэтому не волнуйся, – Рёхей кладет руку на плечо выросшей подруги в попытке морально поддержать.

И, боже, как Савада по этому скучала.

– Мы защитим, – поправила Тсуна, а потом осеклась. – То есть вы. С другой мной.

Да, ей самой уже ничего не светит.

Какое-то время они идут в тишине. Рёхей думает от том, что только что услышал, а Тсуна наслаждается миром, спокойствием и еле ощутимым пламенем Солнца.

– Я видел, что Киоко-чан чем-то встревожена, она не выходила из комнаты после обеда, так что я начал волноваться… Мне стоит с ней поговорить обо всем.

– Угу. Но не переживай, она поймет. Вы же семья.

Рёхей взлохматил и без того торчащие волосы и прямо-таки загорелся решимостью.

– Во имя экстрима! Я поговорю с Киоко-чан!

Тсуна не сдержала смешок, в Сасагаве столько энергии, ей бы хоть немного отсыпал, что ли.

– Окей-окей, беги, – Савада начала махать другу на прощание. – А я пойду куплю себе мороженое, хехе, на деньги мелкой меня.

– Я с тобой!

Девушка чуть не запнулась о собственные ноги. Со временем Тсуна снизила градус своей неуклюжести, но сейчас Рёхей ее настолько поразил, что она действительно чуть не упала.

– Ты же к Киоко…

– Я очень хочу поговорить с ней, – выкрикнул парень, словно чем громче, тем правдивее его слова. – Но я должен подумать, что именно стоит сказать, и сестре тоже нужно время. Наверное… или нет?

Савада умилилась с попытки Рёхея побороть свое желание ринуться домой.

– Я буду рада компании, – Тсуна взяла юную версию друга под руку и повела к магазинчику с мороженым. – Потому что у меня есть планы по штурму школы! Мне нужен соучастник.

– Ээ? Школы? Но сейчас экстремально поздно!

Они встретились, когда солнце уже почти село, сейчас и вовсе стало темно, улицы освещались фонарями, а магазины скоро начнут закрываться. Последний шанс купить мороженое!

– Так куда интереснее! Ты бывал в Средней Намимори ночью?

– Да. Во время Битвы Колец.

– Оу, – для Тсуны это было так давно, что даже вспоминалось с трудом. – Там мы все были заняты сражениями. А сейчас нашими врагами будут только ребята из Комитета. Давай! Пойдем! Поиграем в шпионов! И я так хочу увидеть школу. Я соскучилась по ней.

Рёхей почесал пластырь на щеке.

– Но ты не так давно говорила, что никогда не будешь скучать по этому аду, – он сразу заметил стремительно надувающиеся от обиды щеки девушки. – Я экстремально за! Если что, то смогу вызвать на бокс кого-нибудь! Хибари!

– Ой, да что он забыл там ночью, – отмахнулась Савада.

Кто же знал, что невезучесть Тсуны этого времени заразна и, кажется, уже охватила весь городок.

***

Тсуна тихонько сидела на кухне, обхватив руками большую кружку, на этот раз с чаем. Тсуна подозревала, что Реборн заварил ей что-то успокаивающее, и, если честно, она не против этого.

Рядом, придвинув стул поближе, сидел Скалл, который явно не ожидал увидеть всех троих на ногах ночью, но сразу же принял боевую готовность, говоря слова поддержки девушке. Было видно, что ей это сейчас нужно.

Реборн стоял, облокотившись на столешницу, и не вмешивался. Верде тоже был тут, хоть и не хотел. Киллер вытащил его из лаборатории, заставляя ученого отдохнуть. Как только Реборн отвлекся, Верде попытался сбежать, но его быстро отловили за воротник халата и вернули назад, так что он теперь сидел в планшете, каждую минуту выдавая фразу про жестокость мира.

Благодаря всему этому, атмосфера на кухне была весьма уютной, что позволило Тсуне немного прийти в себя. Но не до конца. После всего услышанного совсем расслабиться не получалось, особенно думая, что это ее вина. Ее идея же!

– Мой ангел не должен так хмуриться, – мягко сказал Скалл. – Тебе это, разумеется, идет! Ты всегда прекрасна.

– Ох, не думаю, но спасибо.

Скалл был слишком милым. А еще ему то ли сказали, что она из прошлого, то ли он понял это сам и просто шутил, что не узнал сразу.

– Хм, а вы… то есть вы трое вместе живете, в будущем бывшие Аркобалено работают вместе? – она не припомнит, чтобы они часто виделись в ее времени. Они все принадлежали к разным семьям, а тут вон как, тусуются вместе. – Остальные тоже бывают здесь?

– Я бы не пережил, если бы мой дом оккупировало еще больше людей, – пробубнил Верде, не отрывая взгляд от экрана.

– Нет, просто так вышло, что мы втроем собрались здесь, – говоря это, Реборн не выглядел особо довольным.

– Ради защиты ангела!

Реборн это дополнение полностью проигнорировал.

– Вайпер все еще работает на Варию, – Тсуна видела по профилям, что все варийцы живы, это не могло не радовать, но все же… странно, большие потери понесло только Десятое Поколение Вонголы. – Даже без пламени Тумана у него остались хорошие навыки добычи информации.

– И деньги, – добавил Верде.

– И деньги, – согласился Реборн. – Колонелло ушел из COMSUBIN, в который он снова вступил после снятия проклятья, и присоединился к Вонголе, если точнее, то к CEDEF. Фонг занят делами Триады. Мафия Китая всегда полагалась на пламя, так что после изменений в стране начались беспорядки, и ему есть чем заняться.

– Но Фонг знает об этом месте и обещал как-нибудь навестить тебя, – почему-то на этих словах Реборн пренебрежительно фыркнул. Скалл закатил глаза, шепнул что-то про ревность и продолжил. – Он готов помочь, если это потребуется.

– Ария? – спросила Тсуна после паузы.

– Она… – Скалл как-то сразу растерял уверенность.

– Пропала.

Девушка чуть не спросила «почему», когда вдруг вспомнила кое-что очень важное. Юни мертва.

Облазив всю Систему, Тсуна запомнила всех, кто умер. К сожалению, Юни была в этом списке. Что с ней случилось? Савада хотела бы знать, но не похоже, чтобы кто-то собирался развивать эту тему сейчас.

Тсуна снова затихла.

Ее мозг опять начал обрабатывать информацию. И вдруг девушка поняла, что упустила ранее!

– У Вонголы те же проблемы, что и у Триады? – спросила она, припоминая все, что знала об истории Вонголы.

Скалл поник. Он не торопился отвечать.

– Верно, – спокойно сказал Реборн. – Вонгола была построена на пламени, именно Примо и его идеи создали мафию такой, какой мы ее знаем.

– И… – голос Тсуны сорвался. – И после исчезновения пламени начались проблемы?

– Можно и так сказать, – репетитор зачем-то подлил ей еще чая. А Верде под шумок все же сбежал, сейчас никому нет до него дела. – Сразу же активизировались семьи, которые предпочитали работать по старинке. Обычно у них просто не было людей с сильным пламенем предсмертной воли, но некоторые делали такой выбор осознанно, отдавая дань уважения прошлому. И вот эти семьи сразу стали набирать мощь.

Савада побледнела.

– Не думай, что они взяли и уничтожили Вонголу, – правильно истолковал выражение ее лица киллер. – Вонгола оставалась и остается сильной семьей с большими связями. Просто впервые появились достойные конкуренты в Италии.

Реборн оперся о холодильник и задумчиво посмотрел на девушку.

– Гамбино, Долоре и Боско выделялись среди всех, но особых результатов им удалось добиться только после их объединения в один Альянс.

– Я привыкла, что Альянсом мы называем дружеские семьи Вонголы. Так что этих предлагаю называть Ордой, – не время ерничать, но сдерживать нервные замечания Тсуна не могла.

– Я… не буду это комментировать. В общем, Альянс…

– Кхм!

– Не верю, что делаю это, – устало сказал Реборн. – Орда смогла противостоять Вонголе, которая недостаточно быстро адаптировалась к изменениям, и смогла…

Мужчина не договорил.

Тсуна поразилась еле заметной неуверенности, которая сейчас проскользнула в Реборне. Ее репетитор никогда не был таким… нерешительным.

И, кажется, она знала причину.

Тсуна не хотела показаться зацикленной на себе, но других идей у нее не было.

– Можешь не переживать, просто скажи, что все из-за меня, – она уставилась на него немигающим взглядом, не замечая беспокойства на лице Скалла. – Эти ублюдки убили моих Хранителей. Почему? И почему я тут, а не в Вонголе?

Атмосфера моментально стала напряженной. Скалл взял девушку за руку и аккуратно сжал, но Тсуна этого даже не заметила.

– Чего ты хочешь от меня? – спросил Реборн, смотря в горящие глаза.

– Правды.

Скалл одарил товарища предостерегающим взглядом, не желая, чтобы тот открывал рот. Но Реборн снова его проигнорировал.

– Ладно. Правды так правды. Целью была ты, донна Вонголы мешала им, – жестким тоном начал Реборн. Скалл с отчаяньем закрыл лицо ладонями. – Но до тебя не так легко добраться.

Реборн ждет снова пустого взгляда и гримасы душевной боли, но лицо Тсуны полно решимости и злости. Она не собирается распускать нюни и начинать самобичевание.

– Да, чтобы выйти на босса, нужно вначале победить мини-боссов, – ее черный юмор снова был не к месту.

Тсуна поджала губы до побеления.

– И что потом? Меня тут прячут? – Савада вдруг вспомнила про свой статус. Она хочет знать все, как бы ужасно это ни было. – Или меня сдвинули с поста босса из-за никчемности?

– Ты сама отказалась от титула донны Вонголы.

– Ох, ты заткнуться не можешь? – язвительно спросил бывший Аркобалено Облака.

– Ха? – а вот этого она не ожидала.

Скалл махнул на все рукой и тоже начал говорить.

– Ты сбежала из Вонголы с этим дьяволом! – он указал на Реборна. – И теперь скрываешься не только от врагов, но и от дружественных семей. Хорошо, что я смог вас найти до того, как вы залегли на дно.

– А от них мне зачем скрываться? Ах, да, выход из мафии только ногами вперед?

– Нет, – протянул Скалл. – Потому что ты им нужна. Нового босса пока не нашли.

– Ищут ли они его вообще? – усмехнулся Реборн.

Девушку эти слова поразили. Она сбежала? Так трусливо? И вот такую ее еще и ищут, чтобы вернуть? Да что с этим миром не так?

– Допустим, но зачем я врагам? Я больше не босс, не могу им вставлять палки в колеса.

На нее смотрят с сомнением.

– Савада Тсунаеши остается великой донной и без пламени, – Скалл говорит так твердо и искренне, что Тсуна чуть было не поверила. Но, хах, нет, она? – Я не шучу, – парень увидел скептицизм в ее глазах. – Опыт, связи, хорошие, даже крепкие отношения с Альянсом, из-за чего никто не отвернулся от Вонголы. Поэтому ты нужна врагам, ведь живая ты, пусть даже не во главе семьи, мешаешь им.

Представить это сложно, то есть и сейчас Тсуна считала себя слабой и не сильно полезной для семьи, а уж без пламени и крутых приемов, которыми можно противостоять кому-то… бред какой-то.

С этим будущем все было не так. Слишком странно. Дико.

– И что мне делать в своем времени? – она понимает, что спрашивать это жестоко, ведь у нее есть шанс на другую жизнь, а для них поздно.

– Все просто, откажи Шахматноголовому, – Реборн не двигался уже несколько минут, застыв статуей и дожидаясь этого вопроса.

Тсуна посмотрела на Скалла.

– Но это освободило вас от проклятья.

Парень пожимает плечами и беззаботно улыбается.

– На самом деле, будущая ты всегда говорила, что не ошиблась, а мир без пламени – это норма, так и должно быть. А то, что это немного помешало мафии, неважно, – сказал он. – Но ты не должна думать так же. Мы и с проклятьем можем пожить, – в глазах Скалла Тсуна видит смущающую ее нежность. – Хотя Верде честно признается, что ему плевать на мир, пока у него есть нормальное тело.

– Если мы его спросим, то он со стопроцентной вероятностью скажет, что ему все равно на другого себя, который останется ребенком, – добавил Реборн.

Савада растерянно замерла. Ее удивляло, куда свернул разговор.

– Ангел, попробуй жить для себя, – говорит Скалл, заключая девушку в объятия и повторяя то, что множество раз советовал здешней Тсуне.

Реборн согласно кивает, его ученице так трудно давалось поступать эгоистично, она старалась только для других. И только ее побег от Вонголы был тем, что она выбрала сама.

Тсуна кладет подбородок на чужое плечо и закрывает глаза.

Она знает, что не сможет.

В этот раз Тсуна, несмотря на тяжелый разговор, не замкнулась в себе и не ушла в себя, чтобы привести мысли в кучу. Она осталась на кухне, стараясь вести себя непринужденно и не ввергнуть тут всех в уныние, и продолжила задавать вопросы.

Про те три семьи, про Вонголу и так далее. Тсуна с грустью выяснила, что Леона и остальных питомцев в этом времени не было, ведь пламенные звери не могут существовать без пламени, что логично. Еще она спросила про Вендиче… да, с ними ситуация аналогична. Вот же, она пообещала им снять проклятье и угробила их. Потрясающий ход!

Так они и разговаривали, пока Савада выпивала неизвестную по счету кружку чая. Может быть, они просидели бы так всю ночь, но жизнь не дает Тсуне отдохнуть.

На кухню влетает Верде с горящими сумасшествием глазами.

– Только что засек людей Боско и Гамбино в ближайшем аэропорту. Они знают о нас.

Все быстро встают со своих мест, даже Тсуна подскакивает, не понимая, что делать, и просто повторяя за остальными.

– Как?

– Вечность скрывать это место в любом случае бы не вышло.

– Надо собираться и убираться отсюда, пока не поздно.

Верде отвел взгляд и виновато добавил:

– Они засветились в аэропорту пару часов назад… так что у них было время доехать до нашего города.

– И почему ты говоришь это только сейчас? – кричит Скалл, бросаясь в дальний коридор.

– Вы отвлекали меня разговорами, так что вина не на мне, – Верде поднял руки.

– Черт, – Реборн пошел за Скаллом. Им нужно было оружие. – Надо торопиться, они скоро могут быть здесь.